— Делайте что угодно, просто сделайте, — выцедил тот сквозь зубы.
— Хорошо, тогда зови, если что-то понадобится, — доктор Куллидж пожал плечами и удалился.
Я остался один на один с худым мужчиной, видимо, отцом девчонки. За то время, что я разговаривал с врачом, он не проронил ни слова, только гневно стискивал зубы и сжимал и разжимал кулаки. Даже не требовалось прибегать к сквозному зрению, чтобы понять, насколько он взбешен.
— Мистер? — я вопросительно посмотрел на него.
— Эберт. Дениэл Эберт.
— Рад знакомству, мистер Эберт. Я Магистерий, Страж.
— Да, я кое-что слышал про тебя.
— Надеюсь, это были не только голословные обвинения в неонацизме, — я поставил чемоданчик на тумбочку и нажатием кнопки разложил его в мини-лабораторию. — Пожалуйста, расскажите что произошло.
— Я был на работе, когда мне позвонили, — Эберт собрался с духом, с трудом выталкивая из себя слова. — Кто-то запер ее в школьном шкафчике, набитом мусором.
— Милые развлечения у моих сверстников, — буркнул я. — Иногда мне кажется, что окунувшись с супергеройство, я упустил в жизни что-то важное. Это было случайно не в Уинслоу?
— Откуда ты знаешь?
— Яблоки растут на яблоне, треску ловят в океане, самая адская дичь среди несовершеннолетних творится в Уинслоу. Я не самый умный человек на свете, мистер Эберт, но очевидные вещи понимаю.
Я выбрал пробирку с одной из базовых протеиновых основ, дополнил ее вспомогательными компонентами для точной настройки эффекта и засунул ее в реактор, выставив требуемые режимы обработки.
— Ты сможешь помочь Тейлор? — требовательно спросил Эберт.
— Я смогу привести ее в чувство, но это наименьшая из проблем.
— Я засужу этих уродов, — глухо сказал он. — А если суд будет не на нашей стороне, я все равно найду на них управу.
— Вам стоит быть аккуратнее со словами. На моем месте мог оказаться Страж с менее... широкими взглядами.
— Да мне уже все равно. Ради своей дочери я пойду на все.
— Нанять громил из Империи-88, чтобы те переломали ноги школьным обидчикам, а заодно директору, без сомнения, шикарная идея. Но знаете что... когда вы делаете первый шаг за грань, то кажется, что цена известна, что сможете вовремя остановиться. А потом не успеваете моргнуть глазом, и... — я щелкнул пальцами.
— Что ты имеешь ввиду?
— Абсолютно ничего, просто начитался всякой ерунды в интернете. Что такой несмышленыш как я, вообще может понимать? Мы ведь примерно одного возраста, — я кивнул на Тейлор.
Реактор просигналил о завершении программы. Я достал пробирку, подсоединил ее к инъектору и сделал укол в яремную вену. Глаза девчонки, до этого бессмысленно таращившейся в пространство и часто и мелко дышавшей, закрылись, дыхание выровнялось, и даже лицо стало чуть более привлекательным, когда ушли тени и напряжение.
— Это ведь не вызывает привыкания? — обеспокоенно спросил Эберт.
— Еще никто не жаловался, — ответил я, даже не пытаясь скрыть раздражение.
Прошло еще несколько минут, и Тейлор снова открыла глаза, но теперь ее взгляд был осмысленным.
— Папа? — прошептала она и закашлялась.
Вздохнув, я протянул ей бутылку с остатками воды. Она принялась пить, а я изучал пульсацию силы в ее мозгу. Она все еще была активна, сила, чем бы она ни являлась, продолжала действовать. Игла проколола ее кожу, она неподвижна, не стреляет лазерами, и никаких явных аномалий вокруг я тоже не наблюдаю. То есть большую часть вариаций способностей можно исключить сразу. Я имею дело либо с Умником... либо с Властелином, и это паршиво. Несколько суток под карантинным протоколом были меньшим из возможных зол.
— Тейлор! Все хорошо, я рядом, — Эберт немедленно заключил дочь в объятия.
Под маской я дернул щекой. Вид семейного воссоединения вызывал у меня неясное чувство, которое я не мог описать, но зато рука непроизвольно потянулась к мечу. Медленно выдохнув, и нажал на кнопку вызова медсестры.
— Принесите еще питьевой воды, пожалуйста, — сказал я, когда так появилась на пороге палаты. — Простите, что прерываю, но я еще не закончил.
— Ох... конечно, — Эберт немного отстранился, но продолжал держать дочь за руку. — Тейлор, это Магистерий из Стражей, он только что дал тебе лекарство.
— Вообще-то, просто легкое успокоительное. Ну что же, Тейлор, верно? Ты сейчас в психиатрической лечебнице, но пугаться не надо, выпишут тебя через день-два. Как оценишь свое самочувствие по десятибалльной шкале?
— Шесть.
— Недурно. Возможно, ты чувствуешь головокружение, но это побочный эффект препарата, который я тебе дал, оно скоро пройдет.
— Нет, все нормально. Я тут долго? Какое сейчас число?
В ней было что-то неправильное. Какой-то диссонанс, рассогласованность между поведением и внутренней секрецией. Жалко, под рукой нет Рыцаря. Он бы разложил ее эмоции по полочкам за секунду.
— Пятница, седьмое января. Если не против, давай проверим кое-что, — я взял забытый на тумбочке тонометр, надел его на руку Тейлор и принялся накачивать воздух грушей. Делал я это не, конечно, не с целью измерить давление, а в попытке вызвать хоть какую-то понятную реакцию. — Пульс семьдесят два, давление сто семь на шестьдесят пять. Низковато, но ничего страшного.
Ноль реакции.
— Знаешь, если хочешь разозлиться, обвинить меня или вообще всех героев в городе, то у тебя есть на это право. Мы тратим время на всякую ерунду, много говорим о защите людей и так далее, но реально не делаем ничего. На словах мы всеобщая надежда и опора, а на деле значим меньше, чем полицейские патрули. Эти хотя бы имеют право стрелять на поражение.
Лицо Тейлор изобразило выражение заинтересованности, но я по-прежнему не чувствовал в ней никаких эмоций. Словно ее Corona Pollentia единолично присвоила себе все ресурсы мозга, и не желала расходовать энергию на что-то настолько бесполезное.
— В детстве все мечтают о суперсилах, а потом те, кому везет их получить, сталкиваются с реальностью. Становишься героем, чтобы беречь покой невинных от всяких негодяев, а на деле оказывается, что все законы написаны так, чтобы беречь покой негодяев от тебя. Что толку от яркого костюма, если не можешь уменьшить количество зла в мире по-настоящему, не подписав себя под тюрьму? Вот и приходится бродить по больницам, будто призрак доктора Дулиттла, и делать вид, будто от этого есть толк. Хотя подметать улицы зубной щеткой мне всегда казалось более результативным.
Имитация заинтересованности на лице Тейлор сменилась такой же неуклюжей имитацией удивления. Насколько же обретенная сила перекорежила ей мозг?! И я все еще не понимал, какую природу эта сила имеет. Я решил предпринять последнюю попытку. Взяв ее ладонь обеими руками, я склонился ближе, чем позволяла врачебная этика, и тихо сказал:
— Если однажды получишь способности, постарайся употребить их во благо, ладно? Ну или хотя бы ограничься личной местью своим врагам, не распространяй ее на всех, кто не вмешался и не помог, когда ты нуждалась.
Я не был уверен, окажут ли мои слова достаточный эффект. Более того, я сомневался, способна ли Тейлор вообще мыслить в тех понятиях, что и нормальные люди. Пока все выглядело так, будто ее мышление практически полностью стерто и замещено суперсилой. Ну, по крайней мере, она не проявляет агрессии. Мы в больнице, рядом ее отец. Обстановка далека от той, в которой она словила триггер.
Отчаявшись добиться хоть какого-то отклика, я собрал чемоданчик и покинул палату. Доктор Куллидж дожидался меня в коридоре, и его интерес был понятен.
— Подтвердилось? — спросил он настойчиво. — Она парачеловек?
— Нет, все в порядке. Ложная тревога. Но после выписки ей стоит пару недель посидеть дома.
Врач облегченно выдохнул, а я наконец-то выбрался на улицу. Чего-то нестерпимо хотелось, то ли заняться технарством, то ли выбить дерьмо из придурка, обеспечившего настолько кошмарный триггер. Эффективно оценив временные затраты, как учил Оружейник, я достал смартфон и позвонил Кэсси.
— Але, привет, мой герой.
— Привет, волшебница. Слушай, тут такое дело... ты была на этой неделе в школе?
— Целых два раза. Ой, только не начинай снова!
— Да я не про то. Слыхала, что в первый день после каникул у вас кто-то девчонку одну запер в шкафчике?
— Сама не видела, я среду пропустила, но слышала, да. А что такое?
— Да мне ее сегодня предложили в качестве пациентки в психиатрии, настолько тяжелыми были последствия. Знаешь, кто это сделал? А то у меня подопытные крысы кончились.
— А чего бы и не знать. Это Эмма Барнс и София Хесс, две главные шлюхи в школе. Они вечно доебывались до этой Хреберт, или как там ее. Кстати, Хесс черножопая. Могу попросить Виктора выяснить адрес, и пойдем ей наваляем. Точно, обмажем дегтем и вываляем в перьях из подушек!
— Нет-нет, спасибо, это не горит. Кстати, в воскресенье я высвободил себе весь день, так что можем прошвырнуться по торговым центрам.
— Ага, отлично. Давай в двенадцать, на Бульваре.
— Идет. Тогда увидимся.
— Пока-пока.
Я нажал 'отбой', и беззвучно застонал. Эта идиотка, Призрачная Сталкер, определенно доставляла слишком много проблем. Теперь вопрос стоял не в том, кого бить ногами, а как разрулить получившийся клубок без трупов. В том, что Тейлор выйдя из дурки, первым делом оторвет Софии голову, я даже не сомневался. И как бы я ни злился, оставлять на верную гибель какого-никакого, а товарища мне претило. Здесь не было простого решения.
Но, кажется, у меня есть идея.
Оттолкнувшись от земли, я поднялся в воздух и полетел обратно к штаб-квартире.
* * *
Если бы София однажды решила составить рейтинг самых дерьмовых дней в своей жизни, этот бы уверенно вошел в первую десятку. Не так паршиво, как день ее триггера, но достаточно, чтобы проклинать собственное бессилие. Беззвучно, потому что ее рот был наглухо заткнут кляпом, а руки и ноги спутывали металлические нити, которые болезненно пощипывали от электричества. Даже тот факт, что Магистерий вдруг вломился среди ночи к ней в комнату, не выбешивал настолько сильно, как ощущение того, что она никак не контролирует ситуацию и полностью находится в чужой власти.
— Ну что же, Сталкер, — сказал ублюдок. — Угадай, что мне спела одна птичка в психиатрии.
— Умммф хмму мммм!!!
— Близко, но не совсем. На самом деле это звучало как 'Призрачный Сталкер не только ведет себя как полная сука со своими товарищами-Стражами, но и в свободное время занимается запиранием одноклассниц в шкафчиках'.
— Фумммх хммхмт!
— Полностью согласен. Знаешь, мне в общем-то похуй. В иной ситуации я бы, наверное, прошел мимо. Назовем это солидарностью, потому что в сравнении с моими скелетами в шкафу твои выглядят откровенно жалко. Но попытайся взглянуть на ситуацию через призму законов жанра. Есть умная, но непопулярная девочка, которую все шпыняют, и в один прекрасный день она берет и получает суперсилы. И что в таком случае ждет ее обидчиков? Вообще, вы должны будете встретиться в битве где-то на второй-третьей серии, она набьет тебе морду за счет бесконечного упорства, потом вы станете лучшими подругами, а на пути к финальному боссу ты пожертвуешь жизнью ради ее спасения.
Но похоже, наш сценарий писал какой-то глухой, обиженный жизнью имбецил, да еще наверняка канадец. Ненавижу блять канадцев. Так что тебя ждет участь похуже смерти раз так в миллион, и это еще в лучшем случае. Но! Специально на этот случай у нас есть Великолепный Я, Главный Герой, Всепробивающее Копье, Непробиваемый Щит, Символ Мужского Начала и лидер Гуррен-Дана! Кхм, можно просто Конрад.
Ублюдок прекратил свой вдохновенный спич и вытащил из подсумка костюма шприц с синеватой фосфоресцирующей жидкостью. И вот тут ярость внутри Софии начала уступать место страху. Она прекрасно знала, что написано в досье Магистерия. В той его части, которая не предназначена для чужих глаз. Технарь-9, подкласс Властелин-6, причем рейтинг занижен из-за необходимости подготовки и применения препаратов. Она забилась в своих путах, пытаясь порвать их, или скатиться с кровати, сделать хоть что-нибудь... мощный разряд, пронзивший все тело, заставил ее обмякнуть.
— Нет-нет-нет, не вздумай сопротивляться. Хочешь верь, хочешь нет, но я делаю это и для твоего блага тоже. Эта сыворотка, — он покачал шприцем, — улучшенная версия того, что я как-то сделал для своей матери. Плюс кое-какие добавки для вкуса, цвета и улучшения пищеварения. Знаешь, что это значит?
Во-первых, когда я введу тебе эту штуку, ты на некоторое время станешь доверчивее ребенка, и примешь как вселенскую истину все, что я тебе скажу. Что бог есть, и что бога нет. Что Гитлер не сделал ничего плохого, и что каждый американец обязан умереть за Израиль. Что тебе больше всего на свете хочется перевестись в Аркадию, и что Эмма Барнс — просто никчемная соплячка, недостойная твоего внимания.
Во-вторых, после того, как я надиктую тебе инструкции, в дело вступит мнемокорректор. Ты не вспомнишь о нашем разговоре, но не забудешь ничего из того, что я тебе скажу.
И третий компонент мой любимый. Он повлияет на лобную долю твоего мозга и железы гормональной секреции. Перенастроит их. Сделает тебя... кхм... чуть-чуть более сдержанной, дружелюбной и женственной. Уверен, многие с радостью примут тебя в таком качестве. Да ты и сама поймешь, что новый взгляд на жизнь гораздо приятнее того, что у тебя было прежде.
Когда игла пронзила ее кожу, София не могла даже кричать от ужаса. Она была готова упасть на колени, умолять, отсосать — ее палач был глух ко всему. Яд, вливающийся в ее кровь, убивал ее, убивал как личность. И что бы ни возникло на ее месте — это будет уже не она.
София Хесс, она же Призрачный Сталкер, она же лучшая бегунья старшей школы Уинслоу, она же личный кошмар Тейлор Эберт, перестала существовать.
Интерлюдия 3.b: Лиза
Иногда Брайан Лаборн, больше известный общественности как суперзлодей Мрак, начинал подозревать, что его жизненный путь свернул куда-то не туда. Обычно такие мысли посещали его, когда он шел на очередную встречу со службой опеки, или получал через Сплетницу новые инструкции от неизвестного босса. Но когда он пришел на базу Неформалов, расположенную в заброшенном районе Доков, его глаз начал нервно подергиваться, чего прежде не случалось никогда.
Рейчел сидела на диване, прижав к себе своих собак так, будто боялась, что они испарятся. Алек вертелся перед зеркалом. Лиза копировала обоих — в том смысле, что тоже сидела на диване, держала в руках зеркальце и старательно терла раскрасневшееся лицо ватным тампоном. На него даже никто не обратил внимания, и тогда Брайан деликатно прокашлялся.
— Так, давайте по порядку. Что тут происходит и почему Лиза похожа на панду?
Лица всех троих товарищей обернулись к нему, и тут Брайан понял ошибку. Странные изменения затронули не только Лизу. На лице у Алека были черным маркером нарисованы очки, усы и бородка, а Рейчел щеголяла изображениями кошачьих мордочек на каждой щеке.
