— Но почему? — удивился один из тех, кто яростнее всего нападал на несдавшего экзамен.
— Неудачник, — усмехнулась Усаги, растворяясь в воздухе.
Детишкам стоит осознать, что в их случае "удача" и "неудача" — это не абстрактные понятия, но прямое выражение воли принявшего их под свою руку божества. А то, что выражается эта воля через взмахи зонтика демонхоста, вплотную приблизившейся к тому, чтобы стать Темной Богиней... а возможно — и пересекшей эту грань... Ну, бывает и так.
Ученики продолжали сражаться, время от времени подвергаясь атакам выскакивающей из небытия Усаги. Некоторые начали вопить о несправедливости такого экзамена... И даже не все из них выбывали немедленно: это зависело от того, насколько подобное мироощущение соотносилось в Путем выбравшего их божества.
Вот Усаги снова выскочила из небытия, направляя свой зонтик в спину очередному неудачнику, так и не сумевшему понять и осмыслить избравший его Путь... Но внезапно и его, и саму Усаги накрыло... Это даже невозможно назвать "заклинанием". Скорее — это был выплеск Хаоса, направляемый волей и желанием убивать. Эрите все-таки выбрала подходящий момент.
— Стоп! — провозгласил я, заставляя всех выживших замереть. — Все, оставшиеся на ногах — сдали. Погибшим — незачет. Те, кто в госпитале... Будем рассматривать каждого в отдельности.
Орстон, инквизитор, человек
Поток Хаоса всей мощью ударил в изящно-хрупкие (хотя и несокрушимые изнутри) построения Высшей Магии. Со стороны казалось, что поток этот сиял разве что рубиновым взглядом Древнего Змея, воплощения Неделимого Хаоса. Но если присмотреться внимательнее — то можно было осознать, что на рубиново-алом основном фоне переливается тонкий флер внешнего узора... В общем сиянии он казался черным — но на самом деле, узор этот был сапфирно-синим. Что ж. Для кавалера Ордена Святой Рависсары, Гонительницы Демонов — это не самый худший недостаток...
С тонким звоном сфера заклятья, защищающая культистов и демона, удерживающая жертву в бесконечных страданиях — осыпалась прахом. Частично освежеванное тело жертвы рухнуло, расслабляясь в покое смерти, а измученная душа канула в Серые пределы, отправляясь на следующее перерождение.
Но ничто еще не закончилось. Демон не канул обратно в Инферно, как я, признаться, уже было ожидал. Пространство и время свернулись в сложный вариант оригами. И я ощутил присутствие в своем поле восприятия воли нашей покровительницы, Рависсары, Гонительницы Демонов. Слой за слоем неведомые символы, вызванные к жизни волей Святой, окутывали сущность демона, саму Истину его существования. А потом из этих вихрей Силы родилась материальная основа, на которую они были нанесены и которой они были стабилизированы. На мгновение мелькнули десятки тысяч зеркал, между которыми потерялась душа захваченного демона, если, конечно, вообще правомерно говорить о наличии души у подобных существ... А потом черный металл, как будто истекающий алой кровью скрыл от нас созданную темницу. Не зря же Гонительницу демонов называют еще и Кузнецом Преисподней: она умеет вырвать из самого сердца Инферно огненный металл — сердца поверженных Адом богов, чтобы использовать его против самих демонов.
Я прислушался к Шепоту-во-Тьме, и преклонил колено, выражая не рабскую покорность, но уважение к силе и знаниям покровительницы Ордена.
— Октахоровая темница, — озвучил речь Рависсары для смертных Мератон. — Способна сдержать даже бога. Один из немногих способов прервать связь Архидемона с одним из его порождений. Убить — не убьет, но десяток тысячелетий в нокауте — обеспечит13.
— А что с... — Тин запнулся, — с "этим", — он указал на погребальную пирамиду, черного металла, покрытую помрачающими сознание Знаками, — ... будем делать?
— Оставим здесь, — усмехнулся Мератон. — Как ловушку для алчных и гордых... глупцов.
Я поставил пирамидку на каменный пол, а вор, шпион Губительных сил и колдун Хаоса накрыл ее своим плащом, чтобы уберечь смертных от ее губительного влияния.
И мы двинулись дальше.
Вскоре нам преградила дорогу дверь, вырезанная из черного камня. Вместо засова ее закрывала полоса серебряных символов на языке Древней Власти. И написано там было... Увы, нет. Не "Скажи друг и войди".
"Лишь мудрый сможет открыть сии Врата. Ответь на вопрос — и входи! Когда вострый нож подобен сорока тысячам боевых молотов?"
Прочтя и переведя надпись, мой друг расхохотался.
— Ответ очевиден, — произнес он. — "Когда тебе будет угодно!"
Запирающие символы нестерпимо вспыхнули, заставив всех, кто смотрел на них, болезненно сощуриться, и погасли. Камень, только что выглядевший единым и несокрушимым, раскололся на две половины, и, бесшумно провернувшись на невидимых петлях, открыл Врата.
— Учитель, — обратился ко мне Тин, — когда Вы заключали графа Той Стороны в октахоровую темницу, я почувствовал...
— Понятно, — кивнул я, и буквально за руку оттащил его в зазор между хвостом основной колонны и тыловым охранением, туда, где нас не могли подслушать те, кто не имел шансов стать даже послушниками нашего Ордена. — Ты ощутил присутствие Покровительницы нашего Ордена, Святой Рависсары, Гонительницы демонов, той, чем Шепот звучит во Тьме, разрывая ее предвечный покой, разрушая ее Порядок, что есть одна из основ Истины существования демонов, подавая Надежду тем, кто надежды лишился.
— Порядок... у демонов? — с запинкой произнес ученик.
— Разумеется, — кивнул я. — Однозначная иерархия, строгое подчинение низших — высшим, непререкаемая верность предводителю... Порядок, как он есть. И Гонительница демонов стремиться сокрушить этот, губительный для людей, порядок!
— А если она когда-нибудь повернется против Порядка Империи? — опасный вопрос. Очень опасный. Но учитель на то и учитель, чтобы отвечать на вопросы учеников, даже самые опасные.
— Если когда-нибудь, Порядок Империи станет таким же, как порядок Преисподней — возможно, нам всем тогда нужно будет повернуться против него.
Шелест, шаманка, героиня орков. Поверженная
Прорыв светлых не сказать, чтобы не был неожиданным... Все-таки идея стянуть в основной лагерь все малые посты была, мягко говоря, довольно прозрачна. Но ваивода Гзак решил, что командир юдишек двинется на северо-запад к Акрелату, куда уже спустился их довольно-таки сильный отряд, или вовсе рванет к руинам замка на Месте Силы, чтобы подпитать своих чудесил... А юдишки походной колонной рванули на юг, через балку, и только потом повернули к Курганью, сметя небольшой заслон из трех топотунов с подобающей свитой.
Разумеется, ваивода скомандовал пагоню. И мы имели сильную надежду на успех, поскольку скорость марша орков по степи несравнима с тем, как плетутся по священным просторам мягкокожие... Но вождь юдишков оказался вумным. Он оставил за собой отряды конницы, которые атаковали наше охранение, заставляя основные силы разворачиваться в боевой порядок, а потом — отскакивали, пользуясь тем, что в коротком рывке лошади быстрее даже самых сильных орков. А потом и вовсе оказалось, что эти отряды прикрытия двигались на юг, выманив бойзов к городу колдуна — союзника моего хозяина, а сам вождь с основными силами свернул на запад, к Курганью. Так что пока бойзы атаковали ворота (крепкие, и, как выяснилось, защищенные от, по крайней мере, младших духов), пока мы разбирались, куда ушли юдишки — они уже скрылись за тотемами Курганья, куда соваться желания не было ни у меня, ни в ваиводы Гзака.
Так что, похватав запасы мяса, попадавшего со стен города, штурмовать которые без хотя бы осадных лестниц и вихревых катапульт было бы... неразумно, мы двинулись обратно к осадному лагерю. Там тоже были вполне серьезные укрепления, пусть и не столь солидные, как у города, зато защищаемые не слабым ополчением, но настоящими воинами, которых стоило опасаться даже могучим оркам.
Пока мы метались туда-сюда без особого толку, Солнце зашло. Юдишки, не скройся они в Курганье, были бы вынуждены остановиться на ночевку. Но могучие, выносливые, а главное — неплохо видящие в темноте орки продолжали марш. Отдохнем уже во временном лагере, разбитом так, чтобы перехватывать отряды, пытающиеся проскочить к занятым светлыми руинам на севере. И вот, когда мы уже начали спуск в Орбаковскую балку, швырялы из передового охранения заметили отвратительных дроу, видимо, понадеявшихся, воспользовавшись ночной слепотой юдишков, нахватать пленников для своих отвратительных ритуалов. Вообще — сама идея тратить мясо, которое можно съесть, на получение неких чудесил... она — отвратительна и противна самой природе! А потому дроу — извечные враги орков под землей. Но там, в пещерах, гоняться за мерзкими элда ночи — занятие не самое безопасное. Но вот встретив дроу на поверхности — не попытаться их перебить... Тот, кто поступит так — не достоин гордого имени орка!
Швырялы сразу метнули свои топоры. Точность была... обычной для них. Но топоров было слишком много, чтобы все дроу от них уклонились. Так что несколько темных тварей попадали со своих ездовых ящеров. Остальные же, прикрывшись облаками Тьмы, слишком плотными, чтобы в них могли видеть даже орки, кинулись трусливо убегать. Бойзы и снаги с боевым кличем кинулись за ними... В конце концов, добыть мясо дроу — великая честь, даже если не сожрать его самому, а поднести ваиводе! Но темные сумели похватать своих павших, и подло удрать, а погнавшиеся за ними снаги — влетели в ловушки и были пожраны колдовским темным пламенем.
1 Имеется в виду не основной осадный лагерь вблизи Азира, а один из небольших блок-постов, которые разбросаны по степи, чтобы подстраховаться от внезапной атаки кочевников.
2 По поверьям орков фиолетовый цвет — скрывает. А поскольку у орков многое работает через некий научно необъяснимый шаманизм — орка, завернувшегося в ядовито-фиолетовую накидку действительно трудно заметить.
3 Мирра — легендарное чудовище Подземья. "Встретил мирру" — эвфемизм для "не вернулся из Подземья". Реально — крупная кошка. Не так уж сильна, но частичная нематериальность позволяет скрываться прямо в стенах пещер, а блинк и боевое предвиденье помогают ей самой выбирать противников. Так что те, кто мог бы справиться с миррой — ее, как правило, не встречают.
4 Аналог поверхностного "подует ветер".
5 Это — собственное мнение гномочки, которым в качестве культурного кода разработчиками навязаны гаремы. Просто чтобы привлекать игроков за подземную, не слишком мобильную и сильно обделенную магией фракцию.
6 Эпоха — промежуток времени в течение которого лорды Инферно приказом Архидемона сосредоточены на штурме одного из миров Внешних Планов (Аутсайда). Эпоха состоит из Циклов — промежутков между очередными штурмами. Внутри цикла время отмечается изменением цвета небес. Длительность каждого цвета, количество Повторов каждого цвета в Цикле и Циклов в Эпохе — более зависит от политической ситуации, воли Архидемона и расклада сил среди могущественнейших лордов, чем от чего бы то ни было еще. Сами обитатели Инферно в этом как-то ориентируются, а вот прочим... Прочим это и не надо.
7 Магистр торменторум — в мирное время отвечает за хранение разобранных требушетов на складе. В военное — занимается их перевозкой, сборкой и командует стрельбой.
8 Реальным требушетам понадобилось бы несколько дней долбежки, со скорострельностью 1-2 выстрела в час. Но у нас все-таки игра и определенная доля условностей еще присутствует.
9 Фэар (мн.ч . от фэа (квенья)) — души
10 См. "Волей Повелителя перемен", глава 6.
11 В позднесоветские времена ходила легенда о то, что диаметр макарон подобран так, чтобы при нужде на тех же станках можно было производить патроны. Увы, легенда полностью лжива, но весьма живуча.
12 Кохай (яп.) — "младший", человек, менее опытный в выбранной области.
13 Тессерактовые лабиринты (Вархаммер 40 000) сдерживали осколки К'Тан, в том числе — и находящиеся на грани осознания себя, миллионами лет. Так что Орстон еще преуменьшает.
Глава 12. Закат
Даламар, учитель магии Темного круга
— Ну, что? — обратился я к Усаги, закончившей свои развлечения, и прискакавшей, наконец-таки в госпиталь.
— Ожидаемо, — ответила приверженка Хаоса. — Трое утратили благословение Темных богов, и отправились прямо к своим покровителям: узнавать о причинах немилости. Прочие... Прочие, можно считать, что сдали.
Мы кивнули преподавательнице. Хаоситка, несмотря на милое обличье, действовала традиционно жестче нас. Но эффективность ее методов невозможно было отрицать.
Широко и радостно улыбнувшись нам, Усаги двинулась к своим ученикам, сейчас уже подлеченным, и собранным в актовом зале центрального корпуса.
— Усаги... сенсей? — с запинкой встретила учительницу Эрите, единственная из учеников смотревшая куда нужно, и заметившая прыжок нашей крольчихи в распахнутое по случаю жары окно.
Впрочем, надо сказать, что в районе школы погода зависит не от таких мелочей, как ход времени, время года и суток, но от факторов более важных: настроения деканов и ректора, а также взаимоотношений между упомянутыми. Так что, если Даку Усаги требовалась жара, чтобы окно было открыто — на улице стояла жара.
— Приветствую, — широко и радостно улыбнулась Усаги-тян. — Все, присутствующие здесь, то есть — сумевшие отделаться относительно легкими травмами — сдали. Те, кто до сих пор остаются в больничном крыле — будут иметь возможность пересдать. Тойц Адрэу, Джоссе Умандер и Дамия Камяк — незачет!
— Но... — начал было кто-то из задних рядов, но был перебит учителем.
— А теперь — скажите мне: какой предмет вы все мне сдавали?
— Военную подготовку? — с глубоким сомнением в голосе высказал предположение один из учеников, до сих пор особо себя не проявивший, а потому и не запомнившийся.
— Боевую магию? — предположила Такуто Изуми, пришедшая в школу, уже умея выполнять "Малую волну Хаоса", отталкивающую и сбивающую с ног ближние цели в пределах 120-градусного конуса, обеспечивая девчонке неизменное преимущество в драках с мальчишками.
— Еще версии? — спросила Усаги.
Ученики промолчали, в недоумении разглядывая учителя.
— Какой предмет вам преподавали в наибольшем объеме? — строго посмотрела на учеников Темный Кролик.
Ну да... Вопросы о том, как ее зовут и какого цвета учебник — Усаги-тян как-то пропустила1...
— Теологию, — нестройно и с каким-то сомнением ответил класс.
— Отлично! — улыбнулась учитель. — А теперь, сделайте обоснованное предположение: по какому предмету был зачет?
— По теологии? — раздался голос Эрите. Несколько даже жаль, что она пошла по пути Хаоса, и у меня не получилось взять ее в качестве личной ученицы... Но вот отсутствие формального объявления учить ее мне не помешает.
— Бинго! — отозвалась Усаги-тян, шевельнувшись так, что ее колыхнувшиеся груди привлекли к себе внимание всех парней в классе. — Именно "теология". Вы должны были, используя уже полученные знания, выбрать такую линию поведения, чтобы выбранные вами (или же выбравшие вас) боги даровали вам свою защиту. Те, у кого это получилось — здесь, у кого не вышло — все еще в госпитале, а кто вызвало на свою голову божественный гнев — отправились в обитель богов, выяснять, в чем именно были не правы.
