— Гава! — оскорбленная пренебрежением к собственной персоне, Пенелопа немедленно расстаралась на разные слоги, ткнув пальцем в Сириуса.
Все сидящие за столом так и покатились со смеху, в том числе и Сириус, но больше всех веселился Снейп.
— Слушай, Блэк, я согласен — девочка и впрямь очень наблюдательная, — простонал он, вытирая выступившие от смеха слезы.
Успокоились только через несколько минут. Пока миссис Уизли суетилась у стола, подавая десерт, Гарри вновь вернулся к вопросу о Дадли.
— Видишь ли, Гарри, — начал Дамблдор, накладывая себе шоколадный мусс, — ты ведь помнишь, что я каждый год просил тебя возвращаться на Тисовую улицу, хотя бы на несколько дней? Дело в том, что кровная защита, которую тебе обеспечивал дом твоих родственников, должна обновляться твоим присутствием ежегодно. Если же ты перестаешь приезжать туда, то она исчезает через полтора года с момента твоего последнего пребывания там.
— Я перебрался на Гриммо и она закончилась? — испугался Гарри.
— Именно, — кивнул старик, — и потому я решил навестить дом твоих родственников и наложить на него защиту, почти такую же, как и на Гриммо, но несколько иного характера. Когда я добрался на место, то обнаружил следящих за домом Пожирателей. Они выжидали, пока твоя кровная защита спадет, чтобы напасть на твоих родственников.
— Они в порядке? — в ужасе прошептал Гарри.
— Мне пришлось войти в дом — я хотел убедить твоих тетю и дядю принять мою помощь, — продолжил Дамблдор, запихнув в рот ложку мусса, — но обнаружил там только твоего кузена. Мальчик поведал мне, что родители уехали из города на три недели — у мистера Дурсля открывается новый филиал фирмы. Мы не имеем никакой возможности связаться с ними — если нас выследят, то они могут пострадать. Наложить же защиту на дом без их присутствия невозможно, они просто сами не найдут свой дом по возвращении. Мне пришлось забрать твоего кузена, иначе его бы ждала верная смерть, как только кровная защита перестала бы действовать.
— Почему же он был ранен? — удивился Рон.
— Из дома трансгрессировать нельзя, — объяснил Дамблдор, — он значится в Министерстве, как твой адрес, а нам, думаю, хватит и одного разбирательства в суде. Потому мне пришлось вывести мальчика за дверь, где нас уже ждали. К счастью, все обошлось — в него лишь вскользь попало отбитое Пожирателем мое собственное заклинание. В Мунго легко устранили ранение.
— Как же его пустили в Мунго? Он же магл? — спросил Фред, накладывая себе третью порцию десерта.
— Посвященные маглы, то есть те, которым известно о нашем мире, допускаются в магические, не доступные обычным маглам, места в сопровождении волшебника, — ответила за старика Гермиона, — как иначе мои родители могли бы попасть в Косой переулок или Гринготтс?
— Абсолютно верно, мисс Грейнджер, — кивнул Дамблдор.
— А если они вернутся и нарвутся на Пожирателей? — задал Гарри мучивший его вопрос.
— У дома круглосуточно дежурят несколько членов Ордена, как только твои родственники вернутся, мы сразу наложим на дом защиту и отправим мальчика обратно, а пока ему придется побыть здесь, — успокоил его старик.
— Это мы уже поняли, — вздохнул Фред.
— Какие еще новости, Альбус? — спросил Люпин, почуяв волнение Дамблдора.
— Министерские чиновники крайне недовольны, что одиннадцать студентов прервали обучение и покинули школу, — помявшись, признался Дамблдор. — Мне удалось убедить их, что это было сделано в целях их безопасности, и они продолжают обучение на дому, но, боюсь, может прибыть проверка.
— Экзамены? — перепугался Рон.
— Лишь по четверым основным предметам, обязательным для аттестации, — с улыбкой ответил старик, — это Защита от темных искусств, Трансфигурация, Заклинания и Зельеварение. Так что, думаю, если вы немного позанимаетесь, то проблем не возникнет — в конце концов, учителя у вас имеются в наличии.
— Ну, насчет Защиты — я согласен, — кивнул Гарри, взглянув на Люпина, и нехотя добавил, — и насчет зелий — тоже… (Снейп старательно делал вид, что оглох) А остальные?
— И остальные есть, — ответил старик с хитрой улыбкой.
— Кто же будет преподавать Трансфигурацию? — удивился Люциус.
— Помнится, Люциус, ты был лучшим по Трансфигурации все те годы, что я тебя учил, — подмигнул ему Дамблдор.
— Но я же не учитель! — возмутился Малфой. — Я не умею преподавать!
— В данном конкретном случае важно не умение, а желание, — спокойно ответил старик.
— Не переживай, Люциус, я тоже не учитель, — засмеялся Люпин, — у тебя все получится.
— А когда мы начнем заниматься? — взволновалась Гермиона.
— Завтра! — поспешно выкрикнул побледневший Рон.
— Профессор, но вы не сказали, кто будет учить нас Заклинаниям! — спохватился Гарри, видя, что Дамблдор уже продвигается к камину.
— Боюсь, с этим преподавателем вам придется договариваться самим, — загадочно ответил старик, — меня он почему-то терпеть не может. Доброй ночи!
— Не понял… — пробормотал Гарри, задумчиво глядя в камин, в котором скрылся Дамблдор. — Кого он имел в виду?..
Все несколько секунд непонимающе смотрели друг на друга, а потом дружно прибавили глаза.
— Беллатриса!!!
— Это будет непросто, — безаппеляционно заявил Рон.
— Ох, вы только посмотрите, как мы засиделись! — воскликнула миссис Уизли. — А нужно еще мальчика на ночь устроить!
Она умчалась наверх, утащив с собой Сириуса и Люциуса, остальные потянулись по комнатам, и через пять минут на кухне остались только тихо сидящий за столом Дадли и Гарри, допивающий чай.
— Ты как, Дадли? — спросил Гарри после пятиминутного напряженного молчания.
— Нормально, спасибо, — кивнул тот, глядя перед собой, и вдруг спросил. — Они ведь будут в порядке?
— Конечно, — ответил Гарри — здесь уточнения не требовалось, — Дамблдор обо всем позаботится…
— Угарный дед, — пробормотал Дадли, — всю дорогу кормил меня лимонными дольками.
— Ты ведь вроде их любишь, — удивился Гарри, услышав из уст Дадли высшую похвалу в адрес Дамблдора. — Хотя теперь я уже не уверен — ты так изменился за эти полтора года…
— Да надоело, — фыркнул Дадли, безошибочно распознав намек, — уже ни одни джинсы не налазят… Записался в качалку… Вес, правда, не сильно сбросил, зато вид поменял…
— А родители как отнеслись? — полюбопытствовал Гарри.
— Мама сначала поныла, что я пончики есть перестал, а потом успокоилась, — ответил Дадли, и неожиданно усмехнулся. — Тетушка Мардж очень расстроилась.
Гарри оглушительно захохотал, вспомнив, как тетка восхищалась упитанностью Дадли. Теперь кузен больше напоминал Шварцнеггера.
— А этот парень… Ну, что меня провожал… твой друг? — неожиданно спросил Дадли.
— Можно и так сказать, — удивленно ответил Гарри, — а что?
— Так, ничего, — мотнул головой Дадли и, помолчав, добавил. — Я всегда думал, что такие, как вы, относятся к нам… Ну-у… Как мы к тебе… А он — нет…
— Здесь никто не будет так к тебе относится, — успокоил его Гарри, поднимаясь из-за стола. — Ладно, пойдем спать. Не удивляйся, если увидишь живой портрет или такого маленького ушастого человечка. Это Кикимер, домовой эльф.
— Кто? — удивился Дадли.
— Ну, вроде как я для вас, — объяснил Гарри и с удивлением увидел, что Дадли покраснел.
Парни пошли наверх, в свои комнаты. На третьем этаже самозабвенно спорили зельевар и миссис Уизли.
— Северус, ребенку нельзя дышать этой гадостью! — сердилась Молли, вприпрыжку догоняя зельевара.
— Беллатриса уснула под воздействием Костероста, я не хочу ее будить! — ответил Снейп, перетаскивающий детскую кроватку в лабораторию. — Это всего лишь на одну ночь! Течь в подвале прекратилась, и завтра Белла вернется на свое место. К тому же сейчас в лаборатории ничего не варится!
Миссис Уизли попыхтела еще немного и, пожелав мальчикам спокойной ночи, отправилась вниз. Дадли ушел в комнату слизеринцев, а Гарри, потоптавшись немного на третьем этаже, спустился к себе. Ему нестерпимо хотелось увидеть Беллу, но Снейп, очевидно, заподозривший что-то неладное, продолжал громыхать в лаборатории, не закрывая дверь, и Гарри предпочел не рисковать. Когда он вошел в спальню, Драко и Джонни уже мирно спали. Гарри быстро разделся, залез под одеяло и начал думать.
Того, что сейчас происходило, просто не могло происходить. Он припоминал все моменты, когда так или иначе сталкивался с Беллатрисой, пытаясь убедить себя, что это всего лишь игра воображения.
Первый раз он увидел ее «живьем» в омуте памяти Дамблдора три года назад. Он ведь ничего не почувствовал тогда, правда? А то, что она ему приснилась той же ночью — только дань сложившемуся впечатлению… Он думал о ней после… Часто думал… Но только оттого, что никогда в жизни не видел настолько фанатично настроенной сторонницы Волан-де-Морта. А вовсе не из-за ее потусторонне-прекрасных глаз. Стоп! Каких глаз? Нет у нее никаких глаз! Тем более прекрасных!
Но они есть… Он сам видел, когда держал ее на руках. Глубокие и загадочные, черные, как сама Смерть… Чернее ночи, чернее воронова крыла, чернее мантии Снейпа. Стоило ему поднять на нее взгляд, как он с громким «Бульк!» утонул в этих чертовых глазах, его засосало в них, как в болото, как в дневник Риддла на втором курсе…
Пятый курс. Побег Пожирателей из Азкабана. Он все еще хранил магическое фото Беллы, вырезанное из Гермиониного «Пророка». Хранил там, куда Рон, регулярно («Гарри, займи пару чистых носков!») потрошащий его чемодан никогда бы не полез — в учебнике по зельеварению.
Битва за Пророчество. Он до сих пор спрашивает себя, почему Белла, разбрасывающая Авады направо и налево, словно конфетти на свадьбе, запустила в Сириуса безобидный Ступефай? Ведь не из-за того, что за пару минут до этого, прижимая к себе безоружного Невилла, встретилась с ним взглядом? И это ведь не улыбка промелькнула на ее лице, а злобная гримаса? И она никак не могла знать, что, когда он погнался за ней, еще не зная, что Сириус остался жив, что Люпин выхватил его из арки за секунду до конца, когда он бросил в нее «Круцио», то в последний момент передумал? Она ведь не потому сказала, что нужно захотеть?
Но самое непонятное — почему она? В конце пятого курса Гарри сделал потрясающее открытие — нетрадиционная сексуальная ориентация в магическом мире считалась вполне традиционной. Более того — добрая треть его однокурсников спокойно встречалась с парнями. Гарри бы смирился, почувствуй он внезапно влечение к парню, будь это даже кто-то совсем ему неподходящий — например, слизеринец… Или Снейп… Или Дадли… Да хоть сам Дамблдор!!! Это можно было исправить, но вот тут не вышло… Почему она? Почему это Беллатриса Лестрейндж?
Она старше его почти в три раза, но ей ни за что не дашь больше тридцати. Словно время над ней не властно. Ни годы, ни Азкабан не смогли уничтожить ее красоту, потустороннюю, почти вампирическую красоту — белую кожу, не тронутую румянцем, бездонные, точно адские пропасти, глаза, и неожиданно яркие, сочные, будто накрашенные губы…
После того, как он подержал ее на руках, она снова ему приснилась… Только не в Министерстве, и не в зале суда, и даже не в Азкабане… То, что она вытворяла в этом сне, ну никак не соответствовало поведению воспитанной аристократки. Хотя, кто знает, может, для Пожирательницы это, как раз, норма? Но он-то сам точно всего этого не умел…Хотя он вообще ничего не умел… Пришлось посреди ночи вставать и лезть под холодный душ, а Малфой потом над ним ржал и всю ночь пытался выяснить, кто же Гарри приснился. Если б он узнал, холодный душ понадобился бы уже ему. Просто как средство от обморока.
Наверное, не стоит с ней сближаться. Лучше держаться подальше — мало ли… Не хватало еще опозориться перед Беллатрисой. И вот вам, пожалуйста, актуальный вопрос дня — а получится ли теперь держаться от нее подальше? С распухшей от всех этих дум головой Гарри наконец уснул.
Утро началось довольно весело, как, впрочем, и любое другое в доме на Гриммо. В лаборатории отчаянно голосила Пенелопа, на кухне гремела кастрюлями миссис Уизли, а в комнате слизеринцев громко гоготали три глотки.
— Доброе утро! — разбудил Гермиону веселый голос Джинни.
— Доброе, — улыбнулась девушка, сползая с кровати и натягивая халат, — кто в ванную последний?
— Никого, тебе повезло, — засмеялась Джинни, — Луна уже выкупалась, я тоже, а Тонкс сегодня ночевала у Римуса.
— Ясно, — кивнула девушка и направилась в душ.
Спустившись через десять минут на кухню, Гермиона обнаружила там всю женскую половину Гриммо, а так же Рона, Сириуса и Люциуса. Малфой-старший наслаждался общением с дочерью, Рон сидел, уткнувшись в учебник по Защите, чем удивил Гермиону до крайности, а Сириус просто путался под ногами. Миссис Уизли сообщила, что завтрак будет через пятнадцать минут, и Гермиона решила пока поработать над интересным боевым заклинанием, найденным вчера в книге из библиотеки Сириуса. Предупредив, что подойдет позже, она направилась в гостиную.
— Ты что такая грустная? — поинтересовалась Тонкс у Марьяны, помогая ей делать бутерброды.
— Просто хочу, чтобы все это поскорее закончилось, — призналась девушка, — слишком уж много нападений происходит в последнее время. И это только из числа тех, что сообщает нам Дамблдор.
— Ничего, все закончится, рано или поздно, но мы победим ублюдка, — бодро сказала Тонкс, строгая колбасу. — А когда он сдохнет, мы все отправимся в какой-нибудь ночной клуб и пропляшем всю ночь. Вот только я не знаю, какой тут в Лондоне есть хороший клуб.
— Три бегемота, — неожиданно рявкнул вошедший на кухню Снейп, держа подмышкой девочку, а в другой руке грязную пустышку.
Все удивленно переглянулись — кто бы мог подумать, что зельевар так хорошо разбирается в ночных клубах.
— А где такой клуб, Северус? — робко спросила Тонкс.
