Корабль тонул слишком медленно, и чудовище решило ускорить процесс, навалившись на него всем своим весом. Оно почти выбралось на палубу, впервые продемонстрировав нам свое тело. Это было нечто мерзкое и жуткое — особенно пасть, похожая на вход в просторную пещеру. Размеры достаточные для того, чтобы заглотить то, что уцелело от корабля, вместе с двумя бедолагами, упрямо не желавшими покидать судно.

А Лири, похоже, на самом деле решил умереть. Вместо того, чтобы прыгнуть за борт, он бросился к пасти, словно собирался изнутри проверить кракена на прочность. Я не мог этого допустить, оторвался от фальшборта, перехватил капитана на полпути и, увлекая его за собой, прыгнул в воду. Когда наши головы появились на поверхности, кракен сжал оплетавшие корпус щупальца, и то, что напоминало мне скорлупу ореха, лопнуло, превратившись в кучу различного размера обломков.

"Госпожа удача" перестала существовать.

Хорошо, что на мне не было тяжелых доспехов, иначе я бы сразу пошел ко дну. Впрочем, и того, что имелось, оказалось достаточно, чтобы сковать мои движения. То погружаясь под воду, то снова всплывая, мне удалось избавиться от снаряжения, отправив его в Инвентарь, и я остался лишь в легких штанах и рубахе. Капитан Лири не желал расставаться со своими вещами. Неуклюже размахивая зажатой в руке саблей и поправляя то и дело шляпу, он кое-как догреб до куска державшейся на поверхности воды мачты. Я присоединился к нему, и мы вместе наблюдали за тем, как, шлепая по воде щупальцами, кракен дробит крупные останки корабля на более мелкие. Завершив разрушение и проверещав на прощание, он исчез.

Капитан Лири еще долго посылал в его адрес проклятия, а потом вдруг замолчал и уставился в одну точку.

Я прекрасно понимал, что не смогу найти слов утешения. "Госпожа удача" была для Лири больше, чем просто корабль. Однажды он ее потерял, потом вернул и... снова потерял — теперь уж навсегда. И я ничуть не удивился, заметив, как по щекам капитана катятся слезы.

Нет, мне все же нужно было хоть что-то сказать:

— Однажды ты сделал подарок Богине Удачи, назвав в ее честь свой корабль. Сегодня она решила принять твой щедрый дар...

Глава 25

Мы с капитаном сидели на берегу — оба безутешные. Капитан продолжал оплакивать свой корабль, а я — находившееся на грани провала задание Богинь. Гругул был совсем рядом, но как теперь до него добраться? Тем более, в срок. Орки, наверное, уже закончили выгрузку. Как долго они будут находиться в городе? День? Два? Потом они направятся на запад и выйдут к месту предстоящего сражения. Чем оно закончится — не знали даже Боги. Если орки потерпят поражение, меч Карракша достанется победителю, и мне придется о нем навсегда забыть. Несложно представить гнев моих работодателей, если оружием, способным поразить даже Бога, завладеет Таносса. Ничего хорошего не ожидало меня и в том случае, если орки одержат верх. В этом случае Карракш подомнет под себя всех других Богов, чего Смилион и Яри хотели бы избежать ничуть не меньше, чем победы змееголовой соперницы. Получалось так, что меня не устраивал любой исход сражения, предотвратить которое я не мог. Как и отсрочить. У меня был единственный шанс выполнить поручение Богинь — это добыть меч до начала сражения. Но он, шанс, ушел на дно вместе с кораблем, который оплакивал капитан Лири. Находясь на острове Марукш, я мог видеть вдали берег континента — вернее, вершины прибрежных гор. Но как до него добраться, не имея подходящего плавсредства? А преодолеть сорок-пятьдесят километров вплавь... Н-да...

Разве что, нам удастся найти на острове лодку, а потом надеяться на то, что Роршах задержится в Гругуле или по пути к месту сражения.

Однако у капитана были другие планы:

— Я хочу увидеть Богиню Удачи.

— Зачем?— Его желание меня не удивило — многие хотели бы повстречаться с Богиней, от благоволения которой зависело если не все, то многое. Просто я был уверен, что случившегося не исправить, а высказывать претензии по этому поводу существу высшего порядка было бы опрометчиво.

— Я хочу задать ей один лишь вопрос: почему? Разве ей было мало того, что в ее честь я назвал лучший корабль этого мира?

— Хочешь честно? Как по мне, так этого на самом деле, маловато, чтобы задобрить капризную Богиню.

— Не скажи! Сколько судов я отправил на дно вместе с "Богиней удачи"? Сколько взял на абордаж? Сколько портовых городов мы ограбили, высаживаясь на берег с палубы этой посудины? Название моего корабля наводило ужас и на береговых крыс, и на торговцев, доставлявших свои товары морем, и на морских бродяг, решивших, что они круче, чем горы. И каждый раз, вспоминая мой корабль, они произносили имя Богини. Понимаешь, о чем я?

Да, пожалуй, тут он был прав.

Оживившись во время зажигательной тирады, капитан снова сник.

— Разве этого мало? А сколько вина мы выпили за нее? Сколько даров принесли? Оправляя на дно очередной корабль, я всегда оставлял на его борту вдоволь всякого добра — для нее, ну, и для морского царя тоже. Я всегда был щедрым, если речь шла о ней. Единственное, чего я не делал — я никогда не приносил человеческие жертвы в ее честь. Это если не считать тех, кто был убит в честном бою...— Он резко поднял голову и взглянул на меня: — А может, надо было?

— Удача требует жертв? Выкинь это из головы, оно того не стоит.

Капитан пригорюнился, а потом резко встал и сказал:

— Я иду к жертвеннику. Ты со мной?

Вряд ли мне удастся переубедить этого упрямца. Кроме того, я подумал: а может, на самом деле сходить? Когда еще выпадет случай побывать на острове Марукш? С Удачей у меня тоже дела обстояли не очень. А она, в свете минувших и грядущих событий, мне, ой, как пригодится. Да, в данный момент у меня были дела и поважнее этого, но... Поиски лодки, если она вообще здесь есть, затянутся на неопределенное время. Даже если я ее найду, мне все равно не успеть вовремя. А если нет? Тогда и спешить будет некуда.

К тому же, как только я ступил на берег, обновилось задание "Ваше Благородие, госпожа Удача". Уже только за то, что я добрался до острова, я получил 10800 единиц Опыта. А главный приз обещал быть куда заманчивее.

— Да, я с тобой,— принял я решение, быстро набросил на себя доспехи и присоединился к капитану, направившемуся вглубь острова.

Помимо нас двоих спаслось еще трое моряков. Сорн, Кайко и Тибо. Они держались в стороне и недобро косились на нас с капитаном. Их можно было понять: сидели бы сейчас в портовой таверне, пили, ели, пели. Так нет же, появился бывший капитан и все испортил. То, что по словам Лири казалось новым началом восхождения к славе, обернулось трагедией. Большинство тех, кто ему поверил — или сделал вид, не желая связываться с неуравновешенным одноглазым капитаном,— погибли. Да и участь уцелевших была туманна.

Когда Лири проходил мимо, они не посмели заступить ему дорогу, но привлекли к себе внимание:

— Нужно выбираться отсюда, капитан, нехорошее это место.

Лири даже не взглянул на них, однако ответил:

— Без позволения хозяйки острова никто не сможет отсюда уйти.

Даже так? Что ж, хотел я того или нет, а встретиться с Богиней Удачи мне все же придется.

Я догнал капитана и спросил:

— Она здесь постоянно живет или...

— Нет, конечно,— фыркнул Лири.— Здесь находится ее жертвенник. Чтобы встретиться с Богиней, нужно будет принести дары, которые ей понравятся, да и то не факт, что она появится. Мало кто может похвастаться тем, что видел Богиню Удачи.

— А ты?

— Нет. Не имел чести. Она лишь знак подала, посчитав этого достаточным.

— Далеко идти?

— Вон туда,— указал капитан на вершину горы чуть ли не в самом центре острова.— На самый верх.

— Далековато,— вздохнул я. Понадобится немало времени, чтобы подняться на гору, да и не любил я лазать по скалам.

— До жертвенника еще добраться нужно,— сказал Лири.

— В каким смысле?

— В том самом, что не просто это, не каждому дано. Встречу с Богиней нужно сначала заслужить.

— К чему такие сложности?— закатил я глаза.

— Зла Богиня на людей. И на нелюдей тоже. Забыли все про нее, храмы не строят, дары не приносят, вспоминают, только когда припрет, а получив свое, тут же забывают. Вот и решила она: только достойные могут рассчитывать на ее благосклонность. Не каждому дано ступить на ее остров. Не многим суждено добраться до храма. И лишь единицы получают ее милость и разрешение покинуть остров.

Не все так просто, оказывается. Но, по крайней мере, первый шаг уже сделан — мы ступили на остров Марукш. Осталось лишь добраться до жертвенника и убедить Богиню Удачи в своей лояльности. Последнее было важно еще и потому, что иначе с острова не выбраться.

Капитан уверенно шагал по незримой тропе, петлявшей между скал и постепенно восходившей в гору, с уверенностью человека, бывавшего в этих местах. Я шел рядом с ним, а остальные пираты угрюмо плелись позади. Не хотелось им уходить с берега и идти вглубь острова, навстречу неведомым опасностям. И вроде бы насильно их никто не тянул, но все равно шли.

Во время первого привала я вышел на скалу и снова взглянул в сторону материка. Теперь с высоты трехсот с лишним метров можно было разглядеть даже береговую линию, то исчезавшую, то появлявшуюся в сизой дымке. Но добраться до него без какого-нибудь плавсредства было нереально. Осмотрел я и наш берег в надежде увидеть лодку, но не обнаружил ничего похожего, за исключением прибитых волнами и выброшенных на песок обломков мачт и прочей древесины, оставшейся от "Госпожи удачи". Мусора было много, однако вряд ли с него можно было построить хотя бы плот. Среди скал же, если и росли деревья, то невысокие и чахлые. Все больше встречался кустарник — низкорослый и колючий. Так что при всем нашем желании и попустительстве Богини, без ее помощи нам будет затруднительно покинуть этот остров.

Мы перекусили тем, что мне удалось сберечь в Инвентаре — скромно и скупо. После чего продолжили путь.

В отличие от меня, капитан Лири шагал без устали, а привал сделал исключительно по моей просьбе. Непонятно, откуда столько энергии у человека, ведущего малоподвижный образ жизни? То ли желание "разобраться" с Богиней придавало ему сил, то ли вся его бодрость была показной из нежелания ударить в грязь лицом перед подчиненными. Я же внимательно следил за шкалой Выносливости и отмечал тенденцию: чем выше мы поднимались, тем быстрее она проседала. Сколько раз нам придется еще останавливаться, прежде чем мы доберемся до цели?

— Далеко еще?— спросил я, когда за скалами скрылось и море, и вершина горы, и даже солнце.

— Завтра будем на месте.

— Завтра?!— Я все-таки рассчитывал уже сегодня прояснить ситуацию.

— Если ничто не помешает.

— А должно?

За все время пути я не заметил даже намека на опасность. Остров казался необитаемым, даже животных не было видно, если не считать мелькавших между камней ящериц, перебегавших от куста к кусту мелких грызунов, да круживших высоко в небе птиц.

— Пройдем Грозовые Ворота, сам увидишь.

— Кстати, а что мы будем дарить Богине?— пришло мне вдруг на ум.— Я так понимаю, дар — это обязательная процедура. Да и вообще, неприлично ходить в гости без подарка.

— Я сам об этом думаю всю дорогу,— проворчал капитан.— Она ведь абы что не примет. Ей только самое лучшее, самое дорогое подавай. Честно сказать, ради своего корабля я бы и глаза не пожалел, да он у меня итак один.

— Настолько все серьезно?— помрачнел я. У меня при себе вообще ничего ценного не было. Все спустил на рынках Хартлана. Самое дорогое, что у меня имелось — это Жезл Смилион, Плащ Канарока и Браслет Яри — части Лучезарных Доспехов. Но как раз с этими предметами мне не хотелось бы расставаться. Да и нельзя — слишком многое теперь крутилось вокруг них. А что еще можно подарить Богине?

— Ладно,— пришел мне на помощь Лири,— что-нибудь придумаем, пока дойдем...

Грозовыми Воротами называлось глубокое ущелье, тянувшееся с юго-востока на северо-запад. Ворота там тоже имелись, вернее, гигантская каменная арка, отмечавшая вход в ущелье. Ее сверху донизу покрывали символические знаки молний — теперь понятно, откуда такое название. Однако Лири не спешил под арку, да и я остановился, разглядывая груды костей, устилавших дно ущелья. Судя по черепам, здесь нашли свою смерть и люди, и нелюди, и различные животные. Это, по крайней мере, частично объясняло, куда подевалась вся местная живность. Неясно было лишь то, отчего умерли все те, кто до нас рискнул пройти через Грозовые Ворота.

— Как скажу бежим — бегите!— сказал капитан, поднимая с земли камень.

Размахнувшись, он бросил его вглубь ущелья. Стоило булыжнику пролететь под аркой, как в него прямо из скал ударили десятки молний. От прокатившегося грохота у меня заложило уши, от ярких вспышек зарябило в глазах. Но я успел заметить, как раскрошив камень в пыль, молнии на этом не успокоились — вспышки прокатились по всему ущелью постепенно удаляясь от Ворот.

— Бежим!— рявкнул Лири и первым сунулся под арку.

Ему, конечно, виднее, но я все же замешкался, чтобы убедиться, что капитана не сразило молнией, когда он побежал по ущелью. Похоже, ловушке требовалось какое-то время для того, чтобы перезарядиться. И это была единственная возможность пройти через ущелье.

Подумав, что хуже смерти мне вряд ли что угрожает, я последовал за Лири.

Капитан бежал быстро, не отставая от молний и не оглядываясь. Я — за ним. А сзади уже снова грохотало, причем грохот этот становился все громче — новая волна молний нас нагоняла. Поэтому я тоже не оглядывался, чтобы не потерять даже мгновения. И мы успели. Первым из ущелья вылетел Лири, я — следом. Только после этого я обернулся и увидел несущихся к выходу пиратов. Все трое, хоть и с заметным опозданием, но все же присоединились к нам. И теперь молнии лизали им пятки. Глядя на них, Лири болезненно поморщился, словно не верил в то, что им удастся выкарабкаться. Я же надеялся, что все трое успеют выскочить из ущелья. Но не срослось. Тибо угораздило споткнуться, он упал, и его тело пронзило сразу несколько молний. Они пробили его насквозь, оставив обожженные дыры А спустя пару секунд мертвое тело вспыхнуло ярким огнем.

— Жуткая смерть,— заметил Лири.

— Совсем еще молодой... был,— поморщился Кайко.

— Зато остальным повезло,— не стал унывать капитан. Вспомнил: — В прошлый раз мы потеряли в этом ущелье троих... Нас было два десятка, когда мы ступили на берег этого острова. А до жертвенника добрался только я один. Так что самое веселье еще впереди.

И ведь не ошибся, зараза!

Веселье началось почти сразу — стоило нам только удалиться от ущелья, в котором я выложился настолько, что мне пришлось принять зелье Выносливости из стратегических запасов. Иначе ноги не держали. Местность была каменистая, поросшая кустарником. Именно из них на нас полезли какие-то необычные существа — я с такими еще не встречался. Они были прямоходящими, с длинными телами, руками и шеями, небольшими круглыми головами и широкими ступнями. Тела гладкие и влажные, словно вылепленные из глины и такие же серые. Большие черные глаза, две вмятины вместо носа и едва различимая щель рта. Передвигались они как-то нелепо, слегка разворачивая тела при каждом шаге, да и в общем чувствовалась какая-то искусственность. Не удивительно — перед нами были Низшие Элементали Земли. Эти создания были вооружены грубо отесанными колотушками из камня, которые они сразу же пустили в дело, едва добравшись до встречавшего их с саблей в руке Лири. Действовали они решительно, в бою были подвижны, хотя и не отличались особой изобретательностью, преследуя одну единственную цель — уничтожить пришельцев. Капитан с ними тоже не церемонился, рубил и кромсал, упреждая встречные удары. Кстати, тела элементалей на самом деле оказались вылепленными из мягкой и оттого податливой глины. Отсеченные конечности падали на землю, растекаясь вязкой жижей. Правда, тут же, на глазах отрастали новые. После чего элементали подбирали свои дубины и снова вступали в бой.