— Это ложь, я ничего не помню, — немедленно запротестовал Сириус, отодвигаясь подальше от Беллатрисы.
— Я не собираюсь выслушивать нелепые оправдания, — рявкнула Гермиона, — я возвращаюсь к Марьяне!
Круто развернувшись, она зашагала прочь из кухни, Белла, сверкнув напоследок глазами на Пенси, поспешила следом.
— Как она? — хмуро поинтересовалась Гермиона, входя в свою спальню. За ней влетела разозленная донельзя Беллатриса.
— Все так же, — вздохнула Джинни, гладившая руку безмолвно сидящей на кровати Марьяны.
— Мы должны что-то сделать, — Гермиона обвела остальных усталым взглядом.
— Постой-ка… — Белла забралась на кровать, села позади Марьяны, осторожно распустила ее волосы и принялась гладить по голове, пропуская через пальцы длинные пряди.
Какое-то время девушка никак не реагировала, но потом Гермиона, не спускающая глаз с лица подруги, заметила, как дрогнули ее губы, а затем из глаз ручьями потекли слезы. Белла продолжала водить руками по волосам девушки, и та внезапно разрыдалась.
— Милая, не плачь! — Гермиона бросилась к подруге и обняла ее.
— Не раскисай, грязнокровка, — Белла притулилась сбоку, гладя Марьяну по спине, — иначе кто же мне поможет?
— Да я даже не знаю, чем тебе помогать? — всхлипнула Марьяна, прижимаясь к Гермионе.
— Я расскажу, — грустно улыбнулась Беллатриса, — обязательно расскажу, обещаю… А сейчас пойдем завтракать.
— Нет, я не могу, там они! — испугалась Марьяна, вытирая глаза.
— Ничего, пусть они боятся, а напинать им мы тебе поможем, если понадобится, — кровожадно пообещала Беллатриса, слегка улыбнувшись при виде робкого восторга на лице Марьяны.
Едва войдя на кухню, Марьяна нос к носу столкнулась с Пенси. В тот же миг в душе вновь закипела ярость, такая жгучая и всепоглощающая, что девушка испугалась, что она накинется на девчонку. Руки затряслись, к горлу подступил склизкий комок, и Марьяна вдруг осознала, что, не отрываясь, смотрит на бьющуюся жилку на шее Пенси. Ей пришлось сглотнуть, так как изо рта едва не потекли слюни.
— А ну, с дороги, потаскуха! — рявкнула идущая следом Белла, недоумевая, отчего на входе возник затор.
Пенси вздрогнула и метнулась к столу, где уселась между Снейпом и Сириусом. Марьяна помотала головой, сбрасывая непонятный дурман. Гермиона взяла ее за руку и подвела к столу, где усадила с самого края, подальше от Блэка. Мужчина же, завидев девушку, подскочил с лавки и бросился к ней, но путь ему преградила Беллатриса.
— Назад, Блэк, не смей к ней приближаться, или я тебя заколдую, — пригрозила она, тыча Сириусу палочкой в нос.
— Дай мне поговорить с ней! — взмолился Сириус. — Марьяна, это недоразумение!
Марьяна даже не повернула головы в его сторону, сейчас ей начало казаться, что спуститься на завтрак было не самой хорошей идеей.
— Сириус, угомонись, оставь девочку в покое! — прикрикнула миссис Уизли, накрывавшая на стол.
Никогда еще завтрак не производил такого гнетущего впечатления. Марьяна не положила себе на тарелку ни крошки еды, поперек горла стоял ком, а перед глазами снова и снова возникала увиденная ночью картина. Сириус сидел как на иголках, у него тоже не было аппетита. Пенси несколько раз попыталась заговорить с ним, но видя, что он не реагирует, сменила тактику: принялась подсовывать мужчине лакомые кусочки.
— Скушай бутербродик, — ворковала она, подкладывая на тарелку Сириуса сандвич с ветчиной, — это очень вкусно.
Сириус стиснул зубы так, что они едва не раскрошились. Гермиона, скосив глаза под стол, заметила, что Беллатриса, яростно запихивающая в рот куски омлета, поглаживает лежащую на коленях палочку, и против воли усмехнулась — ее собственная палочка торчала из кармана под рукой. Марьяна, услышав чириканье Пенси, прикусила губу и опустила голову, чтобы не смотреть на Сириуса.
Из всех присутствующих желание поговорить сохранилось, помимо Пенси, только у Пенелопы. Старательно увертываясь от ложки с детским творожком, которую пытался засунуть ей в рот зельевар, она принялась проводить ревизию знакомых.
— Гага! — объявила она, указав на Снейпа, затем ткнула пальцем в Пенси. — Бяка!
— Еще какая, — подтвердила Беллатриса, с размаху всадив вилку в беззащитную сосиску.
— Ляля! — Пенелопа незамедлительно повернулась на звук.
— Пенни, не вертись! — буркнул Снейп, обнаружив, что измазал девочке все лицо творогом.
— О! О-о-о! — внимание малышки привлекла Гермиона, и она решила непременно выяснить ее имя.
— Это Гермиона, — учтиво представила девушку Беллатриса.
— О-на! — сократила для удобства Пенелопа и уставилась на Драко. — О!
— Драко, — подсказала на этот раз Нарцисса.
— Ля-ка! — расстаралась девочка. Нарцисса засмеялась, а Драко надулся.
— О! — следующим вниманием малышки завладел сидящий по правую руку от сына Малфой-старший.
— Люциус, — с улыбкой представился девочке отец семейства.
— Люлю! — окрестила его добрая Пенелопа и, наконец, заприметила ложку, которой зельевар попадал ей куда угодно, только не в рот.
— Профессор, хотите, я покормлю малютку? — любезно предложила Пенси.
— Нет, мисс Паркинсон, благодарю, я сам справлюсь, — отказался от услуги зельевар, хмуро наблюдая, как Пенелопа размазывает творог по его мантии.
Видя, что покормить девочку не удастся, Пенси вспомнила про некормленного Сириуса и удвоила заботу.
— Сириус, скушай сосисочку, ты же ничего не ел, — озабоченно застрекотала она, подсовывая ему под нос вилку с наколотой сосиской.
Марьяна судорожно вздохнула, сжав ручку чашки с такой силой, что костяшки пальцев побелели. Белла и Гермиона хмуро переглянулись. Сириус насупился и отвернулся от Пенси, но девчонка не отставала.
— Ну, хотя бы конфетку, скушай, милый, это вкусно — заканючила она, поднося к губам Блэка развернутый трюфель. Сириус тяжко вздохнул, виновато взглянул на Марьяну и открыл рот.
Девчонка радостно подпрыгнула, мигом всунула конфету ему в рот и вдруг нагло поцеловала прямо в губы. Сириус с трудом оторвал от себя наглую девицу.
— Вкусно, любимый? — ехидно ухмыляясь, спросила она.
Это было уже слишком. Марьяна, расплакавшись, вскочила и, закрыв лицо руками, бросилась прочь из кухни. Ничего не видя с закрытыми глазами, она не вписалась в поворот и врезалась головой в косяк, разбив себе лоб. Гермиона вскрикнула от жалости, слетела с лавки и помчалась вслед за убегающей подругой. В наступившей тяжелой тишине члены Ордена услышали едва заметный смешок Пенси. И тут Беллатрису прорвало.
Испустив яростный вопль, она сорвалась с места и, подскочив к Пенси, схватила ее за волосы и намотала их на кулак. Члены Ордена даже не успели понять происходящее, а Белла уже ткнула девчонку лицом в тарелку с кашей.
— Кушай, дорогая, вкусно?!! — заорала она, вытаскивая Пенси из тарелки.
Девчонка отчаянно заверещала и попыталась вырваться, но Беллатриса сунула ее мордой в кашу еще раз. А затем еще.
Через минуту Пенси было не узнать: тарелка опустела — каша оригинальной лепниной покрывала ее лицо и волосы, сползая мерзкими ошметками на дорогое платье, изящная прическа напоминала воронье гнездо, на лбу виднелась ссадина — Белла промахнулась раз мимо тарелки, тюкнув девчонку головой об угол стола.
Сидящие за столом молча наблюдали спектакль — никто, даже миссис Уизли, не попытался заступиться за Пенси. Вопя от ужаса, девчонка наконец вырвалась и помчалась в подвал, не разбирая дороги.
— Поганая сука! — выкрикнула ей вслед Беллатриса, тяжело дыша от ярости, затем повернулась к Сириусу. — А ты… Кобель!!!
— Гава! — смягчила вердикт добродушная Пенелопа, но на этот раз смешно никому не было.
Все еще кипя от негодования, Белла схватила чистую тарелку Марьяны, покидала на нее несколько кусочков ветчины и сыра и потянулась за омлетом. Увидев, что блюдо опустело, она волком оглядела завтракающих.
Все, кто к тому времени не успел покончить с едой, испуганно вжав голову в плечи, рывком подвинули Беллатрисе свои тарелки. Женщина провела тщательную ревизию предложенного, забраковала объеденный омлет Рона и политый кетчупом — Гойла, и остановила свой выбор на том, что пожертвовал Люциус. Стряхнула омлет на Марьянину тарелку, подхватила ее же чашку с кофе, напоследок злобно зыркнула на Блэка и вылетела из кухни. Все с облегчением вздохнули.
— Надо же, какая замечательная женщина, — неожиданно заявила миссис Уизли, с восхищением глядя вслед Беллатрисе.
Члены Ордена удивленно захлопали глазами: никто еще ни разу не слышал, чтобы она отзывалась положительно о бывшей Пожирательнице. Наоборот, стоило той встать на ноги, миссис Уизли всеми правдами и неправдами старалась не оставлять с ней детей в одной комнате, а поход в Гринготтс едва не довел ее до припадка.
— А если бы мы весь омлет съесть успели, что бы она с нами сделала? — испуганно спросил Дадли, которому пожертвовать было нечего.
— Наизнанку бы вывернула и достала, — пессимистично ответил Фред, у которого явно пропал аппетит.
Остаток дня прошел как в кошмаре. Единственным плюсом разыгравшегося за завтраком представления стал отъезд Пенси. Разобиженная на весь белый свет, она собрала чемодан и покинула Гриммо через заднюю дверь кухни. Свидетельницей ее побега стала только миссис Уизли, готовящая обед, провожать слизеринку, разумеется, никто не вышел.
С отъездом Пенси ситуация на Гриммо не особо изменилась. Марьяна засела в спальне девушек, наотрез отказываясь выходить, Гермиона, Белла и Тонкс не оставляли ее ни на минуту, стараясь поддержать, остальные были с ними солидарны. Скоро в комнату, словно к памятнику Вечному огню, потянулись паломники.
Сперва заглянул Люпин с длинной лекцией о том, что жизненные испытания укрепляют веру в себя. Когда оборотень ушел, его сменили Гарри, Рон и Драко, хоть и без лекции, но с огромным желанием поддержать девушку. Следом Марьяну посетила чета Малфоев вместе с Марионой. Близнецы попытались развеселить девушку, использовав богатый спектр своих изобретений. Миссис Уизли то и дело просовывала в дверь свежеприготовленные любимые кушанья Марьяны. Ближе к вечеру нарисовался Снейп, оглядел ее осунувшееся лицо и исчез, а через минуту вернулся с Успокоительным зельем, которое доставлял затем каждые полчаса. Марьяну навестили даже слизеринцы в компании с Дадли, и хотя за полчаса ограничились одной-единственной фразой из уст Винса: «Ну это… типа… забей», девушка была им признательна за поддержку. Единственным человеком, которому в спальню путь был закрыт, оказался Сириус, хотя и нельзя было сказать, что он не предпринял таких попыток.
Он появлялся под дверью каждые полчаса, и начинался сущий ад. Сириус орал, умолял, стоял под дверью на коленях, пинал ее ногами, а один раз попытался выбить при помощи заклинания. В конце концов у Тонкс кончилось терпение, и она, распахнув дверь, приложила Блэка Ступефаем. Сириуса, валявшегося под дверью без сознания, обнаружил Люциус, когда, удивленный возникшим затишьем, отправился проверить обстановку.
— Все это ложь, правда? — спросила Марьяна вскоре после того, как Сириус успокоился. — Нет никакой любви…
— Жаль огорчать тебя, грязнокровка, но она есть, — вздохнула Белла, присаживаясь на кровать рядом с ней. — Хотя и не всегда правильная.
— Как это любовь может быть неправильной? — усомнилась Гермиона, удивленная ее речью.
— Может, поверь мне, — грустно усмехнулась Беллатриса. — Не тогда, когда нужно, или не к тому, или вопреки… Но она есть, и пусть это не та любовь, которую ты ждал, но отказываться от нее нельзя, потому что это то единственное, что вообще хоть что-нибудь значит в нашей жизни.
— А ты любила когда-нибудь? — спросила у нее Марьяна.
— Кажется, да… — вздохнула Белла, и на лице ее на миг мелькнула улыбка, — но этот человек умер. Погиб, потому что я совершила ошибку.
— Мне очень жаль, — прошептала Марьяна.
— Разве Родольфус умер? — удивилась Гермиона.
— При чем здесь Родольфус? — скривилась Белла. — Думаешь, он меня когда-то любил? Мы ведь говорим о любви, а не о замужестве. Если собрать всех женщин, что прошли через его постель за все эти годы, то их армия разнесет Волдеморта к чертям собачьим, даже если они будут маглами.
— Я думаю, обязательно найдется такой человек, которого ты сможешь полюбить, — улыбнулась Марьяна, укладываясь в постель.
— Возможно, уже нашелся, — буркнула себе под нос Беллатриса, но ее никто не услышал.
Марьяна заснула на кровати Гермионы, той пришлось занять койку Беллы, и женщина решила отправиться спать в освободившийся подвал. Пожелав всем спокойной ночи, она спустилась вниз и почти не удивилась, застав там сидящего на койке Гарри.
— Караулишь кровать? — съязвила Беллатриса, не желая признаваться себе, что рада появлению мальчишки. — Напрасно, что-то не припоминаю, чтобы она бегала по комнате.
— Даже если и так, я неплохо сижу верхом, — в тон ей сострил парень.
— О, Поттер, это намек? — приподняла брови Белла, вынимая из шкафа ночную рубашку и расстегивая платье. Гарри поспешно отвернулся.
— Можешь поворачиваться, хотя вид сзади тоже неплох, — переодевшись и забравшись под одеяло, заявила она через пару минут. Гарри подошел к ней и сел на край кровати.
— Думаешь, Сириус и впрямь изменил Марьяне? — с сомнением спросил он. — Вид у него совсем убитый.
— Я не знаю, Поттер, — покачала головой Беллатриса, — я видела их в одной постели своими глазами.
— Я не верю, что он мог так поступить, — гнул свое Гарри, — у них ведь не сразу все наладилось, но в Рождественское утро он был таким счастливым… Я по-настоящему обрадовался за него, он это заслужил. И чтобы вот так глупо все разрушить…
Белла молчала, погруженная в собственные мысли. Из раздумий ее вывел голос Гарри, и она не сразу поняла, что парень о чем-то ее спрашивает.
— Что ты говоришь, Поттер? — переспросила она, сбросив оцепенение.
— Я спросил, можно ли мне остаться? — смущенно повторил он.
Беллатриса чуть заметно улыбнулась и откинула одеяло. Гарри моментально покраснел, но все же стянул футболку и юркнул к ней в постель. Со штанами расстаться он так и не решился.
