Маруся-3. Попасть не напасть

— Присаживайтесь, княжна.

Я послушно опустилась в кресло.

— Ваше импе...

— Государь.

— Прошу прощения за нарушения этикета, государь. — На язык лезло бессмертное: 'не корысти ради, а токмо волею, паки, паки...'. Пришлось прикусить язык и потупить глазки. Бесстыжие.

— Все в порядке, Мария Ивановна. Я знаю, сколько сил пришлось приложить лекарям, чтобы мы сейчас разговаривали.

Я кивнула.

— Да, государь. Фактически, я выжила чудом. И мне очень повезло, что я быстро потеряла сознание.

Иван XIV улыбнулся.

Он тоже знал о простом факте.

Я применила заклинание магнита. Но... представляете, сколько металла было на площади?

Пряжки, ордена, оружие, прочие полезные вещи... если бы оно все ко мне притянулось, масса металла внутри меня превысила бы собственно, мою массу.

Повезло.

Заклинание я активировала — и что в меня попало быстрее всего?

То, что было в воздухе, не привязанное ни к чему, без преград...

То есть — шрапнель, или чем там начинили бомбу Шуйские.

Меня ударило, отбросило, и заклинание деактивировалось. А вот оставайся оно активным хотя бы секунд двадцать...

Вот где было бы весело!

— Нам всем повезло. А я вам обязан жизнью. Своей и своей семьи.

— Это мой долг, государь, — отозвалась я.

Обязан.

Но... королевские обязательства — они такие... джинн обязан выполнить три ваших желания. Но кто сказал, что вам понравится результат?

Хочу тонну золота?

Вот тебя ей и уплющит. Ежели оно сверху свалится, прямо на голову.

Хочу меч-кладенец.

Вот ты его и получишь. Только хозяином его был и останется другой человек, ты ведь это не оговорил. А тебя этот кладенец и зарежет, твоей же рукой. Есть у них такая функция.

Да, здесь другие сказки про исполняющих желания джиннов. Здесь стариков Хоттабычей нет. И подозреваю, его императорское величество ничем от героев сказок не отличается.

Так что не буду настаивать на награде.

— Долг... Почти сотня охраны, караул, маги... и никто! Никто не среагировал быстрее вас!

Я пожала плечами.

Если на то пошло, я считала, что все прекрасно укладывается в поговорку: 'у семи нянек дитя без глазу'. Да и когда еще такое событие состоится, не каждый же день наследника престола хоронят?

Весь церемониал, ритуалы, угощение, кстати говоря...

Гвардейцы понадеялись на Романовских, а сами глазели во все глазелки.

Романовские — наоборот, ну что может случиться, если вся площадь оцеплена?

Результат?

На площади.

Маги?

А что они — не люди?

Люди, и отвлекаются точно так же, и теряются... если на вас летит 'КАМАЗ', вы — как? Мгновенно проанализируете обстановку и поймете, куда прыгать?

Или застынете на месте?

У каждого свои реакции. И вообще...

Придворные маги не есть боевые маги. Суть разная.

Когда ты магией свою жизнь спасаешь, это одно. Тут и на сусличий свист дергаться станешь. И сил будет немного, а защиту будешь обеспечивать по полной программе.

А когда ты при дворе интригуешь...

Беда любого мира.

На передовой оказываются специалисты, во дворцах — управленцы. Которые отлично знают кого и куда послать (и в каких выражениях), но практики из них — паршивые. Это ж надо каждый день упражняться, работать, тренироваться...

Сложно?

Еще как.

Элементарная лень и инерция мышления. Вот и результат.

Вслух, понятно, я этого не сказала. Скромно предположив:

— Может быть, государь, ваши придворные маги больше хороши, как теоретики? У них наверняка фундаментальные и энциклопедические знания...

Иван XIV покривился, но спорить не стал. И верно — не мое дело магов разбирать. Так уж получилось, что я среагировала первой.

И не виной ли тому кровь Полоза?

Кто-то видел бросок змеи?

Потрясающее зрелище, доля секунды, скорость, стремительность, натиск...

— Я обещал вам свободу, и я сдержу обещание, — переключился на другую тему Иван XIV, — но вам придется какое-то время поработать с моими магами. У вас есть какие-то предпочтения?

Я пожала плечами.

— Нет, государь. Разве что...

— Да?

— Тот ученый, которого подставили Шуйские, государь. Он ведь работает на Корону, верно?

Иван XIV не ответил ни да, ни нет. Молча смотрел, ждал...

— Мне бы не хотелось с ним работать. В остальном — воля ваша, государь.

— Это я могу понять. Хорошо, ваша просьба оправдана. Мария Ивановна, вы точно больше ничего не хотите? Я должен вам, и не привык быть в долгу.

Я впервые подняла глаза — и наши взгляды скрестились.

'Серые глаза — рассвет', — не к месту вспомнился мне Киплинг.

— Государь, вы и так даете мне самое ценное. Возможность жить своей жизнью.

— Вдали от столицы, в глуши...

— Государь, я не создана для столицы. Для блеска, балов, интриг, крови, подлости... я так жить не хочу. Мой дом, моя семья, мое крохотное, но только мое дело — разве мало?

— Кому-то другому? Безусловно. Если б вы знали, Мария Ивановна, что можете потребовать. Земли, деньги, удачную партию...

Я пожала печами.

— Земли, с которыми я не справлюсь, и которые зарастут бурьяном. Люди, которыми я не смогу управлять — это не мое. Деньги? Но мне не надо много, мне на все хватает. А так я и еще заработаю. Удачная партия? Человек, который будет рассматривать меня исключительно, как навязанную ему женщину? Нет, я не хочу такого для себя и детей. Простите, государь.

— Вы мудрая маленькая женщина, Мария.

Я пожала плечами.

— Государь, я не возьму больше того, что смогу поднять.

— Я читал ваши истории. Занимательно... помнится, там была история о детях, которые попросили золота. Золото им дали, а унести они его не смогли, верно?

— Голубая змейка, государь, — мимолетно улыбнулась я.

И вспомнила исходные варианты.

А как бар изживем, так и вовсе заживем... как-то так. И царей, кстати, тоже.

А уж что там думал уральский сказочник, писал он эти фразы в рамках 'идеи коммунизма', или верил в них сам — кто теперь ответит?

Точно не я...

— Хорошо, Мария. Я дам вам все просимое. И напоследок — поработайте с моими магами.

— Конечно, государь.

— Я знаю о вашей затее. Вывести новые сорта овощей, фруктов...

Я насторожилась.

Сейчас еще заявит — цыц, баба, знай свое место, и все...

— Вы уверены, что эта работа не навредит вашим детям?

— Уверена, государь.

— Возможно, через год или два я к вам пришлю несколько магов на обучение.

Ну вот еще!

Но посылать на фиг было явно не к месту.

— Государь, вы согласуете со мной кандидатуры?

— Да, Мария. Это вы заслужили.

И то хлеб. Хоть абы кого не пошлют...

— И последнее. Я в курсе ситуации с вашим вторым сыном. И могу вас заверить, что никаких проблем с Храмовыми у вас не будет.

Я выдохнула.

— Благодарю вас, государь.

— И с первым сыном. Ему присвоена фамилия Демидов. Нил Демидов — звучит?

Я медленно кивнула.

— Фамилия, государь?

— Не только. Бумаги у вашего будущего супруга. Александр хороший и верный человек, он позаботится о вас и о ваших детях. И о ваших общих детях — тоже.

Хороший.

Верный, умный, добрый.

Не карьерист, не лизоблюд, не подхалим. И правильного подхода к начальству не знает. Увы.

А еще немного подкаблучник. Ну так что же? Есть много разных вариантов супружеских пар, так кто сказал, что право на жизнь имеет лишь одна версия? Та, где мужчина полновластный хозяин, а женщина стоит наготове с домашними тапочками?

Это красиво в кино. Но в жизни — лучше подобный вариант не воплощать. Рано или поздно сорвет тормоза у любой женщины, и тапочки полетят в лицо 'властелину мира'. Это еще лучший вариант, о худших и думать не хочется. Навидалась.

— Благодарю вас, государь, — от души высказалась я.

— Не стоит благодарности, Мария Ивановна. С вашим отцом я переговорю. Взял моду — ссориться с детьми...

Я хмыкнула.

— Строго говоря, государь, я виновата больше.

— Вот как?

Удивление было искренним. Оно и понятно, кто из женщин удержался бы в такой ситуации? Мигом назначили бы крайнего и принялись обмазывать отца черной краской.

Но в том-то и дело...

Да, для меня поступки Ивана Горского — неприемлемы. Для меня.

Женщины двадцать первого века, который ознаменовался войнами и революциями.

А для него? Для моей предшественницы, которая погибла в результате взрыва?

Вполне логичны и адекватны. И не влюбись княжна в Милонега, я бы ее тело не заняла. Вышла б она замуж как миленькая, по Пушкину. См. 'Дубровский'.

Поженили?

Все, конец книги. Дальше игры не будет, я этому человеку отдана и верна буду. Хотя так и так... гадство!

Для меня.

А судить чужой монастырь со своей колокольни — глупо. И полетом с этой колокольни закончится.

— Отец хотел для меня лучшего, государь. Возможно, через призму своих желаний и взглядов, но зла он мне точно не желал.

— Я рад, что вы это понимаете, Мария. Но с князем я все равно поговорю.

— Благодарю вас, государь.

— Не стоит благодарности, княжна. Вам я титул дать не могу, но вашему супругу я его присвою. Думаю, графиня Благовещенская — это звучит красиво.

— Государь...

— Титулы и ордена — то, что дешево обходится императорам, не так ли, Мария?

Я хмыкнула.

Вообще-то да.

— Земли у вас есть, остальное — приложится. Вы точно не хотите остаться при дворе, Мария?

— Не хочу, государь, — четко ответила я.

— Жаль. Очень жаль.

И взгляд...

Так.

Срочно надо рвать когти. И замуж, однозначно замуж!

Не то, чтобы во взгляде императора был мужской интерес. Откровенный и голодный.

Нет.

Скорее... такое ленивое любопытство. Новая зверушка, интересная игрушка... как равную он меня никогда не примет. Ни при каких обстоятельствах.

А вот попробовать на зуб — не откажется.

Только мне такого не надо. И даром не надо, и с доплатой не надо...

— Государь, воля ваша...

— Я своих слов не меняю, Мария. Его императорское величество поднялся из кресла — и коротко склонил передо мной голову.

А потом вышел из комнаты.

Ох, ёжь твою рожь!

Это серьезная честь. Очень серьезная...

Мне остается только промолчать. Отдохнуть еще немного в кресле и отправиться к себе в палату.

Надо восстанавливаться, надо выходить замуж, работать с магами, уезжать из столицы...

У меня громадье планов — и я не стану бросаться ни единым днем той замечательной жизни. Я сполна за нее заплатила.

Я сидела в кресле и смотрела в окно.

Там зеленели темной хвоей ели, по колючей лапе прыгала какая-то птица, что-то искала, синело небо, в открытую форточку просачивались уличные шумы — ветер, шелест ветвей, чириканье, где-то вдалеке перекликались человеческие голоса, а я сидела — и понимала, что наконец-то.

Я вросла в этот мир.

Сроднилась с ним, он стал и моим миром, и я счастлива.

Я довольна своей жизнью.

Интерлюдия.

Иван XIV шел по коридору.

Медленно, спокойно...

Кто-то кланялся, кто-то глядел подобострастно, а Иван все никак не мог забыть бледного лица княжны.

Казалось бы — что такого?

Да выкинь ты ее из головы и живи дальше. Не красавица, не Бог весть что, и получше есть, и милее...

А вот что-то зацепило.

Иван XIV и сам не мог понять — что именно?

Что?

Не внешность — его любовница намного эффектнее. Не спасение его жизни, нет.

Характер.

Да, именно характер.

Иван XIV улыбнулся.

Оно и неудивительно, что у княжны были трения с отцом. Великолепная женщина, но когда сталкиваются две сильных личности...

Князю Горскому можно было только посочувствовать.

Благовещенскому?

Хм...

Вряд ли он справится с такой женщиной. Может, и справляться не будет.

Его все вполне устроит. Княжна никогда не даст ему понять, кто в доме хозяйка, скорее, у них образуется тандем. Чем-то будет заниматься княжна, чем-то — ее супруг. Но с ее понятиями о чести, Александр Благовещенский не будет чувствовать себя ущемленным.

Никогда.

Она ведь поняла намек... и не захотела остаться при дворе. Даже ненадолго.

Власть, влияние, все это не нужно княжне Горской. Что ж, пусть будет счастлива на свой лад. Это она заслужила.

Кровью оплатила.

Гнусностью будет не отдать этот долг... и — да. Он обязательно станет крестным ее сына.

Но какая женщина!

Иван XIV знал, что Мария Горская навсегда останется в его памяти.

Не подруга, не любовница, не возлюбленная, но — Женщина. С большой уважительной буквы.

Чего-то это да стоило.

Эпилог.

Или 20 лет спустя.

— Какая красивая пара!

Муж с умилением смотрел на стоящих перед алтарем детей.

В маленькой церкви, той самой, что была отделана малахитом, помещалось двадцать человек, пришлось отбирать их очень тщательно.

Мы с мужем — это естественно. Родители невесты должны присутствовать на свадьбе.

Дети — шесть человек. Двое родителей моего мужа.

Родня со стороны жениха — еще есть человек. Осталось только втиснуть новобрачных и священника. И то едва-едва.

Все остальные ждали нас снаружи.

Дядья — тетушки, сводные — двоюродные, троюродные — племянники... сколько ж у нас тут родни накопилось!

У одного Александра, брат, сестры, их жены-мужья, дети — внуки...

Родня исчислялась не десяткам — сотнями.

А чего стоили Демидовы?

Когда Нила признали Демидовым и официально сообщили об этом семье, нас настиг скандал.

Первой примчалась сестра Сергея Демидова, и разразился скандал.

Варвара Демидова с порога заявила, что не позволит, чтобы их род ублюдками прирастал. Я мгновенно завелась, высказалась, что ублюдки в их роду как короли ходить будут, на фоне убийц, чернокнижников и подонков... Варвара ответила, что не Горским рты открывать...

Еще минут пять — и мы бы сцепились, как две кошки.

Я бы точно проиграла, потому как после всех врачебных процедур едва ноги таскала.

Спасибо Виктору Николаевичу — мужчина мигом нашелся, произнеся простую фразу:

— Дорогуша, денег будет только больше.

Дама заткнулась, видимо, от неожиданности. А свекор объяснил, что Сергей Демидов оказался в оппозиции к власти. Почему и хирели последние годы заводы. А вот Нил Демидов в оппозиции к власти не состоит, мать его милая девушка, с родными всегда дружить готова...

Как есть — гад.

Через два часа я забыла, с чего начинался разговор, да и Варвара Демидова была не лучше. Из гостиной мы вышли почти подругами...

Куда там ссориться?

Разобраться бы на каком мы свете.

Постепенно как-то утряслось.

Не могу сказать, что Демидовы нас полюбили, но им и правда стало лучше жить.

Управлять семьей Нил не мог по малолетству, я вообще в это лезть не собиралась, живите себе хоть с крокодилами,, а Александра и свекра интересовали только заводы и рудники.

Вот производство они налаживали на совесть.

Мы с Нилом ездили по рудникам, разглядывали жилы, пробовали их притянуть поближе, иногда получалось, иногда — нет...