— То есть выбор места строительства в окрестностях Батуми не просто так?
— Всё в нашей жизни не просто так.
— Считайте, что мы договорились. Сегодня же товарищу Колесникову отправлю телеграмму, и будет принято решение. А теперь скажите, существует ли сейчас возможность поставить в СССР из США нефтеперерабатывающий завод?
— Если не секрет, почему разговор о заводе вы оставили на потом?
Кузнецов не стал делать из этого особого секрета, но и всей правды не сказал.
— Учитывая ту радиосвязь, которую установили товарищу Жданову, кружок радиолюбителей в Парголово и их артель с вашим участием, где выпускались радиоприёмники, а теперь, как я понимаю, паяют разнообразные радиостанции как целый завод, можно было предположить, что вы справились бы с поставленной задачей по радиолампам. А вот что касается нефтяной отрасли, такой уверенности у нас не было. Вы построили несколько бензоколонок 'Texaco' по маршруту автобусов санатория и к клубу; в Борисовой Гриве наладили мелкое производство газойля из отработанного масла и силиката натрия, опять-таки коксогазовая установка. Но это, сами понимаете, не те масштабы и нет дальнейшего развития.
— Это слабое объяснение, Алексей Александрович, — заметил я. — Хоть вы и отчасти правы.
— Какое есть. Впрочем, не стану скрывать. На протяжении многих лет СССР сотрудничал с несколькими компаниями. В конце тридцатых 'Universal Oil Products' начали строить завод по производству авиационного топлива в Черниково. Было мнение, что мы сумеем освоить технологии и повторить, но времени недостаточно. В торгпредстве попытались наладить старые контакты, вот только выставленные цены оказались просто заоблачные, а сроки неприемлемые. А потом выяснилось, что нет специалистов и нужно ждать ещё дольше. Стали искать все возможные варианты. В наркомате Микояна обратились в посольство к Громыко, но тот лишь развёл руками, зато Константин Александрович подсказал, что в Ленинграде появилось много импортного оборудования благодаря работающей через Гватемалу компании 'Aspen Grove'. Уманского не послушали, но выводы сделали уже другие люди. Небольшой, но с использованием самых передовых технологий нефтеперерабатывающий завод мощностью в две тысячи баррелей в сутки возле Петена, ведь ваш? Как и ферроникелевый на Мантуфаре. И это данные только по одной стране.
— Дайте угадаю, узнав, что в прошлом году были построены предприятия в Гватемале и в Венесуэле, ваши коллеги вышли с коммерческим предложением на мистера Фунта и, получив технологическую карту, решили, что могут всё провернуть самостоятельно со старыми друзьями. Осмелюсь предположить, в колоде вновь оказался шурин товарища Молотова Самуил Карп ?
— Я такого не говорил, — пробормотал Кузнецов.
— Ладно. Не будем трогать гениальных родственников уважаемых людей. Они попытались договориться в обход руководителя администрации президента по делам нефти с 'E.D. Badger & Sons Company' и проигнорировали не только Гарольда Икеса, одного из немногих сочувствующих СССР, но и компании подрядчиков 'Gibbs-HLU', 'Ingersoll Rand Inc', 'Buffalo Gasoline Motor', 'GE'?
— Может, всё так и было, — с нескрываемой злостью, обронил Кузнецов. — Рассчитаться предложили наличными, отказавшись от золота.
— От золота? — переспросил я. — Весьма странно. Внутри страны предприятиям запрещено оперировать золотом, но у вас же внешняя торговля. Вы с двадцать девятого года оставляете драгметаллы в обеспечение. Что же пошло не так? Или пытались схимичить?
— Как раз ничего странного и нет, вы правильно догадались. Но нас заверили, что вопрос решаем. Как вам двенадцать с половиной процентов за конвертацию? Мы были согласны на полтора.
— С такой ставкой вы бы могли занять деньги у мафии, — улыбнулся я.
— Зря вы смеётесь.
— Дело в том, — убрав улыбку с лица — что сама установка каталитического крекинга 'Гудри' просто кусок от большого организма. Нужны трансформаторы, жидкостно-кольцевые вакуумные насосы, двигатели, трубы, электрика, ёмкости из особых сплавов. Поэтому и сумма вышла заоблачная из-за посредника. Капиталисты из 'Бэджэр' только и думает, как ловчее нагреть на пару долларов доверчивого простофилю. Или кто-то из ваших снимает жир через коррупционные схемы.
— Наши товарищи придерживаются того же мнения. Но кое-кто казённых денег не считает, думая, что Арарат самая высокая гора в мире. В итоге информация попала на стол Андрею Александровичу, и он вспомнил, как в прошлом году вы затрагивали эту тему, но не договорились.
— Алексей Александрович, — произнёс я, подойдя к висевшей на стене карте СССР. — Я приехал в вашу страну с целым чемоданом продуманных до самых последних мелочей проектов по развитию экономики и в результате сыграли лишь несколько идей. Я и сейчас скажу, что строить завод возле Новгорода нельзя. А в Самаре можно.
— Самара сейчас Куйбышев, — поправил меня Кузнецов.
— Название местности не имеет значения: сегодня оно одно, а завтра совершенно другое, важна отправная точка. Две тысячи вагонов с оборудованием будут готовы через месяц, хотя кое-что уже можно отправить прямо сейчас. У меня в Иране огромные склады, если поможете с водным транспортом на Каспии, грузить начнут немедленно. А как только советские войска окажутся там, тогда вообще проще станет.
— Что вы такое говорите? Какие войска в Иран?
— Самые обыкновенные: 44-я, 47-я и 53-я армии. Операция 'Согласие', вы что забыли?
— Мы что-то отвлеклись, — пробормотал Кузнецов.
— В общем, по заводу от вас только потребуются готовые учиться молодые специалисты, разрешение пересечь границу американским инженерам с рабочими и не мешать. Если договоримся по оплате, и город заключит с 'Aspen Grove' контракт, то Заболотный прямо сегодня отправится в Самару и построит вам завод через год.
— Доверить артели строительство завода? — возмутился Кузнецов. — На это вряд ли пойдут. Совсем скоро будет создано Управление особого строительства НКВД СССР. Всё боле-менее значимое останется в их орбите.
— Скоро не означает сегодня, а на сегодня, артель Заболотного это лучшие строители Ленинграда. У ребят самая передовая техника, грамотные специалисты, опыт работы. Если кто-то сомневается, то посмотрите, какой цех по ремонту и сборке техники они возвели в Борисовой Гриве в кратчайший срок. Уже сейчас, используя новейшие станки, наши артельщики-специалисты могут отремонтировать танк СМК-1, который пылится на Кировском заводе второй год. Безусловно, для ускоренного возведения НПЗ понадобятся подсобные рабочие, но, насколько мне известно, есть отбывающие сроки заключения осуждённые. Хоть я и против рабского труда, но иного выхода во время войны нет. Сдайте их мне в аренду в обмен на дефицитные товары, и срок строительства сократится вдвое.
Кузнецов внимательно посмотрел на меня и даже перевёл взгляд мне на ноги, после чего вновь уставился, пристально и не моргая, всматриваясь в глаза.
— Алексей Александрович, вы что-то хотели сказать? Рогов с копытами у меня не наблюдается. Зрачки человечьи, в дёгте не измазаны и перьев нет.
— Мне сейчас послышалось, или вы действительно считаете, что в Советском Союзе применяется рабский труд? Впрочем, послышалось, хотя мне кажется, что часто вы думаете одно, а говорите совершенно другое.
— Учителя в детстве учили меня, что если птица выглядит как утка, плавает как утка и крякает как утка, то это, вероятно и есть утка. И даже если это окажется селезень, калорийная ценность мяса не изменится.
— Я не стану вступать с вами в полемику. Просто примите этот факт как историческую данность: в стране трудящихся и крестьян все имеют равные права.
— Понятно, по НПЗ вновь не договорились. Товар ликвидный, придётся взаимодействовать с теми же эквадорцам или перуанцам.
Кузнецов позволил себе усмехнуться.
— Между ними идут боевые действия. Они голодранцы, им нечем платить, только зря потратите время.
— Отчего вы так решили? На их земле есть залежи любимого мною золота, за пять лет владения концессией сто миллионов лягут на счёт как дважды два четыре. Да те же бананы с ананасами, к примеру. Они тоже стоят денег. Здесь они очень пришлись к столу, да и не только к моему.
— Вы хотите сказать, что появившиеся в столовой Смольного фрукты оттуда? — натурально удивившись, спросил Кузнецов.
Капитан очевидность! Митякин уже четвёртый месяц снабжает горкомовские буфеты, а вы всё думаете, что лимоны и ананасы в карельских колхозах выращивают. Понятное дело, что Кузнецов относился к тому типу руководителей, которые мало интересовались, откуда берётся в кране вода и из розеток электроэнергия. Они знали, что так должно быть и за это кто-то отвечает. Привозили же вчера из хозяйств и кур, и цесарок, и гусей, и творог, и сметану с молоком? Значит, и завтра привезут. Существует же возле станции 'Мельничный ручей' реабилитационное отделение 31-ой Ленинградской больницы (Свердловка), где партийная номенклатура поправляет здоровье? Значит, и завтра там окажут помощь. Как писал великий Михаил Салтыков-Щедрин: 'Служили генералы всю жизнь в какой-то регистратуре; там родились, воспитались и состарились, следовательно, ничего не понимали'. И эта тенденция советского чиновника не обращать внимания ни на что кроме своего участка работы зародилась в конце тридцатых. Скорее всего, так и должно быть; но как мне кажется, высшее звено управления обязано не замыкаться, а расширять горизонты познания.
— Все экзотические фрукты в Ленинграде, — произнёс я, — за редким исключением, привезены мною из разных зарубежных стран, и от голодранцев тоже. Самолёты, которые забирали из осаждённого Могилёва раненых, не летают без груза. Экономически не выгодно возить воздух, всё должно приносить прибыль, пусть и незначительную. Как впрочем, и любой этап строительства.
Кузнецов вспылил.
— Неужели вы не понимаете, что производство авиационного бензина...
— Я отдаю отчёт, что это стратегический ресурс для воюющей страны. Но так же я отдаю отчёт, что если высокотехнологичный завод будут строить не мои люди, то пусть он строится вообще без меня. Мне отлично известна концепция, когда пришивающий пуговицы к костюму работник, не несёт ответственности за сам костюм в целом. Мы с вами хорошо наладили оборот лекарств, возможно, что-нибудь получится с радиолампами и моторами, пока эвакуируемые предприятия не наладят их производство и хватит. Только полный контроль, а то взяли моду брать то, что хорошо лежит.
— Не спешите принимать категоричное решение, — дал совет Алексей Александрович. — И при чём тут последняя фраза? Она как-то обидно прозвучала.
— Зачем реквизировали стволы для штуцеров у оружейной артели, когда арсенал забит пехотными винтовками? Мастера штучные вещи с учётом индивидуальных антропометрических данных стрелка делают. Каждое изделие — шедевр. Специально в школу ездили, мерки снимали. И что теперь курсантам сказать? Извините, ушли ваши винтовки в пехоту, штыками колоть.
— Не впадайте в крайности! Значит, была суровая необходимость.
Я налил себе сельтерской и выпил.
— Говорите честно: вышло безответственное распоряжение, а не суровая необходимость.
— Никто не застрахован от ошибок. Когда это случилось? Я просто впервые от вас услышал.
— Мы уже нивелировали проблему, но наш случай явно не единичный.
— Разберёмся, — пообещал Кузнецов. — Андрей Александрович сегодня вылетает в Москву, когда сможете составить конкретные предложения по моим вопросам?
— Думаю, секретарю хватит четверть часа отпечатать коммерческое предложение на фирменных бланках, — ответил я. — Хотите, обождите тут или ожидайте курьера. Но я сразу предупреждаю, ни с кем другим кроме вас и товарища Жданова я вести дел не стану.
— Мы какие-то особенные? — резко спросил Кузнецов.
— С другими я бы даже разговаривать не стал.
— Даже с товарищем Сталиным?
— Мистера Сталина я бы послушал. Но меня мало интересуют его проблемы, а разрешить мои он не в состоянии. А сейчас извините, мне нужно надиктовать предложения. Мой кабинет в вашем распоряжении.
— Одну минуту, — произнёс Кузнецов. — Если с Самарой ничего не получится, вы можете отыскать двадцать пять миллионов долларов?
— Это очень большие деньги, мистер Кузнецов. Для понимания, сумма равна всему экспорту СССР в США, Канаду и Великобританию за весь прошлый год . Мне придётся заморозить некоторые проекты, но под залог двухсот миллионов рублей наличными, я подготовлю запрошенные средства до вылета мистера Жданова.
— Двадцать пять миллионов незадекларированных долларов здесь!?
— Вы предпочитаете получить их в США?
— Я даже не знаю, — растерялся Алексей Александрович. — С одной стороны, имея этот капитал с собой можно выставлять любые условия продавцам. Однако не стоит забывать и о рисках связанных с перевозкой и недоброжелателях, которые тут же усмотрят в этом подвох. Как вы их провезли? Опять-таки репутация товарища Жданова...
— Политический вес первого секретаря Ленинграда, безусловно, возрастёт, если он только за счёт личных отношений сумеет получить большой частный кредит. Обычно, при таких крупных сделках денежные средства даже не покидают банк, а просто меняют своих хозяев. На будущее я бы рекомендовал вам иметь свой собственный кэптивный банк и проводить все расчёты оттуда. Но пока этого нет, предлагаю воспользоваться моим. Эту сумму в облигациях положат в банковское хранилище и по первому моему требованию доставят в офис Константину Александровичу Уманскому.
— А почему сразу не в 'Амторг'?
— С таким же успехом я мог бы разбросать купюры над горой Арарат. Мне известно как минимум о четверых сотрудниках этой организации, которые уволившись оттуда, открыли собственные компании и выступают в роли посредников между 'Амторгом' и предприятиями из США, паразитируя на советских заказах. И это не тот случай, когда требуется создать фирму-прокладку для ухода от налогов и деньги возвращаются домой. Боюсь, средства разворуют и поэтому только так. А ещё лучше, поручите переговоры профессионалам. Тот же мистер Фунт из 'Aspen Grove' выторгует как минимум пятипроцентную скидку, где птенцы Микояна будут готовы согласиться с предложенной ценой.
Кузнецов пожав плечами, кивнул головой и неожиданно задал вопрос:
— Мистер Борисов, а вы не думали стать кандидатом в члены партии?
— Зачем мне это? Вопрос доверия между нами не стоит, министром вы меня не поставите, да и не нужно мне это, а вот лишний рычаг давления приобретёте и непременно им воспользуетесь. Не вижу выгоды.
— Тем не менее, подумайте над моим предложением. С вашими организаторскими способностями вы можете курировать те области народного хозяйства, где сейчас испытывается острый дефицит кадров.
— Курировать я могу, к примеру, поставки в Ленинград и области продовольствия или вопросы медицинского обеспечения. Но лезть в политические или военные организации — увольте.
— Тем не менее, моё предложение остаётся в силе.
— Как и моё.
* * *
Перед тем, как писать очередной отчёт, Васильева осмотрела потайную нишу в столе и вынула оттуда записку со своим очередным заданием. Сначала она не поверила аккуратно выведенным строкам ровных букв, прочла ещё раз и поняла: ей стали готовить замену. Познакомить директора со своей 'давней подругой' и сделать всё возможное для их сближения. Что же, ей ли бросать вызов системе, в которой для достижения целей все средства хороши? Её пальцы прикоснулись к медальону на груди. А почему бы и нет? Ясно одно, Елизавета Абрамовна не оправдала надежд, а со мной не сложилось из-за отрицания 'служебного романа'.
