Маруся-3. Попасть не напасть

— И кто посмел? Ваше величество?

— Мария, в том-то и дело. Вы оказались в это втянуты самым непосредственным образом. Еще задолго до приснопамятного бала.

— Ваше императорское величество?!

— Вы до сих пор не знаете, кто хотел вас убить, верно?

— Да, государь.

— Игорь Никодимович пролистал ваш дневник. Вы помните вот этот день, Мария?

Я проглядела страничку, покачала головой.

— Нет, ваше величество.

— Прочитайте еще раз...

Я послушно просмотрела страничку, исписанную крупным ученическим почерком.

Ну и?

Мария Горская была достаточно послушной дочерью. Тихой, спокойной, скромной. Единственное исключение — Милонег, вот тут у девочки сорвало крышу и выломало фундамент.

Мария начала лгать, встречаться с любимым втайне от всех...

При определенном желании это несложно сделать. Там прибавить время, тут убавить, попросить подругу прикрыть тебя...

Мими Перова — вот кто прикрывал Марию в тот день.

Девушка ушла из дома подруги, чтобы встретиться с любимым, и они гуляли по столице, избегая центральных улиц. Там им появляться было попросту нельзя.

Друзья, знакомые...

Мало ли кто?

Мария накинула шаль на шляпку, чтобы хоть немного спрятать лицо, и они бродили по переулочкам, Милонег оказался превосходным рассказчиком и собеседником, и девушка буквально парила в воздухе от счастья.

Любовь!

Увы, на выщербленную мостовую воздушность никак не повлияла.

Мария попала каблучком модной туфельки в щель между камнями, оступилась, едва не сломала ногу. Милонег успел ее подхватить, но каблук был изувечен безвозвратно. А ведь ей еще домой возвращаться.

Можно сделать вид, что изуродовала каблук уже потом, выходя из кареты, но даже в карету надо еще зайти! И до дома подруги тоже дойти надо.

Не босиком.

Не на руках у мужчины. Он-то отнес бы, но в процессе снискал бы такую известность в столице, что никакой рекламы не надо. Назавтра бы все и всё знали.

Выход был один — починить каблучок.

Милонег нашел ближайшую лавочку сапожника, донес туда Марию усадил и рявкнул на мещанина, чтобы тот поторапливался. Мастер принялся ремонтировать каблук, Мария сидела, а Милонег вышел за дверь, чтобы купить девушке булочку у уличных торговцев.

Странно звучит?

Но княжне-то все было в новинку! Она жила в строгости и булочки с лотка ей не покупали! Никогда!

Мария не знала в лицо Матвеева. Его знал Милонег, с ним и поздоровался, о нем и рассказал княжне Горской, его княжна упомянула в своем дневнике.

А вот второго Милонег не знал. Зато его по описанию прекрасно узнал Романов.

В каждом государстве есть отрасли науки, которые находятся под запретом.

Якобы.

К примеру, никто не признается в разработке биологического оружия, но ведь оно разрабатывается?

В данном случае, никто не признается в разработке оружия массового поражения, но...

Как я поняла, этот человек занимался некромантией. Серьезно, успешно, будучи руководителем целой группы магов, в том числе и тем разделом, который относится к магии крови.

К примеру, получаешь ты волос врага, и он гниет заживо. Это ж какие перспективы?

Тебе его даже ловить не надо.

Или внушение. Тоже, по капле крови, чтобы человек делал именно то, что надо магу. Много возможностей, много вариантов, и в магии тоже есть гонка вооружений. Дело житейское.

В подробности государь не вдавался, а я не стала расспрашивать, решив, что проживу дольше. Факт тот, что данный ученый был. И занимался государственными заказами, успешно и активно. Ибо был гением.

А потом он немного поссорился с его величеством.

История банальная. Из-за такой некогда ушел в оппозицию Ульянов-Ленин, чего уж там. Семья у ученого была большая, братья, сестры...

Вот, один из братьев и полез в политику. Причем в худший ее вариант, который называется агрессивное стремление к революции. Читай — к суициду.

Пока кружок дурачков просто провозглашал прокламации, полиция посматривала на это сквозь пальцы.

Когда они решили уничтожить градоначальника, который сделал нечто ужасное, по их меркам. А именно, приказал, когда дурачье решило устроить пикет на главной площади города, переловить всех участников. А потом тупо заголить их, там же, на площади, выпороть — и при всех отдать на поруки родителям. Мол, не набралось ума, соплячье, так я его через задние ворота вгоню. А остаток родители доложат.

Понятное дело, ячейка бунтовщиков в данном городе была деморализована.

Кровь мучеников, конечно, является питательной средой для бунта. А поротые задницы?

Весьма и весьма сомнительно.

И друг на друга смотреть тошно, и людям в глаза — стыдно, и по всей империи разошлось, так что методику стали и в других городах применять...

Вот, горячий студент и решил уничтожить такого эффективного борца с революцией.

Неудачно.

Балбесов взяли на стадии подготовки, узнали планы и ошалели. Бомба?

Да, но, черт побери! Начиненная несколькими горстями поражающих элементов, таких, как гвозди, металлические шарики, прочий тяжеленький лом...

Сволочи!

Ведь взорвись такая пакость на улице, пострадает куча ни в чем не повинного народа! Но борцов за свободу этого самого народа подобные мелочи не останавливали.

Парня взяли, вместе с друзьями, и приговорили к повешению. Ученому это не понравилось, и он бросился в ноги государю.

Его величеству это тоже не понравилось.

Но — ладно, ценный специалист имеет право на определенные капризы. Так что Романов организовал братцам встречу, дал почитать протокол, разъяснил все обстоятельства дела...

Не помогло.

Ученый настаивал.

Его величество решительно отклонил все просьбы о помиловании, и это понятно. Прощать террористов?

Это для самоубийц, а его величество таким никогда не был.

Ученый, с красивым именем Артемий Дмитриевич, разозлился, инсценировал свою гибель и поклялся отомстить. Конечно, императору, понятное дело, это ж он виноват, что у дураков задницы чешутся! Недопороли!

В подробности меня опять не посвящали, но я поняла так, что пара акций увенчалась успехом. Сам император не погиб, но кое-кто из его родственников, к которым было легче подобраться...

И вот!

В дневнике княжны Горской записано о встрече Матвеева с этим человеком.

Романов начал копать. Активно, так, что земля во все стороны полетела.

Матвеев свидетелю не обрадовался, и постарался устранить Милонега. Но одно дело — гвардеец, хоть трижды самый разблестящий, другое дело — княжна Горская. Как ни относись к князю, но подобраться к его родным было не так-то легко. Дом князя был защищен по всем правилам, ритуалы проведены, на родных тоже, любил он там дочь или не любил, а позаботился. Это плюс.

И достать княжну стало сложно.

Примерно в это время князь заключил помолвку с Демидовым, княжна резонно устроила истерику и оказалась под замком и под наблюдением. Чтобы от радости не удавилась.

Милонег запаниковал, рыбка срывалась с крючка.

Матвеев запаниковал. Поди, поживи на бомбе! И зацепил Милонега.

Так и попал к княжне артефакт, который она испытала. В результате на ее место пришла я.

Минутку?

— А я думала, покушались на Демидова? Простите, государь...

— Это — тоже. Матвеева вполне устроило бы, погибни вы вместе с женихом.

Одним махом семерых побивахом. С-сволочь.

— Понятно, государь.

— Потом все вышло из-под контроля.

Ну да. Встретиться с княжной Милонег не сумел, да и вообще, сдался он мне! Три раза! Отшила, ничего не взяла...

— А что планировалось на том вечере, государь?

— Тот случай, княжна, когда два интереса сталкиваются на повороте, и от них только щепки летят. Вы сами понимаете, что для ее высочества Александры мой сын — крайне удачная партия. Была...

Я промолчала. Лучше в это не лезть, и не говорить, что в английской династии кровь не особо хороша. В этом мире Елизавета Тюдор плюнула на все и родила от мага сильного ребенка. Сильного мага.

Но...

То ли мага она выбрала неудачно, то ли проклятие какое наложилось... в династии английских королей время от времени проявлялось безумие. И кого оно затронет — неизвестно. Лотерея.

Порченная кровь, этим все сказано.

— Ее высочество спланировала приворот. Матвеев хотел избавиться от вас.

— Таким образом?

— Да, и от Милонега тоже. Что до моего наследника... вполне возможно, целью был не он, а ее высочество. Если вы не в курсе, Матвеев мечтает пристроить Анастасию за Василия.

Не в курсе?

Да тут разве что статуи тему не облизали, потому что молчат. Они же каменные! А все остальные не просто в курсе — уже даже сплетничать престали. Надоело!

Несколько заклинаний наложились друг на друга, и получилось...

Дрянь получилась, между нами-то говоря. Но так бывает даже с таблетками. К примеру, пьешь ты противозачаточные, потом заболеваешь гриппом, глотаешь антибиотик — и залетаешь. Не все и не всякие, но в сочетании может быть и такой эффект. Одно лекарство отменило действие другого. Или нейтрализовало его. Или...

Итак, приворот пошел на меня. А еще покушение. И я сбежала из столицы.

— А почему Милонега не убили тогда? Государь?

— Потому что сам по себе он был не слишком опасен. Прикормлен, на коротком поводке, да и... считайте, Мария, вы его спасли. Матвеев не знал, где вы, что с вами... есть ли смысл устранять Милонега, если вы живы? И информация в любой момент пойдет — куда? Неизвестно...

Я медленно кивнула, укладывая в своей голове новые факты.

Что ж, тогда объяснимы покушения на меня. И не Матвеевские ли лапки дотянулись до Дарьи Благовещенской? Разъяснить бы этот вопрос?

Ладно, это я Романова спрошу.

— Надо сказать, сбежали вы, Мария, очень удачно. Привязка не успела закрепиться. Это ведь не абы что, а магия крови, на всю жизнь делалась, там надо быть рядом, а в идеале и разделить постель. И снова — вы этого не сделали. Василий остался... пусть не полностью свободен, но достаточно.

— А если бы была завершена привязка?

— Он смог бы иметь детей только от вас. Или от той женщины, к которой привязан. А он мой первенец и наследник.

Я медленно кивнула.

Паршиво, что уж там. Вспомнить хотя бы печально известного Николая Второго. Вот уж апофеоз маразма!

Делал ты сына, получился гемофилик! Ну, выдай ты замуж дочерей и если у кого-то появится здоровый внук — срочно его в наследники! Что, догадаться сложно? А если кому что не нравится — на освоение Сибири! Или покорение полюсов! Зато преемственность власти обеспечилась бы.

Нет, не понять...

А тут принцесса с сомнительной родословной (в плане проклятий и болячек), и дети только от нее. Но у государя есть ведь и другие дети.

Но...

Увы, это слово — но! Всего две буквы, но сколько пакостей!

Если внутри царской семьи начнется раздор, ничем хорошим это не закончится. В выигрыше будет только заграница.

Ладно, с этим ясно.

И покушения ясны, и...

— А почему на меня тогда покушались в Березовском?

— Мария, вы умная женщина. Подумайте сами, Матвееву это было выгодно?

— Нет.

— И покушения-то глупые...

— Мне это тоже приходило в голову, государь.

— Вы еще не догадываетесь, кто?!

— Анастасия Матвеева?

— Да, Мария. Именно Анастасия Матвеева. Пока вы живы, она не сможет стать женой Василия.

— Но если привязка идет с крови — на кровь?

— Я пока не знаю, на что она рассчитывает. Но Романов это еще выяснит.

Я промолчала.

Ну... более-менее логично. Но наверняка есть еще и второй слой, и третий, о которых мне никогда не расскажут.

Матвеев лезет на Урал, другие юрты пытаются его остановить...

Нет, не разобраться. Разве что с Благовещенским еще посидеть, подумать?

Эх, был бы жив Андрей Васильевич, он не отказал бы. А так...

Сплошные сложности.

Его величеству надоело смотреть на меня, и он перешел к делу.

— Мария, мне нужно раз и навсегда покончить с этой ситуацией. Поэтому мне нужна ваша помощь.

— Приказывайте, государь.

— Первое. Игорь Никодимович скажет вам, куда и к кому прийти. С этой привязкой надо кончать... если ее нельзя вырвать, ее надо перекинуть на другую девушку.

С хорошей родословной и вообще подходящую. Поняла.

— До той поры вы не должны оказаться в одной постели с цесаревичем. Чем меньше вы будете с ним видеться, тем лучше. Его к вам тянет, хотя и неосознанно, но пока вы были далеко... расстояние играет значение. Сейчас вы рядом, тяга начнет усиливаться. Надо с этим разобраться — и быстро.

— Да, ваше величество.

Цесаревич что — не черта не знает?!

Однако!

Я еще на своих родителей бочку катила? Мама, папа, простите идиотку! Здесь вообще играют, как фигуркой в шахматах и извинений не дождешься. И кто!

Родной отец!

— Вы понимаете, что все должно остаться между нами?

— Да, государь.

— Я не беру с вас клятву на крови, потому что обстоятельства могут поменяться, но вы меня поняли, Мария.

— Да, государь. Я вас поняла и буду молчать.

— Романов с вами свяжется в ближайшее время.

— Да, государь.

— Второе. Матвеевы. Сейчас они полезут на Урал. Демидовых, считайте, не осталось — прямых наследников...

— Ваше императорское величество, прошу меня простить...

— Слушаю, Мария?

— Мой приемный сын по крови — Демидов. Прямее некуда.

— Вот как? Подробности? Хотя... потом. Пусть Романов возьмет у него кровь, если окажется, что он Демидов, тогда мы встретимся еще раз. Тогда пока оставим это, мне надо обдумать вопрос.

— Да, государь.

— Третье. Мария, так уж сложилось, что Матвеев попробует устранить вас.

— Ловля на живца, государь?

— Можно и так сказать. Поэтому...

— Я ценю ваше благородство, государь.

Кажется, мне удалось удивить человека.

— Кхм?

— Вы могли бы и не предупреждать, государь. Просто использовать меня в своих планах.

— В том и дело, Мария. Когда человек знает о планах и способствует их выполнению, дело идет лучше. Не со всеми, но вы именно к этому типу людей и относитесь.

Спасибо за лесть. Но верится с трудом.

— Мария, я понимаю, что это опасно, но все будет компенсировано, обещаю.

— Государь, мне ничего не нужно. Но я прошу в случае моей гибели, позаботиться о моей семье.

— Всем что-то нужно, Мария. Но я запомню, и обещаю — я позабочусь о ваших близких. Ваши дети?

— И мои названные братья. Ванечка и Петя. Иван и Петр Синютины.

— Кхм...

Кажется, мне удалось еще раз удивить его величество.

— Обещаю. О них позаботятся.

— Благодарю, ваше величество.

— Я провожу вас, Мария. И вызову еще раз — на аудиенцию. Не удивляйтесь, если пойдут определенные слухи.

Ну да.

Тебе удаль не в укор, а мою репутацию ты опустишь ниже плинтуса. Хотя...

Плевать!

Замуж я все равно не собиралась!

— К чистому грязь не липнет, государь.

— Вы умны, Мария. Не будьте же слишком умной.

— Как прикажете, государь. Сразу же после ужина начну срочно глупеть.