— Это и есть ваше испытание? — спросил он безучастно. — Всего лишь убийство героев?
— Я хотела назначить его тебе, но ты очень грубо ушел.
— Да, извини. Даже не успел толком рассмотреть твои кишки.
— Ты так хочешь, чтобы я вбила линзы твоего шлема прямо тебе в череп?
— Ты не сможешь этого сделать, потому что они из алмаза. Также ты никак не сможешь вывести из строя мою броню, потому что в ней нет ни грамма кремния. Будем считать, я прошел твое испытание заочно, в чем бы оно ни заключалось.
— Чего тебе надо?
— Я решил немного изменить правила. Если вы так хотите меня видеть в вашей компании бомжей, я испытаю каждого из вас. И если хотя бы половина пройдет испытания, я соглашусь присоединиться.
— Бойня так не работает, щенок! Мы тебе не какие-то мальчики и девочки на побегушках, которых можно строить! Джек расстроился, когда ты плюнул ему в лицо, а когда Джек расстроен, Сибирь набивает брюхо. Если повезет, успеешь придумать эпитафию себе на могилу.
— Сибири здесь нет. А я есть. И я говорю — сейчас мы будем состязаться в песнях. А судьей будет вот эта рыжая милашка. Ну, она бы была милашкой, если ее отмыть, — Падший подлетел к рыжей. — У тебя имя есть?
— Эмма, — угрюмо ответила рыжая.
— Да не такое имя. Кейповское.
— Она не придумала, — встряла Птица-Хрусталь, которую уязвило пренебрежение. — Мы зовем ее 'Мухоловкой'.
— Она Властелин?
— Нет, Контакт-Бугай. Поглощает живую органику при прикосновении и усиливает себя.
— А почему 'Мухоловка'?
— Потому что кормится мухами, — презрительно отозвалась Птица-Хрусталь и освободила Эмму от своего стекла. Та грохнулась на землю, и стало видно, что одежда на ней сугубо символическая. — Она заманивала мужиков и поглощала их.
— Главное, что она не глухая. Полетели повыше, Птичка. Будем петь. И отказа я не приму.
Падший взлетел, и Птица-Хрусталь последовала за ним. Ее чутье, обострившееся за годы среди монстров, твердило о каком-то подвохе, но возможность спеть, заявить о себе на весь город, продемонстрировать свою полную мощь... от такого она отказаться не могла. Кроме того, что-то в Падшем было такое, что вызывало успокоение. Даже симпатию.
Броктон Бей раскинулся внизу, с высоты его охватить взглядом от края до края. Оставленный Левиафаном Ров выделялся особенно. От Птицы-Хрусталь не укрылось, что Падший задержал на нем внимание, прежде чем развернуться к ней. Это было объяснимо, ведь это была его битва, и Ров был его следом в истории.
— Уступаю первую арию даме.
— Почему именно песни? — спросила Птица-Хрусталь. Подозрения не заглохли полностью, и необъяснимую симпатию она бы наверняка списала на влияние Властелина... но искусственные нейроны, вживленные Ампутацией, должны были дать полный иммунитет к эмпатическим силам.
— Потому что когда-то давно я присутствовал на концерте подлинного виртуоза, — ответил Падший туманно. — Это было много лет назад, но та чудесная песня до сих пор стоит в моих ушах. Я лишь надеюсь однажды найти кого-то столь же искушенного.
— Что за вирутоз? Я о нем слышала?
— Наверняка. Хотя и не понимала, о ком идет речь. Расскажу, когда закончим.
— Тогда смотри и слушай.
Птица-Хрусталь погрузилась в свою силу, ощутила голос каждой песчинки, кусочка стекла и кремниевого процессора на километры вокруг. Ее сила распространялась со скоростью звука, резонировала, повторялась, усиливалась. Чем больше вокруг было подвластного вещества, тем мощнее отзывалась ее сила, тем больше был радиус и контроль. В самый первый раз, когда она выпила содержимое проклятого флакона, то уничтожила Дубай. Огромный мегаполис, жемчужина Ближнего Востока, превратился в пустошь. Десятки тысяч убитых, сотни тысяч искалеченных. Каждый раз, когда она пела, то словно возвращалась в тот миг...
За миллисекунду до того, как стеклянный шторм захлестнул город, песня вдруг оборвалась.
Заглохла.
Ее сила продолжала действовать, но одновременно невыносимый и неразличимый звон разрушал эффект у самого источника, гасил противофазой. Она больше не могла петь. Хуже того, исчез даже ее контроль над тем стеклом, которым она поддерживала себя в воздухе, составленная из цветного стекла маска в виде птичьего клюва опала с ее лица, оставив несколько царапин. Она успела ощутить мгновенное головокружение свободного падения, прежде чем сильные руки обхватили ее сзади.
Птица-Хрусталь обернулась, и ее внутренности стиснул страх. Все очарование Падшего махом испарилось. Она не могла взять в толк, как вообще доверилась этому воплощенному ужасу.
Крылья. Дело в крыльях. Это их звон угнетал нервную систему, заставлял расслабиться. А теперь они перешли в другой режим. В такой, в котором могли глушить ее силу. Но как?! Ведь Ампутация...
Мир перевернулся, и Птица-Хрусталь увидела стремительно приближающуюся землю.
...
Эмма наблюдала за происходящим в вышине со страхом и потрясением. Обретенная сила уверила ее, что она была сильной, что она стала настоящим хищником, и она на протяжении многих дней доказывала это. Но пришла Бойня ?9, и оказалось, что есть кое-кто выше хищников.
Чудовища.
Одно такое чудовище явилось к ней два дня назад. Сибирь беззвучно посмеялась над бесплодными попытками убить ее и оставила записку с приглашением. А потом откусила Эмме мизинец.
Ей пришлось ждать полдня, чтобы палец вырос заново. Она держала записку при себе, перечитывала ее раз за разом, и с каждым прочтением все больше склонялась к тому, что нужно соглашаться.
Теперь пришло второе чудовище, которую прервало третье — мужчина, судя по голосу, в угольно-черной летающей силовой броне. Эти двое о чем-то переговаривались на высоте, но Эмма ничего не могла услышать. Зато увидела, как мужчина схватил Птицу-Хрусталь в охапку, и ринулся с ней к земле.
И когда оба вот-вот должны были разбиться, мужчина вдруг исчез и появился рядом с Эммой. Он взмахнул правой рукой, и пространство вокруг Птицы-Хрусталь стало серым, образовав что-то вроде колонны. Она грохнулась об землю, распласталась на ней изломанной куклой... а через секунду снова появилась где-то на высоте второго этажа, и снова ударилась об землю. И снова. И снова. И снова... Словно бесконечно повторяющаяся видеозапись, только взаправду. Эмма с дрожью заметила, что Птица-Хрусталь перед ударом иногда успевает повернуть голову, или выставить перед собой руки.
Присутствие мужчины в броне ощущалось почти физически. Концентрированный страх, настолько плотный, что рядом с ним даже дышать было трудно. Эмма не издавала ни звука, она боялась шевельнуться лишний раз, чтобы не обратить на себя его внимание. И все же, несмотря на ее попытки сжаться в незаметную точку, он посмотрел на нее. У него не было глаз — только черные линзы в шлеме, настолько черные, что они казались провалами в космический мрак.
У Эммы перехватило дыхание, когда мужчина в броне поднял руку. Ей показалось, что сейчас вокруг нее появится такая же серая область, где ее она застрянет, обреченная проживать одну и ту же секунду бесконечно. Но рука не окуталась серым. Она лишь сделала скупой и недвусмысленный жест.
Убирайся.
И Эмма побежала. Не помня себя, во всю обретенную силу, она бежала не разбирая дороги. Куда угодно, лишь бы подальше от... от этого. Ведь если выше хищников есть чудовища, тогда как назвать то, что выше чудовищ?
— Лиза, — надтреснутым голосом проговорил Мрак. — Ты понимаешь, почему я иногда зову тебя тупицей?
То, что он назвал ее обычным именем, только подчеркивало серьезность ситуации. На Сплетницу было жалко взглянуть — волосы растрепались, глаза судорожно бегали по сторонам, она ни секунды не стояла на месте, словно пытались уловить каждую возможную кроху информации, которая могла бы ей помочь.
— Так не должно было быть! — выкрикнула она. — Слишком быстрая реакция... несоразмерная... не соответствует психологическому состоянию... Бойня ?9 не смогла его завербовать, по крайней мере, не сразу. Но его сломали. Обрезали якоря. Пытали и убили кого-то близкого. Родителей. Нет, не убили. Вынудили убить. Нет, не то, не сходится! Здесь что-то еще!
Неформалы собрались возле убежища Регента. Окна и двери были намертво перекрыты серыми петлями, либо просто заварены, но Скиттер запустила внутрь насекомых внутрь через дыру в крыше. Обстановка не внушала оптимизма. Тела наемников Выверта были истерзаны настолько, будто их пропустили через мясорубку. Одного лишь этого хватало, чтобы содрогнуться, но худшее обнаружилось в личных апартаментах Регента. Правильная цилиндрическая область, непроницаемая и неразрушимая, из которой доносились крики.
Регент был в сознании. Скиттер попыталась связаться с ним, выстроила из насекомых слова, но стало только хуже. Собирая остатки воли, которая таяла с каждым циклом петли, Регент проклинал их последними словами, обвинял товарищей в том, что они его подставили.
— Лучше бы вы... убили меня!.. Сдали труп!.. Если... хотели... откупиться!
— Слишком точно выбран момент... воспользовался окном, когда Дина не восстановила силу... не знал о том, что Дина не может пользоваться силой... — бормотала Сплетница, глядя в пустоту. — Не знал о силе Выверта... не уверен, реален ли Выверт...
— Кончай гундеть, лучше скажи, как нам вытащить Регента!
— Никак! Сломать его петлю сейчас может один человек на земле — тот, самый, который в ней Регента и запер!
— ТОГДА Я ЕГО ЗАСТАВЛЮ! — прогремела своим роем Скиттер. — НЕ ЗНАЮ КАК, НО ЗАСТАВЛЮ!!!
— Не выйдет. Ничего не выйдет. Будь живы его родители, мы могли бы захватить их в заложники, но Девятка добралась до них раньше. Теперь на него просто нечем давить.
— А если пригрозить убить кого-то из Стражей?
— Бесполезно. Он тогда скорее прикончит их сам, чтобы 'избавить от мучений'.
— А все потому, тупица, что ты отпустила его живым! — процедил Мрак сквозь зубы.
— Если бы этот идиот Трикстер не грохнул Элита, то и не пришлось бы! Но его, видите ли, достало нытье!
— Меня ваше нытье тоже достало, — сообщила до этого молчавшая Сука. — Просто придумайте, что делать.
— НАТРАВИМ НА НЕГО ГЕРОЕВ, — предложила Скиттер и вывесила перед Регентом надпись, что скоро его вытащат. — СДЕЛАЕМ СНИМОК РЕГЕНТА И ПРИШЛЕМ В СКП. Я МОГУ ПРОНЕСТИ КАМЕРУ С ПОМОЩЬЮ НАСЕКОМЫХ.
— Как бы они не сказали, что туда нам и дорога, — Сплетница вздохнула и потерла ноющие виски. — Но это лучше, чем ничего не делать. Только слать надо не в местный офис СКП, а в головной. И копию кому-то из Триумвирата. Они имели дело с Серым Мальчиком, и не станут недооценивать угрозу.
— Если только Триумвират успеет отреагировать, — скептически заметил Мрак.
— Ему мало нас просто засадить в петли. Он хочет нас наказать, каждого по-своему, так что ему нужно время чтобы подготовиться. Это слабость, которой можно воспользоваться. Кроме того, на Девятку он сейчас зол не меньше, так что скорее всего сейчас он начнет охоту за ними, а это гарантированно спровоцирует Сибирь и Краулера. Даже если справится с обоими, это его займет надолго.
Коротко пиликнула прилетевшая СМСка. Скиттер достала свой телефон, и неразборчиво ругнулась.
— МАНЕКЕН. НА МОЕЙ ТЕРРИТОРИИ, — сказала она. — ЕДЕМ.
— Какого хрена ему там надо? — спросил Мрак, забираясь на монстро-собаку.
— Ему не понравилось, что кто-то заботится о людях, — пояснила Сплетница. — Больная тема.
Неформалы мчались на собаках по пустынным улицам быстрее любого автомобиля, но было ясно, что они в любом случае опоздали. Собаки способны были покрыть нужное расстояние меньше чем за минуту, но это значит, что у одного из опаснейших убийц в Западном полушарии будет целая минута, чтобы вдоволь порезвиться.
Но когда они добрались до места, где обосновалась Скиттер, стало ясно, что лучше бы они опоздали. Все, что им оставалось — это наблюдать достаточного расстояния, с крыши уцелевшего здания.
Манекен с выдвинутыми из рук клинками стоял посреди дороги среди окровавленных тел — мирных жителей, всего лишь пытавшихся выжить в разрушенном городе. А на другом конце улицы угрожающе возвышалась черная фигура с мечом в руке.
Фигура сделала шаг вперед. Манекен отступил на шаг.
Фигура продолжила движение. Манекен попятился.
Фигура прибавила шаг. Манекен развернулся и бросился бежать.
Бегал самомодифицированный Технарь очень быстро, намного быстрее собак Суки, но это его не спасло. Его противник применил телепортацию, с разрядной вспышкой оказавшись прямо перед ним, и ударил из низкой стойки по ногам. Манекен на секунду потерял равновесие, но тут же выстрелил своими руками куда-то вверх. Его руки по локоть крепились на тонких цепях, очевидно, он хотел притянуть себя как кошкой.
Два красных луча сбили цепи.
Черная фигура куда-то спрятала меч и схватила Манекена за голову. Тот не терял времени, выдвинул из обрубков рук какие-то орудия и выстрелил из них. Без малейшего эффекта.
А потом его просто начали рвать на куски. Тщательно. Молча.
С каким-то извращенным педантизмом каждая сегментарная часть искусственного тела Технаря сокрушалась, дробилась и ломалась. Он пытался сопротивляться, пытался вырваться из хватки, пожертвовав каким-то деталями, но с тем же успехом он мог бы пытаться сложить планету вдвое.
Меньше чем через минуту от Манекена осталась лишь гора белых обломков, истекающих серой жижей, да последний, самый крупный сегмент, раньше бывший грудью. Видимо, там располагался мозг. Он уже не мог никуда сбежать, неподвижный, с виду мертвый, но сила Сплетницы говорила, что Технарь все еще жив. И что он радуется долгожданной смерти.
Его палач между тем не торопился наносить последний удар. Вместо этого он достал из пространственного кармана картонную коробку и принялся вытаскивать из нее какие-то устройства, соединенные проводами.
— Это что он делает? — спросила Чертенок, которая только что отключила свою силу, и только потому ее заметили.
— Готовит наказание, — хрипло прошептала Сплетница. Она смотрела за происходящим не мигая, боясь упустить даже малейшую кроху информации. — Я же сказала, что ему мало просто убить.
— Что-то это за наказание такое? Хотя не, молчи. Не хочу знать.
— Манекен сошел с ума, когда его семью убила Симург. Эти устройства содержат записи моделированных голосов жены и дочери Манекена, и их образы в таком формате, в котором их могут воспринять чувства Манекена. Моделирование проведено по фотографиям из досье, — монотонно выдала Сплетница.
И вдруг тихо засмеялась. Неформалы обеспокоенно посмотрели на подругу, резонно опасаясь, что от перенапряжения она сошла с ума.
— В щем д'ло? — собственным голосом спросила Скиттер. Она опасалась использовать рой, чтобы не выдать их укрытие.
— Я поняла! Все сходится! — Сплетница не то всхлипнула, не то икнула. — Симург. Это все ее крыльев дело.
— Причем тут Симург? — спросил Мрак.
— При всем. Когда мы захватили говнюка, я поняла, что он уже попадал под контроль сильного Властелина. Давно, до обретения сил. Я не придала этому значения, сочла просто старым травмирующим эпизодом. Но теперь все сходится. Этим Властелином была Симург. Это она покопалась в его мозгах, а скорее и в мозгах всей его семейки. И в результате получилось... получилось вот это.
