Вместо Зеркала я достал другой предмет. Я давно уже носил его с собой и даже как-то порывался применить, но то место было неподходящее, то случай не тот. Сейчас и место, и случай были в самый раз, но теперь я не был уверен в том, что получу именно то, на что рассчитываю.

О чем речь? О Даре Зариэля, конечно!

Попав однажды в старый эльфийский некрополь, я повстречался со старейшиной Зариэлем, выполнил для него одно щекотливое задание и получил руну Призыва. Честно сказать, я понятия не имел, что произойдет, когда я ее активирую, но я отчетливо помнил слова Зариэля:

— ...однажды, когда станет совсем туго, ты можешь призвать нас, и мы придем тебе на помощь.— А потом он добавил: — Хорошенько подумай, прежде чем воспользоваться дарованной тебе возможностью и помни, что другой такой у тебя уже не будет.

Что ж, пожалуй, я хорошо подумал, сомненья прочь!

Я вытащил руну и активировал Призыв.

Камень рассыпался, Здоровье просело на треть, но после этого ничего необычного не произошло: мертвецы продолжали стучаться в защитный Купол, Янсатх неутомимо метал молнии, заряжаясь силой от летавших над его воинством шаров, леверленги оставались безучастными к происходящему, а мои друзья на башне, поняв, что я что-то задумал, затаили дыхание.

Неужели снова ничего не получится?!

Раздался приглушенный треск. Я повернул голову и увидел, как по Купалу поползли трещины, образовавшиеся от ударов молний Янсатха. Такое в принципе было невозможно,— по крайней мере, я ни о чем подобном не слышал! — но это происходило на моих глазах.

Может, на прочность Купола каким-то образом повлияла активация эльфийской руны?

Потянуло свежим ветерком, разогнавшим вонь, сквозившую от мертвецов. Такое впечатление, будто приближалась гроза. Я даже взглянул на небо, но увидел лишь ясную луну и ни одной тучки.

А потом откуда-то с запада появилось зарево, словно солнце вставало. Хотя с какой стати? Ночь только наступила, и до утра оставалось еще очень далеко. Да и рассвет этот был не алым, а почти белым и таким ярким, что начинало резать глаза. Но я никак не мог отвести их в сторону и только прищурился. И по мере привыкания уже смог разглядеть мчащуюся по степи конницу, которая и излучала это необычный свет. Сначала общие черты, потом и детали. На белых, как снег лошадях скакали эльфы — опять же в белоснежных одеждах и с мечами наголо. Но это были не живые эльфы из крови и плоти, а полупрозрачные призраки — такие же мертвые, как и их противники. Добравшись до ворот Улуг-Тара, они вклинились в ряды мертвецов, сметая их со своего пути. Еще недавно мне это казалось абсолютно невозможным, но, поди ж ты, они сминали нежить, втаптывали ее в землю, рубили на куски, возвращая прах к праху. Со стороны казалось, будто ярко-белая волна накатила на побережье и начала размывать всю скопившуюся на нем гниль.

Впрочем, рано было праздновать победу. Так и не пробив окончательно купол, Янсатх развернулся в сторону слепящего глаза потока и, взмахнув руками, выпустил свой — угольно-черный, непроглядный, как сама ночь. Пролетев над головами мертвецов, покрывало мрака накрыло эльфийское войско — и вот тут началась настоящая борьба света и тьмы. Мрак выпускал щупальца, хватал призрачных эльфов, душил их, скидывал с коней. Самые здоровые из щупалец, не уступавшие в толщине вековым деревьям, сносили десятки светлых за раз, и на них тут же набрасывались мертвые орки, кололи, рубили, рвали на части. Умирая повторно, эльфы исчезали, унося с собой частичку света. И постепенно тьма начала возвращать утраченное.

Но эльфы не собирались уступать ненавистному врагу. Они рубили орков, как и сто, и тысячу лет назад, не зная пощады и сожаления. Они отсекали щупальца тьмы, и те рассыпались, словно были созданы из спрессованной золы. И прорывались все дальше, приближаясь к площадке Возрождения, не обращая внимания на то, что позади них уже сомкнулись ряды нежити.

Слишком неравны были силы, слишком мало эльфов пришло на помощь! Возможно, с орками они бы и справились, но Янсатх... Древнее Божество было им не по зубам.

Я с болью в сердце наблюдал за тем, как гибли светлые, откликнувшиеся на мой призыв. Каково им было умирать второй раз? А главное — смерть их ничего не меняла: мы, как и прежде, оставались в окружении.

Разве что...

Ведь неспроста они так рвались к площадке?! Похоже, я понял, что они задумали: добраться до нас, взять с собой и унестись вдаль, топча копытами нежить.

Выходит, сотни гибли для того, чтобы единицам удалось выполнить данное мне однажды Зариэлем обещание?

Я понятия не имел, что будет с этими отважными воинами после повторной смерти? Вернутся ли они в Некрополь? Отправятся ли в свои эльфийские Сады Вечного Лета? Или исчезнут окончательно и бесповоротно?

В последнем случае размен получался неравнозначный, и мне бы хотелось повернуть время вспять, отменить свой Призыв, оставить в покое тех, кто его заслужил.

Но уже ничего невозможно было изменить, и оставалось только надеяться, что эльфам удастся добраться до площадки и вывезти нас из этого кошмара. Чтобы гибель их товарищей не была напрасной.

А как же пират и гоблин?!

Я совсем забыл про своих товарищей. Да они и сами, Затаив дыхание, наблюдали за происходящим. И так же, как и я, уже понимали, чем все закончится. Оттого и лица их были омрачены печалью. А еще они не замечали, что окружавшие их мертвецы покинули руины, бросившись навстречу эльфийскому войску. Не все, но большая часть нежити.

— Лири! Коль-Кар!

Они услышали меня, повернули головы, и я махнул им, предлагая присоединиться к нам с Орликом. Они и сами понимали, что это единственный выход — башня уже ходила ходуном под ударами мертвецов.

Первым решился Коль-Кар. Спрыгнув вниз, он приземлился, смягчив падение перекатом, и тут же вскочил на лапы. Оружия у него не было, поэтому полагаться он мог только на скорость и ловкость. Инерция подтолкнула его вперед, и гоблин не стал останавливался. Встреченного на пути орка он обошел справа, следующего — слева, у третьего проскочил между ног, скользнув по камням. Четвертый все же его схватил, но гоблин вырвался из лап, вкарабкался мертвецу на плечо, оттолкнулся и прыгнул. Еще пара кульбитов, и вот он стоит рядом со мной, тяжело дыша.

Капитан Лири замешкался на целых три секунды. А потом уже было поздно. Поврежденная временем и нападками нежити башня накренилась и рухнула вниз, погребя под собой с полдюжины орков. К счастью, Лири удалось в самый последний момент отпрыгнуть в сторону. Когда он поднялся с земли, оказалось, что капитан повредил левую ногу. Хромая, Лири рванул к площадке, орки следовали за ним попятам и постепенно настигали. Капитану приходилось оборачиваться и отбиваться мечом, что не только замедляло продвижение, но и привлекало внимание другой нежити.

Я взял в руку лук и принялся посылать в преследователей стрелу за стрелой — благо колчан был ими полон. Особого урона они не наносили, но хотя бы сбивали темп. А уже около площадки я бросился на помощь Лири и втащил его под купол прежде, чем в него вцепились мертвецы.

И вроде бы на этом можно было успокоиться, но...

Я услышал звон стали, обернулся в сторону руин и увидел Коршака, оказавшегося в окружении нежити и отбивавшегося из последних сил. Я-то считал его погибшим, но орк все еще боролся за свою жизнь. Правда, все шло к закономерной развязке.

— Коршак!— закричал я и махнул рукой.

Этот странный орк мог, как мне казалось, прорваться к площадке, но почему-то не делал этого. Впрочем, я догадывался — почему. Он не хотел оказаться передо мной в долгу больше того, чем уже было.

Такой гордый, такой... упрямый...

Взглянув на меня с неприязнью, он отвернулся и продолжил отбиваться от наседавших предков.

Похоже, он решил умереть.

Смело и вместе с тем глупо.

Где-то я слышал, что мы в ответе за тех, кого приручили. Так вот, я чувствовал себя ответственным перед этим упрямцем. Да, он сам навязался на мою голову, демонстрируя знакомые не всем в этом мире понятия долга и чести. И хотя наши взгляды на многие вещи расходились коренным образом, а меня он и вовсе считал врагом, но...

Я покинул пределы площадки и, оказавшись в сумерках, ушел в Тень. В таком виде мне не составило труда проскочить мимо окружавшей площадку нежити и ворваться в кольцо, сжимавшееся вокруг Коршака. Здесь я отменил Навык и тут же прикрыл спину едва державшему в руках меч союзнику.

— Ты...— рявкнул он и тут же поперхнулся от возмущения.— Уходи! Оставь меня! Я сам!

— Не могу,— пожал я плечами.— Ты передо мной в долгу, и я не хочу, чтобы ты умер прежде, чем будет погашен этот долг.

Разумеется, это была уловка — на самом деле мне не нужно было абсолютно ничего от сверх меры честного и порядочного орка,— но она сработала.

Коршак отчаянно зарычал перед лицом непростого выбора: или отклонить мою помощь, и умереть, не исполнив свой долг, или принять ее, и оказаться в еще большем передо мной долгу.

— Будь ты проклят!— заорал он, приняв решение, и рванул к площадке Возрождения, которую в мое отсутствие, поддерживал Орлик.

Тем временем борьба света и тьмы подходила к концу. От нескольких сотен эльфийских всадников уцелело не больше трех десятков, и они были уже совсем рядом. Силы Янсатха оказались подорваны, запущенная им Тьма рассеялась, и на пути эльфов остались только мертвецы.

Мы готовились запрыгнуть на полупризрачных лошадей и умчаться в манящую даль.

Но все испортили леверленги.

Пока их хозяин повелевал Тьмой, они собрались в круг и ворожили. И вот когда эльфам до площадки Возрождения оставались последние шаги, леверленги активировали коллективное заклинание. Земля вздрогнула под копытами лошадей и разверзлась, поглотив в неведомых глубинах и всадников, и окружавших их орков, и обрушившуюся башню, на которой совсем недавно прятались мои друзья. На какое-то мгновение воцарилась звенящая тишина. Но вот я увидел, как над образовавшимся провалом поднимется знакомое мне зарево белого света, однако... В этот момент земля снова задрожала, и провал схлопнулся, погрузив участок местности в ночную темноту.

— Как же так...— растерянно пробормотал Орлик. Он был уверен — спасение близко. Как верил и в то, что Добро всегда побеждает Зло. Но вышло именно так, как и бывает в жизни: победа досталась сильнейшему.

Бард был напуган. То ли он забыл о том, что является по сути бессмертным, то ли не верил, что на этот раз все будет так, как и всегда.

Честно сказать, я и сам не был в этом уверен. Особенно после того, как одержав победу над призрачными эльфами, Янсатх продолжил разрушать защищавший нас магический Купол. Тонкая, но при этом непреодолимая пленка снова начала покрываться трещинами. Возможно еще и потому, что на этот раз леверленги присоединились к своему повелителю.

— Неплохая была задумка,— пробормотал Коль-Кар.— Но если у тебя нет других идей...

У меня их не было. Разве что с падением Купола взяться за оружие и умереть с достоинством. Вот только что-то мне подсказывало, что на этот раз ни мне, ни Орлику не удастся возродиться, как это бывало прежде. Я вспомнил Звездных, павших при провалившемся штурме Вальведерана...Тех, которые умерли окончательно и бесповоротно. И тех, которые восстали из мертвых и присоединились к армии Малангира. Мне не хотелось бы разделить участь ни тех и не других. Бессмертному трудно было смириться с мыслью, что теперь ему все же придется умереть. Еще хуже становилось от осознания того, что могущественное Древнее Божество может превратить тебя в свою послушную бездушную игрушку.

Но что я мог поделать?

Получено новое сообщение!

Сначала я вспыхнул негодованием: кому это приспичило рассылать сообщения в такой момент?! Потом сообразил, что таковых не так уж и много, и, возможно, самое время проститься со старыми друзьями и сказать все то, что не было сказано до этого.

Писала Кареока. Ей мне хотелось сказать о многом — мне просто не хватит времени, так как Купол трещал уже по всей окружности. Но если коротко, то можно было уложиться в три слова — в те самые три слова, которые я так и не осмелился сказать.

Ты где?— интересовалась моя несостоявшаяся подружка.

Хотелось ответить, в какую глубокую задницу я попал. Наверное, ее бы это не удивило. Но вместе с тем и не смогло бы описать всю безнадежность положения, в котором я оказался.

Сначала я даже подумал — совсем ничего не отвечать. Стоит ли расстраивать девушку? Но я уже и без того долго игнорировал ее, чтобы промолчать и в этот раз.

А другого, похоже, уже не будет.

Все очень плохо...

Ответ вышел под стать настроению.

ТЫ ГДЕ?!!!

Я словно почувствовал, как она кричит.

У ворот Улуг-Тара.

Я написал, и только после этого мне показалось, что это было не праздное любопытство. Неужели она...

Только не вздумай сюда телепортироваться!

Не хватало еще, чтобы и она разделила уготованную нам участь.

Но было поздно.

Сначала лопнул защитный Купол, осыпавшись на землю похожими на стекло осколками, тут же растаявшими без следа. Мертвецы, давившие на него с противоположной стороны, попадали на площадку, и только по этой причине нас не разорвали в первые несколько секунд.

И почти одновременно с этим метрах в ста от нас — непосредственно напротив ворот Улуг-Тара — вырос новый Купол. Он появился из точки, стремительно разросшейся во все стороны подобно мыльному пузырю, стершему со своего пути толпившихся у ворот мертвецов. После того, как он достиг диаметра около пятидесяти метров, внутри открылся Портал, из которого повалили пешие и конные воины, маги, эльфы и люди. Звездные. Не теряя ни минуты, они покидали пределы Купола и вступали в схватку с нежитью. В небо взлетели магические заряды, превратившие ночь в день. Чуть в стороне от первого появился еще один Купол и Портал, а потом еще один. Всадники давили мертвецов копытами, рубили мечами, саблями и топорами. Маги осыпали нежить Огненным Дождем, Метеоритами, Ледяными Стрелами, еще какими-то заклинаниями, за раз превращавшими мертвых орков в кучки пепла.

— Бежим!— крикнул я своим друзьям, кивнув в сторону ближайшего Купола.

Нам предстояло преодолеть лишь метров пятьдесят, чтобы оказаться в безопасности. Я первым сорвался с места и по спинам пытающихся подняться с земли орков бросился к Куполу. Вокруг царил настоящий хаос. Мертвецы толпились, как стадо баранов. Если вначале они стояли лицами на восток, то с появлением новых противников им пришлось развернуться в противоположную сторону. Это значительно упростило нашу задачу. Я рубил нежить Вазавелем, от меня не отставали прихрамывающий следом капитан Лири и снова вооружившийся поднятым на поле боя орочьим тесаком Коль-Кар. Безоружный Орлик прятался за нашими спинами, а прикрывал отряд обретший второе дыхание Коршак. Уже на половине пути мы столкнулись с прорывавшимися в нашу сторону спасителями, на доспехах которых я увидел эмблему клана Пролесков. Воины смотрели на нас со снисхождением, а то и с легкой неприязнью: еще бы, в то время как все они рвались в бой, мы бежали в противоположном направлении. Ну и пусть косятся! Мне все равно. Хватит с меня на сегодня сражений!