Я выпустил мантию и рванулся навстречу, выводя ее из равновесия собственной массой и одновременно делая подсечку. София грохнулась на спину, а я придавил ее сверху и изобразил добивание.
— Здорово же тебя Свинка взбесила, — прокомментировала она.
— Не то слово, прямо сейчас готов сожрать Левиафана без соли, — я отдышался и тут же нахмурился. Что-то было неправильно. — Почему ты не ушла в тень, когда я выполнил бросок?
— А, это... — она встала и принялась отряхивать костюм. — С моей силой что-то происходит. Не знаю что.
— В каком смысле?
— Да не знаю. Обычно все нормально, но иногда... будто сбоит. Иногда приходится ждать между сменами формы, как сейчас. Иногда само превращение идет медленнее, или теневая форма плотнее и тяжелее, чем раньше.
По моей спине пробежал неприятный холодок.
— А давно это началось?
— Не, не очень.
— Не знаю, могу ли чем-то помочь. Я много чего умею, но не регулировать чужие силы.
— Да забей. Мне надо просто... отдохнуть, прийти в себя. Столько всего за пару месяцев.
Нет. Дело было не в этом. Но я скорее позволил бы отрезать себе правую руку, чем озвучил истинную причину вслух. Как? Как, черт побери?! Как так вышло, что гипноиндуцирование затронуло ее силу! В смысле, я вообще не знал, как работать с Corona Pollentia! Мог по косвенным признакам определить наличие — и только. Моя сила не давала никакой информации о том, каким образом те или иные воздействия отразятся на работе способностей, и отразятся ли вообще.
Ничего не понимаю... какие еще тайны скрывают силы?
В нервозном состоянии я вернулся к себе в мастерскую, запер двери и вошел в карманное измерение. Здесь с конца декабря... многое изменилось. Теперь пространство заполняли громоздкие машины, объединенные в единую систему с помощью множества манипуляторов, управляемых с центрального терминала.
Плавильные тигли, трансмутационные реакторы, 3D-принтеры, стенды для ионной сварки — все это было необходимо но, по сути, являлось вчерашним днем. Технологии, на которых я сосредоточился сейчас, вышли за пределы манипуляций веществом и энергией в привычном смысле. Искажение пространства и времени, прикосновение к самим основам Вселенной — вот что занимало мои мысли. Металл можно было разрушить, силовые поля истощить. От пули или лазерного луча можно было защититься. Но едва ли кому-то было по силам преодолеть время. Например, сила Стояка экспертами СКП считалась совершенно неодолимой, на замороженный им предмет можно было сбросить Эверест, и он бы не шелохнулся, пока не истекут минуты действия силы. Я планировал пойти дальше.
Первым делом я проверил сообщения на ноутбуке. Коста-Браун сдержала обещание, за что поднялась в моем воображаемом рейтинге уважения на один уровень с Оружейником. Все файлы, видеозаписи, протоколы — все, что собрали на Серого Мальчика за те девять лет, что он ходил по земле. Это было хорошо, с этим можно было начинать работать. Не приступать к эскизному проектированию, конечно, а только попытаться вникнуть в суть затрагиваемых процессов, поэкспериментировать с прототипами. Уже что-то.
Также в письме была информация о расположении нескольких ближайших 'коконов', вместе с напоминанием, что перед тем как лезть внутрь, надо уведомить местный Протекторат и полицию. Поскольку ни один из них не находился достаточно близко к Броктон Бей, я решил отложить их изучение на весенние каникулы, когда можно будет спокойно потратить несколько дней на полеты в соседние штаты. Закрыв ноутбук, я вернулся к 'Сирину'.
Доспех находился в центре карманного измерения, на возвышении, словно центр масс, заставляющий крутиться вокруг себя все остальное. В общем-то, так оно и было. Каждый станок, каждый манипулятор и кабель предназначались для создания и поддержания 'Сирина' и его компонентов. Единственная причина, по которой я мог использовать свой технологический кластер для исследования силы Серого Мальчика, заключалась в том, что изготовленные с его помощью устройства не могли работать, не будучи интегрированными в 'Сирин'. На такое были способны только маломощные и ненадежные прототипы. Ограничивая функциональность устройств, проектируя их на едином архитектурном базисе, я добивался значительного разнообразия доступных для реализации технологий, не слишком теряя при этом в качестве.
И одновременно избавлялся от риска, что мощнейшие орудия попадут не в те руки. Ну, предположим, фотокинетические бластеры соответствовали примерно Стрелку-7, и не являлись чем-то уникальным. Но при мысли, что в руки кого-то вроде Лунга или Неформалов могла попасть 'Яркая девочка', мне становилось дурно. Нет, такую штуку нельзя было доверять никому. В том числе СКП, которое бы просто просрало опаснейшую технологию, как и регулярно сбегающих из-под ареста суперзлодеев.
Но 'Яркая девочка' была делом будущего, а прямо сейчас надо было заниматься ремонтом. Я отдал команду с терминала. Манипуляторы свинтили со спины и ног доспеха броневые пластины и извлекли четыре плоских устройства, размером и формой напоминавших подошву ботинка, однако куда менее безобидных. Три остались дожидаться своей очереди, а одно направилось к объемной гравитационной камере, внутри которой можно было легко подвесить грузовик.
Я проверил, стабильно ли отрицательное гравитационное поле внутри, после чего послал команду на развертывание. Плоское устройство, удерживаемое невидимыми полями, раскрылось, будто металлический цветок, и продолжало расти и распускаться в течение нескольких секунд, пока не приняло свою истинную форму — компактный ракетный двигатель с изменяемым вектором тяги и генераторами материи вместо топливных баков, настроенными на водород и кислород соответственно. Отличное решение, чтобы не париться на счет запаса топлива.
Я прошелся взглядом по всему механизму, выцепляя неразличимые для не-Технаря неполадки. Движение энергии по каналам, пронизывающим пространство-время, в состоянии технарской фуги казалось таким же понятным и естественным, как механическое взаимодействие деталей. Генераторы фиксировали состояния атомов из огромного количества мнимых реальностей, вытесняли лишнее и концентрировали нужное. Если бы меня спросили, я едва ли смог бы объяснить, как это вообще работает, но прямо сейчас мне все было понятно. Я коснулся механизма в нескольких местах разными инструментами, выправляя циркуляцию электромагнитных полей, и отдал с терминала команду упаковать двигатель обратно в карман свернутого пространства. Износ деталей пока не настолько велик, чтобы заменять их, это станет актуально через пару сотен часов эксплуатации.
Я успел провести профилактический осмотр всех четырех ракетных двигателей и принялся демонтировать энергетическую установку, когда в дверь мастерской постучали. Что, опять куда-то опаздываю? Сверившись с наручными часами, я немного успокоился, до моей очереди идти в патруль оставалось еще сорок минут, экскурсий сегодня тоже не планировалось.
За дверью обнаружилась Виста. Не рассерженная, скорее немного нервничающая, и уже в полном костюме.
— Конрад, ты сейчас сильно занят?
— Эээм...
Починка 'Сирина' была важным делом, но не срочным. В конце концов, мне в следующий раз им пользоваться только через два-три месяца. Виста истолковала мое неуверенное мычание в свою пользу.
— Пошли тогда потренируемся! Хочу новые трюки попробовать.
Ну и как тут оказать? Я взял свое повседневное снаряжение и пошел следом за ней в тренировочную зону. Отсутствие тяжести меча на поясе ощущалось непривычно, будто я лишился руки или ноги. Ждать, однако, что Свинка сменит гнев на милость и вернет мне привычное оружие, не приходилось. Мне недолго оставалось быть ее подчиненным, но я чувствовал, что она постарается использовать каждую минуту, чтобы отравить мне жизнь.
— Готов? — Виста тем временем включила метательную машинку для запуска дисков-мишеней.
Я показал большой палец и активировал оба наручных бластера. Машинка выплюнула первый диск, и тот с жужжанием полетел через зал. Я выстрелил, стараясь не попасть в него, но пространство изогнулось, смялось, и белые лучи света слегка царапнули мишень, сбивая ее траекторию. Виста раздосадовано цокнула языком.
— Давай еще раз! — сказала она с азартом.
— Может, лучше начнем с наведения одного луча?
— Нет, какой смысл тогда тренироваться? Чем сложнее, тем больше пользы.
Мы продолжили в том же ключе. Метальная машинка запускала диски-мишени, я стрелял куда попало, а Виста искривляла пространство, заставляя выстрелы попадать в цель. Я уже видел, как она вчера также тренировалась с Кид Вином, но тогда у нее получалось лучше.
— Это потому что, у него пистолеты, — пояснила Виста на мой вопрос. — Когда он нажимает на спусковой крючок, я могу почувствовать его смещение и сразу применить силу. А твое оружие стреляет по мысленной команде.
Где-то через десять минут Виста освоилась, и мы решили усложнить задачу. Теперь я должен был стрелять и одновременно с этим бежать через тренировочную зону с выполнением кувырков и перекатов, а Виста должна была наводить выстрелы только на диски определенного цвета, которые вдобавок стали вылетать чаще.
Потом решили усложнить задачу еще немного и частично погасили в тренировочной зоне свет, чтобы имитировать слабое ночное освещение.
Потом позвали Софию, чтобы она кидала диски вместо машинки, целясь нам в лица. Она идею восприняла с энтузиазмом, так что вскоре я бы щеголял кучей синяков и выбитыми зубами, если бы не маска.
Потом Виста потребовала, чтобы мы с Софией поменялись местами — теперь я бросал мишени, а она выстрелами из арбалета должна была их сбивать, что оказалось неожиданно сложным, потому что болты летели по параболе, а не по прямой.
Потом... 'потом', к счастью, не случилось. Прежде, чем мы нашли способ разнести тренировочную зону в щепки, из патруля вернулись Рыцарь и Стояк, и нам с Вистой пришлось отправляться им на замену.
Середина марта в Заливе выдалась теплой, так что даже было немного обидно за плотный закрытый костюм, не позволяющий насладиться ощущением ветра на лице. Хотя может оно и к лучшему, потому что во время тренировки я успел немного вспотеть и слечь с воспалением легких, когда на носу каникулы, мне не улыбалось.
Мы двигались параллельно, придерживаясь одинакового темпа. Виста шла пешком, в основном по крышам зданий, лишь изредка спускаясь на тротуар. Ее сила позволяла пересечь десятки или даже сотни метров одним шагом, но присутствие людей сильно мешало. Я следовал за ней по воздуху, стараясь не обгонять и не отставать. Маскировку не включал, выход Стражей на улицы для того и был нужен, чтобы люди нас видели.
Половину маршрута мы прошли в гнетущем молчании, которое я решился нарушить первым.
— Меня переводят, — сказал я без всяких прелюдий, будто мимоходом. — Сразу после окончания учебного года.
— Вот как. А куда? — не похоже, чтобы она сильно удивилась. Только вздохнула как-то огорченно.
— В Лос-Анджелес. Вчера я пошел к Пиггот устраивать скандал... а она в это время разговаривала с генеральным директором, с Ребеккой Коста-Браун. Последняя меня и 'обрадовала'.
— Так это здорово. Крупный город, не то, что наш, да еще под командованием самой Александрии. Это однозначно повышение.
— Со стороны это может и так выглядит... просто каждый раз, когда меня вдруг начинают нахваливать, я начинаю подозревать подвох. Стражей не переводят без большой нужды, особенно на другой конец страны. Нет. Это что угодно, но не повышение.
На самом деле, загадки не было. Пиггот о моих связях на темной стороне знала почти наверняка, а если знала она, то знала и Коста-Браун. С учетом всех обстоятельств, решение выглядело абсолютно логичным.
Я уже представлял, что меня ждет в Лос-Анджелесе. Полный разрыв с прежним окружением, ни единого мгновения без присмотра, через трекинговые жучки или даже с помощью Умников, и конечно промывка мозгов 24/7 идеалами Протектората.
— Вот только не говори, что ты весь такой опасный, что тебя бояться и хотят контролировать, — Виста фыркнула, как умела фыркать только она. Не как тринадцатилетняя девчонка, а как опытная старшая сестра, свысока посматривающая на ретивых, но неуклюжих новичков.
— Но дело именно в этом, просто не потому, что я такой сильный. Понимаешь, еще до того, как стать Стражем, даже до того, как попытаться заявить о себе как о герое, я сделал несколько некрасивых вещей. На них закрыли глаза, когда ты уговорила меня вступить к вам... но после Канберры, похоже, стали опасаться рецидива.
— Если ты про тот случай, когда Штурм наглотался галлюциногенного газа, так он давно тебя простил. У меня тоже где-то след от ожога есть, который оставил Кид Вин — когда его ловили вскоре после получения сил. Но я же на него не злюсь.
— Нет. Было кое-что похуже. Можно, я не буду рассказывать?
— Как хочешь. У всех свои тайны.
Я благодарно улыбнулся под маской.
— Спасибо.
В теории я мог отказаться. Перевод Стража, насколько я знал, был процедурой сложной, и требовал обязательного согласия всех участников — в том числе самого Стража и опекунов. Вот только если вопрос вышел на такой уровень... что мне могут предъявить, чем могут надавить? Связи с Империей-88? С Гезельшафтом? Ни один суд не примет показаний Умников в качестве улик, а других просто нет и быть не может. Нападение с применение парачеловеческих сил? Недоказуемо вдвойне.
Я остановился в воздухе и посмотрел на город. Где-то там бродили Игнис и Тора, мои две ошибки. Но первый был жертвой несчастного случая, а вторую я выбрал намеренно, намеренно накачивал психотропными препаратами и мучил.
Для чего? Чтобы выплатить долг Гезельшафту.
А чего я в долги залез? Чтобы приобрести карманное измерение.
Зачем оно мне было нужно? Потому что только так можно было построить 'Сирин'.
Может, просто не упираться? Воспользоваться молчаливо предложенным шансом оставить все позади. Забыть, что пополнил ряды злодеев двумя неслабыми кейпами. Забыть Софию, которой я из лучших побуждений перекроил личность, пытаясь лишь спасти ее от самой себя, но, похоже, как-то испортил ее силу.
Забыть Стражей, Эми и Кристал.
Забыть Кэсси.
Кажется, я должен извиниться перед ней и признать, что она была права. Я действительно по шею увяз в геройстве.
Конечно, остается проблема в виде контракта с 'Медхолл', за досрочный разрыв которого придется выплачивать огромную неустойку... но если СКП так хочется видеть меня под присмотром Александрии, они раскошелятся.
Еще будет проблема с масками Империи-88. Или не будет, я едва ли мог предсказать реакцию Кайзера и Блицкрига. Я хорошо представлял, что ответит Крюковолк — он взбесится и попытается меня убить. Ну, если я приду на эту встречу безоружным, то сам дурак. Остальные... под вопросом. При каждом контакте с членами Империи-88, кроме Кэсси, я использовал 'духи доброжелательности', они же 'форнеус'. Они действовали намного слабее большинства способностей Властелинов, почти незаметно — однако работали на уровне биохимических реакций и нейронных связей, а значит, обладали накапливающимся эффектом. Другое дело, что встречался лично с кейпами Империи нечасто, так что надежды на духи особо не было.
