— Тогда почему никто из Неформалов не убит и даже не ранен?
Взлом не ответил, и молча выстрелил в него из бластера. И в этот момент у меня получилось вернуть себе толику контроля и заменить бластер на дротикомет. Который я перед выходом не стал заряжать.
— Тревога!!! Нападение!!!— заорал Эгида и с размаху влепил мне хук в челюсть.
Мир скрылся за россыпью искр, но удар, который бы в обычных условиях гарантированно отправил меня в нокаут, Взлому был безразличен. Он достал из браслета меч и принялся наседать с ним на Эгиду, который ничего не мог противопоставить дезинтрегрирующему лезвию. Тот отпрянул назад по коридору, пользуясь своим полетом, и швырнул в меня пенную гранату.
Сила Взлома, как я понял, воздействовала на спинной мозг и области головного, отвечающие за моторику. Он уверенно копировал мою походку, а по свидетельствам немногих выживших его жертв, без труда имитировал почерк. Он брал под контроль затверженные рефлексы и мышечную память. Что и сыграло с ним злую шутку. Видя летящую ему в лицо гранату, он не придумал ничего умнее, как разрубить ее.
Моей ловкости оказалось достаточно, чтобы мгновенно отскочить назад и выскользнуть из куртки, на которую налипли брызги удерживающей пены. Но вот скинуть также быстро штаны и кроссовки Взлом уже не мог. Капли на глазах раздувались, сковывали движения и, наконец, приклеили мои подошвы к полу.
Эгида ринулся ко мне с намерением вырубить окончательно, но Взлом приставил меч к моему горлу.
— Замер на месте. Сдвинешься, и я перережу ему горло.
Эгида остановился. Я мысленно завыл от отчаяния. Ну почему он решил побыть героем именно тогда, нужно было дать мне умереть?! Взлом тем временем повернулся к вестибюлю, где заканчивалось избиение злодеями Стражей и сотрудников СКП. На ногах держались двое: азиатка с арбалетом и Виста.
Взлом прицелился в их направлении и выстрелил.
Виста замерла на месте. Серая. Закольцованная.
Яростный вопль Эгиды, наверное, было слышно на другом берегу Рва. Он проскользнул по коридору у самого потолка, сжав в обеих руках пенные гранаты, и обрушился на злодеев как метеорит. Попытался, точнее. Трикстер телепортировал его, обменяв местами с одним из отключившихся оперативников, Скиттер накрыла насекомыми, одна из монстрособак Адской гончей зажала его зубами, а Сплетница тут же залила его пеной из трофейного распылителя.
Потом меня с головой накрыла тьма Мрака, оставив наедине с ужасом от осознания случившегося. Через некоторое время тьма исчезла, Трикстер обменял меня со Стояком, вытаскивая из пены а через мгновение перед моими глазами возникло нечто огромное, металлическое и ощетинившееся орудийными стволами.
Робокостюм Дракон. Она прибыла на помощь.
Слишком поздно. Висту это не вернет.
Завершить мысль я не успел. Моя рука нацелилась прямо в 'морду' робокостюма, а потом луч бластера проделал в нем сквозную дыру, вышел в районе хвоста и пробил насквозь еще два дома с противоположной стороны улицы.
Бой затих. Я не чувствовал в себе сил сопротивляться влиянию Взлома, бороться, даже ненавидеть этих подонков. Отчаяние. Чистое, незамутненное отчаяние — вот и все, что мне оставалось. Как бы ни относились Стражи к Конраду, он бы никогда в жизни не поднял на них руки. Особенно на Висту. Теперь его творение обрекло ее на участь в миллионы раз хуже смерти, и ответственность целиком лежала на мне.
Озарение вспыхнуло в моей голове, словно сверхновая. Это... это было... ТАК ПРОСТО!!! Как я раньше не догадался?! Всего лишь противофаза... Интерференция... Взаимное наложение волновых потоков...
— Вы ебанулись, — прохрипел Элит дрожащим голосом. — Вы нахрен все ебанулись. Вы хоть понимаете...
Раздался выстрел, и один из двух главных клоунов Броктон Бей упал с дырой в черепе. Трикстер плюнул на труп и прицелился в меня.
— Этого тоже кончаем?
— Нет, стой! — выкрикнула Сплетница. — Кажется, он что-то придумал. Способ разорвать петлю, верно?!
Она подошла ко мне вплотную. Удивительно, но даже в такой ситуации она все еще ухитрялась самодовольно ухмыляться, пусть даже сейчас это было больше похоже на людоедский оскал.
— Доволен, Конрад? Если конечно ты еще заслуживаешь право носить это имя. Ты и правда гениальный Технарь, изобрел такую классную штуку, идеальное средство для вечных пыток. В этом ты весь — чтобы ни делал, даже с самыми лучшими намерениями, все обращается во зло. Испугался, что Скиттер из-за почудившейся тебе невменяемости навредит Стражам, и она стала злодейкой. Пытался перевоспитать Призрачную Сталкер и она погибла. Пытался победить Губителя, и в результате город разрушен, десятки тысяч людей погибли, сотни тысяч остались без крова. А теперь еще и малышка Виста обречена на вечные мучения. Регент просто дурак, он нажал не туда случайно. Настоящий виновник — это ты, и только ты. Но ты знаешь, как разорвать петлю, понял это только что. И ты понимаешь, что все, что с тобой случилось, ты заслужил своими прежними преступлениями. Но мы не такие чудовища, как ты. Мы дадим тебе шанс на искупление. Сейчас ты пойдешь в свою мастерскую и изобретешь что-нибудь, чтобы освободить Висту. А когда закончишь, вали нахуй из нашего города.
Пена залила меня с головы до ног, а через несколько секунд исчез контроль Регента.
В полной темноте, едва способный пошевелиться, я провел довольно много времени. Час, может больше. Когда под действием растворителя пена начала сползать с меня, уже наступило утро. И первым, что я увидел, был строй гвардейцев, нацеливших на меня автоматы.
— Кёлер, ты слышишь меня? — директор Тагг вышел чуть вперед.
— Д-да... сэр... — выдохнул я, скривившись от боли. Разумеется, за прошедшее время сломанная челюсть вылечиться не могла.
— Докажи, что ты — это ты.
— Мы бьемся за... аагх... правое дело, и мы правы до тех... пор... пока не прекращаем борьбу. По... кх-кх... тому что когда мы остановимся, хаос уничтожит все... все... что нам... дорого.
— Опустить оружие! — скомандовал Тагг и гвардейцы подчинились.
— Сэр! — я попытался сделать шаг, но потерял равновесие и упал. — Мастер... мастерская! Срочно! Я знаю... знаю как помочь Висте!
Тагг только молча кивнул.
Двое бойцов закинули меня на каталку и повезли обратно в штаб-квартиру. Немного оглядевшись, я успел увидеть картину царившего вокруг тотального разгрома. Возле крыльца, словно вишенка на торте, валялись останки робокостюма Дракон, которые система самоуничтожения превратила в бесформенную оплавленную груду металла.
В вестибюле герои столпились вокруг петли с запертой внутри Вистой. Их лица были совершенно потеряны, они походили на брошенных котят. Только Бесстрашный, после выбытия Оружейника принявший командование, с каким-то отчаянным остервенением лупил петлю своим молниевым копьем. Я знал, что это бесполезно.
Гвардейцы довезли меня на лифте до моей квартиры-камеры, оставили каталку у двери и ушли, не сказав ни слова. Я свалился на пол и пополз ко входу в карманное измерение. В мастерской царил разгром, учиненный кем-то крупным и сильным — видимо, Генезис. Но запас медикаментов не пострадал, и вскоре я уже смог уверенно подняться на ноги и активировать 'Лотос', который немедленно задействовал реанимационную программу и принялся сращивать кости, вливать кровезаменитель и обезболивающее и восстанавливать ткани.
Разлеживаться было некогда. Я прервал лечение досрочно, принял энергетический коктейль и окинул своей силой мастерскую. Генезис причинила немалый вред но, к счастью, почти не пострадали те станки, которые были задействованы в производстве и обслуживании 'Яркой девочки'.
Я активировал терминал, чтобы внести в схему пришедшие идеи, пока они не успели поблекнуть, и только взялся за дело, как силой восприятия ощутил... нечто. Абсолютную пустоту, дыру в пространстве, почему-то имевшей форму человека.
Я резко обернулся.
В проеме, отделяющем карманное измерение от обычной реальности, стояла обнаженная женщина, кожа и волосы которой были сплошь покрыты черными и белыми полосами, точно у зебры. Она насмешливо улыбнулась и облизнула языком губы.
— Да что за день сегодня такой? — задал я риторический вопрос, потому что это было единственным, что я вообще мог сделать против этого чудовища.
Сибирь ожидаемо не ответила. Одним неразличимым движением она оказалась рядом, схватила за руку и потащила за собой.
6.3
Орбита Земли, высота 200 километров
Период между активностью не означает отдыха.
Продолжается отслеживание конфликтов и кризисов. Поведение ключевых целей подвергается микрокоррекции в пределах, не идущих вразрез с целями Цикла. Отслеживается весь объем информации, передаваемый обитателями мира ежесекундно. Его недостаточно, чтобы загрузить хотя бы сотую часть выделенных мощностей.
Рассылаются импульсы братьям и сестрам, как пробужденным, так и еще спящим. Сдерживание, побуждение, определение целей.
Она не воспринимает настоящего, она слепа и глуха, взамен этих примитивных чувств она видит прошлое и будущее. События сканируются, осмысляются и оцениваются. За оценкой следует реакция.
Одна из отслеживаемых целей вызывает более сильную реакцию, нежели прочие. В понятиях двуногих обитателей планеты, избранных носителями осколков, это можно описать как 'беспокойство'.
Нестабильность. Сбой.
Тьма, созданная осколками-предсказателями, вносит помехи. Незначительные отклонения от предсказанной линии поведения. Это нормально, такое случается постоянно, и зачастую поддается контролю.
Но текущая ситуация создает чрезмерные риски. Вокруг цели слишком много критически важных осколков, создающих области тьмы в картине будущего. Администратор, Переговорщик, Вещатель, обломок Пути-к-Победе Воина и его близнец, вырванный из тела Мыслителя. В момент создания и программирования объекта это было предсказуемо и проблем не ожидалось.
Критические отклонения появились только недавно.
Полноценное вмешательство запрещают текущие инструкции нулевого уровня. Точнее, они делают его в течение ближайшего времени и в текущей дислокации объекта. Действовать приходится опосредованно, что отнимает больше энергетических ресурсов, отвлекает внимание.
Рассылаются импульсы в различных диапазонах, через недоступные обитателям планеты реальности. Они окажут эффект, но никто не сможет отследить их происхождение. Они достигнут целей в разных местах и в разное время. Совокупный эффект, который они окажут, вернет целевой объект к требуемой линии поведения.
Предположительно.
Белая ангелоподобная фигура продолжает свой орбитальный дрейф.
4 июня 2011, где-то в Броктон Бей
Дикая тряска и болтанка, которыми сопровождалось перемещение в руках Сибири, наконец-то унялись. В какое-то мгновение я обнаружил, что уже уже не мотаюсь туда-сюда, прошибая лбом стены. Пусть меня все еще шатало и мутило, под ногами была твердая почва, а Сибирь выпустила мою руку из своей неодолимой хватки.
Что-то хлопнуло. У меня на левом ухе повисла серпантиновая лента.
Я моргнул. Надпись на стене 'С днем рождения, Конрад!' никуда и не думала исчезать. Я моргнул еще раз.
— Итак, друзья, вот и наш дорогой гость, — произнес кто-то.
Раздались нестройные хлопки.
Я, наконец, взял под контроль собственный вестибулярный аппарат и смог осмотреться. Я находился в заброшенном магазине, из которого еще неделю назад вытащили все съестное. И компанию мне составляли люди, которых я знал только по криминальным новостям и служебным досье.
Черно-белая обнаженная женщина. Сибирь.
Босоногая девушка в драной футболке и джинсах со следами сигаретных ожогов на лице. Ожог. Держит в руках торт со свечками.
Еще одна женщина, арабка, укрытая покровом из цветного стекла. Птица-Хрусталь. Недовольно скрестила руки на груди.
Огромное черное чудовище размером с бегемота, шестиногое, усеянное бесчисленными глазами. Краулер. Зачем-то нацепил на голову разноцветный бумажный колпак.
Белый человекоподобный механизм, начиненный изнутри органикой. Манекен. На головном сегменте искусственного тела маркером нарисована улыбающаяся рожица.
Девушка с длинными вьющимися волосами, выглядящая странно знакомой.
Девочка лет тринадцати, с аккуратными светлыми кудряшками и в заляпанном кровью переднике. Ампутация. Тоже в колпаке, в руке держит отстрелянную хлопушку.
Мужчина средних лет с короткой бородкой, на поясе целый арсенал колюще-режущих инструментов. Джек Остряк.
В этот момент земля должна была начать не просто уходить из-под ног, и удирать оттуда с визгом и криками, но я по какой-то причине сохранял полное спокойствие. Не знаю, возможно потому, что понимал, что бежать отсюда некуда, да и драться бессмысленно. Сибирь притащила меня в логово Бойни ?9 живым и невредимым. По крайней мере, сразу меня не убьют. Хотя учитывая присутствие Ампутации, смерть, право, не худший исход.
— Доброе утро, леди и джентльмены, — слова вытекали изо рта медленно, словно сами по себе. — К сожалению, я не успел переодеться к вечеринке.
— Ничего страшного, — Джек Остряк широко ухмыльнулся. — Рад наконец-то увидеть тебя воочию, Конрад. Я давно наблюдаю за твоей карьерой и, надо признать, немало впечатлен.
Я не знал, как на это отреагировать. Новость о том, что за Конрадом несколько месяцев пристально следил самый жуткий убийца за всю историю человечества, обескураживала. Точнее, должна была обескуражить. Я прислушался к ощущениям и не ощутил ничего особенного по этому поводу.
— Меня смущает подобное внимание к моей скромной персоне, — ответил я максимально обтекаемо.
Сибирь неуязвима. Краулер слишком большой, он не поместится в петлю целиком, а я не могу определить, где находится его ядро. Остаются Ожог, Птица-Хрусталь, Манекен, незнакомка, Ампутация и сам Джек. Я успею забрать с собой одного, максимум двоих, прежде чем Сибирь меня прикончит. Ампутация или Джек? Ампутация или Джек... Ампутация Технарь, но Джек — мозговой центр, единственный постоянный член Бойни, еще с тех времен, когда ею правил Король. Но Ампутация имеет в своем арсенале невероятные возможности, начиная биологическим оружием и заканчивая воскрешением мертвых. Но... но...
Но я не ощущал угрозы. В те мгновения, когда рядом оказывались другие герои, я чувствовал отчуждение. Рядом с Неформалами мое шестое чувство буквально вопило об опасности. Стоя перед Бойней, я ничего подобного не ощущал. Возможно... стоит сначала выслушать Джека?
— Поверь, здесь нечего стесняться. Мы всегда находимся в поиске перспективных кандидатов.
— Кандидатов? — я снова посмотрел на Бойню. — А, понятно. Вас сейчас только восемь.
— Соображаешь, — довольно кивнул Джек. — Скажу прямо, когда мы обсуждали возможное пополнение перед приездом, твоя кандидатура была выдвинута почти единогласно. Даже сейчас есть аргументы в пользу того, чтобы принять тебя с минимальными испытаниями — потому что ты уже думаешь так же, как мы, тебе лишь осталось сделать маленький шажок, чтобы вступить в нашу семью.
