Отвергнутые Боги Годвигула. Книга третья

Глава 1

Свежий ветер, дувший со стороны континента, наполнял косые паруса пиратской шхуны, скользившей по водной глади курсом норд-ост со скоростью 8 узлов. Это не все, на что была способна "Госпожа удача", но после двух дней полного штиля, когда корабль подводным течением сносило в направлении острова Эрех, где нас не ожидало ничего хорошего, даже 8 узлов казались пределом мечтаний.

Шел пятый день плавания. Благодаря продвинутой Ловкости меня почти не мутило от бесконечной качки, но на душе было паскудно. И дело даже не в Кареоке, хотя и в ней тоже. Незадолго до того, как я объявился в Крабовой Бухте, мне довелось побывать в Призрачном Городе и то, что там произошло, не давало мне покоя ни минуты. А я-то надеялся, что после того, как я избавился от Проклятия, все мои невзгоды остались позади!

Ах, если бы...

Я стоял на баке, облокотившись о планширь, и смотрел вдаль. Слева едва виднелся берег Годвигула, справа — бескрайнее Великое Море. Впереди — неизвестность.

— Чего грустишь?

Капитан Лири подошел незаметно, но я даже не вздрогнул.

— Мне кажется, команда недовольна моим присутствием на корабле,— поделился я своими наблюдениями.

— Они всегда чем-то недовольны,— проворчал капитан.— В море они тоскуют по твердой земле под ногами, а едва сойдя на берег, грезят о попутном ветре и шуме бьющих о борт волн. Такова уж моряцкая доля... И запомни: на этом корабле я главный! Как сказал, так оно и будет.

То, что пираты смотрят на меня косо, я заметил, едва ступив на палубу "Госпожи удачи". Сначала подумал, что показалось. После того, что случилось в Призрачном Городе, я готов был каждый косой взгляд принимать на свой счет. Потом все же одумался: откуда им, просидевшим в Крабовой Бухте безвылазно не меньше недели, было знать о том, чем мы с Избранными занимались в негостеприимном Царстве Теней? Скорее всего, их не устраивал сам факт присутствия на борту сухопутной крысы, не прошедшей положенных пиратских ритуалов инициации. Для них я был чужаком. И даже поручительство капитана Лири ничего для них не значило. Что поделать, свободный народ эти пираты! Наверное, самый свободный в этом мире.

Лири стал рядом со мной, и мы еще минут пять молча пялились на горизонт, пока за нашими спинами не начали собираться члены пиратской команды. И судя по их раздраженным харям, разговор предстоял серьезный...

Шесть дней назад

Нас было девять: пять орков — Роршах, Варшан, Сайши, Шаркен и шаман Даш-Ке-Ран, три человека — я, некромант Малтус и искатель приключений Арвен Гурит, и гоблин Коль-Кар. Странная компания. К гоблину я уже привык, а вот орков у меня в друзьях еще не было. Впрочем, ни о какой дружбе речи не шло. Мы — временные союзники. Перед нами стояла задача: вытащить из Призрачного Города Велиала. Кто он такой — мне не говорили. И это само по себе немного напрягало. Гоблин Коль-Кар, которого я, несмотря ни на что, считал своим другом, угрюмо помалкивал. Поэтому, едва переступив порог Башни Теней, я нагнал Малтуса и спросил шепотом:

— Кто такой Велиал?

— Ты скоро сам увидишь,— ответил тот.

А что можно было ожидать от человека, водившего дружбу с некромантами?

Та еще компания...

Я снова был в Башне Теней. В прошлый раз я облазил ее вдоль и поперек, едва успел спастись от Хозяина Башни и не собирался больше сюда возвращаться, но судьба распорядилась иначе. На этот раз задача стояла даже сложнее, чем в мой последний визит: орки прямиком направились в подвал — туда, куда леверленг Агобар не советовал мне совать свой нос. Впрочем, с тех пор утекло немало воды, я избавился от Проклятия, почти вдвое подрос по Уровням. И хотя я так и не удосужился распределить честно заработанные очки, чувствовал я себя более уверенно, чем в прошлый раз. Ведь в подвал я лез не сам, а в компании одних из лучших бойцов Годвигула, которые, я надеюсь, знали, что делают. Я бросил взгляд на Арвена Гурита. Он был единственным, кому уже довелось побывать в Призрачном Городе. И он выглядел, хотя и предельно собранным, но вполне спокойным.

Мы остановились перед запертой дверью, той самой, у которой я уже стоял однажды и разглядывал сквозь ставшую прозрачной стену несметные сокровища подземелья Призрачной Башни. Роршах положил свою могучую лапу на дверную ручку, потянул, но дверь оказалась заперта.

Он обернулся ко мне:

— Сможешь ее открыть?

При мне всегда была пара отмычек, но, осмотрев замок, я пришел к выводу, что он мне не по зубам. Когда-то, с год назад, я бы смог с ним, наверное, справиться, но после получения Проклятия и потери всех Навыков, я утратил способность вскрывать сложные замки, а потом жизнь закрутила так, что я, получая все новые и новые Очки Развития, в последнюю очередь думал о Навыках взлома.

Но с некоторых пор у меня в наличии имелось 108 очков, часть которых можно было вложить в ущербный навык. При других обстоятельствах я бы не стал этого делать, однако сейчас восемь пар глаз смотрели на меня с надеждой, и я не мог ударить в грязь лицом.

Я расщедрился и добавил к 10 имевшимся пунктам еще десять. Разумеется, этого недостаточно, но тратить больше мне было жаль. На Очки Развития у меня имелись совсем иные планы.

Я сунул отмычку в замочную скважину, нащупал ригели, попытался провернуть цилиндр...

Клинк!

Отмычка сломалась.

Что и требовалось доказать...

Пришлось добавить еще пять очков.

Новая отмычка, очередная попытка и...

Клинк!

25 очков Навыка взлома замков тоже оказалось маловато.

Оставалась последняя отмычка.

Скрепя сердце, я накинул еще пять очков.

Если и на этот раз не получится, пусть орки сами ломают дверь!

Стерев со лба испарину, я полностью сосредоточился на замке. Закрыл глаза и стал медленно прощупывать ригели, выбирая правильную позицию. Прошелся один раз приценочно, обнаружил ошибку, которую не заметил прежде. Медленно начал поворачивать отмычку...

Раздался щелчок — дверь со скрипом приоткрылась.

+1200

— Молодец!— хлопнул меня по плечу Варшан. От удара у меня даже колени подогнулись, а рука потеряла чувствительность на полторы минуты.

Да, с этими ребятами шутки плохи.

Роршах распахнул дверь настежь, и мы вошли в просторное помещение.

Никаких сокровищ там не было и в помине. Вместительный подземный зал был пуст, если не считать чудовища, сидевшего на полу в самом центре. Прикрыв голову огромными лапами, оно, судя по всему, дремало. Но стоило нам появиться, как оно вздрогнуло, выходя из спячки, и медленно, лениво встало, выпрямившись во весь свой гигантский рост.

— Страж,— благоговейно прошептал Арвен Гурит.

Это было самое огромное и самое мерзкое чудовище, какое мне только приходилось встречать. Ростом оно было повыше самого высокого тролля, уродливую голову украшали крутые бараньи рога, тупая морда и пасть, усыпанная острыми клыками. Мышцы бугрились так, что Стража распирало, словно подходящее в тепле тесто. Передние лапы у него были длинные, увенчанные крупными когтями, задние — покороче, но и помощнее. Длинный змеиный хвост беспокойно елозил по полу.

— Какой же он жуткий,— пробормотал Малтус.

— А главное — бессмертный,— добавил Гурит.

Да, Хозяин Башни,— а может, это был и сам Янсатх,— знал, кого поставить охранять врата, ведущие в Призрачный Город.

Но Избранные вряд ли сунулись бы в подземелье, если бы у них не было подходящего плана действий. Драться они не собирались, тем более что это было бесполезно. Справиться со Стражем было не по силам даже ста оркам. Зато у нас имелось кое-что другое.

Маска, которую я добыл в эльфийском Некрополе.

Орк-шаман, не сводя глаз со Стража, молча протянул лапу в направлении Коль-Кара, и гоблин вложил в нее маску. Даш-Ке-Ран ритуально медленно надел ее на морду и осторожно приблизился к чудовищу. Страж рыкнул, подавшись вперед — орки потянулись к оружию, но шаман призывно остановил их жестом и заговорил.

Мне доводилось слышать орочий язык. Тот, на котором изъяснялся Даш-Ке-Ран, был еще менее благозвучным, настолько, что я поморщился.

— Это язык первых Богов,— пояснил шепотом Малтус.— Мало осталось тех, кто его знает.

И судя по всему, Страж был одним из немногих. Он внимательно слушал шамана, натужно сопел, изредка бросал короткие отрывистые фразы. Но смутить непреклонного и властного орка ему не удалось, чудовище вынуждено было подчиниться. Оно отошло в сторону, и тут же сами собой открылись огромные ворота, за которыми находился сияющий портал.

— Идем, пока он не передумал,— подбодрил меня Арвен Гурит и первым направился к порталу. За ним последовали остальные.

Я шел последним. Проходя мимо Стража, я невольно поежился. Одного взмаха его мощной когтистой лапы было бы достаточно, чтобы обрушить на ноль все мои хиты. А смерть в этом месте, насколько я помню, гарантировала унылую вечность в чертогах Башни Теней. Однако Страж даже не шелохнулся, и я беспрепятственно переступил порог портала.

+2500

Задание "Узник Призрачного Города" обновлено

Задача: Освободить Велиала

Однажды мне довелось побывать в Городе Мертвых. Царство Янсатха было иным, но все же чем-то похожим на вотчину Матушки Тени. Здесь так же не было живых, царило запустение и разруха. Но если в Городе Мертвых светило солнце, то Призрачный Город встретил нас сумерками. Серые тучи были настолько плотны, что, казалось, висели над нашими головами. Протяни руку и коснешься. А по земле стлался густой клочковатый туман. Он шевелился, как живой, тянул к нам свои щупальца, прикосновение которых заставляло стыть кровь.

После беседы со Стражем маска стала бесполезной, и шаман снял ее, а вместо маски в его руке появился жезл, который после активации разогнал сумерки не менее удручающим фиолетовым светом. Однако были в этом и свои плюсы: туман, который, как казалось, готов был задушить нас в своих объятиях, расползся по сторонам, словно боялся обжечься. Он не оставлял попыток добраться до нас, но, натыкаясь на свет жезла, ретировался, втягивая ледяные щупальца.

Я осмотрелся по сторонам. За нашими спинами находился портал. Правда, он был неактивным, что не могло не настораживать. Со всех сторон нас окружали разрушенные дома, чья архитектура заметно отличалась от привычной годвигульской. Не было таких домов ни в Карнеолисе, ни у эльфов. Про остальных обитателей этого мира я ничего не могу сказать, но, подозреваю, строения гоблинов, орков и прочих сильфов тоже не имели ничего общего с тем, что мы увидели в Призрачном Городе.

— Где держат Велиала?— обратился Роршах к Арвену Гуриту.

Тот завертел головой и растерянно произнес:

— Не знаю.

Малтус нахмурился, грозный орк зарычал, остальные компаньоны надвинулись на пройдоху, которому пришлось поспешно оправдываться:

— В прошлый раз я попал сюда иным путем, поэтому понятия не имею, где мы находимся. Мне нужно осмотреться.

Роршах смерил его недоверчивым взглядом.

— Осмотрись! Остальным — привал!

— Ты давно его знаешь?— спросил я некроманта, кивнув на Гурита.

— Встречались пару раз,— поморщился тот. Видимо, знакомство с искателем приключений не доставило ему удовольствия.

— И что он за человек?

— Тот, с которым следует держать ухо востро.

Вот и мне все меньше нравился этот тип. Скользкий какой-то, мутный. Но раз уж пошел с нами, то пусть будет от него хоть какая-то польза.

Пока Арвен бродил в развалинах, пытаясь забраться на самый верх, орки расселись на камнях и принялись точить оружие. Шаман, воткнув жезл в центр нашего импровизированного лагеря, взялся медитировать. А Малтус просто прикорнул у стены. Я же, пользуясь возможностью, решил-таки разбросать Очки Развития Навыков.

Здесь было о чем подумать. С одной стороны, после потраченных двадцати пунктов на бесполезное при моем нынешнем Классе ремесло, у меня все еще оставалось 88 очков. Немало. Их можно было бы выгодно вложить в пару важных Навыков, подняв те до максимума, если бы не одно "но": согласно установленным не мной правилам существовали определенные рамки, в границах которых можно было повысить ту или иную способность исключительно благодаря полученным Очкам Развития. Сделано это было для того, чтобы Звездный формировался разносторонне, а не однобоко, вкладываясь и в другие Навыки. Была в этом, конечно, своя логика. Поэтому мой максимум на данном этапе был 30 очков. Для дальнейшего продвижения на следующие десять пунктов я должен был поднять Навык, используя его в деле, или заслужить, выполняя какое-нибудь задание.

Основательно изучив таблицу, я по максимуму увеличил Атрибуты, а вот с Навыками пришлось повозиться. Предпочтение я отдал владению колюще-режущим оружием, улучшив общие показатели и получив возможность дальнейшего обучения у Мастера, поднял до 30 Щит Смилион и Застывшее Мгновение, которые могли мне пригодиться уже в ближайшем будущем. Опять же, в качестве бонуса, вместе с развитием этих Навыков я открыл дополнительные способности: Шит отныне отражал 5% урона противнику, а при использовании Застывшего Мгновения я мог двигаться на 5% быстрее. 30-ти достигла Скрытность, что помимо всего прочего гарантировало мне дополнительные плюсы при использовании связанных с нею Навыков и артефактов. Я поднял так же Лук, Прыжок в тень и еще кое-что по мелочи.

Полученные за избавление от Проклятия очки растаяли быстрее, чем снег на сковороде, но результат впечатлял:

Уровень: 75 Опыт:1877024/1967000

Атрибуты

Остаток:0

Сила

70(+5)

Ловкость

100

Интеллект

70

Телосложение

80(+2)

Здоровье

62500

Мана

1050

Физическая защита

7568

Магическая защита

1943

Навыки

Остаток: 0

Легкое колюще-режущее оружие

50(+5)

Арбалет

16

Лук

21

Карманная кража

5

Удача

11

Вскрытие замков

30

Скрытность

30

Ловушки

10

Обезвреживание

25

Рывок

25

Телекинез

20

Застывшее мгновение

30

Щит Смилион

30

Сын Тени

33

Ослепление

5

Маскировка

5

Прыжок в тень

23

Особенно радовали количество хитов и Физическая Защита. С такими показателями да при определенном мастерстве можно было уже сразиться с серьезным противником. Запас Маны был не особо велик, но ведь и я сам не маг. А для использования некоторых способностей этого было вполне достаточно. А еще я подумал о том, что теперь я мог бы сменить свои доспехи на более продвинутые. Правда, для этого мне понадобятся средства...

Возможно, удастся чем-нибудь разжиться в Призрачном Городе?

Пока я был занят, вернулся Арвен Гурит:

— Кажется, я знаю, где мы находимся! Мы на западной окраине Призрачного Города, а Велиала держат почти в самом центре... Дорога не близкая.

— Что нас может ожидать в пути?— спросил Малтус.

— Всякое,— неопределенно ответил Гурит.— С тех пор как здесь поселился Янсатх, в Призрачном Городе скопилось немало всякой нечисти. Так что будьте готовы ко всему!

— Мы выходим!— оповестил нас Роршах, с самого начала взявший на себя роль командира. Я то и дело невольно косился на его меч, который когда-то был моим, и ловил себя на мысли, что готов бросить вызов грозному орку, но...

Не сейчас, потом, когда мы вернемся в Годвигул. Взглянув на "мертвый" портал, я поправил сам себя: если вернемся. И спросил Малтуса:

— Надеюсь, кто-нибудь сможет его активировать.

Некромант ничего не ответил, а выражение его лица было настолько хмурым, что мне стало грустно.

Впрочем, не об этом следовало мне думать. Сначала нам нужно было спасти Велиала и уцелеть при этом, а уж затем размышлять о том, как отсюда выбраться.

Наконец, сборы подошли к концу, и мы тронулись в путь.

Мне была неведома история Призрачного Города, поэтому я понятия не имел о том, что он такое, откуда и почему выглядел так, будто пережил то ли катастрофу, то ли разрушительное нашествие. В первозданном виде не сохранилось ни одного строения. Многие из них были разрушены до основания, а битый камень, кирпич и огромные обломки преграждали нам дорогу непреодолимыми завалами. Поэтому нам то и дело приходилось менять маршрут, петляя по руинам, то удаляясь от центра города, то возвращаясь на прежний курс. Заброшенные дома таращились на нас пустыми окнами, в которые не отваживался сунуться даже вездесущий туман. Тем не менее, за полчаса нахождения в Призрачном Городе никто на нас не напал, и вообще я не заметил никакой опасности — даже туман незаметно развеялся. В городе царила гробовая тишина, такая, что наши шаги звучали как-то приглушенно и робко.

Но всему приходит конец...

Еще во время привала я заметил странные растения, торчавшие то здесь, то там. Они были похожи на кочаны капусты, только черные, как уголь. Это были единственные растения, которые я до сих пор видел в Призрачном городе, поэтому я их и заметил, но не придал особого значения. А вот один из орков, Сайши, не смог пройти мимо и пнул возникший у него на пути "кочан".

— Нет!— закричал Арвен Гурит, но было уже слишком поздно.

Растение оказалось очень хрупким и взорвалось, превратившись в черное облако пепла. Но это было только начало. Опешивший орк отпрянул в сторону, а облако осталось висеть на прежнем месте. При этом частички пепла, словно живые, носились в замкнутом пространстве, постепенно приобретая четкие формы...

...дикого черного волка.

Когда творение было завершено, тварь выскочила из остатков пепельного облака и бросилась на своего обидчика.

Следует сказать, что это был не обычный волк, каких можно повстречать в степях Карнеолиса. Это было настоящее чудовище: огромное, сильное и безобразное на вид. Кожа свисала на нем клочками, с частично разложившейся морды капали сгустки гноя, а в выбитом глазу копошились личинки мух. И вот эта образина атаковала неудачника орка. К счастью, Сайши держал оружие наготове, и встретил монстра ударом огромного топора, но смог лишь отбросить волка в сторону. Чудовище будто бы и не почувствовало боли, тут же вскочило на лапы и повторило попытку. На этот раз орк действовал иначе: когда монстр прыгнул, метя ему в горло, Сайши схватил его за глотку, с размаху приложил о землю, вонзил в бок длинную рукоять топора и раздавил голову обездвиженного волка ногой. Тело хищника снова распалось на бесчисленные пылинки, которые, покружив в воздухе, опустились на землю и будто бы растаяли.

— Что это было?— спросил я Гурита.

— Это Цветы Скорби, в которых заключены души тех, кто при жизни отличился изрядной кровожадностью, а потом попал в Призрачный Город. Они растут до полного созревания. В положенное время Янсатх собирал урожай и терпеливо ждал, когда появятся новые всходы.

— Нужно было раньше об этом сказать!— огрызнулся орк, прикончивший волка.

— Я думал, вы сами знаете, раз сунулись в Призрачный Город,— усмехнулся пройдоха.

— А с этим что теперь будет?— кивнул я на волка, вернее, на то место, где он исчез.

— Ничего, вырастет снова.

Мы пошли дальше.

Пользуясь затишьем, я нагнал шедшего впереди Гурита и спросил:

— Мне сказали, что ты тоже охотишься за Лучезарными Доспехами.

— Тоже? А кто еще? Ты?— уставился на меня Гурит. Так как я промолчал, он сам все понял и спросил:— И как успехи?

— Не очень,— что не совсем соответствовало действительности. Мне удалось добыть два артефакта из двенадцати, что само по себе было неплохим результатом. Был еще третий — меч Карракша,— но им подло завладел Роршах, что я собирался исправить уже в ближайшем будущем.

— Вот и у меня — не очень,— грустно вздохнул Арвен. Потом улыбнулся и добавил: — Но я не унываю!

Он был немногословен, и передо мной стояла задача его как-то разговорить:

— Предлагаю обменяться имеющейся информацией!

— Что ты можешь рассказать мне такого, чего бы я не знал о Лучезарных Доспехах?— самодовольно задрал подбородок Гурит.

— Кое-что... Тебя долго не было в Годвигуле, и за это время некоторые артефакты успели сменить своих владельцев.

— Вот как?— насупился мой собеседник.— И какие же?

— Я скажу, но рассчитываю на ответную взаимность.

— Само собой!

— Хорошо. Тебе, должно быть, известно о том, что Панцирь Брана сильно пострадал во время знаменитого турнира Двенадцати, после чего гномы выкупили его у потомков Яримира и использовали металл для создания Сердца Защитника?

— Разумеется, я знаю об этом! Все знают!— фыркнул Гурит.

— Но ты еще не в курсе того, что Сердце было украдено и теперь находится в руках Малангира — предводителя Отступников.

— Серьезно?— нахмурился искатель приключений.— Хм, полезная информация, но... Я смог бы узнать ее в первом же встреченном на своем пути трактире, так что, боюсь, этого будет недостаточно... Можешь рассказать что-нибудь еще?

— Конечно! Что тебе известно о Кольце Таноссы?

Арвен замялся:

— Скажем так, я знаю, где оно находилось двадцать с лишним лет назад.

— Теперь оно сменило прежнего хозяина.

— А новым стал...

— Тот же Малангир, и об этом, кроме пары Отступников, знаю только я, а теперь и ты.

— Еще!— засопел Гурит.

— Кажется, речь шла о взаимности,— напомнил я ему.

— Расскажи мне что-нибудь еще и, обещаю, я поведаю тебе о том, где находится один артефакт, о котором уже давно никто не слышал, так как он пропал пару сотен лет назад. Но мне удалось напасть на его след!

Я задумался. Арвен Гурит был моим конкурентом в охоте за легендарными артефактами. Поэтому делиться с ним информацией мне было не с руки. С другой стороны, мало знать, где находятся части Лучезарных Доспехов — их еще нужно было добыть.

— Я расскажу тебе об ожерелье Яваллы.

— Идет!

— Оно находится все у того же Малангира,— усмехнулся я.

Пусть попробует отнять!

— Проклятье!— воскликнул Арвен Гурит.— Неужели он успел завладеть всеми артефактами?!

— Нет, только тремя... Я выполнил свою часть нашего уговора. Теперь ты.

— А разве мы о чем-то договаривались?— подло оскалился пройдоха.— Шучу, шучу! Я скажу тебе о том, где находится перчатка Афира.

Да, это была полезная информация.

— Я весь внимание!

— Она здесь,— прошептал Гурит,— в Призрачном Городе.

— И ты пришел сюда, чтобы забрать ее?— догадался я.

— И я ее заберу, можешь мне поверить!— сказал он настолько решительно и безапелляционно, что я почти не усомнился.— Если ты не станешь мне мешать, обещаю, я расскажу тебе еще об одном артефакте. Вот тогда-то мы и посмотрим, кто из нас будет быстрее. Договорились?

+ 3000

Задание "Призраки прошлого" обновлено: Выполните просьбу Арвена Гурита и не мешайте ему завладеть Перчаткой Афира... или не выполняйте ее и заберите артефакт себе!

Гурит пошел вперед, а я долго сверлил взглядом его спину, думая о том, не лишком ли доверчив он для прожженного пройдохи...

Чем ближе к центру города, тем существеннее выглядели разрушения, тем больше встречалось Цветов Скорби, но теперь мы знали, что к чему, и обходили их стороной. Однако оказалось, что страшные растения были не единственными обитателями Призрачного Города. Когда мы вышли на перекресток улиц, из окна одного дома вылетело не менее странное существо, похожее на червя полуметра в длину и сантиметров восьми в диаметре. У него была крупная голова, плоская морда и полупрозрачное студенистое тело. Понятия не имею, как оно держалось в воздухе, но летал червяк быстро и проворно, повиливая хвостом.

— А это кто еще?— поинтересовался наученный горьким опытом Сайши.

— Гримен,— махнул рукой Гурит.— Он безвредный, но ужасно любопытный!

И это было правдой. Заметив нас, существо с тех пор не отставало. Оно вилось рядом и вокруг, настырно лезло в лицо, и нам не оставалось ничего иного, как отмахиваться от него, как от докучливого комара. Наша реакция, похоже, забавляла гримена, и с каждой минутой он становился все настырнее, а его ворчание все более ехидным. Наконец, Варшан не вытерпел и схватил его, если так можно сказать, за "глотку". Зная о силе орка, я был уверен, что при желании он мог раздавить слизняка, не прилагая при этом особых усилий. Поэтому можно сказать, что схватил он гримена нежно. Однако тот почувствовал себя ущемленным, и заверещал так, что заложило уши. Но что гораздо хуже, от его крика стали лопаться окружавшие нас Цветы Скорби. То здесь, то там заклубились облачка праха, внутри которых стали зарождаться вернувшиеся к жизни чудовища.

— К бою!— крикнул Роршах.

Понимая, что теперь терять уже нечего, Варшан шмякнул гримена о землю, и тот растекся по камням вязкой лужицей. Мы встали кругом и взялись за оружие.

Чудовища появились разом. Волки, дикие вепри, варги. Огромные крысы "вылуплялись" из цветов целыми стаями. Вся эта масса когтей и клыков ринулась на нас лавиной со всех сторон. Вначале мне пришлось отбиваться от кучки крыс, не уступавших размерами взрослой собаке. Они, как и другие монстры, попавшие в Призрачный Город, выглядели жутко. Уродливые, склизкие, с горящими красными глазами. Те, что поменьше, норовили цапнуть за ногу, те, что покрупнее, становились на задние лапы и тянулись к горлу. Сжав катану обеими руками, я рубил их налево и направо, уворачивался, отбивался ногами, рычал, вторя стоявшим со мной плечом к плечу оркам. Моих навыков хватало на то, чтобы разить чудовищ одним верным ударом. Меч без труда рассекал податливые тела, которые, падая на землю, рассыпались прахом и исчезали, а я получал заслуженные очки опыта.

+80

+110

+55

Я значительно превосходил уровнем опасных чудовищ, оттого и цена их жизни была незначительной.

Пусть так, мелочь, но приятно!

Увлеченный легкой резней, я не заметил подкравшегося волка. Он зашел сбоку и ударил меня лапой. Когти вспороли бок, отняв полторы тысячи хитов. Я огрызнулся ударом катаны, но волк увернулся и тут же прыгнул на меня, ударив лапами в грудь. Я упал на спину, волк очутился сверху. Катана оказалась бесполезной, и я сменил ее на Когти. Пока чудовище пыталось дотянуться до моего горла, я ударил его несколько раз в брюхо смертоносными клинками, и тварь сдохла, осыпав меня пеплом. Я снова был на ногах, схватил катану и бросился на помощь Шаркену, которого пытался задрать огромный медведь-шатун. Это было самое крупное из атаковавших нас чудовищ. Оно значительно превосходило немаленького орка в росте и силе, да к тому же было почти неуязвимо благодаря тому, что его слипшаяся шерсть превратилась в некое подобие панциря. Удары орочьего топора оставляли на нем лишь едва заметные царапины и сколы. Моя катана тоже не смогла причинить ему серьезного вреда, но хотя бы я отвлек на себя чудовище, дав израненному и помятому Шаркену долгожданную передышку.

Вставший на задние лапы медведь был в два раза выше меня. Только благодаря отменной ловкости я умудрялся уходить из-под ударов его мощных лап с когтями, которым позавидовал бы даже микренский ползун. Разъяренный хищник бил без устали, тесня меня к развалинам дома, а я лишь уворачивался и, время от времени применяя короткий Рывок, заходил с боку, чтобы в очередной раз отметиться на непробиваемой шкуре чудовища ударом своей катаны.

Ко мне на короткое время присоединился Коль-Кар, орудовавший двумя кинжалами. Он бесстрашно ринулся на медведя, ловко увернулся от его лапы и, обогнув здоровенную тушу, вскарабкался по спине до самой шеи. Он уже готов был вонзить кинжал в медвежий глаз, но тот ухитрился сбросить гоблина со спины, оставив на его шкуре глубокие царапины. К тому же Коль-Кар ударился головой о камни и остался лежать без чувств.

К этому времени мои спутники расправились с остальными тварями и какое-то время наблюдали за тем, как я в одиночку сражаюсь с монстром, на фоне которого я выглядел карликом. Нет, они не бросили меня на произвол судьбы — они, не скрывая этого, наслаждались моей подвижностью, тем, чем не могли похвастаться сами. Наверное, в их глазах я был похож на юркую осу, которая металась туда-сюда, уходя из-под ударов, и то и дело жалила превосходящего в силе противника.

Но с таким же успехом оса могла жались толстокожего тролля — результат нулевой. И если Ловкость у меня была прокачана основательно, то Выносливости не хватало, и я начал выдыхаться. Заметив это, орки пришли мне на выручку. Они набросились на медведя и принялись рубить его топорами, и теперь я смог отступить, наблюдая за тем, как сражаются профессионалы. Впрочем, медведь и для них оказался крепким орешком. Он распорол плечо Сайши, сбил с ног ударом лапы Шаркена, едва не подмял под себя Варшана. И лишь Роршаху удалось его прикончить. Меч Карракша — мой меч! — пронзил грудь чудовища. Медведь покачнулся и рухнул, но на землю упала лишь изрядная куча пепла, которая тут же растаяла без следа.

Потом мы зализывали раны. Я воспользовался зельем Исцеления, поделился им с Гоблином, голову которого украсила большая шишка, аорками занялся шаман Даш-Ке-Ран, почти не участвовавший в сражении. Малтус, который, как оказалось, неплохо владеет кинжалом, получил лишь пару незначительных царапин и отказался от предложенной помощи, а Арвен Гурит, бившийся мечом, и вовсе оказался целехоньким, хотя и не прятался в бою за чужие спины.

Подлечившись и отдохнув, мы пошли дальше...

— Это должно быть где-то здесь,— пробормотал Гурит, оглядываясь по сторонам.

Мы добрались до открытого пространства, занятого исключительно какими-то странными структурами, похожими на деревья. Оказалось, это и были деревья, — вернее, то, что от них осталось,— только почерневшие и окаменевшие. Должно быть, когда-то это был городской парк или что-то вроде того.

Мы вышли на площадку, где раньше стояла веранда, от которой остались лишь огрызки колонн, и Гурит остановился, шаря взглядом по сторонам.

— Куда теперь?— спросил его Роршах.

Гурит проигнорировал его вопрос и обратился ко мне:

— Хочешь взглянуть на один из легендарных артефактов?

С этими словами он сунул руку за пазуху и достал... какую-то табличку.

— Что это?— насторожился Даш-Ке-Ран. Я тоже не понимал, что происходит. Среди артефактов не было ничего подобного.

А Арвент Гурит прочитал начерченное на каменной табличке заклинание, и она рассыпалась, а потом...

Потом то здесь, то там стали появляться призрачные фигуры сродни умертвиям, с которыми мне довелось повстречаться в Долине Грез. Они были похожи на тени, поднявшиеся с земли. Правда, длилось это наваждение недолго, тени быстро обросли плотью, и вскоре мы оказались в окружении нескольких десятков закованных в броню и вооруженных до зубов воинов, чьи лица скрывали забрала и агрессивные маски. Гурит подошел к одному из них — высокому и широкоплечему, превосходившему в размерах самого рослого из орков,— учтиво поклонился и сказал:

— Вот, как я и обещал. Эти Смертные — славные воины, прославившие свои имена в многочисленных боях. Душа каждого из них станет достойной наградой тому, кто ею завладеет...

— Ах ты ж...— Сайши рванулся было к Гуриту, но могучий воин протянул к нему руку ладонью вперед, и орка, как пушинку отбросило назад. Он врезался в обломок колонны и завершил ее окончательное разрушение.

Следующим дернулся Шаркен, однако Роршах остановил его, схватив за плечо, и ненавистным взглядом обжег Арвена Гурита. Тот ответил широкой улыбкой и вернулся к своему собеседнику:

— Я выполнил свою часть договора, выполни и ты свою.

Воин медлил.

— Кстати, вместе со Смертными я привел вам и одного Звездного,— вспомнил обо мне Гурит.— Лакомый кусочек!

Теперь уже я не сдержался и рванулся вперед, чтобы прикончить предателя, но снова вмешался Роршах, схватив меня за руку.

Наконец, гигант кивнул, развернул руку ладонью вверх, и на ней появилась ничем не примечательная внешне кожаная перчатка. Если бы я не знал, что это легендарный артефакт, то посчитал бы Гурита сумасшедшим, заманившим нас в ловушку ради какой-то ерунды. Но нет, это была легендарная перчатка Афира — Бога-покровителя сильфов.

Гурит бережно свернул ее вдвое, убрал в карман, после чего развернулся к нам:

— Было приятно с вами познакомиться! Надеюсь, вам не будет скучно в последние минуты вашей жизни,— улыбнулся он и зашагал обратно к порталу.

Глава 2

Глядя в спину уходящего предателя, я потянулся к луку, но Роршах сказал:

— Пусть уходит. Придет время, и он за все ответит.

Я в этом не был так уверен, потому что для исполнения мести нам следовало выбраться из Призрачного Города. А теперь, когда у нас появились очередные проблемы, я уже ни в чем не был уверен.

Орки молчали и косились на Призрачных воинов. Те тоже стояли неподвижно, словно чего-то ждали.

Гигант окинул нас взглядом, остановился на Шаркене и произнес замогильным голосом:

— Бесстрашный Шаркен...— повернул слегка голову.— Неутомимый Сайши... Могучий Варшан... Мудрый Даш-Ке-Ран... Самоуверенный Роршах, возомнивший себя повелителем орков...

— Ты знаешь меня?— спросил наш предводитель, но воин оставил его слова без ответа. Он подошел ко мне.

— Звездный... Я даю тебе шанс вернуть меч Карракша. Убей Роршаха, забери легендарное оружие, и тогда я, возможно, пощажу тебя.

Это было заманчивое предложение, которое вполне совпадало с моими дальнейшими планами: уцелеть и снова стать владельцем меча. Но я отказался:

— Нет.

— Потому что ты трус!— презрительно выдавил воин.

— Уверен?— фыркнул я, едва уловимым движением выхватил катану и нанес рубящий удар. Реакция моего противника была не хуже моей. В паре сантиметров он его головы клинок наткнулся на лезвие меча, после чего последовал мощный телекинетический удар в грудь, отшвырнувший меня назад и снявший при этом почти три тысячи хитов.

Я быстро поднялся на ноги, но, когда это произошло, уже вовсю шел бой.

Оркам нечего было терять, кроме своих жизней, и они сражались самоотверженно. На каждого приходилось по нескольку противников, но они этого даже не замечали. В битве мечей против топоров преимущество было за последними. Вертясь, как волчки, орки не давали приблизиться Призрачным воинам, мощными ударами секир перерубали их клинки, и, если была такая возможность, добивали их хозяев. Умирая, Призраки исчезали, но их место тут же занимали новые. Впрочем, численность противников не шла им на пользу. Фанатично стремясь к победе, они мешали друг другу, и орки пользовались этим от души. Иногда под удар крепких топоров попадало сразу несколько воинов, и тогда они разлетались в стороны, словно подхваченные ветром листья.

В который раз я убедился в том, что не напрасно орков считали лучшими бойцами Годвигула.

Противником Роршаха стал предводитель Призраков, который ни с кем не хотел делиться возможностью расправиться с самым прославленным орком. Меч у него был попроще, нежели у Роршаха, но в мастерстве боя он орку ничем не уступал. На мощные атаки двуручника он отвечал короткими ответными ударами, сдобренными дополнительными навыками телекинеза. Всякий раз, когда орк увлекался и подходил слишком близко, Призрак отталкивал его назад, и Роршаху стоило немалых усилий удержаться на ногах. Так как оба были облачены в тяжелые доспехи, то ни одному, ни другому на первых порах так и не удалось причинить никакого вреда противнику, отчего бой обещал быть нелегким и долгим.

Я не остался свидетелем этой битвы, так как, едва поднявшись с земли, оказался в гуще сражения. Меня атаковали сразу двое Призраков, и я кое-как успел увернуться, воспользовавшись Рывком. Но налетел на третьего, который не растерялся и попытался проткнуть меня мечом. Я отбил удар, как учил меня Арсоль Вилан, и тут же воткнул катану в живот Призрака. Сзади уже летел следующий меч, и мне пришлось прикрыться раненым противником, как щитом. Меч прошелся ему по шее, и Призрак растаял, оставив меня без защиты. Я решил поберечь Ману и ускользнул в сторону исключительно благодаря Ловкости, принял на свой клинок очередной удар и резанул нечисть с разворота. Раненый уклонился в сторону, а его место заняли двое новых воинов. Мне на выручку пришел Шаркен, и мы с ним на пару быстро одолели наших противников. После чего орк снова оказался ко мне спиной, а я — лицом к лицу со следующим Призраком.

На этот раз Даш-Ке-Ран не смог остаться в стороне, и я краем глаза стал свидетелем мощи оркской магии. Он метал во все стороны огненные шары, превращавшие Призраков в пылающие факелы. А кроме того был неплохим баффером. Отбиваясь от противников жезлом, наносившим чувствительный урон, он ухитрялся между делом подкидывать союзникам полезные плюшки: кому Щит, кому Прилив Энергии или Легкое Исцеление. Не оставлял он без внимания и самых ретивых из Призраков, то замедляя их, то вызывая временную слепоту. А оказавшись, наконец, за спинами собратьев, и вовсе принялся ворожить что-то замысловатое.

Вооруженные кинжалами Малтус и Коль-Кар работали в паре. Я уже не раз видел гоблина в бою и знал, на что он способен, но мастерство, с которым двигался некромант, завораживало. Если гоблин действовал чаще интуитивно и по обстоятельствам, то Малтус просчитывал каждый шаг и применял давно уже отточенные навыки. Он бил снаружи в сторону, менял позицию и тут же хлестким ударом перерезал кому-то горло. Снова перемещался и снова бил. Он не останавливался ни на секунду, двигался зигзагами, замечал малейшую угрозу и реагировал соответствующим образом. Коль-Кар прикрывал ему спину и казался тенью, неотступно двигавшейся следом за своим хозяином. Эти двое без всякой магии творили настоящие чудеса.

А мне приходилось полагаться лишь на самого себя и верить в удачу. Она не всегда была на моей стороне. Забрызганный черной призрачной кровью с ног до головы, я и сам время от времени пропускал удары, к счастью, незначительные. Но суммарно шкала моего Здоровья медленно сокращалась. Благо, Призраков стало заметно меньше.

Однако на помощь им начали появляться и другие обитатели Царства Теней. Поперла такая жуть, что уму непостижимо, откуда они такие "красивые" повылазили? Пришел еще один здоровяк — помесь огра с троллем. Он ворвался в гущу сражения, разметав при этом союзных ему Призраков, и, размахивая огромным топором, потеснил орков. Сайши, прикрывавший шамана, встал у него на пути и был сметен сокрушительным ударом. Когда орк попытался подняться с земли, существо оказалось рядом, занесло над орком свою лапу и резко опустило на грудь. Заскрипела сталь нагрудника, затрещали ребра, изо рта Сайши хлынула кровь.

Мы понесли первую утрату.

Орков, потерявших своего товарища, охватила невероятная ярость. Они набросились на гиганта, но Шаркен попал под удар топора, и отлетел в сторону, зато Варшан рубанул чудовище по ноге. Потом, поднырнув под просвистевший над ним топор, ударил еще раз, перерубив толстую берцовую кость. Гигант не устоял и рухнул на колено. Варшан тут же оказался рядом и с разворота заехал ему по затылку обухом секиры. Чудовище клюнуло носом, упало на обе руки. Еще один сильный удар топора перебил предплечье, и гигант окончательно распластался на земле. Варшан забрался ему на спину и принялся рубить голову.

Все это время его прикрывали Малтус и Коль-Кар, а очухавшийся Шаркен, морда которого была густо залита кровью, присоединился ко мне, защищавшему оставшегося в одиночестве шамана. Даш-Ке-Ран настолько увлекся ворожбой, что не обращал внимания на происходящее вокруг и был совершенно беззащитным. Он стоял на куче битого камня под накренившейся над ним стеной и замысловатыми пасами сгущал вокруг себя энергию, переливавшуюся всеми цветами радуги. А с трех сторон на него лезла местная нечисть.

Появились два паука с человеческими головами и группа людей с головами животных, поперли жуткие хищники и вездесущие насекомые. Часть из них приняли на себя стоявшие в авангарде Малтус и Коль-Кар. А тех, кто просочился, встречали мы с Шаркеном. Я рубил и резал тварей, рвавшихся к шаману, а когда пауки стали плеваться издалека ядом, взялся за лук. Благодаря дару Арсоля, я мог не экономить на стрелах, поэтому посылал один снаряд за другим. Промахнуться было мудрено, так как чудовища лезли кучно. Но не каждая стрела убивала на повал. Лишь иногда удачным выстрелом в глаз или в пасть я уничтожал того или иного противника, получая дополнительные очки за Крит.

Когда колчан опустел, а новая стрела обещала появиться лишь через десять секунд, я не стал ждать, а снова взялся за меч. Однако успел прикончить лишь одного противника, так как потом сработала долгожданная магия шамана. Пространство вокруг нас сначала заалело, потом воздух стал ярко-красным и горячим, послышался давящий на уши свист, и все твари, оказавшиеся в этом облаке, начали лопаться, как мыльные пузыри. Во все стороны полетела разорванная в клочья плоть, которая, падая на землю, тут же исчезала.

Когда лопнуло последнее чудовище, наступила тишина, нарушаемая лишь звоном клинков Роршаха и предводителя Призраков. Орк был на грани, но и его противник исчерпал запасы энергии и уже не так твердо отбивал вялые удары Роршаха.

Я взялся за лук, чтобы покончить с этим и продолжить путь, но Даш-Ке-Ран остановил меня:

— Не вмешивайся, это их бой!

Варшан опустился рядом с телом умершего Сайши, а остальные приблизились к месту последнего поединка. С тех пор как я потерял из виду этих двоих, они ощутимо потрепали друг друга. Их доспехи были основательно помяты, оба истекали кровью — один алой, другой черной. Оба с трудом держались на ногах, но продолжали лупить друг друга смазанными ударами. После очередного выпада Роршаха Призрак неожиданно рванулся вперед и плечом сбил орка с ног. Не останавливаясь на достигнутом, он навалился на нашего командира сверху и попытался перерезать ему горло. Но Роршах подставил свой меч и попытался отстранить от себя клинок противника. А тот продолжал давить, и постепенно брал верх в этой схватке.

Я взглянул на шамана... Понимаю, орочья честь и все такое, но еще мгновение, и Призрак прикончит Роршаха! Не пора бы вмешаться?!

Даш-Ке-Ран, играя желваками, продолжал пристально наблюдать за противоборством. Но я заметил, как шевельнулась его лапа, и в сторону Роршаха отлетел едва заметный сгусток энергии. И как только он коснулся орка, Роршах преисполнился сил и резким рывком отбросил от себя противника. Не медля ни секунды, он встал на ноги, приблизился к поверженному врагу и без раздумий воткнул ему в грудь острие меча.

По Призрачному Городу прокатился заунывный стон, будто все Царство Теней сожалело о гибели славного воина, кем бы они ни был. Его тело замерцало и исчезло.

Снова на улицах Города стало тихо и безмятежно.

Но ненадолго.

Позади нас что-то затрещало, а потом раздался приглушенный хрип. Я обернулся и увидел жуткую картину. Сайши стоял во весь рост и держал за горло Варшана. При этом ноги орка сучили в воздухе, а он сам из последних сил пытался разжать пальцы своего недавнего товарища по оружию. Но это был уже не прежний Сайши. С каждой секундой он становился все больше. Его тело росло на глазах, разбухало, разрывая на части ставшие тесными доспехи, а мы завороженно смотрели на происходящее, не понимая, что происходит, не в силах помочь Варшану. Впрочем, наша помощь ему была уже не нужна. Он умер еще до окончания превращения, когда жуткое создание, бывшее когда-то Сайши, предстало пред нами во всей своей красе... пардон... во всем своем безобразии. Он стал похож на Стража, охранявшего ворота в Призрачный Город. Такой же огромный и мерзкий, такой же могучий и, не приведи Боги, бессмертный. Правда, у нашего не было рогов и хвоста, а кожа стала черной и пупырчатой.

Увидев нас, он заревел, словно куклой размахивая телом Варшана, а потом бросил его нам под ноги и схватил огромный осколок стены...

— Берегись!

Не знаю, кто это закричал, но сделал он это как нельзя вовремя. Оцепление исчезло, и мы разбежались в стороны за мгновение до того, как огромный каменюка рухнул на то самое место, где мы стояли.

Недавний бой отнял у нас всех немало сил. Даже Даш-Ке-Ран, колдовавший в стороне, потратил на заклинание магии крови почти всю свою Ману и выглядел опустошенным. Еще одна схватка, тем более со столь грозным противникам, стала бы для нас последней. Поэтому мы, не сговариваясь, побежали. Вслед нам прозвучал уже знакомый рев чудовища. Я обернулся и увидел, как он поднимает еще одну глыбу, а невдалеке от него корчится, оживая и преображаясь, тело Варшана.

Так вот что происходит со смертными, которым не повезло умереть в Призрачном Городе?!

Камень пролетел над нашими головами и врезался в стену дома, к которому мы приближались. Подкошенное здание задрожало, накренилось и начало падать прямо на нас.

— Сюда!— крикнул Коль-Кар и первым нырнул в узкий переулок. Мы последовали за ним. Позади рухнул дом, нас настигло плотное облако пыли, а в спину застучали каменные осколки.

На какое-то мгновение я решил, что на этом все закончилось, но нет. Вздрогнули развалины дома слева, и, разбрасывая ошметки стен, на дорогу вывалило преследовавшее нас чудовище. Мы снова свернули в сторону, а оно бросилось в погоню.

Мы бежали по Призрачному Городу, чудовище мчалось за нами. Иногда оно застревало в лабиринте тесных улиц, но, расправив плечи, взмахнув лапами, оно рушило все на своем пути и продолжало преследование.

И все же оно постепенно отставало и оттого все чаще бросало нам вслед каменные глыбы. Мы петляли среди руин, сходу преодолевая препятствие, но уходили в отрыв все же медленнее, чем хотелось бы. Роршах, которого отпустил бафф шамана, совсем ослаб и едва передвигал ноги. Поддерживавший его Шаркен тоже был не первой свежести, да и остальные, тяжело дыша, срывались на хрип.

И вот каменные джунгли расступились, и мы вырвались на открытое пространство широкой городской площади. Выбежали и остановились, ошарашенные представшей пред нами картиной. Вся площадь была густо усеяна Цветами Скорби. Их были тысячи. Десятки тысяч! Они росли так плотно, что между некоторыми невозможно было даже ногу поставить. И над всей этой грядкой кружили беспечные до поры до времени гримены. Они, как добросовестные стражи, прилежно патрулировали плантацию, но нас пока не замечали.

Понятно было без слов, что соваться на площадь нам было нельзя, а обойти ее не представлялось возможным. Но и назад не вернуться, так как гнавшееся за нами чудовище уже проторило себе путь среди руин и вышло на финишную прямую.

И тогда Роршах прохрипел:

— Вперед!

А что нам еще оставалось?

Мы побежали. Под ногами захрустели спелые плоды, поднялась настоящая вьюга черного пепла, из которой начали вылупляться сначала десятки, а потом уже и сотни чудовищ. Кого среди них только не было! Такое впечатление, будто Янсатх давно не собирал урожай, и на его плантации собралась едва ли не вся нечисть с Годвигула за последние несколько лет.

А мы бежали, не смотря под ноги и не оглядываясь. Заметив кавардак, заголосили встревоженные глимены, и чудовища полезли даже там, где не ступали наши ноги. Когда они преградили нам дорогу, вынудив остановиться, я вспомнил о руне, которую получил в Некрополе. Вернее, я о ней никогда не забывал, но берег на самый крайний случай. И, кажется, он только что наступил. Теперь я был готов пожертвовать 30000 хитов, поэтому достал руну из рюкзака, прочитал заклинание, призывая древних эльфийских духов, но...

То ли я сделал что-то не так, то ли в Призрачном Городе духи были недоступны — ничего не произошло.

Смотревшие на меня с надеждой товарищи по несчастью все поняли и взялись за оружие. Тем более что чудовища не ждали и ринулись на нас со всех сторон. Да и нам не следовало задерживаться: словно корабль, рассекающий волны, через площадь ломилось преследовавшее нас чудовище. Пылая лютой яростью в своем стремлении добраться до нас, оно беспощадно давило и незатронутые нами Цветы, и уже вылупившихся обитателей Призрачного Города, и расстояние, разделявшее нас, быстро сокращалось.

Отбив первую атаку и расчистив путь, мы снова побежали.

Теперь под нашими ногами хрустели не только Цветы Скорби, но и кости всякой мелочи вроде крыс, жуков и прочих насекомых...

Это ж сколько кровожадной нечисти водилось в Годвигуле?!

А сколько ее там еще осталось...

Мы бежали, расчищая себе дорогу оружием. Позади ревел гигантский монстр, с разных сторон к нам бросались чудовища размерами поменьше. А прямо на нашем пути стояло величественное строение, похожее на роскошный дворец. Даже по местным меркам оно выглядело слишком уж огромным и помпезным. И, по крайней мере, со стороны фасада оно выглядело неповрежденным. Широкая лестница в полсотни ступеней вела к высоким воротам, перед которыми стояли две железные статуи, изображавшие каких-то рептилоидов, вооруженных внушительными алебардами. Ни на самих ступенях, ни на крохотном пятачке перед ними Цветы Скорби не росли, и это было единственное место, казавшееся островком безопасности посреди огромного бушующего моря из когтей, клыков и нескрываемой ненависти.

Споткнулся Шаркен и тут же был поглощен накатившей волной из разномастных чудовищ. Я дернулся, было, ему на помощь, но Малтус рванул меня за руку:

— Не останавливайся, ты ему уже ничем не поможешь!

Да, останавливаться было нельзя. Но я понятия не имел, на что надеялся некромант. Возможно, нам удастся добраться до дворца. А дальше-то что? Ворота заперты — сияющую магическую печать было видно даже издалека. А больше деваться некуда.

Несмотря на полное отчаяние, я продолжал бежать вместе со всеми. Навстречу бросались чудовища, и мне приходилось метаться из стороны в сторону, а иногда и пускать в дело Когти — махать катаной на бегу было не с руки...

Ловкость +1

Заслуженно и ничуть не удивительно!

Никогда прежде мне не приходилось так петлять, уворачиваясь от десятков тянувшихся ко мне лап.

Что-то огромное встало на нашем пути. Я даже не понял, что это было. Что-то большое, могучее. Оно выросло из-под земли, разбросав по сторонам и настил площади, и топтавших его чудовищ. Я успел Рывком уйти от устремившегося ко мне щупальца, но не смог удержать равновесия, и кубарем покатился по направлению движения. Когда я поднимался с земли, на меня, как совсем недавно на Шаркена, навалились монстры. Я моментально активировал Щит Смилион, по которому тут же застучали когти. Прогибаясь под тяжестью тянувших меня к земле чудовищ, я снова воспользовался Рывком и вытянул себя из гущи противников, попутно разметав и тех, что преграждали мне дорогу. Лишь одной твари удалось удержаться на моей спине благодаря тому, что она обмотала щупальце вокруг моей шеи. И как только Щит Смилион исчерпал всю энергию, она впилась мне в плечо своими острыми клыками.

Я продолжал бежать и на ходу пытался оторвать от себя прилипчивую заразу. Я даже не заметил, как выскочил на дворцовую лестницу. Чисто по инерции я преодолел десятка два ступеней и только после этого заметил, что все остальные отстали: и мои спутники, и чудовища. Первые, потому что преследователи сбились в кучу, не решаясь ступить на расчищенную площадку под лестницей... А вот почему остановились последние?

Ко мне приблизился Даш-Ке-Ран, ткнул в прилипчивое существо на моем хребту жезлом, и оно тут же обмякло. Он оторвал от меня тварь, похожую на осьминожка, и бросил ее в кучу других монстров.

— Идем!— сказал шаман и первым зашагал вверх по лестнице.

Я шел следом и оглядывался. Чудовища так и метались внизу, словно не могли преодолеть невидимый барьер.

— Почему они остановились?— спросил я, но никто мне не ответил. Все смотрели вперед. И вскоре я понял — почему?

Статуи рептилий, стоявшие по обе стороны от ворот, сошли с места и зашагали нам навстречу. Вблизи они выглядели еще более впечатляюще, чем издалека. Это были две механические куклы метров пяти высотой, изготовленные из серебристого металла. Они слегка поскрипывали при ходьбе, но двигались плавно, без рывков. Заметив, что мы не собираемся останавливаться, они направили в нашу сторону свои алебарды.

Лишь после этого шедший впереди шаман замер. Остановились и остальные, все, кроме Малтуса. Некромант продолжал уверенно подниматься вверх. Он на ходу, сунув руку за пазуху, вытащил и снял с шеи какую-то штуковину, похожую на костяной амулет на кожаном шнурке, и, подняв его над головой, показал механоидам. Те, к моему удивлению, опустили алебарды и покорно расступились.

— Чего замерли? Идемте дальше!— подмигнул нам Малтус, после чего обратился к стражам:— А вы расчистите площадь!

И снова металлические рептилии подчинились. Обходя нас с разных сторон, они зашагали вниз по лестнице. Мы же приблизились к воротам.

Да, они были заперты магической печатью. Я такие не смог бы открыть даже в свои лучшие времена, но Малтус... Некромант принялся крутить косточки, слагавшие амулет, словно какую-то головоломку. И постепенно, один за другим, отвечая на его манипуляции, загорались магические знаки на печати.

Я в это время смотрел вниз, на площадь, где механические рептилии занялись "уборкой". Они бесстрашно вклинились в гущу чудовищ и, неутомимо орудуя алебардами, рубили и кололи нечисть налево и направо. Чудовища пытались сопротивляться, валом лезли на стражей и гибли десятками, чтобы через какое-то время вернуться в этот мир Цветами Скорби. Дольше всех сопротивлялся тот самый гигант, который преследовал по городским улицам. Он был крупнее механоидов, но даже у него не было против них никаких шансов.

Я отвлекся, когда заскрипели, открываясь ворота. Малтус не стал дожидаться и протиснулся между створок. Мы последовали за ним и вскоре оказались в колонном зале. Свет проникал сюда сквозь высокие, но узкие окна, украшенные пестрыми витражами. Поэтому я не сразу заметил то, что давно привлекло внимание моих спутников. И лишь выйдя на середину зала, я увидел груду разрозненных гигантских костей, возвышавшуюся над полом.

— Что это?— спросил я удивленно, но мне никто не ответил. Все были слишком заняты общим делом. Малтус вытащил кинжал, полоснул им по запястью и простер истекающую кровью руку над сосудом, который ему подставил Роршах. В это время Коль-Кар разливал ароматную жидкость из меха в чаши, окружавшие гору костей, а потом Даш-Ке-Ран разжигал в них огонь.

— Что здесь происходит?!— раздраженно воскликнул я.

Ко мне подошел Роршах и тоном, не терпящим возражений, сказал:

— Не мешай! Вопросы будешь задавать потом, когда все закончится.

— Что закончится?

Он пробормотал что-то себе под нос и вернулся к Малтусу. Некромант стоял на коленях и, макая в сосуд с кровью кисточку, рисовал на полу какие-то знаки.

— Магия крови?— прошептал я.

Она была запрещена в Карнеолисе, к ней никогда не прибегали ни эльфы, ни другие Светлые существа. Почему? Потому что это никогда не приводило ни к чему хорошему!

А вот орки и гоблины не брезговали ею, как, впрочем, и такие люди, как Малтус.

— Или вы сейчас же объясните мне, что здесь происходит, или...

— Или что?— прорычал Роршах.— Попытаешься нас остановить?

Их было четверо. Единомышленники, связанные одной неведомой мне целью. И ради нее, судя по их лицам, они были готовы идти до конца.

Неужели и Коль-Кар, которого я считал другом, мог обратить против меня свое оружие?

— Угомонись парень!— сказал мне спокойно Малтус.— Несколько поколений Избранных шли к этой цели. И вот мы в конце пути. И уже никто не сможет нас остановить. Даже ты.

— Но... Что это за кости? Что вы задумали?

— Если ты не будешь нам мешать, скоро сам все узнаешь и увидишь.

Хорошо...

Я отошел в сторону и, прижавшись к колонне, скрестил руки на груди.

Это определенно был какой-то ритуал. Основную роль в нем играли Малтус и Даш-Ке-Ран. Роршах и Коль-Кар помогали им по мере сил. Когда все было готово, шаман достал бубен и, ударяя в него колотушкой, забухтел что-то на своем языке. Некромант молча стоял напротив груды костей, простерев над ней руки и закрыв глаза. По мере того, как убыстрялся темп музыки и нарастал голос шамана, атмосфера в зале стала меняться. Запахло свежестью, заискрился воздух, а над костями начало зарождаться что-то вроде смерча.

Я завороженно наблюдал за происходящим. За беснующимся шаманом, который, позабыв обо всем на свете, бил в бубен и кружил вокруг груды костей. За Малтусом. Пальцы некроманта дрожали от напряжения, пот по лицу катил градом, а его ноги... Они больше не касались пола! Вытянув перед собой руки, Малтус парил в воздухе.

Неожиданно полыхнуло пламя в чашах — ярко, ослепительно. А потом к эпицентру вращавшегося под потолком смерча устремились огненные дуги, сомкнувшись над костями пылающей клеткой.

И в этот момент кости зашевелились. Сначала одна, потом другая, третья. Наконец, все они взлетели в воздух и закружили хороводом. Однако длилось это не долго. Сначала медленно, но потом все быстрее, с нарастающей скоростью, кости начали падать на пол в определенной последовательности. Появились лапы, хвост, начало слагаться тело...

Постепенно осознавая, что я увижу в конце сборки, я оторвался от колонны и невольно потянулся к катане. Но мне на плечо опустилась тяжелая лапа Роршаха, а Коль-Кар посмотрел с такой мольбой в глазах, что я вернул оружие на место.

Тем более что остановить ритуал я был уже не в силах. Он походил к концу. И когда на свое положенное место встал череп, я увидел стоявший посреди зала костяк дракона.

Я никогда прежде не видел дракона — ни живого, ни мертвого, но этот...

Он был огромен. И ужасен до дрожи.

Мое удивление...

и страх?

...возросло во сто крат, когда скелет ожил, встряхнул головой, приподнял над изогнутым хребтом кости крыльев и что-то сказал.

Его голос прозвучал в зале раскатом грома. Лично я не понял ни слова, но все остальные опустились перед чудовищем на одно колено и склонили головы.

Стоять остался я один. И видимо, это не понравилось костяному дракону. Он повернул голову в мою сторону, в его глазницах вспыхнул огонь, и я почувствовал, как мое тело пронзили тысячи тонких игл. Ноги подкосились сами собой, на спину навалился непомерный груз, заставивший меня склониться чуть ли не до самого пола. Чтобы не упасть, я оперся на руки, но не продержался и секунды — меня распластало по плитам зала, и я увидел, как стремительно поползла вниз полоска Здоровья, а перед глазами повисла кровавая пелена. Сквозь нее я смутно видел, как, оттолкнувшись от пола, дракон поднялся под потолок, и его поглотил вращающийся смерч.

Сразу же после этого давивший на меня груз исчез, и я смог расслабиться. Потух огонь в чашах, рассосался круживший над головой смерч. В дворцовом зале стало тихо.

Я поднялся с пола, взглянул на Избранных. Их лица светились несказанной радостью, чувством глубокого удовлетворения.

— Я так понимаю, это и был тот самый Велиал, ради которого мы пришли в Призрачный Город?— спросил я Малтуса.

— Он самый,— кивнул мне некромант.

— Дракон? Вы вернули к жизни дракона?!

— Не просто дракона, а истинного повелителя Годвигула.

— Повелителя, говоришь... И куда он делся?— я медленно приближался к некроманту, а он, обходя колонну, пятился назад.

— Вернулся в мир, который принадлежит ему по праву. Ему, а не тем самозваным Богам, которые узурпировали власть в НАШЕМ мире.

— И... что теперь будет?— пробормотал я.

— Он наведет порядок! Он разрушит старый мир и на его обломках построит новый, в котором не будет места самозванцам.

— Вы хотите, чтобы он уничтожил целый мир?! Вы в своем уме?!! А ничего, что вместе с ним погибнут все его обитатели?! Вы сами погибнете!

— Пусть будет так. Но мы умрем с улыбкой, осознавая, что эта смерть была не напрасной.

— Да вы фанатики! Вы сумасшедшие!

Малтус замер, поморщился и пробормотал:

— Он так ничего и не понял.

Потом он выразительно посмотрел мне за спину, и, прежде чем я успел обернуться, мне на голову обрушился такой удар, что я...

Умер?

Глава 3

+3000

Задание "Узник Призрачного Города" обновлено

Задача: Выбраться из Призрачного Города

Нет, я не умер. Удар Роршаха вырубил меня на непродолжительное время, но когда я пришел в себя, во дворце уже никого не было.

Снова Роршах...

В прошлый раз, желая завладеть мечом Карракша, он меня убил. Сегодня он оказался более милостив. Но это ничего не значит. Поднимаясь с пола, я пришел к выводу, что орк должен за все ответить. И не он один!

Избранные...

За фасадом таинственности и высокопарными словами Пакин-Чака о благе скрывались обыкновенные фанатики, желавшие уничтожить старый мир, чтобы на его развалинах построить новый, где будет править мертвый дракон. И я был одним из тех, кто вернул к жизни это чудовище и помог покинуть Призрачный Город, в котором ему было самое место.

М-м-м...

Я зарычал, злясь на самого себя, и несколько раз ударил кулаком по колонне, разбив костяшки в кровь.

Как будто мало несчастий в последнее время пришло на многострадальную землю Годвигула! Отступники со своим Малангиром... Чем Избранные лучше этих безумных отщепенцев?! Те же яйца, только в профиль! Теперь понятно, что объединяло их на первых порах — ненависть к Новым Богам. Чтобы от них избавиться, Отступники призвали Малангира — Истребителя Богов. А Избранные пошли еще дальше: они извлекли из нафталина и вовсе жуткого монстра, которого называли Повелителем Годвигула.

Я понятия не имел, на что способен Велиал, однако ничуть не сомневался: уже в ближайшем будущем мир ожидают новые потрясения.

И я один из тех, кто был тому виной.

Я снова врезал по колонне. Я злился на себя, на Избранных, на Коль-Кара в частности. Друг называется! Он ведь с самого начала знал обо всем и молчал. Он стоял в стороне, когда Роршах бил меня по голове, а потом ушел вместе со всеми, оставив меня умирать в Призрачном Городе.

Ох, доберусь я до него когда-нибудь!

И Роршаху придется за все ответить. И Пакин-Чаку...

Наверное, впервые в жизни я по-настоящему пылал жаждой мести. Я уже строил планы того, как расправлюсь с ними со всеми, но...

Не сейчас. Для начала мне нужно было выбраться из Призрачного Города.

Что, если не получится? Я вспомнил о портале, ведущем в Годвигул. Что, если мне не удастся его открыть?

Неужели я навсегда останусь в Царстве Теней?!

От этой мысли мне стало не по себе, и все остальные отошли на второй план.

Я осмотрелся.

Оружие осталось при мне. Даже лук не тронули. Не знали, что это один из легендарных артефактов, изменивших свой внешний вид.

Уже хорошо.

Я поднял его с пола, приготовил стрелу — колчан, подаренный Арсолем Виланом, снова был полон — и направился к выходу.

Миновав ворота, я остановился на площадке перед лестницей.

Стражи-механоиды стояли на своих местах по обе стороны от ворот, и ничто не напоминало о том, что совсем недавно они умели ходить и сражаться. Это снова были две неподвижные статуи с алебардами в лапах, беспристрастно смотрящие на простиравшуюся у подножия дворца площадь. А она была чиста, как стол после пирушки изголодавшихся людоедов. Ни Цветов Скорби, ни останков целого полчища чудовищ — ничего.

Я спустился по лестнице, пересек площадь и пошел по улице — по той самой, которая привела нас ко дворцу.

Перед тем, как мы достигли цели, нам пришлось изрядно попетлять среди руин, и я уже не был уверен, что мне удастся найти портал, ведущий в Годвигул. К сожалению, я бежал, не разбирая дороги, не присматриваясь к ориентирам, и теперь создавалось такое впечатление, будто я здесь впервые. Что ж, я готов был потратить на поиски и день, и два — благо в рюкзаке у меня имелся скоромный запас провианта. Правда, постепенно начинала сказываться усталость — мне, во что бы то ни стало, нужно было вернуться в Междумирье, чтобы поспать хотя бы пару часов. Однако боюсь, сделать это удастся не раньше, чем я выберусь отсюда — Царство Теней было замкнутой на себе локацией с единственным выходом в виде злосчастного портала. А прикорнуть в Призрачном Городе мне не дадут местные обитатели.

Или?

Я бродил по улицам несколько часов, но не повстречал ни одного чудовища — Призрачный Город словно вымер. Цветы Скорби, правда, частенько попадались на моем пути, да и вездесущие глимены то и дело пролетали над головой, но меня они словно не замечали, а я старался не замечать их.

В Призрачном Городе не было ни дня, ни ночи — вечные сумерки. Поэтому я понятия не имел, как долго я искал портал? Часы в моем интерфейсе остановились в тот самый момент, когда мы проникли в Царство Теней. Но по внутренним ощущениям поиски заняли гораздо больше времени, нежели путь от портала до дворца.

И все же я его нашел! И это уже само по себе было хорошо.

Плохо то, что портал был неактивен, и я понятия не имел, как его открыть. Каменную арку покрывали десятки символов, я догадывался, что нужно их как-то активировать. Но как?

Я прикоснулся к одному из них — он вспыхнул.

Понятно...

Прикоснулся наугад к другому, к третьему... После активации шестого пять предыдущих погасли, но портал не открылся.

То есть, мне нужно было задействовать пять символов, вопрос лишь в том — каких? И в каком порядке?

Задачка не из простых. Количество комбинаций было запредельным.

Я снова подумал о том, что, возможно, остатки своих дней мне придется провести в Призрачном Городе.

И тут я заметил торчащий из земли нож. Это был костяной нож Коль-Кара. Их у него было два, и с ними он никогда не расставался.

Я подошел поближе и увидел рядом с ножом начерченные на земле знаки.

Пять символов!

Слушая стук взбесившегося сердца, я вернулся к арке, дрожащей рукой активировал все пять, и — о чудо! — портал засиял, предлагая переместиться в сопредельный мир.

Спасибо, Коль-Кар!

Возможно, я был несколько несправедлив к гоблину. Но то, что он мне помог, еще не значило, что при встрече я ему не наваляю за предыдущие подлянки.

Сквозь портал я проходил со смешанным чувством. С одной стороны я возвращался в мир, который с определенных пор стал мне родным. С другой же — по ту сторону меня поджидал грозный Страж, и я понятия не имел, как он меня встретит.

Оказалось — никак. В подвале не было никакого Стража. Не знаю, куда он подевался, и знать не хочу!

Удача +1

Иначе мое возвращение и нельзя было назвать.

+5000

Задание "Узник Призрачного Города"выполнено!

Я взбежал по лестнице, быстро пересек холл и, распахнув ногой дверь, вывалился из Призрачной Башни.

Я снова был в Годвигуле.

Над миром царила ночь. Я взглянул на часы — они снова пошли, отмечая приближение полуночи. То есть, по меркам Годвигула я отсутствовал в этом мире меньше секунды.

Я с наслаждением вздохнул полной грудью.

Я жив! Я вернулся!

На ближайшие пару дней у меня были грандиозные планы мести. Но сначала я хотел немного отдохнуть и еще раз, в спокойной обстановке, обдумать все то, что произошло в Призрачном Городе. Поэтому я, не теряя времени, направился в лагерь приверженцев Богини Яри, без труда обошел кордоны на подступах, чтобы не объясняться с дежурными часовыми, добрался до Шатра Перехода, переместился в Междумирье и тут же завалился спать...

Отдых не сильно изменил мое отношение к произошедшему. Я по-прежнему жаждал мести. И начать решил с Малтуса, хотя бы потому, что достать остальных было намного труднее. Да и с некромантом было не все так однозначно. Он, конечно, мог находиться в лагере, а мог и скрыться в неизвестном мне направлении.

Но с чего-то нужно же было начинать?

Проспав всю ночь, я вернулся в Годвигул в начале девятого и первым делом наведался в то часть поселения, где обосновались беженцы из Вальведерана. Сначала я наблюдал издалека, потом прошелся среди костров и шатров, расспрашивая обитателей о Малтусе. Одни его не знали, другие — не видели. Я не стал отчаиваться, прогулялся до импровизированного рынка, где можно было купить, если не все, то многое. Но, увы, и там некромант сегодня не появлялся. Следующим пунктом назначения были мастерские. Возможно, Урсус или его приятель Торн могли мне помочь?

Ближе к одиннадцати лагерь бурлил, как растревоженный муравейник. Невесть откуда прибывали новые беженцы, старые занимались повседневными делами. Я шел вместе с толпой, направлявшейся с рынка, огибая встречный поток, стремившийся на место торгов. Как вдруг...

— Привет тебе от Матушки Тени...

Я прекрасно знал, что означали эти слова — сам иногда выполнял подобные поручения Древней Богини. Поэтому реакция была соответствующей. Понимая, что счет шел на доли секунды, я моментально активировал Застывшее Мгновение, и мир вокруг меня замер на три секунды. Время не остановилось, замедлился его ход. Но ведь и я увяз в нем, как муха в повидле. Правда, не так, как окружавшие меня люди. Я мог двигаться чуточку быстрее, чем они, а главное, я получил возможность оценить обстановку и принять единственно верное решение. Первым делом я активировал Когти и заметил, как клинки медленно поползли наружу из перчатки. Лишь после этого я начал оборачиваться и, скосив глаза, увидел стоявшего позади меня паренька лет двадцати с небольшим. Судя по легкой расплывавшейся ауре, окружавшей его тело, это был Сын Тени, то есть, убийца. И он уже занес нож, чтобы выполнить поручение своей покровительницы. Острие клинка оказалось в считанных сантиметрах от моей печени и продолжало медленно двигаться к цели. Удар, нанесенный Сыном Тени ничего не подозревавшей жертве, по умолчанию был Критическим. И хотя я был бессмертным — разумеется, по нашим непростым временам, довольно относительно,— я решил не рисковать, а главное, я не хотел доставлять удовольствие Матушке Тени. Поэтому, продолжая разворачиваться, я правой рукой блокировал удар, чтобы изменить направление движения ножа. Почти одновременно с этим я наметил ответный удар. Через мгновение заклинание исчерпало лимит времени, и мир ожил. Блок сработал, как надо, и тут же Когти стремительно ударили незнакомца в горло. Судя по выражению его лица, это стало для убийцы полной неожиданностью. Схватившись за горло, он повалился к моим ногам.

+1200

Случись это на пустынной улице, я бы убрал Когти и ушел. Но все произошло посреди толпы, и не могло не остаться незамеченным. Народ прянул прочь от убийцы и его жертвы, и я оказался внутри плотного кольца. Так как Когти, с которых капала кровь, были все еще обнажены, люди потянулись к оружию. Я запоздало втянул клинки, и сразу же после этого на меня набросились со всех сторон, повалили на землю, свинтили, потом снова поставили на ноги. Я не сопротивлялся. Тут же появился патруль. Старший взглянул на притихшую жертву и спросил угрюмо:

— За что ты его так?

— Он пытался меня убить, я защищался,— ответил я.

Командир патруля осмотрел тело жертвы, посмотрел на меня:

— Чем он мог тебе угрожать? У него даже оружия при себе не было.

Я завертел головой, пытаясь обнаружить выпавший из руки Сына Тени нож, но, должно быть, в суматохе его запнули куда-то. Или убийца был не один, и его сообщник успел поднять орудие не свершившегося преступления.

Проклятье...

— У него был нож,— сказал все же я.— Поищите, он должен быть где-то здесь.

— Вот нож, о котором говорит этот человек!

Из толпы вышел... Альгой и протянул командиру патруля тот самый клинок, который едва не подпортил мою печень.

— Я видел, как все произошло. Этот человек,— травник кивнул на убийцу,— попытался ударить Звездного ножом, но тот оказался быстрее.

— Чем докажешь, что все так и было?— строго спросил патрульный.— Чем докажешь, что это нож жертвы? Почему я должен тебе верить? Ты ведь тоже Звездный! Может быть, ты покрываешь своего. Может быть, вы с ним заодно?

Судя по отличительным знакам, командир патруля служил в королевской гвардии. А еще он был Смертным. К нам, Звездным, такие, как он, всегда относились предвзято.

Альгой, не ожидавший такого поворота, побледнел. И его сразу обступили патрульные.

— Оставьте его в покое, он тут не при чем!— заявил я.— Достаточно того, что вы уже схватили одного невиновного.

— Твою невиновность, Звездный, нужно еще доказать,— огрызнулся гвардеец.

— Так мы можем это проверить, не сходя с места!

В наш тесный круг вошел седобородый маг высокого ранга. Увидев его, наш обвинитель почтительно поклонился.

— Рассуди нас, уважаемый Семирин! Все указывает на то, что этот Звездный только что убил ни в чем неповинного человека. А другой Звездный принес нож и утверждает, что он принадлежал убитому.

— Принадлежность ножа установить проще простого.

Маг взял клинок, прошептал над ним что-то и выпустил из рук. Нож не упал на землю, повисел какое-то время в воздухе, а потом плавно спикировал и лег в раскрытую ладонь моего несостоявшегося убийцы.

— Нож нашел своего хозяина!— провозгласил маг.

— Но это еще ничего не доказывает!— продолжал настаивать на своем гвардеец. Так как мы с ним не были до этого знакомы, должно быть, у него было что-то личное к Звездным вообще. И, по крайней мере, одного из них он решил наказать.

Уверенным жестом маг предложил его заткнуться, а сам закрыл глаза и простоял так не меньше минуты. Потом окинул взглядом толпу и громко сказал:

— Звездный говорил правду: человек, лежащий на земле, пытался его убить. Он защищался.

— Но...

— Может быть, ты и меня подозреваешь в сговоре?— нахмурился маг.

— Что вы, уважаемый Семирин... Я просто...

— Просто отпусти его и прикажи своим людям убрать тело нечестивца!

На этот раз командир патруля не посмел ослушаться, и я оказался свободен...

— Кто этот важный старик?— спросил я Альгоя, когда мы выбрались из давки и присели на бревно в стороне от суеты.

— Разве не знаешь?!— удивился травник.— Это же верховный маг Семирин. После смерти Уллиса Богиня Яри назначила его правителем Карнеолиса.

— Маг на троне?

— А почему бы и нет? Тем более что это временно, до тех пор, пока королевство не будет очищено от Отступников и прочей нечисти.

— Значит, надолго,— пробормотал я.

— Ты куда вчера исчез?— решил сменить тему Альгой.

Я поморщился, будто страдал от зубной боли. Меньше всего мне хотелось говорить о том, где я был и чем занимался? Если бы такое было возможно, я вообще хотел бы забыть то, что произошло минувшей ночью.

— Кареока хотела с тобой поговорить перед уходом.

И о Кареоке я ничего не хотел слышать. Но почему-то спросил:

— Перед уходом?

— Да, она получила вызов от Свилара и вернулась в Изумрудный Лес. Там, кажется, что-то затевается...

— Мне нет до этого никакого дела! Скажи лучше, ты Малтуса не видел?

— Вчера, когда...

— Сегодня!

— Сегодня — нет.

Я чертыхнулся и уставился в точку. Некроманта не было в лагере, и мне, хотел я этого или нет, нужно было это принять и смириться.

— О чем задумался?— толкнул меня в бок Альгой, решив, что мое молчание слишком затянулось.

— Не могу понять, почему мне так не везет,— вздохнул я.

— Везение — понятие относительное,— заметил мой приятель.— Иногда думаешь: не повезло. А если на это посмотреть с другой стороны, то окажется, что все могло быть намного хуже.

— Куда уж хуже?— вздохнул я.— Сначала я думал, что все дело в Проклятье. Теперь его нет, а непруха продолжается.

— У тебя какой показатель Удачи?— спросил меня вдруг Альгой.

— 11... Нет, уже 12.

— Маловато будет. С твоим мастерством влипать во всякие неприятности нужен минимум четвертак.

— А как ее прокачать?

— Увы, друг мой, Удача — она или есть, или ее нет... Впрочем, полагаться лишь на нее одну тоже не стоит. Удача — дама капризная, не любит, когда ею злоупотребляют. Тут самому работать надо, стремиться к цели, упорно преодолевая все преграды... Ну, или сидеть на попе ровно и ждать, когда желанное само упадет к твоим ногам.

— Долго ждать придется,— буркнул я.— Ладно, пойду дальше искать Малтуса.

— Удачи!— во весь рот улыбнулся мне травник.

Я побывал в мастерских, заглянул в ставку Стражей Кареолиса и снова прошелся по рынку. Нет, Малтуса не было в лагере. И я мог искать его здесь до позеленения.

Его здесь нет!

Что насчет остальных?

Пакин-Чак сказал, что будет готовиться к возвращению Велиала. Я понятия не имел, где он мог быть в это время. Орки, скорее всего, вернулись в Хартлан. Оставался лишь Коль-Кар, но гоблин — птица вольная, он мог быть, где угодно.

То же самое касалось и еще одного субъекта, с которым я жаждал встречи. Арвен Гурит... Какой же нужно быть неблагодарной скотиной, чтобы отдать нас на съедение Призракам — меня, человека, который избавил его от многолетнего плена, и остальных, тех, кто сражался с ним плечо к плечу?! Вот уж кому я бы с удовольствием перерезал бы глотку, не терзаясь при этом чувством вины.

Но где ж его теперь искать?

Завладев перчаткой Афира, он, наверняка, отправился за очередным легендарным артефактом. Вряд ли он сунется к Малангиру. А остальные части Лучезарных Доспехов были разбросаны по всему Годвигулу, поэтому Гурит мог в этот момент направляться, куда угодно.

Я понятия не имел, что делать дальше?

Сел и задумался.

Мысли хороводили обширно: возвращение Велиала, предательство, Кареока, снова предательство, привет от Матушки Тени...

Непруха...

Сплошной негатив. Я даже почувствовал, как постепенно погружаюсь в пучину депрессии.

Нет, мне определенно нужно было заняться делом — чем угодно, лишь бы не сидеть на одном месте.

Я заглянул в список актуальных заданий:

Призраки прошлого

Таинственное послание

Долг платежом красен

Последний зов

Лучезарные Доспехи

"Реалы, реалы..."

Охота на Черного Лебедя

Странно, но "Призраки Прошлого" не обновились. Означало ли это, что Система сама толкала меня к тому, чтобы я, во что бы то ни стало, отнял у Арвена Гурита перчатку Афира? Так или иначе, но я понятия не имел, где искать предателя, поэтому мысленно вычеркнул задание из списка актуальных.

"Таинственное послание". Это задание висело уже не первый месяц, и я не знал, как к нему подобраться. Речь шла о каком-то Огненном Озере, которое, предположительно, находилось где-то в горах Везимар. Далеко, бесперспективно, неинтересно.

Сначала я хотел даже отказаться от него, но потом все же решил оставить.

Пусть висит дальше...

Вместо того чтобы сидеть в лагере беженцев, я мог бы прогуляться в Арсвид и получить причитающуюся награду за избавление гномов от Кристального Змея. Тем более что деньги на новый доспех мне бы не помешали. Вот только тащиться через полмира было лень, а тратиться на телепорт — жаль.

Что ж, задание "Долг платежом красен" может и подождать.

То же самое касалось и клада, карту которого я получил от капитана Лири за вызволение его из плена дуэргаров. Идти слишком далеко и хлопотно.

Что до "Лучезарных Доспехов", то это было задание могло провисеть среди актуальных не один месяц, а то и год. И не факт, что оно будет когда-то выполнено, а с "Последним Зовом" после исчезновения Ветератора я и вовсе не хотел связываться.

Оставался лишь "Черный Лебедь", и я пришел к выводу, что это то, что мне нужно! Во-первых, я на самом деле хотел узнать, что это за лебедь такой, во-вторых, морское путешествие пошло бы мне на пользу. В-третьих, я был уверен, что теперь Матушка Тень не оставит меня в покое, а значит, рано или поздно появятся новые убийцы. И в следующий раз у них может все получиться. Правда, я понятия не имел, какой в этом прок? Я ведь Звездный, бессмертный! Ну, умру снова. В первый раз что ли? Но потом ведь я снова вернусь в Годвигул!

Или нет?

Матушка Тень была не глупа и коварна без меры. Она не стала бы посылать убийц, не будучи уверенной в том, что это принесет более ощутимые плоды, нежели временная смерть провинившегося перед ней Звездного.

А значит, мне нужно быть более осторожным. А лучше всего — покинуть на какое-то время Годвигул...

Чтобы приступить к выполнению задания "Охота на Черного Лебедя", мне нужно было встретиться с капитаном Лири в Крабовой Бухте. Срок исполнения — три дня. К счастью, время еще не истекло, и я готов был отправиться на встречу.

Крабовая Бухта находилась к юго-западу от Вальведерана. В былые времена я бы предпочел путь через город,— он короче,— но сейчас пришлось идти в обход.

После того, как Отступники захватили столицу Карнеолиса, окрестные деревни почти все опустели, и там орудовали мародеры. Потом появился Янсатх, полезли из-под земли мертвецы, и теперь они хозяйничали в деревнях, бесцельно слоняясь по улицам и домам. Я решил, что хватит с меня неприятностей, поэтому обходил их стороной. Так и добрался до бухты.

В маленькой, но уютной гавани стояла шхуна "Госпожа удача". Название показалось мне символичным. Капитан Лири оказался верен своему слову и терпеливо дожидался моего появления, хотя, как он сказал мне позже, уже и не верил, что я приду. Так или иначе, за мной выслали шлюпку, я поднялся на борт корабля, и наше плавание началось...

Глава 4

За пять дней плавания я так и не стал своим на борту "Госпожи удачи". Не удивительно. Пираты с подозрением и пренебрежением относились ко всем тем, кто не принадлежал к Береговому Братству. А стать одним из них было непросто. Сначала нужно было попасть в число кандидатов, потом выполнить утомительную и непростую цепочку заданий. В случае успеха претендента ожидала инициация. И лишь после нее Береговое Братство принимало в свои распростертые объятия нового джентльмена удачи. А до тех пор чужака в лучшем случае игнорировали. Это на суше. А на борту корабля его ожидал не самый теплый прием. С чем я и столкнулся, попав на "Госпожу удачу". Косые взгляды, постоянное ворчание членов команды, попытки затеять ссору. Гнойник созревал долгие пять дней, и вот он готов был лопнуть, когда снедаемая злобой пиратская братия собралась на палубе, чтобы излить на мою голову накопившиеся за это время помои недовольства.

Это была пестрая компания: люди, орки, гоблины, даже парочка эльфов. Береговое Братство относилось к тем немногим сообществам, в которых не было расовых предрассудков. Единственное, кого не было в команде капитана Лири, так это Звездных.

Повод для смуты нашелся сколь веский, столь и неожиданный. Когда молчаливая толпа расступилась, вперед вышли два дюжих молодца, волоча за собой изрядно помятого гоблина.

— Коль-Кар?— удивился я.

— Смотрите, он даже не пытается юлить и открыто признается в том, что знает это ничтожество!— тут же заметил орк Шарк, бывший помощником капитана, и обратился к Лири:— Мы требуем объяснений!

— Каких еще объяснений?— нахмурился тот.— И откуда вы вытащили этого гоблина?

— Он прятался в трюме. Мы поймали его, когда он пытался стащить с камбуза кусок вяленого мяса.

— Почему же вы его сразу не прикончили?

— Потому что мы хотим разобраться! Он назвался приятелем... вот этого,— Шарк небрежно ткнул пальцем в мою сторону,— и проник на корабль вместе с ним.

— Не вместе, а одновременно,— поправил его Коль-Кар, упрямо шевеля разбитыми губами.

Он хотел сказать еще что-то, но пират стукнул его кулаком по макушке:

— Закрой свою пасть! Будешь говорить, когда я тебе скажу!

Лири взглянул на Коль-Кара, перевел взгляд на меня, спросил:

— Это тот самый гоблин, с которым вы... путешествовали по Долине Грез?

Я кивнул и тут же пояснил:

— Но я понятия не имею, что он делает на корабле! В последний раз мы расстались с ним и его дружками... скажем так, не очень хорошо. Глаза бы мои его не видели!

— Ну, так в чем дело?— зарычал Лири.— За борт его и все дела!

Я все еще был зол на Коль-Кара, поэтому не стал возражать против предложения капитана.

— Само собой, капитан!— кивнул Шарк.— Но одного этого нам не достаточно.

Его поддержали остальные, угрожающе надвинувшись на бак.

— Чего же вы еще хотите?— процедил сквозь зубы Лири.

— Мы требуем, чтобы вот он,— опять в меня уткнулся покрытый шрамами палец пирата,— вернул карту сокровищ, которую ты отдал ему... мы так полагаем, по недоразумению.

Капитан нахмурился.

— Какое недоразумение, Шарк? Я отдал ее за то, что он спас мою шкуру. Или ты считаешь, что она не стоит всех сокровищ этого мира?

— Твоя жизнь бесценна!— усмехнувшись, ответил пират.— Но это были НАШИ сокровища. Они принадлежали всей команде, а не одному лишь тебе.

— С вами мы еще сочтемся,— заверил пиратов Лири.— Можете считать меня вашим должником!

— Обещанного семь лет ждут...— проворчал Шарк.— Нет, капитан, мы хотим получить НАШУ карту сокровищ здесь и сейчас, чтобы отправиться на поиски золота!

Его слова были шумно поддержаны командой. Таким образом, мы с капитаном остались в меньшинстве.

Затевать ссору из-за пустяка мне не хотелось. Сейчас гораздо важнее было напасть на след "Черного Лебедя". Все остальное несущественно.

— Я отдам им карту,— тихо сказал я.

— Даже не думай об этом!— так же тихо ответил мне капитан.— Иначе в следующий раз они решат, что капитана Лири можно запугать.— Повысив голос, он сказал: — Я не стану менять своего решения!

— В таком случае, капитан, от лица всей команды я объявляю тебя низложенным!

То, что на первый взгляд казалось немыслимым, легко объяснялось законами Берегового Братства. Пираты сами выбирали себе капитана, они же могли свергнуть его большинством голосов. В данной же ситуации это большинство казалось абсолютным.

Лири недобро прищурился:

— Ты уже давно метил на мое место, Шарк!

— Нового капитана изберет команда,— парировал пират.— И я сочту за честь, если выбор падет на меня... А сейчас мы требуем, чтобы ты покинул палубу "Госпожи удачи"!

— Еще чего!— фыркнул Лири и потянулся к сабле.

Пираты дружно взялись за оружие.

— Довольно!— крикнул я, сунул руку в рюкзак и достал карту сокровищ.— Забирайте!

Задание "Реалы. Реалы..." — отменено!

— Зря,— буркнул Лири.

— Это мудрое решение.— Шарк принял свиток и продолжил: — Теперь вы оба можете убираться!

— И не подумаем!— уперся Лири.— Не вышвырнешь же ты нас за борт?

— А ты сомневаешься?— сдвинул густые брови Шарк, и вся команда пошла на нас ощетинившейся клинками стеной.

Если орков в Годвигуле считали лучшими воинами, то пираты были самыми безбашенными. Отвага и Натиск прилагались к избранному ими ремеслу по умолчанию. Плюс к этому немалый опыт сражений, как на суше, так и на море. А если учесть, что пираты нападали не только на людские корабли и поселения, но и на орочьи — и довольно успешно,— то еще вопрос, кого считать лучшими бойцами этого мира.

Но выбора у нас с Лири, похоже, не было. Я выхватил катану думая о том, что, возможно, успею прикончить пару бузотеров до того, как они отправят меня на Перерождение. Проблема лишь в том, что Точка Привязки находилась на палубе "Госпожи удачи". А значит, ничего хорошего это не сулило. Я представил себе длинную череду Смертей и Перерождений, которая могла продолжаться до бесконечности.

А еще мне было жаль, что наше путешествие закончится, так толком и не начавшись. Жаль, что мне так и не удастся познакомиться с командой "Черного лебедя"...

То ли наш с капитаном решительный настрой тому причиной, то ли несвойственное пирату и орку милосердие, но Шарк вдруг остановил своих приятелей и сказал нам:

— Последний раз предлагаю разойтись миром: мы дадим вам лодку, до берега недалеко, доберетесь как-нибудь.

Я уже настроился на бой, но Лири вдруг сказал:

— Я принимаю твое предложение,— и вложил саблю в ножны...

Шарк сдержал свое слово. С правого борта спустили шлюпку, первым в нее снизошел низложенный капитан, потом уж я. Лири навалился на весла и отчалил от корабля.

— Эй, подождите!— крикнули сверху.— Еще одного забыли!

Пираты перебросили через фальшборт Коль-Кара, но так как шлюпка уже отошла от "Госпожи удачи", гоблин упал в воду. Лири даже не заметил этого, остервенело навалившись на весла. Однако когда шлюпка удалилась от корабля метров на тридцать, он встал во весь рост и крикнул провожавшему нас взглядом орку:

— Мы еще встретимся, Шарк!

— Буду ждать с нетерпением!— ответил ему тот.— Удачи!

Минут десять Лири греб молча. Потом вдруг разразился проклятиями в адрес своей бывшей команды, называя их предателями, негодяями и словами, которые не услышишь в приличной компании. Я же был поглощен собственными мыслями, думая о том, что такое не везет и как с ним бороться? Как так получалось, что выпутавшись из одной передряги, я сразу же влипал в новую? Должно же этому быть какое-то объяснение? А еще лучше — решение проблемы! Но в голову ничего не приходило.

А капитан продолжал костерить своих бывших приятелей, на чем свет стоит, и кое-что из его слов привлекло мое внимание:

— Шарк, эта орочья свинья, дорого заплатит за предательство! А остальные будут ползать в пыли и целовать мои сапоги, прося о том, чтобы я снова взял их в свою команду... Да и шут бы с ними — новых наберу, не проблема! Хуже всего то, что они отняли у меня мой корабль. Это самая быстроходная лоханка в наших морях, проворнее нее разве что "Черный лебедь" будет. Но даже не это главное: я назвал ее в честь нашей Госпожи-покровительницы... Понимаешь, что это означает?

Я никак не отреагировал на его вопрос, поэтому он ответил сам:

— Я потерял корабль, я потерял "Госпожу удачу"! Понимаешь?!

Мне ли этого не понять?

Но важно было совсем не это.

— Ты сказал, что назвал корабль в честь вашей покровительницы... То есть, ты хочешь сказать, что это не фигуральное выражение: Госпожа удача? Неужели на самом деле существует эта дама? Она что — какое-то Божество?

— Какое-то!— фыркнул Лири.— Самое важное Божество в нашем мире! Правда, Древнее. Говорят, что Годвигул появился исключительно благодаря ей. И она долгие годы правила в нем, пока первые обитатели этого мира о ней не стали забывать. Тогда и она отвернулась от них, обиделась, значит. Она исчезла, а вместо нее пришли беды и невзгоды. Народы, населявшие в те времена эти земли, одумались, но было слишком поздно. Госпожа так и не вернулась в этот мир, чтобы осчастливить его своим присутствием. Правда, она появляется время от времени и улыбается тем, кто этого заслужил.

— А как заслужить ее милость?

— Это совсем не просто,— прокряхтел Лири.— Она вознаграждает одного за то, за что другого наказывает. И ей очень трудно угодить. Но я знаю один секрет...

— Какой?

— Есть жертвенник, воздвигнутый в ее честь еще в те времена, когда одумавшиеся обитатели Годвигула решили задобрить Богиню. Тому, кто возложит на него самое дорогое, что у него есть, Госпожа непременно дарует Удачу.

— Уж как-то слишком просто,— засомневался я.— Эдак каждый мог бы пожертвовать чем-то дорогим ради того, чтобы в будущем получить гораздо больше. И сейчас бы все ходили удачливые такие и счастливые.

— Ты мне не веришь?!— зарычал капитан.— Да я сам там был и принес в жертву Госпоже целый корабль, назвав его в ее честь...

— Странная какая-то жертва.

— Уж какая есть... Но это сработало! Мне долгие годы сопутствовала удача. А потом что-то пошло не так. Сначала я угодил в плен к фейри, теперь вот лишился корабля... Ума не приложу, в чем я провинился перед Госпожой?

— И где находится этот жертвенник?— спросил я как бы невзначай.

— Далеко. И добраться до него непросто. А без корабля — и вовсе невозможно.

— Где?

— А тебе зачем?

— Уж если кому-то и нужна удача, так это мне... Так где?

— Далеко. На острове, где жила Госпожа Удача. Когда-то там стоял прекрасный город, от которого теперь остались одни руины. А обитают там сейчас только огры, да тролли, да прочая нечисть. Сам жертвенник находится высоко в горах и охраняется сильфами. Без их разрешения никто не смеет приблизиться к святыне, а получить его та еще задачка...— Лири пристально посмотрел на меня, оскалился: — Что, передумал уже?

— Чтобы что-то передумать, нужно хотя бы задуматься, а я даже не начинал.

— Ну, как надумаешь, скажи, возможно, я с тобой пойду. Вдвоем все-таки сподручнее будет... Только сначала мне нужно вернуть мой корабль. Без него нам до этого острова никак не добраться...

Получено новое задание: "Ваше Благородие, Госпожа Удача!"

Задача: Добиться милости Древнего Божества.

Ближайшая цель: Помочь капитану Лири вернуть его корабль.

Я услышал плеск за кормой, обернулся и увидел Коль-Кара, отчаянно барахтавшегося в воде.

Совсем о нем забыл...

Гоблин все это время плыл за шлюпкой и даже не очень-то отставал. Но и у него что-то пошло не так, и он начал тонуть.

— Может, вытащим его?— спросил давно наблюдавший за ним капитан Лири.

У меня тоже сердце было не из камня. Коль-Кар, конечно, гад и мерзавец, но... К тому же мне хотелось задать ему пару вопросов по поводу недавних приключений в Призрачном Городе.

— Ладно.

Лири развернул шлюпку, и мы приблизились к тонущему. Успели как раз вовремя, потому как гоблин пошел ко дну, и я в последний момент успел схватить его за ворот, погрузившись при этом в воду с головой. Вместе с капитаном мы втащили бесчувственное тело в лодку. Взглянув на него, Лири брезгливо сказал:

— Я не стану вдыхать в него воздух, даже не проси!

Неужели МНЕ придется делать гоблину искусственное дыхание?

Но только я склонился над ним, как он кашлянул, выпустив изо рта струйку воды, и открыл глаза. Увидев мое лицо слишком близко к своему, он взбрыкнул, оттолкнув меня в грудь.

— Жить будет,— заключил я, и Лири снова взялся за весла...

Пристать к берегу оказалось непросто. Повсюду из воды торчали обломки скал, и на первых порах Лири умело правил лодкой между камней, однако единственная ошибка стоила нам шлюпки: поднятая волной, она рухнула на одну из подводных скал и получила серьезную пробоину. Нам пришлось прыгать за борт и вплавь добираться до близкого уже берега.

Ступив на сушу, я упал в изнеможении и несколько минут лежал, тяжело дыша. Рядом со мной распластались мои товарищи по несчастью.

Задание: "Охота на Черного Лебедя" провалено!

Хоть и немного несвоевременно, но, увы, справедливо.

У нас была еще пара дней, однако мы и без того уже опаздывали, угодив в затянувшийся штиль. А теперь без корабля не могло быть и речи о преследовании "Черного лебедя".

Плевать...

Первым оклемался капитан. Я заметил, как он забрался на скалу и, приставив ко лбу ладонь в качестве козырька, напряженно всматривался вдаль.

— Где мы?— спросил я его. За все время плавания я лишь однажды заглянул в карту, да и то — в самом начале.

— Это Хартлан, друг мой!— ответил Лири, продолжая осматривать окрестности.

— Ха...— слово застряло у меня в глотке.

Присев, я активировал карту, чтобы самому убедиться в том, что мы находились чуть ли не в самом сердце орочьих земель.

Вражеских земель.

Эта часть карты Годвигула была для меня закрыта облаками, как, впрочем, и для подавляющего большинства представителей человеческой расы. Из населенных пунктов были отмечены лишь самые крупные — Огул к юго-западу и Карсах к северо-востоку. Мы находились приблизительно на равном расстоянии от них обоих. До реки Курон, служившей естественной границей между Хартланом и Карнеолисом, было не меньше двухсот километров по землям, населенным орками и оборотнями. Ни те, ни другие не жаловали людей, хотя и между собой не ладили.

— Попали...— пробормотал я. Это было самое емкое слово, способное охарактеризовать наше положение.

— Не боись, приятель, выберемся!— подбодрил меня капитан Лири.— И не в таких передрягах доводилось побывать. Прорвемся!

Но особой уверенности в его голосе не чувствовалось.

Один лишь Коль-Кар не унывал. Еще бы, орки и гоблины были союзниками! Если что, он легко мог сойти за своего, а вот нам с капитаном несдобровать. Впрочем, с Лири было все не так просто. С одной стороны пираты с задором грабили побережье Карнеолиса, невольно вступая на стороне орков, и даже угоняли обитателей сел и городов, которых потом продавали в рабство врагам человеческой расы. С другой же, становища Хартлана они грабили с не меньшим энтузиазмом, так что и оркам было что предъявить пиратам.

Со мной же дела обстояли проще всего — прикончат и все дела. После чего я, возможно, окажусь на борту "Госпожи удачи", и, как знать, будет ли Шарк столь милосерден, чтобы просто вышвырнуть меня за борт?

— Я немного знаю эти места,— сказал Лири, спустившись со скалы.— Пойдем вдоль берега на юго-запад. Не так далеко отсюда находится Огул — та еще дыра. Мы грабили его пару лет назад, там особо и поживиться нечем было. Но не в этом дело. Город можно легко обойти с севера, по степи. Потом начинаются владения многоликих. С этими лучше не встречаться, поэтому будем держаться берега. Придется сделать крюк, но это лучше, чем попасть на обед к оборотням. Если повезет, то дней через пять выйдем к Курону, а там уже и до Грина рукой подать. Или в Парагон можно податься. Идем?

В отличие от Лири, я совершенно не знал местности и впервые оказался так глубоко на вражеской территории. Поэтому решил полностью довериться опытному капитану, побывавшему не в одной передряге.

— Идем!

Коль-Кар все это время держался в стороне. Я не дал ему утонуть, но это не значит, что я его простил. И хотя у меня было к нему немало вопросов, первым я с ним так и не заговорил. А когда мы пошли, он остался сидеть на прежнем месте.

Метров через пятьдесят капитан Лири остановился и, обернувшись на гоблина, тихо сказал:

— Не доверяю я этому серому. Если на него наткнутся орки, он нас сдаст — к ворожее не ходи... Может...— капитан красноречиво положил ладонь на рукоять сабли.

Я никогда не был сторонником напрасных убийств, да к тому же Коль-Кар был когда-то моим другом... Поэтому я отрицательно покачал головой.

— Тогда придется взять его с собой.

Я неопределенно пожал плечами, и Лири крикнул:

— Эй, ты, идем с нами!

Дважды Коль-Кара не пришлось просить. Мы не стали его дожидаться, поэтому ему пришлось нас догонять. Однако с нами он все равно не пошел — так и плелся все время слегка позади...

События минувшего дня и утомительная дорога по каменистому берегу вымотали нас до предела. Мне бы не мешало сгонять в Междумирье, но это удовольствие, похоже, откладывалось до лучших времен. Поэтому я, как и остальные, улегся на нагретый за день песок, подстелив плащ, и быстро уснул.

Утром мы продолжили наш путь и уже к обеду добрались до ближайшего города орков.

+1000

"Обнаружен населенный пункт Огул!"

Городок стоял на нашем пути, и, чтобы не повстречаться с орками, нам пришлось обходить его с севера. В который раз за время путешествия по Хартлану я поймал себя на мысли о том, что он ничем не отличался от того же Карнеолиса. Если бы не знал, где я, то мог бы подумать, что нахожусь где-нибудь в степях под Канинсом или Стоком. Да и Огул ничем не отличался от привычных мне городов родного королевства. Когда я высказал свою мысль вслух, капитан Лири ответил:

— В этом нет ничего удивительного! Огул когда-то был частью Карнеолиса. И Айдал, и Карсах. Только назывались они по-другому. Потом орки поперли на запад и оттяпали солидный кусок территории до самого Курона. Приграничные земли они захватили совсем недавно. Там в крепостях по левому берегу немало народу осталось. Те, кого не истребили, попали в рабство... Вот такие дела.

— А как же оборотни? Или они недавно поселились в степях к востоку от Курона?

— Насколько я знаю, они там всегда жили. Беспокойное было соседство. Поэтому так легко люди уступили эту территорию. А вот остальное жалко... Особенно эльфам, которые утратили восточную часть Изумрудного леса. Уже не одно десятилетие пытаются отвоевать, но не получается. Да и люди без дела не сидят: постоянно делают набеги на левобережье. Но тоже без особых успехов. Захватят, бывает, крепость, ограбят, орков порежут и уходят, потому что трудно зацепиться на чужой земле.

Коль-Кар так и держался в стороне, да и я не предпринимал попыток заговорить с ним, пойти на мировую. Лири гоблина и вовсе не замечал, словно его и не существовало.

Прячась среди холмов, мы обошли Огул по дуге, а потом, когда город остался позади, снова свернули на юг, к побережью. Я то и дело поглядывал на карту, на которой отмечался пройденный путь, и тихо, боясь сглазить, радовался тому, как медленно, но верно приближалась синяя нитка Курона. С такими темпами дня через два-три, если ничего не случится, мы доберемся до границы.

Но, должно быть, удача устала идти вместе с нами и ушла, как когда-то покинула Годвигул — молча и бесповоротно. Я понял это, когда увидел отряд орков, двигавшийся с северо-запада в направлении Огула. Их было не больше десятка, что, впрочем, тоже немало, учитывая, что нас было всего трое. Они появились на вершине холма, с которого мы совсем недавно спустились. К тому же мы оказались к ним спинами, поэтому они заметили нас первыми и тут же изменили направление движения.

— Бежим!— крикнул мне Лири и первым бросился на юг.

С пешими орками можно было посоревноваться в беге. Они, хоть и сильные, но не особо расторопные, особенно в своих тяжелых доспехах. Однако эти передвигались верхом на варгах, удирать от которых на длинной дистанции было бесполезно. Я мог бы сказать об этом капитану, но он уже был далеко, а Коль-Кар — еще дальше.

И я побежал за ними.

Расстояние между нами и орками быстро сокращалось. Варги, почуяв добычу, не знали усталости. Да и хозяева, в азарте погони, подгоняли их нещадно. Когда появились первые скалы, и уже повеяло в лицо пропитанным солью морским ветерком, случилось непредвиденное. То ли Госпожа Удача заплутала и пошла кругами, то ли она решила смилостивиться над нами и вернулась добровольно, но нам навстречу выехал еще один отряд. И это были не орки.

— Это люди!— обрадовался капитан Лири.

Я это и сам понял — орки не ездили на лошадях.

И отряд был немаленький — человек тридцать. Кто они — не знаю, издалека не разглядеть эмблем. Наверное, рейдеры, решившие прогуляться по вражеской территории. Заметив соплеменников, за которыми гнались орки, они пришпорили коней и с пиками наперевес, помчались нам навстречу. Вместо того чтобы бежать к морю, мы бросились к ним.

На нашу беду среди орков оказался шаман. Немного отстав от своего отряда, он запустил россыпь огненных шаров, которые с шипением пролетели над нашими головами и веером упали на землю на пути приближавшихся рейдеров. Высушенная на солнце трава мгновенно вспыхнула, огонь стал быстро расползаться по степи. Всадники осадили лошадей, а потом я потерял их из виду за сплошной стеной дыма и пламени.

Делать было нечего. Мы опять побежали к побережью.

Шанс на спасение был, но Госпожа Удача снова повернулась к нам спиной: из за холма, за которым по всем прикидкам должно было плескаться море, выехал еще один орочий отряд. Этих было уже побольше — десятка два. И все на варгах. Им не пришлось долго раздумывать. Похоже, их уже предупредили о беглецах, и они пошли на перехват, обходя нас полукольцом. Коль-Кар, пытавшийся удрать в сторону, был сбит с ног, после чего один из орков подхватил его на ходу за ворот и потащил за собой.

Мы остановились. С трех сторон орки, с четвертой — бушующее огненное море.

Я вытянул катану, но Лири выхватил ее из моих рук и демонстративно бросил в траву.

— Не глупи, парень!— пробормотал он.— Тебе все равно, а у меня одна жизнь.

За катаной последовала и его сабля.

После чего он примирительно поднял руки и широко улыбнулся окружившим нас оркам. Мало того, скалясь во весь рот, он заговорил по-орочьи. Мне не был знаком этот язык, а орки капитана понимали, хотя говорил он отрывисто, тщательно подбирая слова. Его снисходительно выслушали. В ответ прозвучали усмешки. Капитан Лири продолжил. Он ткнул пальцем в мою сторону, и орки повернули головы, потом указал на пытающегося вырваться гоблина, и на него уставились злобные клыкастые физиономии. Один из орков, тот, что удерживал его за ворот, что-то спросил. Коль-Кар пренебрежительно ответил, за что получил увесистую оплеуху.

В это время шаман колдовал на границе огненного моря. Я видел, как над ним посреди чистого неба собираются серые, быстро чернеющие тучи.

Орки засобирались. Один достал веревку. Капитан Лири без вопросов подставил руки. Орк связал их, а обратный конец привязал к луке седла. Другой хотел проделать со мной то же самое, но я заартачился.

— Не спорь с ними!— зашипел на меня пират.— Все равно нам никуда не деться, а так хоть шанс будет. Поверь мне, любую проблему можно решить только в том случае, если ты жив. Держись меня и не пропадешь!

Прогиб капитана Лири вызвал у меня чувство брезгливости. Поэтому я не стал ему уподобляться и не протянул руки дожидающемуся орку. За что и поплатился: кто-то приблизился сзади и ударил меня по голове, сняв при этом пять с лишним тысяч хитов. После яркой вспышки в голове в глазах потемнело, но я устоял на ногах. Однако не заметил, как петля аркана захлестнула мою шею и тут же затянулась. Орк пришпорил варга, и от рывка мне чуть не оторвало голову.

Здоровье — 6350

Я успел подсунуть под веревку пальцы прежде, чем петля впилась в горло, но не смог подняться на ноги. Меня поволокло вслед за скачущим по степи орком, и с каждым проделанным метром Здоровье сокращалось на несколько пунктов. Я подумал: если так и дальше пойдет, то я отдам концы уже через пару километров.

Позади громыхнуло, а потом зашелестело, потянуло свежестью. Я не мог повернуть голову, поэтому догадался, что шаману удалось вызвать дождь, для того чтобы затушить порожденный им же пожар.

Задыхаясь, я вспомнил о Когтях, выпустил клинки и попытался перерезать веревку. Позади послышался крик, тащивший меня орк остановился, а его бдительный сородич спешился рядом, придавил меня ногой к земле и грубо сорвал перчатку с Когтями.

— Еще один такой сюрприз, Звездный, и ты об этом пожалеешь!— пророкотал он. Потом обернулся к шаману и что-то сказал ему по-орочьи.

Шаман запустил в меня шаром, похожим на молнию. Я ожидал, что мое Здоровье обрушится окончательно, но случилось нечто похуже. Появилось оповещение:

Ваш Инвентарь заблокирован!

Ваши Навыки заблокированы!

Этого мне только не хватало!

Воспользовавшись возможностью, я поднялся на ноги и увидел протертые дыры на штанах и куртке. Теперь эти вещи можно было выбросить без всякого сожаления. Орк снова тронулся с места, не дав мне опомниться. Чтобы не быть поваленным на землю, мне пришлось за ним бежать. Я пытался ослабить узел на петле, сдавившей горло, но ничего не вышло.

Мимо меня промчался орк, тащивший за собой Коль-Кара. Оглянувшись на бегу, я увидел капитана Лири, покорно следовавшего за своим "господином".

Мы направлялись в Огул.

Глава 5

Я хоть как-то пытался оправдать поступок капитана Лири. Он Смертный, у него всего одна жизнь — что есть, то есть. Кого-нибудь другого на его месте я бы понял и простил. Но Лири... Отважный капитан Лири, гроза морей! Тот самый человек, который очень часто рассуждал о том, что бесчестье хуже смерти...

Впрочем, я сам хорош. Зря послушал пирата. Нужно было принять бой и умереть, как полагается настоящему мужчине. Тем более что это ненадолго. А потом... Да, что потом?

Да что угодно лучше, чем то положение, в котором я оказался по милости капитана Лири!

А положеньице было, скажем так, не ахти. В один миг я лишился всего: Навыков, вещей, заблокированных в Инвентаре, оружия, доспехов, связи. Я потерял Когти Таноссы и Вазавель. Хорошо еще, что на момент появления орков мой лук, он же жезл Смилион, и колчан со стрелами оказались в Инвентаре. Теперь они были недоступны, но хотя бы в безопасности. Выход в Междумирье был для меня так же заблокирован. Что у меня осталось? Рванина, в которой стыдно показаться в приличном обществе и которая не обеспечивала никакой защиты, да Атрибуты, великодушно оставленные мне орочьим шаманом. То есть, жить я мог, а вот выжить будет непросто.

Я почувствовал себя таким же беспомощным, как какой-то Смертный. И почувствовав это, начал понимать капитана Лири. Впрочем, на мировую я с ним идти не собирался, так и сидел в своем углу сарая, куда нас загнали по прибытии в Огул, и всячески игнорировал пирата, который не оставлял надежд вымолить прощение.

— Да пойми ты, дурья башка, не могу я сейчас умереть!— рычал он.— Кто тогда вернет "Госпожу удачу"? Кто накажет Шарка и остальных? Паскудно подохнуть, зная, что они будут жировать за мой счет и плавать на моем корабле!

Я даже не посмотрел в его сторону, разглядывая окрестности сарая и размышляя о том, как из него сбежать? Строение было добротное: толстые стены, прочная дверь, решетка на единственном окне. Просто так отсюда не выбраться. А у меня гни отмычек, ни соответствующих навыков.

Я пожалел о том, что с нами не было Коль-Кара. Его сразу же увели куда-то, оставив нас с капитаном вдвоем. Он бы точно что-нибудь придумал...

Ночь прошла в тщетных попытках побега, а утром за нами пришли и потащили наружу.

Огул был небольшим городком, по сути — крепостью на берегу моря. Дома строили еще хумансы, а орки лишь адаптировали жилье под собственные нужды и вкусы. Впрочем, сарай, в котором нас заперли на ночь, находился недалеко от городских ворот, поэтому я не успел как следует осмотреть достопримечательности Огула.

Нас вывели во двор, где уже собралась небольшая группа орков и черных гоблинов. Мое внимание привлек шаман, месивший глину в деревянной бадье. Возможно, это был тот самый, который лишил меня самого дорогого. Не знаю, для меня все орки были на одно лицо. Стало немного жутко, когда я увидел приближающегося ко мне гоблина с ножом в одной руке и чашей — в другой. Я дернулся, и тогда мой сопровождающий схватил меня своей лапищей за горло и придушил ровно настолько, чтобы я обмяк и был не в состоянии сопротивляться. После чего он взял мою руку и подставил ее под нож гоблина. Тот полоснул по запястью и собрал потекшую кровь в чашу, которую отнес шаману. Взяв другую посудину, он приблизился к капитану Лири. Тот понял, что сопротивляться бесполезно, и добровольно протянул руку.

Тем временем шаман отделил от общей глиняной массы небольшой кусок, размял его, сделал углубление пальцем и налил в него немного моей крови. Снова размял и снова добавил крови. Потом он принялся лепить фигурку, условно напоминавшую человеческую. Впрочем, шаман не стремился к точности, поэтому вышло нечто несуразное, грубое, примитивное. Закончив работу, он положил фигурку на солнце, чтобы та подсохла, и принялся лепить еще одну, поливая ее кровью капитана Лири.

Меня же потащили на помост, стоявший под крепостной стеной.

— Не дергайся!— прорычал у меня над ухом сопровождавший меня орк.— Иначе будет хуже.

В этом я не сомневался. Лишившись оружия, доспехов и Навыков, я чувствовал себя таким же беспомощным, как в первые недели пребывания в Годвигуле, пока "не нарастил жирок". Разница, конечно, имелась. Я был гораздо сильнее физически, но не настолько, чтобы тягаться с орками. У меня была завидная ловкость, однако я настолько привык полагаться на свои Навыки, что не знал, как ее применить при отсутствии последних. Отменное Здоровье гарантировало то, что я не умру от одного удара, но без доспехов все равно долго не протяну. Про ману я вообще молчу — в моем положении даже бесконечный запас не играл никакой роли.

Потом начались торги. И хотя я не понимал орочьего, нетрудно было догадаться о том, что меня продавали как какой-то завалявшийся товар. Торги шли вяло, покупателей — а их было четверо, — мой внешний вид не впечатлял. Стоявший позади меня орк, наверное, тот самый, который меня пленил, пытался их расшевелить, демонстрируя мою мускулатуру, похлопывая по спине, вертя мою голову, но поднять цену до приемлемой ему так и не удалось.

Зато когда на помост взошел капитан Лири, торги оживились. Пират был ниже меня ростом, однако именно это оказалось скорее достоинством, чем недостатком. Отсутствие одного глаза никого не смущало. Больше остальных он приглянулся толстому орку, которого на торги в паланкине принесли рабы. Он готов был заплатить за пирата горстью мелких драгоценных камней. Это вполне устроило временного хозяина Лири, и сделка была заключена. Лири спустился с помоста и приблизился к паланкину. После того, как толстяку вручили подсохшую глиняную фигурку, вылепленную шаманом, рабы, одним из которых стал пират, подняли паланкин и понесли в сторону городских ворот. Лири, шедший сзади, обернулся, подмигнул на прощание, а потом исчез из моей жизни.

И снова покупатели вернулись к моей скромной персоне. Их осталось трое: орк с четками в лапах, еще один, похожий на торгаша, и черный гоблин в изысканном наряде. Владелец "товара" не желал уступать в цене и, судя по эмоциональности, продолжал меня расхваливать. Это, наконец, принесло свои плоды, и сделка почти состоялась. Моим хозяином должен был стать черный гоблин. Но тут появился еще один покупатель — старый орк в длинном балахоне — и перебил цену конкурента. Теперь уже гоблин не захотел уступать и добавил к предложенному ранее еще немного. Старик взгрустнул, развернулся, чтобы уйти, а гоблин вскочил со своего места, собираясь забрать глиняную фигурку. Однако орк передумал, обернулся и что-то сказал стоявшему позади меня воину. Тот охотно кивнул, и на этом торги закончились. Старик забрал фигурку и, проходя мимо помоста, сказал мне:

— Следуй за мной, варши!

Я остался на месте.

— Непокорный раб?— нахмурился мой хозяин и покачал головой. После чего он снял с воротника булавку и воткнул ее в глиняную фигурку. Одновременно с этим мою грудь пронзило болью, настолько невыносимой, что подкосились ноги, и я упал на колени.

Здоровье — 8400

Мало того, полоска Здоровья продолжала медленно сокращаться, а боль становилась все нестерпимее.

Взглянув на мои страдания, старик сжалился, вытащил иглу и сказал:

— Привыкай к покорности, варши, не заставляй меня причинять тебе боль! А теперь вставай и иди за мной...

Все произошло настолько стремительно, что я не успел опомниться. Еще вчера я был свободным человеком, а сегодня стал рабом.

Бесправным и бессильным.

Орка, которого мне отныне следовало считать хозяином, звали Двадар. Он был стар и одинок, поэтому нуждался в поддержке. С другой стороны, жил он слишком бедно, чтобы позволить себе раба. И тем не менее... Он отдал все, что у него было. Он сам сказал мне об этом, когда мы пришли в его скромное жилище. Наверное, помощник нужен был ему больше, чем скопленное за многие годы состояние.

Его убогая даже по местным меркам лачуга находилась неподалеку от места недавних торгов. Дом, хоть и каменный, но уже давно трещал по швам и нуждался в починке. Из хозяйства — небольшой огородик и пара кур, приносивших яйца только по большим праздникам. На жизнь старик зарабатывал вырезанием древков для стрел. И судя по всему это занятие ему нравилось, так как мне он его не доверил. Зато сразу же взвалил на мои плечи все остальное.

— Наруби для начала дров!— приказал он.

Получено новое задание: Помочь Двадару по хозяйству

Задача: Нарубить дров

Как в старые добрые времена!

Похожие задания я получал, едва оказавшись в Годвигуле. Тогда я готов был браться за любое дело, приносящее экспу, способствовавшую дальнейшему росту моих Навыков. Сейчас же, достигнув совсем недавно 75-го уровня, такие поручения казались оскорблением. Но дело в том, что отказать своему хозяину я не мог. Он был владельцем глиняной фигурки, с помощью которой мог причинять мне такую боль, которая была мне доселе неведома.

Проклятая орочья магия крови!

Впрочем, я не собирался отказываться. Во-первых, любое занятие лучше, чем сидеть в запертом сарае. Во-вторых, я ни на секунду не оставлял надежды на побег, поэтому мне нужно было осмотреться в Огуле, выудить полезную информацию, собрать необходимое снаряжение и т.д. и т.п. Для этого я нуждался в свободе действий, которую мог получить, лишь заслужив доверие хозяина.

Раз уж так получилось, я готов был какое-то время играть не по своим правилам.

Главное — результат.

Когда я взял топор, Двадар пристально взглянул на меня и сказал:

— Не смотри, что я старый и больной! Если что удумаешь, я тебе без всякой магии шею сверну, как цыпленку.

Может так. А может и нет. Я не стал проверять, молча взялся за дело. Перед домом лежало несколько обрубков древесных стволов. Мне пришлось для начала распилить их на чурки, а уж потом наколоть дров.

+150

А больше это задание и не стоило. Если так и дальше пойдет, то года через полтора я точно достигну следующего уровня. При том условии, что такие поручения я буду получать каждый день.

Но Двадар, видимо, решил ускорить процесс моего развития и тут же дал следующее задание:

— Теперь наполни водой вон ту бочку!

Задание "Помочь Двадару по хозяйству" обновлено!

Новая задача: наполнить бочку водой

— А где воду брать?— спросил я.

Орк объяснил, как мне добраться до колодца, который находился в паре улиц от его дома.

— Только не вздумай безобразничать!— напутствовал он меня в дорогу.— Если кто-то решит, что тебя необходимо проучить, я не стану тебя защищать! И вот еще что...— он протянул мне деревянную табличку на кожаном шнурке.— Надень на шею!

— Что это?

— Кадраш. На нем указано, что ты моя собственность, мой варши. И никогда не выходи без него в город, если не хочешь неприятностей.

— Хорошо.

Я нацепил табличку, взял ведро и направился за водой, сделав при этом приятный вывод: орк не собирался держать меня на привязи, а значит, определенная свобода действий у меня все же была.

Так как хозяевами Хартлана были орки, то и основными обитателями местных городов и селений были именно они. Но не они одни. Кроме черных гоблинов я повстречал по дороге еще и хумансов, что меня несколько удивило.

Эти-то что здесь делают?!

На рабов они не были похожи — в доспехах, при оружии, самоуверенные, как любой свободный человек. У них не было никаких знаков различия, поэтому я решил, что это наемники. Люди, охочие до золота, готовы были служить кому угодно — лишь бы хорошо платили. И в отличие от проходивших мимо орков, эти не скрывали своей неприязни к новому рабу.

Но кто меня приятно удивил, так это орки женского рода. Даже не знаю, как их правильно называть, потому что сталкиваться мне с ними до сих пор не приходилось. Так вот, в отличие от мужчин, женщины были хороши собой. Слегка мускулисты, но это ничуть не портило их внешний вид. Как и слегка выглядывавшие наружу клыки. Некоторые из их носили обычные платья из грубой ткани, но большинство одевало легкие доспехи. Однако все до единой, даже маленькие девочки, ходили при оружии.

На перекрестке я зазевался и случайно налетел на вывернувшего из-за угла орка-воина. Ничего серьезного, обычное недоразумение. Я машинально извинился и хотел было продолжить свой путь, но орк схватил меня за ворот, встряхнул, как котенка, а потом взглянул на табличку.

— Передай Двадару, что ты наказан, варши! А это тебе лично от меня,— с этими словами он так врезал мне по лицу, что я перелетел через перекресток со скоростью стрелы и ударился о стену, потеряв при этом почти четыре тысячи хитов. Если бы нечто подобное случилось в самом начале моей "карьеры", перенос на Точку Возрождения был бы неизбежен. А так я встал, отряхнулся, поднял ведро и пошел дальше.

У колодца собралось немало народу. Я имею в виду хумансов. Потрепанный вид и кадраши на шеях выдавали в этих людях таких же рабов, как и я сам. Но судя по их поведению, они уже давно смирились со своей участью. Одни улыбки на лицах чего стоили! Некоторых из них можно было посчитать даже упитанными, а значит, не бедствовали ребята. Они весело трепались, позабыв о том, что хозяева отправили их за водой. Пустые ведра стояли в стороне.

Но только стоило мне приблизиться к колодцу, как последовал недовольный окрик:

— Куда прешь без очереди!

Разговоры умолкли, ко мне подошли сразу трое самоуверенных парней.

— Я не увидел здесь никакой очереди,— буркнул я и продолжил свое занятие.

— А мы кто? Или ты нас за людей не считаешь? Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю!

Заводилой оказался верзила, похожий на крестьянина из Карнеолиса: такой же большой и неотесанный.

У меня не было настроения на долгие разговоры. Я развернулся и двинул ему в морду. Кулачный бой никогда не был моим коньком, но давали о себе знать высокий Уровень и прокачанная Сила. Заводила отлетел от меня так же, как я сам недавно после воспитательного тычка орка. Подняв руку для следующего удара, я взглянул на его приятелей. Но те решили не нарываться и попятились назад.

— Не нужно так злиться!

— Мы позже придем!

Компашка быстро рассосалась. Уходивший последним верзила, бросил мне через плечо:

— Ты даже не знаешь, на кого руку поднял! Ты понятия не имеешь, кто мой хозяин! Но скоро узнаешь, обещаю!

Я взялся за ворот и начал вытаскивать наполненное водой ведро.

— Напрасно ты связался с этим недоноском.— Я обернулся и увидел тощего паренька, только что подошедшего к колодцу.— Он злобный и мстительный. Но гораздо хуже то, что его хозяин Аршак, а он не любит, когда портят его собственность.

— Кто такой Аршак?

— Он главный в этом городе. По крайней мере, он сам так считает, хотя на самом деле здесь всем заправляет Сар-Шан.

— А это кто еще?

— Местный шаман. Точнее сказать, Верховный Шаман, один из Двенадцати.

— Уж не тот ли, который так ловко лепит фигурки из глины?

— Он самый... Меня зовут Орлик. А тебя?

— Кириан.

— Звездный, если я не ошибаюсь?

— Ты тоже?

— Угу.

Я взглянул на кадраш у него на шее.

— Раб?

— Предпочитаю, чтобы меня называли варши. По крайней мере, это звучит не так обидно.

— Но сути дела не меняет,— вздохнул я и перелил воду в свое ведро.

— А мы с тобой теперь соседи!— "обрадовал" меня Орлик.— Вернее, мой хозяин соседствует с твоим.

— Стало быть, ты знаешь Двадара. Как он?

— Угрюмый,— коротко пояснил Орлик.— Говорят, у него было трое сыновей, что для орка немало. Их всех убили хумансы.

— Значит, особой любви к людям он не питает,— сделал я вывод.

— Как и все орки. С другой стороны, тебе еще повезло. Мог бы попасть на рудники, или в серную шахту, или еще куда, где требуется грубая рабская сила. Смертные мрут там, как мухи. Да и Звездным не позавидуешь.

— Повезло,— хмыкнул я.

Орлик был настоящим кладезем информации, поэтому я решил немного задержаться у колодца и снова бросил ведро в зев колодца.

— А ты давно здесь?— спросил я нового знакомого.

— Полгода как.

— И до сих пор не сбежал?

— Отсюда не сбежишь. Если орки скучают, могут выслать погоню за беглым. До пограничья далеко, не успеешь добраться — настигнут. А если лень будет, просто уничтожат сурваш — и делов-то.

— Что такое сурваш?

— Это глиняная фигурка, пропитанная кровью варши.

— И что будет, если ее уничтожить?

— Раб умрет.

— Но мы же Звездные!

— А Звездный вернется в Огул, так как отныне здесь находится наша Точка Привязки.

— Проклятье!— скрипнул я зубами. Это была плохая новость.— А если забрать у хозяина эту фигурку?

— Не вариант,— покачал головой Орлик.— Как только варши к ней прикоснется, она тут же рассыплется со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Так как я замер под тяжестью неприятных новостей, моему новому знакомому пришлось самому вытаскивать из колодца ведро. Перелив воду, он сказал:

— Пойдем, а то хозяева волноваться начнут.

— Ну и пусть!

— Когда они волнуются, начинают тыкать иголками в сурваш. Оно тебе надо?

Согласен. Я поднял свое ведро, и мы зашагали по улице в обратном направлении.

— А ты как здесь оказался?— спросил я Орлика.

— Не повезло. Ловил рыбу в окрестностях Парагона, начался шторм, и меня унесло в открытое море. Несколько дней меня носило по волнам, пока не прибило к берегу. Думал спасся, а оказалось, что попал в Хартлан. Пытался добраться до границы, но меня едва не оприходовали оборотни. До сих пор не знаю, радоваться или огорчаться тому, что спасли меня орки. В качестве платы за спасение мне придется теперь провести пять лет в рабстве... Вот такая печальная история.

— Ты что — рыбак?— удивился я. Звездные редко выбирали негероические профессии. Знавал я торговцев, кузнецов, ювелиров, но чтобы рыбак...

— Нет, что ты! Я — бард.

— Бард?!— Час от часу не легче!— А в море-то чего тебя понесло? Рыбки захотелось?

— Это непростая рыбка была, а особенная. У того, кто отведает ее мяса, голос становился волшебным, понимаешь? Внушение, Гипноз и прочая вкуснятина.

— Рыбу-то хоть поймал?

— Не-а, не успел... А тебя как занесло в Огул?

Настала моя очередь жалиться на свою незавидную судьбу. Пока рассказал, мы добрались до дома Двадара.

— Я пойду, увидимся еще,— сказал мне Орлик и поспешил к соседнему двору...

— Где тебя носило?!— зарычал на меня мой хозяин.

— За водой ходил,— напомнил я ему.

— И все? Больше ты мне ничего не хочешь рассказать?

Я покачал головой.

— Что ж, может быть, это прочистит тебе память,— буркнул он, достал глиняную фигурку и взялся за булавку.

Зная заранее, чем это все обернется, я рванулся, было, к нему, но острая игла впилась в сурваш раньше. Я рухнул, как подкошенный и принялся кататься по земле, испытывая немыслимые мучения.

— Вспомнил?

— Да, да!— закричал я.— Я нечаянно наступил на ногу какому-то орку, и он сказал, что я наказан.

— Это все?

Раз он спрашивал, значит, была для этого причина, поэтому я решил ничего не скрывать:

— А еще я дал по морде какому-то рабу у колодца, но он это заслужил!

— Ты сам раб и не имеешь права наказывать другого раба, даже если он был неправ. Запомни это! А чтобы не забыл на будущее...

И Двадар снова вонзил булавку в глиняную фигурку.

Боль оказалась настолько нестерпимой, что я отрубился.

Глава 6

Первая неделя пребывания в Огуле оказалась довольно плодотворной. Я поправил забор вокруг скромных владений Двадара, заменил прогнившие доски на крыше, отскоблил пол, перемыл окна, смазал дверные петли и прочее, и прочее. Дом старого орка приобрел давно утраченный уют, а я заработал почти десять тысяч пунктов экспы, собирая их по крохам. Что было более удивительно — я поднял Телосложение и Интеллект — наверное, награда свыше за все мои труды. Но что толку от этих Атрибутов, если мои Навыки были заблокированы?

Я был занят с рассвета до заката, но при этом не валился с ног от усталости. Возможно, сказывался высокий Уровень и сравнительно неплохо прокачанная Выносливость. Впрочем, стоит замолвить словечко и за Двадара. К своему единственному рабу он относился... скажем так — могло быть и хуже. Он постоянно наблюдал за мной, но в его взгляде не было той неприязни, какую я замечал по отношению к варши у других орков. Кормил он меня тем же, что ел сам, не докучал излишним надзором, не подгонял без необходимости, но и без работы не оставлял. Хозяйство находилось в таком запустении, что забот мне хватило бы еще не на один день.

А меня ни на миг не оставляла мысль о побеге, особенно в минуты мнимой свободы. Казалось, стоит лишь выйти за ворота и... Но рабов не выпускали за пределы города без особого разрешения. А главное даже не это: я сам, моя жизнь были прочно привязаны магией крови к глиняной фигурке, находившейся во владении моего хозяина. И вскоре я узнал о том, что случается с теми, кто сомневался в способностях местного шамана.

В тот день я белил забор, когда домой вернулся Двадар.

— Идем со мной, варши!— сказал он и прошел мимо, даже не обернувшись. Мог ли я ему отказать?

Нет.

Он привел меня на площадь, где помимо административных зданий находилась арена. Я уже знал, что временами ее использовали для показательных экзекуций. Вот и сегодня посреди площадки стояла клетка с запертым в ней хумансом. Я видел его лишь однажды, но слышал о нем едва ли не каждый день. Это был самый строптивый раб в Огуле. В прошлом — ремесленник, захваченный во время последней вылазки орков на правобережье Курона. За свой несносный характер он постоянно получал оплеухи, как от своего хозяина, так и от других рабов, страдавших по принципу коллективной ответственности за его выходки. Не стерпев издевательств, он решился на побег. Два дня он был свободным человеком, и вот его все же поймали.

Не трудно было догадаться о том, что теперь его собирались примерно наказать. Именно для этого со всего Огула согнали других рабов — чтобы, значит, увидели, что случается с беглецами. На экзекуцию пришли посмотреть и многие другие жители города — народу было полно.

Из ближайшей кузни принесли наковальню, появился Аршак, Сар-Шан и хозяин непокорного раба— тот самый гоблин, едва не ставший и моим хозяином. Глава города толкнул проникновенную речь. Благодаря "врожденному" дару Богини Яри — я имею в виду способность к быстрому обучению, — по прошествии недели я уже начал немного понимать орочий язык, поэтому основные тезисы уловил без помощи переводчика. Впрочем, Аршак повторил свои слова и на более понятном хумансам языке: непокорность наказуема, а попытка побега и вовсе карается смертью.

Владелец несчастного раба молча поставил на наковальню глиняную фигурку и взял из рук одного из орков боевой молот — слишком большой для худосочного кьяр-ни. Но он поднатужился, поднял оружие над головой и гулко опустил его на наковальню. Глиняная фигурка разлетелась на куски, и то же самое произошло с находившимся в клетке рабом — его разорвало на части, окропив кровью стоявших в первых рядах рабов. Ошметки плоти и дробленые кости разлетелись по всей арене.

— Вздумаешь сбежать, тебя ждет то же самое,— пригрозил мне Двадар...

Демонстративная казнь, а еще больше — неотвратимость наказания, произвела на меня гнетущее впечатление. Именно на это и рассчитывали орки. Им не обязательно было устраивать утомительную двухдневную погоню за беглецом. Они могли уничтожить его дистанционно. Но нет, они потратили время и силы, поймали непокорного раба, вернули его в Огул и казнили прилюдно — чтобы другим было неповадно.

Будучи Звездным, я был застрахован от смерти, но не от сопутствующих ей неприятностей. Умерев в тщетном стремлении обрести свободу, я вернусь в этот мир на Точке Привязки в Огуле, которую контролировали хозяева города.

И все начнется сначала.

Проклятье! О побеге можно было забыть...

Но уже следующий день подарил мне надежду однажды стать свободным. У старика Двадара прихватило сердце. Честно сказать, я начал за него переживать. Не скажу, что слишком уж проникся к своему хозяину. Меня волновала собственная судьба в случае его возможной смерти. Меня могли перепродать и на этот раз не так удачно. Я даже попытался помочь старику добраться до дома, но он гордо отказался и куда-то ушел. А когда вернулся, подозвал меня и сказал:

— Мои дни на исходе, но я не могу умереть, не закончив последнее дело, которое удерживает меня в этом мире. Сам я стар и не могу его выполнить, а детей у меня нет — все ушли туда, откуда не возвращаются, поэтому поручить его мне некому. Кроме тебя. Именно для этого я тебя и купил. Выполнишь — отпущу на свободу.

— Какое дело?— оживился я. Не важно, что задумал Двадар — я не собирался упускать, пожалуй, единственной возможности снова стать вольным человеком.

Орк окинул меня взглядом и сказал:

— Я долго наблюдаю за тобой, но до сих пор не уверен, справишься ли ты с моим поручением? Чтобы это понять, я собираюсь тебя испытать. Только что я разговаривал с Аршаком и сказал ему, что мой раб легко одолеет в бою любого из его рабов. И он принял вызов.

Получено новое задание: "На пути к свободе"

Задача: Выполнить поручение Двадара, чтобы избавиться от рабства

Ближайшая цель: победить на арене избранника Аршака

Мое сердце сжалось.

— Я не воин,— предупредил я его сразу.

— Я знаю. Для воина ты слишком мелковат и слаб. Но у тебя есть одно преимущество перед остальными рабами — ты сартарэш, Сын Неба.

Насколько я знаю, Сынами Неба орки называли Звездных.

— Сартарэш не так часто становятся варши, поэтому другой такой возможности у меня уже не будет. И все же я не хочу рисковать и тратить понапрасну время. Тебе придется доказать, что ты готов выполнить мое поручение. Сегодня после полудня ты выйдешь на арену Огула и покажешь все, на что ты способен.

Предложение Двадара было неоднозначным. С одной стороны я готов был приложить все мыслимые и немыслимые усилия для того, чтобы стать свободным, с другой, боюсь, одних усилий будет недостаточно. Судя по всему, мне предстоял поединок со Смертным, то есть, человеком, не обладавшим никакими Навыками, свойственными Звездным. Впрочем, это еще не говорило о том, что они ни на что не способны. Среди них тоже было немало как славных воинов, так и толковых магов. А если учесть, что, благодаря чарам шамана я утратил все свои способности, то мало чем отличался от простого Смертного. И даже больше того: полагаясь чаще всего именно на Навыки, без оных я, как и большинство Звездных, представлял собой не самое впечатляющее зрелище.

— От меня было бы больше толку, если бы Сар-Шан вернул мне мои Умения,— пробормотал я неуверенно.

— Сыны Неба привыкли полагаться на силу, дарованную им Богами,— пренебрежительно фыркнул Двадар.— А ты попробуй докажи, что сам чего-то стоишь в этом мире! К тому же на аренах Хартлана запрещено применять магию. На наши арены выходят воины, чтобы сразиться в честном бою.

— Я не понимаю, тебе нужны дешевые понты или положительный результат?— вспылил я.

— Я не знаю, что такое "дешевые понты", но таковы наши обычаи: на арену ты выйдешь без божественных даров. А потом, если победишь... хм... я попытаюсь уговорить Сар-Шана, но ничего не обещаю...

Орки любили помериться силами, поэтому в каждом городе Хартлана, в каждом его селении имелась своя арена. На них же чаще всего решались всевозможные споры, возникавшие между жителями. Проблемы, с которыми представители цивилизованного общества шли в суды, орки решали на арене. Кто победил, тот и прав. Условия поединков были вариативными. Чаще всего было достаточно вытеснить противника с площадки — на этом бой считался законченным. Реже дрались до первой крови. И лишь в исключительных случаях сражались до смерти одного из бойцов. Правда, орк — чрезвычайно живучее существо и прикончить его непросто. Но меня это и не касалось. Мне предстоял поединок с хумансом, с тем самым крестьянином, с которым мы повздорили у колодца. Звали его Игал.

Рабу не полагалось оружие, поэтому биться нам предстояло на обычных палках. И если для меня это было нечто новое, то Игал просто сиял от счастья и охотно демонстрировал свое умение обращаться с этим неказистым предметом. Он неустанно размахивал дубиной, изображая бой с тенью и плотоядно скалился, поглядывая в мою сторону. Имея, хоть не большой, но все же выбор, я взял не дубину, а шест. С его помощью я мог бы удерживать противника на расстоянии. Мой выбор расстроил Игала, и он, пользуясь возможностью, тут же сменил оружие на похожее.

Итак, нам предстоял бой на шестах.

Арена Огула представляла собой посыпанную песком площадку в самом центре города. Забора у нее не было, лишь цепочка камней, изображавших границу. Стоило одному из противников переступить через нее во время поединка, и бой можно было считать проигранным. Зрителей в этот погожий день собралось не очень много. За меня пришел поболеть Двадар. Кроме него я увидел в стороне от арены Орлика. За неделю, проведенную в Огуле, мы стали с ним настоящими друзьями. Поддержку Игала обеспечивала более солидная делегация. Пришел Аршак и его приближенные, пара наемников, желавших продемонстрировать свою преданность правителю Огула, да проходившая мимо городская стража. Горстка зевак, среди которых большинство составляли черные гоблины, не разделяла симпатии ни одной из сторон. Они пришли насладиться тем, как два хуманса будут дубасить друг друга до одурения. А если повезет, то еще и прольется кровь.

По традиции мы с Игалом стали спинами друг к другу. Когда прозвучал гонг, мой противник ударил с разворота. Я предвидел такой ход, поэтому прыгнул вперед, развернулся и подставил шест, приняв на него мощный удар. Игал не остановился на достигнутом, осыпал меня серией новых ударов. Его шест бил то слева, то справа, то сверху. Моей Ловкости было достаточно, чтобы отражать их, но на ответку не хватало ни времени, ни опыта. Поэтому я медленно пятился назад, спиной чувствуя приближение границы арены. Нужно было что-то предпринять. Отбив шест, я ткнул своим, метя в грудь Игалу, но он ловко парировал его и тут же ударил снизу-вверх, двинув мне в подбородок.

Здоровье — 2300

На мгновение я потерял ориентацию, чем тут же воспользовался мой противник. Он попытался повторить мой удар тычком, но на этот раз я увернулся. Игал рванул вперед, собираясь плечом вышибить меня с арены, однако и тут я оказался ловчее него: пропустил мимо, сделав шаг в сторону, и уже сам подтолкнул противника плечом в спину. Он наступил на камень, обозначавший границу арены, но устоял и ударил с разворота тычком, попавшим мне в живот.

Здоровье — 3100

Хуже того — я отлетел назад и упал на спину. Предчувствуя скорую победу, Игал рванул ко мне, собираясь добить, но опоздал на какое-то мгновение. Пока он поднимал шест над головой, я из положения лежа ударил ногой по колену. Он ухнул, не устоял на ногах и рухнул рядом со мной. Я опустил шест на его бычью шею, перевернулся и навалился сверху, прижав морду Игала к земле. Он пытался сопротивляться. Его стремление к победе было похвально, но бесполезно. Чем больше он дергался, тем сильнее я давил на шест, а он своими стараниями причинял себе дополнительную боль. Его физиономия покраснела, он хрипел, но не сдавался. Наверное, цена победы была для него так же высока, как и для меня.

— Отпусти его!— заревел Аршак, не любивший, когда портили его собственность.

Я нехотя слез с Игала.

+2000

Задание: "На пути к свободе"

Цель: победить на арене избранника Аршака — достигнута

Вы приобрели новый навык "Бой на шестах"!

Шест +5

Отношение с орками +1% (всего 1%)

Отношение с жителями Огула +5% (всего 5 %)

Вместе с ним я приобрел и нового врага. Когда я покидал арену, Аршак пытался испепелить меня взглядом.

Да и Двадар не выглядел особо счастливым:

— Ты слишком долго возился с этим увальнем и не убедил меня в том, что готов стать свободным,— проворчал он недовольно.— Надеюсь, следующее поручение ты выполнишь более достойно.

— Еще одно?

— Да... В окрестностях Огула рыскает Серый Охотник. Я хочу, чтобы ты укротил его и привел ко мне в течение трех дней.

— Кто такой этот Серый Охотник?

— Варг. Он уже стар, поэтому и сер. И может быть он не так силен, как его более молодые сородичи, но прожитые годы одарили его отменным чутьем, опытом и мудростью. Его уже давно пытались поймать жители города за то, что он безнаказанно крадет овец и коз, но он чувствует опасность и успешно избегает ловушек... Скажу сразу, это будет непростое и опасное задание, но тебе ли бояться смерти, Сын Неба?

Пока Двадар говорил, я мысленно пытался убедить себя в том, что ослышался. Он что — предлагал мне поохотиться на... варга? Голыми руками? Без оружия?! Да еще и не убить, а привести живым в Огул?

Прелестно!

А главное — не откажешься: на кону стояла моя свобода.

Впрочем, у меня было целых три дня, чтобы решить проблему. Или ВСЕГО три дня, так как на ум ничего не приходило.

Задание "На пути к свободе" обновлено!

Новая цель: поймать и привести в Огул Серого Охотника...

Временное ограничение: 3 дня

Охота никогда не была моей стихией, если это не охота за чужим кошельком. Да и с животными я как-то не особо ладил. А тут нужно было поймать, приручить и привести в город целого варга. Не имея при себе оружия, с такой тварью страшно было даже рядом стоять. Потому что варг — сам по себе охотник. А уж если он натаскан на хуманса или эльфа... Не знаю почему, но приручить варга могли только орки и гоблины — другим расам это не удавалось. Или они не пробовали. Не знаю. А в Огуле находилась не самая малая в Хартлане ферма, где выращивали и объезжали варгов...

Кстати, это неплохая идея...

Получив разрешение и одобрение хозяина, я направился на ферму.

Она располагалась в противоположном конце Огула, поэтому идти мне пришлось через весь город. К тому же я решил не рисковать и не светиться в центре, так как там я мог столкнуться с Аршаком, который с недавних пор считал меня чуть ли не кровником. Любая провокация могла иметь самые печальные последствия, способные повлиять на мое стремление обрести свободу. Поэтому я отклонился к северу и когда проходил мимо ворот, увидел отряд на варгах, направлявшийся к выходу из города. Сразу бросилось в глаза, что это были не местные орки. Более того, судя по экипировке и штандарту в виде нанизанной на копье головы эльфа, эти орки принадлежали клану Шагна, который не признавал власти Роршаха. Факт интересный хотя бы потому, что Огул вроде как присягнул на верность новоявленному Верховному Вождю.

Да, в Хартлане тоже было неспокойно. Попахивало гражданской войной. А началось все с того, что Роршах, один из Избранных, завладел мечом Карракша, который некоторое время принадлежал мне. Это был подлый удар в спину, так как я в определенной степени доверял Избранным. И никакие объяснения не могли оправдать факт предательства. Хотя они, конечно, были, и довольно веские. Разделение орочьего племени на кланы не способствовало их объединению. Орки были слишком горды, чтобы подчиниться представителю другого клана. Оттого-то и враждовали они друг с другом, оспаривая первенство и главенство. Оттого-то не было мира в Хартлане испокон веков. И только благодаря этому орки, считавшиеся лучшими бойцами Годвигула, до сих пор не завоевали весь мир.

Попытки объединиться были не раз, но ни к чему, кроме новых споров и очередной войны, они не привели. Правда, однажды вожди давних времен приняли решение, способное положить конец вражде. Большинством голосов они одобрили предложение одного из старейшин: вождем станет тот, кто однажды вернет орочьему племени меч Карракша. При этом все остальные должны были ему подчиниться.

Вот и не удержался Роршах, узнав, что я добыл легендарное оружие, выкованное однажды божественным покровителем Хартлана. Не знаю, что подтолкнуло его к этому шагу: то ли тщеславие, то ли искреннее желание объединить орков. Пакин-Чак говорил, что это в интересах не только самих орков, но и Избранных. Более того — это нужно всему миру. В подробности он не вдавался, поэтому я так и не узнал, какая польза миру от того, что орки станут наконец едины?

Так или иначе, но Роршах отнял у меня меч, покинул Вальведеран и поспешил в Карсах — город, находившийся под управлением клана, которому он принадлежал, чтобы заявить свои права на титул Верховного Вождя. В Карсахе его приняли как героя. Многие города и крепости, поселения и кочевья признали его власть, следуя давним договоренностям. Но не все. Главным противником Роршаха стал клан Шагна — самый многочисленный и, пожалуй, самый мощный из орочьих кланов. Его представители всегда считали себя исключительными и полагали, что только выходец из Шагна может стать Верховным Вождем. Главным городом Шагна был Айдал. Кроме того его влияние распространялось на территории к западу от Айдала, ему же подчинялись лесные орки. И не только. Под штандарты Шагна стали стекаться все недовольные тем, что выскочка Роршах возомнил себя Верховным Вождем. А таких было немало. Поговаривали о том, что уже произошли первые стычки между конкурирующими сторонами. И судя по всему, это было только начало.

Я узнал об этом, подслушивая разговоры орков. Благо их язык я уже начал немного понимать. Впрочем, об этом говорили открыто, но не все. Навострив уши, я узнал, что даже в Огуле не все довольны кандидатурой Роршаха. А теперь вот еще и появление представителей клана Шагна. И главное — я увидел то, зачем они явились в Огул. Вернее, за кем — за Коль-Каром. Я видел, как они увозили с собой плененного гоблина. И хотя на его голове был мешок, я узнал своего старого приятеля. Мне оставалось только сожалеть о том, что я так и не поговорил с ним напоследок. Хотя... Может быть, это и к лучшему. Меньше знаешь, крепче спишь.

Так или иначе, но я ничем не мог помочь Коль-Кару. Теперь я остался в Огуле совсем один. Впрочем, был у меня новый знакомый — Орлик. Правда, помощи от этого певуна ждать не приходилось...

Хозяйство по выращиванию и натаскиванию варгов было немалым. Помимо молодых и необученных животных здесь содержали так же и остальных. То есть, ферма служила еще и своеобразной городской "конюшней" для зубастых орочьих питомцев. Заведовал ею орк Башлак, под руководством которого находилось еще с десяток работников, не считая рабов. Но с молодыми варгами возился Виштак — непривычно для орков низкорослый и тощий. Я издалека заметил с какой любовью он обращался со щенками, и они отвечали ему взаимностью — вились вокруг него, пищали, когда он не обращал на них внимания, и беззлобно трепали его за штанины.

— Приветствую тебя, грозный Виштак!— поздоровался я с ним.

Скользнув по мне взглядом и заметив кадраш на моей шее, орк быстро потерял ко мне интерес и вернулся к своим щенкам.

— Привет тебе от Двадара! Он спрашивает, почему ты не заходишь навестить старика?

— Дела,— не оборачиваясь, ответил Виштак.

— А еще он надеется на твою помощь.

— Ты же видишь, я занят!— огрызнулся орк.

— Значит, старик не ошибся: орки нынче не те, быстро забывают своих товарищей и их родителей,— упрекнул я его. Двадар ни о чем подобном не говорил, рассказал лишь, что Виштак в детстве дружил с его младшим сыном.

Виштак раздраженно бросил щенка в загон и обернулся:

— Что тебе нужно?

— Я собираюсь приручить Серого Охотника,— начал было я.— Это поручение Двадара.

— Ты... что?!— воскликнул он, выпучив глаза.— Ты собираешься... Пфа!!!— он захохотал, схватившись за бока. Тут же оживилась едва ли не вся ферма — запищали щенки, заскулили взрослые особи. Животные будто понимали, о чем речь, и подняли меня на смех.

Я не обиделся. Смех, как ничто другое, способствует разрядке.

Ждать пришлось долго. Даже после того, как приступ веселья пошел на убыль, орк продолжал похрюкивать и коситься на меня с любопытством.

— Наверное, ты плохой раб, и Двадар решил скормить тебя Серому Охотнику, раз дал такое поручение.

— Или он достаточно умен и понимает, что мне это по силам,— пожал я плечами.

— Тебе?! Да знаешь ли ты, сколько отважных орков пыталось поймать Серого Охотника? И знаешь, что с ними случилось?

— Догадываюсь.

— Именно! Так то были ОРКИ! А ты кто такой? Заклинатель варгов? Может быть, ты из стали?— он схватил меня за плечо, сдавил его пальцами, сняв при этом три сотни хитов. А заметив, как я поморщился, сказал: — Нет, ты из плоти и крови! А это как раз то, что больше всего по вкусу Серому Охотнику.

— Так ты мне поможешь?— спросил я.

— Ты хочешь, чтобы я помог тебе поймать Серого Охотника? Мой ответ — нет. Я охотился на него однажды...— Орк закатал рукав и показал лапу, покрытую уродливыми шрамами.— Это было в молодости. Тогда еще я был глуп и неопытен. Теперь я подобной ошибки не совершу.

— Я не зову тебя с собой на охоту,— покачал я головой.— Расскажи мне о варгах! Об их повадках, о том, что они любят, а что — нет.

— Всего-то?— фыркнул Виштак. Мне показалось, что он даже обиделся.— Да, никто не знает о варгах столько, сколько я. Это удивительные животные...

Его монолог затянулся не меньше чем на час. Забыв обо всем на свете, он говорил, говорил, говорил... Он на самом деле любил этих животных и знал о них почти все. Но полезной информации, той, с помощью которой я мог бы покорить Серого Охотника, я так и не дождался.

Виштак мог говорить о варгах бесконечно долго, но щенки не хотели ждать, они хотели кушать. Их писк заставил Виштака отвлечься и вернуться к прерванному занятию.

Я тоже собрался уходить, но заметил, как орк насыпает в кормушку какую-то траву, и с каким аппетитом поглощают ее молодые варги.

Я-то думал, что они питаются исключительно мясом и костями!

— Что это?— спросил я Виштака.

— А-а, это красные водоросли!— оскалился орк.— Варги от них без ума.

— Степные хищники любят водоросли?!

— Они бы к ни не притронулись, если бы я не добавлял в них капельку льняного масла. Всего капельку!

— Слушай, Виштак!— встрепенулся я.— Можешь дать мне горсть этих водорослей?

Орк как раз пересыпал в кормушку последнюю порцию и виновато посмотрел на меня:

— Это были последние... Ты, конечно, можешь попробовать отнять у них их лакомство, если руки не жалко...

Видя то, с каким остервенением щенки пожирали пахучие водоросли, я отрицательно покачал головой.

— Ладно, забудь! Пойду я...

— Передавай привет Двадару! Скажи, я зайду на днях...

Я не сразу направился к дому. Сначала я заглянул на местный рынок и, обойдя ряды, не заметил на них красных водорослей. Тогда я обратился к рыбакам.

— Красные водоросли?— удивились те.— Кому они нужны? Их даже свиньи не едят!

— А где они растут?

— В море, конечно! Только не в нашем, а во Внутреннем.

Жаль...

Приближаясь к дому Двадара, я услышал музыку. Кто-то играл на флейте. Мелодия была незамысловатая, какая-то тоскливая, навевавшая зевоту. И как оказалось, не я один разделял это мнение. Двадар сидел на лавочке и клевал носом. И даже его куры выглядели сонными.

На флейте играл Орлик. Он устроился в теньке и наяривал, сосредоточенно глядя на грядку. Вдруг послышался грохот, донесшийся из соседнего дома. А через пару секунд на крыльцо вывалился заспанный орк — хозяин Орлика. Он подбежал к рабу, выхватил у него изо рта флейту и без труда сломал ее о колено.

— Сколько раз говорил тебе — не петь и не играть!— заверещал он, потирая шишку на лбу. Потом последовал подзатыльник, сбивший тщедушного Орлика на землю.— Еще раз увижу у тебя дудку или услышу этот мерзкий скрип, выпорю, как шелудивого пса! Лучше делом займись!

— Конечно, хозяин!— пролепетал Орлик, вскочил на ноги и взялся за метлу.

Хозяин скрылся в доме, а я приблизился к плетню.

— Привет, Орлик! Что это только что было?— спросил я его.

— Неадекватная реакция неадекватного орка на музыку. Я виноват что ли в том, что его тянет в сон всякий раз, когда я начинаю играть?

— И не его одного,— усмехнулся я и зевнул.

И тут меня вдруг осенило.

— Погоди, погоди, погоди... Ты говоришь, всякий раз, когда ты начинаешь играть, твоего хозяина тянет в сон... И моего тоже,— взглянул я на Двадара.— Да и меня, если честно.

— Это потому что вы ничего не понимаете в музыке!— обиделся Орлик.

— Я не о том... Ты ведь бард?

— Ну, да.

— То есть, твоя музыка непростая. Она волшебная.

— Мне приятно это слышать,— довольно ощерился мой приятель.

— Странно... — пробормотал я.

— Чего тут странного?— опять насупился Орлик.

— Все мои, например, Навыки заблокированы с тех пор, как я сюда попал. А твои?

— И мои тоже.

— А как же музыка? Она с ног валит почище любой колотушки!

— Вообще-то это была мелодия для роста растений,— просветил меня Орлик.

— Как это?

— А вот так! Согласно записи в Нотной Книге, с помощью этой мелодии можно в пять раз ускорить рост любого растения. Хотел вот морковку вырастить,— он кивнул на пустую грядку.

— И?

— И ничего не получилось! Опять! Теперь моя музыка лишь сон навевает.

— Это же хорошо!— мой рот расползся в улыбке.

— Чего ж тут хорошего?— вздохнул Орлик.

— А скажи, она только на людей... ну, и на орков так действует? Или на животных тоже?

— Судя по курам, она так действует на всех,— процедил сквозь зубы мой приятель.

— Это же просто замечательно!

Кажется, я придумал, как мне выполнить задание Двадара.

Глава 7

План был такой: я беру с собой на охоту Орлика, он усыпляет Серого Охотника своей чарующей музыкой, мы забираем варга и возвращаемся в Огул.

Замечательный план!

Но...

К сожалению, этих "но было немало.

Отпустит ли Орлика его хозяин? Где искать Серого Охотника? Удастся ли нам его обезвредить? А как потом дотащить уснувшего хищника до города?

Начать я решил с самого главного: я как-то забыл спросить самого Орлика, согласится ли он пойти со мной?

Мы пересеклись с ним у колодца на следующий день.

— Тут такое дело, мой друг...— я вкратце рассказал барду о своих замыслах.

— Ну-у... Я даже не знаю,— уныло протянул он.— Я бы с радостью тебе помог, но...

— Говори! Одним "но" больше, одним меньше...

— Ты же знаешь, я не могу выйти за пределы города, хозяин не отпустит.

— А если отпустит — пойдешь?

— Ну-у... — Я ведь начинающий бард. Не знаю, получится ли у меня?

— Попробовать-то можно?

— А если он нас сожрет?

— Дальше Огула не улетим. Мы же Звездные!

— Ну-у...

В общем, я уговорил Орлика.

После чего мне предстоял разговор с его хозяином.

— Забудь об этом!— зарычал Гарэш, сверкая очами.— Ишь, чего удумал?! Единственного раба скормить варгу захотел! Говоришь, тебя Двадар надоумил? Совсем сбрендил старик на старость лет!

— Ничего с твоим рабом не случится!— поспешил я заверить орка.— Он же Звездный... ну, то есть, Сын Неба!

— Ну и что с того? Мясо, может быть, и нарастет, а с одеждой как быть? У меня другой для него нет!

— А ему и не обязательно лезть в пасть к Серому Охотнику! Подудит на своей дудке в стороне, а если что — спрячется или на дерево залезет. Да и я присмотрю за ним, если что.

— Ты? Пха...— фыркнул Гарэш.

— Ну, так может, договоримся как? Ты мне, я тебе,— предложил я.

— Что может быть у раба такого, чего нет у свободного орка?— отмахнулся Гарэш.— Хотя... Устриц хочу! Да не абы каких, а бритвенных!

— Где же я тебе устриц возьму?— опешил я.

— А где хочешь, там и бери!

— Хорошо, достану я тебе устриц,— пообещал я.

Получено новое задание: "Устрицы для Гарэша"

Задача: Добыть для Гарэша дюжину бритвенных устриц

Где их только взять...

Возможно, рыбаки с рынка подскажут?

Во дворе я наткнулся на Орлика.

— Что сказал хозяин?— с надеждой спросил он.

— Хочет устриц к обеду, и не простых, а бритвенных... Ты не знаешь, где их взять?

Орлик пожал плечами.

— Понятно...

Я собрался уходить, но Орлик снова меня остановил.

— Подожди! Если все получится... В общем, есть еще одна проблема.

— Кто бы сомневался,— скрипнул я зубами.— Говори!

— Гарэш мою флейту сломал, а другой у меня нет...

Я чуть не сел в пыль. Кажется, все мои планы готовы были пойти коту под хвост.

— Ты не подумай, я новую на раз вырежу, не проблема!— поспешил меня успокоить Орлик.— Но мне ивовый прут нужен, а ива в городе не растет.

— А где она растет?— процедил я сквозь зубы.

— У воды обычно.

— Хорошо, я придумаю что-нибудь...

Получено новое задание: "Флейта для Орлика"

Задача: найти ивовый прут

Это потом. Сначала нужно поговорить с рыбаками, и я отправился на рынок...

Оказывается, орки обожали устриц! Не знал. На лотках торговцев они не задерживались, но кое-что осталось. Однако тех, что заказал Гарэш, среди них не было.

Может, распродали уже?

Я с надеждой обратился к торговцам.

— Бритвенные устрицы?— выпучил глаза один из них.— Если достанешь, не забудь меня угостить. Плачу золотом!

— Да что в них такого?!

— Попробуешь, сам поймешь!

— А где их взять?

— У Черной Скалы они водятся,— лениво ответил орк.

— Так в чем проблема?

— Сходи — сам узнаешь... Иди отсюда, не мешай торговать!

Другие рыбаки тоже ничем не помоги.

Неужели самому придется за устрицами нырять?

Но для этого мне нужно было хотя бы выйти за пределы города.

Придется поговорить с Двадаром...

— Идешь за Серым Охотником?— спросил меня старый орк, когда я попросил отпустить меня за ворота.

— Пока еще нет...

— Вот как соберешься, так и подходи!— уперся Двадар.

— Нелегкую задачу ты мне поручил,— признался я.

— А ты думал!— усмехнулся орк.

— Чтобы ее выполнить, мне следует основательно подготовиться. Именно для этого мне и нужно попасть за город.

— Зачем?

Мне не хотелось вдаваться в подробности, чтобы у Двадара не появилось новых отговорок.

— Нужно... Обещаю к вечеру вернуться!

— Конечно же вернешься, куда ж ты денешься... Ладно... Дай мне свой кадраш!

Я снял с шеи и передал хозяину табличку. Он взял нож и нацарапал на нем какие-то знаки.

— Вот, теперь ты можешь выходить за пределы Огула. Только не забудь перед этим спросить у меня разрешения...

За свободный выход из города я получил немного экспы, но это было не главное. Важно то, что отныне я мог свободно покидать город. Я решил не терять времени даром и сходить к Черной Скале за устрицами. А заодно поискать ивовый прут для Орлика.

Я направился к южным воротам, но там околачивался Аршак, с которым я не хотел встречаться даже мимоходом. Я не стал терять времени и дожидаться, пока он уйдет, развернулся и зашагал к северному выходу из города.

У ворот дежурили орки. Они преградили мне путь, но я показал им свой кадраш, и они... расступились!

— Где находится Черная Скала?— спросил я.

Орки не отказали в любезности, объяснили.

Несмотря на то, что это была мнимая свобода, радостно стало на душе, когда я оказался за пределами города. Я едва сдерживал себя от того, чтобы не броситься в бега. Понимал, что с заходом солнца окажусь на Точке Возрождения в Огуле, потеряв часть с таким трудом заработанных Очков Развития и утратив доверие Двадара. Поэтому вместо того, чтобы двинуться на запад, к границе, я свернул на юг.

На полпути к морю я наткнулся на небольшое озерцо, на берегу которого росли ивы. Но именно там обосновался дикий кабан, пришедший на водопой. Судя по повадкам и шрамам — матерый. И большой. Бодаться с ним без оружия, даже имея 75 уровень было бы непросто. У меня при себе не было ни оружия, ни защиты. Да и Навыков у меня никаких не было.

Я снова почувствовал себя простым смертным — беспомощным и слабым.

Ладно, загляну на обратном пути...

И тут кабан, будто услыхав мои молитвы, развернулся и, продравшись через кусты, засеменил в степь.

— Умный мальчик!— пробормотал я и осторожно спустился к озеру.

Ивняк был молодой, и мне долго пришлось искать подходящий прут. Я понятия не имел, какой именно нужен Орлику, поэтому выбирал потолще. Нашел. Так как ножа у меня не было, пришлось его ломать. На это тоже ушло немало времени и сил. Но я справился. Обернулся, чтобы уйти... и наткнулся на свирепый взгляд дикого кабана.

— Чтоб тебя...

Нужно же ему было вернуться?!

Кабан не стал мешкать, взвизгнул и бросился на меня. Я ударил его тем, что было в руках — ивовым прутом. Но животное этого даже не заметило, врезалось в меня всей своей тушей, мотнуло головой и разорвало клыками мое бедро.

— 5600

Урон не был бы так велик, будь на мне хоть завалящаяся защита. Я упал на землю, а кабан развернулся и вонзил свои клыки в мою спину...

— 12831

Меня перевернуло на живот. Я подскочил, и тут же снова был сбит с ног озверевшим кабаном...

— 1200

И я понял, что окажусь на Точке Возрождения даже раньше, чем предполагал в случае побега. И даже готов был с этим смириться. Но тут кабан, поддев мордой, перевернул меня на спину, ринулся вперед, собираясь вспороть брюхо и... наткнулся на ивовый прут, который я так и не выпустил из рук. Будущая флейта Орлика вошла ему глубоко в раззявленную пасть. Тварь завизжала, замотала головой и торчащим из глотки прутом. А потом развернулась и побежала прочь.

+ 3550

Неплохо!

Особенно учитывая то, что я не убил, а лишь прогнал кабана. Но в моем нынешнем статусе и одно это уже было настоящим подвигом.

Вот только жаль ивовый прут, который кабан утащил с собой. Ничего похожего поблизости не было.

Что ж, поищу в другом месте.

Мне тоже досталось неслабо: нога разорвана, на спине рана, несколько синяков и кровоподтеков. Здоровье просело наполовину, и из-за кровопотери продолжало падать. Не лучше дело обстояло и с одеждой: рубаха и штаны были основательно разорваны и перепачканы кровью.

Нужно было возвращаться в город, но ужасно не хотелось. Решив, что рубахе и без того кранты, я разорвал ее на полосы и перевязал раны. Кровотечение прекратилось.

А дальше что?

У меня оставалось всего два дня на то, чтобы выполнить задание Двадара, а дел былоневпроворот. Да и не известно, отпустит ли меня снова за ворота мой хозяин, когда увидит, к чему приводят такие вот прогулки?

Нет, я решил закончить то, что начал, а именно: добыть устрицы и найти новый ивовый прут.

Я направился на побережье.

День был погожий, море спокойное. Немного побродив по берегу, я увидел Черную Скалу. Она торчала из воды в полусотне метров от суши. Черная, как уголь, не ошибешься. Лодок поблизости не было, но я неплохо плавал, поэтому смело вошел в набегавшие волны и...тут же с ревом выскочил, когда соленая вода коснулась моих ран.

А ведь стоило догадаться!

Но не возвращаться же в город из-за такой ерунды?

Я снова полез в воду, шипя и скрипя зубами. Здоровье медленно поползло вниз, однако я решил не отступать, оттолкнулся ото дна и поплыл.

Вскоре мои мучения были вознаграждены:

Телосложение +1

Кстати, я уже давно заметил, что в моем нынешнем положении Атрибуты росли гораздо быстрее, чем прежде. Еще немного, и можно было бы поднять Силу и Ловкость.

Достигнув скалы, я забрался на камни, чтобы немного передохнуть. Сидел, смотрел в воду, пытаясь понять, насколько далеко до дна? Увы, разглядеть что-то в пенящихся волнах оказалось невозможно.

Отдышавшись, я набрал полные легкие воздуха и нырнул. Теперь мне предстояло еще одно испытание: я не мог искать устрицы с закрытыми глазами, а открыв их, болезненно зашипел, пуская пузыри, когда соленая вода обожгла глазные яблоки. Впрочем, боль быстро прошла, и я смог видеть под водой, хотя и не совсем отчетливо.

У скалы оказалось не глубоко — метров пять. Впрочем, мне и не понадобилось опускаться на дно: первую устрицу я заметил на полпути. Она закрепилась на скале. Я понятия не имел о том, как выглядят бритвенные устрицы. Оставалось лишь надеяться, что это она и есть. Подплыв к ней, и сопротивляясь силе, выталкивавшей меня наверх, я схватился за раковину, пытаясь оторвать ее от скалы... и тут же отдернул руку, потеряв 1230 хитов. Следом за моими порезанными пальцами потянулся шлейф хлынувшей крови.

Я рванул вверх, забрался на камни и осмотрел рану. Пальцы были рассечены... да, словно бритвой. И эта новость, как ни странно, порадовала меня: теперь я знал, что не ошибся и понял, почему эти устрицы называются именно так. Кусок штанины пошел на перевязку, а потом я снова нырнул в воду.

На этот раз я действовал осмотрительно и неспешно. Края раковины были безумно остры, поэтому я попытался поддеть устрицу сбоку. Пришлось приложить определенное усилие, чтобы оторвать ее от камня. Система услужливо оповестила меня об успехе:

Собрано: 1 бритвенная устрица. Осталось 11

И снова здорова. Я не подумал о том, как понесу устрицы в город. Нужно было взять с собой хотя бы какую-нибудь сумку или корзинку. Впрочем, я не поддался унынию, вынырнул, чтобы глотнуть воздуха, а заодно оставить добычу на камнях.

И снова погружение.

К сожалению, устрицы не росли, как грибы после дождя, и мне пришлось изрядно порыскать, опускаясь до самого дна. Но дело, хоть и медленно, продвигалось. Сначала я обшарил скалу в северной ее части, потом обогнул с востока и сместился на юг. Там я обнаружил грот, который даже на фоне Скалы выглядел чернее ночи. Перед входом я заметил пучки бурой растительности.

Неужели красные водоросли?!

Но ведь рыбаки утверждали, что они растут только во Внутреннем море!

Я решил все же взять с собой немного и показать Виштаку.

А вдруг?

К гроту я приближался не спеша. Было в нем что-то... зловещее. Мне даже показалось, что в глубине вспыхнули и тут же погасли два красных огонька. Но немного выждав, я не обнаружил опасности и приблизился к гроту. Кроме водорослей я заметил еще одну устрицу. Шестую. Но чувствуя, что легкие уже распирает от нехватки свежего воздуха, я не стал ее подбирать, рванул вверх и выбрался на камни.

Каково же было мое удивление, когда я увидел наглую чайку, которая без зазрения совести долбила клювом... мою добычу! И это была уже вторая устрица — от первой остались лишь осколки раковины.

— Ах, ты ж...

Я бросился на чайку, но она оказалась проворнее, подхватила клювом новую устрицу и улетела восвояси.

Таким образом, я потерял три из пяти раковин.

— Что б ты ею подавилась!— крикнул я уносившейся к берегу чайке.

Теперь придется начинать почти сначала.

Оставшуюся добычу вместе с пучком водорослей я спрятал среди камней. Мне было известно местонахождение еще одной устрицы, но мрачныйгрот внушал тревогу. Поэтому я решил осмотреть Скалу с западной стороны.

И мне повезло: здесь устрицы поселились целой колонией. Я добывал по две за раз, возвращался наверх, прятал добычу и снова нырял. На то, чтобы добыть девять устриц у меня ушло не больше получаса.

Итого одиннадцать.

Оставалась последняя. Но я полностью обобрал колонию и даже еще раз обогнул Скалу с севера, чтобы убедиться: устриц больше не было. Верне, была одна. У грота.

Хотел я этого или нет, но мне пришлось отправиться за ней. Не знаю почему, но сердце бешено стучало, когда я приближался к гроту. Я смотрел в его черный зев, ежесекундно ожидая нападения. Так я добрался до устрицы и принялся отрывать ее от каменной поверхности, косясь в сторону грота. Наконец, раковина поддалась, отделилась от скалы...

Собрано: 12 бритвенных устриц

+2500

...и в этот самый момент вокруг моего запястья обвилось щупальце, вырвавшееся из сумрака грота. Я бросился в сторону, но не тут-то было: следом за первым ко мне потянулись и другие щупальца, а мгновением позже показался и их хозяин — огромный спрут, обитавший в гроте.

Я уперся в Скалу ногами, рванул назад и освободился от хватки чудовища. Извиваясь как червь, я ускользнул от его щупалец и, что было сил, рванул вверх, прихватив свою добычу. Я видел, как быстро приближается водная поверхность, по которой расплескались солнечные лучи. И вот когда до глотка свежего воздуха оставалось совсем ничего, щупальце опутало мою ногу и потянуло назад.

Я начал задыхаться.

"Ну, вот и все..."— подумал я. А счастье было так близко.

Я не боялся смерти. Обидно было не выполнить задание, которое, по сути, уже было почти закончено.

Я бился, вырывался, но с каждой секундой все слабее и слабее. А спрут упрямо тащил меня в свой грот, собираясь полакомиться. Я схватился за край Скалы одной рукой. Последовал мощный рывок, но я оказался сильнее...

Сила +1

Я лишь мельком заметил сообщение, упрямо борясь за свою жизнь. Появилось еще одно щупальце, промелькнуло перед моим носом и захлестнуло за шею. Я ударил по нему острым краем раковины, и меня тут же окутало плотным черным облаком хлынувшей во все стороны крови чудовища. Но что было более важно — щупальце оставило в покое мое горло и втянулось в грот.

Теперь я знал, как мне действовать. Разжав пальцы,я дал спруту затянуть себя в грот. Но при этом я изогнулся, дотянулся до щупальца, обвивавшего мою лодыжку, и несколько раз полоснул его бритвенно острым краем раковины. Спрут до последнего не хотел отпускать свою добычу, и остался без щупальца. А я, получив свободу, рванул на свет, а потом вверх. Не успел самую малость, наглотался воды и едва снова не ушел ко дну. Но ухитрился все же схватиться за край скалы и выбрался на камни.

+ 4500

Вряд ли чудовище сдохло. Скорее, это была награда за спасение. И оно того стоило. Я отполз подальше от воды и долго лежал на животе, выворачивая содержимое желудка на камни.

Когда стало легче, я встал на ноги и глянул в воду.

Как же я теперь доберусь до берега?

Возможно, я достаточно поранил чудовище, и оно теперь долго не высунется из своего грота. А может и нет.

Рисковать не хотелось.

Повернув голову, я увидел лодку, плывущую вдоль берега. Это были рыбаки.

— Эй! Эй!!!

Орки и без того видели меня, но не спешили прийти на помощь. И лишь после того, как я начал размахивать руками, они повернули лодку к Черной Скале.

Я собрал свою добычу, рассовал устрицы по карманам, водоросли держал в руках и дожидался лодки.

— Ну, как улов? Много ли устриц насобирал?— крикнул мне один из рыбаков, державший в руке гарпун. Должно быть, он был из тех торговцев, с кем я сегодня разговаривал на рынке и знал о моей затее.

— Сколько ни собрал, все мои,— буркнул я.

— Посмотри-ка, у него самом деле неплохой улов!— откликнулся другой.

— Удивительно! И как только Большой Рашан тебе позволил себя обобрать?!

— Большой Рашан? Это чудовище с щупальцами что ли?

— Он самый. Он давно уже живет у Черной Скалы. Его еще мой отец помнит. А мой дед предупреждал моего отца, чтобы тот никогда не нырял у Черной Скалы, иначе Большой Рашан утянет на дно.

— Почему же сразу не предупредили?— спросил я, прыгая в лодку.

— А зачем? Говорят, ты сартарэш. Вот мы и решили с Куларом посмотреть: сожрет ли Большой Рашан Сына Неба или подавится?

— Подавился,— расстроил я орков.

— Ты первый на моей памяти, кому удалось вырваться из его объятий,— с восторгом заметил рыбак.

— Я очень рад.

— Может, угостишь нас бритвенными устрицами?— плотоядно облизнулся Кулар.— Мы ведь тебя спасли!

— Я добыл устрицы для Гарэша, с ним и договаривайтесь. А насчет спасения... Спасибо. Если хотите получить награду, обращайтесь к Двадару.

Орки сразу погрустнели и направили лодку к берегу...

Опасаясь встречи с Аршаком, я попросил, чтобы рыбаки высадили меня подальше от порта. Несмотря на усталость и раны, я решил прогуляться до северных ворот. Перед этим я выпросил у рыбаков старую суму, куда и переложил свою добычу.

— Это случаем не красные водоросли?— спросил я их.

— А кто ж их разберет? Мы водоросли не кушаем.

Ладно, спрошу Виштака при встрече...

Глава 8

Вышло так, что мой выбор пути в город оказался удачным. Миновав озеро, поросшее молодым ивняком, я наткнулся на мертвого кабана — того самого. Ивовый прут пришелся ему не по вкусу, и он умер от несварения желудка. Прут по-прежнему торчал у него из пасти. Я вытащил его, и зашагал дальше.

Увидев меня, стражники попытались преградить путь, отметив мой непотребный внешний вид. Я рассказал им о стычке с кабаном и даже объяснил, где искать его тушу, коль оркам захочется отведать свининки. На том и договорились...

— Годится?— показал я Орлику ивовый прут.

— То, что нужно!— обрадовался бард.— В чем он?

— Ничего особенного, кабанья кровь,— отмахнулся я.

Задание "Флейта для Орлика"выполнено!

+1500

— Зови своего хозяина!

Увидев устрицы, Гарэш был удивлен:

— У Черной Скалы собирал?— недоверчиво спросил он.

— Угу.

— Видел восьмилапого Рашана?

-Видел,— кивнул я.— Только теперь у него на одну "лапу" меньше стало.

Орк посмотрел на меня с интересом. Взял устрицы в пригоршню и сказал:

— Я надеялся, что он тебя сожрет.

— Я так и подумал... Теперь отпустишь Орлика?

Орк поморщился, посмотрел на своего раба, сказал:

— Пусть идет...— заметив, как повеселел бард, он грозно добавил:— Но если умрешь, я с тебя шкуру спущу и на барабан натяну!

Задание: "Устрицы для Гарэша" — выполнено!

+3000

Отношение с жителями Огула +2% (всего 7 %)

Когда орк ушел, я сказал приятелю:

— Постарайся до завтра изготовить флейту!

— Нет проблем...

Потом у меня состоялся разговор с Двадаром. Во-первых, я выглядел побитым, что орк расценивал как поражениеи болезненно принимал на свой счет. Во-вторых, я остался без верхней одежды, что тоже расстроило моего хозяина.

— Как чувствовал, что не следует тебя отпускать,— сокрушенно покачал он головой.— Знал ведь, что не стоит потакать варши. Что ж, будет мне урок на следующий раз.— Он ушел в дом и вернулся с новой рубахой и штанами.— Возьми, прикройся! Сына моего младшего одежка. Ему мала была, а тебе в самый раз будет.

Честно сказать, не ожидал от него такого. Да и не ошибся старик — обнова пришлась мне впору. Защиты никакой она не давала, но хотя бы прикрывала наготу.

— Спасибо, Двадар!

— Ты хоть сдачи дал?— спросил он.

— Еще бы! Мало не показалось... А сейчас мне нужно встретиться с Варшаком.

— А кто работать будет?— наморщил лоб старик.

— Ты должен решить, что для тебя важнее: твой огород или Серый Охотник?

Орк покачал головой, развернулся и ушел.

А я, пока не стемнело, отправился на рынок, прихватив сумку с водорослями...

— Это они?— показал я добычу знатоку варгов.

— Да!— выпучил тот глаза.— Где взял?

— У Черной Скалы.

— А как же Большой Рашан?

— Он был не против.

— Я возьму себе немного?— осторожно спросил орк.— А то у меня уже закончились, а новую партию еще неизвестно когда привезут.

— Бери... только при одном условии...

Варшак нахмурился от того, что раб осмелился диктовать ему условия.

— Расскажи мне, где искать Серого Охотника.

— Ах, это...— облегченно вздохнул Варшак.— Степь большая, он может быть, где угодно... Но я бы на твоем месте заглянул в Глубокий Овраг, что к северо-западу от Огула. Раньше там у него логово было.

— Хорошо. А как найти этот овраг?

— Как выйдешь из города, иди сначала по дороге до тех пор, пока не скроется из виду сторожевая башня. Чуть дальше старый лагерь должен быть у дороги — не ошибешься! От него сверни на запад и иди вслед за солнцем, никуда не сворачивая. Рано или поздно доберешься до оврага.

— Спасибо...— Я отделил половину травы и отдал долю Варшаку.— Я хочу тебя еще кое о чем попросить... Дашь мне немного льняного масла?

— Хочешь приманить Серого Охотника?— догадался орк.— Молодец, я бы так и сделал... Хорошо, дам тебе масла для такого дела. Только ты водоросли слегка подсуши! Но не сильно, иначе испортишь!

Я получил небольшой горшочек с маслом на донышке и направился к дому Двадара. По пути я заметил, как на меня пялятся прохожие. Подумал: оркам не нравится то, что я нацепил их традиционную одежду, а рабы просто завидуют.

Двадара дома не было. Я разложил водоросли под последними лучами солнца, а сам решил отблагодарить орка за обновку и принялся пропалывать огород.

Старик вернулся на закате, долго и как-то странно разглядывал меня со стороны. Потом подошел и тихо сказал:

— Я рад, что не ошибся в тебе.

Я решил, он имеет в виду мое усердие и заявил:

— Я подумал, что прополю огород сегодня, потому что завтра мне некогда будет заниматься хозяйством.

— Похвально, но я не об этом... Говорят, ты без оружия одолел Косматого Разбойника.

— Кого?— не понял я.

— В окрестностях Огула в последнее время безобразничал дикий кабан. Обидели его, видать, сильно, вот и нападал он на прохожих. Мы прозвали его Косматым Разбойником... Умный был, сильных стороной обходил, на слабых нападал. Наши дети от него часто страдали. А теперь нет его... Сар-Шан обещал награду тому, кто его убьет... А еще, говорят, ты у Черной Скалы был и от Большого Рашана ускользнул.

— Было дело,— кивнул я.

— Почему сразу не сказал, что куда идешь?

— Подумал, что ты будешь против.

— Правильно подумал. Не стоило так рисковать...

— Так ведь это для дела!

— Для дела...— проворчал старик.

— Кстати, мне бы тележку какую-нибудь на один день. Для дела.

— Зачем?

— Надо, поверь.

— Хорошо, будет тебе тележка...

Пока все складывалось удачно. Утром, выйдя во двор, я увидел стоявшую у калитки тележку — не очень большую, но вместительную. А секундой позже услышал тихое поскрипывание флейты у соседнего дома — это Орлик испытывал новый музыкальный инструмент.

— Готов?— спросил я его, собирая подсохшие за ночь водоросли.

— Я-то готов, лишь бы она не подвела,— помахал он флейтой.

Вышел Двадар.

— Постарайся не испортить дело!— сказал он строго.— Если вдруг встретишь Серого Охотника и не справишься, второго такого шанса может и не быть.

— Постараюсь, это и в моих интересах.

— Присматривай за этим,— кивнул он на Орлика.— Если с ним что-то случится, проблем не оберешься со сварливым Гарэшем.

— Я друзей в беде не бросаю.

— Похвально... Я хотел тебе нож дать, на всякий случай, но передумал: Серый Охотник нужен живым и невредимым. Так что смотри, не порань его!

Ну, разумеется! Я и не ожидал того, что старый орк станет беспокоиться обо мне, так как шансы матерого варга были предпочтительнее.

Орлик уже ждал меня у калитки.

— Что-то хозяина твоего не видно,— заметил я.

— Он как вчера нажрался устриц, так и валяется на кровати, смотрит в потолок и пузыри пускает.

— Смотри, как бы он ласты ни склеил! Он хоть и сварливый, но могло быть и хуже.

— Не похоже, чтобы он страдал — я таким счастливым его никогда не видел.

Интересные устрицы водились у Черной Скалы.

Мы с Орликом впряглись в тележку и покатили ее к городским воротам...

Пока мы шли по проторенной дороге, телега катилась почти сама собой, но после поворота в степь у нас начались проблемы. Высокая трава затрудняла продвижение, да и устали мы, так как Глубокий Овраг находился дальше, чем я рассчитывал.

Так что до цели мы добрались лишь далеко за полдень.

— Как у тебя со Скрытностью?— спросил я Орлика.

— Никак. Не мое это.

Впрочем, и мои Навыки были недоступны, поэтому трава необычно шуршала под ногами, за версту выдавая мое присутствие. Так что я ничем не рисковал, беря Орлика с собой:

— Бросай тележку, идем!

Овраг на самом деле был глубоким и при этом довольно широким и длинным. Извиваясь, он тянулся в сторону моря, почти добираясь до горизонта. Не похоже, что появился он здесь случайно. Наверняка, это был результат какой-то магии. Впрочем, это не имело никакого отношения к делу.

К оврагу мы приблизились, как можно тише.Осмотрелись. Дно провала густо поросло кустарником, так что разглядеть там что-то путное было практически нереально. В овраге без труда мог спрятаться конный отряд в несколько сотен мечей, и его никто бы не заметил.

Покрутившись на краю, я вздохнул и спустился вниз по покатому склону. И сразу же стало как-то неуютно, хотя я понятия не имел, здесь ли Серый Охотник или нет? А ведь помимо него в овраге могли обитать и другие хищники, а то и еще что похуже. Очень удобное место посреди голой степи для надежного логова. К тому же день начался слишком уж удачно. А при моем "везении" это могло означать лишь одно: жди беды.

Я помахал Орлику и бард, скатился вниз вместе с осыпавшимися комьями земли. Я зашипел на него, хотя и подозревал, что чуткий хищник, коль он здесь есть, давно уже знал о нашем присутствии.

Я не спеша брел по нижней кромке склона, надеясь, что, в случае опасности успею выбраться наверх. Правда, толку от этого было бы немного: убежать от разъяренного варга по степи невозможно. Чтобы хоть как-то успокоить нервишки, я подобрал увесистую палку. Толку от нее мало, но раз в год даже ивовый прут может стать грозным оружием. Наблюдая за мной, Орлик приготовил флейту. Со стороны мы, наверное, напоминали самых странных охотников в этом мире.

И все же я недооценил моего спутника и компаньона...

— Смотри!— Орлик схватил меня за локоть и нещадно затряс, тыча при этом флейтой куда-то вдаль.

Я присмотрелся и увидел нечто блеклое на зеленом фоне пышного куста, росшего на выступе, нависавшем над дном оврага. Не сразу, но я понял, что это туша огромного животного, которое спало, свернувшись калачиком. Даже издалека оно выглядело огромным. Вряд ли во всей степи водилось еще одно с таким необычным серебристым окрасом, поэтому я обрадовался: мы наткнулись на Серого Охотника.

Впрочем, радость была мимолетной, и ее очень быстро сменила тревога. Уж больно крупным выглядел старый варг, а у нас кроме корявой палки и сомнительной флейты не было никакого другого оружия. Как и выбора — я обязан был выполнить задание Двадара.

Так или иначе.

Варг крепко спал и только поэтому не почувствовал появление опасности. Или же был уверен в том, что никакой опасности мы не представляем. Приложив палец к губам и призывая тем самым Орлика к соблюдению тишины, я медленно и осторожно стал красться вперед. При этом я не отрывал взгляда от Серого, готовый отреагировать на малейший выпад с его стороны. Но варг продолжал лежать неподвижно, опустив морду на передние лапы. Орлик семенил рядом со мной, натужно сопя от волнения.

Плана действий, как такового, у меня не было. Для начала я собирался подобраться поближе, а там... Там видно будет.

Серый Охотник не оправдал бы своей зловещей репутации, если бы дал нам себя перехитрить. Когда нам до выступа оставалось шагов двадцать, он приоткрыл глаза, лениво зевнул и встал во весь рост. В таком положении он выглядел еще ужаснее: размерами он не уступал взрослой лошади — разве что лапы были покороче; густая шерсть не могла скрыть бугрившихся под кожей мышц; пасть у него была такая большая а клыки — такие длинные и острые, что хищник мог без труда перекусить субтильного человека пополам.

Мы замерли в оторопи.

Варг не стал медлить, слегка присел и спрыгнул на дно оврага.

Мы попятились.

А он пошел вслед за нами, слегка прижимаясь к земле.

— Дудка...— шепнул я Орлику.

Мой компаньон не отрывал выпученных глаз от варга.

— Музыку давай!— повысил я голос.

Орлик очнулся, поднес к дрожащим губам флейту и дунул.

Резкий скрипящий звук пронесся по оврагу, чувствительно резануло по ушам и нервам. Наверное, то же самое почувствовал и Серый Охотник. Он остановился, болезненно встряхнул головой, но нашел в себе силы и продолжил идти за нами.

— Еще!— потребовал я.

Орлик выжал из флейты еще один протяжный, срывающийся на фальцет писк.

Варгу, как и мне, он не понравился. Чудовище прянуло всем телом, припав на лапы, но упрямо продолжило надвигаться.

— Еще! Ему не нравится, бей его!

Бард тоже заметил, что его музыка не нравится варгу. В данном случае этот неприятный факт был лучше самых сладких комплиментов. С гораздо большей уверенностью, чем прежде, он поднес флейту к губам и заиграл.

Однажды я был свидетелем того, как закованный в латы всадник выпал с седла. Его нога застряла в стремени, и испуганная лошадь протащила бедолагу через полквартала. Так вот, тот грохот и лязг металла по брусчатке мог показаться нежнейшей мелодией по сравнению с тем, что сейчас выдувал из флейты бард. Но ему, судя по счастливой физиономии, это нравилось. И очень не нравилось варгу. Несчастное животное позабыло о преследовании добычи и корчилось, едва держась на лапах. Тело содрогалось в судорогах, из пасти текла густая пена. Варг жалобно скулил, словно просил прекратить издевательства. Эффект, конечно, был совсем не тот, на какой я рассчитывал, но уже хорошо то, что Серый Охотник нас не сожрал. Правда, закончилось все некрасиво: издав протяжный вой и поджав куцый хвост, хищник обратился в бегство. Сначала он добрался до своего логова, неуклюже запрыгнул на выступ, а с него — на край оврага.

И исчез из виду.

— Ты что наделал?!— уставился я на Орлика.

— А чего?— не понял он, прекратив дудеть.

— Варг сбежал! Ищи его теперь по всей степи! Быстро за ним!

Разбежавшись, я забрался на выступ, помог подняться не столь проворному барду. Потом подсадил его наверх и с прыжка сам вылез из провала.

Серый Охотник продолжал удаляться, затравленно оглядываясь назад.

— Гаси его, иначе уйдет!— крикнул я Орлику.

Бард с готовностью заиграл на флейте. Ну, как заиграл — дунул в нее так, что от резкого звука во все стороны, пригибая траву, прокатилась мощная звуковая волна. Она настигла варга и сбила его с ног.

Мне тоже досталось неслабо. Я оглох. А проведя пальцами по уху, увидел кровь.

Орлику же все было нипочем. Напротив, его охватил настоящий охотничий азарт! Сорвавшись с места, он бросился вдогонку за варгом, который из последних сил пытался удрать. Он играл на ходу, и каждый новый резкий звук сбивал изнемогавшего хищника с ног.

— Прекрати!— крикнул я, надеясь, что он меня услышит.— Ты убьешь его!

Серый Охотник нужен был мне живым.

Но как только Орлик прекратил играть, варг, словно обретя новые силы, обратился в бегство.

Он не собирался сдаваться.

Чудовищная по мощности музыка лишила меня последних сил, поэтому я серьезно отстал от барда, так что варга преследовал он один. Заметив, что Серый Охотник удаляется, Орлик снова заиграл. Новая волна сбила с ног и варга, и меня. Но мелодия резко оборвалась. Целое мгновение царила умиротворяющая тишина, а потом... Потом я услышал нежную мелодию, разлившуюся по степи. Эффект был просто потрясающим! Только сейчас я заметил, насколько напряжено было мое тело. Мышцы натянуты так, что вот-вот готовы были лопнуть. И вдруг накатила всепоглощающая истома, ноги стали ватными, а глаза начали слипаться. Захотелось прилечь и вздремнуть часок-другой.

Варга разморило не хуже моего. Сквозь стелящийся перед глазами туман я видел, как он с бега перешел на шаг, медленно продолжая удаляться. Но силы покидали и его. Лапы начали заплетаться, несколько раз он падал, но находил в себе силы подняться. И все же Орлик, быстро шедший следом, доконал его. Упав в очередной раз, варг больше не поднялся.

Честно сказать, я и сам едва держался на ногах. Да и стоял только потому, что бард находился от меня слишком далеко, отчего его игра не повлияла на меня так "убийственно", как на Серого Охотника. Под конец он, совсем уж настигнув варга, встал над поверженным врагом и продолжил играть совсем уж тихо.

Еле-еле передвигая путавшиеся в траве ноги, я подошел к охотнику и его добыче.

— Хорош играть!— язык у меня заплетался, а челюсти уже болели от зевоты.

Орлик опустил флейту.

Я улыбнулся:

— А ты молодец!

— Это все она!— восторженно воскликнул бард, показывая флейту.— В ней заключена невероятная силища!

Может быть, какое-то влияние оказала кровь убитого мною кабана? Все-таки не простая тварь это была.

— Только научись ею пользоваться, иначе проблем не оберешься!

— Постараюсь.

Я огляделся. Наш неказистый транспорт стоял метрах в двухстах от нас.

— Сможешь сам дотащить тележку? У меня сил нет,— попросил я Орлика.

— Боюсь, это чудовище в нее не поместится,— засомневался бард.

— Все лучше, чем на собственном горбу переть,— пожал я плечами.

— Хорошо.

Орлик пошел за тележкой, а я присел рядом с варгом. К счастью, хищник был жив. Он лежал с закрытыми глазами и тяжело дышал. Я осторожно прикоснулся к нему, провел ладонью по вздымавшемуся боку. Не таким уж он страшным был вблизи. Не страшнее огромной собаки.

Я встал, взглянул на Орлика, который добрался до места и, пыхтя, тащил за собой телегу. А когда я снова обернулся, увидел, как приподнимается с земли Серый Охотник.

Сердце екнуло. И я не придумал ничего лучшего, как навалиться на варга, надеясь удержать его на месте. Окрепший хищник даже не почувствовал обрушившейся на него тяжести. Он встал на четыре конечности, и я повис на нем, крепко обхватив могучую шею руками. Не обращая на меня внимания, он пошел прочь от приближавшегося к нам Орлика. Бард был слишком далеко, чтобы угомонить его при помощи своей флейты. Да и не видел он,повернувшись к нам спиной, того, как варг очнулся.

— Орлик!

Напрасно я это сделал. Хищник испугался дикого крика над самым ухом, побежал.

Меня волокло по земле, но я упрямо не разжимал рук. Разожму — сбежит варг, ищи его потом. А я надеялся на то, что бард очнется, заметит и возьмется за дело.

Орлик не подкачал: я услышал писк его флейты но так далеко, что толку от нее уже не было никакого.

Меня нещадно подбросило на кочке, да так, что я неожиданно для себя самого оказался поверх животного. Оставалось только устроиться поудобнее и еще крепче вцепиться руками в густую шерсть.

Варгу это не понравилось. Не сбавляя скорости, он повернул морду и клацнул клыками рядом с моей ногой. Не достал. Попытался еще раз — с тем же результатом. Тогда он прибавил скорости, хотя, казалось, это уже невозможно, а потом резко свернул направо, слегка притормозив. Я завалился на бок и едва не съехал со спины хищника, но удержался и лишь крепче обхватил его ногами...

Уже давно скрылись из виду, и Орлик с тележкой, и скалы близкого уже побережья, а варг все мчался по степи, не оставляя попыток сбросить седока. И все же его силы были не безграничны. Он начал уставать и постепенно перешел на шаг.

— Хороший мальчик!— потрепал я его за холку.

Варг утробно заурчал — это, пожалуй, все, на что он был способен. Я вспомнил про водоросли в моем Инвентаре. Достал пучок, полил его льняным маслом, перемешал и сунул под морду варгу. Хищник заинтересовался, попытался цапнуть. Но я вовремя отдернул руку.

Серый Охотник жалобно заскулил.

— Получишь, если не будешь кусаться!

Я снова, прильнув к холке, поднес траву к морде. Варг запыхтел носом, изо рта потекла слюна.

— Только осторожно!

Я закинул в пасть порцию водорослей — послышалось довольное чавканье, а потом снова скулеж.

— Понравилось?— усмехнулся я.

Взглянув на карту, я увидел, что мы все еще находились недалеко от Огула, правда, теперь уже восточнее.

— Давай так: ты поворачиваешь к городу, а я даю тебе еще немного этой вкусной травки?

Когда я потянул варга за шерсть правой рукой, он послушно взял южнее.

— Умничка! Заслужил!

Я угостил хищника водорослями.

Поздравляем! Вам удалось приручить Серого Охотника!

Будьте ласковы со своим питомцем, и он домчит Вас на себе хоть на край света или будет сражаться за Вас, не щадя собственной жизни.

+3000

Я с сожалением вздохнул: увы, но очень скоро мне придется расстаться с варгом, и на край света он потащит старого Двадара.

Скормив питомцу немного водорослей, я окончательно подружился с ним и повернул в направлении Огула.

Глава 9

Цель: поймать и привести в Огул Серого Охотника — достигнута!

+5000

Отношение с орками +2% (всего 3%)

Отношение с жителями Огула +5% (всего 12 %)

Город встречал своего героя распахнутыми воротами. Дежурившие у входа орки раззявили пасти, глядя на безоружного в обносках раба, гордо восседавшего на легендарном Сером Охотнике. Они беспрепятственно пропустили меня в город, и я продолжил наслаждаться триумфом. Прохожие останавливались, провожали меня взглядами — одни с удивлением, другие с завистью, третьи с ненавистью. Я же довольно ухмылялся — мол, знай наших!

И никто даже не попытался меня остановить.

К дому я подъехал в сопровождении ватаги клыкастой детворы. Прибежали даже те, кто жил на противоположном конце города — все хотели взглянуть на легендарного Серого Охотника.

И на того, кому его удалось поймать.

Варг их впечатлил, а на меня они смотрели косо. Не ожидали они увидеть в героях человека, да еще и раба. И глядя на их кислые мины, я не скрывал своего удовлетворения.

Двадар дожидался меня у калитки. Внешне старый орк был спокоен и почти равнодушен, как будто и не сомневался в том, что я справлюсь с его поручением.

— Но ведь не верил же?!— не сдержался, спросил я его.

— Какая разница?— прокряхтел он.— Если Серый Охотник оказался проворнее, я бы не удивился. А раз ты с ним совладал, значит, есть шанс, что и с моим заданием справишься.

— Это почему?

— Потому что поймать и приручить легенду смогла бы только другая легенда.

— Скажешь тоже,— фыркнул я.

— Отведи Охотника к Башлаку на ферму, а потом возвращайся назад, поговорим о твоем следующем задании...

По дороге на ферму я вспомнил об Орлике.

"Башлак может и подождать",— подумал я и свернул обратно к воротам. Но за пределы города меня не выпустили.

— Я туда и назад, я быстро!— попытался я переубедить стражников, но лишь напрасно потерял время. А когда варг невольно подался вперед, тесня несговорчивых орков, они схватились за оружие. Серый Охотник тут же показал клыки и зарычал.

Обстановка накалялась.

И тут у ворот показался Орлик. Живой и невредимый, правда, без тележки. Он был, пожалуй, единственным, кто смотрел на меня с восхищением.

— Тебе удалось!

— А то!— Я развернул варга, оттаскивая его от городских стражников.

— А я уж думал, что сожрала тебя эта зверюга.

— Он хороший,— похлопал я Охотника по шее.

-Тебе виднее,— не стал спорить Орлик.— Как тебе это удалось?

— Давай потом поговорим. Мне еще пару поручений выполнить нужно.

— Хорошо...

Ступор и дрожащие от расстройства чувств челюсти — так можно было описать реакцию работников фермы. Увидев Серого Охотника Башлак схватился за забор, а Виштак застыл в полу присядке, не успев разогнуться, поднимая с земли таз с пищей для щенят. В отличие от них варги, каковых на ферме было немало, подняли такой вой, что хоть уши затыкай. Так они встречали легенду.

Меня орки удостоили лишь мимолетным вниманием, но сразу же забыли о моем существовании, стоило мне спешиться. Они еще долго разглядывали Серого Охотника. Потом Виштак метнулся в сарай, принес миску с кусками свежего мяса и почтительно поставил ее перед варгом. Но тот даже мордой не повел, хотя и был голоден.

— Он не будет это есть!— с видом знатока заявил Башлак.— Вольный варг не привык есть из миски.

Может быть и так, но... Я наклонился, взял кусок мяса и протянул его Охотнику. Варг обнюхал мою руку, а потом заглотил подношение.

— Отведи его в загон!— ворчливо приказал Башлак своему помощнику. Виштак долго примерялся — как бы половчее взяться за варга, ведь ни ошейника, ни узды на нем не было. Серому Охотнику не понравились его "приставания", и он едва не откусил Виштаку лапу — тот еле успел ее одернуть.

Орки нехотя уставились на меня. Я пожал плечами, потрепал Серого Охотника по холке и, нежно подтолкнув, сказал:

— Иди в загон!

Варг тоскливо заскулил.

— Иди, иди, я скоро вернусь!— пообещал я ему и угостил на прощание остатками водорослей...

— Теперь слушай, что тебе еще предстоит сделать, прежде чем мы перейдем к главному заданию,— сказал мне Двадар.

— Как, еще одна проверка?!— разозлился я.— Неужели история с Серым Охотником тебя ни в чем не убедила?!

— Не в этом дело,— прокряхтел старый орк.— Я отдал за тебя все, что у меня было ценного. Однако этого оказалось недостаточно. Поэтому я дал обещание Агарэшу — воину, который тебя пленил. Пришло время выполнить его просьбу.

— Ты пообещал, а выполнять — мне,— проворчал я недовольно.

Орк лениво отвесил мне подзатыльник, выбив полторы тысячи хитов.

— Ты что о себе возомнил, варши?! Ты раб и обязан делать все, что я прикажу! Захочу — будешь песни мне на ночь петь или пятки чесать. Ты полностью в моей власти — не забывай об этом... А теперь к делу... В прошлом году Агарэш потерял свой арбалет. Оставил оружие на поле боя. Это позор для любого уважающего себя орка. Чтобы сохранить это в тайне, он не вернулся в Огул сразу, а направился в Карасах, где купил себе новый, похожий на утерянный.

— Если это тайна, откуда ты об этом знаешь?

— С ним был мой непутевый сын Шадал,— пробормотал Двадар.— Он проговорился об этом, когда перебрал огненной воды... Теперь его нет, поэтому тайна Агарэша известна только нам двоим.

— Я правильно понимаю, Агарэш хочет вернуть свой арбалет?— догадался я.

— А ты не настолько глуп, каким показался мне вначале,— закивал головой старый орк.— Да, ему нужно его оружие.

— Стесняюсь спросить, почему же он сам за ним не сходит?

— Сходить не трудно, вернуть — проблема. Арбалет находится где-то в руинах старой крепости Шиан.

— Я все еще не вижу проблемы,— заметил я.

— Она заключается в том, что в этих руинах свило себе гнездо чудовище по имени Имак, которое в свое время и уничтожило всех обитателей крепости. Оно невероятно сильно и жестоко. Многие орки клана Салеш пытались его одолеть, но лишь бесславно сложили головы в непосильной борьбе. В конце концов, Аршак запретил даже приближаться к этим руинам. Но Агарэш и еще шестеро других молодых орков не послушались. Они тайком отправились в Шиан, чтобы доказать свою доблесть. Пятеро из них погибли, лишь двоим удалось спастись.

— Упрямство редко доводит до добра.

— Ты ничего не понимаешь, варши!— пренебрежительно воскликнул Двадар.— Эта крепость была гордостью клана Салеш! Вернуть ее — дело чести... Впрочем, вам, людям, этого не понять.

— Куда уж нам, сирым и убогим!— фыркнул я.— Ладно подведем итоги: значит, ты хочешь, чтобы я отправился к руинам старой крепости и нашел арбалет Агарэша, правильно? А что, если его нашло обитающее в крепости чудовище?

— Тогда ты пропал. Тебе с ним не совладать.

— То же самое ты думал и насчет Серого Охотника,— напомнил я орку.

— Не задирай нос, варши! Имак — серьезный противник. Коварный и жестокий. А ты — не первый Сын Неба, которого посылают в Шиан.

— Значит, были и другие?

— Да. И никому из них не удалось победить Имака. А ты ничем не лучше них.

— То есть, ты в меня не веришь, но все равно хочешь послать на убой.

— Я обещал Агарэшу и привык держать свое слово... Если тебе повезет, если ты будешь предельно ловок и осторожен, то, возможно, даже не встретишься с Имаком или сумеешь его обмануть. Получится — хорошо, а если нет... Значит, и с моим заданием ты не справишься.

— Да что же это за задание такое?!

— Узнаешь об этом в свое время.

Задание "На пути к свободе" обновлено!

Новая цель: Любыми способами добыть арбалет Агарэша и вернуть его хозяину

Вот именно — любыми способами!

Зачем долбить в стену лбом, если можно поискать входную дверь? Не все проблемы решаются силой. А добывать охраняемые предметы некогда было моей основной специализацией.

Так или иначе, но мне во что бы то ни стало, нужно было вернуть Агарэшу арбалет, иначе не получу главное задание Двадара, выполнив которое, я мог рассчитывать на свободу.

— Где находится крепость Шиан?— спросил я.

Двадар, как мог, объяснил, и на моей интерактивной карте появилась новая метка. Она располагалась западнее Огула, на самой границе ареала обитания оборотней.

— Это еще не все,— остановил меня Двадар.— Сар-Шан, когда узнал, куда я собираюсь тебя отправить, захотел с тобой поговорить.

— Сам Сар-Шан... Что ему от меня нужно?

— Сходи и узнай!

— Хорошо.

— Постой! Где тележка, которую я одолжил для тебя на один день?

Я сделал вид, что не расслышал его вопроса и выскочил из дома...

Сар-Шан обитал в центре Огула. Окна его дома выходили на главную городскую площадь, на противоположной стороне которой жил Аршак. Не удивительно, что этот район прекрасно охранялся. Меня несколько раз останавливала стража с одним единственным вопросом:

— Куда?!

Грубо и бесцеремонно.

Без Серого Охотника я перестал быть "легендой", как меня назвал Двадар, а снова стал обычным бесправным рабом.

Варши...

Мои ответы так же не отличались разнообразием:

— Меня хочет видеть Сар-Шан.

Верили они или нет, но задерживать не смели. Лишь у дома шамана меня основательно обыскали и только после этого пропустили внутрь.

Сар-Шан, сидевший в глубоком кресле, похожем на трон, долго разглядывал меня, подперев тяжелую челюсть кулаком. Потом сказал:

— Двадар хочет отправить тебя в Шиан. Знаешь, что это? Что тебя там ожидает?

— Да,— кивнул я.— Двадар объяснил вкратце.

— Что скажешь на это?

— А у меня есть выбор?

— Выбор есть всегда,— проворчал верховный шаман.— Но только настоящий воин делает правильный выбор... даже если и боится. Страх — это не позор. Страх помогает уцелеть и победить. Только не путай его с трусостью! Это разные вещи.

— Ты об этом хотел со мной поговорить?— прервал я его философствования.

— Я хотел видеть варши, который ускользнул от Большого Рашана, одолел Косматого Разбойника и укротил Серого Охотника. И все за пару лун. А теперь вот ты собрался идти в Шиан...

Отношение с орками +3% (всего 6%)

Отношение с жителями Огула +10% (всего 22 %)

— На героя ты не похож. И на могучего воина — тоже,— добавил шаман.

— Уж какой есть,— фыркнул я.

— Будь на твоем месте орк, я бы не пустил его в Шиан. Опасно там. Смертельно опасно. Но человека мне не жалко. Тем более что ты сартарэш, Сын Неба, не знающий смерти. Иди, я даю тебе свое дозволение. Вот, возьми!

Орк протянул мне табличку, вырезанную из кости. На мой немой вопрос он ответил:

— На этом кадраше написано, что его обладатель выполняет мое поручение. Поэтому тебя в пути никто не тронет. А чтобы слова не расходились с делом... В общем, будет у меня для тебя особое поручение. Неподалеку от Шиана находится Норгород многоликих. Их предводительница Лузга задолжала мне... кое-что. Скажи ей — пришла пора платить. Забери... эту вещь и принеси мне. Получишь достойную награду.

— Всего-то?— усмехнулся я.— Хорошо.

Получено новое задание: "Старые долги"

Задача: Встретиться с предводительницей оборотней Лузгой и забрать у нее то, что она задолжала Сар-Шану

— В таком случае можешь идти.

Я остался стоять на месте.

— Что такое, варши?— нахмурился верховный шаман.

— Двадар сказал, что в старой крепости обитает какое-то чудовище, которое надрало задницу не одному десятку орков. Полагаю, мне понадобятся мои Навыки, дарованные Богами, мое оружие и мои доспехи. Ничего особенного, но с ними мне было бы легче выполнить задание старика, да и твое поручение — тоже. Мало ли с кем доведется встретиться в пути?

Сар-Шан задумался.

— Хорошо. Я распоряжусь, чтобы тебе вернули твое имущество.

— А Божественные Дары? Без них я и меча из ножен не вытащу!

— Вот поэтому мы вас всегда били и будем бить,— назидательно отметил шаман.— Подойди ко мне!

Я подчинился. Сар-Шан распростер над моей головой свою лапу, положил ее мне на темя, и я тут же почувствовал покалывание...

Ваши навыки разблокированы!

Ваш Инвентарь разблокирован!

Ваш чат разблокирован!

Получено 23 новых сообщения...

— Только не думай, что это освобождает тебя от повинностей!— строго сказал Сар-Шан.— Ты по-прежнему варши. И не делай глупостей! Своими Дарами ты в моем городе никого не удивишь и не напугаешь. А станешь шалить, я тебя в порошок сотру!

Я не стал спорить и продолжал стоять перед шаманом.

— Что?!— раздраженно спросил он.

— У меня есть еще одна просьба...

— А ты наглец!— поразился Сар-Шан.

— Возможно, мне понадобится помощь...

— Даже не думай об этом! Я не пошлю с тобой на верную гибель никого из орков!

— Речь не об орках. Я хочу взять с собой еще одного варши. Его зовут Орлик, он невольник Гарэша.

— Ах, этот...— брезгливо поморщился Сар-Шан.— Никчемный раб, никакого от него проку ни в хозяйстве, ни в бою. Гареш держит его лишь для того, чтобы можно было сказать: у меня тоже есть варши... А тебе-то он зачем?

— За компанию. Будет мне песни в дороге петь,— не придумал я ничего лучшего. На самом деле какой-никакой, но толк от барда все же был.

— И песенки у него дрянь, да и петь он не умеет... Ну, да, дело твое, можешь забирать! Думаю, Гарэш не станет по нему скучать.

— Ему бы тоже новый кадраш не помешал...

Но Сар-Шану надоело мое вымогательство. Он схватил со стола пустую кружку и швырнул ее мне вдогонку. Я успел выскочить из дома прежде, чем снаряд угодил мне в спину...

Стоит отдать должное оркам — ни один предмет из моего имущества не был разбазарен, продан или пропит. Я получил назад и катану, и Когти, и доспех и даже плащ. Правда он, как и мои штаны, был весь в дырах. Зато Изоранский Бархат почти не пострадал и по-прежнему предоставлял около тысячи единиц защиты. Увы, я уже давно перерос его, но ничего более подходящего, похоже, мне все равно в ближайшем будущем не светило.

Разблокировка Инвентаря давала мне доступ к луку. Наверное, мне повезло, что в тот злосчастный день, когда нас пленили орки, он не висел у меня за плечами. Возможно, рядовые воины и не признали бы в нем легендарки, но вряд ли удалось бы обмануть верховного шамана. Поэтому я не стал его светить без особой необходимости — лишь порадовался наличию и вернул обратно. После разблокировки на моих пальцах снова появились кольца, предоставлявшие кое-какие способности. Ничего сверхъестественного, но даже это лучше, чем ничего.

Однако больше всего я порадовался возвращению Вазавеля и Когтей Таноссы. Для орков они не представляли особой ценности, а вот мне это нехитрое оружие уже не раз сослужило добрую службу, на что я надеялся и впредь. С ним да со своими Навыками теперь я готов был бросить вызов Богам.

Впрочем, это, конечно, перебор. Но чудовище Шиана — кем бы оно ни было — уже не казалось таким уж страшным.

Прошелся я и по накопившимся сообщениям. Как обычно, большая часть из них была от Альгоя. Мой приятель, с которым я в последний раз связывался с "Госпожи Удачи", интересовался, в какую историю я опять вляпался, раз так долго не выхожу на связь. Кажется, он уже начал привыкать к тому, что я постоянно нахожу приключения на свою голову и уже не особо этому удивлялся и переживал, уверенный в том, что мне снова удастся выпутаться из любых неприятностей. Жаль, что у меня самого не было в этом такой уверенности. Вернее, я очень надеялся на то, что рано или поздно все образуется, но понятия не имел — когда и как?

Пришло несколько сообщений и от Кареоки. Первые — короткие, скупые, но с намеком на желание помириться. Следующие были объемнее и пространнее. Казалось, она хочет что-то сказать, но словесный поток так и не смог сформироваться в нечто осмысленное. А вот последнее ее сообщение меня тронуло:

"Возможно, ты не хочешь меня видеть, не хочешь со мной общаться... Наверное, я это заслужила. Но может быть, я ошибаюсь, потому что совсем недавно у меня появилось такое чувство, будто ты снова попал в беду? И на душе еще тревожнее от того, что ты не отвечаешь..."

Я подумал о том, что как-то глупо все у нас с ней вышло. Прошло немало времени с тех пор, как мы расстались, и боль обиды утихла. Но стило ли бередить старую рану?

Я оставил ее сообщения без ответа. И с Альгоем не стал связываться по понятной причине: наверняка эти двое поддерживали контакт.

Вот разберусь со своими проблемами, а там видно будет...

— Что-то не вижу радости в твоих глазах,— заметил я, как погрустнел Орлик, услышав о том, что я решил взять его с собой в крепость Шиан. Только что он с завистью смотрел на меня, облаченного в доспехи, с оружием на поясе. Но услышав потрясающую, на мой взгляд, новость, приуныл. Только сейчас я подумал о том, что должен был сначала спросить его самого — а хочет ли ОН идти со мной? Мне казалось, что ему понравится моя затея.

— Спасибо, конечно, но... Какой от меня толк? Я не воин, не маг. Я бард, да и то — недоделанный без своих куцых Навыков.

— Расслабься!— хлопнул я его по плечу.— Я не собираюсь бросать тебя в бой против несметных полчищ чудовищ. Просто прогуляешься со мной, хоть немного побудешь свободным.

— Разве что...

По моим прикидкам на дорогу до крепости Шиан у нас должно было уйти дня два. Это при том условии, что в пути не случится ничего экстраординарного. Уже не первое десятилетие территория к востоку от Курона считалась спорной, хотя и числилась номинально за орками. Но жители Карнеолиса, особенно Звездные представители различных кланов, отказывались признавать потерю земель, поэтому и нападали при случае и без оного — ради удали и дополнительных очков Опыта. Правда, закрепиться не могли и неизменно уходили на правобережье, чтобы вскоре снова вернуться. В отличие от них орки не были бессмертными и не могли бесконечно восполнять боевые потери, поэтому предпочитали оборону нападению. Впрочем, изредка и они совершали вылазки на противоположный берег реки, принося смерть и разрушения и забирая с собой добычу и пленников.

Однако был в этой истории один нюанс: еще до того, как в этих краях появились люди и орки, здесь жили оборотни или, как их назвал Сар-Шан — многоликие. Им и принадлежали эти земли. Но их мнения никогда никто не спрашивал, а они особо и не возражали по причине малочисленности и природной кротости. Впрочем, люди сильно их никогда не притесняли — уж больно диковинная и безобидная раса была. Просто оттеснили от реки вглубь степей и забыли об их существовании. Потом появились орки, прошли сквозь земли оборотней, даже не заметив присутствия их законных владельцев. Зацепившись за левый берег Курона, они отражали бесконечные нападения своих извечных противников с запада, не обращая внимания на то, что творилось у них за спинами. Впрочем, там не происходило ничего экстраординарного — оборотни жили тихо-мирно, ничем не досаждая своим незваным соседям. Будто и не было их вовсе.

Но однажды орки, решив подчистить тылы, вынуждены были прийти к неутешительному выводу — оборотни были уже не те, что прежде. Тесное общение как с людьми, так и с орками не прошло для них даром. Они не только переняли облик своих потенциальных и явных недоброжелателей, но и многому у них научились. И знания эти не всегда были из числа тех, которые издавна считаются добродетелью. Куда только подевались те безобидные и наивные существа, чаще всего принимавшие облик милых пушистых зверушек — мышек да сусликов? Отныне оборотни предпочитали превращаться в людей или тех же орков, а то и еще кого похуже. Частенько в бой шли непривычные для Годвигула гибриды с антропоморфными телами и головами хищных зверей — волков, медведей, кабанов. Впрочем, фантазия оборотней была ограничена исключительно их возможностями, а посему иногда появлялась и вовсе такая жуть, какую разве что во сне увидишь и подскочишь в холодном поту. Они освоили навыки владения оружием и ведения боя. Их способность менять форму, позволяла им маневрировать, меняя структуру и ход сражений. Впрочем, приносящим славу стычкам в открытом бою они предпочитали неожиданные наскоки и засады, удары в спину и партизанскую войну. И справиться с ними бывалым воякам оркам так и не удалось. Они вынуждены были заключить мирный договор и оставить оборотней в покое. Те не возражали, будучи по природе своей существами мирными. Сами они никогда не нападали первыми, но и в обиду себя с тех пор не давали.

Границы ареала обитания оборотней были расплывчаты, поэтому я не знал, встретим ли мы их на своем пути до крепости Шиан. Даже если нет, то мне все равно, выполняя поручение верховного шамана, предстояло навестить этих загадочных и непостижимых существ вихНоргороде. И, как ни странно, но это путешествие интересовало меня гораздо больше, чем поручение Двадара. Хотелось взглянуть на представителей самой необычной на мой взгляд расы Годвигула. Правда, для этого мне нужно было сначала пережить встречу с неведомым мне Имаком.

Глава 10

В отличие от меня, Орлик не получил никаких авансов — ни оружия, ни заблокированных Навыков. Даже кадраш не получил, а уходил за пределы города под мою личную ответственность. Его хозяина Гарэша так торкнули бритвенные устрицы, что он не стал возражать и отпустил своего раба легко, с загадочной и заметно глупой улыбкой на физиономии. Двадар напоследок ворчал по поводу потерянной тележки.

— Если ты настаиваешь, я верну ее. Но для этого мне придется потратить драгоценное время,— предложил я ему.

Старому орку пришлось смириться. Время в его положении играло немаловажную роль: он боялся умереть до того, как я выполню его загадочное поручение.

Мы покинули Огул на рассвете через южные ворота, но сразу же свернули на запад, обогнули город и зашагали по степи. Вначале Орликбыл скован, будто бы не верил обретенной свободе, но через какое-то время после того, как крепостные стены Огула скрылись из виду, приободрился и принялся дурачиться, как дитя малое. Впрочем, он и был ребенком, по крайней мере, в душе.

Потом, по мере удаления от города орков, его настроение снова стало меняться. Орлик все чаще посматривал на запад, и, наконец, сказал:

— А может, рванем? До Курона не так далеко отсюда, уже завтра переберемся через реку и...

В отличие от него, я не первый раз оказывался за пределами Огула, и подобные мысли уже приходили мне в голову. Поэтому мне было, что сказать моему спутнику.

— А дальше что? Через несколько дней тебя выдернет в самый неподходящий момент магия крови, и ты снова окажешься в гостях у орков. Только на этот раз они уже не будут так добры к тебе.

— Подумаешь! Мы Звездные, нам нечего бояться!— похоже, свобода вскружила Орлику голову.

— Уже есть. В последнее время много чего произошло, о чем тебе не известно. С некоторых пор и Звездные умирают, как обычные Смертные.

— Да ну!— не поверил мне Орлик.

Он полгода был отрезан от цивилизованного мира, поэтому мне пришлось рассказать ему о том, что произошло в Карнеолисе пару недель назад. Но не все. Теперь пришлось поведать о смерти Маршаля отважного и других Звездных, убитых Малангиром и его приспешниками.

— Ну, так то же Малангир! А орки на такое не способны,— не сдавался мой приятель.

— С некоторых пор вэтом мире творится что-то непонятное, поэтому ни в чем нельзя быть уверенным... А тебе не стоит забывать про сурваш. Как только шаман уничтожит глиняную фигурку, ты вернешься в Огул.

— Не факт. В Карнеолисе немало толковых магов. Возможно, кто-нибудь из них смог бы снять заклятие.

Я тоже думал об этом. И у меня на примете был один человек, разбиравшийся в магии крови — Малтус. Но где его теперь искать?

— Там сейчас не до твоих проблем. Да и мало в Карниолисе настоящих знатоков магии крови.

— Ты так говоришь, будто не хочешь снова стать по-настоящему свободным! Неужели тебе понравилось быть рабом?

— Нет. И если ты не заметил, я делаю все, чтобы вернуть свободу. Просто иду не самой короткой дорогой. А знаешь почему? Потому что точно знаю: короткий путь не всегда самый лучший. А еще... У меня есть пара неотложных дел в Хартлане. Поэтому мне придется здесь задержаться.

Не знаю, удалось ли мне образумить Орлика, но после нашей беседы он стал угрюмым, молчаливым и задумчивым. Правда, хватило его только до полудня...

Я бы удивился, если бы нам удалось добраться до места без проблем. Но нет, степь лишь на первый взгляд выглядела пустынной и мирной. Сначала появился отряд орков, двигавшихся на варгах. Они направлялись на запад, к границе с Карнеолисом. Несмотря на то, что кадраш, выданный Сар-Шаном, в некоторой степени гарантировал нам орочью лояльность, я решил не связываться с ними, заметив штандарт клана Шагна. Эти ребята крайне негативно относились ко всем инородцам. Они могли отпустить нас с миром, а могли и порубить на куски, проигнорировав разрешение чужого шамана. Я не стал проверять. Мы с Орликом притаились в высокой траве и подождали, пока отряд скроется из виду.

Потом на нас напала волчья стая. Этим никакой кадраш не указ. Но и я не стал с ними особо церемониться. Моя катана стосковалась по битве, да и Когти Таноссы давненько не пили горячей крови. Я, хоть и не воин по классу, но 75-й уровень и поднятые не так давно навыки что-то, да значили. Поэтому сеча оказалась недолгой. Стаю я заметил загодя, и первого волка снял из лука. К сожалению, лишь одного — все-таки навыки стрельбы были у меня не так хороши, как у эльфов, рожденных с луком в ладошке. Потом в дело вступил Вазавель. Я с удовлетворением отметил, что достаточно было всего пары ударов, чтобы прикончить того или иного волчару. А проскакивавший время от времени Крит и вовсе разрубал матерого хищника пополам. До Когтей дело не дошло, да и большую часть Навыков я так и не успел применить: волки — те из них, кто уцелел, — разбежались.

Орлик смотрел на меня с восхищением, как на Бога войны. Я не стал его разочаровывать и объяснять, что волки были мелкоуровневые — я даже Опыта с них толком не получил. Были бы на их месте более серьезные противники — те же орки, например,— вряд ли бой оказался бы так скор и успешен.

К слову сказать, разбитая стая не оставила нас в покое. Пережившие сечу волки шли за намидо самого вечера. По пути к ним присоединялись их одинокие собратья, и вскоре стая восполнила прежнюю численность. К нам они не приближались, но раздражали одним своим присутствием. К тому же совсем скоро стемнеет и мне не хотелось всю ночь бдеть у костра, ожидая коварного нападения. Я пытался отстреливать их из лука, но похвастаться было нечем. Поэтому я решил применить самое страшное из имевшегося в наличии оружия — Орлика.

— А ну-ка подуди немного, повесели волчков!

Орлик не был в себе уверен так, как я в нем, поэтому взялся за флейту робко. Первые рваные звуки разодрали степную тишину, заставив замерших волков шарахнуться в сторону. Но мне, находившемуся в непосредственной близости от эпицентра убийственного звука, досталось больше всего. Тут даже 75-й уровень не помог. По нервам будто ржавой пилой провели, волосы встали дыбом, а кожа покрылась мурашками. Тем не менее, я сказал, стиснув зубы:

— Шарахни по ним еще разок!

На этот раз Орлик, воодушевленный первым успехом, дунул как следует. Меня лихорадочно затрясло, "картинка" перед глазами раздвоилась, отчего количество заметавшихся по степи волков заметно возросло. Но ненадолго: волки оказались не такими крепкими, как я, и поспешили убраться подобру-поздорову. Орлик продолжал выдувать из флейты убийственные ноты, и мне пришлось вырвать у него изо рта оружие массового поражения.

— Достаточно...

Несмотря на то, что в последнее время мне приходилось много путешествовать, я так и не смог привыкнуть к ночевкам под открытым небом. Без потолка над головой и прочных стен с четырех сторон я чувствовал себя неуютно. Правда, ночлег у костра давал возможность перенестись в Междумирье, чтобы насладиться полноценным отдыхом. Но, во-первых, я решил не разводить огонь посреди степи — его было видно издалека, и мало ли кто пожалует во время моего отсутствия? Мне не хотелось оставлять Орлика одного. Он ведь такой беспомощный! Во-вторых, в Междумирье я побывал минувшей ночью. Там, в моей уютной комнатушке, ничего не изменилось.

Поэтому мы, устроились на вытоптанной полянке в тридцати километрах к западу от Огула. Перекусили и договорились об очередности дежурства ночью. Я решил бодрствовать первым. Орлик не возражал и тут же улегся спать, утомленный долгой дорогой. А я уселся рядом, приготовил на всякий случай оружие и еще какое-то время провожал взглядом заходящее солнце.

Именно в его прощальных лучах я увидел не спеша бредущую к нашему лагерю фигуру. Понятия не имею, откуда она появилась. Только что никого не было, и вот она уже в непосредственной близости от полянки — идет и не сводит с меня своих змеиных глаз.

Я сразу узнал ее, хотя видел лишь однажды. Во плоти. Ее изображения попадались мне на глаза чаще, но не слишком, чтобы приесться.

Меня снова посетила Богиня. На этот раз Таносса.

Что ей понадобилось?

Этот вопрос занимал меня больше всего. Я сомневался в том, что она заплутала в степи и решила спросить у утомленных путников дорогу к ближайшему населенному пункту. Не верилось и в то, что она пришла пожелать мне спокойной ночи. Я вспомнил наш последний разговор и обещание, которое я дал ей в минуту отчаяния.

— Пришло время вернуть долг!— подтвердила она мои самые худшие опасения.

— Что же ты хочешь от меня?— сдержанно спросил я.

— Я хочу, чтобы ты отвел меня к Велиалу.

— Ты... Что?!— я не поверил своим ушам. Я ожидал услышать, что угодно, но такое...

— Отведи меня к Велиалу, и мы в расчете! Скажу больше: если ты выполнишь мою просьбу, я щедро награжу тебя. А не выполнишь...— зашипела она, прищурив и без того узкие змеиные глаза.

Мысли путались, а тело мое дрожало, словно в ознобе. Я не знал, что ответить грозной Богине.

— Ты просишь невозможного. Кто я, и кто Велиал! Я видел его один лишь раз, и не скажу, что мечтал об этом всю свою жизнь. Я даже не знаю, где он сейчас находится!

— Я знаю,— снова удивила меня Таносса.

— Я не понимаю...— пролепетал я.— Если тебе известно, где он, какой прок тогда во мне?

— Ты — один из тех, кто присутствовал при его возрождении...

— Да, но не скажу, что меня обрадовало это событие.

— Это не важно. Велиал перед тобой в долгу, и только поэтому не убьет тебя, даже если ты и заслуживаешь смерти. Он выполнит одну твою просьбу. А ты выполнишь свой долг и представишь ему меня. Это все, что от тебя потребуется! После этого мы с тобой будем в расчете.

В общем, мне была понятна ее просьба, но частные вопросы не давали покоя:

— Если все так просто, почему ты сама не отправишься к нему? Ты ведь Богиня! Более того, насколько мне известно, именно ты населила этот мир драконами, и они подчиняются тебе, своей повелительнице.

— Вот именно — Богиня!— ее глаза снова гневно сверкнули.— Уже по этому я не обязана перед тобой отчитываться... Но если честно, все немного не так, как ты себе это представляешь,— неожиданно замялась Таносса.— И если только между нами... Драконы появились в Годвигуле раньше, чем мы — Новые Боги. Поэтому мне они подчиняются только номинально и неохотно. Велиал — вот кто их истинный повелитель. Теперь, когда он вернулся, они и вовсе перестали меня слушаться. Именно поэтому я хочу встретиться с Велиалом, поговорить и все такое. И ты должен мне в этом помочь... Пожалуйста!

Я даже глаза выпучил: Богиня снизошла до несвойственного для нее и ей подобных слова.

Мог ли я ей отказать?

— У меня есть выбор?— спросил я на всякий случай.

— НЕТ!

Кто бы сомневался!

— Есть еще одна проблема,— я не спешил с согласием.— Я вроде как бы занят сейчас. Да и друга своего я не могу оставить здесь одного...— кивнул я на безмятежно спавшего неподалеку Орлика.

— Это не займет много времени. Не забывай о том, что я Повелительница Дорог и Порталов! А с твоим другом ничего не случится. Пока мы будем отсутствовать я накрою его пологом невидимости... Ну же!

— Хорошо,— выдохнул я...

Получено новое задание: "Богиня и Дракон"

Задача: Организовать встречу Богини Таноссы с драконом Велиалом

...и тут же перенесся... куда-то.

Холодный ветер взъерошил мою шевелюру, нырнул под плащ и сковал тело ледяными оковами. В лицо прилетела охапка снежной пыли, а изо рта повалил густой пар. Если во всем остальном Годвигуле уже наступили сумерки, то вершину горы, на которой очутились мы с Богиней, все еще освещало заходящее солнце. Только оно не грело и даже на вид казалось холодным как окружавшие меня льды.

— Где мы?— спросил я,стуча зубами.

— На вершине горы Свейн, рядом с обителью Велиала,— ответила Таносса. В отличие от меня, она не чувствовала холода и будто бы не замечала кружившую у ее ног поземку.

Тот самый Свейн?

Прежде мне доводилось лишь слышать о нем. А еще у меня было однажды зелье Дыхание Свейна, с переменным успехом парализовавшее моих противников. Против настоящего дыхания ледяной горы у них не было бы ни единого шанса.

Я огляделся.

Позади меня стоял величественный дворец то ли целиком изо льда, то ли покрытый льдом настолько, что не было видно слагавшего его камня. Я не заметил ни дороги, ни даже едва заметной тропинки, ведущей к этому дворцу. Зато сразу увидел местных обитателей. Со скал за нами внимательно наблюдали ледяные элементали, а в небе и вокруг самого дворца кружили...

...драконы.

Не то чтобы я в первый раз увидел дракона. Нет, во второй. Но их было так много, что они напомнили мне стаю чаек, кружащую над выброшенным на берег китом.

— Не бойся,— "успокоила" меня Таносса.— Они нас не тронут.

Правда, уверенности в ее голосе я не почувствовал. Сейчас она казалась мне обычной женщиной, пусть и змеиной наружности.

— Идем!

Мы начали подниматься по крутому слону, утопая в глубоком снегу. Мне удалось сделать всего несколько шагов, прежде чем тело окончательно окоченело. Я остановился, почувствовав, что превращаюсь в ледяную глыбу. Таносса заметила это, взмахнула рукой, и я ощутил окутавшее меня, словно одеяло, тепло. Побелевшая от изморози одежда приобрела прежний цвет, а снежинки, сыпавшиеся на голову, начали таять.

Мы продолжили подъем и преодолели половину пути, когда равнодушные доселе стражи начали проявлять к нам интерес. Элементали покинули свои "насесты" и принялись хаотично кружить вокруг нас с Таноссой. А один из них подлетел ко мне и замер, разглядывая гостя своими маленькими глазами-льдинками. Я тоже остановился, почувствовав исходящий от него жуткий холод, пробивавшийся даже сквозь предоставленный мне Богиней защитный полог. Неожиданно прозвучал глубокий, похожий на протяжный стон, звук, печально прокатившийся над вершиной горы. Элементаль вильнул хвостиком и отлетел в сторону, освободив для меня путь к ледяному дворцу. Остальные, успокоившись, вернулись на свои прежние места на скалах.

И снова в путь.

Когда до покрытых толстым слоем льда ворот оставалось несколько шагов, они гулко вздрогнули и начали медленно открываться. Так что, к тому моменту, как я добрался до порога, они были распахнуты настежь, приглашая войти. Но я остановился в нерешительности, понятия не имея, что меня ждет внутри.

— Иди!— тихо подбодрила меня Таносса, и хотя она стояла в паре шагов позади меня, я почувствовал легкий толчок в спину.

Сама Богиня осталась на месте.

Огромный дворец внутри был похож на храм. Я имею ввиду, он не был разделен на этажи и комнаты, в нем было одно единственное помещение — просторный зал, так же, как и все вокруг, затянутый льдом. Однако это было не хаотичное нагромождение масс застывшей влаги. Стены дворца покрывали замысловатые узоры, уходящие вверх, к куполообразному потолку, с которого свисали наросты, похожие на диковинных невиданных чудовищ. И все сверкало и переливалось радужными цветами.

Пол под ногами, был сплошной, ровный и гладкий — то ли изо льда, то ли из белого мрамора. Казалось, я мог разбежаться, оттолкнуться и катиться до противоположной стены. Но я шел медленно, пожалуй, даже робко, не сводя глаз с существа, расположившегося в самом центре зала.

Это был дракон. Но не прежний костяк, пробужденный к жизни магией кучки заговорщиков, именуемых себя Избранными. С тех пор как я видел его в последний раз, он успел обрасти плотью и обзавестись прочной шкурой, покрытой сверкавшими металлом чешуйками. В прошлый раз один его внешний вид вызвал у меня отвращение и трепет. Сейчас же я откровенно любовался величием, красотой и изяществом древнего исполина, ничуть не сомневаясь в том, что передо мною Велиал.

Он возлежал на полу, свернувшись кольцом и положив голову на передние лапы. Дракон внимательно смотрел на меня своим гипнотическим взглядом, отчего я, переступив порог, уже не мог остановиться до тех пор, пока не приблизился к нему вплотную. Лишь после этого он поднял голову, и этого оказалось достаточно для того, чтобы возвыситься надо мной на добрых пару метров.

Он был велик во всех смыслах этого слова.

Дракон заговорил первым:

— Я знаю тебя. Ты один из тех, кто вернул меня в этот мир — уж не знаю к добру ли это?— Я никогда прежде не слышал такого низкого голоса. Он был похож на рокот горной реки, на грохот камнепада. Мне было трудно различить произносимые драконом слова, но их смысл доносился до самого сознания, и был однозначен.— Но что случилось, того уже не изменить. Я вернулся! А теперь... Ты, как и остальные Избранные, достоин награды. К сожалению, я все еще слаб и не смогу выполнить ЛЮБОЕ твое желание, но постараюсь сделать все, что в моих силах. Проси!

Я задумался.

Что я мог бы пожелать, если бы дело касалось лично меня? Могущества? Сотого Уровня? Новых Навыков? Невероятного по своей мощи оружия?

Все это казалось мне мелочным, ничтожным.

А из великого... Может быть, освобождения Вальведерана? Смерти Малангира? Мира во всем мире? Или пожелать полный комплект Лучезарных Доспехов? Увы, при всем уважении к великому дракону, боюсь, это было ему не под силу.

Скромнее нужно быть, скромнее!

Мне не давала покоя тайна Черного Лебедя. А еще был Последний Зов. Может быть, Велиал знал о них что-нибудь?

Внезапно я обнаружил, что желаний у меня немало. Однако было одно, которое по значимости перевешивало все остальные: свобода. Пожалуй, с этим Велиал был в состоянии справиться, но...

Я обернулся и взглянул на Таноссу. Богиня по-прежнему стояла снаружи, не решаясь переступить порог. Она смотрела на меня пристально и как-то предостерегающе, словно хотела сказать: "Даже не думай!"

Я все же подумал.

Получить свободу, а вместе с ней нового врага в лице могущественной Богини? Я только что, буквально на днях, избавился от Проклятия и даже не успел насладиться ни новым Уровнем, ни приобретенными Навыками.

Тяжело вздохнув, я заговорил:

— У меня есть одно желание. Только просить я хочу не за себя, а... за другого...

— Это похвально,— оценил мое самопожертвование Велиал.

— Я хочу представить тебе Богиню Таноссу.

— Вот как?— удивился дракон.— Настоящую Богиню? Это интересно.

Я обернулся к выходу, Велиал повернул голову в том же направлении:

— Что же ты стоишь на пороге, Богиня?

И лишь после этого Таносса вошла в зал. В ее походке не осталось и следа от робости. К нам приближалась настоящая Богиня — сильная, властная, уверенная в себе. Она не сводила глаз с Велиала, и он отвечал ей взаимностью. Таносса остановилась перед драконом, задрала голову, и они еще долго смотрели друг на друга. Потом моя змееголовая спутница что-то прошептала. Слов я не разобрал. Да и не слова это были, а мелодичное шипение. Дракон зашипел в ответ.

Кажется, эти двое нашли общий язык.

В подтверждение моей догадки Таносса опустилась на пол и села между лап Велиала. Дракон опустил голову, позволив Богине гладить себя по шее.

— Ты выполнил мою просьбу, Звездный!— сказала мне Таносса.

Задание "Богиня и Дракон" выполнено!

+10000

Отношение с Богиней Таноссой +5% (всего 5%)

— Как я и обещала, ты получишь от меня награду.

Она протянула мне фигурку, вырезанную из малахита.

Получен Божественный Дар Переноса. Отныне вы можете безвозмездно пользоваться Порталами Богини Таноссы

1 Примечание: Для того чтобы воспользоваться Порталом, Вам следует поместить малахитовую фигурку на выбранную точку переноса.

2 Примечание: Все ближайшие Порталы будут нанесены на Вашу Карту

Что ж, это был поистине Божественный Дар. Теперь мне не нужно будет тратить время на долгие, нудные и в наши времена небезопасные переходы. А безвозмездно — значит, бесплатно. Что тоже немаловажно, так как магия Переноса была недешева.

Ради интереса я глянул на Карту и... обнаружил на ней всего лишь один Портал вблизи Огула.

Я разочарованно посмотрел на Таноссу.

— Всего один Портал?

— Извини. Я ими не пользуюсь, поэтому не помню уже, где они находятся. Но не расстраивайся! Во время твоих странствий ты повстречаешь немало моих Порталов, и уж тогда они точно попадут на твою Карту... А теперь тебе пора!

Она взмахнула рукой, активируя заклинание Переноса. И тут я увидел то, чего не заметил прежде. Вернее, не что, а кого.

Пакин-Чака!

Старый гоблин сидел у стены в позе лотоса и осуждающе смотрел на меня. Его губы зашевелились, и мне показалось — возможно, именно показалось! — что он прошептал:

— Что же ты наделал...

Но меня уже подхватила магия, и я снова оказался посреди бескрайних степных просторов. Орлик даже не заметил моего отсутствия. Он спал и улыбался во сне.

Глава 11

Я долго думал о том, что произошло этим вечером? Как ни крути, выходило, что я снова во что-то вляпался. Но я так и не понял, во что именно? О чем хотел сказать Велиал, говоря: "Я вернулся, но не знаю, к добру ли это? Впрочем, изменить уже ничего нельзя"? И Пакин-Чак был не в восторге от знакомства Богини Таноссы с повелителем драконов. "Что ты наделал?",— пробормотал старый гоблин. Меня, не меньше, чем его, интересовал ответ на этот вопрос. Что же такого я сделал?! Всего лишь послужил посредником между великими мира сего. Мог ли я отказать Богине? Мог. Вот только результат моего отказа был бы слишком печален.

Для меня.

Так и не надумав ничего путного, я решил поспать. До рассвета оставалось не так уж много времени. Я с трудом разбудил Орлика, которому предстояла вахта до восхода солнца, а сам улегся на его место и быстро отключился...

Когда я проснулся, солнце было уже высоко. Взглянув на встроенные в интерфейс часы, я недовольно покачал головой: было уже без четверти десять, хотя я собирался встать часам к шести, чтобы еще до заката успеть добраться до крепости Шиан. Наверное, я выглядел вчера слишком утомленным, раз добрый Орлик дал мне поспать дольше положенного. Каково же было мое удивление, когда я обернулся и увидел приятеля, свернувшегося калачиком у меня под боком. Этот... нехороший человек вместо вахты дрых, как сурок!

Я разбудил его нежно. А когда он привстал, отвесил смачный подзатыльник.

— За что?!— удивился Орлик. Даже обиделся.

— Если ты и дальше будешь так безрассудно относиться к своим обязанностям, когда-нибудь ты проснешься, а головы нет. Ее откусит какой-нибудь волчара или отрежет дикий гоблин. Что ты будешь делать без головы? Ты даже на флейте своей сыграть не сможешь!

Не знаю, что больше впечатлило Орлика — безголовое пробуждение или невозможность подудеть,— он даже побледнел.

— Но самое плохое то, что в этом случае я тоже проснусь без головы, а она мне очень дорога... Эх, ты! Я ведь понадеялся на тебя!

— Извини...— пробормотал Орлик, глядя себе под ноги.— Это само как-то вышло...

Я махнул рукой и быстрым шагом направился на запад: нужно было во что бы то ни стало наверстать упущенное время...

Пару часов Орлик виновато плелся позади, но уже после полудня мы с ним помирились и пошли вместе. Надеюсь, он усвоил урок.

Местная живность, словно сочувствуя нам, решила избавить от своего докучливого присутствия. Пару раз я видел издалека стаю волков, один раз — степного грифона. Ни люди, ни орки нам не попадались. Да и что им здесь делать? Ближайшие поселения Хартлана находились километрах в пятидесяти к югу. Это были орочьи крепости, непрерывной цепью протянувшиеся от устья Курона и до границ Изумрудного леса. По правому берегу тянулась точно такая же цепь похожих крепостей, только защищаемых хумансами. Время от времени обе стороны делали вылазки через реку, вырезали гарнизоны или, если не повезет, устилали своими телами подступы к цитаделям. Гораздо реже крепости на время меняли своих хозяев, но ненадолго. На востоке кроме Огула крупных поселений не стояло. На севере ближайшим городом был Айдал. Ну, как ближайшим... Более сотни километров не испорченной цивилизацией степи. А вот до норгорода многоликих с каждым часом становилось все ближе и ближе. После полудня мы пересекли границу их территорий, отмеченную развевающимися на ветру лоскутками, привязанными к шестам. Однако ни одного оборотня мы так и не встретили. То ли не было их здесь, то ли они умело прятались, приглядывая за нами со стороны.

Моей Выносливости было достаточно, чтобы идти до самого вечера без передышки. Чтобы добраться до крепости Шиан засветло, я готов был даже есть на ходу. Чего не скажешь об Орлике. Бард не был приспособлен к затяжным переходам и уже через пару часов начинал выдыхаться. Поэтому, хотел я того или нет, приходилось останавливаться на привал.

До крепости оставалось совсем ничего, когда начало смеркаться. Я решил, что нам не стоит отправляться на встречу с чудовищем затемно. Поэтому на ночевку мы остановились километрах в десяти от нашей цели, среди холмов, защищавших не только от свежего ветра, но и от постороннего взгляда.

Стоит отметить, что ночь выдалась беспокойной. Я ничего не знал об Имаке, о его повадках, о его ареале. Он мог отсыпаться днем, а с заходом солнца отправляться на охоту. И неизвестно, как далеко готовы были завести его поиски добычи...

Тем не менее, ночь прошла без происшествий. Нас не потревожил ни Имак, ни кто-либо другой. Вообще, как я заметил, живность исчезла по мере приближения к крепости. Ни суслика в траве, ни маленькой птички в небе.

Что само собой наводило на определенные мысли.

В этот раз я предоставил Орлику право первым нести дежурство, и он не подкачал. Я долго не мог заснуть и, открыв глаза, видел, как стойко бард борется со сном. Потом я отключился, несмотря на все треволнения. А в два ночи меня разбудил мой спутник, а сам тут же занял мое место.

Так как крепость Шиан находилась относительно недалеко, я дал Орлику выспаться до семи утра, после чего мы позавтракали и продолжили наш путь.

Ближе к десяти мы добрались до места. Возможно, когда-то это и была грозная и неприступная цитадель — гордость клана Салеш. Мы же увидели жалкие развалины на месте некогда толстых стен. Внутренние строения выглядели не лучше. И лишь центральная башня, даже потеряв верхние этажи, возвышалась над местностью метров на пятнадцать, и мы не увидели ее издалека только потому, что ее загораживал холм.

Теперь спешить не стоило. Прежде чем соваться в пасть чудовищу, я тщательно изучил со стороныи крепость, и ее окрестности, но так и не заметил ни самого Имака, ни каких-либо следов его пребывания. Не было видно и другой живности. И даже костей, которые могли от нее остаться.

— А может, и нет его?— с надеждой в голосе предположил Орлик.— Сам сдох или кто помог?

— Это слишком хорошо, чтобы могло быть на самом деле,— покачал я головой.— Ладно, я пойду, а ты лучше не высовывайся, здесь подожди!

Орлик кивнул, и я, встав во весь рост, не спеша пошел к руинам.

С каждой секундой, с каждым шагом вероятность появления Имака возрастала. И я даже начал желать того, чтобы он, наконец, выскочил из развалин, потому как ожидание смерти хуже самой смерти. Но чудовище выжидало.

Чего?

Чтобы я подошел поближе?

Не знаю.

А может, прав Орлик: нет никакого Имака? Окочурился или ушел в другое место.

Меня это вполне устраивало, так как моим заданием было не убить чудовище, а вернуть арбалет. Если честно, с монстром, которого не смогли одолеть лучшие воины-орки, мне не хотелось связываться. До нового Уровня осталось совсем немного, и умирать, теряя треть Опыта, было не охота.

Да и вообще — не люблю я умирать.

Сердце бешено стучало, когда я осторожно вошел во внутренний двор, богато засыпанный битым камнем. Судя по тому, как завалы затянуло травой и кустарником, крепость развалили давно. Кто? Я даже не поинтересовался об этом у Сар-Шана. Мне было все равно.

Во дворе было несколько мест, где можно притаиться. Я осмотрел каждое из них, но ни Имака, ни арбалета так и не нашел.

Оставалась лишь сама башня.

Когда-то вход защищала прочная, надо полагать, дверь. Теперь же ее не было, и я понятия не имею, куда она делась. Я долго стоял на одном месте, всматриваясь в сумерки, царившие внутри башни, прислушиваясь к тишине.

Может, глаза сверкнут или когти по полу царапнут?

Увы. Если Имак и находился в единственном в этих развалинах укрытии, то сидел он там тихо-тихо. Делать нечего — держа наготове катану, я приблизился к проему, заглянул внутрь. Никто не набросился на меня из сумерек, даже тривиальное "Бу!" никто не сказал. Я активировал свет медальона и переступил порог.

А переступив, понял, почему перед крепостью не было костей: Имак любил пожрать внутри башни. Именно туда он тащил всю свою добычу. Пол усыпали огрызки ребер и позвонков, со всех сторон на меня смотрели пустые глазницы черепов, кости бедренные, кости лучевые...

Целые горы костей!

Чудовища здесь не было. А арбалет? Возможно. Но в этом случае он был надежно погребен под тоннами... да, костей.

Ежась от хруста под ногами, я прошелся по помещению. Вход в подвал был завален объедками, лестница наверх рухнула. Можно было — при определенной сноровке забраться по обломкам, торчащим из стены, но мое внимание привлек шум, донесшийся снаружи, и я поспешил покинуть башню.

Это был Орлик, который неуклюже крался к входу в башню.

— Ты что здесь делаешь?!— зашипел я на него.

— Тебя долго не было, я начал беспокоиться: а вдруг тебе помощь нужна?

— Даже если так, то чем бы ты мне помог?— усмехнулся я.

— А зачем ты меня вообще с собой взял?!

— Чтобы хоть немного подышал воздухом свободы...

— То есть, ты хочешь сказать, что толку от меня никакого?

— Я этого не говорил.

— Но подумал.

Порой Орлик мог утомить своим нытьем. Я не стал с ним спорить, сказал:

— В следующий раз делай то, что я говорю, хорошо? И не кричи так громко!

— Да нет здесь никакого чудовища! Вообще никого нет. За весь день я увидел только тощую мышь. Вон, сидит на пригорке, что-то жует!— В подтверждение своих слов Орлик указал на юг.

Я проследил за его взглядом. До означенного холма было метров тридцать, поэтому я не сразу заметил мелкого грызуна. Словно желая передо мной покрасоваться, мышь привстала, продолжая грызть что-то, что она держала передними лапками. И хотя нас разделяло приличное расстояние, а зрение у меня было не орлиное, я могу поклясться, что это была маленькая...

...косточка.

— Орлик...— решил я поделиться дурным предчувствием, но не успел.

Мышь замерла, сверкнула глазками, бросила недогрызенную кость и побежала по склону холма к башне. С каждой секундой она становилась все больше и больше. И дело не только в том, что разделявшее нас расстояние сокращалось. Она на самом деле росла на глазах. Достигнув размеров крупной кошки, мышь преобразилась и внешне: лапы стали длиннее, а хвост — короче, серый цвет сменился на угольно-черный, вытянулась мордочка, приобретя хищные черты неведомой зверушки. Но на этом превращения не прекратились. Напротив — ускорились. Преодолев половину пути, бывшая мышь не уступала в размере среднему варгу. Ее верхние клыки уже не помещались в пасти и торчали наружу двумя слегка изогнутыми кинжалами. На макушке сначала обозначились, а потом и полезли вверх изогнутые внутрь рога. Лапы стали еще длиннее и мощнее, а шкуру покрыли блестящие на солнце чешуйки.

— Орлик, прячься!— крикнул я.

— А ты?— не смотря на свою немощь, бард не хотел бросать своего товарища в беде. Это было приятно, но глупо. Он так и не уяснил урока.

— Помнишь, о чем мы только что говорили? Прячься!!!

Взглянув на то, что к нам приближалось, Орлик осознал, наконец, чем для него может все закончиться. К сожалению, слишком поздно. Тварь была уже сосем близко, а значит, выбраться из внутреннего двора моему приятелю было не суждено. Поэтому он бросился в сторону, пытаясь спрятаться среди завалов.

А я остался стоять на месте, держа в руке катану.

Имак — а это, вне всякого сомнения, был именно он,— ворвался во двор крепости существом, отдаленно похожим на разъяренного быка — огромного, мускулистого, неуязвимого на вид. Он не собирался со мной церемониться, решил расправиться быстро, одним ударом.

Выставив рога, он мчался на меня, что было сил, земля дрожала под его лапами. Я выжидал до последней секунды, а когда он оказался в метре от меня, я активировал Рывок, и ловко улизнул в сторону. Я рассчитывал на то, что он не успеет остановиться, врежется башкой в стену башни и, если мне повезет, обломает свои рога. Но Имак оказался крут: он затормозил, разодрав землю когтями и подняв в воздух неимоверное количество пыли. Более того, он успел развернуться ко мне, не дав нанести ему удар в спину, и тут же поднялся на задние лапы, став при этом в два с лишним раза выше меня. Как будто этого было нее достаточно, чудовище протянуло переднюю лапу к торчавшей из колонны арматуре, облепленной куском раствора, и без труда выворотило его наружу, заполучив неплохой такой себе боевой молот. В довершение оно подалось вперед и заревело, широко разинув пасть — совсем не бычью.

Более грозного противника мне еще не доводилось видеть. Орки по сравнению с Имаком выглядели малолетними дистрофиками. Теперь я понимал, почему им не удалось с ним справиться — даже лучшим из них. Разве что тролль мог бы сравниться с обитателем крепости Шиан в размерах и, возможно, силе, но при этом серьезно уступал последнему в подвижности.

Второй вывод, к которому я пришел в то мгновение, когда Имак рычал на меня, отравляя невыносимым запахом изо рта, — он был, скорее всего, оборотнем. Именно эти существа с неповторимой легкостью способны менять свой облик, превращаясь из безобидной мышки в грозного бычару. Подобная трансформация была доступна лишь самым продвинутым магам Годвигула, да и то не всем. Впрочем, и большинство многоликих, как их называл Сар-Шан, имело всего лишь пару обликов. Имак же за время короткой пробежки успел продемонстрировать, по крайней мере, шесть личин и форм, плавно переходя из одной в другую. Вывод напрашивался сам собой: передо мной был не простой оборотень, а один из повелителей. Эти могли трансформироваться во что угодно и справиться с ними, тем более в одиночку, было практически невозможно.

Я подумал: а принял бы я задание Двадара, если бы тот честно сказал, что Имак — повелитель оборотней? Может быть, именно поэтому он и не стал говорить всей правды? А зря. Я бы пошел сюда в любом случае, потому что выбора у меня не было. Но в этом случае я бы знал, с кем предстоит иметь дело, разработал бы определенную тактику и... не стал бы брать с собой беспомощного барда.

А так умирать предстоит обоим.

Если Имак пытался испугать меня своим ревом, то это ему удалось. Это на самом деле было страшно. А еще было досадно: в результате смерти я мог потерять не только с трудом нажитый Опыт, но и пару дорогих моему сердцу предметов из Инвентаря. Тот же Вазавель, например. Да и за "легендарки" стоило опасаться. И хотя обычно расстаться с ними можно было только добровольно, случай с мечом Карракша наводил на определенные размышления. Но это было еще не все. Смерть означала провал задания и, вероятно, невозможность получения следующего.

То есть, не видать мне свободы, как своих ушей.

Я был не первым, кого угораздило попасть в лапы орков. И знал, что некоторых особо ценных невольников выкупали их сотоварищи. Правда, цену орки заламывали высокую. А у меня и друзей был с гулькин нос, и особыми богатствами они не могли похвастаться.

Неужели мне предстоит долгая и "увлекательная" жизнь варши — раба Двадара? Последнее вряд ли. Старик доживал свои дни, и сам уже поговаривал о смерти. Такой долго не протянет. А что потом? Новый хозяин? Рудники? Или еще что похуже?

Вся эта хрень промелькнула в моей голове под сопровождение грозного рыка Имака. Продрав горло, он тут же нанес удар импровизированным молотом. Я без труда уклонился Рывком, а на том месте, где я только что стоял, образовалась глубокая вмятина, оставленная насаженным на стальной прут каменюкой. Имак не стал тянуть с продолжением, нагнал меня одним шагом и снова ударил. И опять мне пришлось активировать Рывок, избежав неминуемой гибели.

К счастью, благодаря неслабо прокачанному Интеллекту и кольцу Кровь Афира, мой запас Маны был довольно приличным. Не такой, конечно, как у продвинутого мага, но выше среднего. Да и сам Рывок, поднятый до 25-го Уровня, я мог использовать неоднократно — лишь бы Маны хватило. И все же мне стоило поберечь эту полезную, но плохо обновляемую субстанцию, так как бой обещал стать непростым, и — я был в этом уверен — мне понадобятся все мои Навыки. А они, как правило, подпитываются именно Маной.

Имак был предельно ловок для существа его габаритов, но до меня ему было далеко. И это слегка озадачило чудовище. Он рассчитывал на скорую расправу, но что-то пошло не так. К тому же я не собирался ограничиваться одними лишь увертками, а решил проверить его шкуру на прочность. Сначала я провел резкий обманный прямой выпад, а когда Имак попытался его отбить, резким зигзагом при помощи коротких Рывков обошел его справа и вонзил катану в бок. Удар был хорош, да и место выбрано не случайно — именно бока у чудовища были защищены хуже всего. Но результат оказался не совсем тот, на который я рассчитывал. Меч лишь слегка проткнул прочную шкуру, войдя в тело всего на пару сантиметров. А зарычал Имак, скорее, от удивления, нежели от боли. И тут же нанес ответный удар. Я ожидал его, поэтому успел уклониться, пропустив над собой просвистевший молот, и немедля сменил позицию, зайдя со спины. Чудовище завертелось, а я резко рванул в противоположную сторону и снова нанес колющий удар — на этот раз в левый бок.

Результат был тем же.

Следующие пару минут мы продолжали в том же духе: Имак непрестанно атаковал, я уворачивался. Глядя на то, как быстро заканчивается Мана, мне приходилось все реже использовать Рывок, и это привело к тому, что рано или поздно должно было случиться. Имак ударил молотом по круговой, я привычно присел, пропустив грозное оружие над собой, а когда выпрямлялся, попал под вторую "вертушку", оказавшуюся для меня неожиданностью. Хорошо еще, что чудовище сделало шаг вперед, и я избежал прямого контакта с молотом. Но локтем Имак двинул меня знатно — даже искры посыпались из глаз. Удар оказался настолько мощным, что у меня активировалось Зеркальное Отражение. Я получил лишь часть урона, а основная его доля вернулась моему противнику.

Не сказать, что Имак сильно пострадал, но охнул и отпрянул от неожиданности, взглянув на меня так, словно видел впервые.

Я получил секундную передышку, мысленно подводя итоги первых минут боя. Итак, Имак продемонстрировал мне свою силу и неуязвимость, чему я более-менее удачно смог противопоставить ловкость и лишь слегка поцарапать его толстую шкуру. При этом я израсходовал один из Навыков, которые следовало беречь на крайний случай, а главное, большую часть Маны, без которой наличие даже самых подвинутых магических способностей было бесполезно. Но и чудовище изрядно выдохлось, хотя и не так, как я.

Ситуация выглядела патовой.

Понимал это и Имак, поэтому отскочив в сторону, он бросил под стену крепости свое грозное оружие и, выдавив протяжный вой, начал быстро перевоплощаться. Я не стал дожидаться результата, бросился на него, надеясь нанести хотя бы какой-нибудь урон. Но в паре шагов от чудовища накатила встречная волна, отбросившая меня далеко назад. Так что урон получил я, а не Имак. Пока я приходил в себя, пока поднимался, превращение подошло к концу, и предо мной предстало новое чудовище.

Это было похоже на вставшего на задние лапы варга. Оно не было настолько могуче, как бычара, но все равно превосходило меня в росте не меньше, чем на полметра. Онопо-прежнему былопросторно в плечах, а вот шкура утратила чешуйки, стала гладкой и на вид податливой. Неприятной новостью для меня оказалось новое оружие оборотня — огромные когти, не уступавшие в размерах тем, что украшали при необходимости мою перчатку. И я думаю, это был не последний сюрприз.

Имак не стал томить меня в неведении, атаковал сразу же, как только закончилось перевоплощение. Он одинаково хорошо передвигался, как на задних лапах, так и на всех четырех. Опустившись на землю, он разбежался и прыгнул на меня, выставив перед собой когти. Я не стал уклоняться и встретил его мечом. Но чудовище, проявляя чудеса проворности, отбило в сторону клиноки врезалось в меня всей своей тушей, сбив с ног. Мало того — я едва не вылетел со двора и упал у ворот, вернее, там, где они когда-то были. Оборотень настиг меня прежде, чем я успел подняться на ноги, ударом задней лапы снова повалил на землю. Тут же оказался сверху и вскинул лапу и ударил когтями в грудь.

В самый последний момент я успел активировать Щит Смилион. Прокачанный до тридцати, он успешно выдержал критический удар — когти чудовища скользнули по нему в сторону. Но и сам щит приказал долго жить и исчез, оставив меня почти беззащитным.

Имак раздраженно зарычал. Я воспользовался его растерянностью, оттолкнул в сторону обеими ногами, развернулся и попытался улизнуть. Но оборотень настиг меня, навалился сзади, придавив к земле, и снова вскинул лапу для удара, который должен был стать последним.

Мне не оставалось ничего иного, как активировать Застывшее Мгновение — свой последний козырь.

Получив назад однажды полюбившийся мне Навык, я поднял его до тридцати. То есть, в моем распоряжении было ровно три секунды растянутого, как кишка огра, времени. Кроме того, я мог теперь гораздо быстрее двигаться. Впрочем, воздух по-прежнему был слишком густ, а сидевший на мне оборотень слишком тяжел, чтобы сбросить его своими силами. Поднатужившись, я подтянул под себя ноги, а потом, вставая, активировал Рывок, влив в него остатки Маны. Тело разогнулось, как тугая пружина, и Имака отбросило назад.

Прежде чем закончилось действие Навыка, я успел развернуться и пронаблюдать за медленным полетом чудовища, неуклюже раскинувшего в стороны лапы. А когда время потекло в своем привычном ритме, мы оба резко ускорились. И теперь уже он оказался спиной на каменном полу внутреннего двора, а я сверху с занесенным над брюхом клинком. Я не стал выдерживать театральную паузу, ударил сразу же. Но произошло то, чего я никак не ожидал. С легким хлопком тело оборотня лопнуло, и моя катана пронзила лишь воздух, звонко ударив острием по камню.

Я отпрянул от неожиданности, пытаясь сообразить, куда подевалось чудовище? Что с ним случилось? И с заметным запозданием заметил жука, торопливо бегущего к башне.

— Не может быть...— пробормотал я в полном потрясении. Похоже, Имак был не просто повелителем оборотней — он был одним из самых одаренных. Не удивительно, что с ним до сих пор никому не удавалось совладать.

Но я готов был это исправить.

Я бросился за жуком. Он же, почувствовав погоню, мгновенно отрастил длинные паучьи лапки и юркнул внутрь башни. Я замешкался лишь на мгновение, не зная, чего ожидать от не в меру продвинутого многоликого. Потом все же активировал медальон и переступил порог.

И хотя помещение было небольшим, но груды костей служили прекрасным убежищем для крохотного существа. Оно могло спокойно просочиться на самый низ — ищи его потом до скончания веков. Похоже, именно это он и собирался сделать: исчезнуть, отсидеться. Но нервы подвели, когда я побрел в его сторону и вспугнул. С треском разлетелась куча костей, из-под которых выскочило нечто мохнатое с тонкими длинными лапами. Оно опрометью бросилось к обрушенной лестнице. Я погнался за ним, но снова не успел: существо, проявляя чудеса проворства, ловко вскарабкалось по торчавшим из стены обломкам лестницы и исчезло на втором этаже.

Я не стал его преследовать, рискуя свернуть шею, еще немного постоял на костях, после чего вышел из башни.

Тут же из кустов вылез Орлик, пытливо окинул меня с ног до головы и спросил:

— Где... он?

— Сбежал,— коротко ответил я.

И лишь после этого, растянув рот до ушей, бард бросился мне на шею.

— Ты сделал его! Глазам своим не верю!

— Я сам в шоке,— пробормотал я. Слишком уж гладко все прошло. Впервые увидав Имака, я готов был попрощаться с жизнью, а он на мне даже царапины не оставил... Хотя нет, пару царапин и синяков я все же получил при падении на землю. И тем не менее. А главное:— Черт с ним, с Имаком, мы не ради него сюда пришли. Где арбалет теперь искать?

Зашуршав по стене, сверху посыпались камни. Мы с Орликом дружно задрали головы и увидели...

— О нет...— судорожно сглотнув, промямлил бард.

Моя реакция вряд ли чем отличалась отего, когда я увидел...

...сидящего на краю стены дракона.

То-то у меня сердце было не на месте! Не мог, просто не мог такой матерый оборотень, как Имак, сдаться и трусливо сбежать после пары оплеух. Он уже не раз продемонстрировал свой класс, и я готов был ко всему, но чтобы так...

Дракон рухнул вниз, прямо на нас. Мы с Орликом прянули в разные стороны. Вовремя и удачно: чудовище, слегка сгладив жесткую посадку взмахом крыльев, грохнулся на землю, подняв облако пыли, и тут же выпустило струю огня, метя мне в спину. Я успел спрятаться за рухнувшими обломками башни, которые тут же со всех сторон окутало пламенем. Жар был настолько нестерпимый, что у меня перехватило дыхание, а на голове затрещали волосы. Это был самый настоящий драконий огонь, жарче которого было разве что солнце.

Я невольно отдал должное мастерству Имака: принимая ту или иную форму, он неизменно наполнял ее соответствующим содержанием.

Когда пламя опало, я осторожно выглянул из-за раскалившихся камней и увидел, как дракон, потоптавшись на месте, оттолкнулся могучими лапами, взмахнул крепкими крыльями и стал тяжело, но верно подниматься в небо.

— Орлик!— крикнул я, пытаясь отыскать своего приятеля. Пока чудовище было на земле, мы могли еще спрятаться. Но если он начнет атаковать с воздуха, тут никакие укрытия не помогут. Разве что...

Я бросил взгляд в сторону башни. С одной стороны, войдя в нее, мы окажемся в ловушке. Огромный дракон, конечно, не пролезет внутрь, но кто знает, что еще есть в запасе у многоликого? С другой стороны, посреди голой степи нам негде было больше спрятаться.

— Орлик!!!

Бард высунулся из-за противолежащего бугра так, что наружу торчали лишь глаза и макушка.

— Давай быстро в башню, пока он не прилетел!— крикнул я приятелю.

Орлик и прежде был очень напуган, а теперь, увидав дракона, и вовсе ударился в панику. Но дважды его уговаривать не пришлось. Мы одновременно покинули наши укрытия и рванули к башне. Я первым добрался до входа, а бард... От страха у него заплетались ноги, он спотыкнулся и растянулся на земле метрах в десяти от меня, когда вернулся дракон. Чудовище появилось внезапно, вынырнув слева от башни на большой скорости, сделало резкий вираж и, сложив крылья, выпущенной из лука стрелой полетело на Орлика.

Все остальное произошло слишком стремительно, чтобы я мог хоть как-то вмешаться, изменить ход событий. К сожалению, Застывшее Мгновение не успело перезарядиться. Впрочем, я не уверен, что и оно бы хоть как-то помогло. Бард уже поднимался на ноги, и я думал, что, если он рванет, то, может быть, еще успеет преодолеть эти десять-двенадцать шагов. Но Орлик поступил иначе. То ли он понял, что его песенка спета, то в нем проснулся дремавший до сих пор герой. Встав во весь рост, он обернулся, поднес к губам свою флейту и дунул в нее громко, протяжно.

Даже хорошо, что в этот момент я не бросился ему на выручку. Потому как меня сбило с ног ударной волной и отбросило вглубь башни. Дракона от меня скрыли стены и потолок, зато я увидел разлившееся по внутреннему двору огненное море, часть которого захлестнула и в мое убежище. Почти мгновенно умолкла флейта, а потом что-то тяжелое ударило в стену...

И стало тихо.

Любопытство оказалось сильнее осторожности. Я вышел из башни во двор, все еще залитый яркими кляксами огненных луж. Орлика нигде не было. И это неудивительно: он сгорел в мгновение ока. Никто не в состоянии уцелеть в огне дракона, тут никакая флейта не поможет. Однако следует отметить, что этот неказистый музыкальный инструмент, способный порождать убийственные звуки, выполнил свою роль. Не зря Орлик отправился в Огул, на Точку Возрождения! Ударной волной задело не только меня, но и дракона. Это не вероятно, но бард сбил его! Чудовище врезалось в башню, да так и осталось там лежать. Правда, теперь это был не могучий дракон, а всего лишь "скромных" двухметровых размеров саламандра. Тварь тоже опасная — огнем плюется, и цапнуть может так, что мало не покажется. Но до дракона ей было далеко.

Увидав меня, она попыталась сбежать, но я схватил ее за хвост. Ящерица заскребла когтями по земле, однако я не дал ей вырваться. Тогда она развернула голову, собираясь плюнуть в меня сгустком огня. Я подтянул ее поближе и зарядил с ноги по морде. Саламандра подавилась своим же пламенем. После чего обмякла и неожиданно заговорила человеческим голосом:

— Чего пристал? Что тебе от меня нужно? Что вам всем от меня нужно?! Золота? Так нет его у меня! Воинской славы? Смерти моей хочешь? Так я против!

— Ты убил моего друга!— сказал я.

— Он сам виноват!— парировал Имак.— Зачем было так шуметь?! Терпеть не могу резких звуков, голова до сих пор раскалывается от мерзкого визга этой дудки! Ох...

— И тем не менее. Ты убил его, убил десятки, а может, и сотни других людей и нелюдей — вон башня вся костями завалена!

Неожиданно хвост в моей руке растаял, и оборотень обрел свободу. Саламандра приподнялась на задние лапы, начала пятиться назад и быстро преображаться. Я помнил, что бывает с теми, кто пытается приблизиться к Имаку во время превращения, поэтому остался стоять на месте, гадая, кем обернется чудовище на этот раз и чем все это закончится? Истратив самые весомые Навыки и Ману, я мог отныне полагаться лишь на остроту своих клинков и собственные силы. А их, увы, оставалось не так уж много.

Очень быстро тело оборотня приняло человеческие формы, и я увидел...

...самого себя.

Это была точная копия — вплоть до мелочей. Разве что меча у моего двойника не было. То есть, он был полностью безоружен.

Я шагнул к нему, приподняв катану. Двойник отступил назад и примирительно выставил перед собой руки.

— Послушай, давай спокойно поговорим, без нервов...— предложил он. И даже голос у него был такой же, как у меня!

Засранец...

Я медленно приближался.

— Как ни крути, я вас не звал, вы сами сюда пришли и те, что в башне — тоже,— продолжил оборотень, пятясь назад.— Я ведь давно уже здесь обосновался, сам никого не трогаю, живу тихо-мирно, вдали от суеты. Но года не проходит, чтобы кто-нибудь не приперся. Приходится защищаться.

— А потом ты их пожираешь.

— Так ведь голод не тетка! Да и не в себе я, когда разозлят, теряю контроль и самообладание. И потом — чего добру пропадать...

— Гад ты!

— Что есть, то есть, и все беды мои от этого. Порой сам себя ненавижу, но ничего с этим поделать не могу. Такой уж уродился.

— Прикончить бы тебя...

— Можешь даже не пробовать! Многие хотели, но ни у кого не вышло. Пока я сам не решу покинуть этот мир, ничего не получится. А я пока что умирать не собираюсь. Так что даже не пытайся: сам намаешься и меня утомишь.

— Но за смерть моего друга ответить придется.

В этот момент Имак уперся спиной в обломок колонны, а я вскинул меч к его горлу.

— Я не против!— спокойно ответил оборотень.— Но как? Я же говорю, золота у меня нет. У меня ничего нет... Хотя... Есть кое-что! Арбалет хороший — уж не знаю, кто его потерял. Бери, все равно ничего другого я тебе предложить не могу. А так — хоть что-то.

Знал бы он, что именно ради этого арбалета я сюда пришел...

Имак, как ни крути, был чудовищем и, несомненно, заслуживал смерти. Но что, если он говорил правду? Что, если убить его было невозможно? А даже если предположить, что мне удастся это сделать, что я получу, кроме внутреннего удовлетворения? Ничего. Не за его шкурой я сюда пришел, а за арбалетом. Где потом его искать? Не факт, что он выпадет с оборотня.

А Орлик?

С барда не убудет. Он Звездный, а значит, бессмертный. Очень жаль, что его пребывание на свободе оказалось таким непродолжительным, но мы оба понимали, что такое может случиться. А за то, что он мне несказанно помог, я найду способ его отблагодарить.

— Хорошо,— согласился я.— Давай мне арбалет и можешь проваливать на все четыре стороны!

Мой двойник растянул рот в улыбке.

Нет, я никогда так не улыбался!

— Не думал, что тебя так легко удастся уговорить... Я сейчас...— и он поспешил к башне.

— Эй, ты куда?!— почувствовав неладное, я последовал за ним.

— Не думаешь же ты, что я ношу его с собой?— донеслось до меня уже из башни.— Это очень громоздкая штука. Она в карман не поместится. Да у меня и карманов-то нет... Нет, теперь-то есть, но сути дела это не меняет.

Я поостерегся переступать порог — кто знает, что на уме у лукавого оборотня? — и снаружи слушал доносившийся изнутри грохот, будто Имак рылся в костях и передвигал камни.

Неожиданно все стихло.

— Эй, ты где?— позвал я.

Тишина.

Неужели удрал?!

И в этот самый момент мой двойник вышел из башни, держа в руках массивный орочий арбалет.

— Вот, как и обещал,— с радушной улыбкой протянул он мне оружие.— Теперь мы в расчете?

Задание "На пути к свободе" обновлено!

Цель: Любыми способами добыть арбалет Агарэша и вернуть его хозяину — достигнута!

+10000

Наверняка, если бы мне удалось прикончить Имака, очков Опыта было бы больше. Но я решил довольствоваться тем, что уже есть. А то ведь жадность фраера сгубила, не правда ли?

Глава 12

У меня имелся навык владения арбалетом, но он был слишком тяжелым, громоздким и не особо скорострельным. А по убойной силе даже уступал моему луку. Поэтому я без всяких сомнений убрал оружие Агарэша в Инвентарь.

Целее будет. Все-таки квестовый предмет.

Несмотря на мое предложение убираться на все четыре стороны, Имак предпочел остаться в своей разрушенной крепости.

— Привык я уже здесь. Да и с едой проблем никаких — она сама ко мне приходит.

— Еще одно слово...— потянулся я к катане.

— Хорошо, не буду... А ты можешь идти, я тебя больше не задерживаю!

Наглости оборотню было не занимать. Так и хотелось врезать ему как следует...

— Могу я спросить, куда путь держишь?— поинтересовался Имак.

— Это тебя не касается!

— Я к тому, что если ты направляешься на запад, то непременно пройдешь мимо Норгорода...

— И что?

— Там сейчас за старшую ворчливая Лузга. Не сочти за труд, напомни ей о том, что, если она и впредь станет подсылать ко мне своих убийц, то я рассержусь, забуду о нашем договоре и приду за ней.

— Сам передавай!— буркнул я.— Нашел мальчика на побегушках!

— Зря ты так!— поморщился Имак.— Я тебе не нравлюсь, ты мне — тоже. Но мир тесен и, как знать, не пересекутся ли наши пути вновь? А я зло помню, но и добра не забываю.

— Ты мне угрожаешь?

— Нет, пытаюсь вразумить.

Я не стал продолжать разговор, развернулся и зашагал на север. В Норгород...

Порой Орлик раздражал свой неуемной болтовней и наивными вопросами, но лишь оставшись в одиночестве, я понял, что без него скучно. Впрочем, это был факт, которого уже не изменить. Да и путь не занял много времени — до места назначения я добрался еще засветло. Однако никакого города оборотней я там не увидел. Я долго бродил вокруг метки на карте, среди холмов и местами густого кустарника, но не обнаружил даже намека на населенный пункт. Если предположить, что он был уничтожен, то остались бы руины — хотя бы что-то.

Нет, ничего. Да и обычное в подобных случаях оповещение с причитающейся за открытие нового места тысячью единиц Опыта так и не появилось.

И все же было кое-что, красноречиво говорившее о том, что место это еще недавно было, если и не обитаемо, то уж, во всяком случае, посещаемо. Я имею в виду едва заметные среди высокой травы тропинки, замысловато петлявшие между холмов. Следопыт из меня не ахти какой, но не составило особого труда установить, что натоптали здесь не люди, и тем более, не орки. Во-первых, слишком узкими были тропки. Во-вторых, земля примята не так сильно, как если бы по ней ходили существа, крупнее собаки. В-третьих, я все же разглядел отдельные следы с коготками и мягкими подушечками: волчьи, лисьи — кто ж их разберет?

Но самым удивительным было то, что все тропинки внезапно обрывались у подножия того или иного холма, как будто...

Норгород! Ну, конечно же!

Я с самого начала не придал значения этому слову. Думал, что это ничего не значащее название города многоликих. А на самом деле...

Я присел у конца одной из тропок и раздвинул траву. Так и есть: густые заросли скрывали вход в нору. Я наклонился еще ниже — почти лег, чтобы заглянуть внутрь, но ничего не увидел в темноте. Поэтому, не придумав ничего лучшего, я взял катану в ножнах и принялся шуровать ею в норе. Эффект вышел совсем не тот, на который я рассчитывал. Если в этой норе кто-нибудь и жил, то он ушел еще глубже, зато полезли наружу обитатели других убежищ. Добившись своего, я убрал оружие и встал с земли, наблюдая за тем, как оживает растревоженный Норогод. Больше всего было полевых мышей. Кроме них я увидел сурков и сусликов, заячье семейство и даже змею. Как оказалось, многоликие могли обращаться не только в зверей, но и в птиц. На вершину холма опустилась пара воронов и большой орел. Живность покрупнее была представлена лисами и волками. Последние выглядели довольно крупными, поэтому и норы у них оказались гораздо просторнее. Вход прикрывали импровизированные "двери", густо поросшие травой, а потому совершенно неразличимые со стороны. Апофеозом тревожного сбора обитателей Норгорода стало появление огромного медведя, обитавшего в берлоге под самым высоким холмом.

Не прошло и трех минут, как я оказался посреди настоящего зверинца. Если это было все население Норгорода, то оно насчитывало никак не меньше сотни многоликих. На первых порах я не видел причин для беспокойства, так как кроме волков никто из них не представлял серьезной угрозы. Да и с волками я бы справился на раз, как это было недавно.

Оборотни это заметили. А поняв, что ни удивить, ни испугать меня своим появлением не удалось, они перешли к более кардинальным методам — начали перевоплощаться. Трансформация выглядела завораживающе жутко. Многоликие тряслись, словно в припадке падучей, меняли свои формы и росли на глазах. Неподалеку от меня, истошно пища, корчилась полевая мышь. Увеличившись до размеров крупной крысы, каких я не раз встречал в подземелье Вальведерана, она встала на задние лапы, продолжая тянуться вверх. Нечто подобное происходило и с расположившимся по соседству зайцем. В отличие от мыши, сохранившей свою прежнюю субтильность, косой серьезно разросся вширь, решив похвастать передо мной своей внушительной мускулатурой. В этом отношении его превзошел разве что медведь: он и без того был огромен, а перевоплощение подогнало его под габариты средних размеров тролля. Поэтому он так и остался самым крупным представителем многоликих. Наиболее занимательным оказалась трансформация змеи. Так же, как и остальные оборотни, она вначале разрослась в длину и в ширину. Одновременно с этим у нее появились четыре лапы, отчего она стала похожа крупную на ящерицу. Потом и она поднялась с земли, входя в образ необычного на вид кобольда. Вороны так же приняли антропоморфные формы, сменили крылья на некое подобие когтистых лап, покрытых перьями. Вот только головы и задние конечности у них остались птичьи. Орел же обошелся без излишеств — он лишь подрос, уступая в размерах разве что медведю.

Но и это было еще не все. В качестве оружия многие из них могли использовать внушительные когти и клыки, однако шерсть, пусть даже самая густая, предоставляла не самую лучшую защиту. Как оказалось, магия оборотней не ограничивалась исключительно изменением форм. На последней фазе трансформации некоторые многоликие обзавелись разномастной броней. И теперь уже двухметровый волк, облаченный в доспех из накладных полос прочной кожи, выглядел гораздо опаснее, чем прежде. Медведь, кроме роскошного нагрудника, получил устрашающего вида шлем с забралом на полморды, вороны щеголяли в сверкающей в лучах заходящего солнца кольчуге, а тело ящера прикрывала чешуйчатая рубашка и широкие наплечники.

Чтобы окончательно убедить меня в том, насколько я был не прав, тыкая мечом в нору местного жителя, в качестве последнего штриха многоликие вооружились. Тощие мыши ограничились кинжалами, заяц получил увесистую дубину, волчары обзавелись мечами, а медведь — топором. Орел остался без оружия. Да ему оно были и ни к чему — своим клювом и огромными когтями он мог уделать любого противника.

Еще пять минут назад я мог разогнать весь Норгород пинками, не прибегая к более радикальным средствам, а теперь расклад сил был явно не в мою пользу. Как показала встреча с Имаком, справиться с многоликим было непросто. Даже с одним. И пусть его сородичи уступали бывшему повелителю в крутизне, но толпой даже муравьи в состоянии завалить огромного быка. А у оборотней — я в этом ничуть не сомневался — были и другие козыри в рукавах. Неспроста даже орки — лучшие бойцы Годвигула — предпочитали худой мир с многоликими, нежели бесконечную и утомительную вражду.

Когда толпа вооруженных оборотней стала сжимать вокруг меня кольцо, я примирительно развел руки в стороны и сказал:

— Я пришел с миром.

Видимо, мое оправдание их не удовлетворило, потому как они не остановились — кольцо продолжило сжиматься. Прекрасно понимая, чем закончится схватка с многоликими, я, тем не менее, мысленно прикидывал, как подороже продать свою жизнь. Но перед этим решил использовать последнее средство убеждения:

— Меня прислал Сар-Шан!

Упоминание имени орочьего шамана могло и усугубить положение, но я подумал, что хуже уже не будет.

Послышался громкий гортанный окрик, и многоликие замерли в паре метров от меня. Сквозь толпу протиснулась стройная лиса в позолоченных доспехах и с небольшим композитным луком в левой лапе. То, как она держалась и как почтительно перед ней расступились другие оборотни, красноречиво говорило о том, что передо мной стоял лидер.

Уж не сама ли это Лузга — предводительница многоликих?

— Сар-Шан хочет, чтобы...— начал было я, но лиса небрежно взмахнула лапой и сказала:

— Я знаю, зачем ты пришел! Опять старый пройдоха прислал вместо себя кого-то другого.— Голос у нее был довольно приятный, в меру властный и завораживающий.

Опять?

Значит, я был не первым, кто получил от Сар-Шана подобное поручение? А это значит...

Что бы это ни значило, я понял — шаман дал мне не обычное задание в стиле "сходить, забрать и принести". Внутренний голос подсказывал, что выполнить его будет непросто. Скорее всего, Лузга не захочет отдавать то, что понадобилось Сар-Шану.

Но я ошибся.

— Принесите жезл!— приказала лиса.

Жезл?

Так вот за чем прислал меня шаман!

Как я и предполагал, не все обитатели Норгорода покинули свои убежища. Не прошло и минуты, как я увидел словно выросшего из-под земли сурка, державшего в зубах магический жезл. Он прыжками приблизился к своей повелительнице, лиса взяла артефакт и протянула его мне.

— Остановись, Лузга!— послышался рычащий окрик из толпы, когда я совсем уж, было, прикоснулся к жезлу. Я увидел одного из волков, возвышавшегося над сородичами, принявшими облик тех или иных грызунов.— Ты ведь помнишь, что мой отец был одним из тех, кто добыл этот жезл? И он имел на него такие же права, как и ты. После того, как он погиб, это право перешло ко мне по наследству, и я против того, чтобы ты отдавала жезл чужаку.

— Я тоже против!— подал голос заяц. Природа — или магия — наделила его не только завидной мускулатурой, но и густым басом.— Ты задолжала мне одно желание. Так вот — я хочу получить этот жезл!

— А я вообще считаю, что обладать им может только самый достойный!— заявил медведь. Или, если судить по мягкому голосу, — скорее уж медведица.

— Кто еще так считает?— спросила Лузга.

— Я! И я! И я тоже!— послышалось со всех сторон.

Лиса хитро взглянула на меня и произнесла, опустив руку с жезлом:

— Именно об этом я говорила однажды Сар-Шану: владеть жезлом должен только самый достойный из нас. Тогда я бросила ему вызов, но он его не принял. И с тех пор присылает ко мне своих представителей. Вот только достойного среди них я так и не увидела. Может быть, это ты? Докажи, сразись с другими претендентами, и если победишь — жезл твой!

Нет, предчувствия меня не обманули. Сар-Шан решил использовать меня не как посыльного, а как собственную замену для поединка с оборотнями.

А желающих было хоть отбавляй. Уж не поэтому ли жезл до сих пор оставался во владении многоликих?

Что ж, Лузга вполне оправдывала свой лисий образ — хитрости ей было не занимать.

Я мог, конечно, отказаться, вернуться в Огул и сказать шаману, что мне не удалось добыть жезл. Задание это было второстепенное и практически ни на что не влияло. Разве что репутация среди орков, наверняка, упадет, но как раз это волновало меня меньше всего.

А мог попытать счастья хотя бы ради собственного самолюбия. Да и Навыки свои испытать в настоящем бою мне бы не помешало.

Лузга по-своему расценила мои затянувшиеся размышления:

— Боишься смерти?

— Нет.

Хотя и не хотелось бы умереть в тысяче очков от следующего Уровня.

— Тебе нечего бояться! Во время поединка никто не умрет. Как только определится сильнейший, бой будет остановлен. Правда, чтобы получить жезл, тебе придется одолеть всех претендентов.

— Я это уже понял,— буркнул я.

— Вот и славно!— оскалила пасть лиса.— В таком случае, я объявляю турнир!

Задание "Старые долги" обновлено!

Задача: Одержать победу на турнире, чтобы получить магический жезл для Сар-Шана

— Сегодня уже поздно,— сказала Лузга, посмотрев на заходящее солнце,— поэтому начнем завтра поутру. Все согласны?

Возражений не последовало.

— В таком случае всем спать! Для некоторых завтра может выдаться тяжелый день.— Она взглянула на меня.— Да и тебе не мешало бы отдохнуть. Если не побоишься, можешь провести ночь в жилище Кояры...— Лузга указала на приблизившуюся медведицу.— Оно самое просторное в нашем Норгороде... К счастью, постоялых дворов у нас нет.

— Не бойся, я не кусаюсь!— медведица задорно хлопнула меня по плечу, так, словно хотела вбить в землю. При этом она одним махом сняла с меня полторы тысячи Хитов.

— Идем!— согласился я и, пропустив медведицу вперед, направился следом за ней к берлоге.

За прочной дубовой дверью находился покатый спуск вниз, потом еще одна дверь. Кояла боднула ее головой, и мы оказались в тесной комнатушке. Единственной достопримечательностью которой была какая-то тряпка, висевшая на стене напротив входа. Я подумал, было, что жилище медведицы все же тесновато даже для нее одной, не говоря уже о гостях. Но Кояла опровергла мое предположение. Войдя в комнату, она не остановилась, а двинулась дальше, продавила головой тряпку, за которой находился еще один проход, и скрылась из виду.

Пожав плечами, я последовал за медведицей. И вот когда я откинул полог рукой, меня словно током ударило! Прикосновение Звездного к тому или иному предмету, давало полную или частичную информацию о нем. Это стало настолько привычным делом, что я уже давно не обращал на нее никакого внимания, если сам предмет не представлял для меня никакого интереса. Но тут... Надпись перед глазами вспыхнула так ярко, что я едва не ослеп. И меня на самом деле даже слегка тряхнуло. Поэтому, хотел я того или нет, но прочитал появившуюся информацию. Прочитал... и не поверил своим глазам. Перечитал еще раз:

Плащ Канарока

Легендарный артефакт, одна из частей Лучезарных Доспехов

И снова не поверил.

Божественный артефакт, служащий пологом вместо двери?!

Либо его хозяйка была самым беспечным существом в этом мире, либо...

...она понятия не имела, какое сокровище отгораживает ее прихожую от жилого помещения!

Я не исключал оба варианта, но все же склонялся ко второму. Смертные — большинство из них — не обладали Навыками Звездных и не могли получить информацию о предмете одним лишь прикосновением к нему. А на самом полотне не было написано, что это Плащ Канарока.

Войдя в комнату, я слегка опешил, увидев вместо медведицы женщину лет сорока, довольно симпатичную и совсем не похожую на грозного хищника. Да и само помещение удивило меня своей ухоженностью — не ожидал я увидеть нечто подобное в берлоге. Уют был чисто женским: на стенах пестрые гобелены, на полу — мягкий ковер, множество маленьких подушечек, разбросанных по всему помещению, шкафчики, покрытые кружевными накидками. Особо мило смотрелась коллекция медвежат, вырезанных из дерева, вылепленных из глины или отлитых из металла.

Я даже не сразу вспомнил, о чем хотел спросить. А потом еще какое-то время не мог сообразить, как начать разговор, чтобы не возбудить ненужные подозрения.

Все вышло как-то само собой, когда я громко чихнул.

— Неужто простудился?— обеспокоилась Кояла.

— Нет. Уж больно пыльный у тебя полог на входе.

— Старый, вот и пыльный,— обиделась многоликая.— Давно уже выбросить пора, да все руки не доходят. Да и жалко. Висит там — сколько себя помню. Наверное, еще от бабки достался.

Ну вот, как я и предполагал: Кояла даже не подозревала, что волей судьбы оказалась владелицей божественного артефакта.

Я не мог упустить такого шанса.

— А знаешь,— произнес я как можно непринужденно,— я бы купил его!

— Зачем он тебе?!— удивилась Кояла.

— Мой плащ совсем поистрепался, а ночи в степи прохладные. Да и память будет о визите в Норгород. Не каждый день жители Карнеолиса встречаются с многоликими... Я готов заплатить за него, скажем...

— О чем ты, человек! Зачем мне твои деньги в Норгороде?!

— А как вы товары покупаете?

— Мы друг другу ничего не продаем и не покупаем. Другое дело, если кому-то удается добраться до ваших городов, только я уже давно Норгород не покидала.

Цель была настолько заманчива, что я не собирался отступать и готов был на любые разумные траты. Впрочем, в Годвигуле можно было расплатиться не только деньгами. Одним из самых ходовых товаров были услуги.

— Может, тебе нужно что? Я могу отработать. Дров наколоть или воды натаскать.

— Нет, спасибо,— улыбнулась Кояла.— По хозяйству я и сама неплохо справляюсь. Да и дорога мне эта накидка как память о бабушке, которую я очень любила. Наверное, только поэтому до сих пор ее не выбросила.

Я лихорадочно соображал, что еще предложить многоликой? Снова обвел взглядом комнату в поисках подсказки.

Что могло заинтересовать обитательницу этой комнаты? Что могло заинтересовать оборотня? Женщину...

Стоп!

В моем инвентаре уже давно пылилось несколько колец, добытых... Да я уже и не помню, где именно. С тех пор как я покинул Вальведеран, отправившись в Ималь, все как-то не было возможности сбыть добычу. Тем более что деньги у меня были, хоть и не особо много. Я прошелся по Инвентарю и выбрал самое красивое колечко с изумрудом, невероятно подходившим под цвет глаз Коялы. Его цена была относительна. С одной стороны стоило оно немало. С другой же его ценность не шла ни в какое сравнение с ценностью Плаща Канарока.

— Есть у меня вот такое колечко...— начал было я, демонстрируя многоликой украшение, но она строго посмотрела на меня и сказала твердо:

— Ложись спать. Завтра у тебя будет нелегкий день...

День обещал быть непростым не только для меня. Судя по всему, турниры в этой части Годвигула проходили не часто, поэтому с раннего утра все население Норгорода было на ногах... или на лапах — кому как удобнее. В качестве ристалища огородили ветками небольшую площадку посреди селения, рядом повесили гонг. Поставили два шатра в отдалении друг от друга, где участники поединков могли уединиться и привести себя в порядок. А вот о зрителях ничуть не побеспокоились: им предстояло все время стоять на своих двоих... ну, или на четырех. Возможно, сказывалась нехватка древесины в степи, чтобы тратить ее еще и на одноразовые скамьи. А может, многоликие были уверены, что состязание надолго не затянется.

На первый взгляд оборотней стало больше — сотни полторы. Из них "лишь" чуть больше десятка, судя по экипировке и воинственной показухе, готовы были бросить мне вызов. Слишком много, чтобы я мог с легким сердцем надеяться на победу. С другой стороны, могло быть и больше. Но отступать я не собирался, особенно учитывая тот факт, что умереть мне сегодня не придется.

По крайней мере, это обещала Лузга.

Выходя из берлоги Коялы, я снова осмотрел и ощупал Плащ Канарока. И на вид, и по состоянию он был в ужасном состоянии: замызганный грязью, рваный, ветхий. Чудо еще, что медведица его не выбросила. И все же меня он интересовал гораздо больше, чем результат поединков. Сам факт того, что я мог пополнить свою коллекцию Лучезарных Доспехов еще одним артефактом, будоражил сильнее любого тонизирующего зелья. Но просто взять и украсть вещь у того, кто дал тебе приют я не мог. Да и Кояла внимательно наблюдала за мной до тех пор, пока я находился в берлоге.

— Ты готов?— спросила меня Лузга, когда закончились последние приготовления, а население Норгорода собралось вокруг ристалища.

Я кивнул. Оттягивать неизбежное не было смысла.

— Кто первым бросит вызов чужаку?— громко спросила лиса.

Со всех сторон послышались бодрые выкрики, но вперед протиснулся матерый волчара и категорически заявил:

— Вызов был сделан еще вчера, и именно я был первым. Если кто-то возражает, мы можем обсудить это в стороне.— Он хищно окинул взглядом окружающих.

Нет, возражений не последовало.

— То-то,— оскалился волк.

— Хорошо,— кивнула Лузга и обернулась ко мне.— Перед тем, как мы начнем, я объясню чужаку правила поединка. Да и тебе, Юдар, не помешает послушать!— она строго посмотрела на волка.

— Кому нужны эти правила?— фыркнул Юдар.

— Нет, дорогой мой родственничек, это будет честный поединок!— внушительно сказала лиса.— Чтобы у чужака не было причины упрекнуть нас в коварстве. Итак, правила... Жезл получит тот, кто одержит победу в последнем бою. Бои продолжаются до тех пор, пока есть претенденты на главный приз. Каждый участник поединка может остановить сражение, но в этом случае он лишается права на дальнейшее участие в состязании. Во избежание несчастных случаев на участников турнира налагается заклинание Отложенной Смерти, а значит, сегодня никто не умрет. Исход поединка будет определять самый справедливый из нас — Отопатр.

Оказывается, так звали огромного орла — единственного, кто категорически отказывался принимать антропоморфные черты.

— Участникам поединка разрешено использовать любое оружие и магию, за исключением объемной. Нарушение правил влечет за собой отстранение от дальнейшего участия в соревнованиях.

На первый взгляд мог удивить тот факт, что правила многоликих дозволяли использование магии. Особенно учитывая то, что сами оборотни были плохими магами. Но взамен природа наделила их невосприимчивостью к некоторым видам боевого волшебства. И тем не менее, это было похоже на то, что мне предоставили фору. Впрочем, я и сам не мог похвастаться навыками боевой магии, а посему щедрость Лузги оказалась бесполезной данью вежливости к противнику.

— Я первый!— заявил волк и, решив, что этим все сказано, направился к ристалищу.

Лузга посмотрела на меня. Я пожал плечами: мне было все равно, с кого начинать — и зашагал следом за волком.

— Первый поединок!— провозгласила мне в спину Лузга.— Чужак против Вардара!

Послышались одобрительные крики, поддержавшие моего противника, что было неудивительно и понятно.

Вардар был самым крупным волком-оборотнем в Норгороде. Он был на голову выше меня и немного шире в плечах. В кожаном доспехе и с мечом в руках волк выглядел непривычно и довольно устрашающе. Не сводя с меня глаз, он взмахнул несколько раз перед собой метровым клинком, звучно рассекая воздух. Уверенности в нем было, хоть отбавляй. Это настораживало, но не пугало.

Посмотрим.

— Поединок начинается!— громко объявила Лузга и ударила в гонг.

Вардар тут же ринулся в бой.

Меня это вполне устраивало. Не имея обыкновения нападать первым, я привык действовать от обороны. В помощь мне были мои Навыки. И все же мне следовало рачительно использовать мои способности, так как на всех их могло не хватить. Поэтому несущегося на меня волка я встретил спокойно и бесхитростно: дождавшись рубящего удара, я принял меч противника на катану, позволив ему скользнуть вниз и одновременно с этим сместившись чуть в сторону, оказался слегка позади волка и ударил его в бок своим клинком.

Заклинание Отложенной Смерти не давало умереть тому, на кого оно было наложено. Если Здоровье опускалось ниже определенной отметки, оно автоматом накидывало 5-10%, а так же предотвращало мгновенную смерть в случае Критического Удара. Впрочем, я бил несильно, лишь обозначая удар, но этого оказалось достаточно, чтобы справедливый Отопатр к величайшему разочарованию публики остановил бой.

— Почему?!— заревел Юдар. Его поддержали из толпы.— Это была лишь царапина!

— Правила есть правила,— пожала плечами Лузга.

Гневно пиная попадавшие под ноги травинки, волк покинул ристалище. А я получил двести единиц Опыта.

Маловато как-то...

— Не желаешь передохнуть?— предложила мне предводительница многоликих.

Я покачал головой и сказал:

— Следующий!

Моим вторым противником стал ворон по имени Гал в кольчужной рубашке, вооруженный неким подобием серпа. Он выглядел не так грозно, как Юдар, но повозиться мне с ним пришлось. В отличие от волка, ворон не стал бросаться в атаку сломя голову, и мы долго кружили по ристалищу, нанося друг другу оценочные удары. Оружие многоликого оказалось довольно коварным. Вначале он ловко принимал все мои удары на внутреннюю часть серпа, а потом друг неожиданным финтом подцепил катану и вырвал ее из моих рук.

Разношерстная публика радостно взревела. Естественно, они поддерживали своего.

Я не стал подставляться, поднимая с земли меч, а выпустил Когти — к удивлению и некоему одобрению моего противника. После чего мне пришлось на ходу менять тактику. Если до этого я более-менее успешно удерживал ворона на дистанции, не подпуская его слишком близко, то теперь мы оказались примерно в равных условиях, и хореография нашего танца тут же изменилась. Почувствовав свою выгоду, Гал стал действовать настырнее. Он атаковал меня с напором, но встретив сопротивление, всякий раз вынужден был отступить, чтобы через пару секунд начать все сначала. Его птичья натура отражалась даже на манере боя. Ворон постоянно взмахивал лапами, словно пытался сбить меня с толку, и порой ему это удавалось. Пару раз мне пришлось применить Рывок, уходя от стопроцентного поражения, один раз серп скользнул острием по хитиновым пластинам Изоранского Бархата, не причинив мне, впрочем, никакого вреда. Я тоже отметился на теле Гала, срезав пару перьев с его конечности. А закончилось все тем, что я поймал ворона на его же уловку: встретил удар серпа на Когти и при помощи Захвата, дарованного мне Матушкой Тенью, выбил оружие из лапы Гала. Секундой позже три острых клинка оказались у тонкой птичьей шеи, и невозмутимый Отопатр остановил поединок.

Эта победа была оценена уже в триста единиц опыта.

— Следующий!

Пользуясь сменой противника, я поднял с травы свою катану.

На ристалище вышел суслик. Своим внешним видом он мог вызвать разве что умиление, и даже кинжал в левой лапе не смог придать ему воинственный вид. В чем подвох, я узнал очень скоро. Он направился ко мне, взмахнув при этом правой конечностью. Я попытался шагнуть ему навстречу и только тогда заметил, что не могу тронуться с места: мои ноги опутывали вырвавшиеся из-под земли корни. Оказывается, суслик Яр владел природной магией!

Посматривая на приближавшегося Яра, я быстро рубил корни, но всякий раз появлялись новые. Поэтому я не успел, и вынужден был отбить пару ударов, будучи прикованным к земле. Чтобы ускорить процесс, я активировал Смертоносный Вихрь. Меня закрутило-завертело, затрещали корни, Яр отпрянул назад, уходя из-под удара промелькнувшей перед его носом катаны. Но как только я обрел долгожданную свободу и остановился, злокозненный суслик кастанул новое заклинание. Он взмахнул лапой, и мне в лицо устремилось облачко пахучей пыльцы. Я не ожидал такого подвоха и на мгновение ослеп. Рывком ушел в сторону, чувствуя, что Яр не остался стоять на месте, протер глаза и увидел, что не ошибся: мой противник хотел воспользоваться моей беспомощностью, но там, куда он нанес удар, меня уже не было.

Но праздновать победу было еще слишком рано. Пыльца оказалась необыкновенной. То, что мне не удалось стереть рукой, превратилось в мох, который густо затянул мое лицо. Я счищал его ладонью, но остатки снова разрастались. закрывая мне обзор.

А суслик был тут как тут! Я активировал Ослепление, которым почти никогда до этого не пользовался. И хотя навык был чрезвычайно слабым, Яр на мгновение потерял ориентацию. Этого хватило, чтобы я нанес удар. Бил наобум, но куда-то попал. Зазвенел гонг, послышался отстраненный голос Отопатра:

— Победил чужак!

Плюс четыреста единиц Опыта. Теперь я понял: с каждым новым противником награда увеличивалась на сто единиц. Я взглянул на таблицу Характеристик и обрадовался: до следующего Уровня оставалось чуть больше семисот единиц.

Так как мох продолжал расти, а раздосадованный Яр не пожелал снимать заклинание, я взял паузу и, неустанно протирая лицо, направился к своему шатру.

Там не было ничего лишнего. Точнее, совсем ничего, кроме охапки свежесрезанной травы, которую я мог использовать как ложе. Но мне было не до этого, и еще целую минуту я боролся со мхом, после чего заклинание утратило свою силу.

Я все же присел на траву, чтобы немного отдохнуть и подумать. Пока что все складывалось более чем удачно. Противники не представляли собой ничего сверхъестественного. Удивляюсь даже, как до сих пор никому не удалось вернуть жезл Сар-Шану! Три поединка, три победы. Если так и дальше пойдет, то еще до полудня жезл будет мой — осталось не так уж много претендентов. После чего я смогу отправиться в обратный путь, но... Мне не давал покоя Плащ Канарока. И я все больше склонялся к мысли о том, что он будет моим. Уговорить Коялу, предложить большую цену, украсть, отнять силой... Я не исключал ни один из этих вариантов.

Пока я отдыхал, полностью восстановились Выносливость и Мана. Пожалуй, я даже засиделся, так как снаружи пророкотал гонг: Лузга объявляла о продолжении турнира.

Во втором раунде были две мыши, не показавшие ничего сногсшибательного. Но согласно регламенту я получил за них еще тысячу сто единиц Опыта и...

Вы достигли нового уровня! Текущий уровень: 76

У вас 4 неиспользованных очка к Атрибутам

У вас 4 неиспользованных очка к Навыкам

Теперь и умирать было не страшно! Тем более что мой следующий противник — ворон — неплохо метал ножи, и один из них я принял на предплечье, машинально прикрывая лицо. Этот бросок снял с меня три тысячи хитов и заставил поволноваться: я уж думал, что Отопатр отдаст победу своему сородичу, но он промолчал, после чего я, хоть и не без труда одолел ворона. Четвертым был заяц-качок. Парень неплохо владел дубиной, едва не сломал мне меч, отбил левое бедро и едва не размозжил мне голову. К тому же, не смотря на комплекцию, противник был очень прыгучий, и мне пришлось изрядно повертеться и израсходовать едва ли не всю Ману на Рывки, уклоняясь от его неожиданных и стремительных атак.

Я серьезно выдохся и снова взял таймаут.

До полудня со мной сразились еще два волка, кабан и... кажется, это был воробей. И вроде бы на этом претенденты должны были закончиться, но я ошибся. Каждый раз, как из шатра выходил очередной боец, я думал, что он станет последним. Но не тут-то было! Находились все новые и новые желающие побороться за жезл, и их вереница казалась бесконечной.

После полудня меня хватало лишь на двоих претендентов, потом усталость брала свое, и мне приходилось отправляться в шатер. Лузга не возражала и довольно скалила пасть, словно посмеивалась надо мной. А выходить с каждым разом становилось все труднее. И все труднее было махать мечом, все чаще приходилось уходить в глухую оборону.

— Сколько еще желающих со мной сразиться?— спросил я Лузгу.

— Предостаточно,— ощерилась она.— А ты никак притомился? Так ведь никто тебя не неволит. Если устал, так и скажи. Только вот отказ от дальнейшего участия в турнире означает поражение.

— Так ведь стемнеет скоро!— воскликнул я.

— Ничего, мы разожжем костры!— "успокоила" меня лиса.

Так вот оно что! Они решили взять меня измором!

Ясное дело, рано или поздно я уже не смогу выйти из шатра, и это будет означать проигрыш.

Скрипнув зубами, я сказал:

— Следующий!

Усталость сказывалась на результатах. После боя с сурком и гигантским богомолом мое Здоровье сократилось до половины. Зелий Исцеления у меня при себе не было, а Изоранский Бархат регенерировал хиты гораздо медленнее, нежели они летали. Я перекусил на скорую руку, но и прием пищи не смог серьезно повлиять на восстановление Здоровья и Выносливости. Последняя из-за усталости тоже регенерировала все медленнее.

Когда я в очередной раз вошел в шатер, то встретился взглядом с самим собой. И это было не зеркало. Вначале я с устатку даже решил, что у меня поехала крыша. Потом сообразил, что меня почтил своим присутствием великий и ужасный Имак.

— Что ж ты сразу не сказал, что идешь в Норгород за жезлом?!— не скрывая злорадства, спросил меня оборотень.— Я бы сразу сказал, что пустое это занятие! Не отдаст его тебе Лузга. Потому что стервоза она та еще. Ей самой он не нужен, так как магией она не владеет. Но и отдавать его никому не собирается. Каждый раз устраивает этот турнир, да только победить в нем чужаку невозможно.

— Это еще почему?

— А ты еще не понял? Обманывает она тебя, как и тех, кто приходил до тебя! Изводит, отправляя по кругу одних и тех же бойцов, которые меняют свои личины. Ждет, пока ты без сил повалишься и сам от жезла откажешься. А если нет, если сдюжишь, тогда она против тебя выставит своих лучших бойцов. И будут они выходить до тех пор, пока ты на ногах стоишь. А потом все равно от жезла откажешься! Сам! Точно говорю — не ты первый, не ты последний. Уйдешь и больше не вернешься. Причем без обид.

Не похоже, что Имак врал. Мог, конечно, но зачем ему это? И все же...

— А как же имена? Я не заметил, чтобы они повторялись.

— Так и должно быть. Каждой личине соответствует свое имя. Так у нас заведено.

— Вот оно что...

Да при таком раскладе мне никогда не победить. Теперь понятно, почему бои такие гуманные, не до смерти. Чтобы оборотни, оклемавшись от очередного поражения, могли возвращаться под другой личиной, с другим именем.

— Зачем тебе этот жезл?

Я подумал и сказал:

— Да в общем-то он мне и не нужен. Сар-Шан попросил меня его забрать. Наверняка знал, что мне предстоит, но даже словом не обмолвился.

— Конечно, знал! Ты не первый, кого он присылает. Но и остальные до тебя ушли не солоно хлебавши... Ну так и шут с ним, с этим жезлом! Скажи Сар-Шану, что не смог победить на турнире, он поймет.

Прав был, наверное, Имак, но...

— Понимаешь... Тут вот какое дело... Меня, конечно, прислал Сар-Шан, да только вот с некоторых пор это стало моим личным делом. Не могу я вот так запросто сдаться. Сам себя после этого уважать перестану.

— Ты уже на ногах еле стоишь,— заметил многоликий.

— Но ведь стою еще.

— А ты упрямый. Впрочем, другой и не смог бы меня одолеть... Ладно, помогу я тебе, как и обещал. Да и Лузгу пора проучить. А то зарвалась она совсем.

— Поможешь? Как?

— Вместо тебя мечом помашу. А ты пока отдохнешь.

Что ж, идея была не самая бестолковая.

— А ты сможешь? Ведь если проиграешь...

— Я?!— фыркнул Имак.— Обижаешь... Давай мне свой меч, сам все увидишь... Давай-давай, не бойся, ничего с ним не случится! Порезвлюсь немного и верну обратно.

Я вытащил Вазавель из ножен и протянул оборотню.

— Хороший на вид клинок,— оценил многоликий.— Посмотрим, каков он в деле...

Интересно было наблюдать за собой со стороны. Интересно и... завидно. Внешне это был я — родная мать приняла бы за своего сына. Но во всем остальном... Имак превосходно владел мечом. Кроме опыта у него был стиль. И кураж. Он был настолько хорош и неподражаем, что я начал даже волноваться: как бы прожженная Лузга не обнаружила подвох. Всего пару минут назад я еле на ногах стоял. А тут словно наглотался зелий и пошло-поехало. Я надеялся, что Лузга именно так и подумает. Иначе трудно понять, почему в предыдущем раунде я с трудом одолел двоих, а теперь без напряга уложил одного за другим шестерых и браво требовал следующего?

А Лузга заметно приуныла. Она больше не скалилась, а стояла задумчивая, скрестив на груди лапы, и пристально наблюдала за Имаком... то есть, за мной...

Да уж, немудрено запутаться!

Несмотря на то, что я, как таковой, не принимал участия в турнире, мой Опыт рос в заданной прогрессии, несказанно радуя сердце. Взятый темп очень радовал, и я уже подумывал о том, что так и до следующего Уровня недалеко, но... Пропустив через себя еще троих противников, мой двойник вернулся в шатер.

— Ну, как я сражался?— выпятил грудь многоликий. Если он и устал, то самую малость.

— Загляденье!— не стал я лукавить.— Я так не умею.

— Какие твои годы, научишься еще! Потенциал есть, было бы желание.

Не будь он кровожадным монстром, мы могли бы с ним подружиться. Но гора обглоданных костей в разрушенной крепости стояла между нами несокрушимой стеной. Увы, я не мог переступить через свои принципы.

— Теперь твоя очередь!— Имак вернул мне меч.— А я немного отдохну.

Я высунулся, было, из шатра и увидел, что к нам направляется хозяйка Норгорода.

— Лузга идет!— прошипел я, задернув полог. Что будет, если она застанет нас двоих в шатре?

Но Имак не растерялся и в мгновение ока преобразился. Было немного жутко наблюдать за тем, как знакомое по зеркальному отражению тело опало на пол, словно из него моментально выдернули все кости. Остальная масса превратилась в бесформенную кучу, сжалась до размеров кулака ребенка и спустя мгновение превратилась в мышь, которая тут же шмыгнула в ворох травы, на котором я отдыхал.

И тут же вошла Лузга.

Я встретил ее с задумчивым и слегка раздраженным выражением лица. Она же пытливо окинула взглядом каждый уголок шатра и скупо процедила сквозь зубы:

— Тебя ждет следующий боец.

Резко откинув полог шатра, она вышла.

Я последовал за ней и увидел на ристалище переминавшегося с лапы на лапу медведя. Вернее, медведицу.

Это была Кояла.

— И ты туда же,— буркнул я.

Похоже, Лузга бросала в бой лучших из лучших.

Пока меня замещал Имак, я хорошо отдохнул, полностью восстановил Выносливость и Ману и до половины — Здоровье...

Все-таки трудно обходиться без Зелий.

Но и противник мой был нечета предыдущим. Одним своим видом медведица вызывала оторопь. А то, как она рьяно взрыхляла когтями землю, проявляя нетерпение, наводило на неприятные размышления.

— Не думал, я, что нам придется сражаться друг против друга,— сказал я Кояле.

— Я тоже не рассчитывала, что ты продержишься так долго,— ответила медведица.

— Мне бы не хотелось тебя поранить.

— Ты лучше о себе побеспокойся!

— Хорошо... Начнем?

Я не испытывал ненависти к своим предыдущим противникам. Ничего, кроме равнодушия, потому что я их не знал. Иное дело Кояла. Она была мне симпатична в обеих своих ипостасях: и как человек, и как медведица. Да и ей приходилось нелегко. Поэтому начали мы осторожно, больше имитируя удары, нежели нанося таковые. Это вызвало гул негодования у публики и явное недовольство Лузги.

Я бы, может, и дальше придерживался выбранной тактики, но Кояла решила иначе. Возможно, она была права: это спектакль не мог продолжаться бесконечно. Медведица нанесла мощный, а главное, неожиданный круговой удар. Я попытался уклониться, но не успел самую малость: острое лезвие топора рассекло Изоранский Бархат, как обычную льняную ткань. К счастью, оно лишь разрезало кожу на груди, правда, сняв при этом почти пять тысяч единиц Здоровья. Гораздо хуже был последовавший потом натиск медведицы. Чувствительные удары посыпались со всех сторон. Отражать их катаной было бессмысленно, и мне не оставалось ничего иного, как отступать и уворачиваться. Время от времени я все же пытался делать ответные выпады, но они всякий раз либо натыкались на жесткий блок, либо царапали прочную броню медведицы.

Решительные действия моей противницы доводили публику до исступления. За весь день я не слышал такого гвалта, какой царил вокруг ристалища в последние несколько минут. Многоликие чувствовали, что развязка близка. Одна лишь Лузга стояла спокойная, но и она не скрывала своего удовлетворения.

И вот я споткнулся. Могу поклясться, что за мгновение до этого что-то вцепилось в мою ногу! Упасть в этот момент означало неминуемое поражение. Поэтому я сделал все, чтобы устоять на ногах. Но уже не смог отразить прилетевший топор. И хотя била Кояла обухом, мало не показалось. Во-первых, меня отбросило далеко назад, и я таки упал на спину, проскользив по траве к самой ограде. Во-вторых, этот удар мог стать последним в этом сражении, если бы не Оберег охотника Тита, который впитал в себя почти весь причиненный мне урон и избавил от несвоевременной отправки на Точку Возрождения. Кроме того, сработало Зеркальное Отражение, вернувшее медведице весь тот ущерб, который блокировал Оберег. И Коялу тоже отбросило назад. Грузное тело гулко рухнуло на землю, и пару секунд моя противница лежала неподвижно.

Многоликие притихли, пораженные неожиданной развязкой.

Но тут Кояла вздрогнула, присела, тряся головой, а потом и медленно поднялась на задние лапы. Несмотря на то, что ее заметно пошатывало, публика радостно взревела, подбадривая своего сородича разноголосыми звериными криками.

К этому времени совсем стемнело, и услужливые оборотни заблаговременно разожгли костры. Теперь я мог свободно воспользоваться навыками Тени. Несмотря на все мое расположение к этой многоликой, ее последняя атака меня сильно разозлила, поэтому я не стал давать Кояле шанс окончательно прийти в себя и ушел в Тень. Молниеносным зигзагом я зашел ей за спину, активировал Рывок и обрушился на спину вставшей во весь рост медведице. Кояла встрепенулась, закачалась из стороны в сторону, пытаясь меня сбросить. Я вцепился в ее шлем, но он неожиданно отделился от головы, и я вместе с ним полетел на землю. Однако тут же прыгнул в Тень, и обойдя противницу с другой стороны, ткнул катаной в бок. Укол вышел болезненным. Заревев, медведица ударила топором наотмашь. Я уклонился, рванул влево и снова нанес чувствительный удар... и едва успел отскочить от пролетевшего мимо топора. От следующего удара я ушел Рывком. Медведица продолжала наседать, словно обезумевшая. Я ускользнул от нее Теневым Зигзагом, и внезапно понял, что закончилась Мана.

Мы с Коялой оказались в разных концах ристалища. Моя противница была на кураже, а я изрядно выдохся, да и без Маны мне долго не продержаться против медведицы. Поэтому, когда она бросилась ко мне, я схватил лук Смилион и встретил Коялу, метя ей в глаз. Теперь, когда ее голову не защищал шлем с забралом, попасть в цель было легко. Тем более что нас разделяли читаные метры, когда медведица быстро остановилась.

Мы смотрели друг на друга. Я готов был выпустить стрелу, и она это прекрасно понимала. Как и то, что тут и Отложенная Смерть не поможет. Кояла поступила мудро: она бросила топор на землю, признавая свое поражение.

— Довольно!— послышался раздраженный голос Лузги.— Хватит игр! Неужели ты до сих пор не понял, что я не отдам жезл?! Кому угодно, только не этому напыщенному орку, возомнившему себя великим шаманом! А ты... Ты славно сражался, но пришло время умереть. Убейте его!

Я уже не раз становился свидетелем того, как быстро и кардинально меняются окружающие в зависимости от обстановки. Да, я так и не дождался радушия от многоликих. Но и их ненависти на себе я до сих пор не испытал. Даже во время поединков. А тут вдруг все переменилось. Разъяренная толпа оборотней, скаля пасти и сотрясая оружием, ринулась на меня со всех сторон, как будто только и ждала команды предводительницы.

Я быстро сообразил, что пощады от них ждать не стоит, поэтому приготовленную для медведицы стрелу выпустил в ближайшего противника с головой волка. Возможно, это был Юдар. Впрочем, я не уверен, не успел рассмотреть. Он споткнулся и тут же исчез за сплошной стеной не заметивших потери бойца соплеменников. А я снова взялся за катану. После изнурительного дня и высосавшего из меня последние соки боя с Коялой я бы и с двумя из них не справился. Что уж говорить о нескольких десятках! И все же я решил подороже продать свою жизнь и даже попытался найти в приближавшейся смерти положительные моменты: по крайней мере, мне не придется два дня топтать ноги по степи.

Я отбил метившее мне в грудь копье ящерицы, обернувшейся кобольдом, отступив назад, парировал выпад какого-то бобра, замахнувшегося на меня мечом, и тут же, отскочив в сторону, уклонился от летевшего мне в голову топора в лапах дико визжащего кабана. Многоликие лезли всем скопом, мешали друг другу, что было мне только на руку. И все же я поспешно отступал назад, из последних сил отбивая сыпавшиеся на меня со всех сторон удары. Из-за отсутствия Маны я не мог уйти в Тень. Я даже не мог воспользоваться Рывком! Так что приходилось рассчитывать только на Ловкость. Однако выстоять больше минуты мне не удалось. Кто-то налетел на меня сбоку и сбил с ног. Тут же надо мной завис юркий суслик, вооруженный двумя кинжалами. Скаля крепкие передние резцы, он явно собирался перерезать мне горло, но неожиданно отлетел в сторону, сбитый промелькнувшей надо мной тенью, которая разметала одних ломившихся ко мне многоликих и встала на пути других.

Даже не знаю, значилось ли вставшее на пути оборотней существо в Бестиарии Годвигула. По крайней мере, я ничего подобного не встречал. По всем параметрам это была рептилия, но необычная и одним своим видом устрашающая. Ее тело покрывала сверкавшая серебристым металлом чешуя. Массивную голову ящерицы украшали рог и роскошный воротник, раскрывавшийся всякий раз, когда рептилия шипела на застывших перед ней многоликих. Судя по строению конечностей, она прекрасно передвигалась, как на двух, так и на четырех лапах. Причем передние были вооружены длинными и острыми когтями, которые, наряду с усыпавшими обширную пасть мелкими клыками, служили прекрасным орудием ближнего боя.

Разумеется, это был Имак. И если я интуитивно догадался об этом, то многоликие, судя по реакции и прокатившемуся по толпе благоговейному шепоту, узнали изгнанного однажды побратима:

— Имак... Несравненный... Повелитель...

Узнала его и Лузга.

— Ты?— ее голос дрогнул, но она очень быстро совладала с робостью и продолжила с нескрываемой ненавистью:— Я чувствовала, что ты где-то рядом. Как ты посмел появиться в Норгороде? Как посмел вмешаться в торжество справедливости, встав на сторону этого... чужака?— Она обернулась ко мне.— А ты... Ты нарушил правила турнира, воспользовавшись посторонней помощью. Ты проиграл. Я даю тебе последнюю возможность уйти подобру-поздорову.

— Ты первая нарушила правила честного боя, Лузга,— прошипел Имак.— Не к чести повелителя многоликих такой обман. Какой пример ты показываешь подрастающему поколению? И это ты проиграла. Отдай ему жезл!— он кивнул на меня.— Зачем он тебе? Ты все равно не сможешь им воспользоваться. Обладание им сводит тебя с ума. Посмотри, во что ты превратилась...

— Замолчи!— закричала Лузга.— Не тебе меня совестить! На себя лучше посмотри!

— Уже посмотрел. В тот самый день, когда решил покинуть Норгород и отправиться в добровольное изгнание. Потому что у меня хватило ума понять, что я не могу больше править многоликими, что я представляю для них опасность, что мне лучше уйти. Лучше для всех... Не нужно было нам тогда соваться в этот подземелье. Оно... изменило нас всех,— добавил он вдруг и повторил настолько мягко, насколько это было возможно при его устрашающей внешности:— Отдай жезл и последуй моему примеру: покинь Норгород, пока не стало поздно!

— Ты так ничего и не понял,— пробормотала Лузга.— Что ж, ты не оставляешь мне выбора... Убейте их... обоих!

Глава 13

Оборотни стояли, как вкопанные. Никто не спешил выполнять приказ повелительницы. Никто не осмеливался бросить вызов грозному Имаку. И тогда сама Лузга взялась за оружие. Лиса резко вскинула лук и быстро, не метясь, выпустила стрелу в опального оборотня. Снаряд молнией преодолел разделявшее их расстояние и впился ящеру в грудь чуть ниже левого плеча. Имак пошатнулся, схватился за рану... А Лузга уже доставала новую стрелу.

Можно было по-разному относиться к Имаку и осуждать его за прошлое. Но в настоящем он был на моей стороне и уже не раз оказывал неоценимую помощь. Я не стал смотреть на то, как повелительница многоликих убивает моего единственного союзника, схватил лук и выстрелил в Лузгу, на мгновение опередив ее саму. Лиса оказалась проворнее ящера и успела уклониться от летевшей в нее стрелы. Гораздо хуже было то, что мой выпад в адрес повелительницы был встречен оборотнями, как недопустимый акт агрессии. Они были просто обязаны отреагировать! К тому же меня, в отличие от Имака, они считали более доступной целью. Поэтому они бросились на меня со всех сторон, и мне снова пришлось взяться за катану.

Моя стрела не достигла цели, но сослужила Имаку добрую службу. Как и хлынувшая на меня толпа оборотней. Они скрыли собой бывшего повелителя от глаз Лузги, дав ему возможность оклематься. Впрочем, несмотря на серьезную рану, Имак очень быстро и в свойственной ему манере пришел в чувство. Не сумев вырвать стрелу противницы из тела, он развеялся туманом, а потом в мгновение ока принял новое обличие волколака — при этом окровавленный снаряд остался лежать на траве. И когда Лузга, вооруженная длинным кинжалом, прорвалась к нему сквозь толпу многоликих, Имак был готов к встрече.

Все это я видел краем глаза, теснимый к холму наседавшими на меня многоликими. К этому времени я не успел ни восстановиться, ни даже толком отдышаться. Да и расклад сил был не в мою пользу. Но оборотни в своем стремлении добраться до моего горла мешали друг другу, и только поэтому я все еще стоял на ногах. Не в состоянии воспользоваться Навыками по причине отсутствия Маны, я полагался исключительно на остроту катаны. Длившийся весь день турнир не только изнурил меня, но и позволил отточить свое мастерство и приноровиться к стилю боя многоликих. С большинством из них я уже скрещивал клинки и знал, что от них ожидать.

И все же их было слишком много, чтобы рассчитывать на победу. Оставалось только подороже продать свою жизнь.

Пятясь, я отбил меч волка, едва увернулся от топора кабана, оттолкнул ногой суслика с кинжалом, снова парировал серию выпадов настырного волчары, пропустил по касательной чей-то рассекающий удар, оставивший на моем доспехе глубокую царапину, ответил слепым тычком в толпу, получил еще одну несерьезную рану, воспользовался легкой заминкой и перегруппировался так как отступать дальше было некуда. И снова приходилось пятиться назад, на два своих удара отвечать десятком блоков и шипеть — больше от досады, — получая все новые и новые царапины.

Тем временем Имак продолжал сдерживать яростный натиск Лузги. Будь у меня возможность, я бы с интересом понаблюдал за этим поединком. Высшие многоликие с легкостью меняли свой облик: она — пытаясь как можно скорее покончись с противником, он — приноравливаясь к каждому новому перевоплощению хозяйки Норгорода, но и не стараясь ее превзойти. Создавалось такое впечатление, будто Имак исчерпал свои возможности, и поэтому вынужден был уйти в глухую оборону. Но возможно, он попросту щадил свою противницу, стараясь не причинить ей вреда. Так или иначе, но если бы мне пришлось делать ставки, то я бы отдал предпочтение вовсе не ему.

Да и у меня самом дела шли не лучшим образом, однако по другой причине. Я не собирался щадить своих противников, но меня постепенно додавливали числом. Мои доспехи были так исполосованы когтями и клинками, что уже не предоставляли никакой защиты. Последние удары пришлись по телу. Сократив Здоровье до критического минимума. Закончилось все тем, что меня сбили на землю.

Во и все, подумал я, увидев занесенное надо мной оружие. Грозный кабан вскинул над массивной головой топор и... неожиданно был сметен в строну мощной медвежьей лапой. Это вмешалась Кояла, которая не принимала участия в бою, наблюдала со стороны. В пылу сражения кто-то из многоликих попытался проигнорировать ее появление, однако медведица угомонила его ударом наотмашь и громко зарычала на остальных, заставив их расступиться.

— Хватит! Довольно на сегодня смертей!— крикнула она. На самом деле, по пути моего отступления остались лежать тела нескольких оборотней, которым уже не суждено было подняться.— Пусть эти двое решат между собой,— она кивнула в сторону бывшего и настоящего повелителей и пристальным взглядом окинула толпу.

Авторитет Коялы в Норгороде был непререкаем, никто не посмел противиться. Многоликие опустили оружие и, позабыв обо мне, уставились на поединок лидеров.

Эмоциональность Лузги и непреодолимое стремление покончить с Имаком не пошли ей на пользу. Не получив ни одной серьезной раны, она, тем не менее, выдохлась в ходе бесконечных атак. Ее выпады утратили былую силу, она часто проваливалась. В эти моменты Имак мог нанести ей смертельный удар, но он почему-то не делал этого, терпеливо дожидаясь, пока предводительница встанет на лапы. Лузга, оставшаяся без оружия, исполосовала его когтями так, что раны уже не успевали затягиваться. Однако выглядел он при этом гораздо свежее свей противницы.

Последние беспомощные атаки Лузги, ее упорство были достойны уважения... и сожаления. Многоликие заметно приуныли, наблюдая за тем, как в конец обессиленная предводительница бросается на Имака, пытаясь дотянуться до его морды. Не знаю, как остальные, а мне очень хотелось, чтобы эта драма, наконец, закончилась.

Имак будто услышал мои слова. В результате очередного безуспешного выпада Лузги, он неожиданно мощно схватил ее, бросил на землю, а сам навалился сверху, заблокировав лапы лисы. Она вяло сопротивлялась, он без проблем удерживал ее и смотрел ей в глаза. Наконец, Лузга обмякла и сказала:

— Ну, что смотришь, давай покончим с этим.

— Ты так ничего и не поняла,— тяжело вздохнул Имак. Он отпустил ее лапы и встал.— Я не желаю тебе зла. Я... я люблю тебя. Давно. Всегда.

— И ты думаешь, что я тебе поверю?— фыркнула Лузга.— Однажды я уже сделала подобную ошибку, и это закончилось слишком печально.

— Если ты о том злосчастном походе в Святилище...

— Да при чем здесь Святилище?! Я говорю о твоей интрижке с Могус!

— Погоди, погоди... Так вот из-за чего расстроилась наша помолвка! Я-то думал... А ты сама? Не ты ли начала строить глазки Оружке? И это после того, как я растрепался всем о том, что у нас с тобой все серьезно! В каком свете ты выставила меня перед моими друзьями, перед родней?!

— А ты?! Ты хоть помнишь, КАК ты наши свидания преподнес своим друзьям? Ты помнишь, ЧТО ты им наплел про нас? Ничего подобного между нами не было и быть не могло!

— Ну, подумаешь, приукрасил немного! А подслушивать, между прочим, не хорошо...

Я слушал и ушам своим не верил. Оказывается, этих двоих связывало нечто большее, нежели совместное проживание в Норгороде. Оказывается, однажды они поцапались из-за какой-то ерунды и тем самым поломали жизнь друг другу.

У людей такое бывает. Выходит и среди многоликих кипят те же нешуточные страсти.

Так или иначе, но за этих двоих я был спокоен. Теперь они, если и убьют друг друга, то не из-за меня...

Воспользовавшись тем, что многоликие потеряли ко мне всяческий интерес, я удалился в шатер и проспал до полудня. Проснувшись, я первым делом взглянул на карту, чтобы прикинуть маршрут возвращения в Огул. Каково же было мое удивление, когда неподалеку от Норгорода я увидел значок Портала Таноссы. Это означало, что мне не придется тащиться пешком, что само по себе хорошо.

Я вышел из шатра, щурясь от яркого полуденного солнца. Жители Норгорода снова собрались на поляне, будто и не расходились с минувшей ночи. Вряд ли они вышли для того, чтобы попрощаться со мной. Я окончательно убедился в этом, протиснувшись сквозь толпу многоликих.

Это на самом деле были проводы. Но прощались не со мной, а со сладкой парочкой. Повелительница оборотней все же решилась на добровольное изгнание. Она уходила вместе с Имаком.

Увидев меня, Лузга подошла и протянула жезл:

— Отдай его Сар-Шану, хотя он его и не заслужил!

— Кто теперь будет править многоликими?— спросил я.

Лузга посмотрела в сторону. Я проследил за ее взглядом и увидел Коялу в знакомом медвежьем обличии.

— Это достойный выбор.

Волк и лиса покидали селение, сжимая лапы друг друга. Пока я спал, они смогли восстановить то, что разрушили по недомыслию много лет назад. Что ж, надеюсь, все у них будет хорошо.

И у меня тоже. Я выполнил поручение Двадара. Я добыл жезл для Сар-Шана, хотя это было опциональное задание. Единственное, что могло меня огорчить, так это...

— Человек, подойди ко мне!— раздался требовательный голос Коялы.

Что ж, отныне ей положено быть строгой.

Я подошел.

— Теперь ты будешь править многоликими?— поздравил я ее.

— Не скажу, что мечтала об этом всю свою жизнь,— вздохнула медведица.— Но уж лучше я, чем кто-то другой.

— У тебя все получится,— заверил я ее.

Она посмотрела на меня и неожиданно протянула сверток.

Это был старый потертый плащ.

Плащ Канарока.

— Неожиданно,— растерялся я, потому что даже не ожидал.— Спасибо!

— Тебе он точно пригодится... Я надеюсь, ты не станешь использовать его против многоликих.

Теперь уже я пристально посмотрел ей в глаза:

— Так ты знала, что это...

— Конечно. Мы — я и моя семья — были хранителями священной реликвии. Многие из моей родни погибли, защищая ее от недостойных. Потом мы долгое время прятали ее, но приходили воры, находили плащ, и снова лилась кровь. А идея повесить его на самом видном месте пришла моему деду...

— Никто бы не подумал, что эта пыльная тряпка вместо двери и есть легендарный плащ Канарока!

— Точно.

— Никто, кроме Звездных. У нас есть Дар распознавания сути вещей одним прикосновением.

— Вот оно что,— пробормотала Кояла.— Не знала... Что ж, теперь он твой. Теперь ты будешь его хранителем. Так что распорядись им с умом.

Удача +1 (всего 13)

+20000

Поздравляем! Вы стали обладателем Плаща Канарока!

Как владелец одной из частей Лучезарных Доспехов вы можете попытаться собрать воедино весь комплект, дарующий Вам силу, подвластную только Богам.

Плащ Канарока

Легендарная накидка, одна из частей Лучезарных Доспехов, наделяющая ее обладателя божественными свойствами

Примечание: Чтобы задействовать предмет на 100%, необходимо собрать весь комплект Доспехов

Примечание 2: Чтобы активировать часть божественных свойств, необходимо получить благословение создавшего предмет Божества

— Скажи, Кояла, где-нибудь неподалеку есть святилище Канарока?

— Конечно! Мы почитаем нашего создателя и повелителя.

— Можешь мне показать? Я хочу попросить его благословения.

— Доброе дело,— кивнула медведица.— Я отведу тебя в святилище...

Идол многоликих находился неподалеку от Норгорода. Он стоял на дне оврага среди холмов, так что обнаружить его можно было разве что случайно. Впрочем, даже в этом случае ему ничто не угрожало, так как никто не посмел бы причинить ему вред, опасаясь неминуемого возмездия Божества, которому оно было посвящено. Исключением являлись разве что Отступники, не признававшие главенства Новых Богов, но им в этих краях нечего было делать.

Судя по обилию свежих цветов, ягод и других подношений, многоликие не обходили вниманием свое Божество. Я только сейчас вспомнил о том, что когда-то Канарок был и моим покровителем. Наряду с Богиней Яри. И на первых порах я тоже регулярно делал ему подарки разной ценности. Но со временем мои визиты в святилище Канарока становились все реже, а дары — все проще... Я тщетно силился вспомнить, когда это было в последний раз?

Давно...

С тех пор все настолько тесно переплелось, что теперь я понятия не имел, кто же на самом деле мой покровитель?

Впрочем, Канарок не слыл самым обидчивым из Богов, хотя ради острастки он мог бы лишить меня своего благословения.

Чтобы для начала хоть как-то задобрить Божество, я опустил к ногам идола золотое колечко, пылившееся в моем Инвентаре. Обычно после этого происходило...

Ох!

Я даже вздрогнул, когда кольцо исчезло в яркой вспышке. Это означало, что Канарок принял дар.

Уже неплохо.

— Приветствую тебя, Крадущийся В Темноте!— назвал я Бога одним из его титулов.— Извини за то, что редко посещаю твои святилища! Я слишком слаб, чтобы сопротивляться воле событий, поэтому плыву по течению, которое несет меня в неведомые дали. К сожалению, по пути его следования не встречалось мне твоих святилищ. Но как только возникла первая возможность, я тут же явился выразить свое почтение Королю Ловкости и Мастеру Ключей...

Боги любили витиеватые изречения. Как, впрочем, и лесть.

— Пришел не просто так, а с надеждой получить твое благословение на владение Плащом, некогда созданным тобою для отца твоего Ирнира. Обещаю беречь его пуще ока, использовать с умом и во славу твою, о Несравненный Хозяин Тысячи Лиц!

Я приклонил колено и аккуратно положил сверток к подножию идола. Встал и с замершим сердцем наблюдал за ним со стороны. Было опасение, что Канарок попросту заберет Плащ себе, но... этого не произошло. Сверток окутала сверкающая аура, а откуда-то с небес донесся знакомый едкий голосок:

— Наконец-то моему плащу найдется более достойное применение, нежели служить занавесью в сыром подземелье! Носи его с честью, проныра, и не забывай прославлять имя мое словами и поступками!

Я снова опустился на одно колено и поднял с постамента Плащ Канарока. Божественная аура привела его в порядок: извела пыль, залатала прорехи, насытила краски. Я решил не медлить, сбросил с плеч свой старый плащ, накинул обнову.

+10000

Вы достигли нового уровня! Текущий уровень: 77

У вас 8 неиспользованных очков к Атрибутам

У вас 8 неиспользованных очков к Навыкам

Плащ Канарока предоставляет 8%-ю защиту холодными ночами и в знойный день

Спасибо, конечно, но я рассчитывал на нечто большее...

С заметной задержкой появилось новое сообщение:

Примечание: Чтобы активировать дополнительные свойства Плаща, поверните фибулу на 180 градусов

Я взялся за круглую застежку и крутанул ее по часовой стрелке.

То, что произошло потом, оказалось для меня полной неожиданностью. Мой видавший виды доспех Изоранский Бархат исчез, и тут же тело обтянул новый, тоже кожаный, хотя и не такой прочный на вид. Следом исчезли изрядно поношенные штаны, а ноги обтянули новые, изготовленные из того же материала, что и нагрудник. Завершили перевоплощение появившиеся наплечники, поручи и перчатки.

А потом я, даже не пытаясь унять биение готового вырваться наружу сердца начал читать характеристики полученного снаряжения:

Комплект легких доспехов Слава Канарока (Уровень 75)

Изготовлен из двух слоев: паутинного шелка внутри и кожи залинганского варана снаружи. Между ними — тонкая мифриловая сетка для жесткости и дополнительной прочности

Физическая защита +13500

Магическая защита +4500

Нагрудник:

+3 к Ловкости

+500 к Здоровью

+5% шанс отразить половину магического урона в сторону противника

Штаны:

+3 к Ловкости

+3 к Телосложению

+5% к скорости передвижения

Перчатки:

+5 к Карманной Краже

+5 к Вскрытию Замков

Примечание: все характеристики будут увеличиваться на 8% с каждой новой приобретенной частью Лучезарных Доспехов

Что тут сказать: я был восхищен своим новым доспехом! Особенно учитывая то, что это были "всего лишь" 8% от общих свойств божественного артефакта! Если когда-нибудь я соберу весь комплект Лучезарных Доспехов... Страшно было подумать о той мощи, каковой они, собранные воедино, наделяли своего обладателя.

Теперь у меня было три Божественных Артефакта:

Жезл Смилион

Плащ Канарока

Браслет Яри

Столько же, сколько и у Малангира. Но мог ли я потягаться с ним в силе?

Я взглянул на обновленную таблицу Атрибутов и Навыков.

Уровень: 77 Опыт:2021954/2097000

Атрибуты

Остаток:8

Сила

70(+7)

Ловкость

113(+12)

Интеллект

71

Телосложение

87(+11)

Здоровье

66680

Мана

1065

Физическая защита

35049

Магическая защита

9685

Навыки

Остаток: 8

Легкое колюще-режущее оружие

50(+5)

Арбалет

16

Лук

25

Карманная кража

15 (10)

Удача

13

Вскрытие замков

40(10)

Скрытность

26

Ловушки

10

Обезвреживание

25

Рывок

25

Телекинез

20

Застывшее мгновение

30

Щит Смилион

30

Сын Тени

33

Ослепление

5

Маскировка

5

Прыжок в тень

23

Шест

5

Физическая Защита, которой наделил меня новый доспех, поражала. Особенно с учетом того, что это был легкий доспех. Но еще больше радовала защита от магического урона. С этим у немагов всегда было слабо. А тут такой подарок!

Спасибо, Канарок, уважил!

Я уже не раз сожалел о том, что не попросил Богиню Яри благословить ее браслет, когда мы встречались в последний раз. За всеми хлынувшими на меня тогда радостями как-то вылетело из головы, а потом не было такой возможности. Ах, как хотелось бы знать, какими особыми способностями наделил бы он меня?! А теперь получить благословение получится не скоро. В Хартлане не поклонялись Яри, а значит, и не было здесь ее святилищ. Ближайшее находилось по ту сторону Курона, но когда я еще туда доберусь?

— Хозяин Тысячи Лиц благосклонен к тебе,— отметила Кояла.— Значит, и мое решение отдать тебе его плащ было верным.

— Спасибо тебе, Кояла!— искренне поблагодарил я медведицу.— Спасибо за все! А теперь мне пора возвращаться в Огул.

Мы попрощались с Коялой, и я зашагал на север.

— Эй, человек!— окликнула меня многоликая.— Огул находится в обратной стороне!

— Я знаю...

Я не собирался тащиться пешком, раз поблизости находился портал Таноссы. Но найти его оказалось непросто. Метка на моей интерактивной карте стояла к северу от Норгорода, в километре от селения многоликих. Я добрался до нее и еще долго топтался на месте, пытаясь отыскать вырезанную в камне карту Годвигула.

Ее нигде не было.

Не заметить нечто такое посреди степи было сложно. Но в этой местности вообще не было никаких камней, площадок или чего-то в этом роде! Я подумал, что, возможно, портал находится под землей, и тут случилось неожиданное. Я огибал холм в поисках входа в подземелье, как вдруг воздух передо мной заколебался, трава под ногами исчезла и появилась искомая каменная карта.

— Вот как...— хмыкнул я. Магия иллюзии скрывала портал от посторонних глаз. Получив дар от Танносы, я попал в ряды избранных.

Остальное было делом техники. Я разместил малахитовую фигурку на точку переноса вблизи Огула и спустя мгновение переместился на побережье.

Глава 14

Как-то скромно встречал город своего героя. Ни оркестра, ни цветов, ни девочек-фанаток. У ворот дежурили зевавшие от скуки орки. Они оживились, лишь заметив бредущего по дороге человека, да и то ровно до тех пор, пока меня не признали. Когда я входил в город, они уже не обращали на меня никакого внимания. Своим видом стражи красноречиво олицетворяли глубоко провинциальный Огул, такой же серый и блеклый, как его обитатели.

Как ни хотелось мне справиться о судьбе моего приятеля Орлика, первым делом я все же решил заглянуть к Сар-Шану — хотя бы потому, что его дом находился ближе. Меня узнали и не стали ни отбирать оружие, ни обыскивать, сразу пропустили в светлицу шамана.

Ах, да, забыл сказать: я решил не светиться в своем новом наряде и сменил его на старый. Ни к чему эти дешевые понты. И плащ целее будет.

Сар-Шану доложили о моем визите, и он поджидал гостя в своем кресле, подперев кулаком массивную челюсть. Судя по его кислой физиономии, он в меня не верил. Думал, наверное, что я пришел с пустыми руками — как и все те, кого он до меня посылал в Норгород. Он смотрел на меня исподлобья и молчал. Я тоже некоторое время сохранял интригу, а потом достал из Инвентаря жезл и протянул его шаману.

Вот тут Сар-Шана проняло. Он не подскочил на месте только потому, что был слишком стар. Но я заметил, как прищурились его глаза, уставившиеся на подношение, как задрожала нижняя челюсть — несмотря на то, что орк продолжал подпирать ее кулаком. Потом он все же не вытерпел, подался вперед и выхватил жезл из моей руки.

Задание "Старые долги" выполнено!

+15000

Отношение с Сар-Шаном +30% (всего 30%)

Отношение с жителями Огула + 10% (всего 32%)

Отношение с орками + 2% (всего 8%)

— Да, это он...— прокряхтел шаман, разглядывая жезл.— Честно сказать, я не верил, что тебе удастся его добыть... Скажи, наверное украл?

— Какая разница?— я решил не посвящать его в свои тайны.

— Действительно. Тебе удалось то, с чем не справились другие. Одно это достойно справедливого вознаграждения. Проси, что пожелаешь! Ну, в разумных пределах, конечно.

У меня было много желаний, но одно из них самое актуальное:

— Я хочу снова стать свободным!

С остальными проблемами было все не так однозначно: одни из них не смог бы разрешить даже могущественный шаман, а с другими я и сам как-нибудь справлюсь.

Но Сар-Шан отчего-то недовольно поморщился и сказал, подбирая слова:

— Видишь ли... тут такое дело... Не могу я дать тебе свободу. Был бы ты моим варши, другое дело. Клянусь, уже сегодня ты стал бы свободным. Но ты ведь чужой раб. А Двадар — упрямый старик. Я могу, конечно, с ним поговорить, но...

— Поговори, будь любезен!— попросил я его. Последнее побочное поручение Двадара было не из легких, и мне становилось не по себе, когда я думал о том, в чем же тогда будет заключаться основное задание?

— Хорошо, обещаю поговорить, но решать все равно Двадару. Такие у нас обычаи... А чтобы хоть как-то тебя отблагодарить, вот... Он, кряхтя, встал, прошаркал до сундука, порылся в нем и достал тугой кошель, набитый деньгами.— Возьми хотя бы золото!

Я не стал отказываться, отправил кошель в Инвентарь и обратил внимание, что мой счет тут же увеличился на триста монет. Так что теперь я был счастливым обладателем 1772 золотых. Не много. Но и не мало...

Двадар, похоже, уже знал о моем возвращении и поджидал у калитки.

— Имак не убил тебя,— сказал он без предисловий.— Я понял это, когда вернулся соседский раб. Рассказал, как ты сражался с чудовищем. Все ждали, что и ты вот-вот появишься, но так и не дождались. Только вот непонятно... ты убил его или трусливо сбежал? Я склоняюсь ко второму, а мнение соседского раба никого не интересует.

Мне не хотелось вдаваться в подробности, но Двадар терпеливо ждал.

— Ни то, ни другое. Имак остался жив, но я раздобыл то, что ты просил.

С этими словами я передал ему арбалет Агарэша.

— Было бы лучше, если бы ты его прикончил,— поморщился Двадар.— Но если честно, я особо и не надеялся. Слаб ты, чтобы тягаться с Имаком.

Но арбалет взял.

Отношение с жителями Огула + 5% (всего 37%)

Отношение с орками + 1% (всего 9%)

— Если ты не против, я хотел бы повидаться со своим другом,— я кивнул в сторону соседского дома, на крыльце которого застыл Орлик. Судя по выражению его лица, он сгорал от нетерпения узнать, чем же закончилась история с Имаком? А может, просто рад был меня видеть.

— Успеешь еще...— Он выдержал драматическую паузу, чтобы сказать главное: — Ты с достоинством прошел испытание и доказал, что готов взяться за выполнение главного задания! Именно о нем я и хочу поговорить.

— Прямо сейчас?— скривился я. Мне не хотелось браться за очередное поручение Двадара прежде, чем с моим хозяином поговорит Сар-Шан. Впрочем, выслушать-то я его мог? Я с тоской взглянул на Орлика, огорченно пожал плечами и сказал:— Хорошо, рассказывай, что там у тебя?

— У меня было три сына...

— Я знаю!— раздраженно перебил я его. Мне не хотелось выслушивать долгую и печальную историю.

— Не перебивай меня, варши!— рявкнул Двадар.— Три сына... Они погибли, один за другим. Их убили, такие, как ты...— Орк посмотрел на меня с ненавистью, и я подумал о том, что каждый день ему требуется немалое самообладание для того, чтобы меня не прикончить. Меня и всех остальных хумансов, живших в Огуле.— Все трое нашли покой в Улуг-Таре — Последнем Пристанище Героев, потому что заслужили эту честь, погибли в бою, как герои. Двое из них бесспорно попадут в Кушт-А-Дир — Земли Доблести И Чести, а вот младший, Кадар...

Старик едва сдерживал слезы. Похоже, он очень любил своих сыновей, хотя я всегда считал, что такое понятие, как любовь, неведомо безжалостным воинам и прирожденным убийцам. Любил всем сердцем и любое упоминание о них причиняло ему нестерпимую боль.

— Он погиб на границе, его тело было осквернено магией, поэтому его не принесли в Огул для того, чтобы я смог с ним попрощаться. Его сразу же отвезли в Улуг-Тар и погребли без положенных в подобных случаях ритуалов. Маркеш-адал, Проводники Вечности, даже не проверили, при нем ли звартак. А его не было у Кадара, потому что он потерял его вовремя боя. Звартак принес позже один из воинов, который выжил в бою. Израненный и еле живой он вернулся в Огул, чтобы сообщить мне, как погиб мой сын и отдать звартак. Он думал, что тело Кадара все еще находится в Огуле. Увы... А без звартака мой сын не сможет попасть в Кушт-А-Дир.

— Звартак...— задумался я. Никогда не слышал этого слова.— Что это такое?

Старик сунул руку за пазуху и снял с шеи простенькое ожерелье, изготовленное из кусочков костей.

— Вот он, звартак Кадара. Это родовой знак, собранный из костей наших предков. Когда орк подходит к Вратам, ведущим в Кушт-А-Дир, Хранители Врат, просят предъявить звартак. Потом призываются предки, которые должны опознать новичка. Но если у него нет звартака...— всхлипнул Двадар.

— Я понял.— И это, и то, что хотел от меня Двадар.— То есть, я должен...

— Ты должен отправиться в Последнее Пристанище и положить звартак в саркофаг моего сына.

— Последнее Пристанище...

— Это место упокоения героев.

— Некрополь,— скрипнул я зубами. Не самое вдохновляющее место для прогулок.

— Название не имеет значения,— отмахнулся Двадар.

Название — нет, а содержание...

— Вроде бы ничего особенного,— задумался я. Не в первой мне было посещать гробницы — древние и не очень.— Почему ты сам не отнес звартак в Улуг-Тар?

— Я стар!— возмутился орк.

— Хорошо, почему не попросил кого-нибудь из своих сородичей? Почему я?

— Ты что!— едва не задохнулся от возмущения Двадар.— Никто не должен знать об этом! Потеря звартака и невозможность попасть в Кушт-А-Дир — позор для воина. Воин, принесший мне звартак, умер от ран, поэтому я единственный, кто об этом знает... А теперь и ты.

— Большая честь для меня,— фыркнул я.

— Доверие, как и честь нужно заслужить. Тебе это удалось. Я почти уверен, что ты будешь держать язык за зубами.

— Откуда такая уверенность?

— Мои дни на исходе, но я многое повидал в своей жизни. Ты один из немногих улькенов, которым можно доверять.

— Чтобы это понять, тебе понадобилось устраивать мне серьезную проверку?

— И для этого тоже. А еще для того, чтобы понять: сумеешь ли ты выполнить мое последнее поручение?

— Чего же в нем такого сложного?— недоумевал я. Казалось бы, ничего особенного: пойти, отнести, положить.

— Ты понятия не имеешь, о чем говоришь,— фыркнул Двадар.— Улуг-Тар — священное место. Живые не имеют права переступать порог Последнего Пристанища. Поэтому вход охраняют шауги — Стражи Смерти. Это неподкупные воины, лучшие бойцы из ныне живущих. Для них — честь и высокая награда умереть, защищая покой предков. В случае серьезной угрозы им на помощь придут маркеш-адал. Они все, как один, искусные и могучие шаманы, по сравнению с которыми наш Сар-Шан — неуч и ничтожество. Своей магией они способны уничтожать крепости и останавливать целые армии. Ни тебе, ни кому другому, ныне живущему, если он, конечно, не Бог, не суждено с ними справиться.

— Тогда зачем ты меня туда посылаешь?— удивился я.

— Ты должен попытаться. Если умрешь, попробуешь еще раз. Ты ведь сартареш, Сын Неба.

— Ну, допустим, мне удастся попасть в Улуг-Тар. Что ждет меня внутри?

— Я не знаю. И никто не знает, кроме маркеш-адал. Они единственные, кому позволено переступать порог Последнего Пристанища. Но маркеш-адал умеют хранить свои тайны.

Даже на первый взгляд задание Двадара выглядело непростым. А если быть до конца честным — попросту невыполнимым. И на первый, и на второй, и на все последующие.

— А... если я откажусь?— робко предположил я.

— В этом случае я сделаю все, чтобы твоя дальнейшая жизнь превратилась в сущий кошмар. Например, я продам тебя на серный рудник! Такой работник, как сартарэш там будет на вес золота.

— Это почему?— процедил я сквозь зубы.

— Потому что ты бессмертный! На серных рудниках варши мрут, как мухи, редко кто выдерживает больше полугода. А ты будешь умирать и возрождаться и снова работать, принося прибыль и радуя своих новых хозяев.

— И это после того, что я для тебя сделал? Не думал, что ты такой жестокий!

Двадар подался вперед, едва не стукнув меня лбом в лицо:

— Вы убили моих сыновей!— злобно прошипел он.— Неужели ты думаешь, что после этого я смогу вас полюбить? Но даже не это главное: ты должен помочь Кадару попасть в Кушт-А-Дир. И ради этого я готов на все.

— Я понял,— буркнул я и взглянул на висевшее перед глазами сообщение:

Задание "На пути к свободе" обновлено!

Новая цель: вернуть Кадару его звартак

Ближайшая цель: отправиться в Последнее Пристанище

Принять задание?

— У нас с тобой осталось не так много времени,— прервал мои размышления Двадар.— Поэтому даю тебе... да, один день на отдых. Послезавтра ты отправишься в Улуг-Тар. И никому не говори о том, куда и зачем ты идешь...

— Я рад тебя видеть!— приветствовал меня Орлик. Мы с ним обнялись по-дружески. Я обратил внимание на смачный фингал под его левым глазом.— И рад, что тебе, в отличие от меня, удалось уцелеть.

— А это откуда?— я указал на синяк.

— Ерунда, не обращай внимания, упал... А ты как?

— Мне повезло. Но без тебя я бы не справился,— сказал я, и это было чистой правдой.

— Скажешь тоже... И... чем все закончилось? Ты убил Имака?

— Ты слишком кровожадный для барда!— улыбнулся я.— Нет, я его не убил. И мы с ним даже подружились... в некотором роде.

— Даже так? Интересно! Расскажи, что было после того, как я улетел на Точку Привязки?

— Много чего...

— Ну, не томи, в самом деле, а то я от любопытства помру!

Я набрал в грудь воздуха, собираясь поведать о своих приключениях в Норгороде, но тут из дома раздался недовольный окрик Гарэша:

— Ты куда пропал, несносный варши?! Иди сюда, у меня есть для тебя дело! Да пошевеливайся!!!

— Извини!— встревоженно спохватился Орлик.— Потом поговорим.

Сказал он и быстро вошел в дом.

Я проводил его сочувствующим взглядом. Не повезло Орлику с хозяином. Впрочем, не повезло ему даже раньше — когда он решил отведать мяса чудо-рыбы и отправился на рыбалку. С его характером и возможностями нужно было сидеть в городе и не высовывать носа за его прочные стены...

Сар-Шан, на которого я возлагал все свои надежны, не забыл о данном мне обещании, однако...

— Я сделал все, что мог,— виновато развел руками шаман,— но мне так и не удалось переубедить старого упрямца. Будь он помоложе... А так дни его сочтены, и уже ничто не может его ни испугать, ни заинтересовать. Я испробовал и то, и другое. Я предлагал ему взамен другого варши. И даже двух. Но он не хочет с тобой расставаться, уж не знаю почему.

У меня едва не вырвалось объяснение, но я вовремя вспомнил предостережение Двадара о том, что никто не должен знать про потерю Кадаром звартака.

— Значит, нет?

Шаман ответил красноречивым взглядом, но потом все же сказал:

— Не печалься! Ты недолго пробудешь в неволе. Старику немного осталось. Когда он умрет, я получу твой сурваш и сниму с тебя заклинание подчинения. Ты станешь свободным.

Не смотря ни на что, его слова меня успокоили. В самом деле, чего это я так распереживался? Ну, некрополь, ну и что? В первый раз что ли? Пару месяцев назад я уже спускался в эльфийский могильник. Да и кладбища Вальведерана мне были известны не понаслышке. Прорвемся. Смерть? Она Звездного не пугала. А после того, как Богиня Таносса одарила меня возможностью быстрого перемещения, даже возвращение на место гибели могло стать быстрым и непринужденным. К тому же, выполняя задание Двадара, я скоротаю время. А там или мне повезет, или старик склеит ласты, и Сар-Шан вернет мне свободу.

То есть, мне повезет в любом случае.

С таким настроением я с легкостью на сердце дал положительный ответ на запрос о новом задании.

Теперь оставалось лишь узнать, где находится это Последнее Пристанище?

— Ты принял верное решение,— сказал Двадар, когда я вернулся после встречи с Сар-Шаном.— Впрочем, другого выбора у тебя и не было. Но все равно лучше, если ты пойдешь в Улуг-Тар по доброй воле.

— Как мне до него добраться? Где он находится?

Объяснения Двадара заняли немного времени, и на моей карте появилась новая метка: Улуг-Тар. Некрополь располагался гораздо дальше, нежели я мог рассчитывать — в самом сердце Хартлана, на берегу озера Озиль, воды которого впадали в реку Иса, пересекавшую коренные орочьи земли с северо-запада на юго-восток. Расстояние не близкое. Даже по самым скромным прикидкам на дорогу мне потребуется около двух недель, а с поправкой на погоду и непредвиденные обстоятельства — и того дольше. Причем идти придется по территории, населенной исключительно орками, которые не питали особой любви ни к хумансам, ни к Звездным. Я не ошибусь, если предположу, что не многим жителям Карнеолиса доводилось совершать подобные прогулки, но то, что я стану одним из первых, меня не особо воодушевляло. Как и то, что идти в Улуг-Тар мне предстояло в одиночестве. И дело даже не в дорожной скуке. Думаю, в пути у меня появится немало "развлечений", которые часто находятся на пятую точку. Чем больше я думал о задании Двадара, тем меньше шансов давал самому себе на успешное его выполнение. Коротая время, я побродил по Огулу, осторожно поговорил с орками и наемниками: об Улуг-Таре, о шауги, о маркеш-адал. Услышанное лишь подтвердило слова Двадара — еще ни одному смертному не удалось попасть в Последнее Пристанище. По крайней мере, о таких не слышали. И все больше я убеждался в том, что в одиночку мне с этим заданием не справиться. К сожалению, мне не к кому было обратиться за помощью. Во-первых, у меня было немного друзей, на которых можно положиться, да и те находились слишком далеко. Во-вторых, меня ограничивало требование Двадара о том, что никто не должен знать о моей миссии. Иначе я попробовал бы поговорить с местными, например, с наемниками о посильной помощи. На пару бойцов, думаю, у меня хватило бы средств. Впрочем, пообщавшись с горожанами, я пришел к неутешительному выводу: никто не согласится отправиться в Улуг-Тар ни за какие деньги мира. Не потому, что они были трусами. Просто поставленная задача казалась опасной и невыполнимой изначально.

Значит, снова один?

И тут я вспомнил о тех, с кем впервые ступил на землю Хартлана. Капитан Лири и Коль-Кар... Где они сейчас? Что с ними?

Было время, когда я не безосновательно затаил обиду и на одного, и на другого. Особенно на гоблина. Но это было давно. И не вспоминал я о них только потому, что других забот хватало. А теперь настало время. С этими двумя можно было горы свернуть. Хотя... Возможно, я преувеличивал их достоинства, но, во всяком случае, они были самыми подходящими кандидатами в спутники человеку, решившему сунуться в самое пекло. Да к тому же единственными по эту сторону Курона. Я не мог обратиться за помощью ни к оркам, ни к наемникам, а на этих двоих, как мне казалось, условие Двадара не распространялось. Хотя бы потому, что они были чужаками и их не касались орочьи заморочки.

Но где их теперь искать? Да и живы ли они?

Ответы на свои вопросы я решил поискать у Сар-Шана...

— Говоришь, одноглазый улькен и пронырливый кьяр-ви?— задумался шаман. Не сумев выполнить мою просьбу, он чувствовал себя передо мной в долгу, поэтому был особо приветлив.— Как же, помню, помню! Одноглазого купил хозяин рудника, расположенного по ту сторону Изы. А кьяр-ви забрали воины из клана Шагна...

— Да, я видел. Куда они его увезли?

— В Айдал.

— Зачем он им?

— Насколько я понял, пройдоха был им знаком и серьезно задолжал. А долг — это святое.

— Не знаешь, что с ним теперь?

— Вряд ли с него спустят шкуру прежде, чем он расплатится. Разве что в назидание другим должникам.

То есть, не было никакой гарантии того, что мои друзья все еще живы. Но я решил попытать счастья, тем более что места пребывания и того, и другого находились по пути моего следования к Последнему Пристанищу.

Получено новое задание: "Старые друзья"

Задача: Найти Коль-Кара

Задача: Найти капитана Лири

Я как раз изучал карту, когда появился Орлик. Судя по синяку под правым глазом, он снова неудачно упал.

— Занят?— спросил он меня.

— Да так... Готовлюсь к новому путешествию.

— Далеко собрался? Впрочем, это не важно...— и вдруг взмолился.— Возьми меня с собой! Не могу я больше так!— сказал он и прикоснулся к свежему фингалу.

— Гарэш?— кратко спросил я.

— А кто еще?!

— За что?

— А ни за что, просто так! Раз в месяц он на несколько дней погружается в меланхолию, и тогда лучше не появляться ему на глаза. А мне куда деться? Вот и получаю всякий раз... Возьми меня с собой, прошу тебя! Хотя бы на пару дней исчезнуть из Огула, пока Гарэш не оклемается.

Просьба Орлика была неожиданной, а главное — несвоевременной. Ну, куда я его возьму?! На погибель? Я за себя не был уверен, а что говорить про барда, владевшего одной-единственной коронной фишкой. Да у него даже доспехов не было. Про оружие я даже не говорю. Да и как его взять с собой? Вряд ли Гарэш его отпустит на этот раз. Судя по всему, ему нужен был кто-то, на ком он мог бы срывать свое скверное настроение. А Орлик был самым подходящим мальчиком для бития.

Но Орлик смотрел на меня с такой мольбой в глазах и надеждой, что ему трудно было отказать. Да и жалко было парня.

Получено новое задание: "Дружба познается в беде"

Задача: Избавить Орлика от побоев Гарэша

— Ты даже не представляешь, во что хочешь ввязаться,— решил я его заранее предупредить.— Это новое задание Двадара будет, пожалуй, еще опаснее, чем встреча с Имаком.

— Ну и что?— отмахнулся Орлик.— В первый раз что ли умирать? А так — хотя бы прогуляюсь.

В этом он был прав: даже одна только дорога до некрополя должна была занять никак не меньше десяти дней. А скорее, с учетом того, что я собирался заглянуть в Айдал и на рудник по ту сторону Изы — гораздо дольше.

Две недели свободы...

— Хорошо, уговорил. Только я ничего не обещаю!

Я задумался.

Орлик пристально смотрел на меня.

— Что?— спросил я его.

— Кажется, ты хотел поговорить с Гарэшем. Зачем откладывать?

Я пожал плечами, направился к соседскому дому и постучал в дверь.

— Кого там еще принесло?— раздался недовольный рык, но никакого движения не последовало. Поэтому я сам открыл дверь и вошел в дом.

Гарэш лежал на кровати и пялился в потолок. Мое появление не доставило ему удовольствия, поэтому продолжил он в прежнем тоне:

— Тебе чего надо?!

— Я хочу поговорить об Орлике.

— Этот никчемный варши не достоин того, чтобы о нем говорили. А ты — такой же, как и он. Проваливай, пока я добрый!

Мне захотелось сказать что-нибудь резкое, но я быстро сообразил, что только все испорчу. Поэтому пришлось стиснуть зубы и лебезить:

— Я бы не стал беспокоить уважаемого орка, если бы не дело чрезвычайной важности.

— Какое еще дело?

— Я как раз собираюсь в путешествие и хочу попросить достопочтенного Гарэша, чтобы он отпустил со мной своего никчемного раба. Мне снова может понадобиться его помощь.

— Ты можешь идти, куда тебе вздумается! Хотя на месте Двадара я бы давно уже устроил тебе примерную порку. Уж больно высоко ты задрал нос, раз думаешь, что можешь врываться в чужой дом с подобными просьбами... Или мы поступим иначе: я сам поучу тебя вежливости, немножко встряхну, чтобы знал свое место, варши.

С этими словами он начал медленно вставать с кровати.

Я затруднялся даже предположить, когда Гарэш в последний раз держал в руках оружие? Он выглядел слишком обрюзгшим и неповоротливым для орка. И что-то мне подсказывало, что хорошим манерам я научил бы его быстрее, чем он меня. Но... В этом случае он точно никуда не отпустит Орлика.

— Закон Хартлана строго относится к тем, кто портит имущество местных жителей. А варши — это такое же имущество, как и обеденная ложка. Не думаю, что Двадару понравится то, что его сосед поднимет руку на ЕГО варши. А еще я недавно разговаривал с Сар-Шаном...

— Сар-Шан мне не указ!— рявкнул Гарэш и... опустился обратно на кровать.— Проваливай, пока я не передумал!

— Что насчет Орлика?

— Я никуда его не отпущу. Кто будет чесать мне пятки перед сном?

— А... если я заплачу?— предложил я.

— Золото меня не интересует,— отмахнулся орк.

— Зря. На золото ты всегда сможешь купить себе то, что тебя интересует.

— Послушай, я знаю законы Хартлана лучше твоего,— устало произнес Гарэш.— Ты вторгся в мой дом, и я имею полное право свернуть тебе шею. Закон будет на моей стороне. Поэтому лучше уходи, оставь меня в покое! Я все сказал...

Задание "Дружба познается в беде" отменено!

Что ж, я сделал все, что мог.

На крыльце меня поджидал Орлик. Он не особо верил в успех задумки, но все же надеялся. Так что мне пришлось его разочаровать. И хотя я не проронил ни слова, он итак все понял. Вернее, я не успел открыть рот, так меня окликнул со своего двора Двадар.

— Извини!— сказал я приятелю и направился к хозяину и работодателю.

— Отправляйся на ферму к Башлаку,— сказал мне старик,— и предупреди его о том, что завтра ты заберешь Серого Охотника. Пусть он его приготовит к путешествию.

— Ты хочешь...— опешил я.

— А ты собирался тащиться в Улуг-Тар пешком? У нас не столько много времени! К тому же в Хартлане неспокойно в последнее время, бандиты совсем распоясались. С Серым Охотником будет гораздо безопаснее.

Его предложение стало для меня неожиданностью. Не скрою — приятной. Честно сказать, я скучал по своему питомцу. Вопрос лишь в том — разделял ли питомец мои чувства...

Так как мой путь пролегал через городской базар, я решил осмотреться: возможно, найду что-нибудь, что пригодится в пути? В первую очередь меня интересовали зелья. Я нашел лоток алхимика-орка и долго расспрашивал торговца о его продукции. В основном это был ширпотреб, способный заинтересовать какого-нибудь новичка. Мне же его зелья мало подходили как по Уровню, так и по Навыкам. Я остался равнодушен к составам, способным поднять Силу или Ловкость. Не прельстили меня и склянки с громкими названиями типа "Берсерк", "Истребитель", "Гроза Эльфов" и подобное. А вот зелья Исцеления я забрал все, что были. Пришлось изрядно раскошелиться, так как стоили они недешево.

Следующим на пути мне попалась лавка шамана. Надеясь на то, что орочья магия сильнее алхимии, я вошел внутрь.

Увы, и здесь меня ожидало разочарование. Большая часть товаров была рассчитана на знакомых с шаманскими способностями, в крайнем случае — на обученных чародеев. Но с пустыми руками я не ушел: прикупил несколько разномастных магических ловушек и бомб.

Покинув лавку, я прошелся по торговым рядам, в сторону оружия и доспехов даже не посмотрел — с некоторых пор я в этом не нуждался. Зато добротно затарился провизией, так как предстоящая дорога пролегала в основном через необжитые пустынные места.

Я уже выходил с рынка, морщась от запаха рыбы, пялившейся на меня с окружавших рыбачьих лотков, когда взгляд упал на нечто до боли знакомое, то, что я совсем не ожидал здесь увидеть.

Чтобы проверить, не ошибся ли я, пришлось обратиться к торговцу — пропахшему дарами моря черному гоблину.

— Это бритвенные устрицы?

— Они самые!— оскалился продавец.

— Откуда?!— Что-то не верилось мне, что этот зачуханный гоблин был способен нырнуть под Черную Скалу.

— Еще утром они мокли во Внутреннем Море, а теперь вот сохнут здесь.

— Как же их доставили в Огул так быстро?— не поверил я.

— Это будет трудно объяснить тому, кто понятия не имеет о Тропах Предков,— высокомерно заявил кьяр-ни.

— Я знаю, что такое Тропы Предков,— спокойно ответил я.— И даже однажды путешествовал по ним к стойбищу Сат-Хе.

— Тогда ты знаешь, о чем идет речь.

Да. Это была гоблинская магия, нечто вроде более привычных хумансам Порталов. С помощью Троп Предков можно было преодолевать большие расстояния в считанные мгновения. Теперь понятно, как свежие устрицы оказались в Огуле.

Почему они меня заинтересовали? Я снова вспомнил об Орлике. Жалко мне его. А Гарэш был без ума от бритвенных устриц. Даже если и не отпустит своего варши, то хотя бы на пару дней проваляется в отключке.

— Почем продаешь?

— Двадцать золотых!

— Это за все?— решил я уточнить.

— Шутишь? Штука двадцать золотых!

У меня даже дыхание перехватило от его запросов.

— Почему так дорого?

— А ты походи по рынку, поищи подешевле,— оскалился торговец.

— И что, покупают?

— Еще бы! Уходят нарасхват! Это последние остались.

На лотке лежало ровно пять устриц.

Ладно, чего не сделаешь для друга...

— Беру все!

На рынке я оставил почти полтысячи золотых и даже сам удивился собственной расточительности. В прежние времена я так не тратился. Зачем, если все необходимое можно было украсть?

Но это осталось в прошлом...

На ферме Башлака было шумно. Варги выли и скулили, рычали и бесновались. Хозяин сидел на лавке с повязкой на лбу и мучился от головной боли, его помощник Виштак тщетно пытался угомонить питомцев. Увидев меня, оба оживились.

— Слава Карракшу, ты вернулся!— прокряхтел Башлак.— Мы уже дважды посылали за тобой, но Двадар сказал, что ты ушел, а когда вернешься — неизвестно.

— Что случилось?

— С тех пор как на ферме появился Серый Охотник, нет нам покоя ни днем, ни ночью.

— Он плохо себя ведет?

— Он-то тихо сидит, но остальные больно уж шумят. Однако я-то знаю, что это он их подговорил...

— Серый Охотник умеет разговаривать?— удивился я.

— Ты понял, что я имею в виду!— рявкнул Башлак и поморщился от боли.— Не по душе ему здесь, вот и мутит воду.

— Ну, так выпустили бы его на волю!

— Нельзя. На воле Серый Охотник опаснее, чем в клетке. Да к тому же его хозяин Двадар, а он против.

С тех пор как я появился на ферме, животные неожиданно притихли. И если поначалу Башлаку приходилось кричать, чтобы я его услышал, то теперь его рев начал меня оглушать. Он это понял и резко заткнулся.

— Подойди к клетке! Он рад, что ты пришел,— сказал мне Виштак, и я увидел, как Серый Охотник, прежде лежавший на полу, стоял у решетки, пытаясь протиснуть морду между прутьев и тихо скулил. Кажется, он на самом деле был рад.

— У тебя есть красные водоросли?— спросил я Виштака.

Орк протянул мне миску с травой, сдобренной льняным маслом.

— Ну, здравствуй, бродяга!— поприветствовал я варга, потрепал за холку, погладил по голове. Он попытался меня облизать, и я подставил ему ладонь. А потом покормил водорослями.

— А от меня даже крошки не взял,— ревниво отметил Виштак.

— Он знает, у кого брать,— улыбнулся я.

Потом я покормил варга мясом и сказал:

— Завтра мы с ним отправляемся в путешествие. Подготовьте его! Кстати, я бы не отказался от седла...

— Будет тебе седло!— охотно согласился Башлак. Кажется, он готов был отдать даже самое дорогое, что у него было, лишь бы Серый Охотник покинул ферму...

Я снова постучал в дверь и переступил порог дома Гарэша.

— Опять ты?!— оскалился он.— Похоже, мне все же придется встать и вышвырнуть тебя на улицу, раз ты по-хорошему не понимаешь!

— Значит, ты не хочешь бритвенных устриц? Ну, тогда я пошел.

— Постой! Бритвенные устрицы, говоришь? И сколько их у тебя?

— Пять штук.

— Всего?— поморщился орк.— Мало.

— Уж сколько есть.

— И что ты за них хочешь?

— Ты знаешь. Отпусти Орлика на пару дней, и устрицы твои.

Гарэш задумался.

— Думаю, пару дней я смогу обойтись без варши. Договорились! Давай устрицы, да поживее!

+ 1500

Задание "Дружба познается в беде" обновлено и выполнено!

Орлик пропалывал огород. Он даже не заметил, как я прошел мимо, а я не стал его отвлекать, не уверенный в том, что моя задумка удастся. Теперь я мог его порадовать.

— Готовься в путь! Мы отправляемся на рассвете.

В чувствах Орлик бросился мне на шею.

— Полегче, приятель, а то нас могут неправильно понять.

— Ты настоящий друг,— заверил меня Орлик.

— Надеюсь... Но теперь у нас появилась новая проблема. Я поеду на Сером Охотнике, а вот с тобой как быть?

— Я даже готов бежать следом за тобой, лишь бы подальше отсюда.

— Нет,— прокачал я головой,— это не годится.

Похоже, мне снова придется посетить городской рынок...

Увы, ничего подходящего я там не нашел. Орки не особо жаловали лошадей, так что в продаже их не было. Были мулы и быки, но первых варги на дух не переносили, а вторые были слишком медлительны.

— Я мог бы предложить тебе крепкого зайда, но тебе придется подождать пару дней,— сказал мне торговец скотом.

— Кто такой зайд?

— Животное такое ездовое,— пояснил орк.— Не варг, конечно, но тоже вполне боевое.

— Нет, не могу я ждать пару дней. Я уже завтра покидаю Огул.

Торговец замялся, чувствуя, как теряет клиента, но все же сказал:

— Сходи на ферму Башлака, уверен, у него найдется пара зайдов.

Что-то мне не верилось — я столько раз был на ферме, но никаких зайдов там не видел. Но на всякий случай все же решил прогуляться...

На этот раз на ферме было тихо. Башлака я не увидел, а Виштак резал мясо под навесом.

— Снова ты?— искоса посмотрел на меня Виштак.

— Да. Мне сказали, что я могу приобрести у вас ездового зайда.

— Можешь, если золото есть.

— Вначале хотелось бы взглянуть на товар.

— Идем,— Виштак вытер окровавленные руки о фартук, и мы направились на задний двор. Вот почему я не видел здесь зайдов — они содержались в противоположной части фермы. Оказалось, что это обычные бараны с мощными закрученными рогами. Впрочем, не совсем и обычные. Эти были довольно крупными, способными на самом деле выдержать седока. Да и морды у них были суровые, хищные.

— Выбирай любого!— предложил мне Виштак.

— Я в зайдах не разбираюсь, так что полностью полагаюсь на твой вкус.

Орк вошел в загон, окинул взглядом питомцев, схватил ближайшего за рог и подтащил к ограде.

— Бери этого! Он спокойный, если его не тревожить.

— А как он относится к варгам?

— Равнодушно. Он их не боится. Да и варги зайдов не трогают, у них мясо дурно пахнет.

Да уж, запашок от барана шел тот еще.

— Хорошо, беру. Сколько с меня?

— Двести золотых.

— Ну и цены тут у вас...

На следующий день мы с Орликом покидали Огул. Вчера уже на закате мне снова пришлось посетить Сар-Шана, чтобы выклянчить новый дорожный кадраш для моего друга. На время пути я становился его хозяином и нес полную за него ответственность.

Двадар не особо обрадовался тому, что меня будет сопровождать никчемный раб, но смирился с этим, справедливо рассудив, что мне может понадобится помощь варши.

— Допустим, мне удастся проникнуть в Улуг-Тар. Как я найду в нем твоего сына?— спросил я хозяина напоследок.

— Звартак подскажет,— ответил он.

Я не стал уточнять, потому как подозревал: это все, что знал старый орк.

— А тебя что ж Гарэш не провожает?— подколол я Орлика.

— Ему со вчерашнего вечера ни до кого нет дела. Лежит на кровати и пускает пузыри.

Когда мы выехали за ворота, я задал вопрос, который мучил меня все последнее время:

— Скажи, Орлик, а ты на самом деле каждый вечер чешешь пятки своему хозяину?

Глава 15

Путешествовать верхом на варге оказалось легко и приятно. Серый Охотник затосковал по свободе и был не прочь размять лапы, он рвался вперед, не забывая при этом, что везет ездока. Хозяина. Друга. О том, что мы друзья, я напоминал ему, время от времени подкармливая скромной, но даденой от души порцией красных водорослей. На радостях от того, что бунтарь покинет ферму, Виштак снабдил меня приличным запасом сдобренной льняным маслом морской травы.

Подозреваю, что расстояние до Улуг-Тара мы смогли бы покрыть и за неделю, если бы не возникшее желание посетить Айдал и рудники между Аргаром и Лудулом. Да и Орлик здорово тормозил. Он никак не мог совладать со своим ездовым бараном. Нам попалось упрямое и своенравное животное. Оно отказывалось придерживаться темпа, взятого варгом, останавливалось, когда ему вздумается, чтобы пощипать травки, а то и вовсе падало на бок, собираясь вдоволь передохнуть.

Орлик пытался мягко увещевать его, уговаривал, гладил, умолял.

— Мне кажется, ты выбрал неверную тактику,— улыбался я, глядя на то, как мучится мой приятель с упрямым животным. Это было бы даже забавно, если бы мы никуда не спешили.

— А что ты предлагаешь?— устало спросил Орлик, пытаясь поднять улегшегося на траву зайда.

— Прояви характер, твердость! Покажи, кто здесь хозяин!

— Если честно, я его боюсь!— тихо признался Орлик.

Понять его было можно: у зайда был не только строптивый нрав, но и устрашающий вид. Одни рога чего стоили! Полагаю, он мог за себя постоять, если даже близость Серого Охотника его не смущала. Я и сам, по правде говоря, опасался поворачиваться к нему спиной. Но нужно было что-то делать.

Глаза боятся, а руки делают...

— Не дрейфь! В крайнем случае, придется его прирезать. Мясо пойдет на корм Серому Охотнику, а шкуру отдашь Гарэшу, пусть в прихожей постелет!

Зайд словно понял мои слова и тут же встал с травы.

— Вот видишь, он тоже хочет жить!

Но стоило Орлику взобраться барану на спину, как зайд взбрыкнул, сбросил ездока на землю, а сам пустился вскачь.

Сдается мне, дело было не в зайде. Все дело в его хозяине.

Я спешился, потрепал варга за холку и сказал:

— Догони его, только не помни сильно, он нам еще пригодится!

Серый Охотник понимал меня с полуслова. Утробно зарычав, он бросился за зайдом, настил его и в прыжке сбил с ног. Упрямый баран проскользил боком по траве, но тут же поднялся и развернулся головой в сторону атаковавшего его хищника. Он угрожающе выставил вперед рога и принялся бить копытом в землю. Серый Охотник не испугался, ринулся на зайда, да и тот не остался стоять на месте, пошел на сближение. Но столкновения не произошло: в последний момент варг ударил барана по голове лапой, а потом схватил его клыками за шею и, навалившись, прижал к земле.

Когда мы приблизились, Серый Охотник продолжал удерживать зайда. Я присел рядом с его головой, заметил, как у животного из выпученного глаза текут слезы.

— Упрямство до добра не доводит,— назидательно сказал я ему.— Так что смирись, и будет тебе счастье! Обещаю, как только мы выполним задание, я отпущу тебя на волю.

Мне было все равно, понимает меня зайд или нет. Я сказал то, что думал, что хотел сказать.

— Отпусти его!— приказал я варгу. Тот подчинился.— А ты вставай, належался уже, хватит!

Баран нехотя поднялся.

— А теперь забудем это недоразумение и продолжим наш путь...

Зайд умел делать выводы из собственных ошибок. Вряд ли после полученного урока он полюбил своего хозяина, но, по крайней мере, перестал выделываться. Таким образом, скорость нашего передвижения увеличилась, и за день мы преодолели почти двадцать километров, да и то, потому что не гнали, а ехали не спеша, делая время от времени привалы. На следующий день мы оставили позади еще тридцать с небольшим километров, и я рассчитывал уже послезавтра увидеть стены Айдала, но возникли непредвиденные обстоятельства...

Ничто не предвещало беды. Два дня пути прошли без стычек, несмотря на то, что дикой живности в степи хватало. Но и волки, и варги, и даже львы уступали нам дорогу. Вряд ли их так пугали Орлик и его ездовой баран. Да и я с трудом мог внушить опасения до тех пор, пока не пускал в ход свой меч. А вот Серого Охотника они определенно побаивались, особенно, когда он скалил пасть и оглашал окрестности протяжным воем.

А может, именно потому, что целых два дня нас никто не пытался убить или сожрать, судьба решила исправить это недоразумение.

Мы с Орликом собрались устроить гонки. Вернее, это он, освоившись с зайдом, предложил мне посостязаться в скорости до ближайшего холма. Я хотел было сказать, что у него нет ни единого шанса, а потом подумал: почему бы и нет? Хоть какое-то разнообразие. Я даже дал приятелю фору:

— Считаю до пяти!

Орлик не стал торговаться, пришпорил барана. Я досчитал до пяти, потом подождал еще немного, глядя, как медленно удаляется всадник на зайде.

— Давай, покажем им, на что способен боевой варг!— сказал я и вцепился в пышную гриву хищника.

То, что случилось потом, сначала меня слегка озадачило: несмотря на то, что варг мчался изо всех сил и мы постепенно нагоняли Орлика, происходило это не совсем так, как я рассчитывал. Внутренний голос упрекал меня в том, что я облажался, предоставив приятелю слишком большую фору. Все шло к тому, что он, а не я, первым достигнет холма. Но было ли это так уж плохо? Пусть парень порадуется победе, не так уж много их было в его жизни, думаю я! Поэтому вместо того, чтобы поддерживать скорость, я начал притормаживать варга, пока он не перешел на шаг.

Орлик этого не видел. Он очень хотел победить.

И победил.

Он не только добрался до холма первым, но и въехал на него. И только после этого обернулся. У него было счастливое раскрасневшееся лицо, да и зайд тяжело дышал, мысленно проклиная своего непутевого хозяина.

-Эгей, я победил!— закричал Орлик и, демонстрируя чудеса выездки, заставил зайда крутануться вокруг своей оси. Повернувшись ко мне спиной, Орлик вдруг остановил своего "скакуна" и уставился куда-то вдаль, прикрывая глаза от солнца ладонью.— Кириан, там люди!— крикнул он мне.— Ой, они меня заметили! Скачут сюда!

Это была плохая новость. Не важно, кто эти люди и откуда они взялись, я чувствовал, неприятностей нам не избежать в любом случае. Но о бегстве я даже не помышлял. Если варг еще мог посостязаться в скорости с лошадью, то зайда точно догонят. Я не говорю уже о пущенной в спину стреле или магическом заклинании.

Оставалось только ждать.

Орлик спустился с холма и всего на несколько секунд опередил всадников, мчавшихся во весь опор. Если бы не варг, они втоптали бы нас в землю. Но увидев Серого Охотника, кони утратили былую прыть. Они были приучены к виду степного хищника, с которыми не раз встречались в боях их хозяев с орками, но инстинкты оказались сильнее. Преодолеть страх обычно помогала воля всадника, однако те тоже опешили, увидев непривычную картину. Кони остановились на почтенном расстоянии и теперь нервничали, пританцовывая на месте и фыркая. А люди тем временем разглядывали нас. Вернее, меня, потому что Орлик вызывал у них гораздо меньше опасений. Я же предстал пред ними во всеоружии и новых доспехах. Да к тому же верхом на варге, более привычном какому-нибудь орку, нежели человеку.

— Кажись, наши,— тихо сказал Орлик.

Я бы не был столь поспешен с выводами — наемники Хартлана ничем не отличались от таковых в Карнеолисе. Но в данном случае, похоже, Орлик был прав. Я разглядел шевроны на доспехах всадников, и некоторые их них я видел не впервые. Например, силуэт башки с пылающей шевелюрой оповещал встречного о том, что перед ним представитель клана Горячие Головы. На другом красовались кисти рук, рвущие цепи. Его обладатель принадлежал клану Неудержимые. Остальные были мне не известны. Но и двух знакомых было достаточно, чтобы понять: эти ребята не наемники орков. Они — представители не самых слабых кланов Карнеолиса, появившиеся на вражеской территории. Хозяев Хартлана они не любили и убивали при малейшей возможности. Отсюда возникал вопрос: что они делали на левом берегу Курона? И еще: в отряде не было двух представителей одного и того же клана, сборная солянка какая-то.

Опять же странно.

Всадников было пятеро. Все, как на подбор, могучие воины, наверняка, носившие оружие не для солидности. Да и доспехи на них были сплошь тяжелые и дорогие, а значит, не новички, бывалые и вполне состоятельные. Они очень пытались изображать непринужденность и даже высокомерие, но напряженность, сковывавшая их тела и руки, готовые схватиться за оружие, выдавали нечто большее, чем осторожность.

Их можно было понять: к незнакомцам и в Карнеолисе относились с подозрением, что уж говорить о Хартлане? К тому же мы с Орликом были довольно странной компанией, путешествовавшей на не менее странных животных.

— Вы кто такие?— спросил, наконец, один из всадников. От остальных он ничем особым не отличался, поэтому я не готов был поклясться в том, что с нами заговорил старший группы.

— Путники,— осторожно сказал я.

— Звездные?

Я кивнул.

— Пф!— фыркнул другой.— Путники! Говорю тебе, наемники они, оркам прислуживают!

Вот именно поэтому мне и не хотелось встречаться с "земляками", потому что такие, как эти, не любили орков, а работавших на них наемников они просто ненавидели.

— Что скажешь?— прищурился первый.

— Мы не наемники, мы рабы,— спокойно ответил я.— Не по своей воле, а, можно сказать, по принуждению, выполняем один безумный квест старого чокнутого орка.

— Чем докажешь?

Я демонстративно медленно сунул руку за пазуху и вытащил на свет кадраш.

— Знаешь, что это?

Воин кивнул. Но его приятель оказался более недоверчивым:

— Что-то не похожи они на варши, особенно этот!— ткнул он в меня пальцем в латной перчатке. — А даже если и рабы, что с того?! Они прислуживают оркам, нашим заклятым врагам! Квесты вон для них выполняют. Может, они людей из Карнеолиса похищают или шпионят за нами. А может, они и вовсе наемные убийцы?

— Как вас угораздило-то?— спросил первый, пропустив мимо ушей нытье приятеля.

— Кораблекрушение. Добрались до берега, попытались прорваться к Курону, но не вышло. Орки взяли нас оравой, привели в Огул. Часть продали, а нас вот оставили... для личных нужд.

Я говорил за нас обоих, думаю, Орлик не обидится.

— Ты их, Девон, про квест спроси! Куда это они намылились?— никак не мог угомониться второй.

Первый уставился на меня вопросительно.

— Старый орк хочет, чтобы мы пробрались в Улуг-Тар и положили в саркофаг его сына фамильный амулет, без которого его плохо примут на том свете.

— В Улуг-Тар, говоришь?— недоверчиво переспросил воин.— Это тот самый некрополь, в который нет входа простым смертным?

Я кивнул.

— За что ж вас этот старик так невзлюбил? Улуг-Тар... Это же верная смерть!

— Старик, похоже, никого, кроме своих сыновей не любил, а они все погибли...

— Вот и хорошо!— воскликнул второй.— Как знать, может это именно я прикончил одного из них? А может, и всех, сколько бы их там ни было. Я много орков на тот свет отправил!

— А что касается смерти... Мы бессмертные. Не получится с первого раза, полезем во второй. В третий... И так до тех пор, пока не выполним задание.

— Оно вам надо?— поморщился Девон.

— Только так мы получим свободу.

Он внимательно посмотрел на меня и спросил:

— Магия крови? Сурваш, кажется?

— Да.

— Понятно.

— А мне нет... Ты что, поверил им?— не в шутку разошелся второй.

— Угомонись, Ревлин, достал уже! Нормальные ребята. Просто им не повезло.

— Ты их отпускаешь?!

Значит, первый был все-таки лидером.

— Да, пусть едут своей дорогой!

— На твоем месте я бы не спешил этого делать!— послышался голос с холма. Я повернул голову и увидел еще одного всадника. Промелькнуло что-то знакомое в его физиономии — может уже встречались где? Я бы, наверное, не вспомнил, если бы не увидел шеврон с изображением волчьей головы с оскаленной пастью — знак клана Волки Курона. А потом не только узнал, но и имя вспомнил: Игги. Мы встречались с ним пару раз в окрестностях Арсвида. Первая встреча закончилась его смертью, вторая — моей. Но даже в последнем случае я остался в плюсе, потому что благодаря смерти избежал кое-чего похуже. А Игги, наверное, влетело за то, что не уберег меня. Так что, подозреваю, этот парень не только помнил меня, но и до сих пор имел на меня зуб. И даже не скрывал этого.

Он подъехал поближе — настолько, насколько хватило храбрости его коню.

— Какая встреча!— оскалился он.— Я уже потерял надежду на то, что наши дорожки снова пересекутся. А очень хотелось... Я ведь тебя искал. Не я один — весь наш клан возжелал открутить тебе голову. Даже награду за тебя предлагали. Да не срослось как-то, другая канитель завертелась... И вот мне повезло,— снова растянул он рот в улыбке.— А ты меня помнишь?

— Да. Ты один из тех уродов, которые нападают на одиноких путников толпой, чтобы потешить свою ущербность,— спокойно сказал я ему.

— А ты, я смотрю, стал дерзким,— нахмурился он.— Да и рожа у тебя теперь чистая, без татушек. Прошло, значит, Проклятие? Только это тебя не спасет. На этот раз я не дам тебе так быстро умереть. Ты запомнишь эту встречу на всю жизнь... Парни, хватайте его, повеселимся на славу!

И на самом деле, трое из пятерых дернулись, было, в атаку, но Девон резко вскинул руку в знакомом даже мне жесте отмены атаки.

И они остановились.

— Не обламывай парням кайф, Девон!— возмутился Игги. А я отметил, что, в то время как остальные ринулись в бой, он остался стоять на месте.— Мы тебя избрали командиром, мы же и снять можем!

— Не много ли ты на себя берешь, говоря от имени всех?— нахмурился Девон. Игги был здоровым воином, но его командир выглядел еще крупнее. И испугать такого было трудно. Когда он нехотя потянулся к оружию, Игги понял оплошность и сменил тактику.

— Кстати, Волки все еще готовы заплатить круглую сумму за его голову. У тебя есть возможность неплохо заработать. Я даже готов уступить тебе свою долю — у меня с этим типом личные счеты.

Девон задумался.

— Игги прав,— вмешался Ревлин.— Давай заколбасим их! Оторвемся немного, да и деньжат заработаем!

Девон размышлял.

Ревлин воспользовался его нерешительностью и первым бросился на меня в атаку. Почувствовавший настрой своего хозяина конь не смог противиться и позабыл о страхе перед ужасным степным хищником. У Ревлина единственного было длинное копье, какими обычно вышибают конных противников из седел. Им-то он и вознамерился меня проткнуть, метя в грудь. Нас разделяло всего несколько метров. В этом были как плюсы, так и минусы. К первым относилась невозможность нанести с такого расстояния сильный удар, который можно было парировать разве что щитом. Но щита у меня не было. А даже если бы и был, я бы не смог им толком воспользоваться, так как он не подходил мне по Классу. Поэтому даже слабого тычка хватило бы, чтобы копье пробило не только мой легкий доспех, но и меня самого насквозь. И это было существенным минусом.

Меня спас Серый Охотник. Неожиданно для всех — во всяком случае, для меня — он оттолкнулся от земли всеми четырьмя лапами и отпрыгнул в сторону. Ревлин все же попытался меня достать копьем, но оно прошло мимо, как и он сам, продолжив движение по инерции. А вот варг оказался более подвижным. Пропустив всадника, он резко развернулся, в два прыжка настиг противника и полоснул коня когтями по крупу. Удар получился настолько сильным, что животное присело на задние ноги и дико заржало, а потом сорвалось с места, унося всадника в голубые дали.

Выходка варга была расценена как акт агрессии, и на меня ринулись остальные всадники. Даже Девону пришлось уступить внутренним принципам и взяться за топор.

Один против пятерых — не самый лучший расклад. Хотя... почему один? А Орлик? Мое мнение о боевых навыках барда оставляло желать лучшего, но в самые напряженные моменты он мог удивить. Так случилось и в этот раз. Как только всадники сорвались с места, по степи прокатился истошный писк флейты. Для нас с Охотником этот звук был не нов, но и нам досталось неслабо. Варг встрепенулся так, что я вылетел из седла как снаряд, запущенный катапультой, и рухнул на землю, потеряв немного хитов. К счастью, в стане неприятеля дела обстояли не лучшим образом. Уверен, будь они не Звездными, а простыми Смертными, пришлось бы им менять штаны. А так отделались хлынувшей из носов и ушей кровью да легким шоком, заставившим их на время позабыть о нападении. Их коням было гораздо хуже. Эти от испуга взвились на дыбы. На траве остались лежать трое всадников. Еще двое удержались в седлах, но никак не могли справиться с обезумевшими от страха животными, поскакавшими в степь.

Зато зайд был выше всяких похвал. В то время как бесновались все — и люди, и животные — баран спокойно стоял на месте и жевал траву, как будто ничего не случилось. Впрочем, как и его хозяин. Нет, Орлик ничего не жевал, однако был не только невозмутим, но и уверен в том, что совершил если не подвиг, то что-то полезное.

Может, и так. Рано было об этом судить, потому как принудительно спешенные воины поднялись с земли и направлялись ко мне, как будто именно я был причиной их несчастий. Может быть, потому что я был ближе, чем стоявший в стороне бард?

Трое лучше, чем шестеро, но все еще слишком много для меня одного. У них было существенное преимущество — опыт сражений с более грозным противником, нежели бывший вор, а ныне Сын Тени. Темнота, скрытность, неожиданные атаки — это мое. А вот бой на открытом пространстве... Хм...

Впрочем, не так уж и одинок я был. Во-первых, Орлик. Парень проникся своей значимостью и решил развить успех. Растормошив флегматичного зайда, он ринулся на ближайшего противника, упрямо игнорировавшего безоружного водителя барана. А зря. У Орлика не было при себе ни меча, ни булавы. Даже простенького ножа не было. Зато его "скакун" был от природы наделен крутыми и мощными рогами. Именно ими зайд врезался в спину воина, имени которого я до сих пор не знал, обрушил его наземь, а потом прошелся по облаченной в латы тушке копытами. Похоже, не простой был этот зайд, боевой, знал, что делать. Быстро развернувшись и не дав противнику встать во весь рост, он снова поддел его рогами, уронив на этот раз на спину, и... оставил отпечатки копыт на передней части доспехов.

Серый Охотник тоже не остался в стороне. Если Орлика проигнорировали, то его не упускали из виду, но что толку? Даже обычного варга трудно одолеть в ближнем бою. Что уж говорить о живой легенде хартланских степей? В отличие от прямолинейного зайда, он не бросился на воина, державшего в руке меч, а лишь приблизился, припадая к земле и начал медленно кружить, дожидаясь удобного момента для прыжка. Воин позабыл о моем существовании и полностью посвятил себя варгу. Он тоже решил не спешить и для начала попытался достать хищника издалека. Резкий пас рукой, и по-над землей, пригибая траву, прокатилась Ударная Волна — достаточно мощная, чтобы сбить противника с ног. Варг тоже пошатнулся, но устоял на четырех конечностях, еще ниже припав к земле, после чего разумно отступил назад, уйдя на круг большего радиуса...

Таким образом, я остался один на один с тем, с кого начались все эти неприятности: с Игги.

— Ну, посмотрим, чему ты научился!— усмехнулся он, ловко крутанув меч в руке.

Я тоже вооружился катаной, так что, по крайней мере, оружие у нас было сходное. В остальном — сплошные вопросы. Я понятия не имел, на что способен этот человек? Да, мы с ним уже сражались пару раз, но тогда и условия были другие, и многое могло измениться с тех пор. Впрочем, и я кое-чему научился и, уверен, тоже представлял для своего противника загадку. Именно поэтому он решил меня прощупать, сделав пару оценочных выпадов, пытаясь выведать, что я собой представляю? Я не стал его обнадеживать, с легкостью отбил все удары и даже сам нанес равное количество, особо не зарываясь и не спеша.

— Неплохо, неплохо!— отметил Игги.— А если вот так?

Он сделал резкий выпад и внезапно исчез. Явно что-то задумал... Я не стал дожидаться его появления, активировал Застывшее Мгновение. И лишь после этого начал оборачиваться. Так и есть: Игги появился у меня за спиной, собираясь нанести подлый, но очень действенный удар, который должен был решить исход поединка. Точнее, я увидел его размытый в результате мгновенного перемещения силуэт с уже занесенным для удара мечом.

У меня было три секунды реального времени или долгих тридцать — по субъективным ощущениям. Не мало. Но проблема в том, что мой противник воспользовался заклинанием, противоположным моему. Если я замедлил время, то он его ускорил. Поэтому двигались мы примерно одинаково быстро, точнее, медленно. Фигура Игги все еще не приобрела четких контуров, но его меч уже приближался к моему позвоночнику, так что медлить было нельзя. И если вначале я хотел изобразить нечто особенное, то теперь времени у меня не оставалось, и я не придумал ничего лучшего, чем воспользоваться Рывком. Прием старый, испытанный. Продавливая сгустившееся пространство, я сдвинулся вперед шагов на пять и деактивировал Застывшее Мгновение, экономя Ману.

Метивший мне в спину Игги не ожидал такой прыти и провалился, вонзив меч в пустоту.

Видя его растерянность, я спросил в тон его недавним похвалам:

— Неплохо, правда?

Кажется, он обиделся. Зарычав, Игги бросился на меня с нескрываемой яростью. Он великолепно владел мечом — мне было далеко до его техники. Поэтому я вынужден был поспешно отступать, лишь иногда подставляя катану и даже не помышляя об ответных ударах. Как результат — я получил пару незначительных царапин и серьезно просевшую Выносливость.

А Игги вспомнил, что помимо боевых навыков владеет и дополнительными. Выставив в моем направлении левую руку, он изобразил жест пальцами — иди ко мне!— и меня притянуло к нему против моей воли. Сразу же последовал мощный удар мечом, который снес бы мне голову, если бы я вовремя не пригнулся. Я отскочил назад. А Игги снова активировал Притяжение и на этот раз ударил загодя, так, что я сам налетел на его меч. К счастью, сработало Зеркальное Отражение, и весь причиненный мне урон принял на себя Игги. Он очень старался нанести Крит, поэтому срубил почти 40000 хитов... у самого себя. Понятия не имею, какого Уровня достиг этот воин, но даже ему мало не показалось. Его согнуло пополам от боли, а когда он выпрямился, я увидел, как из его рта по подбородку течет кровь.

Куда же подевалась его самоуверенность?! Игги выглядел не просто растерянным. Он выглядел раздавленным оттого, что какой-то выскочка-одиночка оказался для него более крепким орешком, чем многоопытный орк, каковых этот бравый воин прикончил немало.

Я решил его не разочаровывать и теперь уже сам пошел в атаку. Да, опыта у меня было меньше, чем у него, но уроки Арсоля Вилана не прошли даром. Я наносил короткие жалящие удары, и теперь уже Игги пятился назад, вяло отбивая мелькавшую у него под носом катану. Ему понадобилось время, чтобы прийти в себя. К сожалению, мне так и не удалось пробить ни его защиту, ни прочные доспехи. После чего я снова утратил инициативу.

Игги щелкнул у меня перед глазами пальцами в латных перчатках, произведя яркую вспышку. Я ослеп и тут же получил удар кулаком в челюсть. Игги мог пронзить меня мечом, но, наверное, поостерегся, помня, к чему это может привести. Хорошо, что он не знал, что заклинание Зеркальное Отражение срабатывает всего лишь раз в сутки. Впрочем, и его зуботычина оказалась неслабой. Она снесла почти пять тысяч хитов и отбросила меня далеко назад.

Хуже было то, что я ничего не видел.

Подозревая, что Игги не остановится на достигнутом, я рубанул мечом по кругу в надежде, если уж и не достать противника, так хотя бы не дать ему возможности приблизиться на расстояние удара. Пару раз это сработало. Но потом Игги подловил меня и мощным ударом выбил из моей руки катану.

Я остался без оружия.

Ну, почти...

Мне, как воздух, нужна была передышка, и я снова активировал Застывшее Мгновение. Маны оставалось немного, поэтому на поиски единственно верного решения оставалось не так много времени.

И все бы ничего, если бы не Ослепление. Я не видел своего противника, а у него было еще чуть больше десяти секунд, чтобы меня прикончить. Я лихорадочно искал выход. Что же придумать? Спасти меня мог уход в Тень, но поблизости не было даже малейшего намека на затенение, даже легкого. Все остальные мои способности выглядели бесполезными, особенно учитывая исчерпанный запас Маны.

А как насчет других запасов?

Да, в моем распоряжении имелась пара ловушек и других магических штук, но я не мог применить их вслепую...

И тут я вспомнил о подарке принцессы Шэлы. Платок, с помощью которого я мог видеть даже сквозь стены. И хотя это не одно и то же, но...

Я решил попробовать.

Не теряя времени даром, я достал платок, заранее связанный узлом, и надел его на глаза.

Да, я не ошибся! Мир снова стал видимым, хотя и не таким, как в реальности. Я увидел замершие в патоке заклинания полупрозрачные силуэты сражавшихся. Вон Орлик на зайде продолжает гонять своего противника. А там припавший к земле варг, готовящийся к прыжку. Уже на расстоянии двадцати шагов видимость падала, постепенно переходя в непроглядную мутную стену, но так далеко мне и не нужно было заглядывать: Игги находился совсем рядом и готовился нанести мощный удар. К сожалению, на Рывок у меня уже не оставалось Маны. Я мог лишь парировать его меч. Чем? Когтями Таноссы.

Клинки медленно полезли из наростов на перчатке, одновременно с этим я поднимал руку, ставя блок на пути приближающегося меча...

Закончилась Мана, и время полетело стремительной стрелой. Меч Игги наткнулся на непреодолимую преграду, а я еще успел произвести дарованный Матушкой Тенью Захват, не нуждавшийся в магической подпитке. Легким движением я вырвал меч из руки Игги, и теперь он остался без оружия.

Все произошло настолько стремительно и неожиданно для моего противника, что Игги замер в растерянности. А я не стал медлить — уж слишком удачно мы с ним стояли. Сделав шаг вперед, я ударил Когтями снизу вверх, под нижнюю челюсть. Клинки пронзили плоть на всю длину, а это был явный крит.

+ 3500

Судя по очкам экспы, мой противник был не настолько велик, каким выглядел в собственных глазах. Но и не слаб. Полагаю, что-то около сотого Уровня.

Так или иначе, но одним противником стало меньше.

Закончилось время Ослепления, и я снял с глаз платок Шэлы, собираясь помочь Орлику или Серому Охотнику — не важно. Но тут появились те, кто пропал в самом начале боя. Всадники сумели, наконец, усмирить коней, и тут же вернулись на помощь своим товарищам. Первым мчался Ревлин, выставив свое копье. Немного отставая, двигался еще один воин, имени которого я не знал. И если первый избрал меня своей целью, то второй спешил на помощь приятелю, которого гонял вошедший в раж зайд. Бедолага пытался удрать, но не успевал сделать и нескольких шагов, как его настигал упрямый и мстительный баран и бил в спину рогами. Воин отлетал вперед, поднимался и... все повторялось, как в страшном сне. Со стороны это выглядело очень забавно. Для кого угодно, но только не для самого мальчика для бития.

Пеший чаще всего проигрывает конному. Я что-то слышал об этом и пару раз видел собственными глазами. К тому же мой запас Маны был полностью исчерпан, так что рассчитывать я мог исключительно на силу оружия. Поэтому я решил воспользоваться тем, что пока что нас разделяло приличное расстояние, выхватил жезл Смилион, мгновенно превратившийся в тугой лук. Стрела быстро легла на волшебную, похожую на луч, тетиву, резкое натяжение, спуск... Стрела устремилась к цели, а я уже доставал следующую из колчана, в котором никогда не заканчивались боеприпасы. К сожалению, первая прошла мимо, хотя и очень близко, вторая лишь чиркнула по латам, а третья, хоть и попала в плечо, но не смогла пробить броню.

Больше я ничего не успевал сделать, а Ревлин готов был пронзить меня насквозь, благодаря набранной скорости. Но откуда ни возьмись, появился Серый Охотник. В грациозном прыжке он выбил из седла Ревлина в тот самый момент, когда, казалось бы, уже ничто не могло нарушить планы нападавшего. Копье, метившее мне в грудь, прошло мимо, потом потерявший всадника конь промчался, едва не ударив меня копытом, и в завершение грузно, с лязгом рухнул на землю всадник. Я не дал ему опомниться, рывком перевернул на спину, откинул забрало и воткнул в глаза клинки Когтей.

Не до сантиментов.

+5800

Этот противник был серьезнее, чем Игги, но умер, не успев показать даже малой части того, на что был способен.

Ситуация с момента начала боевых действий, хоть и изменилась, но не существенно. По-прежнему нам двоим противостояло трое противников. С другой стороны, если посчитать варга и зайда за боевые единицы, способные к самостоятельным действиям, то мы оказывались даже в большинстве. Существенным плюсом в нашу пользу был тот факт, что один из противников, тот самый, которого азартно гонял то ли Орлик, то ли его парнокопытный друг, в данное время не представлял опасности и удирал в сторону холма — туда, откуда однажды появился. Но теперь его место занял недавно появившийся всадник, и тактика барда изменилось на противоположную: теперь он удирал, а неприятель преследовал его, пытаясь достать топором. А Варг вернулся к своему прежнему противнику, с которым у него возникли серьезные проблемы. Воин не подпускал к себе хищника, оттачивая на варге приемы дистанционных магических ударов. Так как я остался не у дел, то решил помочь Серому Охотнику. Гоняться за всадником, преследовавшим Орлика, мне было не с руки.

В отличие от Игги, нынешний противник был молчалив и сосредоточен. Варг измотал его основательно, а теперь, когда нас стало двое, он и вовсе приуныл. Но сдаваться не спешил. Остановив Охотника жестом и половчее перехватив катану, я пошел на сближение. Наверное, воин, как и я, исчерпал запасы Маны, поэтому воодушевленно ринулся на меня, позабыв о магии. Пожалуй, я для него был более предпочтительным противником, нежели варг. Меч у него был короткий и вертел он им на зависть грамотно, быстро и эффективно. Удар справа, слева, прямой, с разворота, снова прямой... Я едва успевал подставлять катану. А если не успевал, то получал очередную царапину, количество которых постепенно возрастало. Мой противник не стремился отрубить мне конечность или снести голову, он пользовался знакомой мне тактикой тысячи порезов, каждый из которых медленно, но верно отнимал у противника как хиты, так и Выносливость. Проигрывая во времени, он при этом экономил силы и избегал излишнего риска.

В это время варг кружил рядом. Он не вмешивался, но при этом в любую секунду был готов прийти мне на помощь. Похоже, мой противник понимал это, поэтому сражался отчаянно. Он знал, что умрет, и хотел всенепременно забрать меня с собой. Я был против, поэтому не уступал ему в ярости. Когда мы сходились слишком близко, в дело шли кулаки, ноги, голова. И хотя как Силы, так и опыта у моего противника было больше, я не уступал ему ни в решительности, ни в упорстве. И заслужил повышение:

+1 к Легкому Колюще-Режущему Оружию (всего 56)

Наконец, наступил момент, когда мы оба окончательно выдохлись. И удары уже не причиняли вреда, да и мы сами находились на последнем издыхании. Воин, удостоившийся за время боя моего уважения, жестом предложил паузу, после чего достал из Инвентаря склянку с зельем Исцеления и... бросил ее мне. Сам взял такую же. Мы поприветствовали друг друга склянками и залпом опустошили сосуды. Напиток с привкусом шиповника и еще чего-то незнакомого не только восстановил часть утраченного Здоровья, но и снял побочные эффекты усталости. Еще немного передохнув, мы снова сошлись в смертельной схватке.

Возможно, наш поединок продолжался бы еще долго, если бы не вернулся Девон.

Его появление ознаменовалось тем, что меня оторвало от земли, а тело словно паутиной обволокло, прижав руки к бедрам. Лишь после этого я увидел командира отряда, не спеша приближавшегося к месту сражения, почему-то пешим ходом. Серый Охотник почувствовал угрозу и рванул, было, к новому противнику, но Девон жестко колданул, и варга отшвырнуло назад, как смятый в комок лист бумаги. Хищник вскочил на лапы и решил повторить попытку, но Девон выпустил в него молнию. Варга затрясло, шерсть задымилась, пена потекла из распахнутой пасти, а следом за ней раздался сдавленный жалобный скулеж. Третьей попытки не было: поджав хвост, Серый Охотник, побежал в степь.

— Я ничего не имею против тебя,— сообщил беззлобно Девон.— Но ты убил моих друзей... Если я тебя отпущу, меня неправильно поймут. Извини...

Он протянул руку в мою сторону...

... и в этот самый момент раздался гулкий звук удара.

К сожалению, я не видел, с чего все началось, но об этом можно было легко догадаться, глядя на последствия.

Орлик удирал от преследовавшего его всадника. Зайд, привыкший к посягательствам всякого рода хищников, ловко менял направление, и топор противника никак не мог достать до головы отчаянного барда. Всадник заходил то слева, то справа — никак. То ли он сам решился зайти с фронта, то ли его вынудил зайд — не знаю. Но так уж вышло, что Орлик и его противник помчались навстречу друг другу в лобовую атаку. Причем, вышло буквально. Когда всадник совсем уж, было, собрался нанести удар топором, баран лишь слегка изменил направление, оттолкнулся от земли и врезался своими рогами в голову коня.

Именно этот звук все мы и услышали. Конь не пережил столкновения, рухнул, как подкошенный. Но и оба всадника оказались на земле. И если противник Орлика шевелился и пытался подняться, то сам бард не подавал признаков жизни. Зато удалому зайду все было нипочем. Мстя за своего хозяина, он принялся катать по земле неприятеля, поддевая его рогами и долбя копытами. Никогда бы не подумал, что баран может выглядеть таким грозным!

Девон, как оказалось, был боевым магом или паладином, как они сами себя называют. Это как минимум сто пятидесятый уровень, против которого у меня не было никаких шансов. Но при всем при этом он оказался жутким тугодумом. Ему понадобилось время, чтобы сообразить: прикончить меня, а потом уж помочь товарищу, или наоборот. И если я, скрученный магией по рукам и ногам, ничего не мог предпринять, то обиженный на Девона варг соображал быстро.

А двигался еще быстрее.

Впрочем, я тоже отвлекся на столкновение двух противоположностей, поэтому не заметил, как Серый Охотник умудрился оказаться за спиной паладина. Зато видел, как он обрушился тому на спину и повалил на землю...

Окутывавшие меня путы лопнули, сила, удерживавшая в воздухе, исчезла. Я упал вниз, не удержался на ногах, рухнул на колени. А когда поднимался, почувствовал движение за спиной. Повинуясь инстинкту, я упал влево и кувыркнулся. Увы, не совсем удачно: мой недавний противник настиг меня, ударил ногой и без промедления ткнул мечом в грудь. К сожалению для него, острие угодило в прочную пластину. Противник решил исправиться и тут же нанес второй удар, левее. И снова незадача: сработал щит Смилион. Разъяренный воин решил попытать счастье в третий раз и...

...опять двадцать пять: меня спас оберег охотника Тита.

— Да умри же ты!— заорал мой противник, вскидывая меч.

Ткнуть в меня в четвертый раз я ему не дал. Стремительно вылетели Когти, и я ударил его в незащищенный пах, а потом еще двинул ногой, обрушив на землю.

Когда я поднимался, он пытался восстановиться, глотая зелье за зельем. Увы, полученная им рана вызывала столь обильное кровотечение, что все его старания были напрасны. Поэтому я не стал ни помогать ему, ни добивать.

Он был обречен.

Как, впрочем, и два других оппонента, решившие поглумиться над безобидными на вид путниками. Одного до смерти забил рогами мстительный зайд, другому перегрыз глотку не менее решительный варг.

+7200

...прилетело мне за моего недавнего спаринг-партнера. А потом я получил еще немного за труды Серого Охотника:

+12500

Меня же больше интересовала участь моего товарища. Орлик по-прежнему лежал неподвижно. Раз до сих пор не исчез, значит, был еще жив. Я на ходу достал из Инвентаря лучшее Зелье Исцеления, присел рядом с бардом и насильно влил ему в горло живительный напиток. Орлик открыл глаза и, увидев меня, улыбнулся.

— Ты, как фарфоровая ваза,— сказал я ему.— Такой же хрупкий и ранимый. Всякий раз пытаешься умереть от какой-нибудь ерунды.

Впрочем, давно ли я сам был таким? Может быть, когда-нибудь и бард возмужает, подрастет в уровнях, заматереет...

...а может, и нет.

Я помог Орлику подняться.

— Мы победили?— спросил он растерянно.

Тела наших противников уже исчезли, но кое-какой лут после них остался.

— Победили, победили...— буркнул я.

— Ура...— как-то невесело воскликнул бард.

Да и я особо не радовался, так как только что нажил новых врагов в придачу к старым. Не исключено, что на нас теперь начнется настоящая охота. Могущественные кланы не прощают подобных обид.

Впрочем, они были далеко, а мы могли продолжить наш путь, но...

— Посмотри-ка, что с них попадало, а я гляну, куда подевался последний выживший?

Тот самый парень, который удрал от разъяренного зайда. Не исключено, что этот отряд был лишь малой частью основных сил, и спасшийся воин мчался теперь за подмогой.

Я подозвал варга, недовольного тем, что его законная добыча исчезла, вскочил в седло и взобрался на холм. То, что я увидел с его вершины, заставило меня протяжно присвистнуть.

Глава 16

Под холмом раскинулся лагерь уничтоженного рейда. Очень удачное расположение! С одной стороны походное селение скрывала от посторонних глаз небольшая, но довольно густая рощица с другой — сам холм. Сразу бросалось в глаза, что ребята основательно готовились к походу и пришли в степи Хартлана не на один день. Они прихватили с собой походные шатры, серьезный запас провианта, складированный под навесом, и даже небольшую кузницу. У импровизированной привязи перед поилками стояли сменные кони. Одного из них не хватало — его забрал беглец, затюканный грозным зайдом. Он удирал на запад, в сторону спасительного Курона, за которым находились земли Карнеолиса. Бросаться за ним в погоню было слишком поздно, да и незачем: если он и приведет с собой подкрепление, то случится это не скоро. А мне не терпелось осмотреть лагерь, наверняка, там было чем поживиться.

А еще меня интересовало, зачем пришел на землю орков небольшой сводный отряд? Их было слишком мало для того, чтобы напасть на какое-нибудь селение. Да и селений поблизости не было. И на разведчиков они были не похожи — уж слишком прямолинейно и открыто действовали. Разведчики ведут себя осторожнее и стараются не оставлять после себя следов пребывания. А эти вырубили часть рощи, чтобы вбить в землю колья, прикрыв таким образом селение с западной и восточной сторон. Кроме того лагерь защищали магические ловушки, которые я заметил благодаря своим воровским способностям.

Цель рейда стала понятна, когда я увидел клетки, стоявшие среди деревьев. Оказывается, мои соотечественники были обычными работорговцами! И прибыли они сюда за редким товаром. Десять клеток — шесть пленников. Четыре пока что пустовали, ждали своих постояльцев. Одним из шестерых был могучий орк. Обремененный кандалами, он покорно сидел, скрестив ноги, и хмуро наблюдал за мной с тех самых пор, как я начал спускаться с холма. Наличие такого пленника меня не удивляло: орки были прекрасными — возможно даже, самыми лучшими! — работниками. Особенно на рудниках. Люди, в отличие от гномов неохотно спускались в шахты, да и толку от них было немного. Честно сказать, орки тоже не особо жаловали подземелья, но ведь невольника никто не спрашивает! К тому же они были очень строптивы. Поначалу. Однако хозяева шахт умели принуждать к полезному труду, и, в конце концов, невольник-орк начинал приносить прибыль. Да еще какую! Он один стоил десятерых работников-хумансов. Неутомимый, сильный, целеустремленный. За этого раба торговцы могли выручить немалые деньги. Не часто удавалось пленить живого и невредимого сына хартланских степей. А еще за него можно было получить неплохой выкуп. Особенно, если орк был богат, или знатен, или занимал высокий пост.

Поэтому наличие плененного орка в лагере рейдеров было мне понятно и легко объяснимо. Но зачем им понадобились оборотни? Их было пятеро. От оборотней никакого практического проку не было. Они не отличались ни силой и выносливостью орка, ни знанием магии крови, как, например, гоблины, ни обилием маны, как сильфы. Насколько мне было известно, они тяжело переносили неволю и чаще умирали, чем переживали первый год пленения.

Похоже, ответа на эту загадку мне не суждено было получить — спрашивать не у кого — "иных уж нет, а те далече". Хотя... Возможно, я найду в лагере хоть какой-нибудь намек.

Но первым делом я решил освободить пленников. Они, я имею в виду оборотней, уже итак выглядели не очень. В отличие от них орк держался гордо, с достоинством.

Почему я решил их отпустить?

Терпеть не могу работорговцев! Как по мне, так неволя хуже смерти. Возможно, я рассуждал так только потому, что был бессмертным, но это было мое мнение, и я не собирался его никому навязывать. К тому же оборотни с некоторых пор были моими друзьями. Что касается орка... Тут сложнее. С одной стороны, я по-прежнему считал орков врагами любого человека. С другой же, как оказалось, они не были ничем ни лучше и ни хуже тех же хумансов — разве что выглядели... хм... иначе. Но мне показалось, что будет неправильно, если я оставлю его в клетке. Рано или поздно рейдеры вернутся и завершат начатое. А я не хотел доставлять им радости. Поэтому на свободу пойдут все шестеро!

Я осмотрел клетки. Узнал. Такие делались по специальному заказу. В багаже они не занимали много места, а при случае самораспаковывались, увеличиваясь в несколько раз. Прутья усилены магией, замки работы обитателей Подгорного Царства, то есть, прочные и сложные. Я все же попытался вскрыть один из них. За этой увлекательной и напряженной работой меня и застал Орлик.

— Не получается?— спросил он, остановившись у меня за спиной.

Я обернулся, слегка удивился тому, как барду удалось обойти ловушки без соответствующих навыков?

Повезло. Опять.

Его зайд, такой же, не от мира сего, стоял неподалеку и беспечно щипал траву в непосредственной близости от одной из ловушек.

Я сразу обратил внимание на то, что Орлик успел прибарахлиться. Он напялил на голову слегка великоватый для него шлем, нацепил стеганую рубаху, какую обычно поддевали под кольчугу, обзавелся поясом и кинжалом. Эти вещи выпали с исчезнувших тел убитых нами Звездных. Ерунда, если честно, я бы даже не нагнулся за такими трофеями. А бард, похоже, гордился своей добычей. Что ж, лиха беда начало.

— А это не подойдет?— хитро прищурился он и протянул мне связку ключей. Тоже, наверное, нашел на поле недавнего боя.

Я один за другим отпер замки на клетках оборотней, но они почему-то не спешили выходить, смотрели на меня с подозрением, но еще чаще косились на Серого Охотника.

— Вы свободны!— сказал я им.— Возвращайтесь в Норгород, Кояла вас уже, наверное, заждалась!

Подумав немного, я решил, что они, скорее всего, еще не в курсе того, что власть в их родном городе сменилась. Но распространяться об этом не стал — пусть будет сюрпризом.

Мои слова возымели действие, оборотни повыскакивали из клеток и, даже не поблагодарив за освобождение, растаяли в роще.

Зато благодарностью отметилась Система:

Отношение с Оборотнями +5% (всего 45%)

И на том спасибо.

Я подошел к клетке с орком. Он по-прежнему сидел неподвижно и не сводил с меня глаз. Я тоже какое-то время разглядывал его, потом все же отпер замок.

Никакой реакции со стороны несостоявшегося раба.

Возможно, потому что его руки и ноги сковывали кандалы. Тоже необычный артефакт, магический. Он лишал заключенного сил и воли. Мера предосторожности не излишняя. Орк был одним из немногих, кто мог бы, по крайней мере, попытаться разнести прочную клеть. Я присел перед орком, подобрал нужный ключ. Щелкнул замок, кандалы упали на пол, пленник обрел свободу и...

— Кто тебя просил меня освобождать, сартарэш?!— заорал тут же орк, вскочив на ноги.

— Не понял,— пробормотал я, удивленный его реакцией. Вот и делай после этого добрые дела!

— О-о, горе мне, горе!— запричитал орк, схватившись за голову.

— Извини, что спас тебя!— сказал я.— Но это можно исправить...

Я демонстративно пнул ногой лежавшую на полу клетки цепь.

— Нет!— отшатнулся орк.— Теперь поздно! Ты спас меня!

— И? Что в этом плохого?

— Ничего, за исключением того, что отныне я твой должник. Ты спас меня, теперь я обязан ответить взаимностью. А так как ты наш враг, то ценность твоей услуги возрастает в три раза. Мне придется трижды спасти тебя, чтобы избавиться от долга.

— Никогда не слышал ни о чем подобном!— искренне удивился я.— Это что — магия такая?

— Это мой долг. Я — фейх-шаган.

— Кто?— не понял я.

— Фейх-шаган... По вашему это странствующий рыцарь.

Даже так?! Никогда не слышал, что у орков есть рыцари, да к тому же еще и странствующие.

— Ты мне ничем не обязан,— заверил я орка.— Я освободил тебя лишь потому, что оказался в нужное время в нужном месте. Я не нуждаюсь в твоей взаимности. Ты можешь идти, и не забивай себе голову разными глупостями!

— Вы, хумансы, понятия не имеете о том, что такое честь!— презрительно фыркнул орк.

— Да? И что же это по-твоему?

— Честь — это обязанность поступить определенным образом даже вопреки своим желаниям. Больше всего на свете мне хочется тебя убить, но ты меня спас, и честь фейх-шагана обязывает меня ответить взаимностью. Трижды!

— Не меньше?

— Не меньше и не больше.

Я внимательно посмотрел на орка и сказал:

— Странный ты... Делай, как знаешь, мне некогда с тобой спорить.

Я развернулся, вышел из клетки и занялся осмотром шатров. На это мне не понадобилось много времени, так как в шатрах практически ничего не было, за исключением спальных принадлежностей. Лишь в одном я нашел жалкий кошелек с десятком золотых, вероятно оброненный его владельцем. А в другом шкатулку с полудюжиной магических свитков. Кто-нибудь другой на моем месте, более предприимчивый и корыстный, наверняка забрал бы и сами шатры, так как они, как и клетки, были самораспаковывающиеся и стоили немалых денег. Но мне некогда было с ними возиться. Свитки, как и деньги, я забрал, пригодятся. Забрали мы и часть провианта, так как я стосковался по привычной пище из Карнеолиса, тем более что работорговцы любили поесть не просто хорошо, а даже изысканно. Всему остальному предстояло дожидаться своих хозяев... ну, или тех, кто наткнется на лагерь до их появления. В чем я очень сомневался — не самые посещаемые это были места...

— Он так и тащится за нами?— спросил я Орлика через пару часов пути на северо-восток. Мне самому уже было лень оборачиваться.

— Немного отстал, но все так же целеустремленно идет за нами,— доложился бард.

— Упрямец!— буркнул я.

Не особо горя желанием исполнить свой долг, орк, тем не менее, вместе с нами покинул лагерь работорговцев. Не сразу, дождался, пока мы отъедем немного, а потом старался держать дистанцию, не приближаясь и не отставая. Вроде как он не с нами, сам по себе. Тогда я ради интереса пришпорил варга, увлекая за собой Орлика на зайде. Как и следовало ожидать, орк припустил следом, стараясь не упустить нас из виду. Я выдерживал темп минут тридцать, после чего, видя, что странствующий рыцарь не сдается, но уже задыхается, сжалился над ним и перевел Серого Охотника на шаг...

До Айдала мы добрались спустя три дня после стычки с работорговцами. То есть, потеряли как минимум день по вине Игги и его приятелей. Еще часть потерянного времени я списал на счет строптивого орка, продолжавшего преследовать нас всю дорогу. Зря я надеялся на то, что он образумится и отстанет! В какой-то момент я начал мечтать о том, чтобы на нас напали, и орк выполнил бы свою миссию. Но как назло нас игнорировали даже степные зайцы. Однажды заметив стаю волков, я припустил к ней варга, но, заметив нас, серые поспешили убраться — напрасно я преследовал их, мысленно моля — да нападите же!

Айдал — главный город клана Шагна — разительно отличался от заштатного Огула. Не Вальведеран, конечно, но город солидный, как по размерам, так и по численности населения. Высокие крепостные стены, башни, ров, опоясывающий селение, подъемный мост — все по-взрослому. Впрочем, и этот город когда-то был построен хумансами и принадлежал им до тех пор, пока не появились орки. Извечные враги людей лишь отремонтировали его после кровопролитного штурма, да сменили атрибутику. Чужеродность чувствовалась, но не так, чтобы очень.

Под стенами города ютились крестьянские фермы, снабжавшие Айдал зерном и мясом. На полях работали в основном рабы из числа хумансов. Я обратил внимание на то, что не у всех у них на шеях висели кадраши. То ли хозяева им доверяли, то ли они были вполне довольны своей участью и работали на орков добровольно. О последнем говорили вполне сытые и местами радостные физиономии крестьян. И я не мог их винить в предательстве. Жизнь у смертных Годвигула была тяжелая независимо от территориальной принадлежности: и в Карнеолисе, и в Изумрудном лесу, и в горах Гиндерана, и в Хатлане. Но в Айдале они могли, по крайней мере, быть уверены в своей относительной безопасности. Сюда не докатывались волны реконкисты, оборотни держались в стороне от населенных орками мест, и даже хищная живность, как я успел заметить, предпочитала бегство нападению. Да и вообще, орки не давали в обиду своих варши, а в случае провинности наказывали сами. Впрочем, и наказания были соизмеримыми, если речь не шла о неповиновении или не менее тяжком преступлении. Двигаясь вдоль полей, я пытался определить — были ли среди крестьян Звездные? И постепенно приходил к выводу, что нет — все эти люди были исключительно смертными. То есть, нас с Орликом можно считать в некотором роде уникальными варши.

У городских ворот, как и положено, дежурила стража. Нам преградили дорогу алебардами, не сводя при этом глаз с недовольно скалившего пасть Серого Охотника. Наличия кадраша на моей шее, похоже, было недостаточно, чтобы попасть в Айдал.

— Кто такие?— грубо поинтересовался начальник стражи.

— Путники,— ответил я.

Орк недовольно поморщился и переспросил:

— Ты чей варши, я спрашиваю!

Он мог бы получить эту информацию, взглянув на кадраш, но то ли не стал себя утруждать, то ли хотел унизить человека, приехавшего в Айдал на Сером Охотнике.

— Моего хозяина зовут Двадар из Огула,— процедил я сквозь зубы, из чего можно было сделать вывод, что орк достиг своей цели. Я кивнул на барда:— А это мой спутник Орлик. Его хозяина зовут Гарэш.

— Я не знаю ни того, ни другого,— сказал начальник стражи, имея в виду, разумеется, наших хозяев.— Что вам нужно в Айдале?

Безумно хотелось поинтересоваться — а ему какое до этого дело?! Но я сдержался: мне нужно попасть в город, а начальник был в своем праве и вполне мог наказать за грубость, оставив меня за воротами. Поэтому, стиснув зубы, я процедил почти вежливо:

— Я выполняю поручение моего хозяина.

Не мог же я сказать об истинной цели визита в Айдал? Да и вообще, любое упоминание пленного гоблина могло насторожить начальника стражи и стать причиной отказа.

Но мой ответ не удовлетворил орка:

— Мне нет никакого дела до твоего хозяина, варши! Ты находишься на землях клана Шагна, а у нас свои законы.

— А как же знаменитое гостеприимство клана Шагна?— попытался я надавить на его честолюбие. На самом деле орки никогда не отличались особой приветливостью к посторонним. Да и своих не особо жаловали.

Но мне не удалось провести начальника стражи:

— Кто ты такой, чтобы рассчитывать на нашего гостеприимство?

Похоже, все дело в репутации. Если отношение с жителями Орула было более-менее прокачано — 37%, то общее с орками едва достигло 9% и болталось где-то между враждебностью и недоверием. А в Айдале меня вообще не знали.

Похоже, для того, чтобы попасть в этот город, мне предстояло заслужить определенную репутацию. Обычно для этого нужно было выполнить пару различных заданий от местных жителей — чаще всего не очень обременительных. Но у меня не было на это ни времени, ни желания. И я начал было подумывать о том, как бы мне попасть в Айдал, минуя привратную стражу? Не будь со мной Орлика, я мог бы воспользоваться браслетом Равнодушия, который гарантировал бы 26 минут полного безразличия ко мне со стороны орков. К сожалению, я подумал об этом слишком поздно: теперь, после разговора со стражниками, они будут вести себя настороженно, а значит, браслет мне больше не поможет.

Что еще?

Было немало способов попасть в закрытый город опытному вору. И еще полгода назад моей главной проблемой было бы выбрать один из десятка таких способов. Но после приобретения Проклятия я не стал развивать воровские способности, а все больше внимания уделял боевым навыкам, и уже не мог многое из того, что было мне доступно прежде. Впрочем, из доброго десятка возможностей проникнуть в Айдал даже сейчас для меня были доступны не меньше половины. Оставалось только осмотреться и выбрать самый безопасный из них...

— Коршак?! Ты?!— начальник стражи уставился мне за спину. Говорил он при этом на орочьем, но я достаточно времени провел среди жителей Хартлана, чтобы понимать его речь. Я обернулся и увидел старого знакомого, который немного отстал на подходе к Айдалу.— А говорили, что ты пропал! Ходили даже слухи о том, что ты попал в плен.

— Было дело,— ответил орк.— Но мне удалось освободиться...— Он посмотрел на нас с Орликом и нехотя добавил: -...с помощью этих варши.

— У-у-у...— с сочувствием протянул начальник стражи, искоса глядя на Коршака.— Значит, ты готов поручиться за этих двоих?

Прежде чем ответить, Коршак поиграл желваками, поборол ту самую неприязнь к нам, которую он ни на миг не скрывал, и выдавил едва слышно:

— Да.

— Другое дело...— Начальник стражи обернулся к нам.— Добро пожаловать в Айдал!

Но прозвучало это не очень торжественно, скорее, предостерегающе.

+ 5000

Отношение с орками + 1% (всего 10%)

Отношение с жителями Айдала + 5% (всего 5%)

Стоило мне тронуться с места, как начальник стражи снова преградил путь.

— Ведите себя тихо в нашем городе, варши! Если к нам поступит хоть одна жалоба, я с удовольствием вышвырну вас за ворота. А теперь проваливайте!

В город мы вошли втроем.

— Спасибо,— поблагодарил я Коршака и добавил: — Минус один.

— Что?— не понял орк.

— Один раз ты нам помог, так что осталось два.

— Это не считается!— затряс головой Коршак.— Твоей жизни или свободе не угрожала опасность.

— То есть, если бы я напал на начальника стражи, а он взялся бы за оружие, то ты вмешался бы на моей стороне?

Коршак задумчиво поиграл желваками и процедил:

— Веди себя смирно в Айдале, это мой родной город.

Я завертел головой, пытаясь сориентироваться.

Айдал был большим городом, но вместе с тем и провинциальным. Явно не Вальведеран. Здесь, как и в Огуле, стояли в основном приземистые одно-двухэтажные дома, хотя встречались и строения повыше. Архитектура почти не претерпела никаких изменений со времен владычества хумансов, а чужеродность определялась в основном наличием орочьей атрибутики и в первую очередь изобилием символики клана Шагна. Штандарты, гербовые щиты и драпировка в цветах клана украшали даже сараи. Ничего подобного я не замечал в Огуле. Да и народу в Айдале было заметно больше. И что интересно, орки не представляли собой подавляющее большинство. Никак не меньше было здесь и черных гоблинов, и, что удивительно — людей. И речь шла не о наемниках или рабах, которых ни с кем другим не перепутаешь. Судя по всему, это были такие же равноправные граждане города, как и его теперешние хозяева. Они свободно передвигались по улицам, торговали, общались, ссорились с теми же орками, и я не заметил ни особой предвзятости к ним, ни каких-либо притеснений. Я мог бы это еще как-то объяснить, будь эти люди Звездными. Но нет, обычные смертные, не питающие неприязни к своим клыкастым соседям. Наверное, они являлись потомками тех жителей Айдала, которые не были истреблены захватчиками и не бежали потом из города, бросая хозяйства, а, смирившись со своей участью, остались и, похоже, не прогадали. А может, это были как раз беглецы. С правого берега Курона, из Корнеолиса. Те, кого притесняли свои же братья-хумансы, и им не оставалось ничего иного, как отправиться на поиски правды — свободы, богатства, понимания, покоя — в земли извечного врага. Какой-нибудь воин с пограничной заставы, возможно, воспылал бы ненавистью к тем, кого счел бы предателями. И его можно было бы понять — годы непримиримой борьбы и смерть, смерть и еще раз смерть, постоянно приходящая со стороны Хартлана. Но я, как житель столицы, далекий от дрязг пограничья, не страдал расовыми предубеждениями. Так как Вальведеран был даже гораздо пестрее Айдала: на улицах столицы можно было встретить и гномов, и эльфов, и гоблинов, и тех же орков, пусть и Звездных, а главное, людей, которые резали друг друга с не меньшей ожесточенностью, чем обитатели Хартлана жителей Карнеолиса. Так что не мне было судить тех, избрал иную, чем было принято, судьбу.

Гораздо больше меня интересовало то, где искать Коль-Кара? В Айдале ли он? Жив ли? Как узнать?

Взгляд упал на Коршака.

— Не хочешь узнать, как я стал варши?— спросил я его.

— Нет,— резко ответил орк.

— А я расскажу. Мы высадились на берег Хартлана. Нас было трое: двое хумансов и гоблин. Мой приятель. Был им, пока... В общем, тут не все так просто и к делу не относится. Так вот, меня продали жителю Огула, второго хуманса отправили на рудники, а кьяр-ви забрали орки из клана Шагна и привезли в Айдал. Ты что-нибудь об этом знаешь?

— Не знаю и знать не хочу!

— Тогда не маячь у меня перед глазами! Проваливай!— рыкнул я. Орк, бесивший меня с самого начала, продолжал в том же духе.

Коршак скрипнул зубами, опалил меня ненавидящим взглядом, а потом развернулся и ушел.

— Давно бы так.

— И где ты будешь искать своего приятеля?— поинтересовался Орлик.

— Сейчас посмотрим,— я увидел старую городскую карту на щите, приколоченном к стене. Она чудом сохранилась с тех пор, когда орков здесь и в помине не было. Она выцвела и покрылась новыми грубо намалеванными углем знаками, но по ней все еще можно было сориентироваться.

Я приблизился к карте.

— Что тут у нас?

Когда-то Айдал, называвшийся в прошлом Маунс — теперь это название на карте было жирно заштриховано, — делился на две неравнозначные части: Верхний город и Нижний город. В первой обитала знать, находились административные службы и иногородние представительства. Во втором, гораздо большем по размерам, жили и трудились ремесленники и торговцы, находились рынки и порт. Вряд ли орки внесли глобальные перемены в жизненный уклад Айдала. На месте Верхнего города красовались приевшийся уже штандарт клана Шагна и нечто похожее на походный шатер. Нижний город был помечен символами молота и весов. То есть, смена хозяев города не затронула его структуры. У орков тоже имелась знать, пусть и военная, и она предпочитала жить отдельно от рядовых горожан. Соседство им составляло шаманское сословие, что тоже не удивительно. Ремесленный и торговые кварталы не изменили своей сути, как, впрочем, и порт. Я еще там не был, но догадывался, что вместо изящных судов, типичных для Карнеолиса, там у причалов стоят массивные и приземистые орочьи корабли.

Что мне дала полученная с карты информация? В общем-то, немного. Я все еще не знал, где искать Коль-Кара. Поэтому решил прибегнуть к старому проверенному способу получения необходимых сведений: опросу местного населения. Я не стал приставать с расспросами к прохожим: некоторые особо бдительные горожане могли принять меня за шпиона. Вместо этого я предпочел побродить по рынкам, а так же заглянуть в парочку злачных заведений, где в процессе непринужденной беседы можно было узнать даже то, что не предназначалось для посторонних ушей. А так как представители всех разумных рас Годвигула любили совмещать торговлю с последующими возлияниями, то мне не придется долго бродить по городу.

И я направился к ближайшему рынку, располагавшемуся неподалеку от южных ворот.

Рынки Огула и Айдала отличались друг от друга так же, как и сами города — не только размерами, но и ассортиментом. Имеющий средства, мог приобрести здесь все, что пожелает, будь то изысканная пища, один из лучших образчиков холодного оружия, самые действенные заклинания, ездовой варг или покорный раб. Так как все это великолепие было рассчитано в основном на представителей темных рас, меня оно особо не интересовало. Да и денег осталось не так много, а они, как я подозревал, мне еще пригодятся. Торговали все, кому не лень: орки, гоблины — как черные, так и серые,— хумансы и даже те, кого не так часто встретишь ни в городах, ни на разбитых дорогах. Во-первых, я никогда не видел тролля-торговца. Мне всегда казалось, что им чуждо это ремесло, что они недостаточно разумны для этого. А тут за прилавком стоял настоящий горный тролль и со знанием дела рассказывал потенциальным покупателям о свойствах продаваемых им минералов. Не менее примечательным был дагон, торговавший морепродуктами. В уровне его интеллекта сомневаться не приходилось, но я никогда не встречал ни в одном из городов Карнеолиса живого дагона, а тут их было двое. Причем один из них предлагал на продажу красные водоросли, и я не преминул возможностью побаловать Серого Охотника. Тем более что этот товар стоил в Айдале сущие гроши. Кобольды встречались в Годвигуле гораздо чаще, чем дагоны, но увидеть их вдали от Везимара было так же непривычно, как и ходячую рыбу на суше. Однако вишенкой на торте был настоящий фейри. Вот уж кого я совсем не рассчитывал увидеть в темном городе! Сначала я принял его за эльфа, но потом присмотрелся — нет, чистокровный фейри.

Что он тут делает?!

Потом вспомнил свое, теперь уже почти забытое путешествие в Долину Грез, королеву Мегисту, Неблагой двор... Днем фейри были белыми и пушистыми, а по ночам превращались в кровожадных чудовищ. Свет и Тьма боролись в них, и, похоже, последняя окончательно одержала победу. Я не заметил косых взглядов со стороны орков в отношении ушастого торговца. Они воспринимали его, как нечто само собой разумеющееся и вполне гармоничное в этом городе. А значит, у эльфов Изумрудного леса добавится проблем.

Серые гоблины обитали в Бескрайних степях, от Хартлана их отделяла территория Карнеолиса, к тому же они не ладили со своими черными собратьями, поэтому соседство кьяр-ви и кьяр-ни в одном торговом ряду было не менее странно, чем появление в Айдале светлого — по крайней мере, днем — фейри. Именно с ним я и решил поговорить в первую очередь.

— Доброго дня, уважаемый, и да не обделит Удкуш тебя своей милостью!— поприветствовал я гоблина фразой, однажды услышанной от Коль-Кара.

Торговец пристально посмотрел на меня, кивнул и ответил:

— Удкуш милостив к тем, кто помнит о нем не только в беде, но и в радости... Непривычно слышать добрые слова из уст хуманса. Поэтому я предполагаю, что подошел ты ко мне неспроста. И явно не для того, чтобы обсудить мои товары,— гоблин провел лапой по-над разложенными на лотке шкурами изумительной выделки.— Опыт предков подсказывает мне, что лучше с тобой не связываться, но проявленное тобою уважение к нашему повелителю вынуждает задать вопрос: что тебе от меня нужно, чужак?

— Я не собираюсь ни тратить понапрасну твое время, ни просить в долг...

— Уже хорошо,— буркнул гоблин.

— Я всего лишь хочу узнать, не известно ли тебе что-нибудь о судьбе кьяр-ви, которого воины клана Шагна привезли несколько дней назад в Айдал?

— Почему я должен отвечать на твои вопросы?— тут же насторожился торговец.

— Потому что речь идет о достойном сыне клана Сат-Хе и примерном ученике самого Пакин-Чака.

Снова пристальный взгляд.

— Если ты хотел произвести на меня впечатление, то тебе не следовало упоминать клан, с которым мой род находится во вражде не один десяток лет, и тем более, Пакин-Чака, давно сбившегося с правильного пути и связавшегося с дурной компанией... Попробуй еще раз!

— Речь идет о моем друге. Я беспокоюсь о нем.

— Кьяр-ви, которого хуманс называет своим другом, по определению не может быть достойным сыном нашего народа... Увы... Еще одна попытка?

Кажется, он надо мной издевался.

— Нет,— покачал я головой.— Ты не единственное разумное существо в Айдале, пойду поговорю с кем-нибудь другим. А тебе пусть будет стыдно!

Гоблин приглушенно закрякал, ему было смешно. А я, на самом деле, решил попытать счастье в другом месте и развернулся, чтобы зайти на ближайший постоялый двор...

— Они держат его в подвале храма Карракша,— донеслось до меня послание торговца.

— Спасибо,— ответил я, не оборачиваясь. Значит, Коль-Кар был жив. Уже хорошо.

Храм Карракша...

Пришлось вернуться к карте.

Мне нелегко было разобраться в значках, какими были помечены отдельные городские объекты, но с храмом трудно было ошибиться. Во-первых, новые хозяева Айдала не стали себя особо утруждать и использовали уже готовое строение, а именно — бывший храм Богини Яри. На карте его украшал знак меча, перечеркнутого молнией — общеизвестный символ Карракша.

— Нам сюда!— указал я Орлику на метку, и мы направились в Верхний город.

Жители Айдала жили своей жизнью: торговали, шумели, куда-то спешили. Двигаться верхом по тесным улицам, заполненным народом, было нелегко, но мы не стали спешиваться, продолжая раздражать прохожих: один вид Серого Охотника заставлял горожан расступаться и завистливыми взглядами провожать легенду, оседланную презренным по их мнению варши.

Храм Карракша был так же великолепен, как и в былые времена, когда в него приходили хумансы, чтобы оказать свое почтение Богине Яри. Орки не стали его перестраивать — даже витражи в высоких окнах сохранились прежние, с изображениями покровительницы извечных противников нынешних хозяев города. Правда, они стыдливо прикрыли их длинными полотнищами цветов клана Шагна и щитами с орочьей символикой.

Мы оставили наших животных у привязи и подошли к входным воротам.

— Охраны нет,— заметил я.

— Это хорошо?— не понял Орлик.

— Пока не знаю.

В некоторых случаях нерадивый охранник лучше прочной решетки.

— Так чего ж мы стоим?

Я пожал плечами и первым вошел в храм.

Когда-то просторный зал, как это и положено, украшала статуя Богини Яри. Теперь же на ее месте стояло уродливое, грубо вытесанное из камня изваяние орка в полном боевом снаряжении. Я никогда не встречался с Карракшем и прежде не видел его изображений, так что только полагаясь на интуицию, мог предположить, что это он и есть. Хм... Тот еще красавчик...

Посетителей было немного, но сразу же бросилась в глаза стража, дежурившая у лестницы, ведущей в подвал.

— А вот и охрана,— пробормотал я. И прежде чем нас заметили, поспешил выйти наружу, увлекая за собой ничего не понявшего Орлика.

— Что будем делать?— спросил он.

— Для начала осмотримся.

Я никогда не говорил своему приятелю о том, что был когда-то вором. Не самое примерное занятие, но именно с помощью этого ремесла я мог пробраться даже в самые охраняемые места. Надеюсь, этот раз не станет исключением, хотя я уже давно сменил не только профессию, но и образ жизни.

Мы шли вокруг храма, и я внимательно всматривался в маленькие окошки, расположенные у самой земли. И лишь оказавшись позади помпезного строения, я увидел то, что ожидал.

— Коль-Кар!

Я присел на корточки и, вцепившись в прутья, заглянул в окно.

Гоблин сидел на кучке соломы, прикованный цепью к стене. Кроме того, его лапы отягощали такие же кандалы, какие я недавно снимал с Коршака. Ну, или очень похожие. Выглядел он разбитым в прямом смысле этого слова, и ужасно подавленным. Однако, услышав мой тихий голос, гоблин открыл глаза и... Кажется, он обрадовался моему появлению.

Коль-Кар не без труда поднялся, приблизился, насколько смог, к окну.

— Привет!— сказал он грустно.

— Ты как?— спросил я его.

— Как видишь!— встряхнул он цепями.

— За что они тебя?

— Меч Карракша,— ответил он.— У нас был договор. Я задолжал Уште — главе клана Шагна — и пообещал, что, как только узнаю, где находится меч, скажу ему об этом.

— А ты...

— Хозяином меча должен был стать Роршах, и он им стал! Это разозлило Ушту даже больше, чем мое... предательство. Они с Роршахом давние соперники и искренне ненавидят друг друга.

— И что теперь?

— Они знают, что мы с Роршахом друзья, и надеются на то, что он решит обменять меня на меч,— усмехнулся Коль-Кар.— Глупцы! Послали переговорщиков в Карсах, теперь ждут ответа.

— Обмена не будет?— догадался я.

— Нет, конечно! Кто я такой? А у Роршаха миссия, от которой зависит будущее Годвигула.

— Ты имеешь в виду тот самый бред про разрушить мир до основания, а затем...

— Для того чтобы построить новое здание, нужно сначала уничтожить старое,— пожал плечами гоблин.

— А нужно ли?

— Нужно. Иначе этот кошмар никогда не закончится.

— О чем ты?— не понял я его.

Он посмотрел на меня, сказал вяло:

— Ты еще о многом не знаешь...

— Откуда, если никто ничего толком не говорит?!

Взгляд Коль-Кара стал еще пристальнее:

— Помоги мне отсюда выбраться, и я тебе расскажу. Не все, может быть, но кое-что.

— А сам? Почему ты не уйдешь Тропами Предков?

Гоблин молча показал мне кандалы на руках. Браслеты украшали переливающиеся узоры. Понятно, магия.

— Хорошо, я подумаю, что можно сделать.

Я встал и отошел от окна.

Задание "Старые друзья" обновлено!

Задача "Найти Коль-Кара" выполнена!

+1000

Новая задача: Освободить Коль-Кара

Мы вернулись к главному входу, и я снова заглянул в храм. Двое охранников у лестницы, пара посетителей, шаман у статуи своего покровителя. Один из охранников носил на ремне связку ключей. Наверняка, они от камеры заключенного и от магических кандалов. Без них мне не освободить Коль-Кара. Да и само присутствие охраны... Хм...

— Нужно их как-то отвлечь,— пробормотал я.

— Помочь?— спросил Орлик.

Я взглянул на него. Пожалуй, бард, на самом деле мог оказать услугу. Правда, это было небезопасно...

Еще несколько минут мне понадобилось для того, чтобы принять окончательное решение. План был так себе, но ничего лучшего в голову не приходило.

— Нужно как-то отвлечь охранников,— повторил я.

— Как?— спросил Орлик.

— Ты сейчас забежишь в храм и крикнешь... Ну, например: "Эльфы напали на город!"

— И они поверят?

— Не знаю. Постарайся, чтобы поверили!

— А потом?

— Уведи их подальше от храма, остальное — моя забота.

Орлик кивнул. Он понятия не имел, насколько все серьезно, стоял лучился от счастья за то, что ему предстоит поучаствовать в опасном мероприятии.

— Знаешь что...— сказал я, и, когда Орлик подался вперед, я отвесил ему звучную оплеуху.

— За что?!— возмутился бард, в глазах которого появились слезы.

— Вот теперь все в порядке, а то у тебя было такое счастливое лицо, что обзавидуешься. Иди!

Бард взъерошил зачем-то волосы и рванул в храм. Я отошел в сторону и надел на запястье браслет Равнодушия. Если повезет и все пойдет по плану, орки не обратят на меня никакого внимания.

— Эльфы, эльфы в городе!— услышал я взволнованный крик барда.

Спустя несколько секунд он появился на крыльце. Играл он великолепно, выглядел не на шутку встревоженным, и похоже, это действовало. Следом за ним из храма вышли все те, кто там находился. Даже шаман прервал свой ритуал и теперь стоял на верхней ступени, тревожно вглядываясь вглубь улицы, ведущей к южным воротам.

На меня никто не обращал внимания. Вдоль стены я подошел сзади к охраннику и едва заметным привычным движением снял с пояса связку ключей. Никто ничего не заметил.

— Где ты видел эльфов, варши?— недоверчиво спросил второй страж.

— Они побежали... вон туда!— бард указал куда-то вдаль.— Да вон же они!

— Где?!

— Вон, вон, свернули за угол!

Орлик первым сорвался с места. Остальные продолжали стоять на крыльце, и я уж было решил, что замысел сорвался. Но нет, один за другим орки последовали за удаляющимся рабом.

Я шмыгнул в распахнутые двери и оказался в опустевшем зале храма. Медлить было нельзя, нужно быстро освободить гоблина и уходить из города. Как? Об этом я подумал лишь мельком. Мы с Орликом могли покинуть Айдал так же, как и пришли — пока суд да дело, мы уже будем далеко. А вот с Коль-Каром не так просто. Его могли узнать и задержать у ворот. Впрочем, я рассчитывал на то, что он сможет уйти Тропой Предков.

Главное, снять с него магические оковы и вывести из храма.

Я спустился по лестнице в подвал, попетлял по коридорам, добрался до камеры, в которой содержали гоблина. Вместо глухой двери — прочная решетка. Замок так себе, тем более что у меня была связка ключей. Один из них подошел. Щелчок — и я уже в камере. Коль-Кар сидел у стены. Он был слаб, поэтому даже не обрадовался моему появлению. Я без ошибки подобрал ключ к кандалам и освободил гоблина. Мне пришлось помочь ему подняться, а потом держать его, так как он валился с ног.

Но как только мы поднялись по лестнице и сунулись в зал, вернулись недовольные орки.

— Назад!— зашипел я и увлек гоблина обратно в подвал.

Эльфов охранники не нашли, поэтому нелестно отзывались о презренном варши, отважившемся на неуместный розыгрыш. К счастью, Орлику удалось от них сбежать, но, судя по разговорам, орки сообщили об инциденте городской страже, и теперь бард находился в розыске.

Плохо.

Но и нам с гоблином было не легче. Охранники заняли свои места у лестницы, и теперь мы не могли выйти из подвала незамеченными. Прорываться? Я не был уверен в том, что мне удастся одолеть двух орков... Вернее, трех, если считать вернувшегося к статуе шамана. Коль-Кар был настолько слаб, что толку от него не было никакого. Скорее, наоборот — сплошная обуза.

И все же я спросил его:

— Что будем делать?

Гоблин молчал.

— Тропа Предков?

Коль-Кар покачал головой:

— У меня нет при себе нужных ингредиентов.

Как ни странно, его ответ принес облегчение, ведь в случае бегства Тропами Предком мне пришлось бы бросить в Айдале и Орлика, и Серого Охотника.

Но что теперь делать?

Неожиданно громко распахнулись входные двери, послышались топот и натужное сопение. Я задрал голову и увидел влетевшего в храм Орлика. Меня перекосило: в своем ли он уме, зачем вернулся?!

— Драконы! На город напали драконы!!!

Я закатил глаза от непроходимой глупости моего приятеля. Трюк, хоть и не до конца, удался в первый раз. Во второй подобное не проходит. Тем более этот бред про драконов. Кто же в это поверит?!

Один из орков подтвердил мою правоту:

— Шутки вздумал шутить, негодный варши? Иди сюда, я тебе ноги-руки повыдергиваю и палки на их место вста...

Договорить он не успел, взорвалось, зазвенело, осыпаясь на пол, разбитое оконное стекло, в зал храма влетела каменная глыба, подпрыгнула пару раз, подкатившись к статуе, под которой сидел шаман. Он удивленно повернул голову и увидел... дракона, зависшего по ту сторону окна. Тот грациозно махал крыльями, чтобы удержаться на одном месте. Я увидел, как отвалились челюсти у орков-охранников. Возможно, они хотели что-то сказать, но не успели: дракон изогнул длинную шею, дернул головой и выпустил в зал ледяную струю. Я находился в лучшем положении, нежели орки, поэтому успел скатиться вниз и тем самым спастись. А вот оркам не повезло. Когда через несколько секунд я осторожно вернулся назад, то увидел три ледяные статуи, добавившиеся к одной каменной. Охранники замерли в нелепых позах, шаман так и остался сидеть с повернутой в сторону окна головой. Лед покрывал добрую половину зала и потрескивал, сверкая на солнце.

Дракона за окном не было.

Я завертел головой в поисках Орлика. Если и его достала ледяная струя, то он не жилец. Правда, в Огул, на перерождение он отправится не раньше, чем растает лед.

Но нет, бард так и стоял у входа, живой и невредимый, но жутко удивленный произошедшим.

Я спустился вниз, подхватил гоблина.

— Уходим!

— Это был ледяной дракон,— то ли спросил, то ли констатировал Коль-Кар.

— Он самый,— буркнул я.

— Что делает в Хартлане ледяной дракон?— никак не мог понять гоблин.

Для меня это тоже был вопрос вопросов. Принято было считать, что драконы давно вымерли. Хотя время от времени доходили слухи о том, что где-то в горах видели одного, наверное, последнего. Но недавно мне довелось побывать на вершине горы Свейн, где я увидел десятки драконов. Однако где Свейн и где Айдал? И почему вдруг один из драконов решил напасть на город орков?

Один?!

Проходя мимо разбитого окна, я выглянул наружу и увидел низко пролетевшего над крышами домов дракона. Этот был красный, а значит, огненный. Словно для того, чтобы подтвердить мою правоту, он окатил улицу, над которой пролетал, бушующим пламенем. И хотя он находился далеко, мне показалось, будто я почувствовал жар этого пламени.

— Почему драконы напали на город?— спросил я гоблина.

Коль-Кар ничего не ответил.

— Это все твой Велиал!— упрекнул я его.— Освободили на свою голову, теперь наслаждайтесь! Это то, о чем ты говорил? Очищение? Старый мир должен умереть, чтобы на его месте появился новый?

Мы шли к выходу, под ногами потрескивала ледяная корка, было скользко.

— Я не это имел в виду,— буркнул Коль-Кар.— Этого не должно было произойти. Это какая-то ошибка.

— Ну, конечно, ошибка!

Орлик ждал нас у выхода.

— Что происходит?— поинтересовался он. Страха в голосе не было, лишь любопытство и... восторг. Можно понять, парень никогда в жизни не видел живого дракона.

— Вот у него спроси!— кивнул я на гоблина, которого уже едва ли не на руках тащил за собой.

К счастью, наши животные не пострадали. Зайд проявлял беспокойство косясь на пролетавших над городом драконов, да и Серый Охотник вел себя настороженно.

— Что теперь?— спросил Орлик.

— Уходим из города! Быстро!— потом, правда, тихо добавил: — Если успеем...

Глава 17

— Да в своем ли она уме?! Что она себе позволяет?! Как она посмела атаковать город в Хартлане?! Мой город!!!— неистовствовал Карракш, метавшийся по Залу Собраний.

— Она тебя никогда особо не любила...— тихо сказала Яри.

— И только поэтому ТВОЙ город первым подвергся нападению,— поспешно добавила Смилион.

— Ты думаешь, она осмелится...— нерешительно произнес Афир.

— Вне всяких сомнений! Я слишком хорошо знаю нашу Таноссу, чтобы в этом сомневаться.

— То есть...— подал голос Бран.

— Она собирается подмять под себя весь мир!— догадался Удкуш.

— Кишка тонка!— рявкнул Карракш.— Я раньше сверну ее куриную шею! Я...

Он замолчал на полуслове, первым заметив, как в центре зала начал сгущаться воздух. Искажающее пространство пятно принялось увеличиваться в размерах, и когда оно достигло высоты около пяти метров, в зал ступил... Хм... Трудно было сказать, кто это был: то ли человек, то ли орк, а может и тролль. Его фигура постоянно менялась, перетекая из одного состояния в другое, словно комок воска, угодивший в горячую воду.

Боги повскакивали со своих мест. Кто-то замер в напряжении, кто-то почтительно склонил голову.

— Что тут у вас происходит?!— прозвучал голос — низкий, глубокий, неестественный.

— Ничего особенного, обычные неурядицы,— поспешил заверить его Равангор, до сих пор равнодушно наблюдавший за происходящим.

— Не лги мне, лупоглазый! Вам не скрыть от меня правду! Слухи распространяются гораздо быстрее, чем ваши доклады. Ну?!

— Таносса натравила драконов на город Карракша,— с прежним спокойствием ответила полная достоинства Смилион.

— Это меня не касается, сами разберетесь! Случилось что-то еще, что-то более важное. Я чувствую. Но что?

— Вернулся Велиал,— сказала Яри.

— Кто?

— Велиал,— поддержала ее Смилион.— Тот самый.

— Ерунда какая-то! Велиала не существует, он - выдумка!

— Это для тебя он выдумка, и для нас, а для них,— Карракш ткнул большим пальцем куда-то вниз,— он вполне реальный. Вот они его и возродили из небытия и вернули в Годвигул.

— Этого не может быть!— не унимался грозный пришелец.

— Слетай на гору Свейн, сам увидишь,— посоветовал Старос и тут же почувствовал, как голову сжало стальным обручем.

Он глухо загудел от боли.

— Не сердись на него, сам ведь знаешь, Старос — большой ребенок — глупый, но безобидный,— попросила визитера Смилион, и тот сжалился.— Но он прав: Велиал вернулся в свой замок на горе Свейн и с каждым днем становится все сильнее. Гораздо хуже то, что Таносса очаровала его своим змеиным обаянием, и теперь он готов выполнить любую ее прихоть. Она выпросила у Велиала поддержку огненных и ледяных драконов и натравила их на Айдал — город Карракша. Подозреваю, что тем самым она хотела проверить, сколь далеко распространяется ее влияние на Велиала, а заодно продемонстрировать нам свои новые возможности.

После ее доклада какое-то время царила тишина. Потом пришелец спросил:

— Ваши действия?

— Сама по себе Таносса не представляет для нас угрозы, как и ее драконы. Но Велиал...

— Он должен умереть, слышишь?— сказала, как отрезала изменчивая призрачная фигура.— И... эта предательница — тоже!

— Но...— попыталась возразить Смилион.

— Никаких "но"! Оба! Иначе все пожалеете!

Сказав это, фигура нырнула в портал, после чего исчез и он сам.

И снова в Зале Собраний воцарилась тишина.

— Влипли...— пробормотал глыбоподобный Вьент.

— Не то слово,— поддержала его Явалла.

Тишина...

— Что будем делать?— спросил Удкуш.

— А в чем, собственно, проблема?— почесал макушку Старос.— Давайте объединим наши усилия и прикончим эту парочку! Таносса давно напрашивалась...

Боги переглянулись.

— Понимаешь ли, малыш...— взялся за разъяснения Равангор.— Согласно местным легендам, Велиал создал этот мир. Он — Создатель, он повелитель Годвигула. Его невозможно убить!

— Нет ничего невозможного,— пробормотала Смилион.— Если правильно взяться за дело.

— Вот ты и возьмись!— фыркнул Карракш.— Ты ведь у нас самая мудрая!

— Спасибо, братец! Не ожидала когда-нибудь от тебя это услышать!— улыбнулась Богиня.— Есть у меня на примете один перспективный Звездный... Пусть докажет, что я не напрасно возлагала на него свои надежды.

— Всего один?— снова фыркнул Карракш.— Ты хочешь поручить ему задание, которое и Богам-то не под силу?

— Это тот, о ком я подумала?— спросила Яри.— А ты в курсе, что, если он не одолеет Велиала, то умрет. Навсегда.

— Не сможет этот, пошлем другого!— заявила Смилион.— ОН не ограничил нас во времени,— а потом тихо добавила:— Но затягивать я бы не стала...

Мне приснился какой-то сон — впервые за долгое время. Вот только я никак не мог вспомнить, о чем он? Что-то важное. Но что...

Вчера мы с трудом выбрались из Айдала, подвергшегося нападению драконов. Все шестеро: я, Орлик, Коль-Кар, Серый Охотник, безымянный зайд и... Коршак. Несносный орк снова привязался к нам, когда... Впрочем, обо всем по порядку...

Гоблин не мог самостоятельно держаться на ногах, поэтому мне пришлось тащить его до поилок, где отдыхали наши ездовые животные. Коль-Кар и до этого не отличался особой упитанностью, а в заключении и вовсе отощал. Поэтому я решил, что варг в состоянии выдержать нас двоих — мы вместе весили гораздо меньше, чем огромный орк в полном боевом снаряжении.

Я подсадил гоблина в седло, сам запрыгнул сзади него, дождался Орлика, и лишь после этого мы направились к южным воротам. Еще недавно я гадал, как нам выбираться из города? Но появление драконов вышло нам на руку. Вряд ли кому-то из горожан было до нас дело. Одна часть города оказалась охвачена огнем, в другой царила лютая стужа. Нас бросало то в жар, то в холод, когда чередовались участки льда и пламени. Я ехал, поддерживая гоблина, и думал о том, что оркам предстоит немало потрудиться, чтобы заново восстановить город. Как по мне, так легче было построить новый. Часто нам встречались те, кого нападение драконов застало врасплох. Вернее, то, что от них осталось: обугленные тела и ледяные статуи. Драконы не пощадили никого: ни орков, ни людей, ни гоблинов. Мертвецов было много. Очень много. А крылатые все кружили над городом, продолжая планомерное разрушение. Пару раз нам пришлось искать укрытие под не очень-то надежными навесами, когда над крышами домов пролетали драконы. Впрочем, мы почти добрались до ворот, когда они скрылись, сделав свое черное дело.

Ворота оказались открыты. Почти. Тот самый начальник стражи, который недавно не хотел пускать нас в Айдал, пытался закрыть створки. С одной он справился, и теперь, кряхтя от натуги, толкал другую. Ему некому было помочь — вся привратная стража превратилась в ледяные глыбы.

— Орлик, быстро, пока ворота не закрылись!— крикнул я приятелю, и мы почти одновременно пришпорили наших "скакунов". Бард даже умудрился вырваться вперед и первым оказался за пределами Айдала. Я следовал за ним, но в самих воротах зловредный орк успел схватить меня за плечо и сдернуть с варга. Серый Охотник не смог остановиться, и ворота сомкнулись, едва не прищемив ему хвост. Я грохнулся на спину и не сразу сумел подняться. Когда же попытался, стражник нанес удар ногой, вернув меня на место, и пока я приходил в себя, успел накинуть на прочные скобы запорный брус.

Я предпринял еще одну попытку встать на ноги. Голова после удара кружилась, в глазах сумерки. И опять орк нанес удар, заставив меня распластаться на земле.

— Я же предупреждал тебя!— сказал он с укоризной, взмахнул широкий изогнутый меч и...

... рухнул рядом со мной с окровавленной головой.

На его месте появился Коршак.

— Будь ты проклят, сартарэш! Из-за тебя мне пришлось ударить своего сородича.

— Я тебя об этом не просил,— ответил я. Язык едва ворочался во рту. Не слабо приложил меня орк.

Я ждал, что Коршак подаст мне лапу, но его больше волновало состояние стражника. Я взглянул на лежащего рядом орка. Не прикрытая шлемом голова была разбита, но он дышал, хотя и был без сознания.

— Жить будет,— заключил я, поднимаясь на ноги.

Нужно было уходить, пока не появились новые проблемы. На заплетающихся ногах я подошел к воротам, попытался снять со скоб деревянный брус, но сил не хватило.

— Может, поможешь?— спросил я Коршака.

Он бросил на меня полный презрения взгляд и отвернулся.

— Как знаешь,— буркнул я, подпер брус плечами, поднатужился и сбросил его-таки на землю.

За воротами меня ждали друзья. Я запрыгнул на варга и, даже не обернувшись на Коршака, помчался в степь.

Скорее всего, я его больше никогда не увижу...

Задание "Старые друзья" обновлено!

Задача "Освободить Коль-Кара" выполнена!

+5000

Я ошибся. Орк не смог за нами угнаться, но, похоже, он шел всю ночь, поэтому, когда я проснулся следующим утром, то первым увидел Коршака, делавшего боевые упражнения с мечом на вершине холма в лучах восходящего солнца...

— Кажется, ты хотел мне что-то рассказать,— напомнил я Коль-Кару, когда тот проснулся.

Хватило отменного ужина и ночного отдыха, чтобы гоблин оклемался. От прежнего Коль-Кара его отличало разве что отсутствие привычных доспехов, да знаменитых костяных кинжалов. И то, и другое отняли орки, и где они, не знали даже Боги.

— А рассказывать, в общем-то, и нечего...— сказал Коль-Кар, потягивая из фляги остывшую за ночь воду. Орлик все еще дрых, Коршак махал мечом в стороне, так что нам никто не мешал.

— Я думал, что тебе можно верить на слово,— упрекнул я гоблина.

— Можно и даже нужно... Но ты ведь сам читал таблички мудрости, которые тебе поручил собрать Пакин-Чак. Там было все сказано, добавить нечего.

— Что именно? Что ты имеешь в виду? Эту легенду о сотворении мира?

— Да. И в первую очередь тот факт, что Боги прибыли из другого мира. Все остальное — выдумка.

— Как так?— удивился я.— И если это выдумка, то зачем кому-то понадобилось высекать неправду в камне?

— Хотя бы для того, чтобы скрыть правду.

— А что есть правда?

— А правда заключается в том, что мир этот, Годвигул, создал Велиал. Эти деревья, те холмы, людей, кьяр-ни, орков — все и всех.

— То есть, ты хочешь сказать...— насторожился я.

— Он создатель всего сущего. Он наш повелитель, а не те, кому привыкли поклоняться все существа, населяющие этот мир.

— А они тогда кто? Боги, я имею в виду.

— Такие же пришельцы, как и ты, как и остальные Звездные. Они не принадлежат этому миру, они чужие... Однажды они пришли, уничтожили Велиала, покорили Годвигул и с тех пор диктуют нам свои правила и условия. Мы хотим положить этому конец. МЫ должны править этим миром, МЫ, а не самозванцы, называющие себя Богами!

— Интересно, каким образом вы хотите положить этому конец?

— Первым шагом было создание клана единомышленников...

— Ты имеешь в виду Избранных?

— Да. Изначально нас было больше. Еще несколько лет назад нашим союзником был знакомый тебе Сарвансар. Вначале он полностью разделял наши воззрения, но потом, не умоляя величия Велиала, начал настаивать на том, что на вершине власти в Годвигуле должны находиться люди, и никто иной. Так что нам пришлось с ним расстаться, а он увел с собой своих сторонников, практически всех людей, бывших Избранными. Еще некоторое время мы сотрудничали по разным вопросам, но окончательный разрыв произошел после воскрешения Малангира. Уж кому-кому, а ему нет и не будет места в этом мире.

— Почему?

— Уже хотя бы потому, что он неразборчив в средствах и готов заключить союз даже с Тьмой. Что он, в общем-то, и сделал.

— Ты про Бога Смерти Янсатха?

— И не его одного. Малангир призвал в свои ряды много древних Богов и Божеств. Помнишь Матушку Тень?

— Еще бы!— вздрогнул я.

— Она теперь тоже служит Малангиру.

— А не он ли прежде был непримиримым Богоборцем?!

— Теперь ты понимаешь? Нет? Он не имеет ничего против Богов, если они готовы признать его верховенство.

— Ты рассказал о первом шаге.

— Да. Вторым было вырвать Велиала из лап Смерти. Для этого нам пришлось выманить Янсатха из Призрачного Города и провести ритуал над похищенными костями Создателя. К счастью, нам удалось задуманное, и Велиал вернулся в мир живых.

— А третий шаг?

— Самый сложный. Мы должны избавить этот мир от пришлых Богов.

— Как?— спросил я осторожно.

— Мы не против, если они сами уйдут...

— А если нет?

— Мы будем сражаться за нашу свободу.

— Мы — это кто? Избранные? Так вас почти не осталось!

— У нас есть немало приверженцев, разделяющих наши взгляды. Но ты прав, не всех удастся убедить.

— Еще бы! Низвергнуть Богов! Это вам не фиги воробьям крутить! Вы собираетесь не просто избавиться от дюжины неудобных персонажей. Вы хотите изменить все мироустройство.

— Именно!

— Я думаю, многие будут против. Особенно те, кто получает различные блага от Богов.

— Не так уж и щедры Боги к простым Смертным,— поморщился гоблин.— Если для вас, Звездных, они еще что-то делают, то о нас вспоминают лишь тогда, когда им что-то понадобится. А то и вообще не замечают.

— Кстати, о Звездных. Я сомневаюсь в том, что они согласятся с вашими намерениями. Скажу больше — они не станут стоять в стороне, если кто-то вздумает обидеть Богов.

— Не стоит говорить обо всех Звездных. Среди них достаточно тех, кого Боги обделили, обидели, проигнорировали. Но в целом ты прав — Звездные скорее всего встанут на сторону Богов. И знаешь почему?

— Я же тебе только что сказал!

— Это тоже, но главное — вы тоже чужие в нашем мире и вам плевать на него, на нас. Вас беспокоят только ваши проблемы, далекие от забот коренного населения.

— Ты понимаешь, что это значит?

Он посмотрел на меня и сказал:

— Война. И мы готовы умереть, чтобы, если не мы, то хотя бы наши потомки стали свободными, смогли сами распоряжаться своими судьбами, а не зависеть от пришлых Богов... и прочих Бессмертных.

— Вот как ты заговорил! А чем вы лучше тех самых Богов? Вы так же, как и они, использовали меня в своих корыстных целях, не соизволив спросить мое мнение.

— А ты бы согласился?

— Конечно, нет! Если бы я заранее знал, что вы задумали, я бы послал и тебя, и Пакин-Чака куда подальше. И знаешь почему? Потому что это война! И вам в ней ни за что не победить. Вы все умрете, но ничего не добьетесь. Вам не одолеть Звездных, а про Богов я даже не говорю!

— Это мы еще посмотрим...

— Тут и смотреть не на что! Не потянете вы против Богов.

— Если все вместе навалимся...

— Кто эти "вместе"? Орки и люди? Кобольды и гномы? Эльфы и фейри? Да они перегрызут друг другу глотки прежде, чем на поле боя появятся настоящие противники! Уж слишком много между ними противоречий, вражды.

— И все же я надеялся найти с тобой взаимопонимание.

— Напрасно. То, что вы задумали... это... чудовищно! Вы хотите сместить двенадцать богов, чтобы заменить его одним.

— Он наш, местный! И он будет заботиться о нас и об этом мире.

— Это ты так думаешь.

— Так уже было. Наши легенды упоминают Золотой век, когда правил Велиал. В Годвигуле царил порядок и мир, пока не пришли вы с вашими Богами.

— Боги дали вам знания, магию, цель в жизни.

— Велиал не уступает в могуществе им всем вместе взятым. Погоди немного, он восстановит силы и тогда...

— Кстати, ты ведь не знаешь самого главного!— вспомнил я вдруг.— Вашего Велиала прибрала к рукам Богиня Таносса. Я так думаю, она его очаровала, и теперь он сделает для нее все, что она пожелает. Вот, например, я почти уверен, что это она натравила драконов на Айдал.

— С чего ты взял?— пробормотал Коль-Кар.— Зачем ей это?

— Не знаю. Пути Богов неисповедимы.

— А ты уверен, что Таносса и Велиал...

— Еще бы! Я сам их познакомил!

— Ты... Что?!— Коль-Кар вскочил на ноги.

— Ну, так уж вышло,— пожал я плечами.— Что поделать, Боги используют нас, Звездных, по своему усмотрению, не имея желания объяснять свои цели. Вот и Таносса попросила познакомить ее с Велиалом. Разве я мог отказать Богине, тем более, если я ей задолжал?

— Что ты наделал?!— схватился за голову гоблин, да так и замер.

И все вокруг замерло. И я уже знал, что случится в следующую секунду.

Открылся портал, и мне навстречу шагнула Богиня Смилион. Словно желая поразить меня еще сильнее, следом за ней появилась и Богиня Яри. И обе они были явно не в духе.

— ЗАЧЕМ ТЫ ЭТО СДЕЛАЛ?!— гневно спросила Смилион.

— Сделал что?— осторожно спросил я.

— ЗАЧЕМ ТЫ ВОЗРОДИЛ ВЕЛИАЛА?!

— Я?!

— НЕ СМЕЙ МНЕ ЛГАТЬ!!!

Меня итак корежило от каждого Божественного Слова, а тут и вовсе тряхнуло так, что Здоровье обрушилось до критического минимума.

Осторожно! Уровень вашего "Здоровья" ниже 20%

— Я ЗНАЮ, ЧТО ТЫ ПОБЫВАЛ В ПРИЗРАЧНОМ ГОРОДЕ И ВЕРНУЛ К ЖИНЗИ КОСТЯНОГО ДРАКОНА!

— Во-первых, лично я никого не могу вернуть к жизни — это просто не в моих силах. А во-вторых, если бы я знал, что из этого получится, то ни за что не полез бы в Призрачный Город.

— КТО ЕЩЕ БЫЛ С ТОБОЙ?

Я покосился на замершего с открытым ртом и выпученными глазами Коль-Кара. Он был одним из тех, о ком спрашивала Богиня. Но мог ли я его сдать? После того, что он мне рассказал о замыслах Избранных, это была не самая плохая идея, но... Я не мог так поступить с другом, пусть и таким противоречивым, как этот гоблин. А еще я подумал о том, что, раз Смилион не знает, с кем я был, значит не все ведомо Богам.

Хм-м...

— ОТВЕЧАЙ!!!

Своим окриком она отняла еще 10% Здоровья, отчего мои ноги подкосились, и я рухнул на колени.

Яри взмахнула рукой, и мое Здоровье полностью восстановилось. Боль прошла.

— Спасибо,— поблагодарил я ее.

— Только не думай, что я сделала это из сострадания,— нормальным голосом сказала она. Но недовольство при этом не скрывала.— Не хочу, чтобы ты умер раньше времени.

— Я так и подумал.

— Не дерзи, Звездный! Ты понятия не имеешь, что вы натворили! За это тебя мало убить, и уж поверь, есть наказания хуже смерти.

— Я повторяю свой вопрос,— напомнила о себе Смилион. К счастью, она тоже решила поубавить акустику.— Кто еще был с тобой в Призрачном Городе?

— Избранные,— пришлось мне ответить.

— Разве они еще живы?— удивилась Богиня.

— Кое-кто,— неопределенно ответил я, стараясь не смотреть в сторону гоблина.

— И где они?

Еще одно подтверждение того, что не все ведомо Богам. Что ж, пусть и дальше остаются в неведении.

— Не знаю. Мне не понравилось то, что они сделали — оживили костяного дракона, — поэтому они бросили меня умирать в Призрачном Городе.

Это была почти правда.

— Не хочу иметь с ними ничего общего.

И в этом я готов был поклясться.

— Но ты можешь им отомстить,— сказала вдруг Смилион.— Месть — это торжество справедливости. Это я тебе, как Богиня Возмездия говорю.

— Отомстить?— переспросил я.

— Да. Разве они этого не заслужили?

— Наверное... И... Как я могу им отомстить?

— Я говорю не о них. Кто они такие? Пешки в чужой игре — ничтожные и никчемные. Я предлагаю тебе исправить ошибку, которую ты сотворил и вернуть костяного дракона в то состояние, которое он более всего заслуживает.

— То есть?— не понял я, на что она намекает.

— Убей его!

— Ты...— Я едва не задохнулся от удивления.— Ты предлагаешь... А ты знаешь, кто он такой?

— НЕ ЗАБЫВАЙ О ТОМ, КТО ПЕРЕД ТОБОЙ, МАЛЬЧИШКА!— снова повысила голос Смилион.— Разумеется, я знаю, кто такой Велиал. И что?

— Он, судя по всему, Бог,— напомнил я ей.— Ты предлагаешь мне убить Бога?

— Нет. Я предлагаю тебе... убить двух Богов: его и предательницу Таноссу.

И хотя полоска Здоровья даже не шелохнулась, я снова почувствовал слабость в ногах.

— Это шутка?— с надеждой спросил я.

— Похоже на то, что я шучу?

Нет, она была сосредоточием серьезности.

— Это не реально! Я не смогу убить даже одного Бога, а ты мне предлагаешь сразу двух.

— Ты себя недооцениваешь,— усмехнулась Смилион.— И, похоже, что я верю в тебя даже больше, чем ты сам в себя. Впрочем, ты прав: в твоем нынешнем состоянии ты и мухи не убьешь...

Тут она, конечно, погорячилась.

— ...Но шанс все-таки есть... Ты ведь собираешь Лучезарные доспехи...— она с прищуром окинула меня с ног до головы.— И я вижу, ты делаешь успехи. Плащ Канарока... Давно его искали и не могли найти, но тебе это удалось. Я же говорю, ты не так безнадежен, как сам о себе думаешь. Итак, теперь у тебя две части Доспехов, если считать мой жезл...

— Три,— подала голос Яри. Она больше помалкивала, а если что-то и говорила, то лишь по существу.— У него мой браслет.

— Кстати, я могу получить на него твое Благословение?— спохватился я, пока была такая возможность.

— Конечно,— откликнулась Богиня...

Богиня Яри благословила собственноручно изготовленный ею браслет!

+5000

Браслет Богини Яри предоставляет 8%-ую прибавку к получаемому Опыту. +8% за каждую дополнительную часть Лучезарных Доспехов

+1200

Вы собрали три части Лучезарных Доспехов!

Все Ваши Атрибуты увеличены на 25%!

+37200

Вы достигли нового уровня! Текущий уровень: 78

У вас 12 неиспользованных очков к Атрибутам

У вас 12 неиспользованных очков к Навыкам

Как мне ни терпелось заглянуть в обновленную Таблицу Характеристик, я решил все же повременить и насладиться триумфом в отсутствие Богинь.

— Спасибо!— искренне поблагодарил я Яри.

— Спасибо — слишком много,— рассудила она.— Убей Велиала и Таноссу, и тогда мы будем в расчете!

— Скажу тебе больше,— поспешила вмешаться Смилион, прежде чем я успел открыть рот.— За выполнение этого задания тебя ждет необычная награда. Полагаю, что ничего подобного не получал еще ни один обитатель этого мира.

— Это что же за награда такая?— мне на самом деле стало очень интересно.

— Пусть это останется для тебя секретом, пока не выполнишь наше поручение. Но поверь, награда превзойдет все твои ожидания.

— А... если я откажусь?

— ТЫ НЕ ПОСМЕЕШЬ! ЭТО НЕ ПРОСЬБА, ЭТО ПРИКАЗ! ПРЕДЛОЖЕНИЕ, ОТ КОТОРОГО НЕЛЬЗЯ ОТКАЗАТЬСЯ.

— Так может, вы меня прямо здесь убьете? Какая разница — сейчас или потом? Умереть от ваших рук или от рук Таноссы и клыков Велиала?— фыркнул я.

— Ты не думай, что, раз ты Бессмертный, то сможешь легко отделаться!— заявила Смилион.— Попробуй только отказаться, и твоя жизнь превратится в сущий кошмар. Представь, что произойдет, если весть о том, что именно с твоей помощью чудовище вернулось в Годвигул, разлетится по всему миру? Тебя станут презирать и люди, и орки, и эльфы, и гоблины — все! Тебя станут гнать отовсюду, где бы ты ни появился! И убивать, раз за разом, раз за разом... И это будет только начало. Пока что о твоем... хм... проступке известно только нам двоим. Представь, что случится, когда о нем узнают остальные Боги...

— Не хотела бы я оказаться на твоем месте,— печально вздохнула Яри.

— Иное дело, если ты примешь это задание. Выполнив его, ты станешь героем... Нет, даже вот так — ГЕРОЕМ! О тебе будут слагать песни, легенды, а потом и мифы. Тебя с радостью будут встречать в каждом городе, в каждом доме. Ты станешь знаменитым, богатым, всеми любимым.

— Да, если я убью Велиала,— вздохнул я.

— И Танносу,— добавила Яри.

— Для начала, правда, тебе придется собрать полный комплект Лучезарных Доспехов.

— Серьезно?— усмехнулся я.— Даже не знаю, что проще: убить двух Богов или собрать весь комплект Лучезарных Доспехов.

— Три части у тебя уже есть...

— Да, осталось лишь девять... Три из них, между прочим, у Малангира.

— Значит, тебе придется и его убить.

— А не легче ли будет уничтожить весь этот мир вместе со всеми его обитателями?!— вспылил я.

— Это не так просто, как ты думаешь,— на полном серьезе ответила Смилион.

— А убить двух Богов и Малангира в придачу, значит, легко?!

— Трудно, почти невозможно. Тебе понадобится весь комплект Лучезарных Доспехов, а главное — Меч Карракша. Только с его помощью ты сможешь убить Бога. Твоя основная цель — Велиал. С Танносой, если что мы тебе поможем.

— Так может, вы и Велиала заодно прикончите?

— Нет. Велиал — твоя забота. Ты его призвал в этот мир, ты и возвращай обратно в Призрачный Город.

— Не бойся, все Боги на твоей стороне,— поддержала сестру Яри.

— Мы готовы тебе помочь, думаю, и остальные девять тоже. Но с ними тебе самому придется договариваться, хотя мы и замолвим за тебя слово.

— Почему все так сложно?— поморщился я.

— Такова логика этого мира. Есть вещи, которые не подвластны даже нам, Богам. Например, мы не в силах изменить правила, по которому существует Годвигул. Поэтому там, где мы не сможем помочь, тебе придется действовать самому. Впрочем, мы постараемся организовать для тебя поддержку. Правда, у моих эльфов сейчас война на два фронта — против фейри на западе и против орков на востоке...

— А люди терпят поражение за поражением от Малангира в Карнеолисе,— вздохнула Яри.

— Но мы что-нибудь обязательно придумаем,— пообещала Смилион.— Только не затягивай с поисками частей Лучезарных Доспехов! Велиал уже уничтожил один город и несколько крепостей на севере. Когда он наберет силу, его уже никто не сможет остановить.

— Как раз сейчас я не могу, я занят!— вспомнил я о текущем задании, и увидел в своем положении, которое еще недавно считал незавидным, если не спасение, то уж точно отсрочку.

— Никаких других заданий! Забудь! Нужно спасать этот мир.

— Я бы с удовольствием бросил, но...— я вытащил из-за пазухи кадраш и показал его Смилион.

— Ты... раб?!— удивилась она.— И когда ты только все успеваешь?

— Так получилось,— пожал я плечами.

— Да, это проблема,— нахмурилась Богиня.

Я в глубине души порадовался. Опостылевшее рабство неожиданно стало той самой соломинкой, за которую стоит ухватиться, если под рукой нет ничего другого. Наверное... Чтобы окончательно убедиться в этом, я спросил:

— А ты не можешь избавить меня от рабства?

— Я? Нет. Это не в моих силах. Орки и все, что с ними связано, мне не подвластно.

Богини вдруг переглянулись, и в один голос сказали:

— Карракш!

Я насторожился. А Смилион закрыла глаза, произвела какие-то манипуляции руками, и на месте замершего с открытым ртом Коль-Кара появился...

...Карракш.

Вернее, его полупрозрачное активное изображение, весьма отдаленно похожее на статую, стоявшую в айдалском храме его имени. Бог Войны и Раздора выглядел... странно. Я имею не столько его внешность, сколько повязку, закрывавшую его глаза. Это был то ли шарф, то ли платок. Каррракш медленно крался по поляне, шаря огромными лапищами по сторонам. Рядом с ним промелькнуло чудное создание, в котором я без труда признал нимфу из рода фейри. Бог почувствовал ее близость, попытался схватить, но очаровательная нимфочка юркнула под его лапу и, заливаясь смехом, скрылась из виду. Карракш резко развернулся и я увидел еще пару веселых нимф. Разведя руки в стороны, Бог побежал к ним, а они при его приближении бросились врассыпную.

Правильно ли я понял: Карракш играл с нимфами в салочки то ли на лесной поляне, то ли на садовой лужайке?

Я вопросительно взглянул на Смилион, а та, недвусмысленно закатив глаза, посмотрела на Яри.

— Карракш!— окликнула брата Богиня Правосудия. Но тот был слишком увлечен игрой, чтобы обращать внимание на такие пустяки. Пришлось повторить внушительнее:— КАРРАКШ!!!

Бог Войны резко остановился, сорвал с глаз повязку, завертел головой и... увидел Смилион.

— Какого...— нахмурился он.— Вы в своем уме? Еще и Смертного с собой притащили!

Похоже, он видел нас всех.

— Есть дело,— заявила Смилион.

— Разве ты не видишь — я занят!— проявил недовольство Карракш.

— Пять минут, а потом можешь продолжить кадрить нимфеток... Кстати, моя сестра-близнец в курсе, что ты ухлестываешь за ее подданными?

— Конечно! Это она их ко мне прислала.

— Даже так?— удивленно стрельнула бровями Смилион.— И что нашла Явалла в таком красавце?

Карракш нахмурился пуще прежнего:

— Я не понял, кого из нас двоих ты только что попыталась оскорбить?

— Если ты считаешь, что назвав красавцем, я попыталась тебя оскорбить, то извини, беру свои слова обратно...— И прежде чем Карракш успел открыть рот, она быстро продолжила, указав на меня: — Это тот самый Звездный, о котором я говорила.

Я испуганно взглянул на Богиню Правосудия. Не она ли совсем недавно утверждала, что о моем визите в Призрачный Город пока известно только ей и Яри?

Едва уловимым жестом Карракш заставил исчезнуть скучковавшихся на заднем плане нимф, после чего окинул меня придирчивым взглядом, и явно остался разочарован.

— Хлипкий он какой-то! Не воин, не маг. Как такому одолеть Велиала?

И я с ним был полностью согласен!

— Внешность бывает обманчива, тебе ли об этом не знать?— усмехнулась Смилион. И снова не дала возможности Карракшу прицепиться к ее словам.— Но не об этом я хотела с тобой поговорить. У нашего Героя непредвиденные затруднения: он по какому-то недоразумению попал в рабство к оркам.

Карракш брезгливо поморщился и сказал:

— Стыдоба! Настоящий воин предпочел бы смерть неволе.— Посмотрел на Смилион и сказал:— Он мне не нравится!

— Я же не предлагаю тебе играть в с ним в салочки! Помоги ему избавиться от рабства!

Карракш поморщился:

— Это непросто, сама должна понимать, магия Крови...

— Так уговори его хозяина предоставить парню свободу!

Бог Войны помялся, потом все же спросил у меня:

— Как зовут твоего хозяина, варши?

— Двадар из Огула,— коротко ответил я, полагая, что данной информации Богу будет достаточно.

Карракш закрыл глаза и замер так на пару минут.

Мы терпеливо ждали.

Наконец, его глаза открылись, но брови сдвинулись еще плотнее.

— Упрямый старик! Он отказывается давать рабу свободу, пока тот не выполнит его поручения.

— Карракш, ты меня удивляешь!— воскликнула Смилион.— Неужели близкое знакомство с моей сестрой сделало тебя мягкотелым настолько, что ты разучился повелевать своими подданными?

— Думай, о чем говоришь, Смилион!— зарычал Бог Войны.— Никому не позволено называть меня мягкотелым безнаказанно!— и, покосившись на меня, добавил: — Тем более, при посторонних.

— Извини, но ты сам даешь для этого повод!

— Ничего подобного! У старика есть законное основание требовать от своего варши завершения задания. А я не вправе оказывать на него давление, когда речь идет о Кушт-А-Дире. Сама должна понимать.

Смилион взглянула на меня и пробормотала:

— Почему меня не удивляет, что ты опять влип по самые уши?

Повисла тишина, которую пришлось нарушить мне:

— Неужели все настолько серьезно?

— Я же говорила тебе: у этого мира есть правила, преступать которые не позволено даже Богам.

— И?

— Хм...— напомнил о своем существовании Карракш.— Может быть, теперь вы оставите меня в покое?

— Да-да, конечно,— буркнула Смилион и развеяла картинку с Богом Войны, предоставив мне возможность снова лицезреть разъяренного Коль-Кара.

— Что теперь?— повторил я вопрос.

Богиня Правосудия задумалась.

— Тебе придется выполнить поручение твоего хозяина, чтобы обрести свободу. После чего ты займешься нашим общим делом.— Она говорила быстро, четко, не давая мне возможности промолвить ни слова: — Только не затягивай, времени у нас мало. Собери недостающие части Лучезарных Доспехов! Первоочередной задачей будет вернуть меч Карракша...

— А почему ты только что не попросила об этом самого Карракша?— вклинился я все же.

— Потому что это как раз тот случай, когда Боги не имеют права вмешиваться в процесс. Ты сам должен будешь вернуть меч — тем более что ты знаешь, где его искать. Если возникнут какие-то проблемы, можешь напрямую обращаться ко мне... Вот, возьми это зеркало! С его помощью ты сможешь связаться со мной в случае необходимости. Только знай меру и не беспокой меня по пустякам!— строго приказала Смилион.

Получено новое задание: "Божественное правосудие"

Задача: Убить Велиала и Таноссу

Ближайшая цель: Собрать полный комплект Лучезарных Доспехов

Награда: Божественная

Глава 18

Почему я?!

Этот вопрос не давал мне покоя. Как говорил Карракш: "В своем ли вы уме?!". С какой стати Богам взбрело в голову поручить это здание именно мне? И главное — что теперь делать?

Похоже, отвертеться от задания не получится. Тогда возникает вопрос: как его выполнить? По словам Смилион, обладателю полного комплекта Лучезарных Доспехов по плечу убить Бога. Что-то в этом роде я уже слышал — ходили такие слухи. Но... У меня нет полного комплекта. И добыть его будет непросто. Все-таки это легендарное задание, которое пока что никому не удалось выполнить. Я слишком слаб для этого. Будь у меня хотя бы двухсотый Уровень и соответствующие Навыки... А еще меня жутко поджимало время...

Я попытался вспомнить, что мне было известно о местонахождении остальных частей Лучезарных Доспехов. Три из них — Сердце Защитника с частицей Божественного Артефакта, ожерелье Яваллы и Кольцо Таноссы — у Малангира. Перчатками Афира похвастался Арвен Гурит. Где его искать? Вопрос. Щит Удкуша видели в последний раз в Кра-Кьяре, городе серых гоблинов. И что-то подсказывало мне, что они не захотят с ним расстаться ни при каких условиях. Мечом Карракша завладел Роршах. На мой вопрос — вернуть оружие его законному владельцу — он запросто ответил: "Попробуй, отбери!" Хм... Оставалось еще три части Доспехов — шлем Староса, сапоги Вьента и пояс Равангора, — о местонахождении которых я понятия не имел.

Таким образом, первая часть задания двух Богинь не просто усложнялось — она становилась практически невыполнимой. А не сделав этот первый шаг, я не мог даже помышлять о следующем. Мне ни за что не убить двух Богов без Лучезарных Доспехов.

И тогда я взглянул на планы Коль-Кара в новом свете. Бунт? Восстание против Богов? Велиал?

Честно сказать, и эта идея мне не очень нравилась. Принять сторону одного Бога против двенадцати? Хотя, нет — Таносса была теперь на стороне Велиала. Или, вернее, он на ее. Так что противников оставалось одиннадцать. Сущий пустяк, если не принимать в расчет, что это были Боги! И с этой точки зрения — одиннадцать или двое? — я отдал бы предпочтение большинству. Я понятия не имел о том, кто такой этот Велиал и на что он способен, кроме того, чтобы натравливать драконов на беззащитный город? Я ничего не знал о его возможностях. Зато с гневом Новых Богов мне уже приходилось сталкиваться, и мрачные перспективы, описанные Смилион и Яри, были, пожалуй, не самым страшным из того, что меня ожидало, посмей я противиться воле Богов. А уж тем более, если подниму против них свое оружие.

Я попал в тупик, из которого не было выхода.

— Ты понимаешь, ЧТО ты наделал?!

Это завопил вышедший из ступора гоблин. Разумеется, он были не в курсе ни о визите двух Богинь, ни об их предложении, от которого нельзя отказаться. Он и дальше что-то кричал, чем разбудил Орлика и привлек внимание замершего на холме Коршака, а я смотрел то ли на него, то ли сквозь него, отягощенный собственными проблемами.

Когда Коль-Кар, наконец, заткнулся, я спокойно спросил:

— Все сказал? Хорошо... Мы отправляемся в путь!

— Куда?— опешил гоблин.

— На север. Нужно вытащить капитана Лири с рудника.

— Зачем?— удивился Коль-Кар, а потом снова вскипел: — Как ты можешь думать о таких пустяках, когда решается судьба целого мира?! Никуда я с тобой не поеду! Мне нужно срочно найти Пакин-Чака и рассказать ему о...

— Он уже все знает. Он был... там... когда это случилось.

— Все равно. Я должен быть рядом с ним.

Гоблин засобирался в дорогу.

— Так-то ты отплатил мне за добро. Значит, зря я тебя вытащил из Айдала.

— Значит, зря,— буркнул Коль-Кар.

— А я рассчитывал на твою помощь. Я на тебя рассчитывал.

— Зря.

Что ж, я не стану его уговаривать. Слишком много чести. Придется обойтись без его помощи. Я открыл карту, чтобы прикинуть новый маршрут и только сейчас заметил появившийся в окрестностях Айдала Портал Таноссы. Теперь на моей карте их было три, и я без труда мог отправиться либо в Норгород, либо на юг, в Огул. Увы, но мне нужно было на север. Там, наверняка, тоже существовали Порталы, однако сначала мне нужно было оказаться с ними рядом.

Придется тащиться своим ходом.

— Дался тебе этот капитан,— продолжал ворчать гоблин, изображая бурную деятельность на пустом месте. Так как я вытащил его из темницы налегке, у него не было никаких иных вещей, кроме того, что он носил на себе — рваные штаны и такую же рваную рубаху. Но он продолжал демонстрировать сборы, а я делал вид, что не замечаю, как он усердно оттягивает момент расставания, будто ждет, что я начну его уговаривать.

Не дождется!

— Тебе больше заняться нечем?

— Дел полно,— ответил я равнодушно.— Но я не бросаю своих друзей в беде. Тем более, сейчас, когда ты уходишь, мне необходима будет помощь Лири, потому что без поддержки верных друзей мне не выполнить задание и не обрести свободу.

— Ты...— начал было гоблин, взглянув на выбившийся из-за пазухи кадраш.

— Я раб, мой вспыльчивый друг! Лишь выполнив задание моего хозяина, я вновь обрету свободу.

— Так бы раньше и сказал. А то Лири, Лири...— проворчал Коль-Кар.— А что за задание, которое тебе нужно выполнить? Может, без капитана обойдемся?

— Мне нужно проникнуть в Последнее Пристанище и положить в саркофаг с телом сына моего хозяина его звартак, если ты понимаешь, о чем речь.

— Еще бы! Без звартака порядочному орку ни за что не попасть в Кушт-А-Дир. Но... Последнее Пристанище...— гоблин выпучил глаза.— Это очень опасное задание. Улуг-Тар хорошо охраняется. Шауги — лучшие воины этого мира. А если им на помощь придут маркеш-адал, шаманы...

— Я знаю. Но у меня нет другого выхода,— пожал я плечами.

— А как же Велиал?

— С некоторых пор то, что касается костяного дракона, стало и моей проблемой. Но вначале я хочу все хорошенько обдумать, чтобы не наделать новых ошибок. Я и без того много их уже совершил. Мне понадобится время.

— Да, тут нужно все хорошенько обдумать,— согласился Коль-Кар.— Значит, идем на север?

Дорога до рудников заняла у нас четыре дня. За это время ничего особенного не произошло, если не считать, что полеты драконов над территорией Хартлана стали регулярными. Нас они не трогали, но, как знать, сколько городов им удалось уничтожить после Айдала? Не имея возможности связаться с населенным миром, мы пребывали в неведении.

В пути Коль-Кар познакомился с остальными участниками предстоящего рейда в Последнее Пристанище. Мои спутники вызвали у гоблина удивление, смешанное с непониманием:

— А это, значит, твое непобедимое войско, с которым ты без страха ринешься на штурм Улуг-Тара? Сразу видно, бывалые воины, лучшие в Годвигуле! А главное, вас так много!— издевался он беззастенчиво.

— Нас,— поправил я его.

— Где ты их набрал?!

— Орлик — соседский раб. Хороший парень, ты его не обижай.

— Судя по его экипировке, он очень опасен. Для себя самого. То ли порежется в кровь своим кинжалом, то ли свернет себе шею, упав с этого барана. Кстати, судя по всему, у всадника и его ездового животного интеллект примерно на одном уровне... Он хоть что-нибудь умеет?

— Зайд или Орлик?— решил я уточнить. Не скажу, что меня радовала позиция Коль-Кара в отношении товарища по оружию, но, по крайней мере, она забавляла. Грех было не подыграть.

— Улькен.

— Ну-у... Он бард.

— И что, хорошо поет?

— Ужасно.

— Я так и думал!

— Зря ты так. Орлик уже не раз выручал меня в тяжелых ситуациях.

— А орк? Почему он плетется в хвосте? Он что-то имеет против гоблина в отряде?

— Да, он странный и не особо разговорчивый. Если честно, то я его не приглашал, он сам навязался. Он называет себя странствующим рыцарем.

— Вот как? Фейх-Шаган? Занятно...

А вот Серый Охотник гоблину понравился.

— С таким зверем можно ринуться в самую гущу сражения,— опытным глазом оценил он варга.— Где взял? Купил?

— Нет, приручил.

— Хм...

Кажется, он мне не поверил. Ну и ладно.

— Теперь ты понимаешь, почему нам нужна помощь капитана Лири?

— Боюсь, даже сотни капитанов будет недостаточно для того, чтобы проникнуть в Улуг-Тар.

— Если ты в этом так уверен, то почему пошел со мной?

— Не люблю оставаться в долгу. Ты помог мне — я помогу тебе. А потом... Потом видно будет.

— Везет мне в последнее время на странствующих рыцарей,— хмыкнул я.

Мне так и не удалось поколебать уверенность гоблина в том, что мы отправляемся на верную гибель. Зато его настроение породило во мне еще больше неуверенности в успехе мероприятия.

Спасибо тебе, Коль-Кар, за поддержку...

К концу второго дня мы добрались до Изы — реки, ничем не уступающей в размерах Курону. Иза, пожалуй, была даже пошире. Переправляться через нее вплавь не хотелось, поэтому мы переночевали на правом берегу, а утром продолжили путь на север. Возможно, нам встретится какое-нибудь селение, где можно будет арендовать лодку или плот?

Получилось даже лучше — сначала мы выбрались на проторенную сквозь степь грунтовую дорогу, а потом вышли к паромной переправе. Хозяином ее был старый орк, а ворот крутили два его варши из рода человеческого. Впервые за все время пути Коршак соизволил присоединиться к группе, но все равно держался в стороне. Коль-Кар попытался с ним заговорить, но, столкнувшись с недоброжелательностью странствующего рыцаря, оставил его в покое. Я тем временем общался с рабами. Парни обрадовались появлению хуманса и охотно делились последними новостями. От них же я узнал о том, где находятся нужные рам рудники.

На левом берегу реки нас ждала развилка. Дорога на север вела в Аргар, а другая через горный перевал убегала на северо-восток к Лудулу. Именно ее мы и выбрали...

— Как ты собираешься освобождать капитана?— спросил меня Коль-Кар.

Мы двигались по горной тропе, петлявшей между скал, то карабкавшейся вверх, то устремлявшейся вниз. Я никогда не любил горы и вспоминал об этом каждый раз, когда оказывался в окружении негостеприимных вершин. Правда, ехать верхом на варге было куда лучше, чем идти пешком. И я очень надеялся, что мне не придется спешиваться до самых рудников.

Гоблин же решил размять ноги и теперь шел рядом, держась за луку седла, чтобы не отставать.

— Не знаю,— пожал я плечами.— Доберемся до места, посмотрим.

В общем-то, вариантов было не много. Проще всего было бы выкупить капитана. Но хватит ли у меня денег? А если нет? В этом случае оставалось лишь два пути: хитрости или силы. Я не исключал обоих, но второго хотелось бы избежать. Это только номинально нас было шестеро. По сути же сражаться придется нам двоим: мне и Серому Охотнику. У Коль-Кара не было при себе ни оружия, ни доспехов, если не считать обломок кости, который гоблин нашел во время одной из стоянок и тщательно заточил на шершавом камне. Пытаясь подружиться с гоблином, Орлик предложил ему свой кинжал, однако гоблин гордо отказался, сказав, что в руках опытного бойца даже костяной обломок может стать грозным оружием. Сам же бард — и тут Коль-Кар был прав — скорее отрежет себе руку, чем сможет толково воспользоваться оружием по назначению... Ну, хорошо, зайд неплохо показал себя в бою с работорговцами, но справится ли он с орками? Не уверен. Оставался еще Коршак. В бою я его не видел, а его постоянные тренировки ни о чем не говорили. Да и станет ли он сражаться против своих собратьев? Сомневаюсь.

Так что будет всем лучше, если хозяин шахты возьмет деньги и забудет о существовании капитана Лири.

Неожиданности, похожие на неприятности, начались, как только мы достаточно отошли от равнинных просторов. Сначала на нас напал шипохвост. По крайней мере, так его назвал Коль-Кар. Я никогда прежде не встречал это чудовище, похожее то ли на птицу, то ли на вставшую на задние лапы ящерицу. Они, лапы, были птичьими, с крупными и крепкими когтями — что передние, что задние. От пернатых ему достался мощный клюв, которым можно было раскалывать не только черепа, но и камни. Шкуру покрывали крупные чешуйки, длинный хвост оканчивался шипастым наростом, похожим на округлую колотушку моргенштерна. Стоит упомянуть и то, что ростом он был за два метра, то есть, возвышался даже надо мной, сидящем на варге.

Шипохвост вышел из-за скалы и, щелкая клювом, сразу же ринулся в атаку. Зайд с Орликом неуклюже попятился назад, да и Серый Охотник не решился с ходу броситься в бой. Он припал к земле и стал рычать в надежде на то, что чудовище испугается. Напрасно. Шипохвост оказался не из пугливых. Его не смущало ни наше численное превосходство, ни оружие в моих руках. То ли он заранее был уверен в своей победе, то ли просто проголодался. Впрочем, места для маневров на горной тропе было недостаточно, поэтому мы не смогли бы задавить противника числом даже при более удачном раскладе. А фронтальные атаки могли закончиться плачевно. Я попытался достать шипохвоста мечом и едва не лишился варга, когда чудовище сделало резкий выпад, нанеся удар клювом. Он прошел по касательной вдоль головы Серого Охотника, содрав клок шерсти, частично вместе с кожей. Варг огрызнулся взмахом передней лапы, и тут же последовал аналогичный ответ: шипохвост попер на нас, нанося удар за ударом когтями, заставляя варга пятиться назад.

Так мы переместились назад и оказались на более-менее просторной площадке, где уже можно было разгуляться. Но и наш противник получил дополнительное преимущество: теперь он мог пустить в дело свой грозный хвост. Когда я рискнул обойти его с правого фланга, он повернулся боком и взмахнул хвостом. Мне пришлось пригнуться, пропустив над головой шипастую колотушку, а варг тут же ретировался, выводя меня из-под удара мощных лап чудовища.

На нашем месте оказался подоспевший Коршак. Он смело ринулся на шипохвоста и даже успел один раз ткнуть чудовище, после чего был отброшен далеко назад мощным ударом головы.

Я даже не заметил, как гоблин оказался позади шипохвоста. Чудовище — тоже. Пока оно атаковало нас с варгом, а потом бодалось с орком, Коль-Кар прицеливался к броску. Улучив момент, он ловко забрался на спину шипохвоста, удержался, когда противник, почувствовав опасность, попытался сбросить гоблина, но не успел: обняв курицу-переростка за длинную шею, Коль-Кар несколько раз ударил ее в глаз своей костяной заточкой. Чудовище заверещало, зашаталось и упало. Гоблин спрыгнул на землю и, как ни в чем не бывало, отошел в сторону.

— Учись, певец!— сказал я приблизившемуся Орлику. Серому Охотнику захотелось растерзать мертвого злодея, и мне пришлось унять его запоздалую ярость парой легких шлепков по шее.

Один лишь Коршак проявлял явное недовольство, упустив удачный момент спасти меня от смертельной опасности. Его не меньше, чем меня, тяготило наше вынужденно совместное путешествие, поэтому было бы для нас обоих хорошо, если он исполнит свой долг и пойдет своей дорогой.

Второе нападение мы пережили, миновав перекресток с указателем в сторону рудников. Когда до цели нашего путешествия оставалось не больше получаса езды, на наши головы свалилась гигантская птица, похожая на орлана. С размахом крыльев не менее десяти метров, она неожиданно спикировала на Орлика, попытавшись вцепиться ему в спину. Вне всякого сомнения, если бы ей это удалось, нам бы пришлось распрощаться с нашим бардом, но когти лишь скользнули по его спине, сбив на землю. Птица же, смирившись с неудачей, взмыла в небо и исчезла за вершинами скал.

— Теперь посматривайте по сторонам,— предупредил нас гоблин.— Шоах — упрямая птица и не успокоится, пока не утащит добычу в свое гнездо.

Пока мы ловили испуганного зайда и осматривали спину барда, шоах появился снова и опять неожиданно. В этот раз его целью стал варг, стоявший в отдалении от группы. Но Серый Охотник был начеку и встретил птицу мощным ударом лапы. Шоаха занесло на вираже, он упал на горную тропинку, проскакал несколько метров, а потом снова взлетел, преследуемый разъяренным варгом.

Теперь мне пришлось успокаивать Серого Охотника.

На протяжении дальнейшего пути шоах еще несколько раз атаковал группу. И хотя я держал наготове лук, птица каждый раз появлялась неожиданно, словно пользовалась телепортом. Я стрелял, но ни разу не попал. И лишь у ворот рудника, где местность оказалась открытой, шоах оставил нас в покое. Не по доброте своей душевной, а под угрозой мощных орочьих "скорпионов", установленных на площадках сторожевых башен. Пара огромных стрел заставила его вернуться в горы.

У ворот нас традиционно встречала охрана. К некоторому моему удивлению, это были не орки, а люди.

Наемники.

— Куда? Зачем?— последовали обычные в таких случаях вопросы.

— Это шахта шара Гвендаха?

— Угу.

— Мне нужно с ним поговорить.

— А кто ты такой, чтобы с тобой разговаривал уважаемый орк?— презрительно поморщился говоривший со мной стражник.

На языке крутился дерзкий ответ, но я сдержался: если стражник обидится, нас просто не пустят за ворота, а мне не хотелось терять времени. Пришлось подбирать более подобающие слова.

— Мы прибыли из Огула с поручением от Верховного шамана Сар-Шана.

Ложь, да, но проверить мои слова можно было, лишь посетив Огул. То есть, вряд ли. Таким макаром, я мог бы назвать имя самого Роршаха и не стал этого делать только потому, что понятия не имел, в каких отношениях местная стража с правителем всея Хартлана. Проблема в том, что не все считали Роршаха таковым и запросто могли послать меня куда подальше просто из вредности. А шаманов в Хартлане уважали все, тем более, если он был одним из Двенадцати Верховных.

И, кажется, я угадал.

— Шар Гвендах нынче в Лудуле и появится не раньше следующей недели,— насупившись, ответил стражник. Похоже, посланник Верховного Шамана был слишком неудобной целью для придирок.

— Могу я поговорить с его управляющим?

— Наверное,— замялся наемник.— Только я сначала его предупрежу.

— Нет проблем, мы подождем.

Минут через пять он вернулся, и нас пропустили во внутренний двор.

— Шар Кини-Ар у себя, вон в том доме,— указал стражник и тут же потерял ко мне всяческий интерес.

Хозяйство Гвендаха было не самым роскошным из тех, что мне доводилось посетить. Впрочем, чего еще можно ожидать от забытого Богами рудника в горах Изе-Гиль? Здесь пахло жженным углем и расплавленным металлом, серой и потом. Работников я встретил немного. Наверняка, большинство вкалывало в шахте. Во дворе же трудились не самые полезные и не самые здоровые. Пара тощих доходяг ухаживало за какой-то зеленью, росшей на грядках, еще один присматривал за свиньями в загоне. Кто-то таскал воду, кто-то ваял глиняные горшки, кто-то присматривал за печами, в которых плавили железо, превращая руду в увесистые слитки. Тишину разбивали удары кузнечного молота, визг все тех же свиней и редкие крики надсмотрщика, наблюдавшего за тем, чтобы никто не отлынивал от работы. Рабами, как и положено, были в основном люди. Еще я заметил одного эльфа и пару гномов. На меня они смотрели почему-то с презрением, а еще с настороженностью.

В центре двора стояла большая клетка, а в ней — три человека. Двоих я никогда прежде не видел, а вот третьего узнал сразу: капитан Лири. Он все еще носил свой пиратский наряд, изрядно поистрепавшийся с тех пор, когда мы виделись в последний раз, но все равно заметно отличный от тряпья других рабов. Выглядел капитан... не очень. Лицо разбито, предплечье наспех перевязано, рубаха порвана. Но взгляд по-прежнему дерзкий, даже дикий. Судя по всему, ни рабство, ни избиение, ни заключение в клетку его не сломили. Я сдержался, не стал приближаться, но капитан меня все равно заметил, вцепился в прутья, уставился так, словно собирался прожечь взглядом дыру у меня на лбу. Потом все же взял себя в руки, оторвался от клетки и сел на прежнее место, но продолжал провожать меня взглядом.

Задание "Старые друзья" обновлено!

Задача "Найти капитана Лири" выполнена!

+1080

Новая задача: Освободить капитана Лири

То, что Лири был наказан, меня не удивляло. Слишком уж строптивый и несговорчивый был этот морской бродяга. Да к тому же капитан! Он привык к тому, что ему подчиняется команда. Сам же он не подчинялся никому. Видимо, и оркам тоже. Скорее всего, он нарушил режим и был за это наказан. О прегрешениях его соседей я мог только догадываться. Выглядели он не лучше капитана, пожалуй, даже хуже. Один был бледен, как смерть, даже сидел с трудом и совсем сник. Другой же чем-то напоминал Лири — наверное, своей несгибаемостью. Но в отличие от капитана, он сохранял полное спокойствие, как будто заключение в клетку не было для него чем-то новым, чем-то предосудительным.

Ситуация осложнялась. Одно дело выкупить раба. Другое — если этот раб наказан. Хотя, может, и наоборот — хозяева с радостью расстанутся с непокорным варши, подающим другим невольникам дурной пример?

Что гадать? Нужно поговорить с управляющим, и все прояснится.

Коль-Кар тоже заметил Лири и пробормотал:

— Никто не любит капитана. Если он не поработает над своих характером, это может плохо для него закончиться.

И ведь не поспоришь...

Управляющим на этой шахте был черный гоблин. Увидев его, Коль-Кар передумал переступать порог. Ничего удивительного, кьяр-ни и кьяр-ви никогда между собой не ладили. Орлика я сам попросил побыть снаружи, так что общаться с Кини-Аром мне предстояло в одиночестве.

Черный гоблин долго разглядывал меня, сидя за столом, потом встрепенулся, словно о чем-то вспомнил, и спросил:

— Чем могу быть полезен?

Начало было многообещающим: не часто встретишь вежливого черного гоблина. Точнее, этот был первым.

— Я хотел бы купить одного раба.

Похоже, мои слова его немного удивили.

— Мне странно слышать это от улькена, который к тому же сам варши. Раб хочет купить раба! Занятно... А еще я никак не могу понять, какое отношение к этому необычному желанию имеет достопочтимый Сар-Шан? Если я правильно понял, это ведь он пристал тебя с каким-то поручением?

Гоблин пристально уставился на меня, словно в чем-то подозревал.

— Именно.

— И... в чем заключается это поручение?

— Об этом я могу сказать только шару Гвендаху.

— В таком случае, наш дальнейший разговор теряет всяческий смысл. Шара Гвендаха нет на руднике. А у меня слишком много дел, чтобы тратить время понапрасну. Поэтому я был бы тебе очень признателен, если бы ты оставил меня наедине с моими мыслями!

Как же культурно он меня только что послал!

Не ожидал я такого от черного гоблина.

— Но если тебе на самом деле так важно увидеться с шаром Гвендахом,— добавил он,— то отправляйся в Лудул! Если поторопишься, то за два дня доберешься.

— Лучше я его здесь подожду,— предложил я.

— Это рудник, а не постоялый двор! Здесь нельзя находиться посторонним... Все, разговор закончен! Уходи, иначе мне придется позвать охрану!

Не срослось, значит. Что ж, придется придумать что-то другое.

Я развернулся и направился, было, к выходу, но тут меня окликнул Кини-Ар:

— Постой!

Я тут же вернулся назад. Гордость гордостью, но если гоблин вдруг передумал...

— Я позволю тебе остаться на руднике и подождать шара Гвендаха, если ты согласишься выполнить кое-какую работенку. Я тебе даже заплачу за нее. Щедро.

— А что насчет раба? Мне нужен один раб.

— С этим сложнее,— поморщился Кини-Ар.— У нас острая нехватка рудокопов.

— А те трое, что в клетке сидят?— спросил я как бы невзначай.— Я думал, они на продажу.

— Нет. Эти трое — смутьяны. Они наказаны и завтра будут казнены.

К горлу подкатил ком.

— Как казнены? За что?

— Они пытались устроить бунт, а это преступление, и оно карается смертью.

— Но... ведь это не продуктивно!— воскликнул я.— Они ведь денег стоили! Не лучше ли продать их... Хотя бы одного. Это же двойная выгода: и деньги вернутся, и смутьян исчезнет с рудника.

— Это исключено!— решительно сказал Кини-Ар.— Они будут казнены в назидание другим рабам! Иначе те решат, что бунт сойдет им с рук... Нет, и еще раз нет! Давай лучше поговорим о том, что тебе предстоит сделать, чтобы остаться на руднике и, возможно, хорошо заработать.

Я вынуждено кивнул. В сложившихся обстоятельствах мне тем более необходимо было задержаться на руднике.

— Говори!

— Ты, я вижу, при оружии. Наверное, умеешь им пользоваться? И доспехи такие ладные...

— Короче!

— Во-первых, нас в последнее время одолевают шипохвосты. Рыскают в окрестностях шахты, уже двух работников сожрали и одного охранника помяли. Какой из него теперь боец? Расходы одни. Перебей шипохвостов! Их с десяток, не больше.

— А во-вторых?— Вообще-то мне и "во-первых" было достаточно, но хотелось бы услышать весь список.

— Во-вторых, работники разворошили гнездо кристальных крыс. Пришлось запечатать восточную шахту, а это убытки. Расчисти шахту, после чего поговорим о том, что тебе еще предстоит сделать, чтобы добиться взаимности. Возможно, я и продам тебе раба.

— Какого я захочу?— спросил я.

— Это зависит от того, что ты для нас сделаешь.

— Хорошо, я подумаю,— скрипнул я зубами и вышел из дома.

Получено новое задание: "Заслужить благосклонность управляющего"

Задача: Убить 10 шипохвостов

Задача: Очистить восточную шахту от кристальных крыс

Я небрежно принял задание, а сам думал о другом. Трое рабов решили устроить бунт. Разумеется, капитан Лири не мог оставаться в стороне! Бунт, любая буза — это в его духе. И вот завтра его и двух его сообщников казнят. Времени в обрез. Смогу ли я выполнить поручение черного гоблина и спасти капитана?

— Десять шипохвостов, говоришь?— нахмурился Коль-Кар.

— Мне самому не нравится эта затея, но...

— Сегодня нам повезло, на нас напал один шипохвост. Я даже удивился: обычно они охотятся всей стаей. Так что сразу могу сказать: против десятерых мы не потянем. Тут полсотни охотников понадобится, никак не меньше. Но лучше иметь дело с шипохвостами, чем с кристальными крысами.

— Почему?— удивился я. О кристальных крысах я слышал впервые.

— Они не крысы вовсе, просто немного похожи, поэтому их так называют. На самом деле это кристальные элементали размером со среднюю собаку. Меч их не берет, разве что молот. Вот только приблизиться к ним сложно — они молнии мечут. Одна такая молния бьет сразу наповал, никакие доспехи не помогут. Она даже магический щит пробивает.

— А как же их тогда одолеть?— нахмурился я.

— Магов нужно звать. Да не абы каких, а тех, что знают толк в стихийной магии. Хотя не каждый согласится, уж слишком опасно.

— Управляющий должен об этом знать. Почему он мне предложил? Ведь видит, что я не маг!

— Хороший маг дорого стоит. От одного толку мало будет, нужно звать сразу десяток, а это уже очень дорого. Вот и решил черный пройдоха своих охранников поберечь, да золота сэкономить. А ты, значит, согласился?

— Обещал подумать.

— Тут и думать нечего! Не потянем мы ни вдвоем, ни вчетвером, ни вдесятером, если кто еще решится с нами идти. Хотя вряд ли, дураков нет.

— Кстати...— я завертел головой и увидел того, кого искал — Коршака. Он по-свойски общался с одним из охранников и искоса посматривал на нас с Коль-Каром.— Навязался на мою голову. Ходит за нами, как привязанный, а толку от него никакого... Что же делать?

Вряд ли Коль-Кар преувеличивал опасность. Если говорит, что нам не справиться ни с шипохвостами, ни с элементалями, то так оно и есть.

— Может ну его, капитана этого?— словно прочитал мои мысли Коль-Кар.

— А если бы на его месте был я?

Я пристально уставился на гоблина.

— Да хоть кто! Нам не выполнить эти задания. Тем более, до конца дня. А завтра, сам говоришь, его казнят.

Прав он, я это и сам понимал. Но и бросить в беде капитана, тем более, после того, что узнал о его дальнейшей участи, я не мог.

Что же делать?

Может, обратиться за помощью к Богине Смилион? Она ведь сама предлагала! Правда, это касалось только проблем, связанных с Лучезарными Доспехами... Да и сможет ли она чем-нибудь помочь? У нее не было абсолютно никакого влияния ни на орков, ни на гоблинов — хоть черных, хоть серых.

Что делать?

— Мне нужно все хорошенько обдумать,— сказал я приятелю гоблину. А потом обратился к Орлику.— Побудь с Коль-Каром, никуда от него не отходи!

— А ты?

— Я прогуляюсь, осмотрюсь здесь...

Так как внутренний двор был не особо велик, все, что мне нужно было знать о руднике, я разглядел в течение четверти часа. Рабы обитали в убогих хижинах, жавшихся к скалам, за дополнительным забором, над которым возвышалась смотровая вышка. Даже сейчас, когда хижины были пусты, на вышке находился один из наемников. Правда, смотрел он не внутрь, а наружу — там как раз надсмотрщик отвешивал люлей рабу, споткнувшемуся на ровном месте и рассыпавшему корзину с углем. Наемника понять можно: за неимением лучшего, хоть какое-то развлечение. Кроме того, у ворот стоял табурет. Похоже на нем сидел еще один охранник, которого сейчас не было, но к вечеру он должен был появиться.

Остальные стражи обитали кто где. У орков были свои дома — более добротные нежели хижины рабов. Наемники ютились в казарме, стоявшей у входа в шахту. Самый роскошный дом принадлежал, естественно, хозяину — Гвердаху. Правда, роскошным он был по сравнению с другими строениями рудника. Возможно, для Огула он бы и сошел за респектабельный особняк, но не в Айдале и тем более, не в Вальведеране. Чуть похуже выглядел дом, в котором обитал местный шаман — по обыкновению, второе лицо в любом орочьем поселении. Ему положено. На третьем месте было жилище управляющего.

Осмотрел я и клетку с приговоренными. Издалека, чтобы не привлекать к себе ненужное внимание. Прочные стальные прутья, массивный навесной замок. Открыть его не составило бы проблем, если бы мне никто не мешал.

Может быть, ночью?

В голове уже начал складываться какой-то смутный план. Но я решил не спешить. Мне нужно было получить как можно больше информации как о самом руднике, так и о его обитателях.

С кем бы поговорить?

Тут как раз орк-кузнец куда-то отошел, под навесом остался его помощник — человек. Раб. Я направился к нему. Поздоровался. Подмастерье ответил скупым кивком.

— Что нового-интересного на руднике?— начал я издалека, так как не знал, можно ли доверять этому человеку.

— Как обычно,— буркнул подмастерье.

— Я слышал, вам шипохвосты досаждают.

Парень лишь пожал плечами, продолжая ворошить угли в печи. Похоже, поддерживать разговор он не собирался.

— А еще, говорят, кристальные крысы заполнили восточную шахту.

— Если все сам знаешь, чего ко мне пристал?— Раб бросил кочергу, обернулся ко мне, пристально посмотрел прямо в глаза и спросил:— Что тебе нужно?

Хорошо, спрошу напрямую:

— В чем провинились эти бедолаги? За что их заперли в клетке?

— А тебе какое дело?

Я немного подумал, стоит ли откровенничать? Решил рискнуть.

— Одного из этих парней я знаю.

— А я знаю всех троих.

— Давно?

— Капитана меньше — он здесь недавно. А с Равом и Мансом мы уже почти два года здесь маемся.

— А что ж маетесь, почему не убежите?

— Бегали уже,— прокряхтел кузнец.— И я, и Рав.

— Поймали?

— А сам как думаешь? Поймали, конечно. Вернули, избили. Убили бы, если бы я не нужен был на кузне. Да и Рава в тот раз пожалели. Хороший он работник.

— А теперь, значит, решили казнить? За что?

— Зачем тебе это знать? Кто ты такой? Что тебе нужно?

— Ответы на вопросы. Для начала.

— Я вижу тебя впервые! Почему я должен с тобой откровенничать? А вдруг ты доносчик? Я тебе расскажу, а ты к управляющему побежишь!

— Я не доносчик. Я помочь хочу.

— Им теперь уже никто не поможет,— кивнул кузнец в сторону клетки.— Кини-Ар своих решений никогда не меняет.

Мне показалось, парень не просто сочувствует троим приговоренным. Он искренне переживает за них. А еще я решил ему довериться.

Надеюсь, я в нем не ошибся.

— Казнь намечена на завтра. У нас еще много времени.

— У нас?

— Мне одному не справиться, понадобится ваша помощь.

— Наша?

— Я думаю, что на руднике найдется немало людей... и нелюдей, которых тяготит их нынешнее положение. Вы ведь хотите вырваться на свободу?

— Свобода — это, конечно, хорошо, но...— Он снова посмотрел на меня.— Шел бы ты по-хорошему. Не верю я тебе. Чужой ты.

— Мне не веришь, поговори с капитаном. Он меня знает. Только не тяни слишком — дорога каждая минута,— сказал я и вышел из-под навеса.

Когда я пересекал двор, вернулся орк, и из кузни снова зазвучал молот.

Я же направился к скучавшему у ограды наемнику. Он стоял у ворот, когда мы прибыли на рудник, а теперь сменился и маялся от безделья.

— Ну, что, поговорил с Кини-Аром?— начал он первым.

— Да, поговорил. Кини-Ар мне работу предложил: перебить шипохвостов, да очистить восточную шахту от кристальных крыс.

— И ты согласился?— удивился наемник.

— Почему бы и нет? Золото лишним не бывает.

— Мертвому золото ни к чему,— резонно заметил боец.

— Значит, не подсобишь?

— Не-а, мне еще жить охота.

— А эти чего в клетке парятся?— спросил я как бы невзначай.

— Заслужили, вот и парятся.

— В чем они провинились?

— Бунт решили устроить, сволочи! Видишь вон того, одноглазого?— указал мне наемник на капитана.— Он заводилой у них. Всего-то несколько дней у нас, а уже лихое удумал, других подбил. Хорошо еще, что вовремя донесли добрые люди.

Значит, заговорщиков кто-то предал. Знать бы кто? Уж не кузнец ли? Может, зря я ему доверился?

— И что теперь?

— Как что? Казнят их на рассвете, чтобы другим неповадно было!

— Понятно... Ну, отдыхай...

Пока я бродил по двору, Орлик покормил своего зайда сеном. А Коль-Кар где-то раздобыл кусок мяса. Часть наткнул на ветку и водрузил над костром, а другую попытался скормить Серому Охотнику, но тот отказывался есть из чужих рук.

— Дай сюда!— я взял мясо, порезал его на мелкие кусочки и стал по одному давать варгу.

— Ну, что решил?— спросил гоблин.

Мы устроились в дальнем углу рудника, чтобы никому не мешать. Да и нам там никто не мешал.

— Нужно их освобождать, иначе на рассвете их казнят.

Коль-Кар не удивился.

— Я знал, что к этому все идет,— пояснил он.— И боялся, что именно это ты и предложишь.

— А у тебя есть другие варианты?

— А как же! Забыть о капитане и убираться с рудника, пока темнеть не начало.

— Не годится,— покачал я головой.— Без капитана я никуда не пойду.

— Тогда расскажи, как ты собрался его освобождать?

— В деталях я еще не знаю. Но я заметил, что клетку можно открыть даже ногтем.

— А потом?

— Снимем охрану, откроем ворота и ходу.

— И как ты думаешь, долго ли они после этого проживут?

— Ты о чем?— не понял я.

— О сурвашах. Это глиняные фигурки...

— Знаю... Да, об этом я как-то не подумал.

— Вот и подумай! А еще прикинь, как ты после всего этого в Огул вернешься?

— А что?

— Вести даже в Хартлане разносятся быстрее ветра. Рано или поздно твой хозяин узнает о том, чем ты занимался на руднике. Как думаешь, даст он после этого тебе свободу?

— Не знаю. Вообще-то для Двадара главное, чтобы я выполнил его поручение, а остальное его не интересует. В крайнем случае, могу сказать, что без этого пирата я не мог отправиться в Улуг-Тар.

— Ну-ну...— усмехнулся гоблин, поворачивая кусок мяса над огнем.

— Послушай, Коль-Кар... Если ты боишься... У тебя есть еще время уйти,— сказал я и добавил, обращаясь к Орлику.— Тебя это тоже касается!

— Мне-то что?— фыркнул гоблин.— Я могу исчезнуть в любую минуту.

— Я тоже не боюсь!— заявил бард.— Мы ведь Бессмертные!

— Уж лучше б ты боялся,— проворчал я. Человек без страха способен наделать много глупостей.

Между тем события шли своим чередом. Я увидел, как помощник кузнеца во время очередной паузы направился к клетке, прихватив ковш с водой. Пить заключенным, похоже, не воспрещалось, поэтому никто не стал его останавливать.

Воды хотели все трое. Поэтому мероприятие затянулось почти на пять минут. Узники пили медленно, смакуя каждый глоток. Пока один пил, другой о чем-то разговаривал с подмастерьем. Голосов я не слышал, но видел, как шевелятся их губы.

Когда ковш опустел, подмастерье зашагал к кузнице. Проходя через двор, он поймал мой взгляд и едва заметно махнул головой.

— Дай-ка мне свой кинжал!— попросил я Орлика.

Получив оружие, я вогнал клинок между двух каменных блоков и резко надавил на рукоять. Лезвие лопнуло.

— Ты его сломал!— сокрушенно закричал бард.

— Не переживай, сейчас починим!

Или нет. Оружие Орлику ни к чему. Его главное оружие — звук. Вернее, писк его неподражаемой флейты.

А мне нужен был повод, чтобы подойти к подмастерью, не вызывая подозрений.

— Я тут кинжал сломал... Нечаянно. Сможешь починить?— сказал я достаточно громко на тот случай, если нас кто-то подслушивал.

Подмастерье взял обе части, повертел в руках и тут же положил их на огонь.

— Капитан рад, что ты пришел,— тихо сказал он.— Так и говорит: если появился этот парень, значит, не все потеряно.

— Я рад, что капитан высокого обо мне мнения. Но этого будет мало. Мне понадобится ваша помощь.

— Наша?

— Да. Твоя и остальных рабов, которые хотят вырваться на свободу. Думаю, таких наберется немало.

— О свободе здесь мечтает каждый, только вот большинство и пальцем не пошевелит, чтобы отсюда вырваться. Боятся.

— Придется рискнуть. Или эти трое погибнут. Да и остальные... долго ли они протянут на руднике?

— Больше трех лет здесь еще никто не задерживался,— согласился со мной подмастерье.— Кого камнями завалит, кого чудовища подземные загрызут, кого охранники с дуру забьют. А если с продуктами напряг выйдет, то и от голода можно ноги протянуть.

— Вот видишь...

— Меня ты можешь не уговаривать. Я готов! А вот как быть с остальными?

— Ладно не все, но поддержка пяти-десяти человек мне бы не помещала.

— Ну... пяток, думаю, наберется. Но что мы можем? У нас и оружия-то нет.

— С оружием любой дурак сможет... А у тебя, разве, ничего нет? Ты же кузнец!

— Не кузнец, а помощник кузнеца. Горг, мой хозяин, внимательно следит за тем, чтобы ни одна железяка не пропала... Ну... Есть у меня кое-что. Только этого мало. Нам понадобятся мечи, щиты, доспехи какие-нибудь.

— И где все это можно взять?

— Проще всего у Горга купить. Только он не дурак, сразу почует неладное.

— А если не купить?— вкрадчиво спросил я.

— За кузней у него кладовая. Там всякого добра навалом. Только она заперта, а с ключом Горг не расстается.

— Расстанется, если постараться,— усмехнулся я.

Придется вспомнить старые навыки.

— Что-то еще?

— Да. До тех пор, пока наши сурваши находятся у Камлака, даже пытаться не стоит отсюда бежать.

— Согласен,— не стал я спорить.— А кто такой Камлак?

— Шаман местный. Вон в том доме живет. Там же он и сурваши держит.

С шаманом я был уже заочно знаком. Виделся. Дом у него добротный, но не крепость. А вот сам он мог представлять серьезную опасность. Тут нужно будет хорошенько все обдумать...

— После рудника рабов загонят за внутренний частокол и выставят охрану,— продолжал говорить подмастерье, постукивая молотом по раскаленным половинкам кинжала.

— А ночью? Сколько стражей в карауле?

— Не меньше пяти. Главное, Камлак накладывает на ворота какое-то заклинание, так что открыть их будет непросто.

— Вот как?

Дело обстояло даже хуже, чем я предполагал.

— Держи!— кузнец протянул мне воссоединенный кинжал.

— Оставь его себе, у меня еще есть.

Подмастерье не стал спорить, огляделся по сторонам и быстро сунул кинжал за голенище сапога, прикрыв его штаниной.

— Ладно, пойду я... Тебя как зовут?

— Йон,— ответил подмастерье.— Надеюсь, ты нас не подведешь!

— Я тоже...

Времени до захода солнца оставалось немного, а сделать предстояло немало. Но вначале я еще раз хотел все обдумать и взвесить. Поэтому, немного перекусив, я улегся под навес, сунул руки под голову и закрыл глаза...

— Ты передумал?— ткнул меня лапой в бок Коль-Кар.

— Я думаю,— ответил я, не открывая глаз.

— Думает он... Солнце уже садится!

— Это хорошо...

Я открыл глаза, осмотрел двор.

Кузнец Горг уже мыл руки, а Йон собирал инвентарь. Еще через пару минут появились рудокопы. Утомленные, грязные, смурные. Десятка три рабов сопровождали шестеро наемников. Таким образом, общая численность охраны на руднике составляла полтора десятка клинков. Как и обещал подмастерье, варши сразу же направили в загон, у ворот встал стражник.

Пора...

Я встал, готовый претворить в жизнь свой непростой замысел. Первым делом я направился в кузню.

— Здравствуй, Горг!

— Я тебя не знаю,— грубо ответил на мое приветствие орк.

— Это неважно. Кини-Ар поручил мне очистить окрестности рудника от шипохвостов.

— Ну...

— Мне понадобятся колья с острыми наконечниками. Колья я сам нарублю, с тебя — наконечники. Желательно трехгранные.

— Это дело!— оживился Горг.— Допекли уже шипохвосты, житья от них нет! Хоть кто-то решил за них взяться.— Он окинул меня взглядом.— А осилишь?

— Увидим. Когда возьмешься за работу?

— Сегодня уже поздно. Завтра с утра и возьмусь.

— Договорились!

Мы расстались. Горг направился в свой дом, а я зашагал к жилищу Кини-Ара, сжав в кулаке ключ от кладовой. Ни сам кузнец, ни кто другой не заметил, как он сменил хозяина. Да, не утратили еще пальцы былую сноровку.

— Я решил принять твое предложение!— доложился я управляющему.

— Хорошо. Об оплате поговорим, когда закончишь.

— Лады. Но кое-что мне понадобится заранее.

— Что?

— Мне нужно зелье, способное усыпить крупного зверя.

— Зелье, говоришь?— задумался гоблин.— Нет у нас ни травника, ни алхимика. Был один, так его как раз и сожрали шипохвосты, когда он травы за забором собирал.

— Без зелья ничего не получится, мне приманка нужна.

— Поговори с Камлаком!

— Это с шаманом что ли?

— С ним. Если кто и сможет помочь, так только он.

Шаман был моим следующим собеседником. Я поведал ему о поручении Кини-Ара и о своих затруднениях. Камлак оказался неразговорчивым, но прогонять не стал, направился в мастерскую, тут же, при доме и пропал минут на пять. Я же времени зря не терял, осмотрелся в доме в поисках сурвашей. Мимо ходом открыл задвижку на окне в спальню. Пригодится.

Глиняные фигурки нашлись как раз в мастерской — стояли в шкафу на полках. Много. Десятки. Но разглядеть я их как следует не успел: Камлак выдавил меня своей тушей обратно в гостиную, мол, нечего тебе здесь делать, а потом всучил склянку с каким-то зельем.

— Могу я быть уверенным, что оно подействует на крупного зверя?

— Можешь,— буркнул шаман.

— И... Долго ждать?

— Глазом не успеешь моргнуть.

— Это хорошо. Ну, я пошел.

Теперь нужно было ждать...

— Что ты задумал?— беспокоился Коль-Кар, наблюдавший за моими перемещениями.

— Скоро узнаешь.

На закате появился Камлак и направился к воротам. Я не стал медлить и метнулся к его дому. Окно в спальню смотрело на крепостную стену, поэтому никто не видел, как я проник в помещение и налил немного снотворного зелья в кувшин, стоявший на табурете у кровати. Наверняка, шаман захочет напиться воды перед сном. Я понюхал жидкость — не пахнет ли она зельем? В кувшине оказалось вино. Тем лучше, перебьет запах.

Я все же заглянул в мастерскую — благо там горела лампа — и осмотрел сурваши. К сожалению, понять, какой из них связан с капитаном Лири, я так и не смог, а чтобы забрать все, мне понадобился бы вместительный мешок.

Ладно, потом разберемся...

Когда шаман возвращался домой, я уже шел через двор к навесу.

И снова ожидание...

Глядя на спящего Орлика можно было подумать, что у парня железные нервы. На самом деле это была беспечность: бард не отдавал себе отчета в том, чем мы все рискуем. Да, мы Бессмертные. Если нас убьют, то мы перенесемся в Огул. Возможно, нас накажут, однако жизнь на этом не закончится. Но что будет с капитаном Лири? А с остальными рабами, которые, возможно, примут участие в бунте? Что будет с Коль-Каром? Смертные умирают навсегда. Наверное, Орлику еще не приходилось терять друзей, уходивших безвозвратно, отсюда и эта беспечность.

Впрочем, и Коль-Кар выглядел вполне спокойным, хотя как раз он понимал, что нас ждет в случае неудачи.

— Готов?— спросил я его.

Гоблин кивнул.

Я растолкал Орлика.

— Мы начинаем.

— Что я должен делать?— сонно пробормотал бард.

— Присматривай за животными и вообще... старайся никуда не лезть!

— Каков план?— спросил гоблин.

Я шаг за шагом объяснил план действий. Вроде бы все продумал, ничего не забыл...

— Задумка неплохая, но...— засомневался Коль-Кар.

— Что?

— Ты не учитываешь случайность. Любая незначительная мелочь может испортить весь замысел.

— Всего и не учтешь,— пожал я плечами.— Тем более, случайности... И вот что, на наемников мне плевать, но орков постарайся не убивать. Мне еще долго по Хартлану бродить, не хотелось бы наживать врагов. Но если не получится...

— Мне не нравится местный шаман. От него можно ожидать больших неприятностей.

— Я насыпал ему в вино снотворное зелье. Надеюсь, он проспит до утра... Единственное, что меня беспокоит, это магическая печать на воротах. Вряд ли их удастся запросто открыть.

— Я и через забор могу сигануть,— фыркнул гоблин.

— Ты — да. А те, что в клетке сидят? А Серый Охотник? А зайд? А если еще кого-то ранят?

— Что-нибудь придумаем,— пообещал Коль-Кар.

— Тогда приступим.

С наступлением темноты прекратились всяческие перемещения по внутреннему двору. Все разошлись по своим домам. У ворот остались дежурить двое охранников. Третий занял место на угловой башне. Еще двое стерегли рабов: один на вышке, другой у входа. Именно этими двумя мы и решили заняться в первую очередь, так как трое других находились в стороне и пока не могли нам помешать.

В казарме наемников горела лампа. Я украдкой заглянул в окно, увидел двоих, игравших в кости. Остальные уже спали. Надеюсь, никому не приспичит выходить ночью во двор?

Пересекая двор, я приблизился к клетке, стоявшей в полной темноте.

— Ты вовремя появился, парень!— послышался голос капитана. Весь двор пятнами освещали факелы, но именно клетка стояла в темноте. Я разглядел лишь пальцы Лири, вцепившиеся в прутья.— Не пристало морскому волку умирать на суше.

— Я вытащу вас отсюда, потерпите немного!— пообещал я и направился дальше.

Приближаясь к загону для рабов, я пытался разглядеть Коль-Кара, которому предстояло снять часового на вышке, но не заметил ни гоблина, ни малейшего намека на его присутствие. Оставалось только надеяться, что он не дал деру. Нехорошо было так думать о приятеле, но от этого гоблина можно было ожидать, что угодно.

Я же должен был заняться охранником у ворот. Как я и предполагал, табурет там стоял не просто так. На нем сидел здоровенный орк и счищал ножом кожуру с яблока. Делал он это настолько медленно и сосредоточенно, будто от его стараний зависела сама жизнь. Лампа стояла на земле слева от него, поэтому я, пользуясь тем, что луна скрылась за набежавшими тучами, крался вдоль забора справа. Приблизившись вплотную к охраннику, я осмотрелся — не появился ли кто — и ткнул здоровяка в шею жезлом Паралича, одновременно с этим закрыв его рот ладонью и прижав голову к груди. Стражник задергался, замычал, начал подниматься. В какой-то момент мне показалось, что магия жезла на него не подействует. Но нет, вскоре он замолчал, обмяк и рухнул обратно на табурет.

Я попробовал поднять его, но он оказался слишком тяжелым. Тогда я прислонил его к забору, а лампу сдвинул едва ли не под самый табурет, так что со стороны трудно было разглядеть охранника в подробностях. На первый же взгляд казалось, будто он спит.

Я бросил взгляд на вышку и увидел гоблина, махнувшего мне рукой. Что стало с дежурившим там минуту назад охранником, можно было только гадать.

Теперь нам никто не мог помешать в освобождении рабов. Я обшарил карманы дремлющего в отключке орка, нашел ключ и отпер замок на воротах. Я не стал распахивать створки настежь, скользнул в щель и тут же закрыл за собой ворота. Обернувшись, я наткнулся на кого-то, вынырнувшего из темноты. Я машинально ткнул его жезлом, но человек успел отскочить.

— Это я, Йон!— послышалось из темноты.

— Предупреждать надо!— упрекнул я его. А если бы у меня в руке была катана?— Ну, что поговорил с людьми? Кто еще хочет стать сегодня свободным?

— Я.

— И я.

— Что насчет сурвашей?— спросил кто-то, видно, не определившийся до конца.

— Осталось только их забрать.

Из темноты стали выходить люди. И не только. Появился эльф и два гнома. Всего набралось с десяток рабов.

— А остальные что ж?

— Боятся. Они решили подождать, посмотреть, чем дело закончится.

То есть, если все закончится хорошо, то они сбегут на свободу. А если нет, то они вроде как и не при делах. Мне не нравилась такая позиция, но у каждого своя голова на плечах.

— Ладно, пусть делают, что хотят. А вы — за мной! Только тихо!

Я снова приоткрыл ворота и мы, один за другим, просочились во двор. Рабы насторожено поглядывали на сидевшего у забора орка.

— Он безопасен,— успокоил я их.

Но один из рабов взял все же алебарду стражника, прислоненную к забору, и осторожно потыкал ею орка в бок. Тот не шелохнулся.

Я жестом приказал всем замереть. Осмотрелся. Охранники у ворот тихо беседовали. Нас они не могли видеть. Ни они, ни их товарищ, коротавший время на башне.

— Пока все тихо,— сказал невесть откуда появившийся Коль-Кар.

Короткими перебежками мы добрались до кузни. Замок мне пришлось открывать наощупь. Не впервой. А вот в кладовой пришлось достать медальон Кошачий Глаз, чтобы осветить помещение.

Запасы Горга было не особо велики. Ничего лишнего: несколько слитков железа, деревянные накладки для рукоятей, проволока, наконечники для арбалетных болтов и копий, заготовки, инструменты, какие-то зелья и прочие ингредиенты. Оружия тоже было немного: пара орочьих мечей, две алебарды, несколько кинжалов и ножей.

— Умеете обращаться с оружием?— спросил я.

— Я родился с молотом в руках!— буркнул один из гномов и, за неимением боевого молота, взял себе орочий меч, такой же длинный, как он сам. Но коротышка был достаточно силен, чтобы справиться с этим тяжелым клинком. Остальное оружие тоже быстро разобрали. Досталось всем.

— Что теперь?— спросил Йон.

— Мне не терпится перерезать глотку этому грязному гоблину!— злобно процедил кто-то из рабов. Похоже, он имел в виду Кини-Ара.

— Ты поаккуратнее насчет грязных гоблинов!— предупредил его Коль-Кар, крутя меж пальцев костяную заточку.

— Мы никого не будем убивать без особой необходимости,— заявил я.— Сейчас тихо освобождаем наших товарищей из клетки, забираем сурваши и уходим.

— А ворота? Ты знаешь, как их открыть?— спросил Йон.

Да, ворота... Это была, пожалуй, единственная проблема, которую я пока что не мог решить.

— Я знаю,— заявил вдруг Коль-Кар.— Но мне понадобится время и... Это будет немного шумно.

— А без шума никак нельзя?— поморщился я.

— Нет.

Я окинул взглядом рабов и сказал:

— Тогда нам предстоит бой... Но сначала мы откроем клетку и заберем сурваши.

Чтобы сэкономить время, мы с Коль-Каром решили действовать одновременно: пока я буду открывать замок, он должен был забрать глинные фигурки. Вместе с ним к дому шамана отправились и остальные рабы.

— А вот и я!

Заключенные наблюдали за нашими перемещениями со стороны и ждали освобождения.

— Ты сам-то как смог вырваться?— спросил Лири.— И почему орки тебя не трогают?

— Давай поговорим об этом на свободе?— попросил я его. Снова приходилось орудовать в темноте, но на этот раз отмычкой. Мне нужно было сконцентрироваться.

— А я, если честно, уже распрощался с жизнью... Если выберемся отсюда, буду твоим должником.

— Ты не единственный,— буркнул я, припомнив Коршака.

Но мои слова были неправильно расценены, поэтому их темноты послышался незнакомый голос:

— Разумеется, я тоже перед тобой в долгу.

Так что число моих должников росло на глазах. Скоро, глядишь, они табунами будут ходить за мной следом в ожидании возможности вернуть должок. Я даже усмехнулся, представив себе такую картину.

Раздался звон разбитого стекла. От неожиданности отмычка сорвалась, но я позабыл уже о замке и обернулся.

Выскакивая из окна, Коль-Кар слишком сильно стукнул створкой, и стекло рассыпалось. Он успел пробежать всего несколько шагов, когда ему вслед из недр шаманского дома ударила молния. Сжимавший пару сурвашей в лапах гоблин резко вильнул в сторону, поэтому молния ударила мимо. Но этого оказалось достаточно, чтобы привлечь внимание охранников у ворот. Один из них бросился к колоколу и успел ударить в него пару раз, прежде чем очухались стоявшие под шаманскими окнами рабы. Они всей гурьбой набросились на охранника. Завязалась схватка. Наемник умело уворачивался от ударов неприятелей и делал ответные выпады. Когда натиск усилился, он задействовал заклинание, и рабов разбросало по сторонам Ударной Волной. К нему присоединился его приятель, с башни быстро спускался дежуривший там орк, а из дома во двор выскочил разъяренный ночным вторжением шаман. То ли он так и не прикоснулся к кувшину с водой, приправленной сонным зельем, то ли оно на него не подействовало. Хотя... Шаман заметно пошатывался, когда метал молнии из своего посоха, именно поэтому разряды били невпопад, угрожая задеть своих.

Но это было еще не все. Поднятый шум разбудил всех обитателей рудника, из казармы выбежали одетые наспех наемники, а из домов повалили орки. Таким образом расклад сил выходил не в нашу пользу.

Я медленно потянул катану из ножен, прикидывая план действий.

— Ты куда?!— закричал мне вслед капитан Лири.— Выпусти нас!

Я даже не обернулся. Ситуация складывалась не лучшим образом. Охранники окружили рабов, согнали их в кучу, тыча мечами и алебардами. А те растерялись, раздавленные численным превосходством противника, и уже не помышляли о сопротивлении. Сказывалось время, проведенное в рабстве, где страх был основным оружием подавления.

И тут воздух вздрогнул от прокатившегося над двором звука, похожего на скрежет металла о металл, только усиленного во сто крат. Это Орлик сыграл свою любимую композицию на флейте. Я вздрогнул от неожиданности, а остальные вынуждены были заткнуть уши. Те, кто стоял ближе всех к барду, и вовсе повалились на землю в корчах. Но бард не остановился на достигнутом, он, верхом на верном зайде, ворвался в толпу оглушенных охранников. Люди и орки разлетелись, сметенные крутыми рогами боевого барана. А тех, кто пытался подняться, валил с ног покинувший загон Серый Охотник. Дипломатия была ему чужда, поэтому он грыз всех, без разбора. Таким образом, когда я присоединился к своим друзьям, ситуация снова изменилась. Очнулись рабы, опять взялись за оружие. Некоторым из них приходилось действовать одной рукой, так как в другой они держали сурваши, которые успел передать Коль-Кар. Они не были даже уверены в том, что это их глиняные фигурки. Но берегли их, как зеницу ока, выводя в первую очередь из-под удара. А вдруг?

Как и предполагал Коль-Кар, самым опасным противником оказался шаман. Причем опасным — по причине общей вялости — он был для обеих противоборствующих сторон. Молнии и ледяные шипы разили не только чужих, но и своих. Я активировал Рывок, врезался в Камлака сбоку плечом и сбил его на землю. Шаман огрызнулся молнией из лежачего положения. Я не успел отшатнуться, но меня спас оберег охотника Тита. Я отбил ногой метивший в меня посох и в сердцах попытался проткнуть Камлака катаной, но мой меч был отбит появившимся сбоку орком. Я и его чуть не ударил, но вовремя заметил, что это Коршак.

— Ты?!— рявкнул я.

— Я не позволю тебе убить шамана!— зарычал орк.

— Я тоже не хочу никого убивать! Скажи им, пусть сложат оружие, и тогда никто не умрет!

— Я не стану этого делать! Они выполняют свой долг! Это бунт, и ты в нем участвуешь! Впрочем, ничего иного я от тебя и не ожидал.

— Тогда убей меня!

Он рванулся вперед и, наклонившись, бросил мне в лицо:

— Ты даже не представляешь, с каким удовольствием я перерезал бы тебе глотку.

— Ну, давай, чего же ты ждешь?— подставил я шею.

Он заиграл нижней челюстью, словно боролся с соблазном, но так и не смог переступить через свои принципы.

Вместо того чтобы убить меня, он отразил удар наемника, метившего мне мечом в спину. К наемникам он не испытывал такого трепета, как к своим собратьям оркам, поэтому наподдал охраннику еще и кулаком в лицо. Потом, обернувшись ко мне, сказал:

— Два.

Я не стал спорить. Пусть будет два. Таким образом, ему осталось спасти меня еще один раз. После чего мы будем в расчете.

Пока мы с Коршаком пререкались, бой шел с переменным успехом. Все больше раненых и убитых оставалось лежать на земле. И еще неизвестно, чья бы взяла, но из загона выскочили остальные рабы. То ли совесть заела, то ли почувствовали, что на этот раз свобода близка, как никогда, но они набросились на недобитых охранников с тем, что под руку попало: кто-то схватил грабли, кто-то полено, кто-то просто камень. Их появление и стало переломом в нашей ночной битве. Уцелевшие охранники побросали оружие, а я спас их о расправы.

— Стоять! Пленных не трогать!

Их осталось четверо — тех, кто еще мог держаться на ногах. Трое орков — среди них кузнец Горг — и один наемник. Еще семеро получили серьезные ранения и лежали на земле. Шаман... С тех пор как я сбил его с ног Рывком, он не подавал признаков жизни.

Неужели я его убил?

Присев рядом с Камлаком, я обнаружил, что шаман крепко спит. Похоже, зелье все же подействовало, хоть и с запозданием.

Пленных согнали в кучу и окружили, тыча оружием. Окинув их взглядом, я не увидел Коршака. Похоже, орк сбежал. И я даже знал, почему? Он не хотел, чтобы я снова его спас. Иначе его личный долг увеличится до четырех раз, и он вряд ли перенесет это в здравом рассудке. Так что я не стал поднимать шум, пусть бежит.

Но был еще кое-кто, кого я так и не увидел ни во время боя, ни после него. Кини-Ара.

— Где управляющий?— спросил я, не обращаясь ни к кому конкретному.

Лишь после этого увидел, как рабы тащат из дома вяло сопротивляющегося черного гоблина.

Не знаю почему, но его подвели именно ко мне.

— А ведь я хотел купить всего лишь одного раба,— сказал я ему.— Теперь ты потеряешь всех.

Задание "Заслужить благосклонность управляющего" отменено

— Гвендах меня убьет!— заскулил Кини-Ар.

— Убьет, наверное, если ты будешь дожидаться его возвращения.

Кажется, я достаточно прозрачно намекнул, что ему теперь делать.

— Забирайте своих раненых и топайте в казарму!— приказал я пленным.

— Что ты собираешься с ними делать?— спросил меня Йон. Ему проткнули бок, но он держался на ногах.

— Ничего. Как только мы уйдем, они могут поступать, как им вздумается. Если охота, могут дожидаться возвращения Гвендаха. Но Кини-Ар прав — вряд ли ему понравится то, что его рабы разбежались.

— Я к чему спрашиваю? У многих есть претензии к нашим бывшим охранникам. Многие из них относились к нам, как к животным. Хотелось бы вернуть должок.

— В следующий раз!— категорично заявил я.— Это вы теперь почти на свободе, а мне еще невесть сколько слоняться по Хартлану с кадрашем на шее.

Рабы потеряли троих убитыми и четырех ранеными. Пока последних перевязывали, я раздобыл ключ от клетки — забрал его у охранника. Капитан Лири вышел первым и обнял меня из чувства благодарности.

— Ноги моей больше не будет на суше,— сказал он, но потом спохватился.— Вот только верну свой корабль...

Глава 19

Зелье, изготовленное Камлаком и им же выпитое, оказалось сильнее, чем я мог рассчитывать. Как я ни старался, но мне так и не удалось разбудить заснувшего шамана. Я тряс его, бил по щекам, даже пару раз уколол катаной. Тщетно. Он лишь чмокал толстыми губами или рычал, но упрямо отказывался просыпаться. А он мне нужен был в бодрствующем состоянии, чтобы отвязать рабов от их сурвашей. Кроме того, только он мог снять заклинание с ворот. Да, и я сам, и Орлик, и капитан Лири, да и большинство бывших рабов могли спуститься с крепостной стены по веревке. Но как быть с нашими животными? Да и раненым эта затея вряд ли понравится.

Я вышел из казармы, у которой дежурила стража из бывших рабов, и увидел, как группа невольников пинает кого-то ногами.

Неужели нашли исчезнувшего в конце боя Коршака? Похоже, мне снова придется спасать его и вешать новый долг.

Я направился к ним, растолкал не на шутку разошедшуюся толпу и увидел лежащего на земле... раба.

— За что вы его так?— спросил я.

— Он — предатель,— сказал помощник кузнеца.— Это он доложил Кини-Ару о готовящемся бунте. Это из-за него чуть не казнили наших друзей.

Что ж, заслужил — получи. Но убить я его не дал:

— Отведите его в казарму, там ему самое место!

— Он заслужил смерть!— настаивал Йон.

— Есть наказания пострашнее смерти,— заверил я его.

— О чем ты?— не понял кузнец.

— Когда мы уйдем, он останется единственным рабом на руднике. Не думаю, что хозяин назначит его старшим надсмотрщиком. Над кем? Подозреваю, его ожидает немало работы,— подмигнул я Йону.

— Какой же ты бессердечный!— улыбнулся мне кузнец, а потом обратился к товарищам:— Тащите его в казарму, пусть лижет задницы своим хозяевам!

Я же направился к Лири, стоявшему у навеса, под которым временно разместили раненых. Манса положили вместе с остальными, и Рав сидел рядом с ним.

Получено новое сообщение!

Я лишь мельком взглянул на отправителя. Кареока...

Сердце защемило. Это было уже ...цатое письмо от НЕЕ, а я до сих пор не удосужился ответить ни на одно из них. И дело не в том, что я все еще на нее обижался. Нет, это осталось в прошлом. Просто я понятия не имел, с чего начать? Может быть, это ее последнее письмо даст мне хоть какой-нибудь повод?

Но сперва я должен был закончить начатое.

— Как они?— спросил я капитана, имея в виду раненых.

— Мы нашли в доме шамана кое-какие зелья, так что двое смогут идти самостоятельно. Троих придется нести. Манс совсем плох... А у тебя как дела?

— Не очень. Камлак спит, и я никак не могу его разбудить.

— Может, я попробую? Мне часто приходилось будить матросов, которым на вахту, а они лыка не вяжут. Так что есть кое-какой опыт.

— Вряд ли у тебя получится,— покачал я головой.— Он не проснется, пока не закончится действие сонного зелья.

— Мы не можем ждать! Будет лучше, если мы еще затемно уберемся отсюда. Не тащить же этого борова с собой? У нас и так трое носилок! А ворота кто откроет?

— Коль-Кар вроде говорил, что знает, как их открыть... Кстати ты его не видел?

— Больно надо мне следить за этим гоблином!— фыркнул Лири.— Ты ведь знаешь, как я его "люблю".

— Я надеялся, что вы поладите. Я рассчитывал на вашу помощь.

— Помощь? О чем речь?— насторожился капитан.

Я кратко ввел его в курс дела.

— Улуг-Тар, говоришь?— нахмурил брови Лири.— Слышал я об этом некрополе. Говорят, там золота и драгоценностей больше, чем в остальном мире. И вот что я тебе скажу... Однажды несколько капитанов объединились и решили ограбить Улуг-Тар. Они высадились за западном побережье и добрались до некрополя посуху. Большой отряд, почти что армия. Головорезы те еще. И знаешь, чем закончилась эта история? Они все умерли. Им не дали даже взглянуть на несметные богатства. Никто из них так и не переступил порог некрополя... К счастью, в те годы я был еще мальцом. А то и я лежал бы вместе с ними, потому что никогда не отказывался от лихой драки... Но понимаешь ли, друг мой, тут вот какое дело,— заюлил он.— Моя ничтожная жизнь привязана вот к этой штуке,— он показал мне сурваш.— Она очень хрупкая. И я не могу ринуться в бой, держа ее в кармане. А вдруг что случится? Я не хочу умереть рабом... Извини...

— Понимаю,— кивнул я.— И не настаиваю.

— Я твой должник, и я любому голову за тебя оторву, ты же знаешь, но сначала мне нужно стать свободным человеком,— вцепился в мой рукав Лири.

— Да-да, я понял... Пойду поговорю с Коль-Каром.

Гоблин только что вышел из дома шамана. Это была прекрасная возможность расстаться с капитаном Лири, чтобы не видеть его виноватую физиономию.

— Послушай, приятель! Ты вроде как говорил, что знаешь, как открыть ворота?— напомнил я Коль-Кару.

— А ты как думаешь, чем я занимаюсь все это время?— он указал на ряд горшочков, выстроенных у ворот. А в руках он держал кость, покрытую какими-то знаками, и веревку с узелками.— Нам повезло. Кажется, я нашел все необходимое.

— Сколько тебе понадобится времени?

— Думаю, до рассвета успею.

— Хорошо бы...— Я посмотрел на часы — до восхода солнца оставалось не так много времени.

Я не стал мешать гоблину, отошел в сторону, присел на крыльцо и открыл сообщение от Кареоки.

"Мне очень хочется тебя увидеть! Нам обязательно нужно поговорить. Где бы ты ни находился. Только скажи — и я приду! Если у тебя какие-то неприятности, если ты в беде — только скажи, и на помощь тебе придет весь клан Пролесков.

Твоя Кареока"

Твоя Кареока?

Это что-то новое. Не скрою — приятное, но...

Что я мог ей ответить? Что вляпался в историю, выпутаться из которой мне не поможет ни она, ни весь ее хваленый клан? А как быть с "просьбочкой" двух Богинь? С ней они мне тоже помогут? Хотя... В борьбе с мятежной Богиней Таноссой поддержка мощного клана мне бы на самом деле не помешала. Боюсь, правда, что его одного будет недостаточно, но, по крайней мере, об этом стоило подумать. Однако сперва мне нужно было получить свободу.

Я снова оставил письмо Кареоки без ответа.

Сходил в казарму, убедился в том, что Камлак продолжает спать, а потом сидел на крыльце и наблюдал за Коль-Каром. То, чем он занимался, без преувеличения можно было назвать творчеством. Точно так же работают художники, скульпторы, кондитеры или ювелиры, создающие настоящий шедевр. Гоблин чертил на земле какие-то линии, тщательно отмеряя расстояние веревкой с узелками, раскладывал кости, посыпал их порошками, отходил в сторону и, подперев подбородок кулаком, долго рассматривал свое творение. Морда была у него сосредоточенная и не очень-то довольная. Я начал подумывать о том, что, если у него ничего не получится, придется оставить на руднике и Серого Охотника, и зайда, а раненых спускать с забора на веревках.

На то, чтобы установить заклинание на ворота, у Камлака ушло минут пять. И обошелся он при этом лишь словами и жестами. Коль-Кару пришлось собрать целый натюрморт в прямом смысле этого слова. Наконец, когда первые лучи солнца осветили горные вершины, работа была закончена.

Потом начались танцы с бубном — инструмент гоблин нашел в доме шамана. Зрелище было настолько завораживающее, что собрало во дворе всех бывших рабов. Разве что капитан Лири и Рав остались под навесом, но и они внимательно наблюдали за Коль-Каром. Гоблин прыгал самозабвенно, постепенно увеличивая ритм. Появились какие-то всполохи, разноцветные разводы. Кости, разложенные на земле, поднялись в воздух и начали отплясывать вместе с новоявленным шаманом. Я видел, как бывшие рабы начали дергать головами и притопывать ногами в такт безумной музыке. Я и сам почувствовал острое желание присоединиться к "веселью".

Закончилось все громким хлопком, аура защиты, покрывавшая ворота, лопнула.

— Из тебя вышел бы отличный шаман!— похвалил я Коль-Кара. На что он буркнул:

— Каждый должен заниматься своим делом...

Беженцы были готовы отправиться в дорогу. Они подчистили закрома рудника, прихватив с собой почти все съестные припасы. Впрочем, их было не так уж много. Забрали все оружие.

— Куда вы теперь?— спросил я Рава.

— В горы. Есть там одно укромное местечко, где можно отсидеться. А потом будем пробираться в Карнеолис.

— Что с сурвашами?

— Я знаю одного человека, который сможет снять привязку. Правда, для этого придется прогуляться... в один из ближайших городов.

Несмотря на то, что именно я спас невольников от смерти, а потом еще и освободил от непосильного рабства, откровенничать Рав не стал. Я не обиделся. Меня это на самом деле не касалось.

— Что ж, тогда будем прощаться.

Орлик уже оседлал зайда, да и мой варг рвался на простор.

Я пожал руку предводителю повстанцев, обернулся к капитану.

— Мы тут подумали...— сказал он, опустив глаза.— В общем, я иду с тобой, если ты не передумал.

— Ты очень рискуешь,— ответил я сквозь зубы.— Там, куда мы идем, нас будут бить. А сурваш такой нежный.

— Я отдам его Раву. Мое присутствие не обязательно для того, чтобы снять привязку. А он позаботится о том, чтобы я стал свободным.

Честно сказать, вначале я немного обижался на капитана. А теперь, когда он решил ко мне присоединиться, не знал, радоваться мне или печалиться. Обращаясь за помощью к Лири и Коль-Кару, я действовал из эгоистических побуждений. Мне — да и Орлику — смерть не страшна. Умер, встал на Точке Возрождения, отряхнулся и дальше пошел. А если умрут эти двое... В том, что в Улуг-Таре нас поджидает смертельная опасность, никто не сомневался. Ни они, ни я. И то, что они оба согласились пойти со мной, дорогого стоило.

— Спасибо, капитан.

Теперь мне придется приложить все мыслимые и немыслимые усилия для того, чтобы мои друзья остались живы. Для меня это было даже важнее, нежели выполнение задания Двадара...

Задача "Освободить капитана Лири" выполнена!

Задание "Старые друзья" выполнено!

+10800

Улуг-Тар находился к западу от рудника, в трех-четырех днях пути. Мы решили пересечь реку там же, где и прежде. Риск, что там меня уже будут поджидать местные стражи закона, был минимальный, но все-таки был. Однако переправа прошла без проблем, после чего мы снова углубились в степь.

Коршака я заметил на третий день пути. Упрямый орк снова следовал за нами, чтобы еще один раз спасти меня от верной смерти. Он был единственным из нашего небольшого отряда, кто понятия не имел о том, куда мы идем. И я подумывал, не предупредить ли мне его — не хотелось брать еще один грех на душу, а он, глядишь, передумает и, наконец, исчезнет? Но пока я думал, мы добрались до цели.

Я рассчитывал увидеть вход в подземелье. Это могло быть какое-нибудь помпезное, в орочьем стиле здание или что-то еще. Но оказалось, что Улуг-Тар, Последнее Пристанище Героев, находится под открытым небом, за высоким забором, преградившим нам путь на четвертый день пути. Мы подошли к нему с востока, а вход, как сообщил Коль-Кар, находился на юге. С севера некрополь тянулся вдоль протоки, соединявшей озеро Озиль с Изой, а с западной стороны простиралось, собственно, само озеро.

Глядя на забор я задался вопросом:

— Почему бы нам не перебраться через него? Таким образом, мы избежим встречи со стражей у ворот.

— Не получится,— ответил гоблин.

— Почему? Он высокий, да, но не неприступный. Смастерить лестницу...

— Не получится,— упрямо повторил Коль-Кар.

Увы, деревьев, на самом деле, поблизости не было.

— Можно вернуться назад. Помнишь ту рощицу, в которой мы останавливались на обед?

— Я не про лестницу... Через эту стену невозможно перебраться в принципе.

— Почему?

Он мог бы мне объяснить, но решил иначе:

— А ты подойди к ней, сам поймешь.

Я и без его рекомендаций собирался рассмотреть стену вблизи, поэтому, пожав плечами, спустился с варга и зашагал к ней пешком.

Уже издали я заметил, что стена не совсем обычная — какая-то бугристая, словно оплавленная. Ни блоков, ни кирпичей в ее кладке я не увидел — сплошной камень высотой метров десяти. Да и камень ли? Зеленовато-красно-белый. Никогда до сих пор я не видел камня такой расцветки. С приближением я начал различать детали. Оказывается, всю стену "украшал" грандиозный барельеф. Если, конечно, можно было назвать украшением тысячи, десятки тысяч переплетенных между собой человеческих тел. Впрочем, если присмотреться, то можно было различить и гномов, и эльфов, и других обитателей Годвигула. Но людей было больше других. Создавалось дикое впечатление того, что вся стена состоит из этих тел, плотно спрессованных и густо перемазанных прозрачным раствором.

— Жуть какая!— поежился капитан Лири, решивший составить мне компанию.— Уж насколько у меня богатая фантазия, но такое...

Прекрасно осознавая тот факт, что все это иллюзия, я подошел к стене почти вплотную и протянул руку, чтобы прикоснуться к барельефу. Каково же было мое удивление, когда мне навстречу из стены потянулись сотни перемазанных какой-то зеленовато-черной гадостью рук. Они попытались вцепиться в меня — я увернулся и отпрянул назад.

— Ох, ты ж, дерьмо-то какое!— воскликнул капитан, пятясь назад.

К счастью, руки не стали длиннее обычных, до нас они так и не дотянулись. Потом еще какое-то время тысячи пальцев беспомощно хватали воздух, после чего руки втянулись обратно в стену.

Я не собирался сдаваться, вытащил катану и снова стал медленно приближаться.

— Будь осторожнее!— предупредил меня Коль-Кар.— Если они тебя схватят, то уже не отпустят — втянут в стену, и ты станешь одним из них.

Я это уже понял. Вопрос лишь в том, насколько это опасно для Звездного? Умру ли я и окажусь на Точке Возрождения или увязну в стене и всю оставшуюся жизнь буду хватать неосторожных путников?

— Кто они такие?— спросил я.

— Все те, кого убили орки за время существования этого мира. Это очень древняя магия, старее самых старых Богов.

Когда снова потянулись руки, я принялся их рубить. Они падали на землю и исчезали, а на их месте появлялись все новые и новые. И не было этому конца. Так что оружие я опустил раньше, нежели устал. Мои старания были бесполезны.

— А если перелететь через стену?— обернулся я к гоблину.

— Ты умеешь летать?— спросил он.

— Я — нет, но если...

— Когда же ты научишься мне доверять?— вздохнул Коль-Кар.— Если я говорю, что через забор НЕВОЗМОЖНО перебраться, то так оно и есть на самом деле. В Улуг-Тар можно попасть только через ворота.

— Хорошо.— Я вложил катану в ножны, сел на варга и слегка пришпорил.— Поехали к воротам...

По площади некрополь не уступал самым крупным городам Годвигула. Я понятия не имел о том, что там, за высокой стеной, но задавался вопросом: это ж сколько ему лет и сколько героев нашло здесь свое последнее пристанище? Немного зная орков, я приходил к выводу, что героями они считали практически всех своих собратьев. Впрочем, возможно так оно и было. Редкий орк умирал своей смертью. Все чаще они гибли в захватнических и приграничных войнах. А ведь были еще и длящиеся столетиями междоусобицы. Но я не заметил на барельефе ни одной орочьей морды. Значило ли это, что, если орк убивал орка, то проигравший не становился новым "кирпичиком" в бесконечно длинной стене некрополя, а отправлялся Кушт-А-Дир?

До ворот мы добрались лишь на закате. Они были под стать самому некрополю: огромные, помпезные, мрачные. В отличие от стен, ворота украшали головы каких-то жутких чудовищ. Подозревая, что это неспроста, я бы не рискнул к ним приблизиться, но...

...ворота были распахнуты настежь.

И никакой охраны я издалека не заметил.

— А где же хваленые шауги и маркеш-адалы?

— Маркеш-адалы — прислужники мертвых и внутренняя стража, они не выходят за ворота без крайней необходимости,— пояснил Коль-Кар.— А вот то, что ворота открыты и поблизости нет шаугов, это... странно.

Согласен.

Неподалеку от ворот я увидел какие-то руины и... площадку Возрождения. Кроме того на моей карте появился новый Портал. Он располагался среди скал у самого озера. Совсем близко.

Потом мы увидели стражников некрополя. Шауги — а их было не меньше двух десятков — были мертвы. Все. Не знаю, какими они были в бою, но внешне выглядели довольно грозно. Похоже, на роль шаугов отбирали самых рослых и самых крепких орков. Эти ребята были самыми здоровыми из тех, кого мне доводилось встречать. Другие и не смогли бы носить доспехи толщиной с палец. Да и оружие у них было такое, что сил не хватало на то, чтобы даже просто поднять с земли. А они сражались этими топорами и секирами — о чем говорили свежие зарубки и кровь. Вот только тел нападавших нигде не было. Так что некому было ответить на вопрос, кто же осмелился атаковать Улуг-Тар и перебил грозную стражу, оставив на их непробиваемых доспехах оплавленные, будто прожженные дыры?

— Не нравится мне все это,— пробормотал капитан Лири, с тоской взглянув на свой невзрачный меч.

— Мне тоже,— в кои веки согласился с ним Коль-Кар.

И даже Орлик сказал свое слово:

— А мне вот интересно: они, те, кто перебил стражу, вошли внутрь или, наоборот, вырвались наружу?

Меня тоже интересовал этот вопрос. Земля перед воротами была настолько сухая, что не осталось никаких следов. Но...

— Видите кровь на оружии орков?— кивнул я.— Вряд ли это кровь мертвецов.

— То есть...— не понял бард.

— Они вошли в Улуг-Тар.

— Не хотел бы я встретиться с теми, кто оставляет на таких доспехах такие дыры,— покачал головой капитан.

— У тебя еще есть возможность развернуться и уйти,— сказал я ему.— Это всех касается!

Понятное дело, что мне одному не справиться с теми, кто убил шаугов. Но и мои друзья вряд ли смогут мне в этом помочь. Так пусть хотя бы они уцелеют, а я, по крайней мере, попытаюсь.

Я прогулялся до площадки Возрождения. Теперь, если я умру, то не улечу в далекий Огул, а появлюсь у ворот некрополя. Это серьезно сэкономит мне время. А умирать, как я подозреваю, мне придется не один раз.

Я потрепал за холку Серого Охотника, подмигнул Орлику, кивнул гоблину, переступил порог некрополя и увидел тела маркеш-адалов. Они были не такими рослыми и крепкими, как шауги — шаманам это ни к чему. У них другое оружие, другие обязанности. Но и они все до единого были мертвы.

— Улуг-Тар...— услышал я за спиной голос Коль-Кара.— Всегда хотел здесь побывать.

— Здесь должно быть столько золота, что вам без меня не унести,— сказал капитан Лири.

Я обернулся, с благодарностью посмотрел на друзей.

— Спасибо... Но было бы лучше, если бы вы остались снаружи.

Серый Охотник осторожно пересек границу территории мертвых и приблизился, озираясь по сторонам. Один лишь Орлик решил нас покинуть. Я проводил взглядом поспешно удаляющегося барда верхом на зайде. Наверное, он правильно поступил. Толку от него немного, а смерть, пусть и временная, ему ничего не даст. По крайней мере, мне не придется за него беспокоиться.

Но я ошибся. Добравшись до руин, Орлик отметился на точке Возрождения, развернул зайда и устремился обратно к некрополю.

— Ну, раз мы все здесь,— сказал я,— так давайте постараемся выжить.

Мы сделали всего несколько шагов, когда на нашем пути появился Коршак.

— Я не позволю вам переступать порог священного Улуг-Тара!— закричал он, хватаясь за меч.

— Мы уже переступили,— заметил я.— И что теперь? Ты нас убьешь? А тебя совсем не интересует, кто перебил всех стражей некрополя?

Я обошел орка и зашагал дальше. Мои друзья поступили соответственно.

Некрополь полностью оправдывал свое название. Это на самом деле был настоящий город мертвых — со своими "домами", в которых никогда не звучали детские голоса, и улицами, по которым редко ходили живые. Архитектура Улуг-Тара, как и все, что строили орки, не отличалась особыми излишествами, но была довольно разнообразна. Сказывались веянья эпох: от простых "стен" с погребальными ячейками, похожими на те, что я видел в банке "Гундерсен и сыновья", до возвышавшихся над городом пирамид и склепов, скрытых в глубинах земли. Коль-Кар ничуть не преувеличивал, говоря о древности Улуг-Тара. Многие строения серьезно обветшали и нуждались в ремонте, густой мох покрывал серые стены, повсюду паутина, пыль и прах. То ли внешний вид некрополя мало беспокоил маркеш-адалов, то ли на все попросту не хватало рук.

— Здесь заблудиться можно!— тихо воскликнул капитан Лири.— Как ты собираешься искать... того, кого надо?

— Не знаю,— признался я.— Двадар сказал, что звартак подскажет, где покоится его хозяин.

Я достал из Инвентаря ожерелье из костей, но не заметил ничего, что могло бы мне подсказать направление поисков.

— Коль-Кар? Ты что-нибудь об этом знаешь?— показал я ожерелье гоблину.

— Наши ритуалы похожи, но я в них плохо разбираюсь. Тебе бы следовало поговорить с настоящим шаманом.

— Где ж его взять?— пробормотал я. Заметил плетущегося позади Коршака, спросил:

— А ты?

Орк презрительно фыркнул и грубо бросил:

— Нет!

Ничего иного я от него и не ждал.

— Как думаешь, не будет ли святотатством, если я повешу его себе на шею?— спросил я гоблина.

Коль-Кар пожал плечами:

— Наверное, нет. Какая ему разница, где он находится — на шее или в кармане?

Я рискнул и повесил ожерелье на шею. Ничего страшного не произошло. Зато теперь и руки у меня были свободными, и звартак перед глазами.

Мы не спеша шли по некрополю, зыркая по сторонам. Время от времени нам попадались изрубленные тела маркеш-адал, до последнего пытавшихся сдержать неведомых врагов, но их самих не было ни видно, ни слышно. Тишина в Улуг-Таре была... гробовая.

— Может, лучше другой дорогой пойдем?— тихо предложил Лири, когда мы наткнулись на очередное тело погибшего в неравном бою шамана.— Мы идем по их следам.

Мне тоже не хотелось встречаться с теми, кто перебил лучших из лучших, не понеся при этом никаких потерь. К тому же у меня не было конкретного маршрута, так что я не стал возражать, и мы свернули в ближайший переулок.

В некрополе не было ни центральных улиц, ни какой бы то ни было осознанной планировки. Логика застройки тоже оставалась непонятной. Здесь совсем уж древние и обветшавшие постройки соседствовали со сравнительно новыми, а улицы петляли так, что напоминали лабиринт. Проходя мимо "погребальных стен", мы видели тела покойников в открытых ячейках. То ли орочьи ритуалы, то ли особая атмосфера Улуг-Тара способствовала их мумификации. Хотя изредка попадались и обнаженные от плоти скелеты. Наверное, они были самыми древними "обитателями" некрополя.

Капитан Лири осмелел настолько, что принялся заглядывать в ячейки в поисках обещанных богатств. Но тут его ожидало полное разочарование:

— Где золото? Где древние украшения? Где россыпи драгоценных камней?— бормотал он.

Покойники уходили в иной мир налегке. Как и положено воину, они брали с собой лишь доспехи и оружие. Единственным украшением был звартак. Но доспехи давно истлели, оружие заржавело, а звартак... Лири не интересовали кости орочьих предков. Лишь однажды ему попалось на самом деле нечто ценное. Не испытывая никакого пиетета к умершим, капитан попытался завладеть кольцом, украшавшим палец мумии. Снять не получилось, и Лири пришлось отломать палец.

Коль-Кар посмотрел на меня и сказал:

— А ты еще удивляешься — почему я терпеть не могу этого нечестивца.

— Плевать я хотел на твою любовь!— фыркнул капитан, вытирая рубиновый перстень о рубаху.— От нее никакой прибыли, а вот это колечко стоит целое состояние.

— Когда-нибудь ты будешь наказан за свою жадность.

— И кто же меня накажет? Уж не ты ли?— насупился пират.

Гоблин подался вперед, и мне пришлось вмешаться:

— Угомонитесь, оба!

— Тихо вы!— шикнул орлик.— Слышите?

Мы замолчали и вскоре услышали какие-то странные звуки, похожие на легкие хлопки. Было бы трудно определить, откуда они доносятся, если бы не яркие всполохи, сопровождавшие каждый такой хлопок.

— Это где-то там!— уверенно ткнул пальцем бард.

Не сговариваясь, мы двинулись в указанном направлении. Любопытство оказалось сильнее осторожности.

Крались почти беззвучно, и только зайд нарушал тишину, громко цокая копытами по брусчатке.

Лири то и дело оглядывался на него и на Орлика, а потом не вытерпел, сказал барду:

— Оставь его, или я за себя не ручаюсь!

Орлик не стал спорить, погладил зайда между рогов, что-то шепнул на ухо и привязал уздечку к торчавшей из стены проржавевшей железяке. Ездовой баран остался стоять на месте.

Обогнув трёхъярусную пирамиду, мы увидели просторную площадь. Именно здесь происходило то, что я сначала принял за звуки боя. Однако я ошибся. Бой уже давно закончился. Здесь, на площади, погибли последние Маркеш-Адалы. И вот теперь мы увидели тех, кто их перебил. Это были леверленги. Несколько десятков человек — воины и маги. Первые организовали внешнее кольцо и стояли, глядя наружу и охраняя тех, кто находился за их спинами. Маги составляли внутреннее кольцо. Они синхронно произносили какие-то непонятные слова и взмахивали руками в направлении центра, порождая те самые хлопки и всполохи, которые привлекли наше внимание. А в самом центре, в метре над землей, расправив руки, парил рослый человек в прочных доспехах.

— А это еще кто?— спросил капитан Лири.

— Янсатх,— коротко ответил я.

— Янсатх?— державшийся в отдалении Коршак приблизился к нам, чтобы взглянуть на древнее Божество Смерти.

— Да ну?! Тот самый? А что он делает?— Лири даже на цыпочки привстал, чтобы получше разглядеть Бога.

Пожалуй, я мог ответить на его вопрос. Нечто подобное я уже видел однажды. Во сне. Тогда Малангир на руинах Камельсола призывал к жизни умерших леверленгов. То, что происходило сейчас на площади Улуг-Тара, выглядело куда грандиознее. Но, боюсь, смысл был тот же самый. В этом мы убедились, когда начали с грохотом разлетаться каменные пробки на запечатанных погребальных ячейках, и из них полезли мертвецы. Делая первые за сотни лет робкие шаги, они быстро приходили в норму и, прихватив свое оружие, выходили на площадь. Они лезли со всех сторон: из ячеек, из склепов, из пирамид. Орки-воины, орки-шаманы, орки, орки, орки... Мертвые орки...

— Нужно убираться отсюда!— тихо шепнул капитан Лири.

И трудно было с ним не согласиться. Видимо, Янсатх собирался пробудить весь Улуг-Тар. Первыми ожили мертвецы, нашедшие свой покой вблизи площади. Потом магическая волна, поднятая зловещим ритуалом, прокатилась по всему некрополю, и уже отовсюду слышался грохот вскрываемых гробниц, треск костей, скрип доспехов и звон оружия.

Похоже, не выполнить мне задание Двадара. Оно и до этого было непростым, а теперь и вовсе стало немыслимым.

Что-то затрещало позади, я обернулся и увидел могучего орка, опустившего на плечо капитана Лири тяжелую руку, на которой отсутствовал один палец. В другой он держал огромный топор. Истлевшие доспехи едва скрывали высохшее и рассыпавшееся при малейшем движении тело. На нас смотрели пустые глазницы. А позади него уже выстроилась целая очередь мертвецов, собиравшихся предъявить нам свои претензии.

Раздался истошный рев зайда. Мы не видели его, но слышали отчетливо. Похоже, он стал первым, до кого добрались коренные обитатели Улуг-Тара, и мы уже ничем не могли ему помочь.

Лири ударил с разворота и перерубил сжимавшую его плечо руку. Схватив меч обеими руками, он подкосил ноги орка прежде, чем тот ударил топором. Мертвец упал на землю, но успел схватить капитана за ногу. Лири развернулся и зарядил орку свободной ногой по голове, которая оторвалась от тела и улетела на второй ярус ступенчатой пирамиды.

Потом мы дружно бросились кромсать преградивших нам путь к отступлению мертвецов. Многие из них были настолько ветхими, что разваливались от одного хорошего удара. Но их было слишком много, и любая неосторожность могла стоить жизни, если не мне, то Лири и Коль-Кару — точно.

Не знаю, что поразило Орлика больше — гибель зайда, ставшего ему за время путешествия настоящим другом, или возвращение к жизни орды мертвецов. Из ступора его вывел только мой окрик, после чего бард пристроился вслед за нами, не решаясь вступить в бой. Я не стал его осуждать: без зайда он был беспомощен, как ребенок. Кинжал, который он держал в руке, был более опасен ему самому, нежели противникам. Единственное, что меня утешало — бард был бессмертным. Так что ничего непоправимого с ним не случится.

Другое дело, мои смертные друзья. Костяные ножи Коль-Кара были хороши против живых врагов. А вот мертвецам они не причиняли существенного вреда. Размашистые скользящие удары были не в состоянии ни пробить, пусть и ветхий, но доспех, ни перерубить кость. От колющих ударов было еще меньше толку. Поэтому гоблин плотно увяз на левом фланге, и нам с капитаном пришлось ему помочь, прежде чем он не обзавелся более подходящим оружием. Он подобрал доставшийся ему от вернувшегося в царство мертвых скелета клинок, своей конфигурацией похожий на серп. Он был хоть и ржавый, но тела мертвецов кромсал и разрывал на части сносно.

Зато Серый Охотник неожиданно стал лидером. Он первым вклинился в группу мертвецов. Орудуя передними лапами, он без труда разрывал их на части. Да так ловко, что значительно вырвался вперед, оставив нас позади. Коршак не сильно отставал от варга. Вначале он никак не мог решиться и поднять руку на своих мертвых собратьев, среди которых могли быть и его предки. Но когда они попытались порвать его на части, одумался и начал рубить мертвецов налево и направо. Особо удался ему удар щитом. С его помощью орк крушил нежить даже плодотворнее, нежели мечом. Глядя на него,мне пришла в голову идея применить эту тактику для прорыва, когда шум боя привлек внимание леверленгов: пока маги продолжали ритуал, часть воинов направилась в нашу сторону. Для этого я подобрал щит. Он был слишком тяжел для меня, но я не собирался использовать его по прямому назначению. Выставив его перед собой, я активировал Рывок и за раз сносил до десяти мертвецов, часть из которых уже не поднималась. Потом, оказавшись в плотном окружении, я бросал щит и запускал Смертоносный Вихрь, сжимая меч обеими руками. Результат был неизменно превосходным: Вазавель проходил сквозь тела мертвецов, как раскаленный нож сквозь кусок воска. Я поднимал щит, и все повторялось. Таким образом мне даже удалось обогнать Коршака и я шел по пятам Серого охотника.

Но в общем и целом наше положение было незавидным. Мертвецов не становилось меньше. Напротив. Они лезли изо всех щелей, заполняли узкие улицы некрополя, снова гибли под нашими клинками, однако на их место приходили другие. А леверленги были все ближе. Им тоже приходилось протискиваться сквозь плотные ряды мертвецов, но те своих не трогали, поэтому расстояние между нами постепенно сокращалось.

Неожиданно завибрировали кости звартака на моей шее. Я не сразу понял, в чем дело. Потом догадался: это и был тот самый знак, который подавало мне ожерелье. Где-то неподалеку появился его законный хозяин — Кадар, сын Двадара. Я завертел головой, пытаясь в толпе мертвецов разглядеть того единственного, у кого не было на шее звартака. Увидел. Орк, ничем не отличавшийся от остальных, разве что труп более свежий, так как умер он не так давно. Но нас разделяла немалая толпа его соплеменников. А потом ситуация и вовсе усложнилась, когда Кадара оттеснили на боковую улицу, и он остался позади.

Мне очень трудно было контролировать ситуацию, выполняя сразу несколько задач: отражать атаки мертвецов, не упускать из виду Кадара, посматривать на приближавшихся леверленгов и следить за своими товарищами по оружию, чтобы в случае необходимости прийти на помощь. Да и ситуация складывалась не лучшим образом. С одной стороны, мы почти пробились сквозь плотные ряды мертвецов — дальше улица была почти пустой, и мы могли бы рвануть к выходу. Но ведь Кадар был совсем близко! Я готов был пожертвовать жизнью, чтобы добраться до него и выполнить задание его отца. Но в таком случае мои друзья останутся без моей поддержки, один на один с сотнями мертвецов и, что было гораздо хуже, против десятка леверленгов.

— Серый!!!— позвал я варга. Он услышал и начал пробиваться ко мне.

Когда он оказался рядом, я принял окончательное решение.

— Лири, Коль-Кар, ко мне!

Не зная, что я задумал, пират и гоблин, продолжавшие рубить напиравших сзади мертвецов, все же вняли приказу. Оказавшись рядом, мы разбросали наседавшую нежить. Я воспользовался короткой передышкой и сказал:

— Вы двое,— я имел в виду капитана и Коль-Кара,— садитесь на Серого Охотника и мчитесь к выходу! Он вас вывезет. А тебе,— посмотрел я на стоявшего в стороне Коршака,— если не хочешь здесь навсегда остаться, придется бежать следом за ними и не отставать.

— А ты?— спросил Лири.— Что ты задумал?

— Выполнить задание и стать свободным.— Я уже не видел Кадара, но точно знал, что он неподалеку, так как звартак продолжал слегка вибрировать.

— А как же я?— испуганно спросил Орлик.

— У тебя два варианта на выбор: либо присоединиться к Коршаку, либо остаться со мной и... умереть.

Бард печальным взором окинул улицу, ведущую к выходу. Она быстро заполнялась мертвецами. У Серого Охотника была возможность прорваться, а у Орлика — без зайда — ее не было. Он не успеет добежать до выхода из некрополя, выдохнется раньше, и его растерзают мертвецы.

Похоже, он и сам это понимал, поэтому и сказал:

— Я... остаюсь с тобой.

— Не бойся,— похлопал я его по плечу,— смерть — это начало новой жизни.

— Я не боюсь. Жаль накопленного Опыта.

Я совсем недавно поднял Уровень, но успел немало "заработать" на мертвецах. Так что то на то и выйдет. В общем, мне нечего было терять.

— Извини, приятель!

— Да ладно, переживу как-нибудь!— махнул рукой Орлик.

— Все, проваливайте отсюда!— сказал я смертным. Мертвецы упрямо лезли на мечи, леверленги приближались, а вибрация звартака становилась все слабее. Нужно было поторапливаться.— Встретимся возле руин!

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь,— произнес Лири и вскочил на варга. Серому Охотнику это не понравилось, так что мне пришлось его успокаивать.

Коль-Кар примостился позади капитана, и я сказал варгу:

— Это мои друзья, Серый, спаси их!

Варг взглянул на меня печальными глазами, я кивнул, и он помчался по улице, ведущей к выходу из некрополя.

— А ты чего стоишь?— прикрикнул я на замершего Коршака.— Жизнь надоела? Догоняй варга!

Орка проняло, и он побежал. Но варг был гораздо быстрее, поэтому расстояние между ними постепенно росло. Когда он исчез за поворотом, я уже не был уверен, что увижу его еще раз живым.

— Что будем делать?— спросил несмело Орлик.

Я срезал двух приблизившихся к нам орков и ответил:

— Нужный нам мертвец где-то рядом, на соседней улице. Мы должны пробиться к нему прежде, чем приблизятся леверленги. Против них нам не выстоять.

— Их там... сотни,— кивнул бард на мертвецов.

— Сыграй-ка им что-нибудь веселенькое!— предложил я.

Не факт, что сработает — мертвецы все-таки,— но попытка не пытка.

Орлик кивнул, достал свою флейту...

— Подожди, подойдем поближе!— остановил я его и первым пошел вперед, рубя на ходу одиночную нежить.

— Давай!— сказал я барду, когда до столпившихся мертвецов осталось всего несколько шагов, и они, заметив нас, двинулись навстречу.

Я закрыл уши руками. Подумал: если не получится, будет туго.

Но уловка сработала на мертвецах даже лучше, чем на живых. Волной дребезжащего звука ближайших к нам орков разорвало на части, а тех, что стояли подальше, отбросило назад.

— Идем дальше!

Мы прошли по костям с десяток шагов, и Орлик снова задействовал свою флейту.

Мы постепенно приближались к развилке.

Но и леверленги были уже совсем рядом. Я наблюдал за тем, как они реагируют на звук флейты. Оказалось — никак. И в каком-то роде мы даже услужили им себе в ущерб, когда, перед тем как свернуть на боковую улицу, Орлик отбросил напиравших мертвецов. Они разлетелись, расчистив при этом дорогу леверленгам.

— Быстрее!— крикнул я и, схватив барда за руку, увлек его за собой. Звартак вибрировал все сильнее, я шарил взглядом, пытаясь найти Кадара... Вот он, шагах в двадцати от нас!— Вали их!

Каждая новая трель давалась Орлику все труднее. Ему не хватало воздуха, поэтому звук получался смазанный. Теперь он лишь заставлял нежить пятиться назад.

Я взялся за катану и начал прорубать себе проход к Кадару.

— Не отставай!— крикнул я Орлику.

Леверленги были уже совсем близко.

Гонка у нас получилась знатная. Я изо всех сил рвался к сыну Двадара, игнорируя сыпавшиеся на меня со всех сторон удары. Сначала сработал оберег охотника Тита, когда один из мертвецов попытался снести мне голову. Я поставил Щит Смилион. Но уже через несколько секунд лопнул и он, не выдержав мощнейшего удара молотом. Кроме того я получил легкое Оглушение и не смог должным образом отреагировать на второй удар молотобойца.

Вот и все, не успел, подумал я.

Но нет, Зеркальное Отражение вернуло весь причиненный мне урон здоровенному орку, и он сам рассыпался на части.

Отступавшие под моим натиском мертвецы невольно оттесняли Кадара все дальше вглубь улицы. А я продолжал рваться вперед.

— Орлик, не отставай!— крикнул я. Не услышав ответа, я обернулся и увидел, что барда позади меня нет. Одни мертвецы. И леверленги, совсем рядом в нескольких шагах.

"Извини Орлик, скоро увидимся! Ты даже соскучиться не успеешь".

Я активировал Рывок и продрался сквозь плотные ряды мертвецов. Их было так много, что они уже не могли наносить удары своим оружием. Поэтому они тянули ко мне свои лапы, желая разорвать на части. А еще они тормозили меня, приближая тем самым неизбежную встречу с леверленгами. Один из них подошел ко мне настолько, что смог ударить мечом, пронзая одновременно стоявшего у меня за спиной мертвеца. Я снова активировал Рывок, уходя из-под удара, снес сразу несколько орков и дотянулся-таки до Кадара. Мы вместе повалились на землю. Я быстро снял звартак и попытался набросить его на шею орка. Он копошился подо мной пытаясь встать, поэтому мне долго не удавалось задуманное. Наконец, я подловил мертвеца, накинул ожерелье на шею...

...и в следующий момент нас обоих пронзил меч леверленга.

Получен Критический Удар!

Вы мертвы...

Глава 20

Возрождение пошло успешно!

Потеряно 30% Опыта, полученного за последний приобретенный Уровень!

Цель - вернуть Кадару его звартак — достигнута!

+20000

Задание "На пути к свободе" обновлено!

Новая Цель: Сообщить Двадару о выполнении задания!

Я стоял посреди площадки Возрождения, чуть в стороне скукожился Орлик, а вокруг нас...

Я даже застонал от отчаяния: нас окружали сотни, тысячи мертвых орков. Несмотря на то, что наступила ночь, света в окрестностях Улуг-Тара хватало. Сияла полная луна, мерцала площадка под ногами, горели вечные лампады на стенах, светились какие-то шары, кружившие по небу. Время от времени они зависали над мертвецами и высасывали из них нечто, похожее на сизую дымку.

Мертвецов было очень много. И хотя площадка Возрождения находилась совсем близко к месту смерти, перенос занял какое-то время, и за это время восставшие покойники успели выбраться из Улуг-Тара. Понятия не имею, для какой цели их поднял Янсатх, но наше появление внесло коррективы в его планы, и теперь, вместо того, чтобы увести свое воинство, он приказал им штурмовать площадку Возрождения. Он и сам принимал в этом самое активное участие. Бог Смерти стоял метрах в пятидесяти от площадки в окружении преданных леверленгов и, время от времени, протягивая в нашу сторону руки, запускал молнии. Разряды срывались с каждого пальца — итого, десять штук — и били в защитный купол, накрывавший площадку. Когда он сделал это в первый раз после моего появления, я инстинктивно сжался, увидев устремившиеся в меня молнии. Но они наткнулись на непреодолимую преграду, слегка проявлявшуюся зыбкой дымкой в моменты атак. Я облегченно вздохнул, вспомнив, что никто не мог причинить вреда возрожденному Звездному до тех пор, пока он находился в пределах площадки. Мертвецы плотным кольцом окружили нас со всех сторон и тщетно бились о купол, но не могли преодолеть невидимую преграду. Похоже, это касалось и Бога, пусть и бывшего. Но он не оставлял попыток и каждые пятнадцать-двадцать секунд запускал в купол молнии.

И это хорошо, что он был увлечен именно нами и не замечал прятавшихся в руинах смертных. Капитану Лири и Коль-Кару не удалось далеко уйти. Не знаю, что случилось с Серым Охотником и Коршаком, но эти двое успели забраться на тесную площадку разрушенной башни и теперь с ужасом смотрели на колышущееся море мертвецов, атаковавших площадку. Я заметил друзей, когда мимо них пролетал один из загадочных шаров. Гоблин махал руками, всеми силами пытаясь привлечь мое внимание. А Лири тем временем угрюмо смотрел сверху вниз на мертвецов и едва заметно шевелил губами — наверное, ругался. Нежити было так много, что она заполнила и близлежащие руины, а некоторые покойники уже заметили притихших смертных и пытались до них добраться. Капитану то и дело приходилось сталкивать ногой самых рьяных, пытавшихся по выступам забраться наверх. Но, на мой взгляд, наибольшую опасность для моих друзей представляли другие — те, кто начал биться в хлипкую стену башни, пытаясь завершить то, что не успело сделать время. Стена вздрагивала, осыпалась мелкими камнями, и не нужно было быть провидцем, чтобы предсказать — долго он не простоит.

У меня возникла спасительная для пирата и гоблина идея: им во что бы то ни стало, нужно было как можно скорее перебираться на площадку Возрождения. Сама по себе, она не могла предоставить простым смертным никакой защиты. Но наше с Орликом присутствие активировало Купол, и попутно защищало всех, кто находился в пределах площадки.

Раньше мне не приходилось сталкиваться с подобной ситуацией, поэтому оставалось только надеяться, что я не ошибаюсь.

Во всяком случае, у капитана и Коль-Кара не было другой возможности уцелеть.

Оставалась самая малость — переправить двоих смертных в безопасную зону.

Но как это сделать? Несмотря на то, что нас разделяло не больше полусотни шагов, все это пространство было заполнено мертвецами. Только сунься, и увязнешь по самые уши!

Я прошелся по своим Навыкам, заглянул в Инвентарь. Что касается первых, тут я был бессилен, что-либо предпринять, ничего такого, что позволило бы мне справиться с тысячами мертвецов, а тем более — с Древним Божеством. А вот второе... Было у меня в загашнике кое-что. Например, Зеркало Смилион. Не она ли говорила о том, что, если станет туго, я смогу призвать ее на помощь? Мне не хотелось беспокоить Богиню, правда, но у меня не было другого выхода.

Пусть вытаскивает нас отсюда!

Но уже в самом начале возникла загвоздка: я понятия не имел, как действует это зеркало. Даже не знаю, почему я сразу не спросил об этом Смилион? Наверное, был в тот момент слишком взволнован. А теперь... Я тупо пялился в зеркало в надежде увидеть там вместо своего лица лик Богини; я тер его рукой, шептал имя Светлоликой, призывая на помощь, но Зеркало было глухо к моим мольбам. Окончательно отчаявшись, я хотел даже шарахнуть им о колено — вовремя остановился и убрал его в Инвентарь.

Может быть, в следующий раз получится...

Вместо Зеркала я достал другой предмет. Я давно уже носил его с собой и даже как-то порывался применить, но то место было неподходящее, то случай не тот. Сейчас и место, и случай были в самый раз, но теперь я не был уверен в том, что получу именно то, на что рассчитываю.

О чем речь? О Даре Зариэля, конечно!

Попав однажды в старый эльфийский некрополь, я повстречался со старейшиной Зариэлем, выполнил для него одно щекотливое задание и получил руну Призыва. Честно сказать, я понятия не имел, что произойдет, когда я ее активирую, но я отчетливо помнил слова Зариэля:

— ...однажды, когда станет совсем туго, ты можешь призвать нас, и мы придем тебе на помощь.— А потом он добавил: — Хорошенько подумай, прежде чем воспользоваться дарованной тебе возможностью и помни, что другой такой у тебя уже не будет.

Что ж, пожалуй, я хорошо подумал, сомненья прочь!

Я вытащил руну и активировал Призыв.

Камень рассыпался, Здоровье просело на треть, но после этого ничего необычного не произошло: мертвецы продолжали стучаться в защитный Купол, Янсатх неутомимо метал молнии, заряжаясь силой от летавших над его воинством шаров, леверленги оставались безучастными к происходящему, а мои друзья на башне, поняв, что я что-то задумал, затаили дыхание.

Неужели снова ничего не получится?!

Раздался приглушенный треск. Я повернул голову и увидел, как по Купалу поползли трещины, образовавшиеся от ударов молний Янсатха. Такое в принципе было невозможно,— по крайней мере, я ни о чем подобном не слышал! — но это происходило на моих глазах.

Может, на прочность Купола каким-то образом повлияла активация эльфийской руны?

Потянуло свежим ветерком, разогнавшим вонь, сквозившую от мертвецов. Такое впечатление, будто приближалась гроза. Я даже взглянул на небо, но увидел лишь ясную луну и ни одной тучки.

А потом откуда-то с запада появилось зарево, словно солнце вставало. Хотя с какой стати? Ночь только наступила, и до утра оставалось еще очень далеко. Да и рассвет этот был не алым, а почти белым и таким ярким, что начинало резать глаза. Но я никак не мог отвести их в сторону и только прищурился. И по мере привыкания уже смог разглядеть мчащуюся по степи конницу, которая и излучала это необычный свет. Сначала общие черты, потом и детали. На белых, как снег лошадях скакали эльфы — опять же в белоснежных одеждах и с мечами наголо. Но это были не живые эльфы из крови и плоти, а полупрозрачные призраки — такие же мертвые, как и их противники. Добравшись до ворот Улуг-Тара, они вклинились в ряды мертвецов, сметая их со своего пути. Еще недавно мне это казалось абсолютно невозможным, но, поди ж ты, они сминали нежить, втаптывали ее в землю, рубили на куски, возвращая прах к праху. Со стороны казалось, будто ярко-белая волна накатила на побережье и начала размывать всю скопившуюся на нем гниль.

Впрочем, рано было праздновать победу. Так и не пробив окончательно купол, Янсатх развернулся в сторону слепящего глаза потока и, взмахнув руками, выпустил свой — угольно-черный, непроглядный, как сама ночь. Пролетев над головами мертвецов, покрывало мрака накрыло эльфийское войско — и вот тут началась настоящая борьба света и тьмы. Мрак выпускал щупальца, хватал призрачных эльфов, душил их, скидывал с коней. Самые здоровые из щупалец, не уступавшие в толщине вековым деревьям, сносили десятки светлых за раз, и на них тут же набрасывались мертвые орки, кололи, рубили, рвали на части. Умирая повторно, эльфы исчезали, унося с собой частичку света. И постепенно тьма начала возвращать утраченное.

Но эльфы не собирались уступать ненавистному врагу. Они рубили орков, как и сто, и тысячу лет назад, не зная пощады и сожаления. Они отсекали щупальца тьмы, и те рассыпались, словно были созданы из спрессованной золы. И прорывались все дальше, приближаясь к площадке Возрождения, не обращая внимания на то, что позади них уже сомкнулись ряды нежити.

Слишком неравны были силы, слишком мало эльфов пришло на помощь! Возможно, с орками они бы и справились, но Янсатх... Древнее Божество было им не по зубам.

Я с болью в сердце наблюдал за тем, как гибли светлые, откликнувшиеся на мой призыв. Каково им было умирать второй раз? А главное — смерть их ничего не меняла: мы, как и прежде, оставались в окружении.

Разве что...

Ведь неспроста они так рвались к площадке?! Похоже, я понял, что они задумали: добраться до нас, взять с собой и унестись вдаль, топча копытами нежить.

Выходит, сотни гибли для того, чтобы единицам удалось выполнить данное мне однажды Зариэлем обещание?

Я понятия не имел, что будет с этими отважными воинами после повторной смерти? Вернутся ли они в Некрополь? Отправятся ли в свои эльфийские Сады Вечного Лета? Или исчезнут окончательно и бесповоротно?

В последнем случае размен получался неравнозначный, и мне бы хотелось повернуть время вспять, отменить свой Призыв, оставить в покое тех, кто его заслужил.

Но уже ничего невозможно было изменить, и оставалось только надеяться, что эльфам удастся добраться до площадки и вывезти нас из этого кошмара. Чтобы гибель их товарищей не была напрасной.

А как же пират и гоблин?!

Я совсем забыл про своих товарищей. Да они и сами, Затаив дыхание, наблюдали за происходящим. И так же, как и я, уже понимали, чем все закончится. Оттого и лица их были омрачены печалью. А еще они не замечали, что окружавшие их мертвецы покинули руины, бросившись навстречу эльфийскому войску. Не все, но большая часть нежити.

— Лири! Коль-Кар!

Они услышали меня, повернули головы, и я махнул им, предлагая присоединиться к нам с Орликом. Они и сами понимали, что это единственный выход — башня уже ходила ходуном под ударами мертвецов.

Первым решился Коль-Кар. Спрыгнув вниз, он приземлился, смягчив падение перекатом, и тут же вскочил на лапы. Оружия у него не было, поэтому полагаться он мог только на скорость и ловкость. Инерция подтолкнула его вперед, и гоблин не стал останавливался. Встреченного на пути орка он обошел справа, следующего — слева, у третьего проскочил между ног, скользнув по камням. Четвертый все же его схватил, но гоблин вырвался из лап, вкарабкался мертвецу на плечо, оттолкнулся и прыгнул. Еще пара кульбитов, и вот он стоит рядом со мной, тяжело дыша.

Капитан Лири замешкался на целых три секунды. А потом уже было поздно. Поврежденная временем и нападками нежити башня накренилась и рухнула вниз, погребя под собой с полдюжины орков. К счастью, Лири удалось в самый последний момент отпрыгнуть в сторону. Когда он поднялся с земли, оказалось, что капитан повредил левую ногу. Хромая, Лири рванул к площадке, орки следовали за ним попятам и постепенно настигали. Капитану приходилось оборачиваться и отбиваться мечом, что не только замедляло продвижение, но и привлекало внимание другой нежити.

Я взял в руку лук и принялся посылать в преследователей стрелу за стрелой — благо колчан был ими полон. Особого урона они не наносили, но хотя бы сбивали темп. А уже около площадки я бросился на помощь Лири и втащил его под купол прежде, чем в него вцепились мертвецы.

И вроде бы на этом можно было успокоиться, но...

Я услышал звон стали, обернулся в сторону руин и увидел Коршака, оказавшегося в окружении нежити и отбивавшегося из последних сил. Я-то считал его погибшим, но орк все еще боролся за свою жизнь. Правда, все шло к закономерной развязке.

— Коршак!— закричал я и махнул рукой.

Этот странный орк мог, как мне казалось, прорваться к площадке, но почему-то не делал этого. Впрочем, я догадывался — почему. Он не хотел оказаться передо мной в долгу больше того, чем уже было.

Такой гордый, такой... упрямый...

Взглянув на меня с неприязнью, он отвернулся и продолжил отбиваться от наседавших предков.

Похоже, он решил умереть.

Смело и вместе с тем глупо.

Где-то я слышал, что мы в ответе за тех, кого приручили. Так вот, я чувствовал себя ответственным перед этим упрямцем. Да, он сам навязался на мою голову, демонстрируя знакомые не всем в этом мире понятия долга и чести. И хотя наши взгляды на многие вещи расходились коренным образом, а меня он и вовсе считал врагом, но...

Я покинул пределы площадки и, оказавшись в сумерках, ушел в Тень. В таком виде мне не составило труда проскочить мимо окружавшей площадку нежити и ворваться в кольцо, сжимавшееся вокруг Коршака. Здесь я отменил Навык и тут же прикрыл спину едва державшему в руках меч союзнику.

— Ты...— рявкнул он и тут же поперхнулся от возмущения.— Уходи! Оставь меня! Я сам!

— Не могу,— пожал я плечами.— Ты передо мной в долгу, и я не хочу, чтобы ты умер прежде, чем будет погашен этот долг.

Разумеется, это была уловка — на самом деле мне не нужно было абсолютно ничего от сверх меры честного и порядочного орка,— но она сработала.

Коршак отчаянно зарычал перед лицом непростого выбора: или отклонить мою помощь, и умереть, не исполнив свой долг, или принять ее, и оказаться в еще большем передо мной долгу.

— Будь ты проклят!— заорал он, приняв решение, и рванул к площадке Возрождения, которую в мое отсутствие, поддерживал Орлик.

Тем временем борьба света и тьмы подходила к концу. От нескольких сотен эльфийских всадников уцелело не больше трех десятков, и они были уже совсем рядом. Силы Янсатха оказались подорваны, запущенная им Тьма рассеялась, и на пути эльфов остались только мертвецы.

Мы готовились запрыгнуть на полупризрачных лошадей и умчаться в манящую даль.

Но все испортили леверленги.

Пока их хозяин повелевал Тьмой, они собрались в круг и ворожили. И вот когда эльфам до площадки Возрождения оставались последние шаги, леверленги активировали коллективное заклинание. Земля вздрогнула под копытами лошадей и разверзлась, поглотив в неведомых глубинах и всадников, и окружавших их орков, и обрушившуюся башню, на которой совсем недавно прятались мои друзья. На какое-то мгновение воцарилась звенящая тишина. Но вот я увидел, как над образовавшимся провалом поднимется знакомое мне зарево белого света, однако... В этот момент земля снова задрожала, и провал схлопнулся, погрузив участок местности в ночную темноту.

— Как же так...— растерянно пробормотал Орлик. Он был уверен — спасение близко. Как верил и в то, что Добро всегда побеждает Зло. Но вышло именно так, как и бывает в жизни: победа досталась сильнейшему.

Бард был напуган. То ли он забыл о том, что является по сути бессмертным, то ли не верил, что на этот раз все будет так, как и всегда.

Честно сказать, я и сам не был в этом уверен. Особенно после того, как одержав победу над призрачными эльфами, Янсатх продолжил разрушать защищавший нас магический Купол. Тонкая, но при этом непреодолимая пленка снова начала покрываться трещинами. Возможно еще и потому, что на этот раз леверленги присоединились к своему повелителю.

— Неплохая была задумка,— пробормотал Коль-Кар.— Но если у тебя нет других идей...

У меня их не было. Разве что с падением Купола взяться за оружие и умереть с достоинством. Вот только что-то мне подсказывало, что на этот раз ни мне, ни Орлику не удастся возродиться, как это бывало прежде. Я вспомнил Звездных, павших при провалившемся штурме Вальведерана...Тех, которые умерли окончательно и бесповоротно. И тех, которые восстали из мертвых и присоединились к армии Малангира. Мне не хотелось бы разделить участь ни тех и не других. Бессмертному трудно было смириться с мыслью, что теперь ему все же придется умереть. Еще хуже становилось от осознания того, что могущественное Древнее Божество может превратить тебя в свою послушную бездушную игрушку.

Но что я мог поделать?

Получено новое сообщение!

Сначала я вспыхнул негодованием: кому это приспичило рассылать сообщения в такой момент?! Потом сообразил, что таковых не так уж и много, и, возможно, самое время проститься со старыми друзьями и сказать все то, что не было сказано до этого.

Писала Кареока. Ей мне хотелось сказать о многом — мне просто не хватит времени, так как Купол трещал уже по всей окружности. Но если коротко, то можно было уложиться в три слова — в те самые три слова, которые я так и не осмелился сказать.

Ты где?— интересовалась моя несостоявшаяся подружка.

Хотелось ответить, в какую глубокую задницу я попал. Наверное, ее бы это не удивило. Но вместе с тем и не смогло бы описать всю безнадежность положения, в котором я оказался.

Сначала я даже подумал — совсем ничего не отвечать. Стоит ли расстраивать девушку? Но я уже и без того долго игнорировал ее, чтобы промолчать и в этот раз.

А другого, похоже, уже не будет.

Все очень плохо...

Ответ вышел под стать настроению.

ТЫ ГДЕ?!!!

Я словно почувствовал, как она кричит.

У ворот Улуг-Тара.

Я написал, и только после этого мне показалось, что это было не праздное любопытство. Неужели она...

Только не вздумай сюда телепортироваться!

Не хватало еще, чтобы и она разделила уготованную нам участь.

Но было поздно.

Сначала лопнул защитный Купол, осыпавшись на землю похожими на стекло осколками, тут же растаявшими без следа. Мертвецы, давившие на него с противоположной стороны, попадали на площадку, и только по этой причине нас не разорвали в первые несколько секунд.

И почти одновременно с этим метрах в ста от нас — непосредственно напротив ворот Улуг-Тара — вырос новый Купол. Он появился из точки, стремительно разросшейся во все стороны подобно мыльному пузырю, стершему со своего пути толпившихся у ворот мертвецов. После того, как он достиг диаметра около пятидесяти метров, внутри открылся Портал, из которого повалили пешие и конные воины, маги, эльфы и люди. Звездные. Не теряя ни минуты, они покидали пределы Купола и вступали в схватку с нежитью. В небо взлетели магические заряды, превратившие ночь в день. Чуть в стороне от первого появился еще один Купол и Портал, а потом еще один. Всадники давили мертвецов копытами, рубили мечами, саблями и топорами. Маги осыпали нежить Огненным Дождем, Метеоритами, Ледяными Стрелами, еще какими-то заклинаниями, за раз превращавшими мертвых орков в кучки пепла.

— Бежим!— крикнул я своим друзьям, кивнув в сторону ближайшего Купола.

Нам предстояло преодолеть лишь метров пятьдесят, чтобы оказаться в безопасности. Я первым сорвался с места и по спинам пытающихся подняться с земли орков бросился к Куполу. Вокруг царил настоящий хаос. Мертвецы толпились, как стадо баранов. Если вначале они стояли лицами на восток, то с появлением новых противников им пришлось развернуться в противоположную сторону. Это значительно упростило нашу задачу. Я рубил нежить Вазавелем, от меня не отставали прихрамывающий следом капитан Лири и снова вооружившийся поднятым на поле боя орочьим тесаком Коль-Кар. Безоружный Орлик прятался за нашими спинами, а прикрывал отряд обретший второе дыхание Коршак. Уже на половине пути мы столкнулись с прорывавшимися в нашу сторону спасителями, на доспехах которых я увидел эмблему клана Пролесков. Воины смотрели на нас со снисхождением, а то и с легкой неприязнью: еще бы, в то время как все они рвались в бой, мы бежали в противоположном направлении. Ну и пусть косятся! Мне все равно. Хватит с меня на сегодня сражений!

Пролески обогнули нас, продолжая крушить нежить, а мы, теперь уже беспрепятственно, ушли под защиту магического Купола и повалились на землю от усталости.

Теперь можно было расслабиться и посмотреть за дальнейшим развитием событий. Тем более что именно сейчас начиналось самое интересное. Смяв мертвецов, Пролески столкнулись с леверленгами и самим Янсатхом. К их чести следует отметить, что они не испугались, не сбавили напора. Первые из тех, кто скрестил клинки с призванными Малангиром Древними, умерли, даже не успев толком понять, как такое могло случиться? Но Пролесков было больше. Против одного леверленга выступало до десяти противников, и они давили численностью. К тому же активную помощь им оказывали маги. Они поддерживали воинов исцеляющими и укрепляющими заклинаниями. А в сторону их врагов летели ослабляющие дебаффы. Тем не менее, леверленги стойко защищали своего повелителя. Да он и сам не бездействовал. Запущенные им еще при атаке купола шары, те, которые отнимали силу у мертвецов и наделяли ею Древнее Божество, теперь поменяли полярность и метали молнии в Пролесков, кружа над их головами. Ветвистые разряды обезвреживали по нескольку облаченных в стальные доспехи воинов, а магов и легкодоспешных стрелков и вовсе испепеляли начисто. Самого Янсатха не так-то просто оказалось достать. Он отгородился от противников собственным защитным куполом, и теперь уже в него летели наимощнейшие заклинания, пытающиеся разрушить преграду. Янсатх огрызался бившими по площадям молниями, запускал Ударную Волну, сбивавшую за раз сотни Пролесков и докатывавшуюся даже до Купола, под которым мы находились. Но наши спасители не ослабляли натиска. Потери Пролесков были велики, однако и возможности Янсатха оказались не беспредельны. Оставшись без поддержки уничтоженных леверленгов, он ушел в глухую оборону, тратя силы на удержание Купола. И в какой-то момент мне показалось, что этим парням и девчонкам — в большинстве своем эльфам — удастся уничтожить Древнее Божество и тем самым ослабить мощь Малангира. Но видать Янсатх и сам это почувствовал и исчез за мгновение до того, как лопнул его защитный Купол.

Сбежал, гад...

Что ж, это была победа, омраченная лишь тем, что не удалось уничтожить главного виновника переполоха в Улуг-Таре. В будущем это, наверняка, осложнит поставленную передо мной двумя Богинями задачу, но главное, я выполнил задание Двадара и смог пережить грандиозное нашествие нежити. В качестве бонуса я мог записать и спасение своих смертных друзей, хотя кроме благодарности — и это в лучшем случае! — мне за это ничего не светит.

— Они здесь!— услышал я удаленный крик, потом увидел Пролесков, указывавших на нас руками. И лишь после этого появились те, кого я должен был в первую очередь благодарить за свое спасение.

Кареока и ее брат Свилар — глава клана.

Девушка выглядела взволнованной. Лишь увидав меня, она облегченно вздохнула и тут же бросилась мне навстречу. Но в шаге друг от друга мы замерли, продолжая смотреть глаза в глаза.

— Привет...— как-то робко, неуверенно произнесла она.

— Привет.

И на этом наш словарный запас закончился. Впрочем, немного помолчав, Кареока все же сказала:

— Я так рада видеть тебя.

А вот Свилар не разделял ее настроения. Он волком смотрел и на меня, и на моих друзей. Его взгляд заскользил по нашим лицам:

— Вор... Гоблин... Пират... Орк...— Орлика он и вовсе проигнорировал, а потом осуждающе посмотрел на свою сестру.

Желая сразу расставить все нужные точки, я сказал:

— И все же ты пришел сам и привел все свое войско.

Пожалуй, это выглядело вызовом. Кареока взяла меня за руку, словно призывая не накалять обстановку.

— Не обольщайся, вор!— фыркнул Свилар.— Я бы и пальцем не пошевелил, чтобы спасти твою шкуру, если бы не просьба Богини.

Вот даже как... Я думал, это Кареока его уговорила. А оказывается, он выполнял просьбу Богини. Похоже, Смилион не захотела сама вмешиваться в это дело и спихнула ответственность на своего почитателя.

Что ж, и на этом спасибо...

Спасибо всем!

Глава 21

Над Годвигулом всходило солнце. Постепенно стихали звуки боя, магический дым смешивался с предрассветным туманом, уцелевшие Пролески добивали последних мертвецов, маги сжигали кучи упокоенной нечисти. Воинство Янсатха было полностью уничтожено, но и наши спасители понесли серьезные потери. Из сотен воинов осталось всего несколько десятков, остальные отправились на Перерождение.

Хорошо все-таки быть Звездным!

И если с обитателями Улуг-Тара они справились более-менее легко, то сам Повелитель Мертвых и его подручные леверленги доставили немало хлопот. Именно они выкосили большую часть Пролесков. Янсатху удалось сбежать, но его прихвостни полегли все до единого.

Общий расклад не мог меня не радовать: задание выполнено, все, кому следовало уцелеть, были живы. В качестве бонуса — примирение с Кареокой. Она сидела рядом со мной и не сводила глаз. А я думал о том, сколько же мы времени потеряли в бессмысленных склоках и выяснении отношений?

— Больше я тебя никуда не отпущу!— говорила она, прижимаясь к моему плечу.— Поговорю со Свиларом, чтобы он принял тебя в наш клан.

А как хорошо все начиналось...

— Мое мнение тебя, разумеется, не интересует,— вздохнул я.

— А ты против?— нахмурилась девушка.

— Да не то, чтобы...

С одной стороны, не люблю я все эти клановые заморочки: преданность, долг, ответственность, послушание. Наверняка, в этом нет ничего плохого, но все это не для меня. Не люблю я, когда кто-то принимает за меня решения, говорит, что мне делать, как жить. Я привык действовать в одиночку, полагаясь при этом на самого себя. Лишь в этом случае я мог быть уверен, что никто не предаст, никто не облажается. А если такое и случится, то винить нужно будет только себя любимого.

С другой стороны, задание двух Богинь невозможно было выполнить в одиночку. Тут даже Лучезарные Доспехи не помогут. Вернее, их будет недостаточно. К тому же сначала нужно их добыть, что тоже представлялось затруднительным в одно лицо. Да и не решил я еще окончательно, стоит ли мне ввязываться в это дело? Не лучше ли уйти куда-нибудь в глушь лесную, в пустыню, на необитаемый остров, где никого нет, и жить в свое удовольствие, невзирая на все угрозы Богов?

Но долго ли я так протяну и не сойду ли я с ума уже в первый год одиночества? Да и нарушить волю Богинь... Вряд ли они оставят меня в покое. Боги Годвигула — мстительные создания. А главное — расстаться с Кареокой? Опять?

Она терпеливо ждала моего ответа.

— Я... не знаю... Мне нужно подумать, взвесить все "за" и "против"...

— Да что тут взвешивать?!— вспылила девушка.— Я предлагаю тебе вступить в один из самых престижных и сильных кланов Годвигула. Многие пожертвовали бы своим Бессмертием, лишь бы получить подобный шанс.

— Я — не все. Да и Свилар, похоже, будет против.

— Это уже моя забота! Ну же, решайся!

— Я же сказал — подумаю. К тому же сначала мне нужно закончить пару важных дел. Это займет некоторое время.

— Я с тобой!— тут же ответила девушка.

— Мне тоже не хочется с тобой расставаться, но...

— Но?

— Пойми, у меня незаконченные дела здесь, в Хартлане! Для этого мне придется немного помотаться, воспользовавшись стационарным телепортом, через который ты не сможешь пройти.

— Это такой же Портал, какой был в подземелье Вальведерана?

Только сейчас я сообразил, что, спасая тогда Кареоку, я стал должником Таноссы. Кто же мог знать, что, исполняя ее желание, мне придется познакомить ящероголовую Богиню с Велиалом, и к чему все это приведет?

Но Кареоке лучше об этом не знать.

— Да. И на этот раз ты не сможешь им воспользоваться. Да и ни к чему это. Я собираюсь отправиться в Огул...

— К оркам?!— удивилась Кареока.

Ну, конечно, она ведь еще не знала, какими ветрами меня занесло в Хартлан. Мы проговорили всю ночь, о многом, но не об этом. Пришлось показать кадраш и кратко поведать о том, что со мной приключилось.

— Теперь понятно, почему ты все это время молчал,— вздохнула девушка.

— Все уже позади,— успокоил я ее.— Мне нужно лишь сдать задание Двадару — и я свободный человек.

— А что потом?

— Потом...

Все, что стояло между мной и обязанностью исполнить поручение двух Богинь, это мое невольное рабство. Получив свободу, я просто обязан буду вплотную заняться Лучезарными Доспехами. Иного Смилион просто не поймет. Кстати, а не поэтому ли она решила вмешаться, прислав мне на выручку целый клан? Не столько, чтобы вытащить меня из затруднительного положения, сколько заставить почувствовать себя перед ней должником? Если так, то ей это удалось. И мне, похоже, придется отправиться на поиски недостающих частей легендарного комплекта.

Ох, и непростая же передо мной стоит задачка! Даже не знаю, с чего начать. Хотя...

— Потом я, пожалуй, прогуляюсь в Карсах,— ответил я девушке.

— Похоже, тебе понравилось в Хартлане,— фыркнула Кареока.

— Нет. Просто мне нужно получить то, что однажды уже принадлежало мне.

— Ты говоришь загадками.

— Помнишь меч Карракша? Пришло время вернуть его назад.

— Ты говорил, что им завладел Роршах, который провозгласил себя Властителем Хартлана! Как ты собираешься отнять у него меч?

— Я вызову его на поединок. Он не сможет мне отказать.

— Ты хочешь сразиться с Властителем Хартлана, владеющим мечом Карракша?!— изумлению Кареоки не было предела.— У тебя нет ни малейшего шанса!

— Как и выбора,— пожал я плечами.

— Выбор есть всегда!

— Только не в этот раз... Не знаю, не прогневается ли на меня ваша госпожа, если я приоткрою маленькую тайну: это пожелание Смилион. Ты же понимаешь, что я не могу ей отказать.

— Смилион?— робко произнесла Кареока имя своей повелительницы.— Но зачем ей меч?

— Я... Извини, не могу сказать — я итак наговорил лишнего. Впрочем, скоро ты и сама обо всем узнаешь. Нужно только немного подождать.

— Тебе можно позавидовать,— заявила вдруг девушка.

— Это чему?

— Не часто встретишь Звездного, который так тесно общается с Богами.

"И ты еще не знаешь, насколько тесно!"— подумал я, а вслух сказал:

— Это не только честь, но и головная боль.

— Не говори так, иначе Боги могут обидеться!

— Подумаешь,— хмыкнул я,— одной обидой больше, одной меньше...

Кареока шутливо ударила меня по губам.

— Значит, нам снова придется расстаться?

— Ненадолго.

— Ты снова обманешь,— надула она губки.

— Даже если бы у меня и возникло такое желание... Очень скоро мне снова может понадобиться помощь вашего клана. Так что я вас найду, и мы обязательно встретимся.

— Только особо не рассчитывай! Я имею в виду помощь. Свилар итак был недоволен, отправляясь тебе на выручку. Все бухтел, про риск, потерянное время и истраченные ресурсы.

— А если этого снова захочет Богиня?— прищурился я.

— Ну...— растерялась Кареока.— Смилион он не сможет отказать. Но только ей одной...— Потом она зашептала, подавшись вперед.— Послушай, неужели ты так близко сошелся с ней, что она тебе ни в чем не может отказать? Я начинаю ревновать...

Я лишь улыбнулся и поцеловал такие близкие губы. На этом вопрос был исчерпан. И это хорошо — не следует ей знать всех тонкостей наших со Смилион отношений. По крайней мере, пока...

Поставив перед собой новые цели, я не стал затягивать с их выполнением — времени у меня было немного. Неподалеку от Улуг-Тара находился стационарный Портал, благодаря которому я мог в мгновение ока перенестись в Огул. Я один. Значит, мне придется расстаться не только с Кареокой, но и остальными товарищами.

Пришло время прощаться.

— Спасибо, капитан, за помощь!— пожал я крепкую ладонь Лири.

— Ты уже уходишь?

— Да, дела не ждут.

— Да и мне тоже пора,— потянулся капитан.

— Куда теперь?— спросил я его.

— Сначала в горы, к Раву, узнаю, что там с моим сурвашем, а потом подамся в Лудул.

— В Лудул? К оркам?— удивился я точно так же, как совсем недавно Кареока.

— Это портовый город, в который часто заходят пираты. У нас с местными орками договоренность: мы их не трогаем, а они — нас. Торгуем, даже иногда вместе сражаемся... Я и сам от этого не в восторге, но так уж повелось.

— Значит, снова в море?

— Не будет мне покоя, пока "Госпожа удача" находится в руках крыс, предавших своего капитана. Если встречу знакомых, попробую договориться и устроить знатную охоту на предателей. В таком деле мне вряд ли кто откажет. Если уж не верну корабль, так хотя бы потоплю — все лучше, чем... Ну, ты меня понял...

— Удачи тебе, капитан!— пожелал я и перешел к следующему.

— А ты что собираешься теперь делать?— спросил я Коль-Кара.

— Пойду к Пакин-Чаку,— ответил гоблин.

— Ты знаешь, где он?

— Да. Мне предстоит неблизкая дорога.

— Может, когда-нибудь еще встретимся.

— В этом можешь не сомневаться. Мы ведь Избранные.

Я поморщился. Не нужно ему было мне об этом напоминать. Ведь именно Избранные, среди которых был и я сам, освободили Велиала — древнее божество, которое мне теперь предстояло как-то убить.

Орлик. Ему тоже нужно было вернуться в Огул...

— Я не могу взять тебя с собой, спешу, так что до Огула тебе придется добираться самостоятельно,— сказал я барду.— Если хочешь, я могу с одного удара отправить тебя на Перерождение. Так быстрее будет, и ноги не сотрешь в дороге.

Бард неловко замялся, глядя в землю.

— Я... не вернусь в Огул,— неожиданно заявил он.

— Что за глупости?!— воскликнул я.— Ты же знаешь, чем это закончится... Давай вот как сделаем: ты возвращаешься в Огул, а я, как закончу свои дела в Хартлане, поговорю с твоим хозяином. Возможно, мне удастся вытороговать тебе свободу.

— Возможно...— вздохнул Орлик.— Нет, я уже решил, я ухожу с Пролесками. У них есть толковые маги, которые сначала блокируют привязку к сурвашу, а потом и вовсе избавят меня от рабства.

— Ты уверен?— я взглянул на стоявшую неподалеку Кареоку. Она слышала наш разговор и неуверенно пожала плечами.

— У них есть кое-какие наработки. В общем, я решил рискнуть. Уж лучше так, чем снова чесать пятки Гарэшу.

— Это твой выбор,— пожал я плечами. В конце концов, он Звездный, особо терять ему нечего. Если получится — хорошо, а если нет, то в худшем случае возродится на Точке Привязки в Огуле.

Последним, с кем я не попрощался, был Коршак. Орк неуютно чувствовал себя среди враждебно настроенных к нему Пролесков: у них были личные счеты с кланом Шагна, к которому принадлежал мой навязчивый спутник. И не прибили они его до сих пор только благодаря моей убедительной просьбе. Однако, невзирая на всю неприязнь окружающих, орк не спешил никуда уходить. Похоже, он собирался снова идти за мной следом, чтобы исполнить свой рыцарский долг. А я не мог взять его с собой.

Да и надоел он мне порядком.

— Что бы ты сейчас ни сказал, но с этого момента нам придется расстаться,— решительно заявил я.

— Ты можешь говорить, что угодно, а я буду принимать те решения, которые посчитаю нужным,— гордо ответил он.

"Ну и ладно!"— подумал я. Сейчас воспользуюсь Порталом, и пусть потом ищет меня на бескрайних просторах Хартлана.

Но потом вдруг пришло в голову кое-что иное. Я подумал об этом, когда отмахнулся от докучливого комара, кружившего перед моим лицом.

— Коршак? Видишь этого комара?— привлек я внимание орка.— Убей его!

Странствующий рыцарь не понял моего замысла, лишь презрительно фыркнул.

— Коршак, это жужжащее недоразумение пытается причинить мне боль!— повысил я голос.

Вначале реакция была та же, но вдруг во взгляде орка что-то переменилось, его рука метнулась к моему лицу и сжалась в кулак перед самым носом.

Жужжание резко оборвалось.

Когда орк разжал толстые пальцы, на одном из них я увидел раздавленного комара.

Я облегченно вздохнул:

— Спасибо, Коршак, даже не знаю, что бы я без тебя делал! Терпеть не могу комаров! Ты спас меня, и теперь мы с тобой в расчете.

Орк был упрямым, да, но глупым его трудно назвать. Тем не менее, он долго смотрел на меня, не в силах понять, в чем же подвох? Потом все же кивнул, развернулся и сделал шаг вперед.

— Не попадайся у меня на пути!— предупредил он, остановившись.— Встречу — убью!

Мне не в чем было упрекнуть орка, которому пришлось пережить немало трудных моментов, следуя по стезе долга и чести. И как знать, возможно, когда-нибудь наши дороги снова пересекутся, и тогда... победит сильнейший.

Один за другим открывались Порталы, и пережившие эпохальное сражение Пролески уходили. Молча, не прощаясь. Одним из первых в Портал нырнул Орлик. Он спешил, словно боялся, что я попробую его задержать.

Он ошибался. Каждый из нас сам выбирает свой путь.

Ко мне подошла Кареока:

— Вот, держи! Это от нашего клана и от меня лично,— она принялась скидывать мне свитки, зелья, магические украшения, которые я тут же отправлял в Инвентарь.— Надеюсь, мы скоро снова увидимся!

— В этом можешь быть уверена? Куда вы сейчас?

— Сначала в Ималь, а потом... Ходят слухи, что Смилион и Яри снова помирились, и, возможно, нас перебросят под стены Вальведерана. А может, мы останемся в Изумрудном лесу — фейри что-то затевают. А еще говорят, что появились драконы, и их уже видели на окраинах леса. Так что...— пожала плечами девушка.

— Я найду тебя, где бы ты ни была,— пообещал я ей и обнял за плечи.

— И вот тогда я тебя уже никуда не отпущу.

Наши губы сомкнулись в долгом поцелуе...

Итак, сначала в Огул, потом — если все пройдет без заминки — в Карсах, где мне предстоял поединок с Роршахом. После этого... Впрочем, так далеко мне не хотелось заглядывать. Вначале нужно было закончить дела в Хартлане.

Я в последний раз окинул взглядом поле боя и неожиданно заметил белесую фигуру варга, то появлявшуюся, то исчезавшую в клубах стлавшегося по-над землей тумана.

Серый Охотник. Значит, он все-таки выжил.

Он стоял метрах в сорока и смотрел на меня, не отрывая глаз.

Прощался?

Что ж, наверное, на самом деле пришла пора расстаться. Я все равно не мог взять его с собой. Я помахал ему рукой. На мгновение фигура снова исчезла в тумане, а когда он рассеялся, варга уже не было.

Теперь я остался совсем один.

И вроде бы ничего необычного. Напротив. Но стало как-то грустно. И вот это уже было на самом деле необычно.

Встряхнув головой, я направился на запад. Совсем рядом с Порталом из-за преграждавших путь камней мне пришлось приблизиться к стене. Я опасливо косился на спрессованные тела, но теперь они выглядели как-то иначе. Окаменевшими, что ли? Не в силах бороться с любопытством я подошел вплотную и даже протянул руку, проведя пальцами по холодному камню.

Ничего не произошло. Улуг-Тар был окончательно мертв.

Еще примерно через четверть часа я добрался до озера. Этот Портал, как и предыдущие, скрывало заклинание Иллюзии, и я обнаружил его, лишь приблизившись вплотную. Поместив малахитовую фигурку рядом с Огулом, я тут же перенесся на юг Хартлана.

На первый взгляд ничего не изменилось, что, в общем-то, и не удивительно. Огул находился на окраине обжитого мира, и сюда редко и с запозданием доходили не только новости, но и перемены. Но войдя в город, я обратил внимание на то, что улицы опустели — орков стало заметно меньше. Сначала подумал, неужели и сюда добрались драконы Велиала? Но это вряд ли: если бы они на самом деле появились, от города мало что осталось бы. Да и что им здесь делать, в этом забытом Богами уголке?

Вот и дом Двадара. Старик сидел на скамье у двери, плел коврик, по-старчески плямкая губами.

— Я выполнил твое поручение,— сказал я без лишних предисловий.

— Я знаю,— ответил орк, не отрываясь от работы.— Этой ночью я видел своего сына во сне, и он просил поблагодарить тебя за то, что ты помог ему переступить порог Кушт-А-Дира.

Я облегченно вздохнул, так как у меня были на этот счет определенные сомнения. Все-таки Кадар, сын Двадара, принимал самое активное участие в ночной бойне. Оставалось только предположить, что в то время как тело орка пыталось меня прикончить, его душа — или что там у орков — направлялась в Земли Доблести И Чести.

— Я свободен?— затаив дыхание, спросил я.

Старик сунул руку в карман, достал грубую глиняную фигурку и протянул ее мне.

+2160

Задание: "На пути к свободе" обновлено

Цель — Сообщить Двадару о выполнении задания — достигнута!

Отношение с жителями Огула +10% (всего 47%)

Отношение с орками +1% (всего 11%)

— Ступай к Сар-Шану, скажи, что я дарую тебе свободу!

Новая цель: Попросить шамана о том, чтобы он снял привязку вашей личности к сурвашу

Я уныло вздохнул: вроде бы все идет по плану, но кульминация постоянно отсрочивается.

Как бы чего не вышло.

Тем не менее, я подошел к Двадару и сказал:

— Прощай, старик! Ты был не самым плохим хозяином.

— У меня мало опыта в этом деле,— пожал плечами Двадар.— Я никогда не держал варши, и если бы не нужда...

Я развернулся и зашагал к калитке.

— Спасибо...— нелегко далось Двадару это слово, но его можно понять: такие же, как я, Звездные, убили его сыновей. Старик имел полное право нас ненавидеть.

Я кивнул и направился к Сар-Шану.

"Хорошо, что я не встретил Гарэша",— подумал я. Пришлось бы объяснять, куда подевался его никчемный раб.

И словно сглазил: поворачивая к дому шамана, я столкнулся с хозяином Орлика.

— А-а, вернулись, наконец!— заворчал тот сходу.— Надеюсь, мой варши уже приступил к своим повседневным обязанностям?

И что ему теперь говорить?

— Извини, Гарэш, я потерял твоего раба.

— Что-о-о?!— заревел орк.

— Была кровопролитная битва с нежитью, после которой я больше не видел Орлика,— пришлось придумывать на ходу.— Живых не осталось, но и среди мертвых его не было.

— Ты отвечал за него, сартарэш!— неистовствовал Гарэш.— Головой отвечал!

— Ты прав. И я готов компенсировать тебе потерю раба.— Денег у меня было немного, но я готов был отдать все, что у меня было, лишь бы этот орк оставил Орлика в покое. Правда, Гарэш не особо любит деньги...

— Ты потерял моего варши, значит, ты сам займешь его место!— заявил он вдруг.

Только этого мне не хватало...

— Не было такого уговора,— буркнул я и потянулся к мечу. Теперь мне нечего было терять: сурваш у меня, и я готов был сразиться с орком и даже умереть. И плевать, что после этого меня выбросит назад к Улуг-Тару. А с сурвашем я что-нибудь придумаю...

— Идем к Сар-Шану, пусть он нас рассудит!— спасовал орк.

— Хорошо,— согласился я.

Мы вошли в дом.

Сар-Шан сидел там же, где и всегда, и у меня начало складываться впечатление, будто он никогда не покидал своего кресла.

Гарэш с ходу поднял шум, выдвинув свои обвинения. Шаман молча выслушал его и посмотрел на меня:

— Ты обещал присмотреть за этим бесполезным варши, я помню. Ты должен был вернуть его законному владельцу. Ты не сдержал обещания, а значит, виноват в утрате имущества. Гарэш имеет право требовать компенсации,— вынес он свой вердикт.

Отношение с шаманом Огула у меня было неплохое, но, видать, недостаточно хорошее, чтобы он принял молю сторону.

— По вине этого негодяя я остался без варши!— продолжал негодовать хозяин Орлика.— Я хочу, чтобы он,— ткнул в меня пальцем орк,— занял его место!

— Это было бы справедливо,— кивнул Сар-Шан и добавил прежде, чем я успел что-либо возразить:— Но у этого сартареш уже хозяин. Так что тебе придется договариваться с Двадаром.

— Это уже мои проблемы,— оскалился Гарэш.

— В таком случае вопрос решен. Идите!— лениво махнул рукой Сар-Шан.

— А мое мнение здесь никого не интересует?— возмутился я.

— Кому интересно мнение варши?— фыркнул Гарэш и достал из кармана глиняную фигурку. Похоже, это был сурваш Орлика. Не знаю, что он задумал, меня в данный момент больше интересовали собственные проблемы.

— Разве я мало сделал для вашего города и для тебя лично?— уставился я на шамана.

— И только поэтому я терплю твою наглость. Будь на твоем месте другой варши, его ожидало бы неминуемое наказание... Впрочем, если ты будешь слишком настойчив, я и тебя прикажу высечь — в назидание другим варши, чтобы знали свое место.

— И это правосудие?!— мне нечего было терять.

— А ты считаешь себя невиновным?

— Но ты даже не выслушал меня по поводу того, что случилось с Орликом, почему он пропал? А главное, что случилось в Улуг-Таре!

— А что случилось в Улуг-Таре?— напрягся шаман.

— С этого нужно было начинать,— буркнул я.— Нет больше вашего Улуг-Тара!

— Что?!— от неожиданности Сар-Шан даже привстал с кресла.

— Там появился Янсатх и поднял ваших мертвых предков.

— Что?!!— еще громче заорал шаман.

Я не знал, как отнесется Сар-Шан к тому, что нежить порубили в капусту. Причем сделали это самые ненавистные враги орочьего племени — эльфы. Поэтому не спешил продолжать. Молчал и шаман, пораженный известием.

— Это не может быть правдой,— упавшим голосом произнес он, наконец.

— Но это так, и я тому свидетель.

— Что было дальше?

— Нас заметили, мы сражались и были убиты. Меня пронзил меч одного из леверленгов, которые пришли с Янсатхом.— А вот теперь нужно быть очень осторожным, чтобы не сказать лишнего.— Я вернулся к жизни неподалеку от Улуг-Тара. Орлика со мной не было, и я понятия не имею, что с ним случилось...

— Меня не интересует участь варши!— рявкнул Сар-Шан.— Что было дальше?

— Возрождение заняло какое-то время,— продолжил я.— Поэтому, когда я появился, все пространство перед Улуг-Таром было усыпано костями мертвецов. И я понятия не имею, кто с ними расправился — сам Янсатх или кто-либо еще.

Пожалуй, такой расклад был самым оптимальным. Эльфийские призраки исчезли, как, впрочем, и тела представителей клана Пролесков. Так что на поле боя, реши Сар-Шан его посетить, он не найдет ничего, кроме костей своих предков.

— А... Призывающий Мертвых?— тихо спросил шаман. Похоже, он имел в виду Янсатха.

— Его уже не было. Наверное, ушел.

Сар-Шан долго переваривал полученную информацию. Молчал и стоявший рядом со мной Гарэш. Потом шаман оперся о подлокотники и тяжело поднялся из кресла.

— Мы отправляемся в Карсах!— заявил он.

— Зачем?— удивился я. Нет, я был вовсе не против, мне так и так нужно было попасть в этот город. Но еще больше мне хотелось обрести свободу. Впрочем, в складывавшихся обстоятельствах выбор был невелик.

Спасибо Орлик, удружил...

— Совет Двенадцати должен знать о произошедшем.

— А без меня никак?

Сар-Шан раздраженно зыркнул, и я не стал спорить.

— Прежде чем распоряжаться свободой этого варши, ты должен спросить разрешения у его нового хозяина!— высокомерно заявил Гарэш.

Наверное, он не мог поступить иначе, чтобы не уронить собственное достоинство, но сделав это, он совершил ошибку.

Глаза шамана сверкнули, и я думал, что он ударил Гарэша. Однако Сар-Шан сдержался и сказал на удивление спокойно:

— Я передумал. Этот варши останется у Двадара, а ты получишь иную компенсацию за утраченное имущество.

Отношение с Сар-Шаном +5% (всего 35%)

— Но...

— Я все сказал!— рявкнул шаман.— А посмеешь со мной спорить, и компенсации никакой не получишь!

Теперь уже Гарэш гневно сверкнул глазами, а потом со всей силы шарахнул сурвашем Орлика о пол. Глиняная статуэтка разлетелась на мелкие кусочки, и оставшийся ни с чем орк быстро вышел из дома.

— Не будем терять времени!— заявил шаман и достал из кармана горсть мелких косточек.

"Значит, пойдем Тропами Предков",— догадался я.

Кости полетели на пол в сопровождении замысловатого орочьего заклинания, и через мгновение мы оказались в Карсахе. Таким образом, я сэкономил несколько дней пути на север, и единственное, что омрачало это событие, это неизвестность, связанная с моей свободой.

Карсах оказался большим портовым городом — большим по сравнению с Огулом, — а внешне чем-то напоминал Айдал. Тот Айдал, каким он был до появления драконов. Прочные крепостные стены, добротные каменные строения, широкие улицы, заполненные горожанами в лице представителей орочьего племени. Причем ни в одном другом поселении Хартлана я не видел столько орочьих женщин, как в Карсахе. А так как они, в отличие от мужчин, выглядели довольно привлекательно, то посмотреть было на что. Немало было здесь стариков и детей. Кроме того часто встречались наемники из числа хумансов и черных гоблинов. Зато воинов, пока мы шли по городу, я повстречал не так уж и много, в основном это была местная стража.

Добравшись до центральной площади, мы, с подачи Сар-Шана беспрепятственно миновав охранников, вошли в округлое, похожее на храм строение. Судя по просторному залу, когда-то это и был храм, теперь занимаемый Советом Двенадцати. На самом деле их оказалось всего четверо. Орки-шаманы сидели в центре зала в удобных креслах, составленных кругом.

— Где остальные?— спросил на ходу Сар-Шан, целеустремленно направляясь к своему креслу. Мне он жестом указал на середину зала.

— Судок-Ран, как ты, наверное, знаешь, погиб, защищая Айдал,— ответил шаман, сидевший у окна.— От Баркеша уже давно не поступало никаких известий, и это меня очень беспокоит. А остальные отбыли в Лудул, и вряд ли стоит их ждать.

— Что за спешность?— заворчал один из присутствующих.— Ты оторвал нас от важных дел!

Выходит, Сар-Шан каким-то образом успел предупредить членов Совета об экстренном сборе?

— Беда пришла в Хартлан,— тяжело вздохнул Сар-Шан, крепко вцепившись пальцами в подлокотники.

— Она отсюда никогда не уходила,— заметил шаман, отличавшийся от других роскошным меховым воротником на шелковой мантии.— А... это кто?

— Сартареш, немало сделавший для Огула,— пояснил Сар-Шан.— Он только что прибыл из Улуг-Тара...

После упоминания священного для каждого орка места в зале воцарилась тишина. Сар-Шан окинул взглядом присутствующих и сказал:

— Значит, остальных ждать не стоит.— Он посмотрел на меня и кивнул:— Рассказывай!

Я решил придерживаться прежней версии и повторил то же самое, что сказал Сар-Шану. Реакция Совета оказалась аналогичной: орки были поражены услышанным. После охов и вздохов в зале наступила гробовая тишина. Через пару минут почтенная публика начала выходить из ступора, последовали дополнительные вопросы. Я отвечал либо нейтрально, либо уклончиво, либо и вовсе пожимал плечами. Ничего лишнего. Когда орки утратили ко мне интерес, Сар-Шан сказал:

— Можешь идти!

Я остался стоять на месте.

— Ты слышал, что я сказал?— нахмурился огульский шаман.

— Двадар отпустил меня,— сказал я и достал сурваш.— Верни мне свободу! Ты обещал!

— Здесь и сейчас не время и не место,— проворчал Сар-Шан.

— Я не уйду до тех пор, пока...

— Каков наглец!— возмутился обладатель мехового воротника и в его руке вспыхнул огонь.

И все-таки 35% хороших отношений с Сар-Шаном сыграли свою роль. Одним жестом он остановил коллегу, другим приказал мне приблизиться и протянул руку.

Как ни трудно мне было расставаться с глиняной статуэткой — как знать, что предпримет орк? — я отдал ее. Сар-Шан взял сурваш, встряхнул его и, поднеся ко рту, резко дунул. Статуэтка рассыпалась в труху, отчего я невольно вздрогнул.

Но ничего не произошло. Я не умер, но и не получил никакого сообщения.

— Это все?— спросил я.

Сар-Шан пристально посмотрел на меня и нехотя произнес:

— Ты свободен!

Цель — Попросить шамана о том, чтобы он снял привязку вашей личности к сурвашу — достигнута!

Задание: "На пути к свободе" выполнено!

+54000

Вы достигли нового уровня! Текущий уровень: 79

У вас 16 неиспользованных очков к Атрибутам

У вас 16 неиспользованных очков к Навыкам

Ну, вот я и свободен!

Шаманы снова потеряли ко мне интерес, и я, попрощавшись, вышел на улицу.

Только сейчас я ощутил всю накопившуюся за проведенное в Хартлане время усталость. Мне бы не помешал длительный отдых где-нибудь вдалеке от суеты. Уйти что ли в Междумирье и проваляться в своей уютной комнатушке до тех пор, пока от безделья не начнет ломить кости? Или плюнуть на все и рвануть в Ималь, к Кареоке? Или...

Но нет. Свобода — вещь относительная. От одного хозяина я избавился, но как быть с двумя другими? Богини не любят, когда их игнорируют и заставляют ждать. Поэтому придется позабыть об отдыхе и вплотную заняться делами насущными. Тем более что цель была близка, как никогда. Я находился в Карсахе — родном городе Роршаха. Того самого орка, который однажды отнял у меня меч Карракша, одну — пожалуй, самую важную — из частей Лучезарных Доспехов. В том, что Роршах не откажет мне в поединке, я почти не сомневался. Во-первых, он сам его предлагал. Во-вторых, орочья гордость не позволит отказаться. Но смогу ли я его одолеть? Вот в чем вопрос. Самозваный Повелитель Хартлана — по крайней мере, какой-то его части — был сильным и опытным бойцом. А грозное оружие в его руках, с которого, как я подозреваю, Карракш снял все ограничения, еще сильнее сокращало мои шансы на победу. Но был ли у меня выбор?

Хм...

Чисто теоретически я мог отложить встречу с Роршахом до лучших времен и заняться поисками остальных частей легендарного Доспеха. Из восьми оставшихся мне было известно о местонахождении четырех. Тремя владел Малангир, но добраться до него было пока нереально. Оставался щит Удкуша, находившийся в Кра-Кьяре. Вот только топать до города гоблинов мне придется не один день. А даже если и удастся каким-то образом сэкономить время, то вряд ли кьяр-ви отдадут артефакт добровольно.

Была еще перчатка Афира, которую Арвен Гурит удачно обменял на жизни кучки Избранных, но где искать неуловимого вора?

А Роршах совсем рядом. Так стоит ли отсрочивать неизбежное?

Тяжело вздохнув, я принял окончательное решение. Главное, ввязаться в бой, а там будь, что будет.

И отправился на поиски Правителя Хартлана.

Далеко идти не пришлось. Здесь же, на площади, остановив пробегавшего мимо гоблина, я учтиво поинтересовался:

— Уважаемый, где находится резиденция Роршаха?

— Глаза повылазили, что ли? Вот же она!— указал он мне на здание, возле которого я стоял. Выглядело оно гораздо скромнее того, которое я только что покинул. Никогда бы не подумал, что здесь живет грозный Роршах!

У входа меня встретил всего один охранник, что тоже было не характерно для могущественного правителя.

— Я хочу видеть Роршаха!— сказал я.

Орк в латных доспехах даже ухом не повел.

— Ты меня слышишь?

Полный игнор.

И тогда я зашел с козырей:

— Я пришел бросить вызов вашему повелителю!

Решив, что уж эта причина не оставит охранника равнодушным, я не ошибся. Уставившись на меня, он громогласно рассмеялся.

Я не стал мешать его веселью, дал возможность похохотать всласть. После чего орк стал более благодушным:

— Повеселил ты меня, убогий! А теперь проваливай, пока я не осерчал!

— Это почему?

— Кто ты такой, чтобы вызывать на бой нашего повелителя?! Это право нужно сначала заслужить.

— Как?

— Ступай в самый маленький городишко Хартлана и победи всех, кто снизойдет до того, чтобы согласиться на бой с тобой. Потом победи всех желающих в остальных городах Хартлана. Наконец, выиграй главный приз ежегодного турнира в Карсахе. И только после этого ты получишь право бросить вызов нашему повелителю.

Получено новое задание: "Долгий путь к победе"

Ближайшая цель: Одержать пять побед на арене в Огуле

— Мне это не подходит,— покачал я головой.— У меня нет столько времени. А с вашим повелителем мы старые знакомые, и он задолжал мне один поединок. Можешь так ему и доложить: пришел бывший владелец меча Карракша.

Задание "Долгий путь к победе" отменено!

Услышав про меч Карракша, орк как-то иначе взглянул на меня и произнес:

— Я бы, может, и доложил, да только нет Роршаха в Карсахе.

— Как нет?— нахмурился я.— А где он?

— Я не имею права об этом говорить.

— Ты не понимаешь, мне очень нужно его увидеть!

— Понимаю, но сказать не могу!

— Послушай...— повысил я голос, и орк схватился за меч.

— А ну, проваливай отсюда, пока живой!

Я тоже мог достать оружие, но что толку? Вряд ли после этого орк станет разговорчивее.

Я поступил иначе: отошел в сторону, присел у стены и принялся ждать.

Где-то неподалеку располагалось таверна или еще какое-то заведение, в котором готовили еду. Точнее, жарили мясо. Запахи стояли дурманящие, а мои запасы, взятые на дорогу до Улуг-Тара, подошли к концу еще вчера. Есть хотелось до тошноты, даже Здоровье начало медленно сокращаться. Но я не мог покинуть свой наблюдательный пост и, в конце концов, был вознагражден за настойчивость.

После полудня из здания Совета Двенадцати появился Сар-Шан. Я уже начал опасаться, а не воспользовался ли он Тропой Предков, чтобы вернуться в Огул? Но нет, он вышел на лестницу и еще какое-то время стоял, глядя себе под ноги и о чем-то размышляя.

— Сар-Шан...— окликнул я его, приблизившись.

— Чего тебе?— спросил он, глянув на меня исподлобья.

— Не сочти за наглость, но у меня будет к тебе еще одна просьба.

— Да, твоя наглость не знает границ, сартарэш,— согласился шаман.

— Я бы ни за что не стал тебя беспокоить, если бы не крайняя необходимость.

— Что тебе?— снизошел Сар-Шан.

— Мне позарез нужно встретиться с Роршахом. Охранник сказал, что его нет в Карсахе, а куда подался правитель Хартлана, не говорит.

Шаман пристально разглядывал меня, после чего произнес:

— Ты не перестаешь меня удивлять, Бессмертный! Что тебе нужно от Роршаха, позволь тебя спросить?

На этот раз я не стал вдаваться в подробности, ответил просто:

— Мы с ним старые знакомые, и он мне кое-что задолжал. Не хотелось бы покидать Хартлан, не вернув долг.

— Долг — это свято,— согласился Сар-Шан.— Да только вернуть ты его сможешь не раньше, чем вернется Роршах.— Потом он тихо добавил: — Если вообще вернется.

— О чем ты?— насторожился я.

Было видно, что шаман не хочет об этом говорить, но снова свою роль сыграла моя перед ним репутация:

— Он отправился на войну.

Час от часу не легче. Впрочем, его можно было понять: клан Шагна понес серьезные потери после нападения драконов, и не воспользоваться этим было бы стратегически преступно.

— Он решил добить Ушту?— спросил я в качестве уточнения.

— При чем здесь Ушта?— наморщил лоб Сар-Шан.— Он выступил с войском против Велиала и Богини Таноссы.

Глава 22

Новость была ошеломляющая и... неоднозначная. С одной стороны, поединок с Роршахом, похоже, отменялся на неопределенное время. С другой же, повелитель Хартлана решил замахнуться на то, что с некоторых пор стало моей головной болью.

Как по мне, так хорошего в словах шамана было больше, чем плохого. Меч Карракша меня интересовал постольку-поскольку. Он мне и нужен был как раз для того, чтобы бросить вызов Велиалу и охомутавшей его Таноссе. А раз Роршах сам решил попытать счастья... что ж, флаг ему в руки.

Я почувствовал такое облегчение, будто гора с плеч свалилась: Избранный орк сам того не ведая, избавил меня от непосильной задачи, которая была мне не по зубам ни сейчас, ни в обозримом будущем.

Кроме того, своим героическим поступком он избавлял меня и от прочих хлопот, связанных с поисками и добычей остальных частей Лучезарных Доспехов, которые нужны были для того же, для чего и сам меч.

А я без них как-нибудь, да проживу.

Но почему ни одна из Богинь не сообщила мне эту потрясающую новость? Сочли ниже своего достоинства? Или они не знают о том, что Роршах решил объявить войну сильным мира сего? Да и сам ли он это задумал? Не ведет ли Карракш свою собственную игру?

Не то, чтобы меня это так уж волновало — пусть Боги сами меж собой разбираются,— но хотелось бы прояснить ситуацию и с чистой совестью насладиться вновь обретенной свободой. Первым делом — вернуться в Карнеолис. Надоел мне и Хартлан, и окружавшие орочьи морды.

Я хотел, было, поблагодарить Сар-Шана за хорошую новость, но шамана уже и след простыл. Ничего страшного, скорее всего, мы с ним больше никогда уже не увидимся. Я покинул площадь, забрался в глухой переулок, где мне никто не мог помешать, и, усевшись на перевернутую бочку, достал зеркало связи:

— Призываю Богиню Смилион!

Прошлый мой эксперимент вышел неудачным, не факт, что мне на этот раз удастся связаться со Светлоокой. Может быть, я то-то неправильно делал?

Однако нет, зеркальная поверхность подернулась рябью, и через мгновение я увидел лицо Смилион.

— Чего тебе?— раздраженно спросила она.

— Спешу доложить о том, что мне удалось обрести долгожданную свободу,— решил я начать издалека.

— Я рада за тебя,— безразлично ответила Богиня.— Надеюсь, теперь-то ты займешься делом?

— Каким?— искренне удивился я.

Глаза Смилион превратились в узкие щелочки:

— Шутить вздумал? Или от радости память отшибло?

— Нет, на память я не жалуюсь. Но я думал, что проблема уже решилась, сама собой.

Похоже, Богиня не понимала, к чему я клоню, и оттого выглядела озадаченной.

— Если ты продолжишь говорить загадками, я обижусь и превращу тебя в жабу. В мерзкую, склизкую жабу!

Это вряд ли, но я решил не рисковать. Похоже, Смилион, на самом деле, ничего не знала.

— Роршах собрал войско и повел его против Велиала.

Судя по реакции, я угадал: Смилион слышала об этом впервые. Она замерла, нахмурив брови. Я ждал.

— Это точно?— проговорила она, наконец.

— Сведения из первых рук,— кивнул я.

Богиня снова застыла, потом сказала:

— Наш разговор не окончен, жди!

— А...

Но зеркало уже помутнело, и лик Богини исчез.

Ждать пришлось долго. За это время я мог бы сгонять в ближайшую таверну и перекусить. Затем я начал жалеть о том, что не сделал это сразу, а теперь-то что? Потом оказалось, что я мог бы легко позавтракать и вернуться назад, чуть позже сходить пообедать и немного вздремнуть, наконец, поборов свою нерешительность, поужинать и искупаться в море вместо того, чтобы торчать безвылазно в пустынном переулке. Когда мое терпение лопнуло окончательно и я слез с бочки, потирая затекшие ноги, из зеркала в моей руке донесся голос Богини:

— Эй, ты где?

— Я здесь, Светлоокая!— проворчал я, возвращаясь на бочку.

— Ты оказался прав: Роршах на самом деле двинул свои войска к Айдалу. Там к нему примкнут остатки клана Шагна, и они вместе продолжат путь на северо-восток.

— Ушта решил покориться новому правителю Хартлана?— после нападения драконов в этом не было ничего удивительного, но все же.

— Он терпеть не может Роршаха, но не в его воле ослушаться приказа Карракша. А этот выскочка, похоже, решил нас опередить и выслужиться...— Смилион не договорила.

— Выслужиться перед кем?— как бы невзначай спросил я.

— Не твое дело!

— Согласен,— пожал я плечами.— Теперь я могу быть свободен? Я имею в виду, дело сделано, и ты больше не нуждаешься в моем участии?

— Как бы ни так!— фыркнула Смилион.— Ты отправляешься следом за Роршахом!

— Зачем?!— удивился я.

— Я хочу первой узнать о том, чем закончится сражение...

— А то ты сама не можешь взглянуть на него своими глазами!— не сдержался я.

— НЕ ЗАБЫВАЙ, С КЕМ ГОВОРИШЬ, НИЧТОЖНЫЙ!— гневный голос прокатился по переулку настолько громко, что я невольно прижал зеркало к груди. Если Богиню услышат орки, мне несдобровать.

— Прошу прощения,— тихо сказал я.— Я имел в виду, что всегда лучше увидеть нечто своими глазами, нежели услышать чей-то пересказ.

— Следи за своим языком, иначе можешь легко его лишиться... Что касается твоего... предложения... Мне нельзя появляться ни на поле боя, ни вблизи него. Не хочу, чтобы Велиал или Танносса почувствовали мое присутствие раньше времени. Ведь неизвестно еще, кто одержит победу?

— А ты сама как думаешь?

Богиня задумалась.

— Не знаю. Орки — лучшие воины Годвигула. Тем более, они впервые на моей памяти будут действовать сообща. Но против них выступят подданные Таноссы и драконы Велиала. Это тоже сила, несомненно. Однако ее потенциал мне трудно предугадать, так как подобный альянс заключается впервые. С другой стороны, Велиал все еще недостаточно окреп, а в руках Роршаха находится меч Карракша... Не знаю... К тому же в дело может вмешаться третья сила.

— Ты имеешь в виду Малангира?— спросил я.

— И не только его,— уклончиво ответила Смилион.— Так или иначе, но если орки победят — хорошо. Даже несмотря на то, что эта победа поднимет авторитет Карракша. Воспользоваться им он все равно не сможет, так как его любимчики в любом случае понесут большие потери и в ближайшие годы перестанут представлять угрозу для своих соседей.

— А если они потерпят поражение?— осторожно спросил я.

— Тогда ты должен быть рядом с Роршахом и принять меч Карракша из его рук прежде, чем это сделает кто-либо другой! Потому что именно тебе придется заканчивать то, что не удастся сделать повелителю Хартлана.

— Ты сама в это веришь?— буркнул я недовольно. Только что казалось, что все мои проблемы остались "за бортом", но все очень быстро вернулось на круги своя.

— Я поставила на тебя, и от того, победишь ты или нет, зависит не только судьба Годвигула...

Вместо короткого "да" или "нет" слишком много лишних слов.

— Значит, не веришь.

— Главное, чтобы ты сам в себя поверил!

— Послушай, я не герой, не полководец. Я бывший вор, а сейчас... Я уже и сам не знаю, кто я такой,— упавшим голосом произнес я.

— Что-то ты совсем раскис,— нахмурилась Смилион.

— Не каждый день мне предлагают спасти мир.

— Тем более, ты должен этим гордиться! И помнить, что за твоей спиной стоят две могущественные Богини, а по сути — весь Божественный Пантеон...

— ...который не в состоянии самостоятельно справиться с двумя возмутителями спокойствия, поэтому поручает это дело человеку, далекому от ратных подвигов.

— В этом месте я просто обязана обидеться и наказать тебя за непочтение и длинный язык. Но я не буду этого делать. Как я уже сказала, на кону слишком большая ставка, чтобы проиграть. И переиграть ее невозможно — слишком мало времени осталось... Так что соберись, вытри сопли и отправляйся в путь!

— В Айдал?— Хорошо хоть, не придется мне тащиться пешком — я могу воспользоваться Порталом.

— Нет, в Лудул. Именно туда отправился Роршах,— разочаровала меня Богиня.

— Почему в Лудул?— закатил я глаза.

— Его войско разделилось. Часть направилась в Айдал на соединение с кланом Шагна и его союзниками. Если не подведет Удкуш, то их поддержат черные гоблины из предгорья Ярманда. Остальные, в том числе и сам Роршах, отплыли на кораблях в Лудул. Там к ним примкнут преданные правителю Хартлана орки северного побережья, и они вместе продолжат путь по морю до Гругула, где и сойдут на берег, чтобы в урочный час ударить в тыл армии Таноссы и Велиала.

Задание "Божественное правосудие" обновлено

Ближайшая цель: последовать за Роршахом. Проследить за ходом битвы и забрать меч Карракша в случае гибели повелителя Хартлана

— Судя по всему, план этой войны возник у Карракша не вчера,— отметил я.

— Ох, уж этот Карракш!— вздохнула Смилион.— Он всегда был сам себе на уме и никогда не упускал возможности покрасоваться своей удалью и утереть нос другим Богам. Да, он уже давно готовил это выступление, но держал в тайне свои планы, зная, что мы с Яри тоже не сидим, сложа руки. К тому же орки, в отличие от некоторых, беспрекословно подчиняются своему повелителю и всегда готовы к схватке. Возможно, в иной ситуации Ушта бы и заупрямился, но после уничтожения Айдала и гибели лучших представителей клана ему пришлось унять свою гордость и смириться с неизбежным.

— Ты что-то говорила про Удкуша...

— А вот с ним пока не ясно. Удкуш — тот еще темнила. Он ничего не обещал, но есть надежда, что орков поддержат гоблины. Он, как и остальные Боги, занял выжидательную позицию. Силы приблизительно равны, и неизвестно, кому улыбнется удача. А сейчас, как никогда прежде, нужно оказаться на ПРАВИЛЬНОЙ стороне.— Богиня замолчала. Потом взглянула на меня из зеркала и сказала:— Что-то я разоткровенничалась... Цени мое к тебе доверие!

— Я ценю.

И помню о том, что Смилион никогда ничего не говорит просто так или в запале.

— Все. Появятся новости — я на связи,— сказала она, и я увидел в зеркале собственное отражение.

Нет, я на самом деле поверил в то, что, благодаря вмешательству Роршаха отделался от хлопотного и практически невыполнимого для меня поручения двух Богинь. Тем горше было осознавать, что я поспешил в своих выводах, и проблем меньше не стало.

Но в одном мудрая Смилион была, несомненно, права: что-то я раскис не по-детски. Наверное, просто устал. А может, не просто, а очень устал — и физически, и морально. Никогда не любил играть в чужие игры, а тут так закрутило, что...

Получено новое сообщение!

Открыв почту и увидев имя адресата, я болезненно поморщился.

Орлик.

Привет.

Наверное, нужно было тебя послушать, но что сделано, того уже не изменишь. Зато побыл несколько часов свободным человеком и повидал Изумрудный лес.

То есть, ты снова в Огуле.

Догадаться было нетрудно. Хозяин Орлика разбил сурваш, и непокорный раб отправился на Перерождение в орочье захолустье.

Увы и ах!

Влетело от Гарэша?

Не больше, чем обычно. Просто обидно: я был почти свободен...

Значит, не вышло у магов блокировать сурваш?

По крайней мере, они попытались.

Хотелось написать: а я же тебе говорил! Но Орлик и сам это прекрасно понимал, не к чему его лишний раз травмировать.

Потерпи немного. Я обязательно вытащу тебя оттуда!

(

То ли это означало, что он мне не верит, то ли расстроен тем, что придется подождать.

Но пока что я на самом деле ничем не мог ему помочь. Гарэш зол на меня и ни за что не отпустит своего варши по доброй воле. Убить его, значит, испортить репутацию с Сар-Шаном. А ведь только он мог снять привязку к сурвашу и предоставить Орлику свободу. Денег же у меня не было — по крайней мере, столько, сколько хватило бы на покупку раба. Да и не интересовали, помнится, Гарэша деньги.

Тут нужно будет хорошенько подумать, а на это нужно время.

К тому же мне снова нужно отправляться в путь и при этом поспешать, так как до Лудула, даже по прямой, было километров двести, а Роршах ждать меня не станет. Понятия не имею, сколько времени ему понадобится на то, чтобы собрать флотилию и направиться вдоль побережья к Гругулу? Ясно одно — если я не застану его в Лудуле, задание Богини можно считать проваленным. А без меча Карракша мне не поможет и весь остальной комплект Лучезарных Доспехов.

Так что, прости, Орлик, но тебе придется подождать!

Первым делом я перекусил в скромной харчевне, потом наведался в порт. Никакого сравнения с портом в Вальведеране — пара причалов и с десяток небольших лодок. Возможно, были и суда покрупнее, но всех их, похоже, увел Роршах. Немного побродив по пристани, я нашел разговорчивого варши-грузчика, который и сообщил мне о том, что правитель покинул город позавчера. Он же с уверенностью сказал, что не сегодня-завтра эскадра прибудет в Лудул. Я понятия не имел, сколько времени понадобится ей на сборы. Может, день, может, неделя. Оставалось только уповать на непредвиденные обстоятельства, способные немного задержать эскадру в порту.

Следующим пунктом моей прогулки по Карсаху был городской рынок. Здесь я затарился провиантом на пять дней, а так же побродил в поисках магических аксессуаров. Меня интересовал свиток Перемещения, способный мгновенно доставить меня в Лудул. Увы, орочья магия оказалась мне не по карману, а свитков у местных торговцев и вовсе не было — орки ими не пользовались.

Но мне немного повезло, когда, изучая карту и прикидывая маршрут, я неожиданно для себя обнаружил Портал Таноссы неподалеку от развилки дорог, ведущих в Лудул и Аргар. Он находился на левом берегу Изы, и я проходил мимо него, когда направлялся на шахту за капитаном Лири. А не увидел я его до сих пор лишь потому, что его обозначение на карте было туманно и размыто, так как я до него так и не добрался. Но попробовать стоило — воспользовавшись им, я сэкономлю пару дней пути.

Проверить я мог лишь опытным путем. Покинув Карсах, я добрался до ближайшего Портала, расположенного среди прибрежных скал и взглянул на макет Годвигула, раскинувшийся у моих ног. Так и есть — метка на левом берегу Изы имелась в наличии. Поместив на нее малахитовую фигурку, я перенесся к развилке...

Путь до Лудула занял у меня три дня. Дороги, как таковой, не существовало — лишь нечеткие тропы, петлявшие среди скал, усыпавших горную долину, пролегавшую между хребтов Ярманда. Заблудиться было мудрено, а вот свернуть себе шею — запросто. Кроме того, местность была населена хищниками и дикими гоблинами. Не раз и не два мне приходилось отстреливаться от волков, однажды довелось схватиться с барсом. Оба отделались легкими царапинами и разошлись, так и не выявив победителя. Больше всего мне докучали гоблины. Они несли потери, но упрямо преследовали меня всю дорогу до побережья. Из-за них мне пришлось провести бессонную ночь, а потом еще весь день брести по склону, ведущему к побережью. Поняв, что добыча уходит, они решили меня атаковать, за что и поплатились в полном составе. Жаль, что эта идея не пришла в их головы раньше.

Бессонная ночь, схватка с гоблинами и горные склоны отняли у меня немало сил и времени. Вечерний Лудул я увидел со скалы, на которую выбрался, случайно сойдя в сумерках с тропы. Город, как город, ничего особенного, если не принимать в расчет обширную гавань, до отказа заполненную кораблями. Большую их часть украшали штандарты клана Роршаха, а значить, я успел вовремя.

К сожалению, солнце уже скрылось за горами, и я решил не рисковать в поисках тропы, а дождаться рассвета здесь же, на скале. Да и устал я неимоверно, просто с ног валился.

Проснулся я с первыми лучами солнца, с удовлетворением отметил, что корабли по-прежнему стоят в гавани, после чего отправился на поиски тропы.

Еще через пару часов я вышел к побережью и...

...замер, остолбенев от изумления: пока я спускался с горы, эскадра Роршаха вышла в море.

Напрасно я бежал, сломя голову к городу, напрасно орал, как умалишенный — меня все равно никто не слышал. И никто не мог ни отмотать время назад, ни остановить удаляющиеся корабли. В отчаянии я бросился, было, за ними вдоль берега. Снова бежал, кричал и махал руками, пока не наткнулся на скалы, вставшие на моем пути непреодолимой преградой.

Упав от усталости и отчаяния на пятую точку, я принялся черпать песок и бросать его пригоршнями в воду. Стало легче, но проблему это решить не смогло...

О том, чтобы преследовать эскадру пешком, не могло быть и речи. Корабли могли идти и днем, и ночью, без остановок, а мне нужен был отдых. Рано или поздно я доберусь, наконец, до Гругула, но войско Роршаха к этому времени уже уйдет на запад. Таким образом, я все время буду опаздывать и на поле будущего сражения доберусь тогда, когда уже все будет закончено.

Понял я и то, что опоздаю в любом случае, и речь теперь шла о том, НАСКОЛЬКО? Разумеется, армия не могла перемещаться мгновенно, она нуждалась в привалах. Какое-то время уйдет на сборы, на подготовку к выступлению, да и сама скорость передвижения большой группы людей, то есть, орков, невелика. То есть, у меня все же был шанс настичь Роршаха — рано или поздно. И в сложившейся ситуации моей первостепенной задачей было добраться до Гругула.

Опять же, идти пешком не хотелось — и далеко, и долго. К тому же в пути меня могли задержать какие-нибудь непредвиденные обстоятельства — вроде недавних гоблинов. Это если по суше. А если по воде?

Да, и в этом случае могло случиться все, что угодно, но если нет, то я серьезно выиграю как в скорости, так и в свежести, с которой прибуду в самый отдаленный порт Хартлана.

То есть, мне нужна была лодка, желательно с парусом.

И я немедля направился в Лудул.

У городских ворот меня остановили стражники. Только сейчас я подумал о том, что у меня нет ничего, что могло бы легитимировать мое право нахождения на территории Хартлана. Как-то не подумал я об этом заранее. Это в Огуле мне можно было ничего не опасаться, там меня знала каждая собака, или, если быть более точным — каждый варг. Да и репутация с жителями заштатного городишки была на определенной высоте. А в Карсахе меня не трогали, так как многие видели в обществе достопочтенного шамана. Другое дело Лудул. Здесь меня никто не знал, а сразу не прибили, наверное, потому, что отношения с орками, как таковыми, у меня было не самое плохое — чуть выше нейтрального, но далеко не враждебное. А может, еще и потому, что орки даже предположить не могли, что врагу их племени удалось бы беспрепятственно пересечь всю страну, чтобы добраться до отдаленного городка. Да и какую угрозу мог представлять невзрачный на вид одиночка?

Кроме того, как в самом городе, так и в его окрестностях околачивалось немало людей — как наемников, так и пиратов — этих ни с кем другим не перепутаешь. Помнится, капитан Лири говорил о том, что официально морские волки нейтральны к оркам и используют их порты, как перевалочные базы, а так же как рынки сбыта незаконных товаров — контрабанды и невольников. Так что ничего удивительного. Удивляло другое — орки не обращали внимания на пиратов, а меня отказывались впускать в город. Почему?

Я понял это, немного понаблюдав со стороны за воротами, ведущими в город. Оказалось, что покинуть город пираты могли беспрепятственно, а вот на входе показывали что-то стражникам — причем, без исключений.

План действий возник моментально. Похоже, придется вспомнить свое воровское прошлое.

Ждать подходящего момента мне не пришлось: из ворот вывалилась дружная подвыпившая компания в три пиратских рыла. Куда они направлялись — неизвестно, только, похоже, не всем суждено было добраться до пункта назначения. Двое еще кое-как держались на ногах, а вот третьего совсем развезло, и его приходилось тащить чуть ли не волоком. Более трезвые морские разбойники и без того были не в восторге, а когда их полуживого приятеля вырвало, они и вовсе бросили его прямо на дороге и продолжили путь вдвоем.

Я решил проявить участие, подхватил жилистого мужичонку и, ублажая его слух проклятиями в адрес его товарищей, повел к скалам — туда, где нас не могли видеть городские стражники. Пират едва соображал, пыхтел, сопел, обещал кары небесные неблагодарным собутыльникам и через фразу спрашивал, уважаю ли я его?

Конечно, уважаю! А как иначе! Мы, пираты, всегда уважаем своих. Не все, конечно, и среди нас встречаются сволочи и свиньи, но это исключение из правил. А так мы — одна большая дружная семья, и каждый готов прийти на выручку своему ближнему.

Похоже, недооценил я своего нового приятеля. То ли он был не настолько пьян, как мне показалось, то ли чуйка у него была — будь здоров. Не поверил он мне, заартачился.

— А ты кто такой? Куда ты меня ведешь?

Он начал упираться, а потом и вовсе схватился за нож. Справиться с ним оказалось нетрудно — он еле на ногах стоял. Один единственный удар кулаком по морде отправил его в мир сновидений. После чего я обшарил его карманы и нашел небольшой кругляш из плотной черной ткани, на котором был изображен череп с костями. Это и была та самая штука, которую демонстрировали пираты стражникам. Кроме того я присвоил несколько монет и дорогой перстень с рубином, который пират зашил в подкладку. Он ему ни к чему — или проиграет, или пропьет. А мне нужны были средства на покупку или наем лодки.

Дрыхнувшего пьянчугу я оттащил в неглубокий грот подальше от воды, связал по рукам и ногам его же собственными ремнями и уложил так, чтобы он не захлебнулся блевотиной. После чего вернулся к воротам. Пока я отсутствовал, стража сменилась, что было мне только на руку. Эти тоже остановили меня, но я показал метку, и вопрос был решен.

Теперь опрометью в порт — время дорого.

Еще вчера... да что уж там, сегодня утром гавань была заполнена кораблями. Сейчас же она почти опустела. Осталось только три пиратских судна, стоявшие у разных причалов. А в северной части порта, в уютной бухточке покачивались на воде рыбацкие лодки. Именно они мне и были нужны. Направляясь к ним, я не глазел особо по сторонам, но встал как вкопанный, когда взгляд зацепился за знакомое название.

— Госпожа удача,— прочитал я выложенную позеленевшей медью надпись на правом борту корабля.

Вряд ли в Годвигуле было два корабля с одним и тем же названием. Нет, это была ТА САМАЯ шхуна — имущество капитана Лири.

Бывшее имущество бывшего капитана.

Шхуну я увидел издалека, к тому же ни рядом с ней, и на ее борту не было видно знакомых пиратских рож — тех, которые отжали корабль у его бывшего владельца, а его самого вместе с парой нежелательных пассажиров попросили покинуть палубу в принудительном порядке. Понятия не имею, как бы они отреагировали на мое появление, и чем бы могла закончиться наша встреча? Может, и ничем особенным — никакой угрозы я для них не представлял. Тем более, здесь, во владениях орочьего племени.

И все-таки, какие повороты иногда устраивает судьба! С тех пор как мы расстались со взбунтовавшейся командой, прошло немало дней. Сколько всего произошло с тех пор! Думаю, пиратам тоже было о чем рассказать — вряд ли все это время они простояли в тихой гавани Лудула. И надо же такому случиться — снова наши пути-дорожки пересеклись.

Вот бы обрадовался капитан Лири, если бы был здесь!

— Она великолепна, не правда ли?— прозвучал у меня за спиной восторженный голос.— Это самое прекрасное судно во всем Годвигуле. Я никогда не стремился связать себя узами брака, но если бы "Госпожа удача" была живой женщиной, я бы на ней непременно женился.

Глава 23

Я узнал этот голос и сначала очень удивился — особенно, если учесть, что я только что подумал об этом человеке. А потом вспомнил, что капитан Лири как раз собирался в Лудул, чтобы нанять новую команду для поисков утерянной шхуны. А оказалось, что ее, шхуну, и искать не нужно: вот она, стоит у причала, бери — не хочу.

Я обернулся. Так и есть, капитан Лири собственной персоной. Сияет, как золотой реал. Еще бы — у них с "Госпожой удачей" особые отношения! Правда, выглядел он несколько непривычно. Лохмотья, изорванные на шахте и в боях, он сменил на точно такие же, но подпорченные временем, отчего еще больше стал напоминать обездоленного бродягу или нищего, живущего подаянием. Со спины я бы его точно не узнал. Да и анфас, склони он голову вперед — тоже, так как лицо прикрывала дырявая шляпа с обвисшими полями.

Рядом с ним стоял Рав и еще какой-то смутно знакомый мне человек. Эти двое выглядели немногим лучше.

И снова пришлось задуматься о неожиданных поворотах и судьбе.

— Вы как здесь оказались?— спросил я, не скрывая удивления.

— Ты украл мой вопрос!— сдвинул брови Лири.— Самого-то сюда каким ветром занесло? Ты ведь, вроде, в Огул собирался.

— Попутным, мой друг, попутным! В Огуле я уже был, разобрался со своими делами. Можете меня поздравить — теперь я свободный человек. А у вас как дела обстоят?

— Мы работаем в том же направлении, потому и прибыли в Лудул,— заговорил Рав.

— Быстро же вы сюда добрались!

— Ноги, хвала магии, не пришлось топтать.

— Портал или свиток мгновенного перемещения?

— Пусть это останется нашей маленькой тайной,— уклонился от ответа Рав.— Нам нужно было быстро и без проблем попасть в Лудул, и вот мы здесь.

— Странный у вас видок...— я осторожно прикоснулся к хламиде, скрывавшей тело капитана.

— Ничего странного, если учесть, что нас, наверняка, уже ищут по всему Хартлану,— ответил за всех Рав.— По крайней мере, стража Лудула оповещена о нашем побеге и заметно усилена. На улицах проверяют всех незнакомых людей. А вот с нищими не связываются.

— Брезгуют?— догадался я.

— И не только... Тебе не доводилось слышать о всемирном братстве нищих?

— Да, что-то такое я уже слышал в Вальведеране,— припомнил я былое.— Правда, я не знал, что братство — всемирное.

— Ни больше ни меньше,— кивнул Рав.— Очень влиятельная организация, несмотря на далеко непрезентабельный вид ее членов. Нелегко справиться с теми, кому нечего терять, кто за миску похлебки готов даже жизнью рискнуть... Так уж получилось, что глава лудулского братства нищих — мой близкий родственник. В городе мы находимся под его покровительством. Если особо не злить местную стражу, то можно избежать неприятностей.

Капитан Лири приблизился к говорящему и что-то шепнул ему на ухо. Рав взглянул на него, на меня и сказал:

— И в самом деле, твоя помощь нам бы не помешала.

— Я бы и рад помочь, но... Тут такое дело...

— Не тяни, говори!— подбодрил меня Лири.

— Я не собирался задерживаться в Лудуле...

— Ты даже не сказал, что ты здесь вообще делаешь?

— Пытаюсь догнать Роршаха.

— Этого самозваного повелителя орков?— удивился Рав.— Зачем он тебе?

— Ты плохо знаешь нашего друга,— ответил за меня Лири.— Он ведь не разменивается на пустяки. Если лезть, то в самое пекло, если гоняться, то исключительно за повелителями.

— Хочу забрать у него то, что когда-то принадлежало мне.

— Ну, а я что говорил!— довольно оскалился капитан.— Парень не ищет легких путей. Дождался, когда Роршах соберет целое войско, и вдруг вспомнил, что тот ему что-то задолжал.

Я решил пропустить мимо шей его сарказм, ответил по существу:

— Мне нужен корабль, чтобы догнать Роршаха. Причем, срочно, я опаздываю.

— Срочно, говоришь? Хм... Корабль — вот он, лучшего тебе во всем Годвигуле не найти,— кивнул Лири на "Госпожу удачу".— Но есть пара проблем... Точнее, теперь уже три.

— Какие?

— Во-первых, сам корабль... Только представь, прихожу я в Лудул, чтобы перекинуться парой слов со своими старыми корешами. Я был абсолютно уверен в том, что они не откажут знаменитому Счастливчику Лири вернуть его имущество. Собирался нанять пару крепких посудин и погоняться по морским просторам за "Госпожой удачей". Шарк — хороший воин, но капитан из него, как из дерьма котлета. Так что да, думаю, двух кораблей мне бы вполне хватило, чтобы вернуть мою ненаглядную. Каково же было мое удивление когда я увидел мое сокровище в лудульской гавани! Но на этом мое везение закончилось. Кореша, которых я считал порядочными людьми, на поверку оказались изрядными мерзавцами. Они готовы были мне зад лизать, пока я был капитаном. Но, потеряв "Госпожу удачу", я, по их мнению, стал никем. Носы воротят, разговаривать не хотят. Хорошо еще, что не донесли на меня Шарку. Он ведь здешний, имеет определенное влияние и все такое. Впрочем, чувствую, очень скоро он узнает о том, что я в Лудуле и... Даже не знаю, как он поступит: уйдет в море или все же натравит на меня своих сородичей? Хотелось бы избежать и того, и другого, а потому нужно действовать быстро, без промедления. И вот тут мы сталкиваемся с первой проблемой... Рав был столь любезен, что согласился мне помочь. Он и еще пара парней из бывших рабов Гвердаха готовы поучаствовать в захвате посудины, но не более того.

Рав виновато пожал плечами, мол, вот так вот.

— Да, это проблема,— согласился я.

— Нет, это еще не проблема,— поморщился Лири.— Рав и остальные — отличные ребята, это я тебе точно говорю, но они не моряки. А мне нужны профессионалы, которые могут отличить фор-бом-брам-рей от крюйс-стеньги. На меньшее я не согласен. Так что придется договариваться со старой командой.

— После того, как они тебя предали?— покачал я головой.

— А кто из нас без греха? У всех рыльце в пушку, можешь мне поверить... Я знаю их, как облупленных, не раз с ними в море ходил, и на абордаж, и по кабакам. Знаю, чего от них ожидать, а это уже полдела... Ну, да, недоглядел, расслабился, позволил Шарку залить их уши пустыми обещаниями... Они ведь с тех пор, как... хм... попросили меня покинуть палубу моей несравненной "Госпожи удачи", ни одного приза не взяли. Лучшее судно трех морей болтается из порта в порт, как дешевая маркитантская лодка. Позор! Я уже слышал, что команда недовольна капитаном. Стоит их только слегка подтолкнуть, и они сами выбросят Шарка за борт.

— Так в чем же дело?

— Лудул — это территория Шарка. Здесь у него родня, связи. Просто так нам от него не избавиться. А без него — не выйти в открытое море. Придется прорываться из гавани мимо портовых сторожевых башен. Это не просто, но решаемо. Вот, Рав обещал посодействовать.

— И?— я до сих пор не мог понять, к чему клонит Лири. Проблемы были, не спорю, но для каждой из них уже имелось свое решение.

— Мы готовы помочь, но сперва хотим снять привязку к сурвашам,— ответил за капитана Рав.

— Да и мне хотелось бы выйти в море свободным человеком,— подал голос Лири.

— Это, как я понимаю, вторая проблема.

— Она самая,— буркнул капитан.— Там не все так просто. Есть человек, который может снять привязку, но ему нужно будет помочь.

— Мы как раз ломали голову над тем, где найти подходящего человека, готового принять участие в ритуале,— продолжил Рав.— Абы кого не пригласить. Человек этот должен быть надежный, хорошо владеющий оружием. Кроме того, это очень опасное мероприятие. И важное, так как от его успеха зависит не только наша свобода, но и сами жизни.

— И вот мы увидели тебя и подумали: если не он, то кто?— похлопал меня по плечу Лири.— Ты как, готов помочь старым друзьям?

— Если не принимать в расчет того, что я очень спешу...— начал я неуверенно. И отказать было трудно, и время терять не хотелось.

— Так это не займет много времени!— поспешил успокоить меня Лири.— Час, от силы два — и ты свободен, как ветер!

— И после этого ты поможешь мне догнать Роршаха, я правильно тебя понял? Разумеется, после того, как вернешь свою "Госпожу удачу".

План был так себе, не самый лучший. Увести корабль из прекрасно защищенной орочьей гавани будет непросто. И Лири это понимал, и я сам. Но, похоже, ни у него, ни у меня не было иного выхода. Так что...

— И вот тут появляется третья проблема,— вздохнул капитан.

— Какая?— устало закатил я глаза.

— Понимаешь ли, мой неугомонный друг, "Госпожа удача" — прекрасный боевой корабль, но даже ему тяжело будет тягаться с целым орочьим флотом Роршаха. Да, там сплошные лоханки, в основном предназначенные для перевозки грузов, будь то бочки с вином или орочья армия. Но их много, они нас попросту задавят прежде, чем ты доберешься до главаря. Да и потом... Я тебя, конечно, уважаю и ценю, ты славный воин и все такое, но даже тебе не одолеть Роршаха. Если ты не в курсе, то я первый сообщу тебе о том, что не так давно в его лапы попал меч Карракша — именно это событие и позволило ему претендовать на звание повелителя орков. А меч Карракша это, я тебе скажу...

— Никакого сражения не будет,— поспешил я его успокоить.— Все, что от тебя потребуется, это проследовать за флотом Роршаха и высадить меня на берег в районе Гругула. Все, дальше я сам.

— Сам? Хм...— покосился на меня Лири.— Еще недавно самым безрассудным человеком в Годвигуле многие считали капитана Лири. Похоже, мне придется уступить тебе этот не самый почетный титул...

Далеко идти не пришлось, человек, способный снять привязку к сурвашам, обитал в портовом районе — не самом престижном в Лудуле. Да что уж там — это были настоящие трущобы, населенные в основном хумансами не самого высокого достатка. Как это ни странно, но людей в Лудуле обитало немало, и речь шла не о каких-то бесправных варши, хотя и рабов в городе обитало немало. Жители местных трущоб были лично свободны в принятии решений и передвижении. Никто их здесь силой не удерживал, и оставалось только гадать, почему они до сих пор не покинули Хартлан, предпочитая жалкое существование шансу коренным образом изменить свою жизнь, перебравшись в Карнеолис? Помимо хумансов здесь можно было встретить и гоблинов — как кьяр-ни, так и кьяр-ви. И даже орков. Последнее было чем-то из ряда вон выходящим. Орки кичились своим героическим прошлым, настоящим и будущим. Приученные с детства к оружию и войнам, они всегда могли найти применение своей силе и мастерству боя. Пацифистов среди них было мало. Да и те были при деле: торговцы, мастеровые, рыбаки в конце концов. А вот опустившихся орков мне до сих пор не приходилось видеть. Уж не знаю, какие коллизии привели их на самое дно лудульского общества. Пришлось обращаться за разъяснениями к Раву.

— Это шугры, отщепенцы,— сказал тот, не скрывая неприязни.— Клятвопреступники, должники, выпивохи, трусы — все те, кто не нашел в себе силы броситься на меч, как поступил бы на их месте порядочный орк и те, у кого нет родни, способной смыть пятно позора с целого рода.

К слову сказать, таких шугров было немного и выглядели они... жалко.

— Ты говоришь о них так, будто осуждаешь,— заметил я.

— Падшие одинаково омерзительны — не важно люди это или орки.

Дом нужного человека находился в самом конце трущоб, у крепостной стены, нависавшей над неприступной скалой омываемой морскими волнами. Рав замысловато постучал в дверь. Сначала распахнулось небольшое зарешеченное окошко, и нас пристально изучил единственный глаз на покрытой шрамами роже. Потом дверь открылась, и мы вошли в дом. Обладатель одного глаза был еще и немым. Он что-то промычал, кивнув в мою сторону.

— Все в порядке, Гуно, это мой друг, я за него ручаюсь.

Снова недоверчивое ворчание, и только после этого Гуно повел нас вглубь жилища.

Дом был добротный, двухэтажный. Нас проводили в гостиную, где в глубоком кресле сидел пожилой мужчина строгой наружности.

— Дядя, позволь представить тебе Кириана — человека, которому я обязан не только свободой, но и жизнью... А это мой дядя по матери, достопочтенный Фирн, глава лудульского братства обездоленных и человек, разбирающийся в Магии Крови.

Старик как бы невзначай и в то же время пристально окинул меня взглядом, но заговорил со своим племянником:

— Если ты и впредь будешь мести своим языком, как помелом, мне придется его укоротить несмотря на то, что ты мой племянник.

— А что я сказал?— удивился Рав. Было видно, что он побаивается дорогого дядюшку.

— Если не знаешь, то лучше помалкивай! Правильно я говорю, Гуно?

Немой охотно подтвердил мычанием. Похоже, его речевой дефект тоже был как-то связан со злоупотреблением своим красноречием.

Потом он снова посмотрел на меня и спросил:

— Ну, и каково оно — быть игрушкой в руках Богов?

Даже не знаю, что заставило мою кровь похолодеть — его пронизывающий взгляд или произнесенные слова.

— Откуда вы...— пробормотал я, почувствовав, как пересохло в горле.

— Неважно, откуда я это знаю,— прокряхтел старик.— Гораздо важнее, чем закончится эта история.

— И... чем же?

— Могу поспорить — об этом не ведают даже Боги. Уверен лишь в одном — мир уже никогда не будет прежним.

— О чем это вы?— насторожился Рав.

— Ты действительно хочешь об этом знать?— вкрадчиво спросил Фарн.

И ведь не было в его словах ничего такого — ни угрозы, ни давления, но я видел, как побледнел Рав и отрицательно затряс головой. Да и мне стало не по себе.

Умел наводить жути этот старик, не прилагая к этому никаких усилий.

— Зачем вы его сюда привели?— задал он другой вопрос, обращаясь к Раву.

— Мы думали... мы хотели...

— Не мямли, говори четко!

— Ты искал человека, готового принять участие в ритуале. Мы его нашли,— отчеканил Рав.

Снова по мне скользнул взгляд старика, и он кивнул:

— Годится... Ты знаешь, что тебе нужно делать?

Я мотнул головой.

— Мне предстоит снять привязку с этих неудачников. Работенка нелегкая и опасная...

— Я видел, как снимается привязка,— осмелился я прервать его речь,— и не заметил, чтобы у шамана возникли с этим какие-то проблемы.

— Так ведь и я не шаман,— пожал плечами Фарн.— Единственное, что нас объединяет, это Магия Крови. Только вот идем мы разными путями. И скажу честно, в свое время я выбрал не самый легкий путь. Так ведь и цель у меня была не самая обычная. И теперь получается так, что многое из того, что подвластно орочьему шаману, мне не доступно. Но и ни один шаман не сможет повторить то, что делаю я... Так вот, я могу снять привязку, но мой метод не самый безопасный. Впрочем, опрометчиво говорить о безопасности, когда имеешь дело с духами...

— С духами?— поморщился я. Даже не дослушав Фарна, я начинал жалеть о том, что дал уговорить себя на эту аферу.— Какое они имеют отношение к привязке?

— Никакого,— удивил меня старик.— Но чтобы ее снять, мне придется открыть проход в мир духов, а такое не проходит бесследно. Духи только и ждут случая проникнуть в наш мир. Ведь здесь для них столько пищи! И никогда не знаешь, кто из них пожалует в гости.

— Они могут помешать проведению ритуала?

— Сам ритуал их мало волнует. А вот люди, которые будут там присутствовать, самое то. Не любят они людей. Никаких. И орков не любят, и эльфов. Даже друг с дружкой грызутся, если никого другого поблизости нет. Прескверный у них характер, скажу я вам.

— Насколько мне известно, духа невозможно убить обычным оружием,— припомнил я.

— Это правда. Но у меня есть для тебя кое-что особенное...— Фарн подал знак Гуно, тот приблизился к столу и сдернул с него вышитую салфетку. Я увидел два необычно изогнутых кинжала с широкими лезвиями и массивными рукоятями.— Надеюсь, ты умеешь ими пользоваться.

Я неуверенно пожал плечами. Кинжалы не были моим излюбленным видом оружия. Будучи вором, я всегда носил с собой кинжал, но мне не часто приходилось пускать его в ход. Да и позже я отдавал предпочтение Когтям или катане.

Получено новое задание: "Буйство духов"

Задача: Сдержать натиск духов до окончания ритуала

Так как миссия Гуно ограничилась демонстрацией оружия, мне пришлось самому подойти к столу и взять с него один из кинжалов. Несмотря на массивность, весил он немного.

— Это... олово?— удивился я и провел большим пальцем по режущей кромке, демонстрируя то, насколько тупым был клинок.

— Не только. Это сплав из шести металлов. Каждый из них сам по себе не в состоянии причинить вред духу, но слитые воедино, они режут их бесплотные тела, как паутину. Именно по этой причине ритуальные клинки не нуждается в заточке.

Ну, если так...

Я взял и второй кинжал, а потом спросил старика:

— Если все так просто, зачем вам понадобился я?

— Ты или кто-либо другой — мне все равно. Лишь бы умел обращаться с оружием и держал язык за зубами. Впрочем, Звездный все же лучше, так как тебе не страшна смерть.

— Я не собираюсь умирать в ближайшее время.

— Всякое может случиться,— прокряхтел Фарн.

— Даже так?

— А я и не скрывал того, что это очень опасный ритуал. Причем рискуешь не ты один — мы все. Но если ты после смерти вернешься в этот мир, то мы умрем окончательно. А я, как и ты, еще хочу пожить... Хотя бы для того, чтобы узнать, чем закончится вся эта история,— сказав это, он посмотрел на меня так, что стало почти понятно, какую историю он имел в виду.

Но откуда он мог о ней знать?

— Ну что, начнем?— спросил он, поднимаясь из кресла.

— Я готов,— равнодушно пожал я плечами.

— А я — нет. Да и людей еще нужно собрать. А ты можешь пока посидеть в моей гостиной — нечего тебе по городу шляться! Мое кресло в твоем распоряжении.

Я не стал спорить, завалился в кресло, которое он освободил, и закрыл глаза...

Приготовления не заняли много времени. Ожидая, я не спал, просто расслабленно сидел с закрытыми глазами. Когда меня пригласили пройти в подвал, все уже были в сборе. Все — это, помимо хозяина дома, его прислуги, Рава и капитана Лири, остальные рабы, бежавшие с шахты Гвендаха. Одних я запомнил хорошо, других — смутно. Среди них был кузнец Йон, приятель Рава Манс — все такой же бледный, но уже хотя бы самостоятельно стоявший на ногах,— два гнома и эльф. Всего десятка два человек. И я понятия не имею о том, каким образом они попали в дом? Я видел лишь, как со второго этажа помогли спуститься раненым. Как ни плохо они себя чувствовали, но и им нужно было присутствовать на ритуале. А остальные? Могу поклясться, что входная дверь после нашего появления не открывалась. Значит, либо они пришли по подземному ходу, либо где-то в доме стоял небольшой персональный Портал.

В подвале имелся потайной ход, уводивший еще глубже, который привел нас в просторный округлый зал, оформленный по всем канонам магического искусства. В центре красовалась замысловатая пентаграмма, да и остальные вертикальные и горизонтальные поверхности были исписаны какими-то знаками. Вдоль стены расположились столы, книжные шкафы, стеллажи. Еще один стол молчаливая прислуга поместила рядом с пентаграммой, после чего Фарн аккуратно расставил на нем глиняные фигурки-сурваши. Потом он обратился к подопытным:

— Так как вас слишком много, то ритуал продлится гораздо дольше обычного, прошу набраться терпения, а кому-то, возможно, понадобится и самообладание. Все это время вам предстоит провести внутри этого круга,— колдун имел в виду кольцо, опоясывавшее пентаграмму.— Не советую покидать его пределы, это может быть опасно для жизни.

Потом он подошел ко мне.

— Ты же будешь находиться снаружи и защищать нас от разъяренных духов.

— Вот спасибо!

— Не бойся, ты же Бессмертный!

— Это так, но если я умру, то окажусь в Карсахе,— увы, к сожалению, я не успел привязаться, добравшись до Лудула.— Это значит, я потеряю несколько дней, чтобы вернуться сюда. А у меня нет столько времени. Я спешу.

— Смерть — это единственное, чего нельзя исправить. Все остальное поправимо,— назидательно сообщил Фарн.— К тому же иногда нам приходится выбирать, и не всегда мы выбираем то, что нам ближе.

— А еще бывает так, что нам приходится делать то, чего не очень-то и хочется, но надо.

— Бывает и так,— согласился старик.— Только не забывай, что даже в этом случае ты сам делаешь свой выбор... Начнем?

Я кивнул и достал кинжалы. Еще раз взглянул на их характеристики. Они были одинаковы:

Ритуальный клинок

Изготовлен из особого сплава, тайна которого тщательно охраняется высшими адептами Магии Крови

Урон — 8

Урон духам — 1312

Хорошие характеристики для особых случаев. Такими кинжалами даже пальца не порезать, зато духов ими можно выносить на раз.

Фарн выпроводил прислугу, послышался лязг запираемого замка. Словно этого было мало, дверь покрыла едва заметная синеватая пленка — магический заслон. Теперь ее даже тараном не проломить.

Колдун неторопливо зажег свечи в лучах пентаграммы, прочитал пару заклинаний, сопровождая их таинственной жестикуляцией. Если что-то и произошло, я этого не заметил. Потом начался, собственно, ритуал. Как по мне, то все они похожи друг на друга и различаются только деталями. Фарн стоял в центре пентаграммы и бухтел под нос слова, значение которых я не мог уловить даже мельком. Некоторые из них я не смог бы повторить даже после длительной тренировки. Больше всего они напоминали набор звуков, произнесенных с особой интонацией, с присвистом, гортанно, на выдохе. Слова сопровождались не менее замысловатыми движениями рук и передвижениями по линиям пентаграммы. Со стороны все это вместе взятое выглядело забавно и могло даже вызвать улыбку, если бы не серьезность мероприятия.

Группа рабов выстроилась полукругом напротив стола по другую сторону от пентаграммы. Парни понимали в магии Крови не больше моего, но выглядели сосредоточенно, зная, что от успеха ритуала зависела не только их личная свобода, но и жизнь.

Я же откровенно скучал, так как долгое время абсолютно ничего не происходило. Ни вспышек света, ни потусторонних вздохов, ни обещанной опасности. Когда мне надоело стоять на одном месте, я начал прогуливаться вдоль линии круга, отгораживавшего меня от остальных. Однажды я даже нечаянно переступил через линию, но ничего не случилось.

А потом одна из фигурок на столе развалилась на мелкие куски. Произошло это настолько неожиданно и громко, что вздрогнули все, кроме колдуна. Я — потому что ожидал опасность с другой стороны. Остальные... Ну, их можно понять — многие, если не все, знали, что случается, если повредить сурваш. Явная смерть. Но в этот раз ничего подобного не произошло. Все остались живы. Значило ли это, что кто-то из рабов только что стал свободным? Фарн не спешил давать разъяснения, а я не стал спрашивать. Хотя бы потому, что, наконец, для меня нашлась работа.

Первый дух появился через пару секунд после того, как рассыпалась глиняная фигурка. Так как это произошло на моих глазах, я видел, как он материализовался в помещении, как будто проник сквозь щель между двумя занавесями: пространство искривилось, пустив трещину, и вот из нее и вылез дух. Он не был прозрачным, как того следовало ожидать, и выглядел устрашающе, несмотря на сравнительно небольшой рост. Вряд ли при жизни он был человеком. Возможно, он вообще не имел никакого отношения к миру живых. Грива густой шерсти вокруг головы делала его похожим на льва, но на этом сходства заканчивались. Морда у него была, скорее, крокодилья, вытянутая, с крупными зубами. Лапы, хоть и тонкие, но крепкие, когтистые. Длинный хвост, шипастый гребень вдоль спины. Вывалившись из обволакивающей трещины, он ловко приземлился на пол, увидел толпу людей и бесстрашно ринулся к ближайшему из рабов. Численное превосходство неприятеля его ничуть не смущало. Сделав шаг, он грациозно прыгнул, метя когтями в спину ничего не подозревающего человека, однако налетел на невидимую преграду в считанных сантиметрах от цели и рухнул пол. Теперь мне стало понятно, что это за круг на полу и почему Фарн не советовал своим подопечным выходить за его пределы. Это был магический защитный контур — невидимая глазу полусфера, накрывавшая пентаграмму и сгруппировавшихся рядом с ней людей. Лишь когда чудовище ударило по ней когтями, я заметил колыхнувшуюся, как водная поверхность, преграду, но уже спустя мгновение волнение успокоилось, и полусфера снова стала невидимой.

Мужчина, в которого метил злобный дух, не ожидал нападения. Обернувшись на удар, он резко отпрянул назад, а потом сорвался с места и бросился прочь. Кто-то пытался схватить его за руку, но он вырвался и выскочил за пределы защитного круга. Демонстрируя удивительную подвижность, дух быстро обогнул преграду и повторил то, что ему не удалось в первый раз — прыгнул убегавшему человеку на спину. Когти разорвали рубаху вместе с кожей. Мужчина закричал, выгнулся дугой назад, споткнулся и упал. Тварь была тут как тут, вдавила жертву лапами в пол и вцепилась зубами в шею.

Все произошло настолько стремительно, что я не успел отреагировать достойным образом. Когда я настиг чудовище, оно уже трепало бездыханный труп с почти отделенной от тела головой. Я ударил его кинжалом, ничуть не сомневаясь в том, что попаду. Но дух каким-то непостижимым образом ухитрился отскочить в сторону невредимым и тут же прыгнул на меня.

Я решил не рисковать ушел Рывком в сторону, пропустив мимо себя ловкую бестию, и уже вдогонку ударил одним из кинжалов, который, несмотря на тупое лезвие, оставил на боку чудовища глубокую пламенеющую рану. Мы развернулись одновременно. Я ударил первым — незамысловато ткнул кинжалом, метя в глаз. Однако дух был начеку, отбил кинжал лапой, разодрав мне запястье острыми, как бритва, когтями. Я отпрыгнул назад, чудовище последовало за мной, нанося удар за ударом, чередуя передние лапы, и время от времени пытаясь цапнуть клыками. Во время одной из таких дерзких попыток я вонзил кинжал под нижнюю челюсть и, развивая успех, чиркнул вторым кинжалом по брюху. В ответ получил еще один скользящий удар когтями, но ничего серьезного.

Позади послышался знакомый хлопок. Мне даже не пришлось оборачиваться, чтобы понять — разрушилась еще одна из глиняных фигурок. И почти одновременно с этим появилась еще одна тварь.

Эта мало чем отличалась от осьминога. За неимением воды, она плавала в воздухе, размахивая своими крепкими щупальцами, оканчивавшимися острыми шипами. Именно они были ее главным и довольно опасным оружием. Если не считать пасти, похожей на воронку, окруженную со всех сторон треугольными зубками. Сунь в эту пасть руку — и ее срежет, как тонкий стебелек косой.

Как и первое чудовище, это привлекли люди в центре зала, а меня оно то ли не заметило, то ли проигнорировало. Ее так же не смутила невидимая преграда, и по защитному куполу забили шипы на щупальцах. Эффективность ударов была даже больше, чем у гривастого сородича, разноцветные линии-трещины покрыли всю полусферу.

Мне нужно было остановить восьмилапого прежде, чем он уничтожит защитный купол, но сделать я это мог не раньше, чем покончу с первым духом. Его тоже не обрадовало появление конкурента на добычу, которую он уже считал своей. Выходило так, что мы мешали друг другу, и с этим нужно было что-то делать. Мы ринулись друг на друга в открытую. Сейчас речь шла о том, кто окажется удачливее. Гривастый дух бил меня когтями, я молотил его кинжалами. В отличие от него, мое тело защищали прочные доспехи, а вот у него такой защиты не было. Поэтому сдох он раньше, чем успел причинить мне сколь бы то ни было существенный урон.

Он рухнул на пол и исчез.

+3300

Зная характеристики кинжалов, я рассчитывал на легкую победу. Но духи оказались более серьезными противниками, нежели я мог ожидать, о чем красноречиво говорила цифра полученного за убийство Опыта.

Я, не теряя времени и стараясь не думать о полученных царапинах, оставленных на незащищенных участках тела, с заметным опозданием бросился к "осьминогу". Нет, ему так и не удалось пробить защиту. Случилось другое — Фарн освободил еще одного раба от привязки, и тут же появился третий дух.

Да, колдун работал быстрее, чем я.

"Осьминог" висел слишком высоко, я не мог достать его тело кинжалом, поэтому, приблизившись к нему, схватил за пролетавшее мимо меня щупальце и дернул бестию вниз. Не учел я при этом одного: щупалец у чудовища было восемь, а мне удалось обездвижить лишь одного из них. Остальные семь ударили по мне прежде, чем я успел ткнуть кинжалом в податливое на вид шарообразное тело твари. К счастью, все шипы угодили в доспех и не смогли пробить слоеный пирог из прочной кожи, паутинного шелка и мифрила. Гораздо хуже было то, что прямо перед моим носом оказалась распахнутая пасть отвратительной образины, еще немного, и она обглодала бы мне лицо. Однако зацепиться за меня ей не удалось, я активировал Рывок и вырвался из клубка щупалец прежде, чем случилось непоправимое.

И в этот момент меня, нарушая все традиции, атаковала другая бестия. Она не стала отвлекаться на толпу у пентаграммы, а сразу же направилась ко мне.

Эта была не особо резва и больше всего походила на короткое, но при этом толстое дерево. Те же щупальца вместо корней, только совсем уж тонкие, и точно такие же покрывали ее верхнюю часть, напоминая густую всклокоченную шевелюру. И если первые не представляли особой опасности, потому что были довольно коротки и служили чудовищу опорой, то вторые, хоть и были тонкие, но при этом прочные, как струна. Имелась у них и еще одна неприятная характеристика: когда они коснулись моего тела, меня дернуло так, словно молнией ударило. От боли и неожиданности я выронил кинжал, который держал в правой руке, машинально выпустил Когти и ударил, метя в воображаемое сердце "дерева". Увы, стальные клинки беспрепятственно прошли сквозь "ствол", не причинив чудовищу никакого вреда. Только теперь я смог убедиться в том, что эти твари на самом деле принадлежали миру духов и, несмотря на свою непрозрачность, были бесплотны. Вот только бесплотность эта была какая-то странная, односторонняя: мое обычное оружие проходило сквозь них беспрепятственно, не причиняя вреда, зато они могли меня царапать, кусать, бить и, в конце концов, даже сожрать.

Выручил меня все тот же Рывок — даже не знаю, что бы я без него делал. К сожалению, у меня не было никаких других Навыков, которые помогли бы мне справиться с духами.

Только ритуальные кинжалы.

Тот, что был в левой руке, я взял в правую, и тут же нанес несколько размашистых ударов, без труда отсекая тянувшиеся ко мне жалящие нити. Чудовищу это не понравилось, оно попятилось назад, но я не смог его преследовать, так как сзади ко мне подбирался "осьминог". Как будто этого было мало, рассыпалась очередная глиняная фигурка, породив еще дно чудовище.

— Полегче, колдун!— закричал я раздраженно.— Мне бы с этими справиться!

Ответа я не получил. Фарн продолжал ритуал, не желая терять время на ожидание.

Третьего я даже толком разглядеть не успел — что-то огромное и неповоротливое. Первым делом я бросился к упавшему кинжалу, а когда поднял его, увидел, что меня окружили с трех сторон. Самое время для Смертоносного Вихря. Я активировал Навык, когда чудовища потянули ко мне свои лапы, щупальца и пасти. Тело закрутилось волчком, ритуальные кинжалы в разведенных в стороны руках знатно прошлись по моим противникам, отсекая конечности, вспарывая их тела. При этом я не стоял на месте, стараясь нанести как можно больше урона. В результате "осьминог" потерял шесть щупалец и почему-то перестал держаться в воздухе, упал; "дерево" лишилось своей "шевелюры" и пускало "сок" из множества ран, покрывавших его "ствол"; третье, нечто бочкообразное и нелепое, тоже оказалось изрядно иссечено, но все еще пыталось сожрать меня, клацая огромными клыками, росшими прямо из груди. Именно ему я и уделил особое внимание, едва мое вращение прекратилось. Нанося удар за ударом и уворачиваясь от тянувшихся ко мне лап и широкой пасти, я кружил вокруг него, пользуясь тем, что он за мной совсем не поспевает. Попутно я боролся с двумя другими недобитками. Под ногами путался "осьминог", никак не желавший подыхать. Несмотря на кажущуюся беспомощность, он все еще пытался схватить меня уцелевшими щупальцами. Я пнул его, нога, как того и следовало ожидать, беспрепятственно пролетела через бесплотное тело. Он же умудрился вцепиться в нее и слегка подтянуться, распахнув при этом пасть. Пришлось наклониться, чтобы отсечь щупальце и пару раз ткнуть кинжалом в шарообразное тело. Только после этого "осьминог", наконец", сдох...

+3500

Еще с одной глиняной фигуркой было покончено. Однако на этот раз никто не появился, и я мог продолжить избиение. Расправился я с ними сравнительно быстро, пользуясь неповоротливостью обоих противников. В конце концов, они попытались от меня удрать, но я не собирался оставлять за спиной даже таких жалких недобитков.

+2800

+4200

Похоже, Фарн вошел в раж. Сурваши защелкали, как брошенные в огонь каштаны. Все меньше оставалось на столе целых фигурок, все больше появлялось глиняных осколков и, соответственно, прорвавшихся в наш мир чудовищ. Успокоенные тем фактом, что в результате ритуала до сих пор никто не умер, рабы перестали пялиться на стол, зато с любопытством и в большинстве своем с нескрываемым страхом наблюдали за окружавшими их со всех сторон чудовищами. А те либо бросались на защитный купол, либо, заприметив более доступную цель, устремлялись ко мне. Лежащий в стороне труп испуганного раба их не интересовал вовсе. Из чего можно было сделать вывод: они не были голодны, они пришли в этот мир, чтобы убивать.

Духов оказалось даже больше, чем я мог рассчитывать. Если в самом начале с каждым уничтоженным сурвашем появлялся, по крайней мере, один, то потом их будто прорвало — чудовища лезли в образовавшуюся щель между мирами почти без остановки — та не успевала закрываться. К счастью, не все они представляли серьезную опасность. В большинстве своем это была какая-то мелочь, способная испугать разве что ребенка. Такие выбивались зачастую с одного удара. Но даже за них я не получал меньше 1000 единиц опыта.

Расклад был бы совсем иным, не окажись в моих руках специальные ритуальные кинжалы.

По-настоящему опасных духов было немного. Да и те не бросались на меня всем скопом. Одни пытались прорваться сквозь многострадальный защитный купол, другие и вовсе нападали на своих же сородичей, словно сводили какие-то старые счеты.

К концу ритуала все помещение наполнилось духами. Они кричали, визжали, носились туда-сюда, кидались на стены и отскакивали от них, как горошины, не в состоянии пробить магическую защиту. А из Портала продолжали лезть все новые и новые.

И не известно, сколько их проникло бы в наш мир, если бы в щель не протиснулась голова доселе невиданного монстра. Он был настолько огромен, что его тело застряло по ту сторону Портала, и только пасть угрожающе клацала в этом мире, пытаясь дотянуться спрессовавшейся в кучу группы жалких людишек, защищенных магическим куполом. Чудовище рычало, билось, рвалось вперед, походя проглатывало пролетавших мимо мелких духов. Поняв тщетность своих усилий, оно попыталось вернуться обратно, но торчавшие во все стороны шипы не дали ему этого сделать.

Я метался по залу, размахивая обоими кинжалами, уворачивался от когтей и клыков, рубил щупальца, пронзал податливые тела. Бой на последних минутах давался нелегко. Сказывалась усталость и полученные раны. В большинстве своем это были несерьезные царапины, но их было слишком много, чтобы полностью игнорировать. Здоровье мое просело на треть и продолжало сокращаться из-за обильной кровопотери, Выносливость тоже достигла своего минимума, а Маны и вовсе не осталось. К тому же клацающая огромными клыками голова, занимавшая значительную часть помещения, серьезно ограничила меня в маневренности, отчего приходилось довольствоваться короткими пробежками с неизменной необходимостью возвращаться назад. К тому же я снова потерял один из кинжалов, попутно едва не лишившись и кисти руки. Впрочем, это не сильно сказалось на моей боевке: сражение двумя руками — это не мое.

Задание "Буйство духов" выполнено!

+10800

Сообщение появилось неожиданно. Я обернулся и увидел, что на столе осталась стоять одна единственная фигурка, изображавшая, по всей видимости, того бедолагу, которого порвал первый появившийся дух. Ему освобождение было уже ни к чему. Полностью истощенный Фарн рухнул на колени, а потом и вовсе сложился, распластавшись по полу. Хорошо еще, что это событие никак не повлияло на защитный купол — он продолжал сдерживать натиск духов, хотя уже и трещал по швам.

Задание было выполнено, однако проблем меньше не стало. Фарн находился в отключке, бывшие рабы ничем не могли мне помочь, двери в ритуальный зал надежно запечатаны, не сбежишь, а духов оставалось еще немало. К тому же застрявший в Портале гигант не собирался сдаваться, дергался туда-сюда, постепенно расширяя щель, сантиметр за сантиметром протискиваясь вперед.

Духам удалось прижать меня к стене. Со всех сторон клацали зубы, мелькали когти. Я отбивался из последних сил, мои удары становились все слабее. Не знаю, чем бы все закончилось, если бы на выручку мне не пришел капитан Лири. Он ворвался в скопище чудовищ, орудуя поднятым с пола кинжалом. В отличие от меня, он был полон сил. В неменьшей степени его воодушевляла и, наконец, обретенная свобода. Да и меня немного приободрило его появление. Вдвоем с ним мы рассекли скопление духов на две части, а потом принялись планомерно истреблять их поодиночке. Под конец я совсем выдохся, ноги подкосились, и я рухнул на пол полностью обессиленный. Так что отдуваться за нас обоих пришлось одному капитану.

Мелочь он одолел и направился к торчавшей из Портала голове. Впрочем, гигант к тому времени достиг определенных успехов и ухитрился просунуть в щель одну из передних лап. После этого его продвижение пошло заметно быстрее. Острые когти впивались в пол, разбивая каменное покрытие, он подтягивался, после чего снова бил лапой.

Капитан пытался достать его то справа, то слева, пару раз дотянулся, но на этот раз кинжал оказался не в состоянии даже поцарапать прочную шкуру бестии. Лири так увлекся, что не заметил, как оказался в непосредственной близости от чудовища, а то воспользовалось возможностью, ударило лапой и снесло капитана, как соломенное чучело. Лири отлетел к стене и больше не шевелился.

Я к тому времени оклемался настолько, что смог выпить пару зелий, остановивших кровотечение, поправивших Здоровье и придавших немного сил. Но на ноги я поднимался нехотя, прекрасно понимая, что не в силах тягаться с ТАКИМ монстром.

А что делать...

Чудовище издало оглушающий рев и с новой силой забилось в стискивающей его со всех сторон пространственной щели. После удачного захвата оно потянулось вперед, протаскивая тело в мир, где для него найдется немало вкусного.

И только я стоял на его пути.

Хотя...

За моей спиной прозвучал твердый и решительный голос Фарна. Колдун привстал с пола, протягивая дрожащую от напряжения руку в сторону чудовища. При этом он что-то говорил на непонятном языке, дух вторил ему неистовым рыком и бился так, будто слова Фарна причиняли ему сильную боль.

Закончилось все тем, что колдун закричал во весь голос и взмахнул рукой, Портал схлопнулся в точку, разрубив чудовище напополам. Голова клацнула пару раз зубами, а потом массивный обрубок тела начал исчезать.

Через минуту в зале не осталось и намека на то, что творилось здесь на протяжении всего ритуала и некоторое время после него. Разве что кровь — моя и капитана Лири — покрывала каменный пол, да остались выбоины, сделанные когтями гигантского чудовища, да безжизненное тело испугавшегося раба.

Глава 24

Уже после того, как закончился бой, я размышлял о том, что я сделал неправильно, и что я мог сделать, чтобы не доводить происходившее до крайностей. Ведь на грани был. И ладно я, пережил бы как-нибудь, но остальным бы явно не поздоровилось. Сколько бед могли натворить духи, прежде чем их угомонил бы Фарн.

Если бы смог.

Впрочем, хорошо, что хорошо закончилось, будет урок на будущее. В общем же я выполнил задание. Если учесть, что я ни разу не воин, то выполнил я его вполне успешно, если не считать потери одного человека. Впрочем, тут не было моей вины — он сам, вопреки предупреждению колдуна, покинул защитный контур. Что касается капитана, то ему хоть и досталось неслабо, но он быстро оклемался благодаря каким-то настойкам Фарна.

Я же ожидал вердикта, снова выслушивая слова благодарности от обретших свободу рабов. Сначала, на руднике, с моей помощью они получили физическую свободу, а теперь и ментальную. Их дальнейшая судьба меня не интересовала — своих забот полно, поэтому я лишь кивал, временами улыбался, чтобы не выглядеть совсем уж невежей. А сам наблюдал за не обращавшим на меня никакого внимания колдуном, приводившим в чувство капитана. А тот, отпоив Лири, снял барьер с выхода, потом выпроваживал бывших рудокопов из ритуальной комнаты. Некоторые из них получали какие-то наставления от Рава, решившего подзадержаться. Вместо них появились слуги Фарна, которые принялись наводить в комнате порядок.

Мы — то есть, я, капитан Лири, Фарн и его племянник — уходили последними. В гостиной колдун предложил мне присесть. Я отказался и спросил о том, что интересовало меня больше всего:

— Что насчет нашего договора?

При всем моем уважении к хозяину дома, обращался я к Лири, как владельцу необходимого мне корабля. Но заговорил со мной именно Фарн:

— Они доставят тебя туда, куда ты хочешь.

Заявление было категоричным, но ни Рав, ни Лири не стали возражать. С первым я был плохо знаком, но капитана знал хорошо, знал его характер, не терпящий ни категоричности, ни команд, отдаваемых не им самим. И тем не менее, он сдержанно кивнул, заставив меня задуматься о том, кем же на самом деле был этот старый колдун?

— Для начала нужно вернуть корабль,— напомнил я.

— А с этим я вам помогу.

Неожиданно. И я даже не знал, радоваться мне или переживать. Такие люди, как Фарн ничего не делают просто так.

— Что я буду должен?— прямо спросил я.

— Уверен, когда придет время, мы сумеем договориться,— едва заметно улыбнулся колдун.

Похоже мне нужно было, все же, отказываться от его помощи. Но что-то подсказывало мне, что, когда придет "то самое время", он и без моего согласия получит то, что хочет. И все же...

— Я ничего не обещаю.

Он лишь кивнул, принимая мою позицию, а потом обратился ко всем сразу:

— А теперь оставьте меня одного. Мне нужно отдохнуть.

Я вытащил необычный кинжал и протянул его Фарну рукоятью вперед.

— Оставь его себе. Думаю, он тебе еще пригодится. Идите... Рав, загляни ко мне вечером, перед тем, как идти в порт.

Племянник кивнул, и мы покинули жилище колдуна. Причем, все трое с заметным облегчением.

Уже на улице мы расстались с Равом, который собирался уладить какие-то свои дела, после чего направились с капитаном в порт.

— Жуткий старик,— высказал я мысль, не дававшую мне покоя.

— Хоть в чем-то наши мнения сходятся,— признался Лири.

— Ты его хорошо знаешь?

— Не очень. Раньше слышал о нем кое-то, и только на шахте узнал, что он — родной дядя Рава.

— Можешь о нем рассказать?

— Да там и рассказывать нечего. Он в этом городе в большом авторитете, орки его уважают, а их верховные шаманы приходят к нему за советом. Врагов у него нет, потому что он их всех убил. Да и про друзей я что-то не слыхал. Вроде как он сам по себе, но поговаривают, что у него есть покровители высшего порядка.

— Боги?

— Точно не они. С Богами у него как-то не заладилось, он их презирает...

— А они его?

— Я бы сказал, что побаиваются, но, возможно, это называется как-то иначе. Во всяком случае, они не могут на него никак повлиять, но и он не злоупотребляет их попустительством.

— Кто же они — его покровители?

— Говорю же, не знаю. Разное болтают, но я не хочу распространять сплетни. Посоветовал бы тебе поговорить с другими, но... нет, думаю, не стоит. В лучшем случае тебя отправят подальше, а в худшем поколотят. А если до Фарна дойдет, что ты им интересуешься... В общем, не знаю, как он это воспримет. Я бы вообще не стал с ним связываться, если бы не крайняя нужда.

— Если он такой могущественный, то почему он не вызволил из рабства своего племянника?

— Да потому что он сам отправил его на шахту!

— Это еще за что?— удивился я. Какие-то непростые отношения у Рава и его дяди.

— Ты знаешь, почему у меня такой красивый нос?— сказал вдруг Лири.— Потому что я не сую его, куда не надо. И тебе советую того же.

— А... куда мы идем?— я решил сменить тему.

— В порт.

— Это я понял. А еще я понял, что то, что вы задумали, начнется с наступлением темноты. Зачем тогда мы сейчас идем в порт?

— Не знаю, как ты, а я бы немного поспал.

— В порту?

— А где еще? Если мы остановимся в таверне, то об этом может узнать Шарк, и тогда нам несдобровать. А в порту есть одно укромное местечко. К тому же оттуда можно будет наблюдать за "Госпожой удачей".

— Так ты спать собираешься, или наблюдать?

— А ты на что?!

— Как же я сразу не догадался... Слушай, а мы точно успеем, если станем ждать до ночи?

— По-другому не получится. Во-первых, вся команда сейчас на берегу, пьянствует. Не собирать же мне их по кабакам? А вернутся они только к наступлению темноты. Во-вторых, даже если мы найдем людей, сведущих в морском деле, нас просто не выпустят из гавани: либо возьмут на абордаж, либо потопят. Ни то, ни другое в мои планы не входит... Да не бойся ты, успеем! Орочьи корабли — нерасторопные корыта по сравнению с моей ласточкой. За два дня мы их точно догоним.

— А что вы вообще задумали?

— Постараемся провернуть дельце без лишнего шума,— уклончиво ответил Лири,— а там как кости лягут...

"Укромное местечко", упомянутое Лири, находилось в северной части порта, на самой границе города, где нависавшие над складами скалы являлись естественной преградой для потенциального противника. Среди скал вилась потайная тропа, которая приводила на ровную площадку на высоте метров пятидесяти, откуда открывался вид на гавань. Спрятавшегося среди камней наблюдателя не было видно со стороны порта, зато он, никем не замеченный, мог следить за всеми передвижениями в северной части города. "Госпожа удача" — пожалуй, самое крупное судно из стоявших у пристани, — была как на ладони. В данный момент на палубе находились только вахтенные, да и те сидели в теньке и играли в кости, потягивая вино из пузатых бутылок. Если бы не проблемы с выходом из гавани, даже малому отряду не составило бы особого труда захватить судно без потерь.

Капитан Лири, доказывая, что его слова не расходятся с делом, лишь мимоходом взглянув на свой корабль, переместился под скалу, где помимо кострища имелась пара пустых бочек, на которых можно было сидеть, и приличная суча соломы, покрытая куском парусины, на которой можно было лежать. Именно этим и занялся капитан, натянув себе на лицо шляпу.

Я не собирался пялиться на корабль, где абсолютно ничего не происходило. Вместо этого я бы и сам вздремнул хотя бы немного, но лежанка была одна. Тогда я, прихватив одну из бочек, пристроился среди камней, откинулся на один из них и закрыл глаза. Время от времени я открывал их и смотрел на "Госпожу удачу", а потом и сам не заметил, как заснул...

Проснулся я от того, что бочка подо мной вздрогнула. Спросонья показалось, то ли она развалилась, то ли обрушился выступ, на котором она стояла. Я открыл глаза и увидел хмурящего брови Лири. Он успел переодеться в более привычный пиратский наряд, на поясе у него висела абордажная сабля.

— Если бы ты был вахтенным на моем корабле, я бы приказал выкинуть тебя за борт с привязанным к ногам грузом.

Пока я дремал, день подошел к концу, и солнце нависало над самыми горами к западу от Лудула. Еще немного, и станет совсем темно. Повернув голову, я взглянул на гавань, опасаясь не увидеть у пристани "Госпожу удачу". Иначе с чего капитану так сердиться? Но нет, корабль стоял на прежнем месте, да и дежурившие вахтенные, налакавшись вина, дрыхли там же, где накануне играли в кости. Я кивнул на них:

— Похоже, не мне одному плескаться за бортом.

— Распустил их Шарк, совсем мышей не ловит,— пробурчал Лири.— Но ничего, скоро все станет, как и прежде, как надо.

— Не боишься, что рано или поздно они снова взбунтуются?

— Я еще ни разу не встречал команды, которая не хотела бы избавиться от своего капитана. А что дальше? А дальше они провозглашают нового вожака, и все повторяется. И это в лучшем случае, потому что в худшем, если капитан начинает потакать своей команде, это всякий раз плохо заканчивается. Для всех.

— Я учту это на тот случай, если когда-нибудь стану капитаном.

— Ты, капитаном?! Ха, не смеши меня!— загоготал Лири.

— Так я и не претендую.

— И не надо... Ладно, что-то разболтались мы с тобой не по делу. Нужно спускаться, скоро начнется веселье...

Пока мы спускались по тропе, произошли кое-какие перемены. Во-первых, заметно стемнело. Во-вторых, команда "Госпожи удачи" вернулась на корабль. И да, нас уже ждали: Рав привел с собой четырех человек из числа бывших рабов. Мы встретили их позади склада, рядом с которым стояло интересующее нас судно. Что интересно, Фарна с ними не было, хотя он и обещал помочь. В чем же тогда должна была заключаться его помощь?

— Справимся вшестером?— засомневался я. Команда Шарка была более чем в два раза больше нашей, и, как бойцы, пираты уступали разве что оркам, да и то не всегда.

— Мои люди спаивали их весь день,— усмехнулся Рав.— Они с трудом добрались до корабля, а теперь, наверняка, спят без задних ног. Нужно будет лишь снять вахтенных.

Да, прежних вахтенных сменили трое новых. Эти тоже были в изрядном подпитии, но хотя бы держались на ногах. Убрать их с палубы не представлялось особой проблемой, но...

— Никого не убивать!— заявил Лири.— По крайней мере, пока я об этом не скажу.

Что ж, на этот случай у меня имелось кое-что. Поэтому именно я вызвался на задание.

— Я не против, видел тебя в деле,— кивнул капитан.— Но помни: если они поднимут шум, нам из порта не уйти.

— Не поднимут,— заверил я его и направился к причалу.

— Как закончишь, спусти сходню,— прошипел мне в след Лири.

Пиратам в Лудуле ничто не угрожало, орки относились к ним снисходительно, и, если те сами не нарывались на неприятности, опасаться им было нечего. Поэтому и вели они себя крайне беспечно. Однако хотя бы минимальные меры предосторожности все же предпринимали. Например, на ночь, после того как вернулась команда, убрали сходню, соединявшую корабль с причалом. Да и вахтенные бдели, разбавляя скуку вином. Один расположился на корме, другой — на носу а третий у грот-мачты, под колоколом, именуемым среди моряков рындой. Именно он представлял собой наибольшую опасность, так как мог подать сигнал тревоги, способный привлечь внимание курсировавших по порту патрулей. Но как раз он вел себя беспечнее остальных — клевал носом под мачтой, даже не пытаясь бороться со сном.

Задача виделась мне предельно понятной и несложной. Перво-наперво нужно было попасть на палубу. Самым очевидным было спуститься в воду и забраться на корабль по якорной цепи. Но мне не хотелось намокнуть, поэтому я избрал иной способ. Дождавшись, пока мимо пройдет патруль, а вахтенные отвернутся в противоположную сторону, я оторвался от стены склада, стремительно пересек отделявшее меня от пристани расстояние, оттолкнулся от края и прыгнул. Метра два — не такое уж большое расстояние, но при этом приходилось прыгать еще и вверх, чтобы добраться до планширя. Получилось. Пальцы вцепились в деревянный брус, вовремя выставленные ноги смягчили удар о борт. Потом оставалось только подтянуться, перебраться через фальшборт и почти бесшумно опуститься на палубу.

Никто ничего не заметил.

Немного понаблюдав за вахтенными, я пришел к выводу, что убирать в первую очередь того, кто сидел под мачтой было бы неразумно, так как его освещал стоявший рядом фонарь, отчего моряк был виден как с юта, так и с бака. Поэтому я решил сперва разобраться с двумя другими, достал жезл Паралича и тихо переместился на корму. Воспользовавшись моментом, когда вахтенный отвернется в сторону моря, я поднялся по лестнице на полуют, подкрался к ничего не подозревавшему моряку сзади, когда он в очередной раз приложился к бутылке, даровал ему возможность утолить жажду и лишь потом ткнул жезлом в шею. Атака ничего не подозревавшего противника жезлом Паралича гарантировала стопроцентный результат — ноги вахтенного подкосились, я одновременно подхватил его тело и выскользнувшую из руки бутыль и аккуратно уложил обоих на палубу. Так как полуют находился на возвышенности, увидеть лежачего пирата ни с центральной палубы, ни с только слегка приподнятого бака было невозможно. Чтобы избежать случайностей, я связал спящему вахтенному руки за спиной его же пояском, а рот заткнул платком, который тот носил на голове.

Один готов.

Вторым в мир сновидений отправился вахтенный с бака. Похоже, он перебрал с вином и теперь опорожнял желудок в море, навалившись на планширь. Я не хотел, чтобы он испачкал меня рвотной массой, поэтому терпеливо, хотя и не без чувства брезгливости дождался, когда он закончит процедуру и вытрет рот, и только после этого вырубил при помощи жезла.

Оставался последний вахтенный. Он так сладко спал и так громко храпел, что, наверное, разбудить его не смогли бы даже орочьи барабаны, грохочущие под самым ухом. Но я не стал рисковать, ткнул его жезлом, отчего он дернулся и повалился вперед — даже не знаю, как он удерживался в таком положении до сих пор.

Вот и все.

Теперь на верхней палубе находились лишь три парализованных и обездвиженных тела. Остальные матросы по привычке располагались в трюме и, судя по царившей тишине, уже видели десятый сон. Оставалось только спустить с борта сходню и встречать подкрепление.

Первым на палубу поднялся Лири. Я заметил, как он тут же изменился, будто на глазах превратился из презренной сухопутной крысы в бывалого морского волка. Как будто после прикосновения подошвами к доскам палубы он почерпнул часть силы самого корабля. А еще он почувствовал приближение момента расплаты и прямым ходом рванул к трюму. Глаза его метали молнии, в левой руке он держал фонарь, недавно стоявший под грот-мачтой, в правой сжимал саблю. Его настрой не обещал ничего хорошего предавшим его людям.

Неужели он просил никого не убивать только ради того, чтобы сделать это самому?

Все остальные последовали за ним.

Теперь, когда события происходили в глубинах корабля, не было необходимости сохранять тишину, поэтому Лири орал во всю глотку:

— Ну что, крысы, поговорим по душам? Выходите, папочка вернулся! Ну, где вы?! Обещаю, тот, кто выйдет первым, умрет легко.

Как по мне, так лучше было взять пиратов сонными. Это позволило бы избежать лишней крови. Но похоже, именно крови жаждал Лири, поэтому и вел себя вызывающе.

Откуда-то из глубины трюма метнулась тень, потом показался вооруженный саблей человек. Капитан отбил метящий ему в голову удар, после чего проткнул нападавшего и с силой отпихнул ногой и без того готовое упасть тело. Сделав еще пару шагов, он снова столкнулся с сопротивлением, и опять разделался с противником без особых проблем.

Ввалившись в кубрик с некоторым опозданием, мы застали достойную кисти художника картину. В самом центре стоял капитан Лири — высокий, грозный, можно даже сказать свирепый. С сабли в правой руке на дощатый пол капала кровь, лампа в левой освещала сбившихся в кучу пиратов с помятыми от похмелья рожами. Они на удивление быстро смогли протрезветь, и в этом не было ничего удивительного. Наверное, не раз в самых кошмарных снах к ним приходил их бывший капитан, кипя от праведного гнева. А тут сон превратился в явь. И теперь бравые вояки, отправившие на тот свет немало всякого народу, были похожи на загнанных в угол баранов, путь к бегству которым отрезал кровожадный и безжалостный волчара. Серьезность его намерений подтверждало тело еще одного предателя с перерезанной глоткой. И было похоже на то, что и стальных ожидала подобная участь. Но удивительное дело, вместо того чтобы наброситься всем скопом на Лири, имея при этом неплохие шансы на то, что хотя бы кто-нибудь уцелеет, они выглядели так, будто готовы были безропотно умереть, чуть ли не добровольно подставив под нож горло.

Возможно, именно это и отрезвило Лири. А может, как раз этого он и добивался — мне не понять психологии морского разбойника и, да, никогда не стать пиратским капитаном, готовым принести в жертву троих, чтобы подчинить себе остальных.

— Кто еще думает, что мне не место на палубе этого корабля?— жестко, сквозь зубы процедил Лири.

Пираты молчали и виновато сверлили взглядами дыры в полу.

— Это мой корабль, запомните! Мой!— рявкнул капитан.— И только я буду решать, кто достоин здесь находиться, а кто нет. Если кто-то с этим не согласен, может убираться на все четыре стороны... Тем же, кто останется, скучать не придется. Я не стану обещать вам долгих лет жизни, семейный очаг и кучу крикливых детишек в придачу. Я могу предложить вам лишь сабельный звон, блеск золота и смерть, достойную настоящего мужчины.

Лири демонстративно отошел в сторону. Не знаю, на самом ли деле он готов был отпустить всех желающих? Не знали этого и пираты. Поэтому все до единого остались стоять на месте. Впрочем, я мог и ошибаться. Я уже давно заметил, что недалекие люди легко ведутся на зажигательные речи. Особенно, если посулы совпадают с их явными и потаенными стремлениями. Так что желание остаться вполне могло быть искренним. Вопрос в другом: насколько можно было доверять этим людям в будущем? Предавший однажды, предаст снова. К гадалке не ходи. Думаю, Лири прекрасно это понимал, и, если все равно решил дать предателям "еще один шанс", отдавал отчет тому, насколько он рискует. Что ж, это его личное дело, и я ему не советчик.

— Ты уж прости нас, капитан!— вышел вперед один из пиратов — самый старый и опытный, если судить по количеству шрамов. Небрежно ткнул носком сапога в бок валявшегося у ног Лири тела.— Это все они, подстрекатели проклятые. Сам не понимаю, как поддались на их уговоры, не иначе магия какая-то.

Из толпы послышались другие голоса:

— Достал уже всех этот Шарк, сил нет. Какой с него капитан? Как сошел на берег, так мы его после этого ни разу и не видели.

— Уже плесенью покрылись, сидя на берегу.

— По морю соскучились.

— И по настоящему капитану.

— Да здравствует капитан Лири!

— Ура капитану!

Слушая этот разноголосый хор, так и хотелось верить в искренность произнесенных слов. По крайней мере, самому Лири. Едва заметная усмешка скользнула по его лицу, после чего он мягко, почти по-отечески, сказал:

— Довольно прохлаждаться на берегу, море зовет!

— А с этим что делать?— указал кто-то на мертвеца.

— Пойдет на корм рыбам, когда мы выйдем из гавани. А сейчас живо все на верхнюю палубу, отдых закончился!

Команде понадобилось секунды три, чтобы покинуть кубрик — похоже, на самом деле соскучились по морю. Или боялись, что Лири передумает и продолжит резню. Поди пойми их.

— Нужно подать сигнал дяде,— сказал подошедший к капитану Рав. Похоже, он был вполне доволен тем, что мы обошлись без его помощи.

Но что он имел в виду, говоря о сигнале Фарну?

Я узнал об этом, когда мы покинули пропахший потом и перегаром трюм и вышли на палубу. Рав взял из рук Лири фонарь и замысловато помахал им над головой.

— Готово,— сказал он.

— Что теперь?— спросил Лири.

— Ждите. Дядя сказал, что вы сами поймете, когда начнется.— Похоже Рав, как и Лири, как и я сам, понятия не имел о замыслах дяди.

— Хорошо, ждем!— тихо сказал Лири собравшейся под грот-мачтой команде.

— Будем прощаться?— спросил Рав.

— Во всяком случае, в Лудуле мы точно не встретимся,— заверил его капитан.— Отныне мне в этот порт путь заказан.

— Это да. Да и мы сейчас же уходим из города.

— Но когда-нибудь мы встретимся снова. Мир не так велик, каким кажется.

— Обязательно встретимся.— После чего Рав подошел ко мне.— Хочу еще раз поблагодарить тебя за то, что ты для нас всех сделал. Если когда-нибудь понадобится помощь, знай, что мы перед тобой в неоплатном долгу.

— Я запомню. А вы... Отправитесь теперь на запад, в Карнеолис?

— Нет. Мы останемся здесь — это наша земля. Снова уйдем в горы и будем тревожить орков по мере возможности... Прощайте!

Рав и его люди сошли по сходне на причал и растворились в темноте порта. А мы с капитаном переместились на бак, откуда открывался вид на гавань.

Покинуть ее незамеченным было сложно как днем, так и ночью. Днем, понятное дело, светило солнце, а ночью по-над водной гладью сновали яркие светящиеся шары, наверняка, наколдованные местными шаманами. Их было немного, да и освещали они не все пространство целиком, но ведь и корабль не мог ни войти в порт ни покинуть его стремительно. Как не мог лавировать со скоростью, достаточной для того, чтобы ускользнуть от хаотично летавших "фонарей". А вход в гавань охранялась двумя неприступными фортами, на площадках которых стояли мощные баллисты, метающие огромные глыбы, способные, если и не потопить за раз судно, то во всяком случае проломить палубу, порушить мачты, порвать паруса. Без них корабль становился беззащитной добычей для орочьих сторожевых лоханок, готовых пойти на абордаж. И в этом случае их ходовые качества не играли никакой роли. К тому же вместо камня мог прилететь, например, огненный шар. Не нужно говорить о том, что случается с кораблем, на борту которого начинается пожар. А ведь у защитников гавани могли быть припасены и другие сюрпризы, любезно предоставленные шаманами.

Поэтому я никак не мог понять, как же нам удастся проскочить мимо бдительных дозорных, дежуривших в обоих фортах? И в чем именно должна заключаться помощь Фарна?

Но ждать ответа нам пришлось не долго. Заметив сигнал, поданный Равом, колдун начал действовать. Иначе я не могу объяснить, откуда появился туман? Он, подобно снежной лавине, сорвался с прибрежных скал и, не сбавляя скорости, прокатился над водной гладью гавани.

— Началось...— пробормотал Лири, а потом начал отдавать команды:— Ставить паруса по ветру! Поднять якоря! Отдать концы! Да пошевеливайтесь, дармоеды, краба вам в штаны!

Ночной бриз наполнил паруса, и утопающая в тумане шхуна отчалила от берега. К штурвалу стал сам капитан. Понятия не имею, на что он ориентировался, если я не мог разглядеть даже вытянутой руки, но он то и дело отдавал команды, выравнивая корабль по курсу. Его голос, громкий на юте, уже в середине судна был едва слышен из-за невероятно плотного тумана. Так что он мог не опасаться, что его услышат с берега. А даже если и услышат... Что могли предпринять орки, даже если предположить, что они догадались о том, что внезапно появившийся туман, так сказать, рукотворный? Ровным счетом ничего. Пару раз над палубой проносились светящиеся шары и исчезали в тумане уже метрах в десяти от судна. Так что метать камни, не видя цели, было бессмысленно. К тому же, гораздо логичнее на месте защитников было бы предположить, что кто-то решил напасть на Лудул, нежели то, что кто-то собирается из него удрать.

И все же орки решили перебдеть, и привели в действие баллисты. Где-то в стороне в воду падали камни, но совсем не там, где находились мы. Шхуна практически бесшумно рвалась к выходу из гавани и спустя четверть часа вынырнула из тумана, оставив позади оба форта и сам берег.

Задание: "Ваше Благородие, Госпожа Удача!" обновлено

Цель — Помочь капитану Лири вернуть его корабль - достигнута!

Новая цель: Совершить путешествие на остров Марукш и добиться милости Богини Удачи

+21600

Вы достигли нового уровня! Текущий уровень: 80

У вас 20 неиспользованных очков к Атрибутам

У вас 20 неиспользованных очков к Навыкам

Теперь никто не мог нас ни догнать, ни остановить...

Первые пару часов проштрафившаяся команда вела себя тише воды, ниже травы. Потом произошла оттепель, и я снова оказался на старой доброй "Госпоже удаче" — какой я ее знал изначально. Правда, экипаж слегка уменьшился. Тела трех покойников, как и грозился капитан, выбросили в море, как только осталась позади гавань Лудула. При этом произошел забавный случай: вместе с явными мертвецами за борт едва не отправили ту самую троицу, которую я вырубил при помощи жезла Паралича. Со стороны, да в ночном сумраке они на самом деле ничем не отличались от покойников. Возможно, магические воздействие "удачно" наложилось на алкоголь. Тела уже тащили к фальшборту, обвиняя их во всех смертных грехах, когда "мертвецы" ожили. Это событие слегка удивило желавших загладить свою вину перед капитаном пиратов, но ничуть не поспособствовало изменению их намерений. Да и Лири не особо радел за предателей, справедливо полагая, что оставшихся на борту вполне достаточно для управления судном. А может, он уже смирился с их потерей. Но бывшие вахтенные подняли такой шум, слезно заверяя Лири в том, что им была противна сама мысль о том, чтобы пойти под крыло Шарка. Что они чуть ли не с детства пылали искренней любовью к прославленному одноглазому капитану и готовы отдать за него жизнь, но... только не сейчас.

Одного все же успели выбросить за борт, а второй упрямо цеплялся за планширь, когда Лири сменил гнев на милость, приказал отпустить последнего, поднять второго и вернуться за первым. Дипломатически вполне выверенный ход, показывающий, что капитан Лири умеет не только карать, но и миловать.

Рассвет я встретил на баке корабля — смотрел в даль, словно надеялся увидеть орочью эскадру, хотя и прекрасно понимал, что та получила слишком солидную фору. Впрочем, не такой уж и большой она была. Пока доплывут, пока выгрузятся, пока доберутся до поля боя... Теперь я почти не сомневался — если не случится ничего непредвиденного, я в любом случае успею догнать Роршаха. Так что уже можно было задуматься над тем, а что, собственно, делать дальше? Бросить вызов предводителю орков? Но согласится ли он на поединок накануне ответственной битвы? Несмотря на все его достоинства, главной из них был меч Каракша. Только с его помощью Роршах мог хотя бы попытаться убить Богиню Таноссу и ее ручного дракона Велиала. Без меча у него не было ни единого шанса. А у меня? Был ли у меня шанс победить грозного воина в честном поединке? Хм... Сомневаюсь. Я достаточно трезво оценивал свои возможности. Оставалось уповать лишь на то, что не всегда побеждает тот, кто сильнее. А порой лучше не доводить дело до драки, особенно когда знаешь, что она закончится не в твою пользу. А меч... Его можно выкрасть. Например. Я понятия не имел, как я это сделаю, но сама эта идея казалась мне более вероятной, нежели бой с одним из лучших воинов Годвигула. Да, подленько, да, самому противно, но был ли у меня выбор? Зато имелась пара воровских Навыков, правда, слишком запущенных, недостаточно прокачанных. Но и это не беда. Я запустил не только воровские Навыки, но и все остальные, сэкономив целых двадцать единиц развития. И если Характеристики мне вряд ли чем могли помочь, но Навыки... Тут было над чем подумать. Но не сейчас. Сейчас я хотел спать...

То ли капитан Лири немного преувеличивал возможности своего корабля, то ли недооценил скорость преследуемых, то ли фора, на самом деле, оказалась неподъемной, но нам так и не удалось нагнать эскадру Роршаха, несмотря ни на попутный ветер, ни на неплохие ходовые качества "Госпожи удачи", ни на самоотверженный труд проштрафившейся команды. Орочий флот мы увидели лишь ранним утром следующего дня на рейде в акватории порта Гругула. Судя по той суете, что царила на пристани, корабли добрались до пункта назначения немногим раньше нашего, и теперь во всю шла выгрузка. У входа в гавань, не такую закрытую, как в Лудуле, стояли несколько легких патрульных кораблей. Заметив "Госпожу удачу", они пошли на сближение, и нашей команде снова пришлось ставить паруса, чтобы оторваться от преследования. Впрочем, орки не стали упорствовать и лишь обозначили свои намерения, после чего повернули обратно.

Мы же, продолжая двигаться вслед за солнцем, оказались вблизи гористого куска суши, расположенного к северо-западу от Гругула.

— Что это за земля?— спросил я.

— Остров Марукш,— нехотя ответил Лири.

— Тот самый?— сердце учащенно забилось, когда я услышал знакомое название. Именно на этом острове находился храм Богини Удачи, милость которой могла кардинально изменить мою жизнь.

Я посмотрел на Лири, а он тут же поспешил отвести взгляд, словно боялся услышать от меня непристойное предложение. Да и в общем, по мере приближения к острову, его напряжение становилось все более заметным.

А передо мной стоял нелегкий выбор. Либо попросить капитана повернуть на северо-запад и высадить меня на острове, до которого было заметно ближе, нежели до материка, но в этом случае я рисковал упустить Роршаха и провалить данное мне Богинями задание. Либо проигнорировать, наверняка, единственную возможность улучшить отношения с Госпожой Удачей и в дальнейшем рассчитывать только на собственные силы и авось. Вот только, как показывали события последнего времени, без удачи ком копившихся проблем обещал вырасти до неприличных размеров, чтобы в конце концов, погрести меня под своей неподъемной тяжестью.

Сложный выбор.

Хотя... Что мешало мне отправиться на остров после того, как я выполню — по крайней мере, попытаюсь! — задание своенравных Богинь? Разве что отсутствие подходящего плавсредства.

А если поговорить на эту тему с Лири? Помнится, он, вроде бы, тоже собирался посетить храм Госпожи Удачи. Так почему бы нам не сделать это вместе?

Тем временем корабль продолжал идти на северо-запад, постепенно удаляясь от материка.

— Разве мы не плывем в Гругул?— спросил я капитана.

— В гавань нам все равно не войти, поэтому я решил высадить тебя юго-западнее города, а там ты уж как-нибудь сам доберешься.

— Но ведь мы продолжаем идти в противоположную сторону!

— Здесь полно рифов и мелей,— спокойно ответил мне Лири.— Орки не дали пройти мимо них южнее, так что теперь придется идти в окружную. Не беспокойся, это не займет слишком много времени...

Обходя рифы и мели, мы чуть ли не вплотную подошли к острову Марукш. Стоя у правого борта, я вглядывался в береговую линию. Скалы, скалы, скалы. И лишь в одном месте можно было рассмотреть песчаную отмель и узкий проход, уводивший вглубь острова.

А потом капитан отдал приказ, и корабль начал удаляться от острова, все больше отклоняясь к югу. Лири уже давал мне советы о том, как лучше добраться до Гругула, когда "Госпожа удача" вздрогнула всем корпусом, да так, что я с трудом устоял на ногах, крепко вцепившись в планширь. Но не всем повезло так, как мне. Пара моряков рухнула на палубу, а впередсмотрящий, и без того опасно нависавший над водой с бушприта, держась за ванты, полетел за борт.

Сначала я решил, что мы, все же наскочили на рифы, однако корабль продолжал движение, хотя его и немного развернуло в сторону острова. Лири, судя по выражению лица, тоже не совсем понимал, что произошло. Но томиться в неведении нам пришлось не долго — ровно до тех пор, когда над левым бортом взметнулось вверх гигантское щупальце морского чудовища.

— Кракен! Кракен!— в один голос закричали пираты.

Одним щупальцем дело не ограничилось, появились и другие. Судя по их размерам, монстр был нереально огромен, но само тело все еще находилось под водой. Зато длинные толстые конечности уже вовсю шуровали на пиратском судне. Они с легкостью сносили реи вместе с парусами, обвивались вокруг мачт и ломали их, как тонкие прутки, рвали толстые канаты, словно обычные нити. Весь корабль ходил ходуном, а команда металась по палубе, не скрывая охватившего бывалых морских головорезов ужаса. И лишь капитан Лири отважился вступить в неравный бой с чудовищем, орудуя саблей. В тщетной попытке остановить кракена, уничтожавшего единственное его сокровище, он пытался перерубить вездесущие щупальца, но не очень-то преуспел в этом занятии. Острая сталь не оставляла на прочной коже даже мелких царапин, к тому же щупальца не задерживались на месте, и Лири метался по палубе, размахивая саблей и изрыгая проклятия. Мне показалось, он попросту обезумел. Нет, не от страха — от ярости и от полного бессилия.

Не прошло и пары минут, как корабль лишился обеих мачт, всего такелажа и кормовой надстройки, а палуба зияла дырами, оставленными как самими щупальцами, так и зажатыми в них предметами. Теперь наше судно более всего походило на половинку ореха, изъеденную червями. Двое пиратов запутались в снастях и были сметены за борт вместе с мусором. Остальные попрыгали за борт — кто от страха, кто от безысходности. На палубе оставались двое — я и Лири. Капитан продолжал вести неравный бой, как будто собирался умереть вместе со своим кораблем. Я упрямо цеплялся за остатки фальшборта, окончательно не решив, где в данный момент безопаснее — на бору или в воде? Но по мере разрушения судна все больше приходил к мысли, что рано или поздно придется покинуть корабль. Эта мысль лишь окрепла, когда обломок мачты, сжимаемый щупальцем кракена, пробил обшивку ниже ватерлинии, и судно начало погружаться в воду.

Нужно было уходить.

Но не бросать же Лири?

— Капитан... Капитан! Лири!— кричал я ему, а тот лишь рычал и из последних сил пытался достать кракена.

Корабль тонул слишком медленно, и чудовище решило ускорить процесс, навалившись на него всем своим весом. Оно почти выбралось на палубу, впервые продемонстрировав нам свое тело. Это было нечто мерзкое и жуткое — особенно пасть, похожая на вход в просторную пещеру. Размеры достаточные для того, чтобы заглотить то, что уцелело от корабля, вместе с двумя бедолагами, упрямо не желавшими покидать судно.

А Лири, похоже, на самом деле решил умереть. Вместо того, чтобы прыгнуть за борт, он бросился к пасти, словно собирался изнутри проверить кракена на прочность. Я не мог этого допустить, оторвался от фальшборта, перехватил капитана на полпути и, увлекая его за собой, прыгнул в воду. Когда наши головы появились на поверхности, кракен сжал оплетавшие корпус щупальца, и то, что напоминало мне скорлупу ореха, лопнуло, превратившись в кучу различного размера обломков.

"Госпожа удача" перестала существовать.

Хорошо, что на мне не было тяжелых доспехов, иначе я бы сразу пошел ко дну. Впрочем, и того, что имелось, оказалось достаточно, чтобы сковать мои движения. То погружаясь под воду, то снова всплывая, мне удалось избавиться от снаряжения, отправив его в Инвентарь, и я остался лишь в легких штанах и рубахе. Капитан Лири не желал расставаться со своими вещами. Неуклюже размахивая зажатой в руке саблей и поправляя то и дело шляпу, он кое-как догреб до куска державшейся на поверхности воды мачты. Я присоединился к нему, и мы вместе наблюдали за тем, как, шлепая по воде щупальцами, кракен дробит крупные останки корабля на более мелкие. Завершив разрушение и проверещав на прощание, он исчез.

Капитан Лири еще долго посылал в его адрес проклятия, а потом вдруг замолчал и уставился в одну точку.

Я прекрасно понимал, что не смогу найти слов утешения. "Госпожа удача" была для Лири больше, чем просто корабль. Однажды он ее потерял, потом вернул и... снова потерял — теперь уж навсегда. И я ничуть не удивился, заметив, как по щекам капитана катятся слезы.

Нет, мне все же нужно было хоть что-то сказать:

— Однажды ты сделал подарок Богине Удачи, назвав в ее честь свой корабль. Сегодня она решила принять твой щедрый дар...

Глава 25

Мы с капитаном сидели на берегу — оба безутешные. Капитан продолжал оплакивать свой корабль, а я — находившееся на грани провала задание Богинь. Гругул был совсем рядом, но как теперь до него добраться? Тем более, в срок. Орки, наверное, уже закончили выгрузку. Как долго они будут находиться в городе? День? Два? Потом они направятся на запад и выйдут к месту предстоящего сражения. Чем оно закончится — не знали даже Боги. Если орки потерпят поражение, меч Карракша достанется победителю, и мне придется о нем навсегда забыть. Несложно представить гнев моих работодателей, если оружием, способным поразить даже Бога, завладеет Таносса. Ничего хорошего не ожидало меня и в том случае, если орки одержат верх. В этом случае Карракш подомнет под себя всех других Богов, чего Смилион и Яри хотели бы избежать ничуть не меньше, чем победы змееголовой соперницы. Получалось так, что меня не устраивал любой исход сражения, предотвратить которое я не мог. Как и отсрочить. У меня был единственный шанс выполнить поручение Богинь — это добыть меч до начала сражения. Но он, шанс, ушел на дно вместе с кораблем, который оплакивал капитан Лири. Находясь на острове Марукш, я мог видеть вдали берег континента — вернее, вершины прибрежных гор. Но как до него добраться, не имея подходящего плавсредства? А преодолеть сорок-пятьдесят километров вплавь... Н-да...

Разве что, нам удастся найти на острове лодку, а потом надеяться на то, что Роршах задержится в Гругуле или по пути к месту сражения.

Однако у капитана были другие планы:

— Я хочу увидеть Богиню Удачи.

— Зачем?— Его желание меня не удивило — многие хотели бы повстречаться с Богиней, от благоволения которой зависело если не все, то многое. Просто я был уверен, что случившегося не исправить, а высказывать претензии по этому поводу существу высшего порядка было бы опрометчиво.

— Я хочу задать ей один лишь вопрос: почему? Разве ей было мало того, что в ее честь я назвал лучший корабль этого мира?

— Хочешь честно? Как по мне, так этого на самом деле, маловато, чтобы задобрить капризную Богиню.

— Не скажи! Сколько судов я отправил на дно вместе с "Богиней удачи"? Сколько взял на абордаж? Сколько портовых городов мы ограбили, высаживаясь на берег с палубы этой посудины? Название моего корабля наводило ужас и на береговых крыс, и на торговцев, доставлявших свои товары морем, и на морских бродяг, решивших, что они круче, чем горы. И каждый раз, вспоминая мой корабль, они произносили имя Богини. Понимаешь, о чем я?

Да, пожалуй, тут он был прав.

Оживившись во время зажигательной тирады, капитан снова сник.

— Разве этого мало? А сколько вина мы выпили за нее? Сколько даров принесли? Оправляя на дно очередной корабль, я всегда оставлял на его борту вдоволь всякого добра — для нее, ну, и для морского царя тоже. Я всегда был щедрым, если речь шла о ней. Единственное, чего я не делал — я никогда не приносил человеческие жертвы в ее честь. Это если не считать тех, кто был убит в честном бою...— Он резко поднял голову и взглянул на меня: — А может, надо было?

— Удача требует жертв? Выкинь это из головы, оно того не стоит.

Капитан пригорюнился, а потом резко встал и сказал:

— Я иду к жертвеннику. Ты со мной?

Вряд ли мне удастся переубедить этого упрямца. Кроме того, я подумал: а может, на самом деле сходить? Когда еще выпадет случай побывать на острове Марукш? С Удачей у меня тоже дела обстояли не очень. А она, в свете минувших и грядущих событий, мне, ой, как пригодится. Да, в данный момент у меня были дела и поважнее этого, но... Поиски лодки, если она вообще здесь есть, затянутся на неопределенное время. Даже если я ее найду, мне все равно не успеть вовремя. А если нет? Тогда и спешить будет некуда.

К тому же, как только я ступил на берег, обновилось задание "Ваше Благородие, госпожа Удача". Уже только за то, что я добрался до острова, я получил 10800 единиц Опыта. А главный приз обещал быть куда заманчивее.

— Да, я с тобой,— принял я решение, быстро набросил на себя доспехи и присоединился к капитану, направившемуся вглубь острова.

Помимо нас двоих спаслось еще трое моряков. Сорн, Кайко и Тибо. Они держались в стороне и недобро косились на нас с капитаном. Их можно было понять: сидели бы сейчас в портовой таверне, пили, ели, пели. Так нет же, появился бывший капитан и все испортил. То, что по словам Лири казалось новым началом восхождения к славе, обернулось трагедией. Большинство тех, кто ему поверил — или сделал вид, не желая связываться с неуравновешенным одноглазым капитаном,— погибли. Да и участь уцелевших была туманна.

Когда Лири проходил мимо, они не посмели заступить ему дорогу, но привлекли к себе внимание:

— Нужно выбираться отсюда, капитан, нехорошее это место.

Лири даже не взглянул на них, однако ответил:

— Без позволения хозяйки острова никто не сможет отсюда уйти.

Даже так? Что ж, хотел я того или нет, а встретиться с Богиней Удачи мне все же придется.

Я догнал капитана и спросил:

— Она здесь постоянно живет или...

— Нет, конечно,— фыркнул Лири.— Здесь находится ее жертвенник. Чтобы встретиться с Богиней, нужно будет принести дары, которые ей понравятся, да и то не факт, что она появится. Мало кто может похвастаться тем, что видел Богиню Удачи.

— А ты?

— Нет. Не имел чести. Она лишь знак подала, посчитав этого достаточным.

— Далеко идти?

— Вон туда,— указал капитан на вершину горы чуть ли не в самом центре острова.— На самый верх.

— Далековато,— вздохнул я. Понадобится немало времени, чтобы подняться на гору, да и не любил я лазать по скалам.

— До жертвенника еще добраться нужно,— сказал Лири.

— В каким смысле?

— В том самом, что не просто это, не каждому дано. Встречу с Богиней нужно сначала заслужить.

— К чему такие сложности?— закатил я глаза.

— Зла Богиня на людей. И на нелюдей тоже. Забыли все про нее, храмы не строят, дары не приносят, вспоминают, только когда припрет, а получив свое, тут же забывают. Вот и решила она: только достойные могут рассчитывать на ее благосклонность. Не каждому дано ступить на ее остров. Не многим суждено добраться до храма. И лишь единицы получают ее милость и разрешение покинуть остров.

Не все так просто, оказывается. Но, по крайней мере, первый шаг уже сделан — мы ступили на остров Марукш. Осталось лишь добраться до жертвенника и убедить Богиню Удачи в своей лояльности. Последнее было важно еще и потому, что иначе с острова не выбраться.

Капитан уверенно шагал по незримой тропе, петлявшей между скал и постепенно восходившей в гору, с уверенностью человека, бывавшего в этих местах. Я шел рядом с ним, а остальные пираты угрюмо плелись позади. Не хотелось им уходить с берега и идти вглубь острова, навстречу неведомым опасностям. И вроде бы насильно их никто не тянул, но все равно шли.

Во время первого привала я вышел на скалу и снова взглянул в сторону материка. Теперь с высоты трехсот с лишним метров можно было разглядеть даже береговую линию, то исчезавшую, то появлявшуюся в сизой дымке. Но добраться до него без какого-нибудь плавсредства было нереально. Осмотрел я и наш берег в надежде увидеть лодку, но не обнаружил ничего похожего, за исключением прибитых волнами и выброшенных на песок обломков мачт и прочей древесины, оставшейся от "Госпожи удачи". Мусора было много, однако вряд ли с него можно было построить хотя бы плот. Среди скал же, если и росли деревья, то невысокие и чахлые. Все больше встречался кустарник — низкорослый и колючий. Так что при всем нашем желании и попустительстве Богини, без ее помощи нам будет затруднительно покинуть этот остров.

Мы перекусили тем, что мне удалось сберечь в Инвентаре — скромно и скупо. После чего продолжили путь.

В отличие от меня, капитан Лири шагал без устали, а привал сделал исключительно по моей просьбе. Непонятно, откуда столько энергии у человека, ведущего малоподвижный образ жизни? То ли желание "разобраться" с Богиней придавало ему сил, то ли вся его бодрость была показной из нежелания ударить в грязь лицом перед подчиненными. Я же внимательно следил за шкалой Выносливости и отмечал тенденцию: чем выше мы поднимались, тем быстрее она проседала. Сколько раз нам придется еще останавливаться, прежде чем мы доберемся до цели?

— Далеко еще?— спросил я, когда за скалами скрылось и море, и вершина горы, и даже солнце.

— Завтра будем на месте.

— Завтра?!— Я все-таки рассчитывал уже сегодня прояснить ситуацию.

— Если ничто не помешает.

— А должно?

За все время пути я не заметил даже намека на опасность. Остров казался необитаемым, даже животных не было видно, если не считать мелькавших между камней ящериц, перебегавших от куста к кусту мелких грызунов, да круживших высоко в небе птиц.

— Пройдем Грозовые Ворота, сам увидишь.

— Кстати, а что мы будем дарить Богине?— пришло мне вдруг на ум.— Я так понимаю, дар — это обязательная процедура. Да и вообще, неприлично ходить в гости без подарка.

— Я сам об этом думаю всю дорогу,— проворчал капитан.— Она ведь абы что не примет. Ей только самое лучшее, самое дорогое подавай. Честно сказать, ради своего корабля я бы и глаза не пожалел, да он у меня итак один.

— Настолько все серьезно?— помрачнел я. У меня при себе вообще ничего ценного не было. Все спустил на рынках Хартлана. Самое дорогое, что у меня имелось — это Жезл Смилион, Плащ Канарока и Браслет Яри — части Лучезарных Доспехов. Но как раз с этими предметами мне не хотелось бы расставаться. Да и нельзя — слишком многое теперь крутилось вокруг них. А что еще можно подарить Богине?

— Ладно,— пришел мне на помощь Лири,— что-нибудь придумаем, пока дойдем...

Грозовыми Воротами называлось глубокое ущелье, тянувшееся с юго-востока на северо-запад. Ворота там тоже имелись, вернее, гигантская каменная арка, отмечавшая вход в ущелье. Ее сверху донизу покрывали символические знаки молний — теперь понятно, откуда такое название. Однако Лири не спешил под арку, да и я остановился, разглядывая груды костей, устилавших дно ущелья. Судя по черепам, здесь нашли свою смерть и люди, и нелюди, и различные животные. Это, по крайней мере, частично объясняло, куда подевалась вся местная живность. Неясно было лишь то, отчего умерли все те, кто до нас рискнул пройти через Грозовые Ворота.

— Как скажу бежим — бегите!— сказал капитан, поднимая с земли камень.

Размахнувшись, он бросил его вглубь ущелья. Стоило булыжнику пролететь под аркой, как в него прямо из скал ударили десятки молний. От прокатившегося грохота у меня заложило уши, от ярких вспышек зарябило в глазах. Но я успел заметить, как раскрошив камень в пыль, молнии на этом не успокоились — вспышки прокатились по всему ущелью постепенно удаляясь от Ворот.

— Бежим!— рявкнул Лири и первым сунулся под арку.

Ему, конечно, виднее, но я все же замешкался, чтобы убедиться, что капитана не сразило молнией, когда он побежал по ущелью. Похоже, ловушке требовалось какое-то время для того, чтобы перезарядиться. И это была единственная возможность пройти через ущелье.

Подумав, что хуже смерти мне вряд ли что угрожает, я последовал за Лири.

Капитан бежал быстро, не отставая от молний и не оглядываясь. Я — за ним. А сзади уже снова грохотало, причем грохот этот становился все громче — новая волна молний нас нагоняла. Поэтому я тоже не оглядывался, чтобы не потерять даже мгновения. И мы успели. Первым из ущелья вылетел Лири, я — следом. Только после этого я обернулся и увидел несущихся к выходу пиратов. Все трое, хоть и с заметным опозданием, но все же присоединились к нам. И теперь молнии лизали им пятки. Глядя на них, Лири болезненно поморщился, словно не верил в то, что им удастся выкарабкаться. Я же надеялся, что все трое успеют выскочить из ущелья. Но не срослось. Тибо угораздило споткнуться, он упал, и его тело пронзило сразу несколько молний. Они пробили его насквозь, оставив обожженные дыры А спустя пару секунд мертвое тело вспыхнуло ярким огнем.

— Жуткая смерть,— заметил Лири.

— Совсем еще молодой... был,— поморщился Кайко.

— Зато остальным повезло,— не стал унывать капитан. Вспомнил: — В прошлый раз мы потеряли в этом ущелье троих... Нас было два десятка, когда мы ступили на берег этого острова. А до жертвенника добрался только я один. Так что самое веселье еще впереди.

И ведь не ошибся, зараза!

Веселье началось почти сразу — стоило нам только удалиться от ущелья, в котором я выложился настолько, что мне пришлось принять зелье Выносливости из стратегических запасов. Иначе ноги не держали. Местность была каменистая, поросшая кустарником. Именно из них на нас полезли какие-то необычные существа — я с такими еще не встречался. Они были прямоходящими, с длинными телами, руками и шеями, небольшими круглыми головами и широкими ступнями. Тела гладкие и влажные, словно вылепленные из глины и такие же серые. Большие черные глаза, две вмятины вместо носа и едва различимая щель рта. Передвигались они как-то нелепо, слегка разворачивая тела при каждом шаге, да и в общем чувствовалась какая-то искусственность. Не удивительно — перед нами были Низшие Элементали Земли. Эти создания были вооружены грубо отесанными колотушками из камня, которые они сразу же пустили в дело, едва добравшись до встречавшего их с саблей в руке Лири. Действовали они решительно, в бою были подвижны, хотя и не отличались особой изобретательностью, преследуя одну единственную цель — уничтожить пришельцев. Капитан с ними тоже не церемонился, рубил и кромсал, упреждая встречные удары. Кстати, тела элементалей на самом деле оказались вылепленными из мягкой и оттого податливой глины. Отсеченные конечности падали на землю, растекаясь вязкой жижей. Правда, тут же, на глазах отрастали новые. После чего элементали подбирали свои дубины и снова вступали в бой.

Беря пример с капитана, я принялся рубить элементалей, практически не встречая серьезного отпора — главное было не попасть под удары их дубин. Двое пиратов, оставившие свои сабли на корабле, орудовали кинжалами. Толку от них было немного, но парни старались.

Наших противников было полтора десятка, и им легко удалось взять нас в полукольцо, оттесняя обратно к ущелью. По крайней мере, они пытались. На их стороне было численное преимущество и невероятно быстрая регенерация конечностей, на нашей — более совершенное оружие и опыт капитана Лири. Оказывается, не такими уж бессмертными были эти элементали, если хорошенько обтесать их прежде, чем они успеют отрастить новые конечности. Капитан продемонстрировал, как это делается: серией быстрых ударов он отсек сначала лапу с дубиной, потом вторую, снес голову и подрубил обе ноги. Готово — упавшее на камни тело превратилось в глиняную лужу, которая медленно впиталась в землю. К сожалению, элементали атаковали дружно, не давая нам сконцентрироваться на ком-то одном. К тому же у нас было всего два подходящих клинка — отрубать конечности кинжалами пиратам было затруднительно. Поэтому схватка затянулась: пока мы отражали удары и встречно наносили посильный урон, "раненые" существа успевали регенерировать и вернуться на поле боя. Тем не менее, за четверть часа нам с Лири удалось сократить численность противников до одиннадцати. При этом капитан пропустил один удар, я — два, а Сорну разбили голову, но он продолжал сражаться, рыча как раненый лев. Потом, правда, дело пошло быстрее, благодаря наработанной тактике: более опытный в сражениях капитан оттягивал на себя сразу несколько элементалей, я заходил к ним сзади и, пока меня прикрывали остальные двое пиратов, кромсал глиняных созданий катаной. Опыт за них капал неплохой, 500-800 единиц, но с каждой минутой я думал о том, что оно того не стоит.

За следующие десять минут мы "приговорили" еще шестерых и собирались быстро покончить с оставшимися, когда к нашим противникам подтянулось подкрепление. Это я так подумал, заметив спешащего к нам со стороны зарослей элементаля, но Лири пояснил:

— Шевелись быстрее, они возрождаются!

Лишь после этого я заметил каменную глыбу, скрытую кустами. Окутанную маревом каменюку покрывали мерцающие знаки. Когда оно вздрагивало, на свет появлялся новый — вернее, старый, возрожденный — элементаль. Лири был прав — если не поторопиться, то вскоре вернутся все, кого мы уже успели уничтожить, а мы уже были на последнем издыхании. Еще одного зелья Выносливости у меня не было.

Мы навалились на элементалей всем скопом, пираты агрили противников, принимая на себя все их удары, а мы с капитаном превращали их в нежизнеспособные обрубки. Когда было покончено с последним, я направился к каменной глыбе, пыхтевшей магией, возрождавшей элементалей.

— Ты куда?— окликнул меня Лири.

— Нужно разрушить камень, иначе они снова появятся,— ответил я, не оборачиваясь, хотя понятия не имел как это сделать. Глыба была монолитная, прочная. Разве что мерцающие знаки повредить — глядишь, сработает.

— Остановись!— всполошился капитан.— Стой, кому говорят!!

Но не успел самую малость: я уже ударил клинком по камню. И тут же зашевелились, пришли в движение булыжники, слагавшие соседнюю с глыбой кучу. На моих глазах они вытянулись вверх, сложившись в существо, обозначенное как Высший Элементаль Земли.

— Упс!— скривился я.

Так как элементаль сходу набросился на меня, размахивая импровизированными руками, пришлось уклоняться и наносить ответные удары. Катана высекала искры, но справиться с прочным камнем оказалась не в состоянии.

— Валим отсюда!— крикнул мне пробегающий мимо Лири.

Что ж, это дельное предложение. Против каменного элементаля наши клинки были бессильны — тут разве что боевой молот поможет. К тому же, чувствовал я, не по зубам нам этот крепкий орешек. Поэтому спорить я не стал, присоединился к пиратам, оторвавшимся от меня шагов на десять. Разъяренный элементаль преследовал нас недолго — бегал он неважно. Отогнав от глыбы, которую защищал, он принялся кидать нам вдогонку камни. Снаряды весом под сотню килограмм падали совсем рядом, разлетаясь на куски и осыпая нас острыми осколками, и я облегченно вздохнул, когда мы свернули за скалу, укрывшую нас от разбушевавшегося защитника.

— В следующий раз даже близко не подходи к Камню Призыва,— раздраженно ткнул меня в грудь пальцем Лири.

— А что, будет следующий раз?

— И не раз,— скаламбурил Лири...

Прямой дороги к вершине не существовало. Мы шли крупным зигзагом — то на северо-запад, то в противоположную сторону, но неизменно поднимаясь все выше и выше. Иногда скалы расступались, и я видел море и далекий берег континента. Это только казалось, будто мы топчемся на одном месте. На самом деле мы уже прилично взошли на гору, однако вряд ли доберемся до цели до захода солнца.

Путь наш не был устлан розами — нелегко все время карабкаться вверх, зачастую преодолевая препятствия в виде преграждавших путь завалов. Даже Лири сбавил обороты и выглядел уставшим, что уж говорить об остальных. Ближе к вечеру пираты начали откровенно бунтовать, требуя длительного привала. Капитан игнорировал их скулеж и строго посматривал на меня, мол, ты только не начинай!

Помимо тягот пути встречались нам и местные обитатели. Два раза нас атаковали крупные ящерицы. Первую я заметил заблаговременно и нашпиговал ее стрелами, не дав приблизиться вплотную. Вторая появилась неожиданно и пришлось вступить в ближний бой. Впрочем, вдвоем с капитаном мы быстро угомонили рептилию. Еще через полчаса нас атаковала стая крупных шакалов, но и в этот раз победа досталась сильнейшим.

Все это так утомляло, что я и сам готов был присоединиться к стройному хору пиратов — пора было делать привал, тем более что солнце висело уже над горами далекого материка и должно было зайти с минуты на минуту.

— Капитан...— процедил я сквозь зубы.

— Потерпи, мы уже почти пришли,— ответил, не оборачиваясь, Лири.— Сейчас выйдем к пещере, там и заночуем.

Минут через десять мы на самом деле добрались до пещеры. Но капитану что-то не понравилось. Он остановил нас и приказал:

— Ждите меня здесь!

А сам в гордом одиночестве вошел под каменный свод.

Трудно сказать, что именно насторожило капитана. Как по мне — обычная пещера, разве что пованивало из нее едко. Гадать и ждать пришлось недолго. Сначала мы услышали приглушенный рев. Потом до нашего слуха донесся приближающийся топот. Из пещеры выскочил Лири и, бросив на ходу: "Занято!", пробежал мимо нас.

Несмотря на то, что он производил немало шума, к громкому топоту, от которого подрагивала скала под нашими ногами, он не имел никакого отношения. Его производило существо, вывалившееся из пещеры следом за капитаном. Своей тушей оно перекрыло весь проход — кстати, очень даже просторный и высокий,— но задерживаться в нем не стало, ринулось на нас, размахивая длинными лапами.

Вначале я глазам своим не поверил — перед нами был горный тролль. Но не обычный — с теми я был знаком не понаслышке. Этот был Диким. Такой громады я еще не видел. Метров пять в высоту — и это с учетом того, что он сутулился и пригибался, когда выходил из пещеры. Длинные передние лапы были похожи на колонны в каком-нибудь храме, а кулаками, которыми он опирался о землю, можно было крушить сами горы. Его тело покрывала густая длинная шерсть, служившая, помимо толстой прочной кожи, дополнительной защитой. Выбравшись на свежий воздух, он осмотрелся, увидел нас, застывших в немом почтении, приподнялся на короткие задние лапы, вытянулся во весь рост и, застучав кулаками в грудь, издал протяжный рев, от которого у нас на головах зашевелились волосы.

К сожалению, демонстрацией мощи дело не закончилось. Опустившись на землю, он, помогая себе передними конечностями, бросился к нам. Двигался он порывисто, за раз преодолевая несколько метров, поэтому не отставал от нас, удиравших от него со всех ног. А что еще нам оставалось? Даже хорошо вооруженному многочисленному отряду бывалых воинов пришлось бы несладко на нашем месте. Тролли считались невосприимчивым почти к любой магии и неуязвимыми почти для любого вида оружия. Зато сами наносили такой урон, что никому мало не покажется. В бою дикого тролля против дракона ставки можно было бы делать только наугад, так как затруднительно с уверенностью сказать, кто из них одержит верх. Я бы сказал — пятьдесят на пятьдесят. А там, где даже у легендарного дракона шансы были туманны, что делать нам, маленьким и слабым людишкам? Иногда возникают ситуации, когда незазорно показать противнику спину в виду бесперспективности любых поползновений. Вот мы и побежали к тропе, проходившей мимо пещеры.

— Сюда!— замахал нам капитан, замерший перед расселиной в скале левее пещеры.

Мы бы проскочили мимо, но сразу стало понятно, что Лири что-то задумал, поэтому мы, не сговариваясь, бросились к нему и следом за капитаном полезли в щель, протискиваясь боком между скал. Успели. Тролль был слишком огромен, чтобы последовать за нами. Все, что ему удалось, это запустить лапу в расселину. Крупные пальцы едва не дотянулись до двигавшегося последним Сорна, но парень увернулся и вывалился следом за нами в пещеру.

Снаружи послышался недовольный рев тролля, а потом в скалу врезались его кулаки. Молотил он от души, куски камня залетали даже в пещеру. Однако пробить широкий проход ему так и не удалось — похоже, я переоценил его возможности. Притомившись, тролль не оставил надежды полакомиться свежими мясом и принялся прохаживаться перед входом в пещеру, решив взять нас измором.

Наше убежище оказалось не особо просторным, но для четверых места было достаточно. Другого выхода, кроме того, который перекрыл дикий тролль, здесь не было. Так что теперь наша свобода зависела исключительно от настроя хозяина локации. Впрочем, на сегодня достаточно было приключений. Почувствовав себя в безопасности, мы поужинали моими скромными запасами и, поняв, что тролль не собирается уходить, решили устраиваться на ночлег...

Ночь прошла спокойно, а ранним утром — солнце только начало свой восход — нас растолкал Лири. Призывая к тишине, он направился к входу, маня нас за собой.

Ничего не скажу за моих спутников, но лично я хорошо выспался. А вот троллю пришлось бдеть всю ночь. Похоже, к рассвету его решительный настрой улетучился, и он надумал вздремнуть. Ему хватило сообразительности улечься поперек прохода, преградив нам своей необъятной тушей путь к бегству. Но перекрыть выход полностью ему не удалось.

Капитан, как и положено, двигался первым, показывая остальным пример. Он боком протиснулся сквозь щель и приблизился к выходу. Благодаря стараниям тролля выход из расселины стал просторнее, и Лири смог развернуться и опуститься на карачки. Теперь ему предстояло проползти под согнутой в колене ногой горного чудовища, потом встать и перешагнуть через вторую заднюю конечность, откинутую в сторону и выпрямленную на всю длину. Лири двигался медленно и бесшумно, действовал продуманно и сосредоточенно. Наблюдая за ним, я чувствовал, как колотится сердце. Малейшая ошибка, неверное движение, и капитану не поздоровится. Впрочем, тролля сильно разморило. Спал он крепко, громко сопя и ворча.

Отойдя на безопасное расстояние, Лири махнул нам рукой, мол, следующий.

Пираты нерешительно переглянулись. Желающих не было. А мне особо нечего было терять. Смерть сама по себе меня не страшила, хотя и не хотелось быть съеденным заживо. Но с тех пор, как орочья эскадра достигла Гругула, прошло немало времени, и оно серьезно поджимало. Не мог я торчать в этой пещере, надеясь на то, что рано или поздно тролль сдастся и уйдет. Так что придется рискнуть.

Двигаться по стопам капитана было ничуть не легче, чем идти первопроходцем. Тролль спал беспокойно, мог в любой момент проснуться. Я не сводил с него глаз и умолял себя: не спеши... не спеши... Труднее всего было не сорваться, когда я преодолел первый рубеж — прополз под согнутой в колене ногой. Теперь мне предстояло подняться и при этом не задеть чудовище, а потом переступить через похожую на бревно заднюю конечность. Сердце чуть не выпрыгнуло, когда тролль вздрогнул и приподнял лапу. Мне понадобилось все самообладание, чтобы не наделать глупостей. Застыв, я наблюдал, как, плямкая толстыми губами, гигант почесал волосатую грудь и вернул лапу наместо. Выждав еще немного, я перебрался через его ногу и присоединился к Лири.

Третьим шел Сорн. Было заметно, как он дрожал, но с поставленной задачей справился. Встав рядом с нами, он нервно хихикнул, заслужив недовольное шипение капитана.

Кайко шел последним. Половину пути он преодолел без проблем. А потом случилось то, чего я больше всего опасался, оказавшись в его положении. Тролль решил сменить позу и начал заваливаться набок. Кайко понял, что ему угрожает, и у него не оставалось иного выбора, как ускориться. Только он перекинул ногу, как гигант согнул лапу в колене, приподнял Кайко, и пират завалился прямо на живот тролля. Чудовище удивленно заурчало и открыло глаза. Кайко закричал от страха и рванулся прочь. Он почти успел соскочить с тролля, но тот подхватил его в воздухе правой лапой, до хруста сжав тело пальцами. Поднес к глазам, с любопытством разглядывая неожиданную добычу, а потом... Он разинул пасть и сунул в нее верещащего пирата. Челюсти сомкнулись, клыки перекусили грудь, крик оборвался. Ноги Кайко все еще продолжали сучить, когда тролль задумчиво пожевал, нахмурил брови и шумно выплюнул одержимое пасти в сторону.

И увидел нас.

Наверное, он решил, что мы можем оказаться вкуснее. Выронив тело Кайко, он поднялся и лениво заковылял к нам, перебирая кулаками по земле. Пораженные увиденным, мы не сразу бросились бежать. Тяжелее всего пришлось Сорну, с трудом передвигавшему от ужаса ноги. Мне пришлось пару раз останавливаться и стрелять в тролля из лука. Стрелы отлетали от его тела, не причиняя вреда, но хотя бы отвлекали от спотыкавшегося на ровном месте пирата. И вместо того, чтобы схватить Сорна, он вынужден был отмахиваться от стрел. Потом мы пережили еще несколько напряженных минут, когда перебирались по рухнувшей скале через пропасть. Камень лежал неустойчиво и покачивался из стороны в сторону, а мы спешили, чувствуя позади напряженное сопение тролля. Тормозивший до этого момента Сорн, перебираясь через пропасть, решил вдруг ускориться и, обгоняя, едва не столкнул меня в бездну. Сомневаюсь, что он в этот момент отдавал отчет своим поступкам. Да к тому же своя шкура ближе к телу. В общем, мы перемахнули через пропасть, а тролль остался на той стороне. В сердцах он подхватил послужившую нам мостом каменную плиту и, оторвав ее от земли, скинул в пропасть, сопроводив ее полет недовольным ревом.

— Он... сожрал Кайко...— тяжело дыша заметил Сорн. Слова его были обращены к капитану, и в них слышался упрек.

Лири пожал плечами и сказал:

— Богиня сочла его недостойным Удачи...

Потом, как и обещал наш проводник, мы снова столкнулись с элементалями, на этот раз ледяными. Странные это были существа, нелепые, собранные из разнородных ледяных геометрически правильных фигур. Они хороводили вокруг Камня Призыва, покрытого густым налетом инея, не таявшего в жарком климате острова и сверкавшем под лучами восходящего солнца. Разминуться с ними было невозможно, а сражаться — затруднительно по причине их врожденных способностей. Поэтому Лири предложил идти на прорыв.

Я понятия не имел, чем нам могут угрожать неповоротливые и хрупкие на вид существа — как по мне, так мы могли уделать их, несмотря на численное превосходство противника, — но спорить с бывалым пиратом не стал. Ему виднее.

— Чем позже они нас заметят, тем лучше,— предупредил Лири.

Поэтому мы крались до тех пор, пока между нами и элементалями не осталось лишь открытое пространство. А потом мы побежали.

Ледяные недоразумения заметили нас, когда до них оставалось метров десять. Отреагировали они мгновенно — приподняли конечности, лишь отдаленно похожие на руки, и выпустили в нас залп острых ледяных осколков. Мне хватило ловкости, чтобы уклониться, капитан умудрился отбить летящую в него иглу саблей, а вот многострадальному Сорну не повезло — ледяной шип угодил ему в бок. Он споткнулся и упал, а когда поднялся, рядом с ним уже стоял один из элементалей. Тот не стал бить, просто прикоснулся несуразной лапой к спине, и тело Сорна покрылось ледяным налетом. Пират нашел в себе силы тронуться с места — при этом затрещала и осыпалась ледяная оболочка. Однако движения Сорна все равно стали скованными, заторможенными.

Лири меня удивил. Зная его характер, я думал, что он пробежит мимо. Однако капитан набросился на элементаля и принялся рубить его саблей. Лед раскалывался неохотно, элементаль отмахивался и пытался дотянуться до капитана, но тот, зная, что его ожидает, уворачивался от грубо отесанных лап. Я хотел было помочь Лири, но в нас снова полетели ледяные осколки. Несколько штук попали в грудь и разлетелись на куски, встретившись с прочным доспехом. Капитан не был защищен так же хорошо, как и я, поэтому поймал плечом один из шипов. Гораздо хуже было то, что элементали начали сжимать кольцо, атакуя нас со всех сторон. Мы с капитаном переглянулись, подхватили подмороженного Сорна и поволокли его прочь. Снова по моему доспеху застучали осколки. Один из них пробил бедро, сняв пару тысяч хитов и заставив меня слегка прихрамывать. И все же нам удалось оторваться и скрыться за скалами. Элементали не стали нас преследовать, вернувшись к Камню Призыва...

Пока Сорн оттаивал, стуча зубами, я развалился на траве, постепенно восстанавливая Выносливость и залечивая рану на ноге. С того места, где мы находились, казалось, что до вершины горы рукой подать, но для этого пришлось бы карабкаться по отвесной скале. Так как это было невозможно, нам предстоял утомительный путь в обход. И я уже начинал сомневаться в том, что мы успеем до захода солнца.

Впрочем, капитан Лири, торопившийся к жертвеннику Богини ничуть не меньше моего, не проявлял по этому поводу никакого беспокойства. Пока я отдыхал, он прогуливался под скалой, разглядывая камни под ногами. Некоторые он поднимал, вертел в руках, морщил нос и выбрасывал. Потом его внимание привлекли птицы, гнездовавшиеся на выступах скалы. Это были крупные пернатые, определенно, хищники с большими клювами и крепкими когтями. Не заметить их было сложно. Они сновали туда-сюда, таская незамысловатую пищу кричавшим в гнездах птенцам, но на нас внимания не обращали. И вот капитан решил исправить это "недоразумение" и принялся кидать в птиц камнями. Птенцы распищались еще громче, взрослые особи возмутились и закружили над нами, симулируя атаку с воздуха. Набрав высоту, они пикировали вниз и пролетали над нашими головами, оглашая гневными выкриками. Шум поднялся такой, что хоть уши затыкай. А Лир продолжал дразнить их, бросая камни в сторону гнезд. Я понятия не имел, зачем он это делает. От скуки? Но и его необъяснимая настойчивость, и гомон растревоженных птиц начали меня дико раздражать. А тут еще пернатые, доведенные капитаном до отчаяния, решили ответить взаимностью и принялись бросать в нас камни. Увесистые снаряды посыпались на наши головы, и уже этого я не стал терпеть, вскочил и набросился на Лири — пока словесно:

— Что ты творишь?! Прекрати немедленно!

Идиотская улыбка сползла с лица капитана, он злобно зыркнул на меня, опустил ладонь на рукоять сабли и с вызовом спросил:

— А то что? И перестань хихикать, когда с тобой говорит капитан Лири!

Хихикать?!! Да я был сама серьезность! Более того — капитан одним своим видом бесил меня так, что я готов был изрубить его на куски, и только былые заслуги спасали его от неминуемой расправы. Но если он и дальше будет так себя вести, то я его точно прикончу.

— Зачем нужно было беспокоить этих птиц?— спросил я, уворачиваясь от едва не угодившего мне в голову камня.— Они весь остров переполошили!

— Не твое собачье дело!

— Ты меня только что назвал собакой?— недобро прищурился я.

— Собакой? Нет, я бы не стал оскорблять благородное животное. Ты хуже, ты — полное ничтожество. Ты — отрыжка осьминога! Ты — выкидыш плешивой тролльчихи! Ты...

Нет, капитан определенно нарывался на неприятности. Что ж, их есть у меня.

Я выхватил катану и с ходу нанес удар, собираясь разрубить офигевшего пирата пополам. Лири не был бы самим собой, если бы дал зарубить себя с первого удара. С невероятной скоростью он выхватил саблю, подставил ее под мой меч и тут же нанес ответный удар, от которого меня спас только Рывок. Я убрался в сторону, но тут же повторил стремительное перемещение в направлении противника и снова атаковал капитана.

Заревел Сорн, до сих пор молча сидевший в стороне. Продолжая рычать, он вскочил на ноги, выхватил кинжал и бросился на нас. Я до последнего не был уверен, на кого из нас двоих он собирается наброситься? Лишь в последний момент Сорн обратил свой взор на Лири и пыртнул того клинком. Капитан ловко увернулся и двинул ошалевшего пирата рукоятью по голове. Сорн заткнулся и рухнул на камни. Однако тут же подскочил, взглянул на меня, на Лири, снова завопил и бросился к пропасти.

— Куда?!— только и успел я крикнуть, когда он, не останавливаясь, прыгнул вниз.

Позади послышался какой-то неестественный, мерзко-ехидный смешок капитана Лири. Он стал последней каплей, окончательно лишившей меня самообладания. Зарычав подобно сиганувшему на дно пропасти Сорну, я налетел на Лири, нанеся серию молниеносных ударов катаной. Капитан отбил их все и неожиданно выбил оружие из моих рук. Я не растерялся, одной рукой блокировал руку с саблей, а другой вцепился в горло ненавистного пирата, надавил и повалил Лири на землю. Пришлось несколько раз приложить его тыльной частью кисти, чтобы обезоружить капитана, после чего смог сдавить его горло обеими руками. Лицо Лири побагровело, он захрипел, но не сдался, схватил камень и попытался ударить им меня по голове. Я увернулся, однако потерял равновесие, чем воспользовался мой противник, рванулся, и мы поменялись местами. Теперь уже капитан оказался сверху, перехватив мои руки своей левой, в то время как правая, сжимавшая камень, поднялась для удара. Короткий взмах, его рука пошла вниз, я зажмурился в предчувствии удара...

...но его не последовало. Я услышал треск веток, легкий вскрик и... все. Обруч, сжимавший мою голову, разжался, тело обмякло, рассудок очистился от скверны.

Что за хрень? Что это только что было? Чего это мы сцепились с капитаном? Откуда такая ярость?

Лири взглянул мне в глаза, убрал свои руки и обессиленно свалился на камни, улегшись рядом.

— Ты как?— спросил я его.

— Лучше, чем Сорн,— ответил капитан.

Да уж...

Минут через пять капитан понялся. Ноги все еще слабо держали его, он шел, пошатываясь, прихрамывая. Куда? Что-то тревожно мне стало. Как бы не сиганул следом за Сорном. Пришлось и мне подниматься.

Нет, капитан направился к кустам, росшим под скалой. Пошуршал ветками, наклонился, брезгливо поднял что-то двумя пальцами и показал мне. Это было небольшое крылатое существо, маленький человечек, девушка...

— Одинокая фея,— пояснил капитан.— Совсем о ней забыл. Она и в прошлый раз над нами вдоволь покуражилась. Да только шутки ее тогда были более безобидными, а теперь... Совсем сбрендила от одиночества, одичала, озлобилась, маленькая стерва.

Капитан разжал пальцы, и тельце феи упало на землю. Взглянув на него, Лири сплюнул, припечатал его ногой и не без удовольствия растер в кашу.

— А птицы тебе чем не угодили?— спросил я.

— Ах, да...— спохватился Лири и начал перебирать камни, прилетевшие с неба. Мне показалось, что он снова начинает чудить, и фея была совершенно не причем. Возникла даже мысль двинуть капитана по голове и тащить его бесчувственное тело на себе до самой вершины. Иначе мы до нее никогда не доберемся.

— Вот...— Лири подошел ко мне и показал два отобранных камня. От обычных они отличались разве тем, что из них торчали зеленые кристаллы дикого изумруда.— Теперь будет что преподнести Богине...

Однажды мне уже приходилось сталкиваться с огром. Правда, тогда я был гораздо меньше Уровнем, но и то ухитрился справиться с порождением Староса. Хотя и не без помощи своих друзей. В этот раз огров было двое, как и нас с капитаном. Два трехметровых детины с огромными дубинами караулили нас на тропе, ведущей к вершине горы. Пока я размышлял, памятуя о непроходимой глупости этих существ, как их обмануть, чтобы пройти мимо без боя, Лири открыто отправился им навстречу — я не успел его остановить. Увидев капитана, огры ошалели от такой наглости, встали с земли, почесались и угрожающе замахали дубинами. Лири не испугался, шел легко, покручивая в руке саблю. Чтобы хоть как-то поддержать безумца, я вытащил лук и одну за другой выпустил в ближайшего огра три стрелы. Все попали в цель и застряли в толстой коже, но вреда почти не нанесли. Огр лениво посрывал их и бросил на траву, скривил рожу и погрозил мне кулаком.

Глядя на капитана, я подумал о том, что, может быть, его безрассудство — это остаточный результат воздействия одинокой феи? Как по мне, не мыслимо было в одиночку бросаться на двоих огров. Нужно было спасать безумца. Убрав лук, я взялся за катану и поспешил за Лири.

Капитан не остановился даже тогда, когда вышедший вперед огр яростно зарычал и предупреждающе ударил дубиной по земле. А потом неожиданно ускорился, когда огр размахнулся для удара и, поднырнув под опускавшуюся дубину, вонзил саблю в пах чудовища. Огр выпучил глаза, выронил свое оружие, жалостно заурчал и рухнул плашмя рядом со своим убийцей.

Его приятель на мгновение ошалел от такой развязки, а потом пришел в ярость и принялся наносить беспорядочные удары, не подпуская к себе капитана. Лири сосредоточенно уворачивался и время от времени покалывал огра, еще больше его раззадоривая. Увесистая дубина крошила камни, оставляла глубокие вмятины в земле, но никак не могла настигнуть маленького человека, проявлявшего чудеса изворотливости. Я, поняв, что капитан справится и без меня, остановился, чтобы не мешать. Тем более что бой особо не затянулся. Когда огр после очередного удара слишком низко наклонился, Лири сделал рывок и вонзил саблю ему под нижнюю челюсть. Огр отпустил дубину, чтобы обеими лапами зажать рану, а капитан размашистым ударом вскрыл ему брюхо, выпустив наружу массу требухи. Под конец, избавляя чудовище от мучений, он перерезал ему глотку.

— Ловко,— отметил я. Мне до капитана было еще расти и расти.

— Идем,— равнодушно ответил тот.— Теперь нам уже никто не помешает...

Но он ошибся. Самое сложное испытание ожидало нас на вершине горы. Жертвенник Богини Удачи был окружен высоким забором с прочными воротами, перед которыми нас встречала целая делегация почитателей хозяйки острова. Во-первых, это были еще одни представители мира элементарной магии — огненные элементали. Внешний вид этих, в отличие от уже встреченных порождений Земли и Льда, был привлекателен для взгляда. Выглядели они как прекрасные девушки в легких доспехах, тела которых были окружены яркой пламенеющей аурой. В руках они держали огненные же плети, служившие им оружием. Помимо элементалей нас встречали еще и сильфы. Лишь однажды доселе я видел представителя этих существ, да и то находившегося на грани смерти. Эти же были полны сил и энергии настолько, что их тела светились синевой переполнявшей их Маны.

А еще я увидел площадку Возрождения, расположенную прямо возле ворот. Неожиданно...

Пока мы стояли на месте, "встречающие" не проявляли агрессии. Но стоило нам приблизиться, как огненные элементали угрожающе защелкали плетьми, от прикосновения которых раскалялись и лопались каменные глыбы, а сильфы заискрились, готовые выплеснуть на нас всю накопившуюся магию.

— Приплыли...— скривив лицо, прокомментировал замерший Лири.

— Мы уже у цели,— напомнил я ему.— Неужели отступим?

— Я готов бросить вызов десятку орков или потягаться с огненными элементалями, хотя и это сущее безумие, но как справиться с сильфами?

— Неужели все так плохо?

— Хуже не бывает. Обычное оружие их не берет. Зато магии в них столько, что они от нас мокрого места не оставят.

— В прошлый раз ты же их как-то прошел,— напомнил я ему.

— В прошлый раз их здесь не было.

Вот оно что...

Элементали стояли на месте, но их плети имели свойство удлиняться. Оттого огненные языки щелкали все ближе — я шкурой чувствовал исходящий от них жар. Никто на нас пока не нападал, но нам давали понять, что нам здесь не рады.

— Мы хотим выразить почтение Богине Удачи!— крикнул Лири.— Пропустите нас к жертвеннику!

— Убирайтесь!— прозвучал в ответ шелестящий голос сильфа.

Защитники святыни тронулись с места и начали медленно приближаться, выдавливая нас на тропу, ведущую вниз.

— Лучше их не раздражать,— буркнул капитан.— Давай-ка отойдем и подумаем, как пробраться за ворота. И уже громко крикнул: — Мы уходим!

Он развернулся и пошел прочь. Я направился за ним.

Неужели все старания и жертвы были напрасны?

— Человек в Лучезарных Доспехах, постой!— снова прошелестело в спину, и это, определенно, обращались ко мне.

Я обернулся.

— Подойди!

Лири посмотрел на меня с нескрываемым удивлением. Ну да, он же не знал, что я являюсь владельцем трех частей легендарного комплекта, зато сильфы каким-то образом это поняли.

Сильфы не выглядели ни агрессивными, ни страшными. Не понимаю, чего их так боялся капитан? Те же огненные элементали казались мне куда более опасными, не смотря на довольно очаровательные мордашки и аппетитные телеса. Косясь на них, я приблизился.

— Я благодарен тебе за то, что однажды ты спас моего брата,— проговорило одно из существ.

— И моего,— подхватило другое.

— И моего,— добавило третье.— Мы благодарим тебя.

Похоже, речь шла о сильфе, которого я повстречал в подвале крепости Лимс, где Отступники использовали его в качестве дармового источника энергии. Встреча была мимолетной — я освободил его из ловушки, и он исчез, не забыв поблагодарить меня за оказанную услугу,— но, выходит, он меня не только запомнил, но и рассказал обо мне другим.

— Было дело... А ты значит, его брат?— обратился я к ближайшему сильфу.

— Да, я его брат,— кивнул тот и взмахнул хвостиком.

— И я,— сказал другой.

— И я,— присоединился к ним третий.— Мы все братья. То, что видит один, видят и все остальные.

— То, что чувствует один, чувствуют и другие.

— Мы — одно целое.

Ну, теперь понятно, как они меня узнали. Выходит, и память у них была хорошая. А главное — они не забывали добро.

И я не мог этим не воспользоваться.

— Так может вы разрешите нам приблизиться к жертвеннику и принести дары Богине?— попросил я.

Сильфы переглянулись и застыли, как будто мысленно совещались друг с другом. Потом один из них сказал:

— Мы думаем, Богиня не будет против, если ты приблизишься к жертвеннику.

Ворота медленно открылись, сильфы и элементали расступились, и мы с Лири направились внутрь. Я прошел мимо охранников, но они заступили дорогу капитану.

— Эй, а я?— возмутился Лири.

— Ты останешься здесь!— категорично заявил один из сильфов.

Плети в руках элементалей снова угрожающе налились огнем.

— Послушайте!— заступился я за своего спутника.— Он хороший человек и мой друг. Он один из самых преданных почитателей Богини Удачи. Без него я бы ни за что не добрался до сюда. Пропустите его... пожалуйста!

Снова сильфы переглянулись, посовещались мысленно и расступились, но предупредили:

— Если кто-либо из вас покусится на дары Госпоже, вы оба умрете.

То, какие дары имел в виду сильф, я понял, пройдя через ворота. В самом центре внутреннего двора располагался большой колодец, выложенный диким камнем. Все остальное пространство было усыпано золотыми монетами, драгоценными украшениями, дорогими предметам обихода, образцами лучшего в Годвигуле орудия и доспехов. Похоже, Лири ошибался, когда говорил, что Богиня всеми позабыта. Столько даров я не видел ни в одном храме. Впрочем, может быть, Богине этого было недостаточно?

Лавируя между сверкающих и переливающихся куч всевозможного добра, мы приблизились к колодцу. Я глянул вниз и не увидел дна. Возможно, его и не было вовсе. Достал из Инвентаря драгоценности, которые собирался преподнести хозяйке острова. Снова взглянул на дары наших предшественников. Увы, наши серьезно уступали как в стоимости, так и в изяществе.

Лири правильно оценил мой растерянный взгляд, тихо сказал:

— Это самое дорогое, что у нас при себе есть.

По сути он был прав, но...

Лири первым бросил заключенные в камень изумруды.

— Прими, Богиня, мои дары и не обойди своей милостью!

Камень беззвучно полетел вниз. Несколько секунд ничего не происходило, а потом он вернулся обратно, упав к ногам капитана.

Богиня не приняла дар, и этот факт опечалил Лири. Теперь он посмотрел на меня с растерянностью, если не сказать — обреченностью. Похоже, он предлагал мне попытать счастья — может быть, мой дар примет Богиня Удачи?

Самое дорогое, что у меня есть...

Хм...

Я аккуратно положил заготовленный дар на край колодца, а потом сам забрался на него...

— Ты чего удумал?— сдвинул брови капитан.

Я подмигнул ему, раскинул руки и грациозно рухнул в колодец.

Вы мертвы...

Глава 26

Возрождение пошло успешно!

Потеряно 30% Опыта, полученного за последний приобретенный Уровень!

Удача +1 (всего 14)

И все?! Всего-то единица Удачи?! И стоило ради этого тащиться в такую даль?

Сказать, что я был разочарован, значит, не сказать ничего. Те семь с лишним тысяч единиц Опыта, которых я лишился, решив покончить жизнь самоубийством, были сущим пустяком, но даже их мне было жалко терять, получив такую малость.

Это что же нужно еще пожертвовать, чтобы награда оказалась более достойной?

И почему не закрылось задание: "Ваше Благородие, Госпожа Удача!"

Впрочем, все это было ерундой по сравнению с тем, что я увидел, когда зрение пришло в норму. Вернее, чего я не увидел.

А не увидел я ни скал острова Марукш, ни ворот, ведущих к святилищу Богини Удачи, ни сильфов, ни элементалей, ни капитана Лири. Площадка Возрождения была, вроде бы та же, но теперь ее окружали деревья, настолько высокие и густые, что я не видел неба. Можно было подумать, что я неведомым образом оказался в Изумрудном лесу, но с какой стати? Да и не похож был этот лес на Изумрудный. Что тогда?

Где я?

Возможно, этот вопрос я задал вслух, потому что сразу же после этого до моего слуха донесся приглушенный смех. Я бы сказал — женский. А потом плеск воды.

И снова тишина.

Зашелестели листья, хотя ни малейшего дуновения ветра я не почувствовал, ветви кустов разошлись в стороны и...

Я думал, что вот-вот из дебрей выберется... кто-то. Но нет, похоже, этот кто-то приглашал меня войти в лес.

Ну, хорошо...

Я спустился с площадки, на ходу вытащил катану и пошел петлять по похожему на лабиринт проходу в непролазных зарослях.

Плеск воды становился все громче, а значит, я был на правильном пути. Да и ошибиться невозможно — дорога одна. И вот я вышел на небольшую поляну, посреди которой стоял тот самый колодец, в который я сиганул не так давно. Или не тот? Теперь он был больше похож на искусственный водоем, ограниченный полуметровым по высоте каменным кольцом, на котором изящно закинув ногу на ногу сидела женщина и водила пальцами по водной глади.

Кроме того, все свободное пространство вокруг водоема занимали мраморные статуи. Были здесь и люди, и орки, и эльфы, и гномы. Создавший их резчик был настоящим Мастером — его работы казались живыми. Он сумел не только в точности передать черты, присущие живым существам, но и их душевное состояние. Причем у всех оно было одно и то же — полное отчаяние различных оттенков.

Несмотря на то, что я передвигался бесшумно, сидящая на краю водоема женщина почувствовала мое присутствие и спросила, продолжая смотреть на воду:

— И на что ты рассчитывал, Звездный?

Передо мной явилась Богиня — я в этом не сомневался. И дело не только в том, что она изумительно красива. Все богини были по-своему красивы, даже змееликая Таносса, но эта... Никогда прежде не встречал женщины прекрасней. И это с учетом того, что лучшие свои годы она оставила позади. По человеческим меркам она выглядела лет на сорок. О том же, сколько ей было на самом деле, оставалось только гадать. В ней все было идеально — и глаза, и губы, и волосы, и фигура. Причиной тому была то ли божественная сущность, то ли удачное сочетание изысканных черт. И раз уж мы заговорили об удаче... Я почти не сомневался в том, что передо мной Богиня, ответственная именно за этот немаловажный фактор, без которого любое начинание было обречено на провал. Нет, конечно, терпение, настойчивость и целеустремленность даже в самой безысходной ситуации могли привести к заветной цели... А могли и не привести. Тут уж как повезет.

— Воды в рот набрал?— не дождавшись моего ответа снова спросила Богиня и, зачерпнув ладонью влагу из водоема и плеснула мне в лицо.

Я вздрогнул, и это ее рассмешило.

С меня же сошло наваждение от неожиданной встречи, и я, учтиво поклонившись, сказал:

— Мое почтение, Богиня!

— Ты не ответил на мой вопрос, бессмертный. И я не вижу в этом никакого почтения.

— Меня смутила твоя красота, несравненная. Извини.

— Я вижу, лесть тебе не чужда...

— Это не лесть, это правда.

— Ну, хорошо, довольно любезностей.— Богиня пыталась казаться строгой, но было видно — мои слова для нее приятны.— Итак, ты решил принести мне в дар свою жизнь, зная, что все равно возродишься после смерти подобно всем Звездным и вернешь назад свой дар. То ли ты считаешь себя самым умным, то ли меня глупой.

— Ни то, ни другое...

— НЕ ПЕРЕБИВАЙ МЕНЯ!

Божественный гнев всегда действовал на меня одинаково — неважно, шла ли речь о Новых Богах или о Старых. Меня скрутило так, что не продохнуть, и напрасно я пытался сохранить лицо — его перекосило от нестерпимой боли, и я прикусил губу до крови, чтобы не закричать.

— Как бы то ни было, но ты просчитался, Звездный. Как и все они,— Богиня повела рукой, указывая на статуи, окружавшие водоем.— Это Звездные, которые надеялись меня перехитрить. Они рассуждали так же, как и ты: прыгнуть в колодец, пожертвовав одну из своих бесконечных жизней, и получить за это награду.

— Я...

Что тут скажешь, в общем-то так оно и было. Когда эта идея пришла мне в голову, она казалась идеальной. А теперь... Только сейчас я понял, что все эти статуи некогда были живыми существами — эльфами, людьми, орками, гномами...

Звездными.

— Молчи уж! Все итак понятно... А знаешь, почему ты просчитался? Потому что, жертвуя жизнь, ты на самом деле подарил мне свое бессмертие.

От ее откровений закружилась голова, и ноги стали ватными.

— Что ж ты побледнел, герой? Страшно стало? Не этого ты ожидал, да?

Да, страшно. Да, не ожидал...

— Тебе нравится здесь?— неожиданно спросила Богиня.

Я не понимал, к чему она клонит, повел головой, осмотрелся еще раз.

— Мило...— выдавил я, не узнав своего голоса. Прокашлялся и уже более твердо спросил: — А где мы?

— Это мой маленький мир, мое убежище, моя тюрьма. Это то, что стало моим домом после того, как во внешний Мир пришли Новые Боги...

Что ж, могло быть и хуже. Однажды мне довелось побывать в Мире Матушки Тени... Скажу честно — здесь мне нравилось больше, чем там. Так что Госпоже Удаче еще повезло.

— Повезло? Ты считаешь?— нахмурилась Богиня.

Упс, она еще и мысли читает?!

— Когда-то я так же думала, хотя бы потому, что другим Старым Богам повезло гораздо меньше. Та, кого ты знаешь под именем Матушки Тени, была низвергнута в пустыню, Балуга живет в водном пузыре, Маромар — под землей. Янсатха и вовсе заточили в Призрачном Городе. А здесь... Здесь было мило. Первые пару сотен лет. Лишь изредка мне удавалось выбраться во Внешний Мир, когда обо мне вспоминал какой-нибудь бедный рыбак, мечтавший о богатом улове. К сожалению, случалось это нечасто, обитатели Годвигула забыли Старых Богов, поклоняясь Новым. А потом я снова возвращалась сюда, бродила по ставшей ненавистной роще, сидела у каменного пруда и выла от тоски. Сначала я завидовала Новым Богам, у которых теперь было все. Потом начала завидовать простым смертным — у них, по крайней мере, была, хоть и призрачная, но свобода выбора. Потом я начала их всех ненавидеть. Когда ко мне по воле случая заносило Звездного, я принимала его щедрый дар и забирала себе его бессмертие. Не потому, что я в нем нуждалась — Боги, даже Старые, и без того не могут умереть. Нет, это была моя маленькая месть: вместе с бессмертием я отнимала у них и все остальное, все то, что они имели, но не ценили. Но что толку? Отнимая, я при этом ничего не приобретала. Сначала это утоляло жажду мести, потом происходило по привычке. Двух последних я и вовсе отпустила. А ты...

Она замолчала, медленно ведя пальцами по водной глади. Я же превратился в слух, приготовившись услышать самое важное.

— ...Я многое знаю о тебе, несмотря на то, что нахожусь в изоляции,— продолжила Богиня.— Ты — один из немногих, кому посчастливилось заполучить три части Лучезарных Доспехов. Не без твоей помощи удалось освободить Янсатха и Велиала. Ты тот, кому благоволят Новые Боги: Янагор, Смилион, Яри, Таносса... Да за малую толику того, чего тебе удалось достигнуть в кратчайшие сроки, любой другой на твоем месте отдал бы руку, а то и саму жизнь... Что тебе не хватало? Почему ты решил прийти ко мне?

Я задумался, хотя и ненадолго.

— Может быть потому, что то, что ты считаешь великим достижением, для меня сущее проклятие? Может быть, потому что я вовсе к этому не стремился? Может быть, напротив, мне хотелось спокойной нормальной жизни? Может быть, потому что я просто устал?

— Неужели я в тебе ошиблась?— задумчиво произнесла Богиня. Потом, подумав, начала решительно:— Но теперь это не важно. Ты сам ко мне пришел, и случившееся не изменить. У тебя небогатый выбор. Я могу принять твой дар, и ты остаешься здесь, присоединившись к моей мраморной коллекции...

— Если ты так осведомлена обо мне,— осмелился я вставить слово,— то должна знать, что я кое-что задолжал двум могущественным Богиням, и, думаю, им очень не понравится, если я вдруг исчезну. Они будут искать...

— И все равно не найдут,— перебила меня Госпожа Удача.— Это МОЙ Мир! НИКТО не может попасть сюда без МОЕГО позволения!

— А что второе?

— Что?— осеклась Богиня.

— Ты сказала, что у меня есть, хоть и не большой, но выбор. Первое — это остаться здесь навсегда. А что второе?

— Ты вернешь меня в Мир Живых. В Годвигул.

И почему я считал, что встреча с Госпожой Удачи сделает мою жизнь проще?

Выходило все наоборот.

Нет, конечно, приятно было думать о том, что настоящая Богиня высокого обо мне мнения, но я-то трезво оценивал свои возможности. Мне без того хватало практически неразрешимых проблем, а тут еще одна. Божественная.

— Я даже малейшего понятия не имею о том, как это сделать,— честно признался я.

— Для начала мне достаточно будет твоего согласия, детали мы обсудим потом, когда придет время.

— Не так давно я дал похожее обещание Таноссе, и тебе, должно быть, известно, что из этого получилось.

— Как знаешь... Тогда скажи мне, какое место ты желаешь занять — позади смазливого эльфа или рядом с могучим орком?— обвела она рукой вою мраморную коллекцию.— Это самое лучшее, что я могу тебе предложить.

Выбор, говоришь? Как раз его-то у меня и не было.

Я скрипнул зубами и тихо сказал:

— Я согласен.

— НЕ СЛЫШУ!

— Я постараюсь выполнить твое поручение!— в полный голос ответил я. Получилось несколько нервозно, но это мелочи.

Получено новое задание: "Свободу Госпоже Удачи!"

Задача: Вернуть Старую Богиню в Годвигул

Внимание! Приняв это задание, Вы не сможете в дальнейшем от него отказаться! В случае отказа или неудачи Вы будете отправлены в Мир Госпожи Удачи и пополните ее мраморную коллекцию

— А чтобы ты понял, насколько выгодно иметь со мной дело...— улыбнулась Богиня.

+10 к Удаче (всего 24)

Задание "Ваше Благородие, Госпожа Удача" выполнено!

+54000

Дополнительная награда: один раз в сутки Вы можете рассчитывать на Невероятную Удачу

Ну, вот, другое дело. Правда, очередное великое достижение меня почему-то не радовало.

— На самом деле ты сделал правильный выбор,— "успокоила" меня Богиня.— И очень скоро ты это сам поймешь. А пока прощай, скоро увидимся!

Мир расплылся перед глазами, как окаченная ведром воды картина, а спустя несколько секунд я обнаружил себя стоящим на берегу моря.

— Ну, и где тебя носило все это время?— послышался недовольный голос позади.

Я обернулся и увидел капитана Лири, стоявшего возле небольшой лодки, вытащенной на сушу...

Лири сам сел на весла, а я не стал возражать. Не было у меня ни желания, ни настроения грести. Я сидел на корме лицом к капитану и спиной к восходящему солнцу — да, пока меня где-то носило, наступил новый день! — и снова размышлял о превратностях судьбы, которая странными путями привела меня на остров Марукш, и чем все это закончилось. И ладно бы я рвался сюда изо всех сил... Так нет же, попал, можно сказать, случайно...

Или нет?

Так ведь недолго до того, чтобы начать верить в неотвратимость предначертанного. Знать бы еще, кто этот борзый писака?

Я проклинал тот день, когда взялся за выполнение задания Ветератора. Ведь именно тогда все закрутилось, понеслось. Я тосковал по тем далеким дням, когда беззаботно шарил по карманам ротозеев, жил скромно, но спокойно, можно сказать — счастливо. Улыбался, вспоминая, насколько не ценил то, что имел, мечтая о большем. О богатстве, незабываемых приключениях, великих свершениях. Богатым я так и не стал, зато приключений хлебнул через край, а свершения... Их было немало. А впереди — еще больше. Это в том случае, если я доживу до тех дней. Времена нынче такие, что бессмертные могут умереть или превратиться в мраморную статую на потеху смазливой Богине.

Как, ну как мне вернуть Старую Богиню в мир живых?! Да и в силах ли это простому Звездному?

Задав самому себе вопрос, я неожиданно понял, что за ответом не нужно далеко ходить. Достаточно вспомнить о том, что совсем недавно Малангир вытащил из Призрачного Города кровожадного Янсатха. Ну да, разница была: кто я и кто Малангир? Да и Велиала Избранные вернули в Годвигул, причем, не без моего скромного участия.

Так что сам факт такой возможности обнадеживал...

Обнадеживал?!

Я рассмеялся в голос, представив то, что предстоит совершить, чтобы выполнить задание Госпожи Удачи. Да, я понятия не имел о том, что именно, но ничуть не сомневался — это будет непросто.

— Ты и раньше был не от мира сего, а теперь и вовсе стал какой-то... странный,— настороженно пробормотал Лири, глядя на меня в упор.— Тебе ли не знать, что я не из робкого десятка, но ты... ты меня начинаешь пугать.

— Не обращай внимания,— махнул я рукой.— Расскажи лучше, как ты нашел эту лодку?

— Я же уже рассказывал,— еще больше напрягся капитан.

— Да?— растерялся я.— Может, и так. Не помню. Расскажи еще раз!

— А чего тут рассказывать? После того как ты исчез, раздался голос. Я его узнал, со мной говорила сама Богиня Удачи. Она сказала, что взяла лишь обещанное, а взамен я получу то, что мне причитается по праву. Потом камни раздвинулись, показалась тропинка, которая и привела меня на берег моря. А там... эта... хм... лодка.

— Ты хотел сказать — корыто с веслами?— усмехнулся я.

— Лодка, как лодка,— проворчал Лири.

— Скажи еще, что ты всю жизнь мечтал о такой,— ничто, даже мое почтительное в некотором смысле отношение к капитану, не могло удержать меня от смеха.— Вот она — Божественная Благодарность! Ты назвал корабль в ее честь, ты поднимал за нее кружки с вином, твой голос дрожал, когда ты произносил ее имя. А она забрала у тебя самое дорогое, а взамен вручила дырявую лоханку.

Она на самом деле была дырявой. Вода, хоть и медленно, но прибывала, а до берега материка было еще очень далеко — по крайней мере, его не было видно на горизонте. Между тем погода начала портиться, солнце скрылось за тучами, а с востока, скрыв собою остров Марукш, на нас надвигался туман.

— Тише ты!— зашипел на меня Лири.— Богине виднее, понял? Как по мне, так подарок просто шикарный. Иначе как бы мы убрались с этого прокля... то есть, благословенного острова?

— Кстати, я тоже тебя не узнаю. Куда подевался тот отважный капитан Лири, который готов был оттаскать за бороду даже морского царя?

— Он ушел на дно вместе с "Госпожой Удачи",— буркнул Лири.— И вот что, про морского царя я такого не говорил... наверное... Ты бы вместо того, чтобы трепать языком, лучше воду начал вычерпывать, а то на самом деле пойдем ко дну!

— Даже если пойдем, нас обязательно спасут,— уверенно заявил я. При моей-то Удаче — не вопрос.

— Кто это нас спасет?

— А хотя бы вон те корабли, которые идут нам навстречу.

Лири обернулся, посмотрел на запад, а потом вдруг бросил весла и вскочил на ноги.

— Я уже давно заметил, что с тех пор как мы познакомились, меня преследуют сплошные неудачи,— произнес Лири, не оборачиваясь.

— А я-то тут причем?!

— Не знаю. Но до встречи с тобой я был самым удачливым пиратским капитаном в этом мире. Уж лучше бы я остался на шахте...

— Да что случилось-то?!

— Это корабли Хромого Вурка.

— И?

— После того, как я разбил его эскадру, а его самого высадил на необитаемом острове, он поклялся жестоко отомстить. Он, конечно, тот еще ублюдок, но слово умеет держать.

— Кто такой Хромой Вурк?

— Это второй по значимости пират Годвигула — после меня, разумеется. Проблема заключается в том, что он давно уже хочет стать первым, но для этого ему не хватает ни удачи, ни ума.

— Ты так и не объяснил — какое я имею к нему отношение?

— Вурк никогда не покидал пределы Внутреннего моря.

— И?

— И вот он здесь!

— Ну, если так, то конечно — я виноват,— фыркнул я, так и не уловив логики в словах капитана.

— Как бы то ни было, но нам с ним лучше не встречаться,— Лири навалился на правое весло, разворачивая лодку назад к острову Марукш, который уже утонул в низко стелящемся над водой тумане.

— Не нравится мне это,— тихо поделился я своими плохими предчувствиями.

— А думаешь мне нравится? Хромой Вурк обещал спустить с меня шкуру и повесить ее на грот-мачте вместо флага...

— Я о тумане.

— Туман — это хорошо,— не разделял моих опасений Лири.— Есть шанс скрыться в нем от Хромого Вурка.

Может, и так. Но до него нужно еще было добраться.

Три корабля двигались прямым курсом на восток. Разделявшее нас расстояние было еще довольно приличным, и вряд ли вольные или невольные преследователи могли опознать в отчаянном гребце ненавистного капитана Лири. Но они неумолимо приближались — гораздо быстрее, чем мы удирали,— и я начитал сомневаться в том, что до кромки тумана мы успеем добраться прежде, чем они нас настигнут.

Лири тоже чувствовал это, оттого и налегал на весла так, будто только что за них взялся. Сразу было видно — человек не хотел жертвовать свою шкуру на новый пиратский флаг. Вот только, сдается мне, все его старания были напрасны. Я понял это когда рядом с лодкой в воду упал запущенный баллистой камень, окатив меня брызгами и покачнув наше утлое суденышко. И только я задумался над вопросом — узнали ли пираты Лири или им было все равно, кого топить,— как издалека послышался рычащий голос:

— Какая неожиданная встреча! Капитан Лири собственной персоной! Не зря я решил заглянуть во владения Госпожи Удачи. Богиня услышала мои молитвы.

— Хромой ублюдок...— процедил сквозь зубы Лири, еще сильнее налегая на весла.

— Что мне всегда в тебе нравилось, Лири, так это твое упрямство,— послышался смех издалека.— Даже если ты понимаешь, что проиграл, все равно будешь корчить из себя победителя. Достойно, но глупо... Суши весла, Лири, хотя бы умрешь не уставшим!

Лири бросил весла, вскочил на ноги и продемонстрировал крикуну неприличный жест по локоть:

— Вот тебе!

После чего снова взялся за весла.

— И этого я тоже не забуду,— пообещал Хромой Вурк.— Ты же знаешь, память у меня отменная. Когда тебя поднимут на палубу, первым делом я прикажу отрубить тебе эту самую руку и воткнуть... ты сам знаешь куда. И это будет только начало развлечения. Клянусь!

Пара арбалетных болтов впилась в корпус лодки, но я-то понимал — если бы пираты хотели, то не промахнулись бы, расстояние позволяло. С палубы слышалось дружное улюлюканье, свист, смех. Парни развлекались, как могли.

Корабли шли шеренгой — или как там называется это построение по морской терминологии? Когда они нас настигли, то наша лодка оказалась между двух кораблей, один из которых был флагманским. Именно с него, навалившись на брус фальшборта, за нами наблюдал Хромой Вурк. Это был здоровый детина с густой черной бородой и широкой залысиной. Когда я обернулся и задрал голову, он крикнул мне:

— Парень, я дарую тебе жизнь, если ты поможешь нам затащить своего приятеля на палубу! Только при одном условии — он нужен мне живым.

— Не верь этой лживой собаке,— процедил сквозь зубы Лири.

Я вопросительно посмотрел на него: неужели он испугался того, что я его сдам?

С флагмана прилетела кошка, шип впился в корму, веревка натянулась. Я выхватил катану и одним ударом перерубил веревку. Событие расстроило Вурка:

— Я думал, ты умнее... Парни, подстрелите-ка его! Он мне не нужен.

Умирать мне не хотелось. Смерть означала бы возвращение на остров Марукш, к святилищу Госпожи Удачи. Как потом с него выбираться, без лодки? Но и сделать я ничего не мог — некуда было спрятаться на лодке от четверки нацеленных сверху арбалетов. И прикрыться нечем. Единственное, что мне оставалось, это воспользоваться недавно приобретенным даром — Невероятной Удачей. Понятия не имею, что должно было произойти, но ничего другого у меня под рукой все равно не было.

Вы использовали Дар Богини Удачи!

Время реактивации: 24 часа

И что?

В ответ на мой немой вопрос из тумана, до которого мы так и не добрались, прозвучал резкий грохот, похожий на раскат грома. А спустя не более чем мгновение флагманский пиратский корабль вздрогнул и одновременно с этим покрылся обширными пробоинами, разбрасывая во все стороны обломки древесины. Я инстинктивно втянул голову в плечи и прикрыл ее руками. По спине застучали щепки, рядом с лодкой в воду рухнул кусок побольше, отчего нашу лодку сильно закачало.

Пиратам повезло гораздо меньше. В мгновение ока флагман превратился в решето. Людей, стоявших на палубе, как будто ветром сдуло, вместе с частью фальшборта, а потом судно накрыло упавшими парусами грот-мачты. Тем не менее, кто-то из стрелков успел надавить на скобу, и арбалетный болт угодил в дно лодки, рядом с моей ногой.

Повезло.

Урон, понесенный пиратским судном, я оценил лишь мельком. Гораздо больше меня интересовало то, ЧТО нанесло этот урон. А оно скрывалось в тумане. Единственное, что приходило на ум — это вмешательство самой Богини Удачи. Никто другой не смог бы уничтожить огромный корабль с одного удара. Но я ошибся.

Я смотрел на восток, когда из тумана вынырнула женская фигура с искаженным от гнева лицом и вознесенной над головой рукой, в которой был зажат пучок молний. На Госпожу Удачу она не была похожа, да и не живая она была, как это показалось на первый взгляд. На самом деле это была искусно вырезанная из дерева фигура, украшавшая нос корабля, с черными парусами.

— Только этого не хватало...— пробормотал Лири, глядя на восток и всем своим видом демонстрируя неземную печаль.

Это был КОРАБЛЬ.

Никогда бы не подумал, что существуют такие огромные корабли. Настоящий город под парусами, или, в крайнем случае, дворец — такой же большой и величественный. Он вылетел из тумана и вклинился между пиратскими кораблями, едва не утопив нашу лодку. Я видел, как открылись люки с левого борта и в проемах показались какие-то причудливые штуковины, похожие на трубы. Когда корабль с черными парусами оказался примерно на одной линии с пиратскими судами, эти самые трубы изрыгнули огонь, издав при этом тот самый, похожий на гром, грохот, от которого у меня заложило уши. Кроме того, это было настолько жутко, что я рухнул на дно лодки, распластавшись в воде. Пришлось потесниться, уступая место отважному капитану Лири, испуганному не меньше моего.

Корабль с черными парусами окутало дымом — я даже подумал, было, что он загорелся. Но гораздо более впечатляющим было то, что произошло с пиратским флагманом. Неведомой силой ему разворотило весь левый борт, так, что можно было разглядеть содержимое трюма. Потом, когда пришелец переместился к западу, а едкий дым развеялся, я увидел второй пиратский корабль, пострадавший не меньше флагмана и быстро погружавшийся в воду.

А пришелец не собирался останавливаться на достигнутом. Довольно быстро для такой громадины, он развернулся, заходя в тыл третьему кораблю пиратов. Тот тоже пытался совершать какие-то непонятные маневры, но не мог соревноваться с противником ни в скорости, ни в подвижности. Похоже, он попросту собирался удрать, но куда там. Пришелец обогнул его с правого борта. Я увидел, как в небо взмыл яркий огненный шар. Достигнув наивысшей точки, он еще немного пролетел по дуге, а потом начал снижаться аккурат над пиратским кораблем. Было понятно, что это не предвещало для пиратов ничего хорошего, но случившееся оказалось даже ужаснее, нежели я предполагал. В нескольких метрах от верхушки грот-мачты шар вспыхнул еще ярче и рассыпался огненным дождем, окатившим пиратское судно. Тот вспыхнул, как комок ваты, в мгновение ока превратившись в пышущий жаром факел.

С пиратами было покончено.

Пока я разглядывал место скоротечного морского сражения, Лири снова взялся за весла и погреб к туману еще быстрее, чем прежде.

И откуда только силы берутся?

— Поправь меня, если я ошибаюсь,— задумчиво произнес я.— Это и есть Черный лебедь?

— Ты очень догадлив, мой сухопутный друг!— буркнул Лири, махая веслами, как бабочка крыльями.

Неожиданная встреча.

Или нет?

Можно было только гадать, повлиял ли как-то на появление легендарного корабля задействованный мною дар или все случилось бы и без моего вмешательства? Второе казалось мне более вероятным: Черный лебедь не мог взяться в одночасье из ниоткуда. И единственное, на что смог бы повлиять полученный дар, это на своевременное начало боевых действий.

Так или иначе, но мы были спасены. Однако, похоже, Лири не был со мной согласен и без устали работал веслами. Не так давно он удирал от Хромого Вурка, а теперь делал то же самое, бросая косые взгляды на приближавшегося к нам Черного лебедя. Глядя на него, меня раздирали противоречивые чувства: с одной стороны, в свое время я стремился попасть на борт этого величественного корабля. Зачем? Если честно, сам не знаю. Черный лебедь — это были последние слова хрониста Эльгарда, умершего у меня на руках. Понятия не имею, что он тогда хотел сказать? То ли это название имело какое-то отношение к его убийцам, то ли еще что. В свое время я поклялся разузнать об этом и получил соответствующее задание. Но потом события закрутились так, что стало недосуг. А теперь я и вовсе не был уверен в том, что мне следует встречаться с этими людьми. Или не людьми — даже не знаю, кем были владельцы Черного лебедя? То, что они сотворили с эскадрой Хромого Вурка, не только впечатляло, но и пугало. Да и Лири, в общем-то не трус, не спешил свести знакомство с владельцами Черного лебедя, хотя однажды хвастался тем, что посвятит свою жизнь охоте на эту редкую птицу в ответ на прошлые обиды.

Покончив с пиратами, Черный лебедь не спешил вернуться в туман и оставить нас в покое. Он летел на нас, и в какой-то момент мне показалось, что он вот-вот раздавит утлую лодчонку. Однако в последний момент корабль изменил направление и сбросил скорость, опустив часть парусов. Задрав голову, я смотрел вверх, ожидая чего угодно. И в самом деле, что-то упало вниз, загремев по борту.

Это была веревочная лестница. Похоже, нас приглашали подняться на палубу.

Но Лири был неудержим. Развернув лодку, он стремился удалиться от корабля с черными парусами, как будто одна лишь его близость доставляла ему нестерпимые муки.

— Остановись!— сказал я ему. Капитан меня не слышал или не слушал.— Оставь в покое весла, Лири!

— Еще чего?! Жить надоело?

— Я готов рискнуть.

— А я нет. Уж лучше я сам сниму с себя шкуру и торжественно вручу ее Хромому Вурку, чем поднимусь на борт этого корабля!

— Нет больше Вурка, так что никто не посягает на твою шкуру. Остановись! Я поднимусь, а ты можешь оставаться в лодке, если хочешь.

Лири бросил весла, тяжело дыша. Он и сам понимал, что все это от отчаяния — нам все равно бы не удалось удрать от Черного лебедя. Кроме того, если бы его владельцы желали нам смерти, мы бы уже давно пошли ко дну.

Так как Лири не собирался причаливать в нависавшему над нами кораблю, тот сам приблизился так, что я смог дотянуться до лестницы.

— Может, еще когда-нибудь увидимся,— сказал я на прощание капитану.

— Угу,— буркнул Лири, даже не посмотрев в мою сторону.

Я поднялся по лестнице, перевалился через фальшборт и ступил на палубу корабля.

Задание "Охота на Черного Лебедя" возобновлено!

Задание "Охота на Черного Лебедя" выполнено!

+32400

Вы достигли нового уровня! Текущий уровень: 81

У вас 24 неиспользованных очка к Атрибутам

У вас 24 неиспользованных очка к Навыкам

Получено новое задание: Откровение

Задача: Поговорить с капитаном Черного лебедя

"И кто из них капитан?"— подумал я, глядя на собравшуюся на палубе публику.

На первый взгляд своим внешним видом парни мало чем отличались от тех же пиратов, разве что выглядели опрятнее. Полный разнобой в снаряжении, однако даже беглого взгляда опытного вора было достаточно, чтобы оценить их наряды — почти на всех были элитные доспехи, позволить себе которые мог далеко не каждый. А тут целое сборище элитников разного сорта — никак не меньше полусотни человек. Впрочем, не только людей, но и орков, и гномов, и эльфов, и гоблинов, и еще каких-то неведомых мне созданий. Мало того — среди них были и женщины, что немыслимо для типичного пиратского братства. Но вовсе не это я отметил в первую очередь. Все они — или, по крайней мере, большинство из них было Звездными.

А вот это неожиданно.

Услышав шорох за спиной, я обернулся и увидел капитана Лири, тяжело, с неохотой опускающегося на палубу. Не знаю, что именно его сподвигло на такой поступок — то ли чувство солидарности, то ли безысходность,— но он сумел побороть страх и поднялся на борт следом за мной.

Когда я вернул голову в прежнее положение, передо мной стоял немолодой уже, но все еще довольно крепкий мужчина — пожалуй, единственный, кто не нацепил перед боем доспехов. На нем была одета белоснежная рубаха с широкими рукавами, короткие штаны и высокие сапоги. У него были длинные вьющиеся волосы, бородка клинышком и закрученные усы. Франт, никак не меньше. И не только. Чувствовалось в нем аристократическое происхождение. Даже на улицах Вальведерана таких не часто встретишь — они предпочитали передвигаться в утробе карет.

— Добро пожаловать на борт Черного лебедя, Кириан!— поприветствовал он меня, немало тем самым удивив.

— Вы... знаете, кто я?

— Я стараюсь быть в курсе ключевых событий, происходящих на континенте. А освобождение Велиала можно с полным правом считать именно таковым. Да и близкое знакомство с Богинями не могло ускользнуть от моих глаз.

— Завидная осведомленность,— пробормотал я.— А вы...

— У меня много имен. Враги зовут меня Джад, а друзья — Сафриколь. Если вы пока не определились, можете звать меня просто — Капитан.

— Необычные имена,— отметил я.

— Потому что старые. Очень старые... А это, если я не ошибаюсь, знаменитый капитан Лири — гроза морей и портовых таверн?

— Да,— с вызовом ответил мой приятель.— Тот самый Лири, который однажды поклялся пустить ко дну Черного лебедя.

— На вашем месте я бы поостерегся давать клятвы, которые вы не в силах исполнить. А вы, похоже, все еще таите обиду за то, что я однажды лишил вас самой боеспособной эскадры Внутреннего моря?

Лири покраснел и натужно засопел.

— Я хорошо помню это сражение,— кивнул своим мыслям Капитан.— Шесть кораблей против одного Черного лебедя. Вы грамотно сражались. Смело. Дерзко. Единственное, чего вам не хватило, это... удачи.

— Еще неизвестно, чем бы оно закончилось, если бы нам удалось высадиться на эту палубу.

— Я ничуть не умаляю доблести ваших подчиненных, капитан, но, поверьте — результат был бы тем же,— усмехнулся его оппонент.

— Вы имеете полное право быть самоуверенным, владея таким кораблем... и такой командой,— Лири не без зависти окинул взором окружавших его людей. И не людей — тоже.

— Это не самоуверенность, это трезвое отношение к реальности. Но я очень ценю вашу доблесть, вашу целеустремленность, поэтому готов по мере возможностей компенсировать вам ваши потери. Всю эскадру я не смогу вам вернуть, но на один корабль вы вполне можете рассчитывать. Поверьте, он ничем не уступает "Госпоже удаче"... И да, мне очень жаль, что вы ее потеряли.

Лири взглянул на меня и спросил:

— Откуда он все знает?

Хотелось бы мне это знать.

— Правда, о команде вам придется позаботиться самому,— добавил Капитан.— Надеюсь, мы уладили наш давний спор?

Лири неопределенно дернул плечами. Я его неплохо изучил. Он хоть и был злопамятным, но не безумцем, гордым, но не до фанатизма. К тому же он умел замечать выгоду и старался ее не упускать. Поэтому я был уверен, что от предложения нашего нового знакомого он вряд ли откажется. Тем более, в сложившихся обстоятельствах.

— В таком случае, я перепоручу вас, капитан, моему помощнику. Он проводил вас в вашу каюту, где вы сможете привести себя в порядок и переодеться. А с вами, Кириан, мне бы хотелось продолжить разговор в более непринужденной обстановке. Или вы предпочитаете сначала принять ванную и перекусить? Не стесняйтесь, говорите прямо, я готов подождать!

— Сначала дело, потом удовольствия,— решил я.— Тем более что у меня к вам тоже накопилось немало вопросов.

— Обещаю ответить на них, если это будет в моих силах.

Лири важно зашагал в направлении кормовой надстройки следом огромным бородачом, которого наш радушный хозяин представил как своего помощника, а Капитан поманил меня на бак. Команда же, подчиняясь отрывистым приказам боцмана, занялась установкой парусов.

— Итак, вы хотели меня о чем-то спросить...— начал Капитан.

— Сначала самый важный вопрос: какое отношение вы имеете к смерти Эльгарда?

— Кого, простите?— вроде бы искренне удивился мой собеседник.

— Я говорю об Эльгарде, хронисте из Вальведерана.

— Не стану скрывать, я много кого убил за свою жизнь, но вот хронистов среди них не было... Разве что он находился на борту одного из кораблей, который я пустил ко дну.

— Нет, его убили полгода назад в столице Карнеолиса. Его убийцей был адепт Темного Братства, и последними его словами были: Черный лебедь.

— Если я скажу, что никогда не пользовался услугами Темного Братства, вы мне поверите?

Я неопределенно пожал плечами. Честно сказать, я уже и сам не был уверен в том, что Капитан имеет какое-то отношение к убийству моего хорошего знакомого.

— Был еще один человек... вернее, Бог, который упоминал Черного лебедя.

Я заметил, как напрягся Капитан.

— Бог?

— Янагор.

Я пристально смотрел на собеседника.

— И... что же этот пройдоха говорил о Черном лебеде?

Пройдоха? Согласен, он самый. Но так открыто и непочтительно говорить о Боге, пусть даже опальном?

— Ничего. Он сказал эти два слова перед тем, как его забрал Последний Зов.

— Даже так?— удивился Капитан.— Так вот почему о нем так давно ничего не слышно.

— Вы знали его?

— Не больше и не меньше, чем остальных Богов. Впрочем, за ним мы наблюдали чуть пристальнее, чем за остальными.

— Вы наблюдаете за Богами?— удивить меня было легче, чем моего собеседника.

— Скажем так: мы за ними присматриваем. Ведь нелишним быть в курсе того, что задумали сильные мира сего.

— А чем Янагор заслужил более пристального внимания, нежели остальные?

— Тем, что он более непредсказуем. В отличие от остальных небожителей он всегда мыслил нестандартно, за что его и не любили остальные Боги. И избавились от него, как только представилась первая возможность.

— Вы имеете в виду Последний Зов?

— Нет, это случилось вскоре после того, как Новые Боги свергли Старых.

-Давно это было,— кивнул я.

— Не так уж и давно, как это принято считать,— загадочно усмехнулся Капитан.

— Откуда вам это известно?

— Мы стараемся быть в курсе всего, что происходит в этом мире. И это не праздное любопытство. Порой самое незначительное событие может изменить ход истории. Как маленький камешек, сорвавшийся со склона горы, способен спровоцировать снежную лавину. Вы, Кириан, волей или неволей, стали тем самым камешком, который, похоже, запустил начала конца...

— Конца чего?— не понял я.

— Всего. Конца истории. Конца Мира... Нет, пока еще ничего не ясно, и все может измениться. Но одно несомненно — Великих Перемен не избежать.

— Вы говорите загадками.

— Вам так кажется, потому что вы не знаете и тысячной доли того, что знаю я.

— Так расскажите!

— Обязательно расскажу! Ведь теперь очень важно, чтобы вы, Кириан, сделали правильный выбор... Одну минуту!

Яснее не стало, но продолжить разговор я не успел, так как Капитан оставил меня одного, поднявшись на нос корабля.

Мы почти добрались до кромки тумана — оставалось не больше полусотни метров. Я не сводил глаз с Капитана, поэтому заметил, как он развернул кольцо на среднем пальце правой руки камнем внутрь, после чего вытянул руку вперед и раскрыл ладонь. Камень ярко вспыхнул. Последовала ответная вспышка со стороны деревянной статуи, украшавшей нос судна. Похоже, вспыхнули ее глаза. И не просто "мигнули", а загорелись, выпустив вперед два ярких луча, ударивших в сплошную стену тумана. Но это было еще не все. Лучи начали движение: один описывал малый круг по часовой стрелке, другой — большой в противоположном направлении. Странное дело, но туман "откликнулся" на прикосновение и начал завихряться, закручиваясь по спирали. При этом сердцевина круга стала разряженной, а его края — более плотными. К тому моменту, когда корабль добрался до полосы тумана, прямо по курсу образовался эдакий вращающийся туннель, в который и устремилось наше судно.

Если честно, то было немного жутко, когда меня со всех сторон окружили подвижные "стены" из вращающегося, словно живого, тумана. И лишь спокойствие Капитана внушало осторожный оптимизм. Сердце забилось чаще, когда взбивающие туман лучи внезапно замерли, слились воедино и увеличились в диаметре до размеров "туннеля", отчего впереди появилось настолько яркое пятно, что на него невыносимо было смотреть. Я зажмурился, почувствовал, как меня вместе со всем кораблем поглотил яркий свет, после чего стало темно.

Впрочем, я ошибался. Просто стало не так ярко, как прежде. Когда я осмелился и открыл глаза, то не увидел ни тумана, ни лучей. Я увидел спокойное. непривычно лазурное море и остров прямо по курсу Черного лебедя. И я с полной уверенностью мог бы заявить — это не был Марукш. Он был небольшим, практически плоским, покрытым пальмами и другой растительностью, какой я не видел не только на острове Богини Удачи, но и во всем знакомом мне Годвигуле.

— Где мы?— настороженно спросил я.

— Там, куда даже Боги Годвигула не дотянутся.

— Междумирье?

— Нет,— качнул головой Капитан.— Это ответвление от основного мира, эдакий закуток, с ограниченным доступом.

— И насколько он велик?

— Совсем не велик. Полдня пути малым ходом.

— А дальше что?

— Ничего. Куда бы мы ни плыли, все равно вернемся к этому замечательному острову.

— Удивительно.

— А главное — безопасно. Мы в любой момент можем уйти сюда, если Боги станут слишком настойчивы.

— Я так понимаю, у вас какие-то... непростые отношения с Богами.

Капитан задумался.

— Мы старательно делаем вид, что не интересуемся друг другом, но я точно знаю: если бы кто-то из нас попал в руки так называемых Богов, ему бы не поздоровилось.

— Так называемых?— я вспомнил Избранных, которые тоже без особого пиетета относились к божественности наших небожителей.

— Вот так, непринужденно беседуя, мы и затронули самую щекотливую тему нашего бытия,— сказал Капитан.— Смею вас заверить, это самая охраняемая тайна Годвигула, и сунувший в нее свой нос рискует его потерять. Вместе с головой. И я бы не стал подвергать вашу жизнь опасности, навлекая гнев Богов, если бы не крайние обстоятельства. Не познав правды, вы не сможете понять наших устремлений, не захотите нам помогать. Я же не могу вас заставить и смею надеяться лишь на добровольное участие.

— Вы говорите загадками.— Я ничего не понял из того, что он только что сказал.

— У нас достаточно времени, чтобы обо всем поговорить, прежде чем мы достигнем острова. Если же этого времени окажется мало, то мы сможем продолжить разговор уже на суше. Итак... Вы готовы узнать самую главную тайну Годвигула?

Не знаю почему, но мне отчего-то стало неуютно. Такое случается, когда человек очень долго и настойчиво идет к своей цели, и вот, когда остается сделать последний шаг, он замирает в нерешительности. То ли потому, что понимает, что после этого жизнь утратит всяческий смысл, то ли от того, что тайна может оказаться не очень-то и приятной.

Кроме того, Капитан успел меня застращать Божественным Гневом. Как будто у меня и без того недостаточно было проблем с небожителями.

И все же я, хоть и сдержанно, но кивнул.

— Готов.

— А начать я хочу с вопроса: вам никогда не казалось, что наш мир... несколько необычен? Что он похож на игру?

— Я заметил это в первый же день, но потом перестал обращать внимание, решив, что так оно и должно быть.

— Ваше первое впечатление оказалось верным — это и в самом деле Игра.

— А Звездные — Игроки,— предположил я.

Капитан покачал головой.

— Боги?

— Во всяком случае, не те, которых вы знаете.

— Тогда кто?— я совсем потерялся в догадках.

— Те, кто на самом деле владеет этим миром.

— И кто же это?

— Вам, наверняка, приходилось слышать о Последнем Зове?

— И о нем, и его самого,— признался я.

— Вы... слышали Последний Зов?!— мне удалось удивить Капитана.— Рановато... для вашего Уровня. Вы не ошибаетесь?

— Думаю, нет. Я слышал его, кажется, три раза.

Глаза Капитана стали еще больше:

— И вы все еще здесь? Он вас не забрал?

— Дважды он приходил не за мной, просто я находился рядом. А в третий раз он предупредил меня, чтобы я не лез не в свои дела.

— Это дурное предзнаменование,— нахмурился Капитан. Задумался.

Мне же не терпелось услышать продолжение откровений:

— Так кто Он такой?

Кажется, мой собеседник уже жалел о том, что начал этот разговор, но...

— Как я и сказал: он — настоящий владелец Годвигула.

Задание: "Последний Зов". Задача — получить сведения о Последнем Зове— выполнена!

+1080000

Вы достигли нового уровня...

Вы достигли нового уровня...

...и так десять раз!

Вы достигли нового уровня! Текущий уровень: 91

У вас 64 неиспользованных очка к Атрибутам

У вас 64 неиспользованных очка к Навыкам

Удача+1 (всего 25)

Задание обновлено: Получить больше сведений о Последнем Зове

Ого! Шикарно! Хотя понять можно: не каждому удается приоткрыть тайну Последнего Зова. Отсюда и соответствующее вознаграждение. Но я не собирался останавливаться на достигнутом:

— А кто тогда Новые Боги? Смилион? Карракш? Яри и другие?

— Они — такие же пешки в игре, как и все мы. Некогда они были обычными Звездными... Ну, хорошо, не совсем обычными, лучшими из лучших...

— Не может быть!— не сдержался я.

— Может, может. Некоторых из них я знал лично в те далекие времена, когда они только начинали свое восхождение. С тем же Карракшем мы серьезно враждовали. Нам не раз приходилось скрещивать клинки и, не хочу хвастаться, но в большинстве случаев я выходил из поединка победителем. А Смилион, которая в те годы только покинула Эрех, какое-то время находилась даже под моим покровительством. Теперь она не любит вспоминать об этом.

— Вы серьезно?— я все еще не мог поверить в то, что слышал.

— Вполне.

— А Старые Боги... Они...

— Тоже Звездные. Но лично я с ними не так хорошо знаком. Если вас интересует их подноготная, можете поговорить с Квадероном — он наш старейшина, который пережил пять "божественных генераций".

— Обалдеть! Это сколько же ему лет?

— На самом деле, гораздо меньше, чем вы могли подумать. И это еще одна тайна Годвигула.

— О чем речь?— снова не понял я, к чему он клонит. Даже от того, что я уже услышал — если все это, конечно, правда, — кругом шла голова. Но похоже, Капитан решил меня окончательно добить.

— Вы, наверняка, знаете историю этого мира, слышали о его становлении, о приходе Новых Богов.

— Мне известны даже две версии этой истории,— признался я.

— Так вот, я уверен, обе они имеют мало общего с тем, что здесь происходило в действительности. Они были придуманы для того, чтобы подчеркнуть древность Годвигула и обосновать претензии Новых Богов на мировое господство...

— А как же древние летописи, руины, фрески, артефакты прежних времен?

— Все, что вы перечислили — новодел, сработанный под старину.

— Что вы имеете в виду?— Как по мне, так все то, что говорил Капитан, было слишком сложно и потому неправдоподобно.

— Годвигул постоянно обновляется. И происходит это гораздо чаще, чем описывается в истории. Там упоминаются века, а то и тысячелетия. На само же деле речь идет в лучшем случае о десятках лет. Например, последнее обновление произошло всего-то около тридцати лет назад. Именно тогда в этом мире появились Новые Боги, а старые были низвергнуты...

— Не может быть,— уверенно покачал я головой.— Я немало общался со стариками из числа смертных, которые прекрасно помнят, что было и тридцать, и пятьдесят лет назад. А еще они вспоминали о том, что им рассказывали их отцы, деды и прадеды. Но даже для самых дальних их предков пришествие Новых Богов случилось в глубокой древности.

— Я знаю в это трудно поверить, но в действительности даже самому глубокому старику в Годвигуле не больше тридцати лет, хотя он и может выглядеть гораздо старше. Когда происходит смена Эпох, мир очищается, готовясь к приходу нового владельца или новых Богов. Обычно это сопровождается теми или иными катаклизмами: землетрясениями, извержениями вулканов, кровопролитными войнами, которые мало кому удается пережить. Неожиданно наступает момент, когда мир замирает. Ни движения, ни дуновения ветерка, ни звука. Потом меркнет свет, становится темно, как будто ты оказался на пороге Междумирья. Проходит минута, яркая вспышка, и появляется новый мир, иногда не похожий на старый. Меняются контуры и размеры континента, вместо гор появляются равнины, вместо лесов пустыни и наоборот. Появляются города и села в таком виде, как будто они существовали уже не одно столетие. Ну, и конечно, обитатели нового мира: дети, взрослые, старики. Причем появляются они с памятью о прошлых веках, с родословными, историей, легендами... Я не знаю, как такое возможно, но именно так было в прошлый раз. Да и прежде — тоже, если верить Квадерону и другим, пережившим не одну смену Эпох.

Я невольно поежился, представив описанную Капитаном картину.

— А что происходит с теми, кто оказывается на стыке Эпох?

— Если изменения глобальные, то исчезает все живое, а ему на смену приходят другие обитатели. Так было и три, и пять Эпох назад, когда Годвигул населяли совершено иные расы. Если же изменения не кардинальные, то уцелевшим удается перейти из одной эпохи в другую. Вот только они ничего не помнят о прошлой жизни.

— А Звездные?

— Тут гораздо сложнее. Мы до сих пор не знаем, кто мы, откуда пришли и куда уходим при смене Эпох. Есть несколько версий. Одна из них гласит, будто мы умерли в своих мирах и были перенесены в Годвигул. Согласно другой теории, мы Игроки, подобные тому, кто владеет нашим миром, и попали сюда за какие-то прегрешения и в качестве наказания. Еще одна — мы расходный материал неизвестного происхождения, который перебрасывают из одного мира в другой, покупая и продавая как какой-нибудь товар.

— А зачем? Зачем мы ИМ?

— Вы не понимаете? Конечно же ради Опыта — только не спрашиваете меня, зачем он им, не знаю! Я и сам не сразу смирился с тем, что в нашем существовании важны не наши достижения — подвиги, поступки, проступки,— а те единички, которые мы за них получаем. Причем львиная доля награды проходит мимо наших карманов. Часть получает непосредственно Хозяин, часть Боги, которые, в свою очередь, тоже перечисляют добытый "непосильным трудом" опыт владельцу Мира. Собственно, для этого они и придуманы — Боги: контролировать владения и смотреть за тем, чтобы не иссякал поток прибыли.

Все то, что рассказывал Капитан, было... невероятно. Нет, не то, чтобы я ему не верил... Напротив. Но именно это и делало мои ноги ватными и заставляло кружиться голову.

— Это чудовищно,— пробормотал я изменившимся голосом. Трудно было осознавать, что все мы игрушки в руках неведомого Хозяина Мира. И простые смертные, и бессмертные Звездные, и Боги, и даже всемогущий Велиал...

Наверное, я произнес вслух эту мысль, так как Капитан тут же ответил:

— А вот с Велиалом не все так просто. Похоже, на самом деле он является Хранителем Годвигула, и над ним не властен даже тот, кто скрывается под именем Последнего Зова. Не спрашивайте меня, откуда я это знаю и почему я в этом уверен. Да и не уверен я, так, предположение, последняя надежда. И именно для того, чтобы ее не упустить, вы нам и нужны.

— Слишком многим я стал нужен в последнее время,— проворчал я. А потом меня озарила догадка.— Постойте... То есть, вы хотите сказать, что тот, кому удастся подчинить Велиала...

Договаривать я не стал, Капитан и без того меня понял и загадочно улыбнувшись, кивнул.

— Получается, Таносса знала об этом и поспешила использовать свой единственный шанс,— проговорил я вслух развитие этой мысли.— Это не понравилось Хозяину, и он поручил Богам уничтожить, и Таноссу, и Велиала... Потому что сам не может этого сделать. Да и Боги, похоже, не могут, поэтому и перепоручили это безнадежное задание мне?

Звучало это дико, но вполне логично. К тому же Капитан снова кивнул, подтверждая мою догадку:

— Скорее всего так оно и было.

— Но ведь это абсурд!

— Что я могу сделать, если даже Боги пасуют перед Велиалом?

— Вы все еще не поняли главный принцип этого Мира. В нем не существует ничего невозможного. Для нас, Звездных, во всяком случае. При удачном стечении определенных обстоятельств нам любое дело по плечу. Особенно, если вам помогают Боги. Сначала Янагор, потом Смилион... Понятия не имею, какую цель она преследует, но будьте с ней осторожны! Она — самая мудрая из Богов, и никто не знает, что у нее на уме. Очень опасный противник. И раз уж она решила поручить это задание именно вам, значит, разглядела в вас что-то, чего не заметили другие.

— Откуда вы знаете, что она поручила мне задание?— спросил я напрямую.

— У нас повсюду свои источники информации,— уклончиво ответил Капитан.— А что касается вашего задания... Меня не интересует, как ты поступишь с Таноссой,— он резко перешел на "ты".— Я не расстроюсь, если она умрет. Но Велиала не трогай. Ты меня понял?

Задание "Откровение" выполнено

+32400...

Остров был не особо велик и со стороны моря выглядел необитаемым. Округлый, окаймленный неширокой полосой песчаного пляжа, к которому примыкали редкие пальмы, постепенно сменяющиеся густыми непроходимыми зарослями. "Черный лебедь" обогнул его слева и вошел в узкую, но достаточно глубокую протоку, которая привела в живописный залив, расположенный в самом сердце острова. Там-то и находилось селение тех, кто называл себя Уцелевшими. Странное название, если не знать их историю. Я теперь был одним из редких посвященных, но далеко идущие выводы делать не спешил. Например, Капитан произвел на меня вполне благоприятное впечатление, хотя и подпортил его под конец довольно резким тоном, когда речь зашла о Велиале. Тем не менее, я был более склонен называть его Сафриколь, нежели Джад, хотя и не набивался ему в друзья. Все-таки передо мной был не простой Звездный, а человек, успевший многого достигнуть еще, так сказать, в первый срок пребывания в Годвигуле. Потом ему посчастливилось пережить смену Эпох, на втором сроке он продолжил свое развитие, и можно было только гадать, каких величин ему при этом удалось достигнуть. После разговоров с другими Уцелевшими я начал подозревать, что как Уровнем, так и своими возможностями Сафриколь несильно уступал так называемым Богам.

Более могущественным и не менее загадочным среди Уцелевших был разве что Квадерон. Знакомство с ним произвело на меня не меньшее впечатление, нежели встреча с Сафриколем. Это тот самый Звездный, который благополучно пережил пять смен Эпох. Отправляясь на встречу с ним, я ожидал увидеть убеленного сединами старика, однако меня ждало не просто удивление, а едва ли не шок. Потому что Квадерон оказался... деревом. Вернее, древовидным энтом, чего я никак не мог ожидать от Звездного. Объяснение тому, по словам самого Квадерона, было простое: пять Эпох назад Годвигул населяли совершенно иные, нежели сейчас, расы. Исключение составляли разве что драконы, которые появились едва ли не на заре этого мира, да родственные им кобольды. Остальные же обитатели этого мира были не менее причудливы, нежели Квадерон.

Жил он за пределами селения, на живописной поляне среди цветов и бабочек. В жилье он не нуждался, насчет пищи оставалось только гадать. Говорил Квадерон медленно, протяжно, задумчиво, поэтому слушать его можно было бесконечно. Тем не менее, я внимал ему с интересом, так как его знания были сколь безграничны, столь и редки. Он рассказал мне и о Матушке Тени, и о Янсатхе, которых знал лично по той поре, когда эти существа были обычными Звездными — как ни трудно мне было в это поверить. Поговорили мы и о том, о чем мне уже поведал Сафриколь, но лишь вскользь. Например, о Велиале. Тут даже умудренному опытом и жизненной мудростью Квадерону пришлось задуматься, поскольку Велиал даже для него был загадкой и существовал задолго до появления энта в этом мире. Более того, уже в те далекие времена этот дракон был скорее легендой, нежели повседневностью. Никто не видел его воочию, а то, что о нем, говорили, разнилось от рассказчика к рассказчику. Многие пытались его найти, но удалось это лишь нам, Избранным.

Коснулся я и темы Лучезарных Доспехов. К моему удивлению, Квадерон о них мало что знал. Легенды приписывали их создание Новым Богам. Согласно этим легендам единственным владельцем полного комплекта был король Карнеолиса Яримир. После его смерти Лучезарные Доспехи были рассеяны по всему Годвигулу. Но к действительности эти легенды не имели никакого отношения, так как появились они вместе с приходом новой эпохи, то есть, в одночасье, вместе с появлением Новых Богов, как непреложный факт. На самом деле не было никакого Яримира, а сами Доспехи изначально были разбросаны по миру, так что их поисками занимались охотники за реликвиями не более тридцати лет, а скорее всего и того меньше. Так что не мог мудрый энт подсказать мне, где находятся недостающие части Доспеха. Поэтому придется мне их искать самому.

О том, откуда приходят Звездные, Квадерон не знал и повторил лишь то, что сказал мне Сафриколь. Как не знал он и о том, что с ними происходит при смене Эпох, кроме того, что Звездные внезапно становились обычными смертными и умирали в уже не раз упомянутых Уцелевшими войнах и катаклизмах. Энт понятия не имел, умирают ли они безвозвратно? Была у него мысль о том, что после такой смерти Звездные попросту переносились в следующий мир, чтобы начать все сначала. Однако никто не смог ее подтвердить, поэтому и сам Квадерон на ней не настаивал.

Еще кое-что. Боги в Годвигуле появлялись двумя способами, известными древнему энту: трижды их назначал владелец мира и дважды они выявлялись в результате Последней Войны между Старыми Богами и новыми претендентами. Так было и в последний раз, так что легенды о кровопролитной борьбе между Старыми и Новыми богами были отчасти правдой. Именно в ней Карракш, Смилион и компания победили Янсатха, Матушку Тень и иже с ними. Выходит, не без основания двенадцать — или тринадцать, если считать Янагора — Богов занимали нынче вершину власти. Заслужили.

Кстати, спросил я и о Янагре: чем он заслужил немилость остальных небожителей и почему подвергся опале и изгнанию?

Оказывается, в самом начале Новые Боги, опасаясь конкуренции, попытались избавиться от своих недавних союзников. Тогда возникли две коалиции, одну из которых возглавила Смилион, а другую — Таносса. Янагор не примкнул ни к тем, ни к другим, зато попытался избавиться от всех разом. И ему это почти удалось. Однако все испортила Смилион. Предчувствуя поражение, она заключила союз с противниками, руководимыми змееголовой Богиней, и вместе они одолели Янагора, которого потом наказали, лишив его части Божественной Силы. Но подробностей Квадерон не знал.

О Последнем Зове, вернее, о том, кто скрывается за этим именем, энт тоже мало что знал. Да, даже он, при всей своей осведомленности, не был кладезем абсолютных знаний. Как не знал и о том, зачем тот время от времени забивает тех или иных Звездных. И если раньше ему казалось, что существо, владеющее этим миром, могущественно настолько, что может менять по своему усмотрению не только Богов, но и сам мир, то в последнее время от стал замечать все больше странностей, противоречащих первоначальным выводам. То ли не настолько ОН велик, то ли даже ЕМУ приходится играть по определенным кем-то еще правилам. Значит ли это, что есть кто-то могущественнее, нежели ОН?

Не мог я не спросить и о том, каким образом Уцелевшим удалось пережить смену Эпох, в то время как остальным Звездным суждено было умереть? Ответ был не столько уклончивым, сколько туманным. Оказывается, это далеко не каждому дано. Основным условием являлось обязательное пребывание на этом острове, в так называемом ответвлении от основного мира. Но одного этого было недостаточно. Должно совпасть немало других факторов, и тут приходилось больше надеяться на удачу, нежели на личные качества. Хотя и они играли немаловажную роль. Какие именно качества? Квадерон не сказал. Но упомянул то, что Уцелевшим они известны, и они прилагают немало усилий для того, чтобы разыскать претендентов и в будущем пополнить свои ряды. Увы, каждая Эпоха дает от силы с десяток претендентов, поэтому...

— А я? У меня есть шанс?— спросил я, затаив дыхание. Как-то не хотелось мне при очередной смене Эпох уйти в небытие. Мое бессмертие меня пока вполне устраивало. Как и сам Годвигул.

На что энт ответил:

— Ты не должен терять надежды.

И это все.

Под конец нашей встречи мы снова поговорили о великом драконе и о том, чего от меня хотят Уцелевшие. Задания в привычном смысле этого слова я не получил. То ли, потому что за ним стояли, хоть и необычные, но Звездные, то ли, потому что все, что сейчас происходило, было большой тайной даже от ТОГО, КТО ВСЕ ЗНАЛ. И наблюдал за нами. Но факт получения такового на лицо.

— Нас интересует Велиал. Если легенды не ошибаются, он — это сосредоточие Годвигула. Он — истинный хозяин этого мира. И нам очень важно, чтобы он оказался на нашей стороне, когда случится очередная Смена Эпох. А она близка, я это чувствую.

— А... если он не захочет?— осторожно спросил я.

— Нам есть, что ему предложить. Уверен, он согласится с нашими доводами. Сейчас же главное — отвадить от него Таноссу и не допустить смерти Велиала.

— Разве его можно убить?

— Все мы смертны, если очень захотеть.

— Боги требуют его смерти,— напомнил я.— И Последний Зов тоже.

— Не стану скрывать, ты пойдешь по очень узкой и опасной тропе. В некоторых делах можешь на нас рассчитывать. Возьми эти цветы!— сказав это, он предложил мне сорвать с себя веточку, усыпанную цветами с розовыми лепестками.— Посади ее в цветочный горшок, держи при себе да не забывай поливать! Когда захочешь с нами связаться, разведи костер и брось в него несколько цветков! Придет один из нас. А если станет трудно...— энт снова протянул ко мне ветку, и на мою ладонь упало крупное плоское зернышко.— ...проглоти его, и мы все придем тебе на помощь. Но сделай это только в случае крайней необходимости и помни: наши возможности не безграничны!

Покидая поляну, я думал о том, все ли вопросы задал, какие хотел? А когда кое-что вспомнил и обернулся, то заросли за моей спиной были настолько густы, что даже с катаной не прорубиться...

Когда я вернулся в селение, оказалось, что прошло три дня с тех пор, как я ушел на поляну. Да ну... Я даже не заметил, как пролетело время. Теперь я был уверен в том, что ни за что не поспею к месту сражения в нужный час. Разве что... Я обратился к Сафриколю.

— Нет ничего невозможного,— улыбнулся Капитан.— Я открою Портал в любое интересующее тебя место. Только укажи на карте, куда ты хочешь попасть?

Если бы я знал... Тем не менее, я открыл карту и показал точку к западу от хребтов Ярмада. Где-то там должно было произойти сражение между армией орков и их противниками в лице Богини Таноссы и Великого Дракона.

Сафриколь кивнул и, взмахнув рукой, открыл Портал.

Так запросто...

— Погоди, а как же капитан Лири?— спохватился я.

— За него можешь не беспокоиться. Он решил остаться у нас. Я предложил ему корабль, но он отазался — хочет служить на Черном лебеде под моим командованием. Я решил удовлетворить его просьбу. Хороший шкипер мне не помешает, особенно, если это легендарный капитан.

Значит, не обманула его Богиня Удачи: Лири получил то, что заслужил.

— Могу я с ним попрощаться?

— Ни к чему,— покачал головой Сафриколь.— Вы еще встретитесь с ним, может быть, даже очень скоро. А тебе сейчас нужно спешить. Битва скоро начнется.

И откуда он все знал?

Я кивнул и шагнул в Портал...

Эпилог

Ткнув пальцем в карту, я угадал конечную точку переноса, и Портал Сафриколя сработал безотказно, но... я опоздал, а мой новый знакомый ошибся. Картина, представшая моему взору, заставила зашевелиться волосы на голове, несмотря на то что мне многое довелось повидать за время пребывания в Годвигуле. Степь в предгорье Ярманда, ставшая полем боя, была выжжена до самого горизонта и местами еще дымилась, распространяя удушающий запах сгоревшей плоти. Тем удивительнее было увидеть посреди пожарища не тающие ледяные глыбы, внутри которых можно было разглядеть замороженных заживо орков.

Армия Роршаха была уничтожена. Зная орочью доблесть и неменьшую упертость, я мог с полной уверенностью предполагать, что никто не сбежал, предпочтя смерть и новую жизнь в Кушт-А-Дире позорному бесчестию. Сколько их было? Две, три тысячи? Погибли все.

О судьбе добиравшихся до места сражения пешим ходом представителей клана Шагна я не имел ни малейшего понятия,— неужели и их постигла та же незавидная участь? — пока не наткнулся на обгоревшего, но все еще живого гоблина из отряда кьяр-ни, сопровождавшего армию Роршаха. Прежде чем умереть, черный поведал мне о том, что произошло. Обрывочно, но вполне достаточно, чтобы составить общую картину.

Роршах не стал задерживаться в Гругуле и, едва высадившись на берег, направился на запад через горный перевал, чтобы как можно скорее объединиться с кланом Шагна. Но как только орки спустились с гор, их огнем и льдом атаковали драконы. Практически никому не удалось уцелеть. В это время воины клана Шагна находились неподалеку, но так и не вступили в бой, понимая полную его бесперспективность.

Больше всего меня интересовала судьба самого Роршаха. Увы, он погиб одним из первых. А меч? Его забрал Ушта, вождь клана Шагна, появившийся на поле боя вскоре после того, как драконы улетели на север.

Таким образом, еще одним Избранным стало меньше, что ничуть не способствовало решению моих проблем. Напротив. Если с Роршахом была, пусть и слабая, но все же надежда договориться по-хорошему, то убедить Ушту, чтобы тот уступил меч, мне вряд ли удастся. Это оружие делало теперь его Верховным Вождем, и вряд ли он захочет лишиться почетного титула, отдав меч презренному хумансу.

Опустившись на камень и глядя в мертвые глаза гоблина, я размышлял о том, что мне теперь делать? Драконы уничтожили цвет орочьего войска. На что только рассчитывал Роршах? Понятное дело, он лишь выполнял приказ своего Божества. Но что думал сам Карракш, когда посылал своих преданных слуг против столь грозного и практически неуязвимого противника? Он хотел опередить Смилион и Яри, утереть им нос, возвеличиться над остальными Богами. И чем это закончилось?

Тем, чем и должно было. Я предчувствовал, что так оно и будет, хотя в глубине души и надеялся, что случится чудо, и мне не придется ломать голову над тем, как выполнить поручение двух Богинь. И что теперь? Каковы МОИ шансы победить повелительницу драконов и древнего Хранителя Мира, после того как те под корень уничтожили самых лучших воинов Годвигула? Ответ очевиден.

Положение усложнялось позицией Уцелевших. Они не желали смерти Велиалу. Напротив, настаивали на том, что дракон не должен умереть. И как теперь угодить всем сразу — и могущественным Богиням, и своим не менее могущественным новым знакомым? А ведь еще существовали жалкие остатки Избранных, у которых были свои планы на Велиала... Понятно, что, выполняя условия одних, я нарушу требования других. С чем-то подобным мне не так давно приходилось уже столкнуться, когда я оказался между молотом и наковальней — между Смилион и Яри. И если бы не стечение обстоятельств, еще неизвестно, чем бы все закончилось.

Тут я поймал себя на мысли, что продолжаю размышлять о том, как мне выполнить задание, то есть, уничтожить Богов. Как бы это дико не выглядело, но мне стало смешно. Я сидел посреди пепелища, в окружении обугленных и замороженных орков, смеялся в полный голос и не мог остановиться до тех пор, пока...

— А ты все веселишься...

Знакомый голос прозвучал неожиданно. Я заткнулся, вскочил на ноги, резко разворачиваясь и одновременно с этим вытаскивая Вазавель. И тут же замер, уставившись на того, кого уже и не чаял увидеть.

— Ты?

— Я... А ты ничуть не изменился. Все так же непочтителен в общении с Богами.

Да, передо мной стоял мой старый знакомый и по совместительству Бог. Правда, понял я это не сразу. Он долгое время прикидывался обычным человеком, смертным по имени Ветератор. И лишь позже я случайно узнал, что под этим именем и ничем не примечательной личиной скрывается опальный Бог Янагор. Тот, со знакомства с которым и начались все мои неприятности.

— Но как?— удивился я. И было чему. Последний раз я видел Янагора, когда его забирал Последний Зов. Обычно, после этого никто не возвращался. Впрочем... Если кому-то и удалось бы ускользнуть от ТОГО, О КОМ ДАЖЕ ШЕПОТОМ НЕ ГОВОРЯТ, так это ему, известному проныре.

— Долгая история,— отмахнулся Янагор, давая понять, что не собирается со мной откровенничать.

— А здесь как?

— Решил вот насладиться очередным унижением Карракша. Не сказать, что это в первый раз, но все равно приятно.

— Приятно? Все это?— поморщился я, окинув взглядом поле боя.

— Зато закономерно. Иначе и не могло быть. Карракш хотел доказать свою значимость, а расплатились за это, как обычно, другие.

— А это кто?— покосился я на спутников Янагора. Рядом с ним стояли двое... Даже не знаю, люди это были или големы. Сплошной металл, светящиеся красным сквозь прорезь в забрале глаза, резкие, порывистые движения. У одного была трехпалая левая рука, вместо правой — клинок до локтя. Второй же и вовсе был вооружен двумя такими клинками. Если честно, напрягали они меня даже сильнее, нежели пришедший в их сопровождении Бог.

— Те, кто поможет мне занять подобающее место в этом мире.

— И ты туда же?— с упреком посмотрел я на него.

— А что поделать? Наступает время перемен, и я не могу находиться в стороне, пока остальные делят сладкий пирог. Однажды его уже поделили без меня. И вот я вернулся, чтобы восстановить справедливость.

— Ну, ну...

Я встал, собираясь уйти.

— Мое кольцо все еще у тебя?— окликнул меня Янагор.

Я кивнул, не оборачиваясь.

— Мой тебе совет: носи его, не снимая! Узнаешь много чего интересного... И еще... Ты не забыл то, о чем я тебя однажды просил? Так вот, моя просьба остается в силе. Найди ЕЕ, и награда будет Божественная, обещаю!— И уже когда я удалился на приличное расстояние, он крикнул: — Ищи ЕЕ там, где горит вода...