Не знаю, были ли отправлены осматривать забытые ветки железных дорог в поисках потерянных эшелонов люди, но если это случилось, то впереди их ожидали приятные сюрпризы с цистернами высокооктанового бензина, платформы с упакованными в ящики двигателями к самолётам и так необходимых фронту вагоны с боеприпасами и продовольствием. Грузы, которые по всем отчётам должны были оказаться на временно захваченной врагом территории, как будто никуда и не отправлялись или наоборот, вовремя вернулись, а чаще всего просто следовали с запада и ждали паровозов. И ответственных не отыскать. Станцию бомбили, были жертвы и пожары. Многие документы оказались в труднодоступных местах, и разбираться станут позже. Ведь одно дело, когда что-то пропало и совсем иное, когда появилось. Со стороны канцелярий и 'иное' — плохо, так как нарушает бумажно-документальный оборот и влечёт неприятности, но со стороны военных, в данной ситуации 'контролем и учётом' следовало пренебречь: дают — бери. Когда горит дом, не станешь предварительно выяснять, чьё ведро с водой стоит под рукой. Так произошло и с танками. Не успел я покинуть кабинет начальника станции, как ему уже звонил Ворошилов и настоятельно советовал не упустить из рук эшелон с КВ, рекомендуя лечь перед ним на рельсы. Может, ещё какими идеями поделился, но я уже не услышал. Там, где присваивался воинский литер с буквой 'Т', спрос мог закончиться у стенки.
Тем временем наш состав из десятков грузовиков, внешне похожих на трёхосных 'K25S', только улучшенных в рулевом управлении гидравликой, и двумя автобусами с кордебалетом подъезжал к линии фронта Лужского рубежа. Мы ехали поддержать защитников города по решению горкома Ленинграда. Город просил — мы откликнулись. Рахиль Исааковна за три дня до этого упорно собирала посылки, скупала через военторг разнообразные предметы быта и 'разорила' все окрестные пасеки, не оставив ни капли первого летнего мёда. В газете 'Смена' вновь появилась её фотография и статья, где она призывала жителей северной Пальмиры помнить и проявлять заботу о сыновьях, сражающихся насмерть с ненавистным врагом; заключать договора и сдавать на заготовительные пункты лекарственные травы и прочие дары природы как грибы с ягодами и чагу. Раппопорт ссылалась на Ботанический институт имени Комарова и продвигала в массы только что вышедшую брошюру 'Дикорастущие съедобные растения Ленинградской области'. С балеринами вышло проще. Один звонок, названная сумма гонорара с моей стороны и освобождение от земляных работ со стороны горкома позволили провести репетицию красивых женщин на свежем воздухе под обожающие взгляды будущих командиров Красной Армии. Ведь издавна известно, что с хорошим настроением и воевать легче.
Малая часть колонны, под началом пограничников остановилась возле моста в деревне Вязок, а основная, вместе со мной поехала к штабу. Машины, управлялись шестнадцатилетними выпускниками последнего довоенного набора Парголовской школы шофёров. Открытый в сороковом году колледж уже выпустил шесть тысяч водителей, выдавая вместо полноценных документов справку из ОСОАВИАХИМа. И как оказалось, для военного времени на рокадах этого было вполне достаточно. От мала до велика ленинградцы вставали на защиту рубежей родного города и наличие недавних школьников за рулём никого не удивляло. На войне взрослеют и умирают рано. Командир курсантов уже был извещён о гуманитарном рейде из Смольного и встретил нас вместе с комиссаром Завалишиным в сопровождении фотокорреспондента комсомольской газеты.
— Здравствуйте товарищи! — поздоровался с нами полковник Мухин, оглядывая выстроившихся возле грузовиков молодых водителей и цокнув языком. — Твою губернию, неужели наши просьбы наконец-то удовлетворили и прислали резервы? Ума не приложу, куда ж этих богатырей ставить?
Плотный, с почерневшим от постоянного напряжения и редкого сна одутловатым лицом, он нашёл в себе силы пошутить и в словах прослеживался явный сарказм. Что же, наверно, иногда и стоит давать разрядку нервной системе.
— Нет, Герасим Васильевич, — ответил я. — Не в моей власти распоряжаться последними надеждами Ставки на второстепенных направлениях. Будем брать Берлин — нет вопросов, на другое богатыри не согласны. Да и не поэтому поводу мы здесь. Всё куда серьёзнее.
— Это как? — удивился он.
Я достал из портфеля сложенное треугольником письмо и показал командирам.
— В родительский комитет обратилась мама вашего курсанта и просила разобраться. 'Потерял каблук на сапоге и пуговицу... кормят не как дома, едим что найдём...' — процитировал я выдержку из письма. — По поступившему сигналу собрали комиссию, долго заседали и приняли коллегиальное решение. Так что не взыщите, принимайте.
— Позовите начпрода, — приказал кому-то за спину Мухин.
— Тогда и по вооружению зовите, — предложил я.
— Что-то я не понял, — смутился комиссар, снимая фуражку и протирая высокий лоб с залысиной платком.
— Яков Васильевич, — повернувшись к комиссару, произнёс я — по-моему, всё предельно ясно. Где в чистом поле, помимо положенного пайка, курсант может разнообразить своё довольствие? — Только у врага. А что для этого надо? — Думаю, вы уже догадались. Поэтому курсанту следует быть хорошо вооружённым, чтобы не у него отняли последнее, а наоборот.
— Если рассуждать с этой точки зрения, то так оно и есть, — заметил с улыбкой Мухин.
Короткий смешок пролетел и в среде командиров.
— Только не торопитесь отзывать начпрода, — попросил я. — Помимо огнеприпасов, зенитных и ручных пулемётов, амуниции и медикаментов, продукты мы тоже привезли. Нам стало известно, что шестнадцатого июля, Народный комиссар Обороны СССР досрочно присвоил первое командирское звание выпускному курсу ЛКПУ имени С.М. Кирова. С чем мы и поздравляем ваших подопечных, товарищ полковник.
По моему знаку один из водителей рефрижератора открыл дверцы фургона, и вдвоём с напарником скатили по полозьям большой алюминиевый ящик.
— Сегодня утром, — продолжал я — по поручению горкома Ленинградская кондитерская фабрика изготовила четыреста тортов, а коммунисты Испанской бригады Жана Гривы передали вам тысячу бутылок французского шампанского из трофеев. Немцы готовились праздновать победу над ленинградцами, теперь это для них затруднительно.
— Как это всё уместилось в один ящик? — послышался голос из рядов сопровождающих Мухина.
— В сундуках этого грузовика подарки исклчительно для командиров штаба, — пояснил я, — Тут не только сигареты, вино и сладости. А для личного состава всё размещено вон в тех холодильниках. Так же, среди презентов для командиров вы отыщите бинокли (Карл Цейс 8х30 Делтрентис). Только не выкидывайте из футляра талон с пожизненной гарантией. После войны, как освободим Германию от нацистов, в случае поломки бинокль починят бесплатно.
Пока командиры рассматривали содержимое ящика, Герасим Васильевич предложил мне пройтись до КНП, близнеца того, который я показывал Науму Давыдовичу Раппопорт.
— Знаете, строивший укрепления капитан из второго треста НКВД по Ленинградской области рассказывал о вас прямо невероятные вещи, — произнёс Мухин. — Теперь я ему верю на все сто процентов. Вы действительно как та щука из сказки Афанасьева.
— Вообще-то, мы пока и не начинали толком сотрудничать, вдруг, я не щука, а золотая рыбка. Можно и у разбитого корыта оказаться, — холодно произнёс я.
— Похоже, Раппопорт оказался чересчур словоохотливым. Вы не расстроитесь, если я сообщу... — тут Мухин немного замялся.
'Не иначе, взрывчатку и мины из подземного склада уже использовал, — подумал я. — Только с чего мне расстраиваться? Ведь закладывались когда-то тайные партизанские базы возле границы, о которых уже не всякий обязанный знать проинформирован и использовались они в случае обнаружения на полную катушку. Да и давно списано это имущество. Должен был Мухин догадаться, если посмотрел на даты и маркировки. А то, что мост заминировали от души, так и чёрт с ним. Странно, что возле штаба не видно машины связи'.
— Бросьте, когда говорят: 'используйте по мере надобности', подразумевают всё целиком. Надеюсь, не сильно обременил таким соседством? — поинтересовался я.
— Как сказать, просто переехали, — поняв, о чём я спросил, ответил Мухин. — А возвращаться уже не стали, да и удобнее тут. Машину только жалко, в Красногвардейск отослали. Нет специалистов.
— А как же вы с командованием связь поддерживаете?
— Наш радист ту рацию даже включить не смог. Своей старой иногда пользуемся. Конечно, не на сто ватт, как ваша армейская, но пока хватает и простого телефона. Да и выход такой мощной станции в эфир привлёк бы ненужный интерес.
'Блок предохранителей надо было вставить', — хотел сказать я, но толку от моих пояснений уже не было. Поезд, как говориться, ушёл. Впрочем, и с телефонами здесь не всё в порядке: всего 8 аппаратов и 9 км кабеля на батальон. Запас мы подвезли, так что вместо этого я спросил о месте нахождении военврача третьего ранга Вахрушевой, дабы передать лекарства.
— Лариса Сергеевна сейчас в Большой Александровке, — подсказал полковник. — Оставляйте, всё передадим. С рассветом мы на телегах развезём по ротам ваши подарки и туда заглянем.
— Спасибо. Пару часов мне выкроили, но со связью нужно что-то делать. Так уж и быть я вам тогда свой додж оставлю и сейчас, вы поймёте почему. В нём надёжная рация и включается совсем просто. И ещё важно знать, что сейчас она настроена на частоту оперативной разведывательной авиагруппы ДНО.
Мухин едва не споткнулся на ровном месте.
— Ополчению переподчинили авиагруппу? — с удивлением переспросил он.
— Частично её задействует ведомство Евстигнеева, может и им что-то перепадает, но для меня всегда найдётся самолёт. Вам достаточно просто оставить заявку. При благоприятной погоде прилетит аэроплан, сфотографирует заданный квадрат и вышлет данные непосредственно вам. В крайнем случае, поднимут в воздух аэростат. В той машине связи стоял бильдаппарат, теперь придётся задействовать делегата связи. Оперативность, конечно утрачена, но если того потребует сложившаяся обстановка, то сообщат в телеграфном режиме. К примеру, со мной утренняя съёмка вашего квадрата, а час назад я запросил последние изменения. Утром повторят вылет. Держите снимок. Видите, тут позиции батальона, которые фактически размещены в лесу. Достаточно одного бомбардировщика с зажигательными бомбами и хвойные деревья полыхнут как в горне у кузнеца. Про избы в соседней деревне я даже говорить не стану.
— Приказы не обсуждают, — недовольно произнёс Мухин. — Думаете, я не в курсе угрозы участка обороны в лесу? Там, где разместилась первая рота, достаточно отделения. А в избах никого нет, пусть тратят снаряды.
— Кстати, сколько я не интересовался перед поездкой сюда, никто не слышал про вашу разведку. По непроверенным данным двадцать второго немцы проведут атаку восточнее Язвища с использованием танков. Думаю, об этом вам и так известно, но я хотел похлопотать за одного человека. Совсем недавно мне направили занятного старичка с таким боевым опытом, что пробрало даже видавших виды. По тылам он вряд ли уже сможет скакать, а вот наладить работу вполне.
— Хотите, что бы я взял его на преподавательскую работу?
— Если возможно, временным консультантом. Уверен, глупостей он не посоветует. Ко всему прочему неплохо ориентируется в 'складах глубокого залегания' и знает эту местность.
— Это намёк?
— Быть в курсе обстановки в стане врага, иметь материально-технические резервы под рукой — сегодняшние реалии современного хорошего командира. Вряд ли кто-то оспорит заявление товарища Ворошилова.
— Присылайте.
— Завтра он появится в расположении первой роты. Вот его личное дело.
Я вынул из портфеля папку с надписью 'Отдел кадров оперативного резерва Ленинградского губкома ВКП(б) 1927 г.' и передал её Мухину. Кроме фотографии с краткой биографией и рекомендации там ничего не было.
— Где-то это лицо я уже видел, — произнёс Герасим Васильевич. — Твою губернию! Так о нём писал Пётр Михайлович!
Не поняв о ком, с таким пиететом высказался Мухин, я спросил:
— Прошу простить, но это кто?
— Это глыба! Изместьев, первый начальник учебной части 3-х Финских курсов. По его брошюре 'Краткое руководство по элементарной и общей тактике' училась вся Красная Армия.
Я посмотрел на часы.
— Видите, какие кадры передаём. Если возникнут пожелания: предметы амуниции, стрелковое оружие, продовольствие. Может, что-нибудь экзотическое, кофеварку эспрессо 'La Pavoni' или marchande d'amour например, а не этих из кордебалета. Говорите, всё добудем и доставим.
— На счёт женщин вы серьёзно?
— Разве я дал повод усомниться? Если для успешных боевых действий потребуется иерей, я и его приведу.
— Даже поддержку серьёзным калибром обеспечите?
— Да запросто. Слышали про реактивные фугасные мины? А я как-то попал под их обстрел и скажу вам, что только чудом спасся. Мой протеже достанет вам пару грузовиков 280-мм мин М-28. Ленинградские умельцы постарались и сделали не хуже немецких. Они настолько просты в использовании, что справится даже школьник. Ничего лишнего, нужна только неглубокая яма и более-менее точно выставить угол по направлению. Стрельба осуществляется прямо из упаковочных ящиков. Укупорки помещаются в ямы, и по проводу совершается запуск. Выстрелил и забыл.
— В смысле забыл?
— Не думаю, что за тридцать лет сильно изменились учебники и методички, но раньше учили, что для артиллериста, который собирается жить долго и счастливо, важно помнить о частой смене позиции. В отличие от обычных миномётов, тут не надо ничего после себя собирать. Просто переместиться на новую позицию.
— И какая дальнобойность?
Помощник тут же подсказал ориентир.
— Насколько я знаю, вон до того холмика долетит.
— Верста с четвертью, может, чуть больше, — оценивая расстояние, сказал Мухин. — Действительно, для миномётчика сильные ноги становятся необходимостью. Рискованно, но это лучше, чем ничего.
— Будь в руках человечества идеальное оружие, войн бы не было. Если ракеты заранее выставить по направлению ожидаемой атаки, ущерб противнику будет нанесён колоссальный. Я бы рекомендовал вам обзавестись бронированным наблюдательным пунктом для корректировки огня на базе танка Т-26, пока они есть в резерве. У него десятикратный перископ, а при известной смекалке можно повесить по два ящика с ракетами на каждый борт. Эффективность явно повысится.
— Да вы шутник, — с иронией произнёс Мухин, изысканным жестом поправляя фуражку. — Где мы, а где склады резерва? Нас вторую неделю только кормят обещаниями: вот-вот, будет химический танк, да видно уже не в этой жизни. Мне бы для усиления в ту же первую роту хотя бы 'максим' вернуть из мастерской.
Остановившись, я извлёк блокнот и, пролистав пару страниц, поделился пришедшей мыслью.
— Я тут прикинул, если особо не распространяться, а знаете — чёрт с этим металлоломом, есть возможность вернуть кое-что из трофейной техники обратно на фронт.
— Любой будем рады.
