'В беседе объект 'Макропулос' упомянул командира 15-й иранской дивизии генерал-майора Кадери, который был завербован английской разведкой и одновременно состоит на денежном довольствии управляющего активами филиала 'Осиновая роща' в Иране. В момент перехода советских дивизий границы с Ираном и продвижения к Ардебилю, генерал даст команду не препятствовать и не оказывать вооружённого сопротивления для сохранения жизней солдат, после чего оставит вверенную дивизию без обоза и со старшими офицерами уедет в отпуск на виллу у Каспийского моря. Так же объект рассказал, что предлагал использовать свой аэродром (координаты прилагаются вместе с картой) руководству УНКВД Ленинграда, на котором находится значительный запас авиационного топлива и двенадцать новейших транспортных самолётов 'Curtiss-Wright' С-46 'Commando', но не нашёл заинтересованности у них.
На столе объекта были замечены расчёты зависимости выработки толуола при коксовании угля и потери объёмов при отказе от использования донецкого угля с надписью красным карандашом 'страна останется без взрывчатки'. В ежедневнике появилась запись: '12-я танковая дивизия немцев угрожает Тосно. Обеспечить эвакуацию детей совхоза 'Любань' и вывоз оборудования Дубовицкого леспромхоза в Низово. Отв. Евстафьев М.М.. Позвонить Сергею Андреевичу Крючину'.
Агент Красивая'.
Васильева посмотрела на топографическую карту и поняла, что даже если её компактно сложить или скрутить в трубочку, то она не поместится в тайник. Директор как назло презентовал ей карту на толстом ватмане, вся прелесть которой заключалась в изумительной точности да прорисовке мелочей, таких как колодцы с подписанными запасами воды и виллы на побережье. Картографы бы рукоплескали, путешественники — вне всякого сомнения, выражали восторг, а вот ей, сейчас было не до аплодисментов.
'Если окажешься в Персии, сразу езжай туда. Не дворец шаха, но все условия для жизни там есть', — вспомнила она слова директора. — И потянул меня кто-то за язык спросить, а как туда добраться?
Мало того, что прохожие сочувственно улыбались ей, когда она топала с гигантским тубусом, словно несла чертёж стадиона для архитектурной комиссии, так ещё и передать её проблематично. Остановившись у зеркала, она почти не осмеливалась посмотреть в холодное стекло и всё же посмотрела в него, и оно отразило женщину, сияющую, с улыбающимися властными губами, большими глазами и ощущение прислушивания, ожидания чего-то необычного, которое должно случиться прямо резало воздух:
— Карта не влезает, оставлю у стенки, — и добавила про себя: 'ненавижу'.
В груди у неё стало необычайно тепло, словно там поселился яркий шар и исходящий из него фейерверк из маленьких искорок покалывал кожу. Это было почти невыносимо больно и приятно. Она почти боялась дышать, чтобы не раздуть огонь ещё больше, и всё же она дышала, дышала глубоко и свободно. Выйдя на улицу, Вика в последний раз посмотрела на ненавистный ей дом, прикрыла глаза и приняла решение: ноги её больше здесь не будет. Сегодня директор сделал ей предложение и дал время всё взвесить и обдумать. А это ощущение? Такое же восхитительное и неповторимое, как первый поцелуй. Жизнь-то у неё одна, другой не будет! Надо найти в себе силы на то, чтобы соответствовать этому дню, подумала она.
* * *
Жданов летел в Москву давать объяснения в связи с неудачами на фронте, и последние полчаса обдумывал, чью фамилию назвать Сталину. Генерал-лейтенант Пядышев, выбранный на роль мальчика для битья, уже не подходил. Андрей Александрович не нарушал данного им слова, но и удобного соратника, маршала Ворошилова, подставлять не стоило. Климента Ефремовича в лучшем случае отчитают, но так или иначе, его дни на посту командующего Северо-Западным направлением сочтены. И если Сталин спросит его, кто виноват, то он назовёт себя и тут же предложит способы поменять ситуацию в лучшую сторону. Чутьё и полученные сегодня документы, подсказывали, что положительной динамики ожидать не следует, но кое-какие шаги сделать всё же предстоит. Он хорошо помнил из рассказов особо доверенных лиц, как после выстрела в Кострикова в Смольном, на следующий день прибыла комиссия и двести московских чекистов заменили ленинградских коллег, давая понять, что ваш номер восемь, надо будет, спросим. Уберут ли его, Жданова, как в тридцать четвёртом Кирова? Скорее всего — нет, но могут существенно подвинуть и подобного повтора в карьере не хотелось. Жданов не бегал за каждой юбкой в Мариинке, и не позволил бы всяким 'николаевым' застать себя в кабинете со спущенными штанами, да и политиком был гораздо весомее, нежели его предшественник-медоуст. Однако эта 'весомость' могла сыграть злую шутку. Сейчас любая последующая неудача может быть воспринята как зарождение левого крыла партии с пособничеством врагу, и Ленинград ещё долго будут воспринимать не только как колыбель революции, но и опору Зиновьева. Сталин никогда этого не забудет, и Андрей Александрович всегда будет помнить.
Посмотрев в окошко иллюминатора, Жданов заметил один из истребителей сопровождения. Не дай бог случится что-нибудь нехорошее, лётчики пожертвуют собой, но постараются защитить транспортник. Он знал, что у них есть приказ даже идти на таран, в случае невозможности продолжения боя. Вот только получится ли у них? А удастся ли удержать оборону под Лугой? Если применять аллегорию, то надёжный щит Лужского рубежа мог выдержать 37-мм снаряд, а немцы уже лупили калибром семьдесят шесть и то, что дивизии продолжали драться почти подвиг. Однако обороняющийся всегда в невыгодном положении, это понимал даже не имевший военного образования Жданов. Требовать от них наступления, конечно, можно, вот только кто это сумеет всё провернуть без должных резервов? Как один из руководителей обороны, он знал, что в армии наступил тот момент, когда регулярные войска не успевают пополняться прошедшими хоть какое-либо обучение призывниками. Была б возможность провести мобилизацию в апреле, ситуация поменялась бы в корне, но после драки кулаками не машут. Однако смена командующего требовала объяснения, и Жданов несколькими строчками набросал тезисы, об Андрее Никитовиче Астанине: 'способен', 'может', 'верит в победу'. Жаль, детально разработанного плана пока не было, и ожидать его в ближайшее время от штаба Собенникова не стоило. Фронт крошился как перекалённая сталь, и вовремя заткнуть дыру уже считалось трудновыполнимым заданием. Что уж говорить о наступлении? Вместо этого он вёз информацию по воздушным атакам Москвы, номер уже отправленного эшелона из двадцати шести платформ с зенитками и подтверждения о возможном провале по эвакуации Балтийского флота без должного разминирования. С флотом назревала беда. Вместо того чтобы немедля чистить фарватер, тральщики возили бомбы для бестолковой, но политически верной бомбардировки Берлина. К тому же Черчилль регулярно советовал Сталину поскорее уводить из Таллинна флот, а то и вовсе решить вопрос радикально. Однако появиться без каких-либо успехов он не мог, поэтому и отрядил Кузнецова, который не подвёл. 'Осиновая роща' вновь выручила и сделала это как всегда в своём репертуаре. Неизвестный английский разведчик скопировал карту постановки минных заграждений, где ясно указывались координаты 777 немецких и 1261 финских мин. Фотокопия ценного документа ушла вице-адмиралу Трибуцу с требованием немедленно вывезти весь арсенал и начать траление, используя обнаруженное в Таллинне оборудование. Полученный же оригинал спешил в Москву. Жданов хотел лично доложить Сталину и получить от него благодарность. А вот везти валюту в столицу, он посчитал преждевременным решением. На руках всегда должны оставаться одна-две козырные карты. Зато в портфель удачно лёг договор о намерениях в предоставлении кредита вместе с контрактом на поставку радиоламп и телефонного кабеля, что обеспечивало загрузку оставшихся предприятий города на несколько лет вперёд. Лежало там и предложение по нефти-перерабатывающему заводу, но вероятность продолжения была достаточно низкой, да и не интересной первому секретарю горкома. Появится возможность, он о ней заявит, а нет — так нет. На всё, что размещалось за территорией области, его власти уже не хватало, а значит, успех и овации достанутся кому угодно, но не ему. В тех условиях, в которых оказалась страна советов, коней на переправе менять не собирались и Микоян в очередной раз имел возможность порадовать спекулянтов. Положа руку на сердце, всё это занятие около коммерческой деятельностью было не свойственно Андрею Александровичу. Каждый должен заниматься своей работой и нести ответственность на своём участке. Крепкий хозяйственник, безусловно, разбирался в экономике, но сейчас выполнял совершенно не свойственные ему задачи и просто, мимоходом помог своим выдвиженцам и избавил от проблем стратегические заводы, которые, к тому же, уже эвакуировались или находились в стадии демонтажа оборудования. Когда самолёт пересёк Ладогу, Жданов углубился в чтение полученного пакета от Кузнецова. В его руках находилась непривычного дизайна объёмистая папка со стальными защёлкивающимися кольцами, страницы в которой крайне удобно было переворачивать. На обложке, заглавными буквами было написано: 'Poner una pica en Flandes'. Его уже не смущало наличие на листах принятого в советском делопроизводстве грифования. Только вместо фамилий были проставлены цифры, а вместо подписей абракадабра из линий, квадратиков и прямоугольников. Его даже позабавило, что в графе 'получатель документа' так же стоял набор цифр и, судя по всему, так была зашифрована его фамилия. На первых листах шла отражавшая экономическую составляющую области аналитическая подборка. Листы пестрели разнообразными цветными графиками и данными: количество населения, валовый продукт, обеспеченность и потребление продовольствия, эффективность предприятий по каким-то маркерам и коэффициентам, данные по эвакуации, не совпадающие со списками Попкова. Почему-то по убывающей, раскрашенной от зелёного до красного тоннаж флотилии с вспомогательными, транспортными и рыболовецкими судами. В прошлый раз, полученные от американца сведения в аналогичной папке по железной дороге, паровозам и запасам угля сильно помогли. Почти безболезненно разобрались с поставками из Ярославской и Калининской областей, отсрочив крах Кагановича с поста наркома. Сохранили миллионы рублей и создали запас рельс. Умевший вычленять нужную информацию Андрей Александрович, сделал в блокноте пометки, переписав следующие: 'В случае блокады города немцами с юга и финнами с севера, особое внимание следует уделить снабжению предприятий сырьём и вывоза готовой продукции водным путём. Для успешного осуществления следует подготовить инфраструктуру для приёма и отгрузки посредством возведения временных портов на западной и восточной областях Ладожского озера с логистической сетью и складами повышенной защищённости. Создать шестимесячный запас продовольствия, провести ревизию баз 'Заготзерно', обращая повышенное внимание на возможность появления токсичных плесневых грибков рода Fusarium sporotrichiella. Пересчитать логистику мелькомбината ЛКХП. Произвести мобилизацию плавательных средств и озаботиться постройкой новых в размере 15-27% от имеющихся за счёт 50 самоходных тендеров и плашкоутов грузоподъёмностью 15 тонн. Осуществить резервное бесперебойное электроснабжение путём прокладки силового кабеля до Волховской ГЭС по дну озера и трубопровода для перекачки ГСМ'. Предлагалось на берегах Шлиссельбургской губы в бухтах Морье, Новая, Осиновец, Гольсмана и Каботажная выстроить пирсы с подводкой железнодорожного полотна. И снова Жданов сделал пометки. Тут же шли расчёты по строительным материалам, людским ресурсам, задействованной техники и срокам исполнения. К ним прикреплялись листы с общими чертежами плашкоутов, судов и самоходных барж, которыми можно было заметить аналоги паромов Герберта и Зибеля, либо приобрести их сразу или изготовить на верфях города.
Записав, Жданов на минуту задумался. Если проследить ход аналитического расчёта, то получалось, что к концу сентября город подвергнется жестокому испытанию, и Лужский рубеж мы не удержим. 'Не верит в нас аптекарь, — тихо произнёс Жданов, — но и не бежит, сукин сын'.
— Кто сукин сын? — тут же спросил сидевший позади председатель Ленгорисполкома Попков.
— Пётр Сергеевич, — не поворачивая головы, отвечал Жданов, — проверь-ка цифры по эвакуации за четырнадцатое и девятнадцатое число. Люди в Новосибирске уже должны быть, а их всё нет. В Пушкине не порядок. Куда смотрит партийный контроль? Вон, обожаемый советскими детьми фантаст Беляев до сих пор там, а ведь ему дом в Пицунде подготовили. Товарищей от дела оторвали, средства затратили, чтобы писатель творил и ни в чём не испытывал нужды. Профессор Чернов там же. Разберись и доложи.
Попков полез в портфель, а Андрей Александрович нажал тумблер, включая персональное массажное кресло, способствующее снижению артериального давления и сердечных сокращений. После известных событий и рекомендаций врачей, Лёша Кузнецов где-то раздобыл это чудо и теперь во время перелётов спину приятно массировал скрытый под кожаной обивкой механизм. Расслабившись, Жданов продолжил изучение документов. Дальше шёл перечень кораблей с пометками. Часть из них находилась непосредственно в акватории озера, а часть речных несамоходных судов была разбросана по речным стоянкам. Флотилия базировалась в Сортанлахти, буксиры в Шлиссельбурге, тральщики стояли у причалов Осиновецкой базы. Жданов не разбирался в кораблях, поэтому лишь бегло ознакомился и перевернул страницу. Следующий лист был почти копией первого, только графики расчётов вели свои координаты с ноября месяца этого года. В конце шли данные по возможным потерям среди населения области, а так же способы разрешения кризиса и первый секретарь невольно прикусил губу. Такого просто не могло быть. Разрешить в области индивидуальные хозяйства, огороды с арендой земли, хозрасчёт, коммерческая торговля продовольственными товарами, беспроцентный кредит, свободная экономическая зона — разве это выход? Но с другой стороны прогнозы жуткого голода и потери среди людей только старшего возраста в 64% при самом благоприятном исходе. Жданов пролистал пару страниц и вернулся назад. 'Фермерство' — почёл он.
'Почему не колхозы? — задался он вопросом. — Дать оставшимся в области сельским жителям коров и корма с использованием запасов уже возведённого силоса на 25000 кубических метров, после чего выпустить их продукцию на рынок? Выделить семьям рабочих от 4-6 соток земли под дачные хозяйства. Да он в своём уме, плодить зачатки эксплуататоров? Нет, страна не оставит Ленинград и поможет, как и город в свою очередь сделает всё для страны'.
Размышления Жданова прервал Белов, появившийся возле него внезапно и совершенно бесшумно. Хоть воздушный лайнер и был оборудован самой совершенной на то время звукоизоляцией, шум моторов проникал в салон и отображался постоянным гудением, из-за которого шаги были не слышны. В его руках был термос и маленький пенал. Настало время приёма лекарства, а вместе с ним напоминание о зависимости.
