'Мы на высоте три тысячи девятьсот футов, под нами протекает река Нева, связывающая Невское озеро с Балтийской губой Финского залива Балтийского моря. Мы летим туда, где добывают солнечный камень, знаменитый янтарь. Меня пригласила на ланч журналист местной газеты, и мы проведём перекрестное интервью'.
После этого на экране показалась кабина самолёта с хитрым прибором, позволяющим смотреть на землю. Несколько секунд проплывали пейзажи полей, разбитые на квадратики и прямоугольники; речки, озёра и леса. Затем было здание аэропорта и встречающая её местная журналистка.
Виктория показывала и рассказывала о жизни сборщиков янтаря, крестьянах, рабочих, работниках артели по огранке и полировке драгоценностей, о портных и сапожниках. Поведала о своей коллеге Инге и её влюблённости. О безработном Яри на нудистском пляже в Вецаки, который не может прокормить себя, так как не согласен с политическим устройством республики и стариком Арни, рыбаком колхоза с пропитанными морем руками, рассуждающим о природе и естестве человека. Первая часть фильма повествовала о том, что происходит во всём мире: о любви, о труде, о буднях и надеждах на лучшую жизнь. Понизу шли титры по-английски, когда общение шло на другом языке. Персонажи были выбраны колоритные и запоминающиеся. Бэссил появлялась в разных костюмах и в разных местах: красивых и не очень респектабельных, направляла камеру на людей, расспрашивала и комментировала, но все её действия имели определённую цель — она искала одного человека, которому должна была передать письмо. Один день за тридцать минут и вот она снова в небе. Из Риги она вылетела затемно, и так получилось, что первые её слова совпали с тревожным высказыванием пилота. Лётчик заметил множество бомбардировщиков, и направленная камера в небо отчётливо поймала в фокус объектива армаду с чёрными крестами на крыльях. Когда они подлетали к аэродрому, уже шли военные действия и итог бомбардировки появился на экране. Пилот связывался по рации, но ответа не было. Вторые тридцать минут были о войне. Виктория показала уличные бои, и создавалось такое впечатление, что она была на самом острие событий. Бэссил появлялась на баррикаде, в наспех отрытом окопе, помогала тащить раненого, спасала ребёнка из огня и везде спрашивала об одном человеке, показывая фотокарточку. Наконец ей улыбнулась удача, и мужчина в военной форме указал ей, в какой стороне стоит искать. Виктория пробиралась сквозь развалины домов, артиллерийские позиции, даже оказалась в рядах контратакующих бойцов и вскоре обнаружила пулемётчика, которого разыскивала. Всё это происходило в спонтанной динамике движения, было слышно тяжёлое дыхание, картинка прыгала, зачастую оказываясь на уровне земли, ведь державший в руках необычную камеру оператор — бежал и падал, а не ехал по рельсам на студийной тележке. В какой-то момент Бэссил предстала в полный рост. На её белой каске уже виднелась вмятина от осколка, сама она была перепачкана в крови, и снимавший её оператор старался выбрать ракурс, где её одежда была более-менее целой и чистой. И вот, настала кульминация. Виктория достала фото Инги, завёрнутое в синий платок, и передала её пулемётчику, со словами, как девушка сожалеет, что не успела признаться в любви и ждёт его. Солдат выразил слова благодарности, и тут началась атака немцев. Пули прошлись по мешку с песком, где только что стояла бесстрашная журналистка, и распороли кожух пулемёта. Строгий офицер попросил Викторию покинуть опасное место, и камера успела запечатлеть взрыв моста, по которому двигались немецкие танки. Затем последовала атака красноармейцев и Бэссил сняла пару минут ожесточённого боя с рукопашной схваткой и пленных. Это был ефрейтор и раненый лейтенант. Пока раненому оказывали первую помощь, Виктория задала ему пару вопросов: о войне, семье и дальнейших перспективах. Перспектив не оказалось. Когда конвоир уводил пленных, разорвавшийся снаряд немецкой пушки поставил точку. Таких подробных съёмок с явным риском для жизни публика ещё не видела. Когда стал зажигаться свет, люди встретили появление виновницы мероприятия аплодисментами. А дальше всё пошло по сценарию: драгоценности и платок, добрые слова, благотворительный аукцион и чеки за негативы фотографий по заранее оговорённым ценам. Бэссил заваливали приглашениями и старались хотя бы перекинуться парой словечек, а она улыбалась, отвечала словами благодарности и не спешила давать ответы. В какой-то момент её поймала Сисси.
— Девочка, — произнесла она. — Это было очень смело с твоей стороны. Я словно посмотрела бой гладиаторов. Скажу больше, это новый жанр в документалистике и я рада, что ты работаешь у меня.
— Я работаю с вами, мисс Паттерсон, — поправила её Виктория. — Вчера я стала обладателем трёх процентов акций газеты. И уже завтра, как и прочие партнеры, получу свои дивиденды.
Паттерсон смерила её взглядом.
— Была б ты мужиком, я бы назвала тебя сукин сын. Но ты не умеешь мочиться стоя, хотя явно не промах. Можешь звать меня Сисси и заходить ко мне в любое время.
— Приму к сведенью мисс Сисси, только кто вам сказал, что я не смогу это сделать стоя?
Паттерсон расхохоталась на весь зал. Давно ей не отвечали той же монетой, которую она подкидывала в беседе. Однако распространяться об услышанном не стала. Шутка, произнесённая дважды, теряет свою остроту, а делиться тем, что было предназначено только для её слуха, она не привыкла.
На следующий день многие газеты вышли со снимками из России и эти снимки были одного и того же автора. Правда, принадлежали они уже не ей, о чём было сообщено в прилагающейся статье, где упоминался благотворительный аукцион. Америка узнала, что есть такой город Сольцы, где прямо сейчас идёт наступление русских войск и крепость в Бресте, где гарнизон мужественно отражает атаки немцев. Ещё кто-то недалёкий писал о Бэссил гадости, но общий фон резко выправился и Викторию стали узнавать на улицах и в магазинах. Её смелые, не скрывающие красоту тела снимки появились на плакатах, её рисовали на тентах грузовиков. Её фотография в лётном шлеме с сигаретой стала культовой и Ширли Слейд чуточку опоздала. Она дала интервью на радио, снялась в рекламе и после этого, многие женщины Нью-Йорка стали повязывать синие платки на руку в знак солидарности, а в магазинах появились прозрачные урны, куда любой желающий мог опустить пару даймов, а то и доллар на покупку пулемёта для русских. Газета обещала раз в неделю публиковать суммы пожертвований, намекая, что каждый цент станет выполнять двойную функцию — создаст дополнительные рабочие места и поможет русским пулемётчикам совершеннейшим американским оружием. Этому доводу не смогли противостоять даже газеты белогвардейских эмигрантов, ведь их негатив мог означать, что они против новых рабочих мест и не считают американское оружие совершенным. С таким настроем лучше ехать в Мексику или куда-нибудь подальше. Так что даже самые ярые антисоветчики резонно посчитали, что лучше не раздувать проблему и обойти эту историю стороной. А тем временем, Бэссил поступило приглашение от Чрезвычайного и Полномочного Посла СССР Константина Уманского, и Виктория согласилась посетить посольство в обмен на получасовое интервью под кинокамеру. Подобной практики ещё не было, но для Константина Александровича сейчас было важно отвлечь от себя многие беды. Его откровенно травила пресса, Госдеп называл грубияном и мистером 'Нет' и лишь хорошие отношения с Дэвисом кое-как сглаживали выступающие углы в его службе. На родине, Молотов презрительно фыркал при его упоминании, мол, 'назначили, потому что других не было...'. Можно подумать, что другие прямо 22 июня смогли бы заставить Рузвельта объявить Германии войну, в то время пока друзья не сняли все сливки на военных заказах. Как бы там ни было, за день до отбытия встреча состоялась и, несмотря на подготовленный список вопросов, Виктория всё же задала несколько своих, не входящий в перечень.
В просторном кабинете стояла два кресла, журнальный столик, осветительные лампы и кинокамеры на массивных штативах. Молодо выглядевший с модной причёской Уманский был одет в двубортный костюм в мелкую полоску, с белой рубашкой и интересным галстуком. Он умел расположить к себе своей добродушной улыбкой и если бы не небольшая резкость в высказываниях, то создавалось впечатление об остроумном и ухоженном джентльмене, который иногда скучает, но не прочь потолковать о науке, политике и искусстве. Бэссил выбрала для встречи строгий бежевый костюм с юбкой чуть ниже колена, шёлковую сорочку с узким бантом, элегантные туфли на каблуке в три дюйма и блокнот для записей с логотипом газеты. В помещении находился ещё помощник Посла и оператор.
— Мистер Уманский, год назад, в прессе появились статьи с нападками на вас, — анонсируя очередной вопрос начала говорить Бэссил. — Я взяла одну из многих заметок, которая хотя бы написана без ошибок: '... господин Уманский вовсе не дипломат, а разведчик' — прочла она цитату. Как вы прокомментируете тот момент, что статья вышла в преддверии заключения торгового соглашения о поставках бурового оборудования в СССР? Следующая статья по дате совпадает с подписанием договора о продаже хлопкоочистительных станков. Я подготовила ещё семь заметок, и все они сопряжены с торговыми сделками.
— Насколько вы знаете, — начал отвечать Уманский, — свободный рынок подразумевает под собой свободные отношения. Советский Союз готов приобретать многие товары, производимые в США. Готов платить честную цену за продукцию, но не готов ввязываться в нечестную конкуренцию. Все эти нападки не что иное, как проявление худших черт капитализма. Кто-то до сих пор не хочет смириться с тем, что Россия идёт по своему пути развития. А кто-то с тем, что контракт подписан не с ним. Как говорят на Востоке: 'Собака лает, а караван идёт'.
— Следующий вопрос я бы хотела задать о вашей семье и тех ценностях, которые здесь считаются незыблемыми. Ваша дочь Нина, она верит в бога?
— Это сложный и одновременно самый простой вопрос. Об этом стоит спросить её саму. Советские люди трепетно относятся к духовным ценностям. Чего только стоит целый культурный пласт в мировой живописи, который оставили русские иконописцы. Думаю, когда дочь достигнет того возраста, когда сможет самостоятельно разобраться в этом вопросе, она ответит вам.
— Господин посол, наш народ хорошо помнит о той помощи, которые русские оказали во время борьбы за независимость, ещё осталось те, кто видел, как порты Нью-Йорка и Сан-Франциско защищали корабли эскадры контр-адмирала Попова, и президент Линкольн чествовал их. Русские эмигранты, которых здесь пятьсот восемьдесят пять тысяч просили меня передать руководству вашей страны письмо и сообщить, что пансионаты Калифорнии готовы взять на обеспечение двадцать тысяч советских детей, лишившихся жилья в результате варварских бомбардировок мирных городов.
Посол поблагодарил Викторию и обещал в самое ближайшее время довести суть предложения до своего руководства. Интервью продолжилось, и когда Бэссил собиралась задать очередной вопрос, помощник посла незаметно забрал письмо.
— Мистер Уманский, поговаривают, что вам готовят замену. Кое-кто пожелал видеть на месте Посла Меер-Генох Моисеевича Валлаха. Как вы думаете, его пришлют сюда для налаживания связей между своими соотечественниками? Или стоит ожидать прибытия русского золота?
Константин Александрович чуть не поперхнулся, попытался сосредоточиться, но ничего не выходило. Он ощутил внутреннюю свободу, желание стать откровенным, поделиться своими мыслями с этой красивой женщиной. И уже было хотел многое рассказать, как журналистка привлекла его взгляд своими ногами, и он уже ни о чём не мог подумать, как только о вожделении, не смея отвести глаз с её коленок.
— Да, последнее время было сложное для меня, да и для всех остальных, — с трудом произнёс он, ослабляя воротник рубашки. — В первую очередь непониманием всей глобальной проблемы, которую принесла в мир Германия под руководством Гитлера. Если он одержит вверх, то в лице России приобретёт такую мощную сырьевую базу, что мир не устоит. В США это пока не понимают, а я не в состоянии донести простую истину до вашего правительства. Надеюсь, Литвинов сумеет.
— Мистер Уманский, что вы скажите господину Рузвельту при встрече?
— Рузвельт слушает тех советников, которые продвигают лишь удобные для него вещи. Может, в них и есть часть правды, но она точно не отражает всю полноту сложившейся ситуации. Тот план, при котором Америка достигнет своего могущества в результате затянувшейся войны, имеет изъян. Я стану рекомендовать мистеру президенту как можно скорее включить СССР в договор о ленд-лизе. Каждый день промедления ведёт к истончению той нити, на которой держится противовес.
В этот момент оператор подал знак, что плёнка в камере подошла к концу и пошла последняя минута.
— Мистер Уманский, спасибо, что уделили время для нашей беседы. Я и наши читатели благодарны вам, и хотели бы пожелать успехов в карьере.
Посол в ответ поблагодарил журналистку. Послышался щелчок аппаратуры, на объектив была надета крышка, и миловидный взгляд Виктории сменился на холодный и хищный.
— Константин Александрович, — сухо произнесла она. — Без протокола — и дальше перешла на русский — я уверена, что решение о включении Советского Союза в программу ленд-лиза уже одобрено. Сейчас прорабатывается проект и логистические схемы. Совсем скоро с 'пробным шаром' на вас выйдет председатель американского Красного Креста Норман Дэвис и помимо составления списка необходимых медикаментов предложит отправить в Москву миссию для выяснения и способа удовлетворения этих нужд. Мистер Уильям Аверелл Гарриман, это тот человек, который будет направлен в Москву, согласовывать нюансы уже более широкого масштаба. В начале ноября, Госдеп объявит официальную позицию, но я уже располагаю дорожными картами. Вам просто крутят тестикулы, заставляя нести сюда золото, как это сделала Великобритания. Знайте, что в США есть бизнесмены, которые готовы помогать первому в мире государству рабочих и крестьян без вашего золота. В первую очередь технологиями, товарами ну и конечно, деньгами.
В этот момент оператор отошёл от штатива с кинокамерой и открыл один из больших кейсов с якобы аппаратурой. В посольстве даже никому в голову не пришло осмотреть ящики, однако инцидента это не вызвало. Бэссил встала и попросила Уманского взглянуть на содержимое.
— Здесь, — она обвела рукой сундуки — пожертвований на два миллиона триста двадцать шесть тысяч. Передайте Сталину, что это собрано за одну неделю русскими и американцами, которые верят в правое дело вашего народа. Кто-то приносил доллар, кто-то десятку, а кто-то, как индейцы шошоны стразу целый чемодан. Пока, всё не официально и объявить об этом жесте сейчас невозможно, но я понимаю, что ложка дорога к обеду.
С последними словами Виктория вынула из блокнота уже подписанный чек и положила его поверх пачек с банкнотами.
— А эти семь тысяч триста долларов от меня лично. Я их получила за рекламу чулок и пусть эти деньги послужат на правое дело. Но это не всё. Вчера мы зарегистрировали благотворительную организацию Russian War Relief(Общество помощи России в войне) и перевели эндаумент на сто тысяч. Как только фонды будут утверждены правительством, РУР закупит медикаменты для русских госпиталей. Координацию пока осуществляет мистер Арчибальд Билл Фунт из Питерсберга, а позже привлечём известных людей. Офис открыт на 44 Бродвей. Некоторые американцы ещё помнят этот адрес.
