Помимо того, что Артур был честным, он оказался легковерным идеалистом, поэтому через три таких разговора Ричи не только убедил мистера Уизли, но и заразил его небывалым энтузиазмом. Артур приступил к выполнению поставленной задачи — донести взятки до нужных волшебников.
Ох и тяжелое это дело — международная политика, что у простых людей, что у волшебников. Но суть одна — все политики продажные, просто у некоторых из них ценник слишком заоблачный. Но Ричард воспринимал это как тренировку, ведь в будущем ему предстоит заседать в палате Лордов.
Оставлять место в палате Лордов на откуп выборным Лордам Ричи не собирался. Режим работы там крайне щадящий: полтора часа в день три раза в неделю. При этом каждый час работы неплохо оплачивается, плюс компенсируются расходы на проезд, даже если будешь добираться до места на вертолете. Но и это не все. Аристократу с наследным местом в палате Лордов сразу светят очень высокие карьерные перспективы, можно занять должность министра или стать не менее значимой фигурой. А это большие деньги, множество законных способов ухода от налогов, на которые не то что закрываются глаза, они даже негласно поощряются. Ведь там, в правительстве, много Виндзоров, свои люди с огромными состояниями. Кто же на родню будет катить бочку? Рука руку моет.
Кстати, трастовый фонд — это не только способ защитить состояние от перехода в чужие руки, но и прекрасный способ ухода от налогов, например, наследники доли в таком предприятии не заплатят ни пенни, а с обычного наследства им бы пришлось раскошелиться на сорок процентов от рыночной стоимости имущества. Так что Ричи собирался в будущем перевести «Гросвенор Джуниор» под крылышко трастового фонда, ведь его компания вроде бы и дочка «Гросвенор групп», но на бумагах самостоятельная фирма. В общем, как это водится в больших финансах, все запутано, чтобы людям с улицы мало что было понятно, а свои разберутся, что к чему.
На все дела граф Гросвенор потратил много времени и нервов — октябрь пролетел в одно мгновение.
Учеба шла своим чередом, трансфигурация и зельеварение Ричарду давались со скрипом, ему приходилось тратить очень много времени на отработку заклинаний по предмету Макгонагалл, а на зелья не оставалось времени. Наверняка у Ричи получилось бы выучить множество новых чар, которые в огромном количестве можно найти в библиотеке, но занятия у мадам Марчбэнкс давали знать о себе. Юный волшебник с фанатизмом доводил до идеала любое новое заклинание, будь то превращение спички в иголку или улитки в заварочный чайник.
Вообще формулы заклинаний трансфигурации были универсальными. То есть если ты научился превращать спичку в иголку, то сможешь превратить полено в меч или в лопату, топор и так далее. Так что Ричи со спичек перешел к маленькой палке, которую превращал в нож, ложку, вилку, черпак, гаечные ключи, отвертки, пассатижи, бокорезы, ножницы и даже в мультитул, а затем приступил к превращениям бруска, создавая более весомые и сложные стальные изделия. Следующим этапом стало избавление от вербального компонента.
При всей неприязни к юному Лорду профессор Макгонагалл вынуждена была ставить ему высшие оценки.
А зелья… Это не его. Не дело аристократа варить бурду в котле, так что от Снейпа Ричарду постоянно прилетали нелестные комментарии. Но опять же, все по делу. А слушать Ричи умеет, как и вычленять информацию. Там, где обычный ребенок услышит упрек и проигнорирует замечание, еще и обидится, Ричи спокойно вычленял суть, так что мотал все замечания на ус и больше таких ошибок не допускал, отчего варил волшебные супы не намного хуже учеников Равенкло и был в этом деле лучшим из Пуффендуйцев-однокурсников.
Проснувшись утром в канун Хэллоуина, Ричард почувствовал запах запечённой тыквы — непременного атрибута этого праздника. Казалось, этот аромат пропитал весь Хогвартс, но на самом деле сказывалась близость общежития Пуффендуя к кухне.
В этот день профессор Флитвик объявил, что, по его мнению, ученики готовы, наконец, приступить к изучению чар, о чем давно мечтали многие. И лишь Ричи был разочарован, ведь в качестве заклинания преподаватель дал чары левитации, которые юный Гросвенор мог наколдовать среди ночи с закрытыми глазами, невербально и даже без палочки.
На протяжении всего урока Ричард скучал, он спокойно выполнил задание без демонстрации своих полных возможностей, заставив перо парить, что вызвало у профессора радость.
Когда студенты Пуффендуя и Равенкло покинули класс чар, Джастин сказал:
— Ричи, это нечестно! Ты учил это заклинание до школы.
— Всё честно, — невозмутимо ответил Ричард. — Любой мог нанять репетитора и тренироваться в сотворении волшебства. Например, у тебя, Джастин, был целый месяц до Хогвартса. То, что ты потратил его на отдых — исключительно твоя проблема.
Шедшая рядом Падма Патил заметила:
— Ричи, я слышала, что студентам нельзя колдовать летом.
— Падма, милая, так это студентам, — на лице Ричарда проступила хитрая улыбка. — А ведь мы ещё не были студентами Хогвартса. К тому же я узнавал у репетитора по чарам о том, как происходит контроль за юными волшебниками.
— Да? — Падма устремила на Ричарда любопытный взор. — И как?
— К дому волшебника-первокурсника, который проживает среди обычных людей, в течение учебного года выезжают представители министерства магии из Отдела магического образования. Они накладывают на территорию проживания студента следящие чары, которые реагируют на использование магии при помощи волшебной палочки и передают об этом сообщение на артефакт. То есть, допустим, на территории небольшого городка проживает всего лишь один юный волшебник — значит, чары будут наложены на весь поселок. Если в городе много волшебников, тогда накроют чарами дом и небольшую прилегающую область. В моем случае заклятье должны наложить на всю территорию поместья, если только волшебников не поубивает охрана, что не исключено.
— Убьют?! — изумленно округлил глаза Эрни Макмиллан, идущий сбоку от Джастина.
— А ты как думал, Эрни? Это же поместье не абы кого, а целого Герцога! У нас охрана хоть и хуже, чем у королевы, но после одного инцидента, — Ричи поморщился от воспоминаний «дуэли» с дурным фехтовальщиком, — и узнавания о возможностях магов, отец усилил охрану. Видеокамеры, датчики движения, тепловизоры, усиление сквибами, чтобы возможные волшебники-террористы не одурачили охрану.
Джастин присвистнул и удивленно сказал:
— Ничего себе! Ричи, а я не замечал у вас такой охраны.
— Правильно, потому что хорошая охрана должна оставаться незаметной, — ответил Ричи. — Профессор Макгонагалл тоже кроме охраны на воротах никого не заметила, а ведь во время визита её держал на мушке профи, спрятанный в нише.
— Ричи, у вас что, дома есть секретные ходы? — продолжил изумляться Джастин.
— Джас, наше поместье строилось еще лет двести назад. Первый герцог Вестминстерский заботился о своей безопасности. Правда, в те времена в скрытых нишах дежурили арбалетчики, а сейчас охрана вооружена пистолетами, но по сути ничего не изменилось. У королевы на приеме всё аналогично. Ты вроде спокойно стоишь, ничего не замечаешь, а на самом деле только попробуй что-то сделать Её Величеству — мокрого места не оставят.
Патил интересовало колдовство на каникулах, поэтому она вернула прежнюю тему:
— Ричи, ты сказал, что нельзя колдовать палочкой. А зелья варить можно?
— Зелья — можно, — кивнул Ричард. — Без палочки тоже можешь колдовать.
— А если будет колдовать кто-то другой? — продолжила расспросы Патил.
— Значит, не повезло, — ответил Гросвенор. — Придется доказывать, что ты не верблюд, то есть не колдовал.
— А если я буду использовать волшебную палочку там, где не живёт ни один волшебник или, наоборот, в месте проживания магов? — спросила Падма.
— Хоть обколдуйся, — ответил Ричи. — Главное не на глазах волшебников. В местах проживания магов следящие чары бесполезны, поскольку они будут реагировать на любое срабатывание палочкового заклинания. А всю страну следящими чарами не опутаешь, как и не поставишь на каждом углу по волшебному полицейскому.
— То есть, — сказал Джастин, — дети чистокровных волшебников могут колдовать на каникулах?
— Могут.
— Могут? — переспросил Джастин.
— Могут!
— Это несправедливо! — нахмурился Джастин.
— Джас, дружище, — сказал Ричард, — а разве жизнь справедлива? Кто-то рождается с серебряной ложкой во рту, а кто-то не знает, будет ли у него на завтрак корка хлеба. Что ты зациклился на этой выдумке для крестьян? Справедливость… Её не существует и никогда не было!
— Погодите! — воскликнул ошарашенный Макмиллан. — Ричи, ты так спокойно говоришь об охране королевы, что кажется, будто ты видел Её Величество.
— Ну да, — пожал плечами Ричард. — А как я должен об этом говорить? Я бабушку Лизу вижу раз десять в год: на днях рождения, на рождественском ужине, на благотворительном приёме. Правда, в этом году придется пропустить множество мероприятий из-за школы.
— Бабушку Лизу?! — в голосе Макмиллана прорезались истерические нотки. — БАБУШКУ ЛИЗУ?!!!
Ричи картинно закатил глаза и сказал:
— Эрни, мы с тобой уже два месяца в одной спальне живем, а до тебя только доперло, что я вхож в королевскую семью… Тебя не смутило, что я граф в столь юном возрасте?
— Мерлин! — на одном дыхании произнёс ошарашенный Макмиллан. — Ричи, знаешь ли, сложно поверить в такое… Вот, к примеру, Малфой тоже Лорд, но он не может похвастаться тем, что видел королеву.
— Эрни, для начала Лордом является лишь Люциус Малфой, — пояснил Ричард. — Драко пока простолюдин и будет оставаться им до смерти отца, пока не унаследует титул барона. А во-вторых, кто же пустит террориста к королеве? Пусть Малфой радуется, что наслаждается свободой и не привлекает монаршего внимания.
— А разве магловская королева что-то может сделать волшебникам? — спросил Макмиллан.
— Эрни, а ты как думаешь? — ответил Ричи. — Королева Виктория дружила с Эванжелиной Орпингтон, которая внезапно для всех стала Министром Магии в конце девятнадцатого века. Если верить мадам Марчбэнкс, бабушке Елизаветы Второй, Марии Текской, не понравился тогдашний Министр Магии, который ввёл закон, запрещающий помогать маглам в первой мировой войне. Он спокойно пробыл на должности с 1912 по 1923 года, а потом внезапно пропал без вести, и кресло Министра Магии занял безынициативный чудик, который общался с помощью дыма, выпускаемого из волшебной палочки.
— Эх… — с мечтательным видом вздохнула Падма. — Хотела бы я побывать в королевском дворце.
— Это можно организовать, — задумчиво потер подбородок Ричард. — Иногда Королева собирает у себя во дворце промышленников для налаживания тесного диалога. Правда, с некоторых пор она относится к ним с прохладцей.
— Почему? — казалось, Патил разрывало от любопытства.
— Однажды во время приема начался дождь, — продолжил Ричи. — Десяток гостей-промышленников, которые в этом время находились в саду, скрылись от дождя под тентом, где Её Величество пила чай. А когда они разошлись, прислуга недосчиталась серебряных столовых приборов семнадцатого века. Бабуля была расстроена — это был её любимый чайный сервиз. Ложечки не нашлись, и осадок остался.
Падма заливисто рассмеялась мелодичным смехом.
— Ричи, обещаю, мы не будем воровать столовые приборы у королевы, — веселым тоном сказала она.
— Падма, я на каникулах поговорю с дядей Чарли. Ничего не обещаю, но, возможно, летом вас с сестрой и родителями пригласят на один из приемов.
— Спасибо, Ричи!
Падма засияла от счастья и в порыве чувств обняла Гросвенора. Именно в такой пикантной позе внезапно вышедшая из-за поворота Гермиона обнаружила Ричарда. Девочка, как всегда, спешила и перла напролом, но от открывшейся на её обозрение картины она застыла как вкопанная. Из рук Грейнджер с грохотом выпала сумка. Её губы предательски задрожали.
— Гермиона, — Ричи высвободился из объятий Падмы и одарил студентку Гриффиндора приветливой улыбкой. — Добрый день. Рад тебя видеть. Ты чем-то расстроена?
Гросвенор приблизился к Грейнджер и помог поднять тяжелую сумку.
— Ох, ну и тяжести, — произнес он. — Ты по прежнему предпочитаешь носить с собой все учебники?
Гермиона молча выхватила из рук Ричарда свою сумку. Она тут же метнулась назад и скрылась за углом. Ричард заметил слёзы на её щеках, это его встревожило.
— Странно, даже не поздоровалась, — обеспокоился Ричи.
— По-моему, она приревновала тебя ко мне, — заметила Падма.
— Что не так с этими девушками? — тихо пробормотал Ричард. — Мы же даже не жених с невестой, чтобы ревновать к обнимашкам… А я хотел Гермиону обрадовать новостью о том, что они сегодня на чарах будут учить первое заклинание.
— Не бери в голову, — легкомысленно произнёс Джастин. — Девчонки! Кто их поймет…
— Мальчишки! — фыркнула Падма. — Что бы вы понимали в женской ранимой душе! Ричи, ты должен извиниться перед своей подругой.
— Я?! — Ричард уткнул себе в грудь указательный палец правой руки. — Извиниться?! За что?
— Дурак! — сказала Падма. — Не важно за что, важно, что Гермиона на тебя обиделась. Значит, ты должен извиниться, иначе вашей дружбе может наступить конец.
— Это плохо…
Ричард не на шутку обеспокоился возможностью потерять такого ценного агента. Глупая ситуация, но, возможно, Падма права. Не стоит рисковать.
— После занятий подкараулю её и поговорю с ней, — высказал своё решение Ричард.
«Все же в моем воспитании есть пробел, — мысленно продолжил он. — Почему-то никто не удосужился мне объяснить психологию женщин. В прошлой жизни мне хватало голонета с его виртуальными красотками, чтобы даже не помышлять о знакомстве с настоящей девушкой из реальности. А ведь Гермиона еще маленькая. Откуда ревность к другой девочке? Или это нормально? Боги, дайте мне сил! Мало мне было волшебной политики и криминала, теперь еще ломать голову над тем, что происходит в головах у девочек»
После последнего урока Ричи пулей вылетел из класса и рванул в сторону кабинета чар. Неподалеку от него он застал толпу гриффиндорцев-первокурсников. На удивление Гермионы он не обнаружил.
