— Что, вот так сразу? — крикнул Джек, возмущенные вопли девчонки, лишившейся новой игрушки. — А поговорить напоследок?
Атаки не последовало. Джек понимал, что долгая охота утомила Падшего, что он держится на технарской химии и силе воли. Убийство Джека должно было стать для него финальным штрихом, подведением итогов, и, конечно же, он не мог сопротивляться соблазну поговорить с жертвой.
— Струсил, Джеки? — произнес голос из пустоты. Падший использовал какой-то камуфляж, а геометрия окружающих строений рассеивала звук, но Джек безошибочно посмотрел туда, где тот находился. Ведь именно из той точки открывался лучший обзор на местность. — Что угодно, лишь бы протянуть еще несколько секунд?
Джек улыбнулся. Интонации, построение предложений, выбор слов — все это многое говорило ему. Послание Падшего было недвусмысленным — он готовился умереть.
— Чего мне бояться? Тебя? — развел руками Джек. — Да мы практически родственные души. Ты и сам это прекрасно осознаешь. Мы оба восстаем против всего мира, который стремится нас уничтожить.
— Боюсь, общего в нас только комплектация рук и ног.
Падший сбросил маскировку и рухнул на землю прямо перед ними. Джек с трудом удержался от того, чтобы закатить глаза. Супегеройское приземление на колено и кулак, честное слово. За головой парня вот-вот отправится буквально каждый кейп Америки, а он находит время рисоваться.
— Ты устал, Конрад, — проникновенно сказал он. — Твои движения уже не такие быстрые и точные, как трое суток назад. Уверен, что сумеешь снова ускользнуть от Сибири?
Джек заметил, что Падший на миг замер. Он все еще остерегался Сибири, и наверняка использовал свои средства, чтобы обнаружить ее на подходе. Вот только его сканеры, размещенные в крыльях, предназначались для использования в полете. На земле, среди бетонных и кирпичных зданий, да еще в сложенном виде, они должны были терять эффективность.
— На тебя меня хватит, не беспокойся, — Падший начал медленно приближаться. Не с целью произвести впечатление, а из осторожности. Он все еще ожидал подвоха, чего-то, что не смог обнаружить или предусмотреть. Уверенная поза и тон Джека должны были поселить в нем подозрения.
— Почему ты все еще упорствуешь? Почему преследуешь нашу семью с таким бессмысленным рвением? Когда от тебя отвернулись все, мы единственные были готовы принять тебя таким, каков ты есть.
Падший замер на мгновение, но оправился и приблизился вплотную. Джек разочарованно цокнул языком. Надавить на одиночество и социальную изоляцию было его основной стратегией, но похоже, Падший окончательно утратил надежду. Уничтожение Бойни было последней вспышкой. Скорее всего, он бы даже не стал сопротивляться, когда герои пришли бы его убивать.
— Ты предлагаешь мне выбор, но семью не выбирают, — произнес Падший и присел на колено перед Ампутацией, так что ему пришлось смотреть снизу вверх. — Как тебя зовут по-настоящему?
— Я Ампутация! — ответила девочка резко.
Гораздо более резко, чем можно было ожидать. Джек знал, в чем причина подобного поведения. Ампутация была для него словно открытой книгой, он прекрасно видел, что ее обожание — не более чем форма стокгольмского синдрома. Что в глубине души она до ужаса боится его и ненавидит за то, что он сделал с ее настоящей семьей. Ему нравилось это непрерывное хождение по краю, в ожидании дня, когда Райли решится восстать против него. По расчетам Джека, это должно было случиться через три-четыре года, совпав с подростковым бунтом.
— Ампутация ... будь по-твоему, — прошелестел Падший. — Ты причинила боль многим людям, Ампутация. Ты сделала больно моим родителям. А где твои родители?
— Моя семья — это Бойня, — уверенно сказала Ампутация. Внешне уверенно. Но для Джека ее ответ прозвучал как треск. Треск рушащейся верности.
— Нет, ты не права. Не знаю точно, что случилось с твоей семьей, но она не имеет ничего общего с Бойней. Ты убила своих маму и папу? Или это сделал Джек?
— Я...
Джек сжал рукоять одного из ножей, висевших на поясе. Его сила не может навредить Падшему, но вот убрать Ампутацию до того, как она станет угрозой, ему по плечу. Нужно лишь правильно нанести удар, чтобы не открылись имплантированные емкости с вирусами и токсинами...
— Делать людям больно — это плохо. Ты делала больно. Ты была очень плохой девочкой. А плохих девочек наказывают.
Ампутация замерла. Серая. Запертая во временной петле.
Джек отступил на два шага.
Падший достал откуда-то смартфон и запустил на нем воспроизведение какой-то песни. Он поднес его к глазам Ампутации, чтобы загородить ей обзор, и снова создал петлю. На этот раз маленькую, в которой уместился только сам смартфон.
— Наслаждайся, — прошипел он.
Будь ситуация менее напряженной, Джек бы взвыл от досады. Такая яркая фантазия, такая жестокость, такое тонкое эстетическое чувство — и все проходит мимо его рук!
Dance to the beat, wave your hands together!
— Вот и все, Джеки. Кажется, от твоей Бойни мало что осталось.
Come feel the heat forever and forever!
— Мы не первый раз несем потери, — пожал плечами Джек. — Недостатка в кандидатах не было никогда. Жестокость — основа человеческой природы, Конрад. У каждого под налетом цивилизованности скрывается кровожадный зверь.
Listen and learn, it is time for prancing.
— Бойня — это ты. Ты — это Бойня. Без тебя она перестанет существовать. Не знаю, какой силой ты удерживал ее в кулаке, но как говорится, 'против лома нет приема'.
Now we are here with Caramellendansen!
Петля вернула состояние смартфона на несколько секунд назад, и припев песни начался заново. Джек снова улыбнулся.
— Полностью с тобой согласен.
Падший не шевельнулся, но Джек знал что сейчас последует атака. Со всей доступной скоростью, какую давали бионические улучшения Ампутации, он метнулся в сторону — за огромный труп Пёселя. Серая сфера, которая должна была охватить его голову, отрезав от остального тела, схватила только половину уха.
С влажным хрустом ухо оторвалось. Джек зарычал и мысленным усилием активировал болевыключатель. Послышалось гудение двигателей — Падший взлетел, чтобы снова прицелиться.
С оглушительным грохотом Сибирь пронеслась сквозь ближайшее здание, волоча за собой чумазую рыжую девчонку. Падший стремительно взмыл вверх, разрывая дистанцию, и этого времени Сибири хватило, чтобы схватить Джека за руку. Другой рукой он успел разбить о землю пробирку, из осколков которой тут же начало раздуваться непрозрачное облако зеленого дыма. Сибирь вопросительно взглянула в сторону зафиксированной Ампутации, но Джек только мотнул головой.
— Она нас предала, уходим.
Сибирь не задавала вопросов, не рассуждала, не подвергала сомнению его приказы. Безусловно, она была самым ценным членом Девятки со времен Николаса. Она помчалась сквозь здания, проламывая бетон и кирпич так, будто это был воздух.
План отхода оставался прежним: добраться до тайника, где припасена одежда и лицевые маски, захватить транспорт и убраться незамеченными. У них даже получилось успешно выполнить первый пункт. Но когда Джек закончил переодеваться и надел на себя новое лицо, Сибирь вдруг замерцала и исчезла.
Похоже, ее создателю только что настал конец.
Джек досадливо вздохнул и пнул ногой рыжую девку. Как там ее? Мухоловка вроде?
— Вставай и пошли, — велел он. — Боже, с чем мне приходится работать...
Мухоловка испуганно на него глянула, но повиновалась. Джек поморщился. От нее он избавится сразу же, как только наберет более подходящий состав.
Они вдвоем вышли из укрытия. По улице катился гвардейский 'Хаммер' с пулеметом на крыше. Сойдет.
— Останови его, — приказал Джек.
Мухоловка выполнила приказ. Она выскочила перед автомобилем, уперлась руками в капот и начала тормозить его ногами. Джек чуть не закрыл лицо ладонью, настолько убогим и неуклюжим было зрелище. Он дважды ткнул стилетом, убив водителя и пулеметчика, и велел Мухоловке поглотить тела, а сам уселся за руль.
Когда впереди показался внешний кордон, Джек с облегчением выдохнул. Пусть он не получил всего, чего хотел, но все же добился главной цели. Тот, кто должен был стать надеждой для всего мира, теперь стал воплощением кошмара. Убьют его герои, или же он одолеет их — проиграют все, и от этого Джеку становилось по-настоящему радостно.
Он вырулил на шоссе, вдавил педаль газа и начал насвистывать какой-то простенький мотивчик. Броктон Бей остался позади, но там было весело.
Тем временем на въезде в Броктон Бей
Двое кейпов, которые явились в Залив по важному поручению, неуверенно переминались с ноги на ногу. Приказы Мамы Мазерс были недвусмысленными — найти и покарать еретика, осмелившегося поднять руку на Владыку Вод и богохульно исказившего священный облик Повелительницы Небес своим костюмом.
Глядя на грибовидное облако, поднимающееся над городом, они почувствовали, как их решимость куда-то утекает.
— Так нам точно туда? — уточнил один, в черном рогатом костюме, подражающем Бегемоту.
— Ну... вроде бы, — протянул второй, одетый в белое ниспадающее одеяние с перьями.
Мимо на полной скорости промчался военный 'Хаммер'.
— Постой, — первый поднял руку. — Случайно был не Джек Остряк?
— Точно, он! — поддакнул второй.
— Не, ты видел? Он удирал так, будто за ним... — первый замялся, пытаясь подобрать незаезженный эпитет.
— Будто черти гнались, — подсказал второй.
— Ага, точно.
— Ты думаешь о том же, о чем и я?
— Я не знаю, о чем ты думаешь. Но я думаю, что в место, откуда сам Джек Остряк съебывает быстрее поросячьего визга, мне идти не хочется.
— Вот и я о том же думаю.
Второй закрыл глаза, вызывая в памяти образ матери, и он не замедлил проявиться в виде фантомной проекции.
ВАЛЕФОР, СЫН МОЙ! ТЫ ВЫПОЛНИЛ ПОРУЧЕНИЕ? ТЫ ПОКАРАЛ ЕРЕТИКА?
— Нет, мама, — твердо ответил он. — Мы едем домой.
ЧТО? ТЫ ДОЛЖЕН...
— Мы. Едем. Домой.
Диббук некоторое время молчал.
ПО ДОРОГЕ КУПИТЕ ЗАПЧАСТИ ДЛЯ ТРАКТОРА.
Губителепоклонники с облегчение сменили костюмы на гражданскую одежду, сели в пикап и торопливо двинулись на юг. Оба понимали, что им никогда не придется узнать, от чего так быстро удирал Джек Остряк, и, черт побери, это было прекрасно.
7.1 Детонация
Из-за возникшего на месте Джека облака зеленого дыма, мне пришлось выпустить его и Сибирь и из поля зрения и сосредоточиться на неизвестной угрозе. Цепочка складывалась простая: неведомая хрень, которая не могла быть проявлением силы самого Джека — технарское творение — не похоже на работу Манекена — ручки приложила Ампутация — ой.
Шли драгоценные секунды, Сибирь уносила Джека прочь, а я ощупывал растущее облако лучами сенсорных систем, пытаясь понять, что это за дрянь. Результаты беглого анализа были неутешительными — облако имело преимущественно нитроуглеводородное строение, с характерными маркерами. Слишком сложно устроенное, чтобы быть каким-то ядом или просто дымовой завесой.
Биологическое оружие.
Я оглянулся вслед Джеку. Снова посмотрел на облако.
Ненавижу это геройское воспитание и привычки. Стоит разок снять котенка с дерева, и больше не сможешь проходить мимо.
С Джеком надо разобраться раз и навсегда, необходимо. Но Джека я нашел раз, и найду снова, а неведомая вирусная дрянь прямо сейчас распространяется быстрее пожара.
Стиснув зубы, и я отключил сенсоры и перевел крылья Адаптивного Волнового Подавителя в базовый микроволновый режим. Не важно, насколько убийственную чуму изобрела Ампутация, в своей основе она все еще остается белком. А белки разрушаются при нагреве.
Я отключил все системы кроме жизненно важных, перенаправил энергопотоки, вывел АВП на закритические режимы. Крылья засияли с яркостью электросварки, заливая все вокруг жестким излучением.
Температура воздуха вокруг разом подскочила на пару сотен градусов. Вода, еще стоявшая на улицах, начала стремительно испаряться. Я начал двигаться по спирали от той точки, где Джек бросил пробирку. У меня не было точных данных о вирусе, я просто старался выжечь вирус до последней частицы. Вроде бы, этот район уже был полностью необитаемым... я не успел проверить.
Стянулись секунды, которые сложились в минуту, потом еще в одну, и еще. Я продолжал нарезать круги по воздуху, отслеживая любое повторное возникновение зеленоватой дымки. Со стороны Ампутации было очень мило сделать чуму настолько заметной.
Прошла еще минута, в течение которой я не заметил ни одного нового очага. Область около полутора километров в поперечнике затягивало плотное облако раскаленного пара, которое океанский бриз постепенно сносил на запад.
Я позволил себе облегченно выдохнуть и приземлился на крышу одного из строений. Даже верхом на Сибири, Джек не мог уйти слишком далеко, а отследить его по кровавому следу — легче легкого. После неудачи с биооружием он наверняка попытается убить как можно больше эвакуирующихся жителей — просто, чтобы напомнить о себе. Мне нужна сущая малость — вернуть АВП в сканирующий режим, восстановить заряд конденсаторов и настигнуть ублюдка по горячим следам. В том, что Сибирь не сможет защитить Джека от временной петли, я уже убедился — иначе бы они не бросили Ампутацию.
Но если хочешь рассмешить бога — расскажи ему о своих планах.
Сначала вдалеке послышались и начали стремительно приближаться частые тяжелые удары. Топотом их можно было назвать с большой натяжкой, скорее это походило на одновременную работу нескольких сваебойных машин. Уже этого мне хватило, чтобы насторожиться и приготовить оружие.
Поэтому когда из-за угла выскочила циклопическая многоногая туша размером со средний двухэтажный дом, я не стал теряться в догадках, каким образом Ноэль выбралась из своего загона и что за стремные голые мужики едут на ней верхом, а просто выстрелил.
От обычного элемента питания снаряженный антиматерией боеприпас отличался мало. Конструкция даже упрощалась за счет того, что отсутствовали контактные электроды, на которых шла тлеющая аннигиляция. Что в свою очередь либо уменьшало массу при сохранении навески, либо позволяло увеличить мощность в тех же габаритах. Обычная батарейка при повреждении могла взорваться тремя килотоннами тротилового эквивалента, но вылетевший с направляющих рейлгана снаряд нес все пять.
Одновременно с выстрелом визоры шлема закрылись защитными фильтрами, чтобы от вспышки не сгорели светочувствительные матрицы. Взрывная была настолько мощной, что меня сорвало с крыши и как пушинку унесло прочь. Долю секунды спустя сработали корректирующие протоколы, гироскоп выровнял положение, и я немного набрал высоту, чтобы осмотреться.
Правда, из-за поднятой пыли сделать это было сложно.
Реальный взрыв тем и отличается от киношного, что поднимает просто невообразимое количество пыли, через которую нихрена не видно, ни глазами, ни радаром, ни тепловизором. Поэтому когда из пылевых облаков на меня прыгнуло две(!!!) Сибири, это стало... неожиданностью.
