По дороге к себе. Тропинка черной кошки

По дороге к себе

Часть 2. Тропинка черной кошки

Аннотация

Доказано: злые ведьмы верят в любовь. Но, к сожалению, любовь не разрушает страшные заклятья. Я снова человек, но моя жизнь тесно связана с жизнью кошки, запертой в странной комнате без окон и дверей. И чтобы нам освободиться друг от друга, необходимо найти ведьму, опасную Хранительницу Древних Тайн. На моей стороне— умные сильные друзья и вера в победу добра, на ее стороне— неизвестные сильнейшие заклятья и хитрость. Равный бой. Вот только кто в нем победит, и какой ценой достанется победа?

Предисловие

В огромном зале было сумрачно и тихо. Все присутствующие, а собралось немало людей и нелюдей, смотрели на женщину, сидящую у открытого окна. Закат окрасил ее русые волосы, собранные в строгий пучок, в кровавый цвет, прохладный ветер играл с длинными серьгами-амулетами, отражающими еще яркие лучи заходящего солнца, черное платье прятало сильное тело, сливало с поселившейся в помещении тьмой. И никто не мог оторвать глаз от этой сюрреалистичной картины.

— Амуга была лучшей предсказательницей,— наконец, произнесла та. И многие впервые в жизни услышали в ее голосе скорбь.— Лучшей. Она мастерски обманывала судьбу. И так было бы и дальше, если бы не эта девица! Мы должны ее уничтожить, стереть с лица земли! И я жду предложений.

Никто не проронил ни слова, боясь сказать что-то лишнее, боясь разрушить мнимый покой.

Ведьма ждала ровно минуту, затем порывисто встала, обернулась и внимательно осмотрела собравшихся холодными карими глазами.

— Что, нет идей? Тогда как вы собираетесь бороться с магами, их законами и гнилыми правителями?— зло прошипела она.— Думайте! Скоро важная операция и нам не нужны помехи!

— Есть одна идея,— проскрипел худощавый хранитель. Он легко поднялся со стула и, сделав пару шагов к женщине, весело сообщил:— Поговаривают, что неподалеку видели одного из лучших убийц.

— Кто он? И почему до сих пор не здесь?— раздраженно спросила ведьма.

Мужчина мягко рассмеялся:

— Не спеши. Роскошь никогда сама в руки не прыгнет, за ней поохотиться надо. Он профессионал, просто так не выйдем. Придется потратить немало сил и хорошенько раскошелиться.

— За деньгами дело не стоит,— отмахнулась женщина,— но время дорого. Чем дольше мы ждем, тем больше у нее союзников. Пока что до этой тварюшки не добраться, но скоро она вернется, и мне бы хотелось, чтобы путь ее был недолог. Она не должна попасть на совет!

— Сколько времени у нас есть?— деловито поинтересовался чародей.

— Два дня. Больше— рискованно, можем упустить шанс.

Мужчина улыбнулся и поклонился:

— Будет исполнено, госпожа.

Ведьма усмехнулась и снова повернулась к окну, чтобы увидеть гаснущий закат.

Глава 1

Не зря мне мама всегда твердила, что ложиться спать с набитым животом— вредно. Мне снились кошмары, практически всю ночь. В роли главного монстра была, как не странно, Далиранэль— невеста найденного брата Семинэля. Весь сон я пыталась от нее убежать и спрятаться, но каждый раз она без проблем меня находила. Впрочем, присутствие во сне девушки можно связать с событиями последних дней. Все-таки немало нам пришлось пережить. Вот только что-то мне давно не дает покоя, и связано это именно с Дали. Может быть, сон на что-то намекал?

Проснулась я на рассвете, небо посветлело, но солнце еще не взошло.

Тишина так давила на уши, что через несколько минут в них появился неприятный звон, и я решила прервать рассматривание белого потолка. В общем, встала. Прошлась по комнате, теребя здоровой рукой бок своей длинной ночной сорочки. Мысли водили странные хороводы, а на языке все еще крутилось имя "Дали". Я подошла к окну, взглянула на ухоженные улочки видимой части города Мадэ, пробежала глазами по зеленой аллее, ведущей к "дому", и вернулась на кровать. И тут пришло оно— озарение! Я вспомнила что упустила: не попросила Дали не распространяться о моей второй ипостаси. Это ведь как минимум принесет множество проблем Семинэлю. И начнутся опять разбирательства, которые ни к чему не приведут, только время отнимут, да нервы потреплют.

Возникло невыносимое желание вскочить и отправиться на поиски девушки, но я его подавила. Во-первых, я не знаю где тут гостевое крыло. Во-вторых, врываться в спальню к постороннему человеку в такую рань— неприлично.

Пришлось замотаться в одеяло так, чтобы и пошевелиться было сложно, чтобы непослушные ноги не понесли меня за пределы комнаты. Впрочем, мучилась я недолго, недосып сказался.

* * *

В следующее пробуждение я не проснулась. Я подскочила! Ведь проспала!

Скинув с себя одеяло, первым делом побежала в ванную. Умылась, потом задумалась об одежде.

Во что я влезу с перевязанной рукой? Ни во что. Надеюсь, Сема поможет.

Вбежав в комнату, я подлетела к двери на лоджию и уже через пару секунд стучалась к магу. Но тот не открывал, а занавески мешали увидеть там он или нет.

Отчаявшись, я вернулась к себе и распахнула шкаф.

Платья, платья, платья. И все такие изящные! Что же, выход один— размотать свою несчастную руку.

Я подошла к зеркалу, взглянув в него, испугалась, отразившейся в нем кикиморки, расстегнула до талии пуговицы сорочки и, подцепив ткань бинта, стала аккуратно его разматывать. За этим занятием меня и застала сорока Рока. Птица мягко спланировала на тумбу и склонила голову на бок, внимательно за мной наблюдая. В клюве она держала небольшой серебристый мешочек.

— Привет,— хмуро поздоровалась я, не отрываясь от процесса.

Та кивнула и положила ношу перед собой, а потом еще и клювом подвинула. Я сжалилась, зажала размотанную часть бинта подмышкой и, с трудом развязав завязочки, достала маленькую записку и нечто удивительное. На тонюсенькой серебряной цепочке— маленький кулон в виде кленового листика, да с такой огранкой красивого камня, что мерцает всеми цветами радуги. А к этому великолепию еще и такие же серьги. Ну и записка, даже не стоит гадать от кого. Я, широко улыбаясь, стала ее неловко разворачивать. Почему-то во всем этом мне не столько подарки приятны, сколько написанное.

"Добрый день, соня. Надеюсь, тебе понравятся дополнения к шпилькам. Хорошего дня".

Еще бы мне не понравилось! Даже если бы они были из щебня, я бы прыгала от счастья.

Рока взмахнула крыльями, и меня посетила хорошая мысль, от чего я закричала:

— Стой!

Бедная птица. Она так шарахнулась в сторону, что стало неудобно. Я виновато улыбнулась:

— Рока, милая, мне нужна твоя помощь. Ты не передашь Макианэлю встречное письмо?

Птица снова опустилась на тумбу, а я полезла в верхний ящик. В прошлый раз там видела бумагу и волшебное перо.

Отлично, они там и остались!

Оторвав от бумаги неровный клочок и положив все рядом с сорокой, я быстро застрочила:

"О подарке при встрече, которую желательно устроить сейчас. Прости, Макианэль, мне нужна помощь. Приходи, если есть возможность".

Написанное меня не удовлетворило, но переписывать желания не возникло. Скрутив маленькую помятую трубочку, я стала осматриваться в поисках веревочки. Надо же чем-то бумажку привязать! А ничегошеньки и нету.

Сорока каркнула, привлекая мое внимание. Я долго на нее смотрела, пытаясь понять, чего пернатая хочет. Наконец, догадалась, протянула ей ладонь с запиской. Та взяла ее в клюв и улетела, а я вновь застыла перед зеркалом, не зная, что делать. Если Макианэль придет, мой внешний вид его ужаснет, но разматываться я буду долго, а заматываться обратно— глупо. Пока я думала, так и не решив как лучше сделать, сбылось худшее— в дверь постучали.

Я забегала по комнате в поисках, чем бы прикрыться, потом притормозила, запахнула рукой сорочку и громко сказала:

— Входи!

Макианэль ловко и бесшумно просочился в дверь, прикрыл ее за собой и упер в меня свой удивленный взгляд.

— Ааа,— протянул он, словно потеряв дар речи.

— Да,— согласилась я, поморщившись.

Контраст еще тот. Весь такой красивый, в шелковой черной рубахе, черных брюках и таких же ботинках, с сияющими темными волосами, которые ну никак в моем понимании не сочетаются с яркими голубыми глазищами, и я— еще то лесное чудище. На мои щеки набежал предательский румянец.

— Ты проходи, присаживайся,— промямлила я, попятившись от диванчика в сторону ванной комнаты.

— Спасибо,— его серьезное лицо озарила приветливая улыбка, а мне как-то совсем поплохело.

"Надо было все-таки сначала развязать бинты да платье надеть",— мелькнула хорошая мысль.

— Ты хочешь снять повязку?— нахмурился он, увидев торчащий из-под сорочки кончик бинта.

— Да,— криво улыбнулась я.— Понимаешь, тут такое дело...

Ну нет, не рассказывать же ему всю историю стоя в таком непримечательном виде?! Неловко как-то.

— Слушай, Макианэль, давай я сниму бинты, приведу себя в порядок и поговорим,— миролюбиво предложила ему.

Охотник подошел поближе и, остановившись в метре от меня, сказал:

— Нет.

— То есть как, нет?— растерялась я.

— Оливия, тебе сначала надо показаться лекарям, чтобы они посмотрели, как рука. Это же не шутки.

— Ты предлагаешь идти к ним в таком виде?— подняла я вопросительно брови.

Макианэль задумался, пробежал по мне глазами, а потом выдал:

— Можно сюда пригласить.

Предложение хорошее, да вот только тратить на это время не хочется.

— Нет, Макианэль,— замотала я головой.— Я сейчас разбинтуюсь, оденусь, расскажу тебе все, а потом, может быть, и навестим лекаря. То есть я навещу, тебе-то не обязательно... Хотя я, конечно, понятия не имею, где его искать, но не могу же я тебя мучить своим обществом весь день...

Мою тираду прервал тихий смех, и я невольно тоже улыбнулась, хотя, что смешного услышал охотник, так и не поняла.

Отсмеявшись, он бросил короткое "извини", и, усевшись на диван, сказал:

— Я подожду тебя здесь, если не возражаешь.

Обрадовавшись, я подбежала к шкафу и, распахнув его, задумалась над выбором платья.

— Как там, на улице, очень жарко?— смущенно поинтересовалась.

— Нет. Сегодня прохладно. Но тебе будет удобнее с коротким рукавом.

Ясно, волнуется за руку. С другой стороны, прав же. Что же, у них сейчас на бархат мода, вот его и наденем. Интересно, кто выбирал платья? Как-то подозрительно много зеленого, прямо под цвет моих глаз. Это точно не то, что Лита с собой давала.

Достав длинное платье неопределенного цвета прелой листвы, я, прижав его к груди, побрела в ванную.

Замотала меня Майлит основательно, распутывалась я долго. Рука выглядела неприятно, кожа сморщилась, да и сама она визуально казалась худее левой. Двигалась нормально, правда от резких движений появлялась легкая ноющая боль. Но жить можно.

Ополоснувшись, я расчесала немного вьющиеся волосы, надела белье и принялась за платье. И все бы ничего, если бы не пуговички на спине. Две мне удалось застегнуть одной рукой, до остальных дотянуться не смогла. Поколебавшись, я набралась наглости и, выбежав из комнатки, обратилась к Макианэлю, который все еще сидел на диване, чему-то улыбаясь:

— Я понимаю, что совсем совесть потеряла, но не мог бы ты мне помочь застегнуть платье.

В комнату уже заглянули косые солнечные лучики, что напомнило об утекающем времени. Это несколько огорчило. Я тяжело вздохнула и сделала несчастное-пренесчастное лицо.

Макианэль поднялся на ноги и, не сводя с меня пристального взгляда, подошел поближе.

— Прости,— поморщилась я.— Если это совсем уж неприлично, что я в полной мере осознаю, могу позвать служанку. Просто время терять не хочется.

И охотник опять тихонько рассмеялся.

— Оливия, возможно, это все и далеко от нормы поведения, но для меня большая честь помочь тебе в таком нелегком деле,— лукаво улыбаясь, сказал он, в конец меня смутив.

Мак медленно меня обогнул, и через мгновение я почувствовала легкое касание пальцев к голой спине. По коже побежали мурашки, а сердце ушло в пятки, и некстати вспомнилось легкое касание его губ к шее в ночь, когда нас окружили волки. Несмотря на то, что я совсем престала дышать, мой нос уловил легкий запах весны, ветреницы, стало тепло и уютно. Я прикрыла глаза. Многочисленные пуговицы застегивались одна за другой и, к своему стыду, не хотелось, чтобы они заканчивались. И снова странные грезы, и снова я на маленькой лесной поляне, где с голубого неба падают небольшие белые цветы. Они словно капли дождя, касаются волос, лица, плеч и скатываются вниз, к ногам, где уже образовался белоснежный ковер.

— Вот и все,— раздалось тихо над ухом. Я вздрогнула, видение развеялось, залитая холодными солнечными лучами комната отчего-то показалась неуютной.

— Спасибо,— прошептала я.

— Не болит?— теплая ладонь коснулась плеча.

— Нет!— поспешно ответила я. Но тут же поправилась:— Немного.

Так, пора разрывать наше уединение, иначе я совсем голову потеряю. Да и магия чудит, что меня просто уже начинает раздражать. Даже не расслабишься.

Я развернулась к охотнику лицом и благодарно улыбнулась.

— Итак, давай поговорим.

— Давай,— охотно согласился он.

Мы присели на диван, я аккуратно разгладила складки на платье, все еще чувствуя неловкость.

— Когда мы были в плену у Ушуров, я перевоплощалась в кошку, и Дали это видела,— сказала я небрежно, будто виду разговор о погоде.

— Сама?— вдруг напрягся Макианэль.

— Что?— растерялась я, подняв на него недоуменный взгляд.— А, нет, конечно, не сама. Мне неожиданно стало плохо, и очнулась я уже на коленях Дали. Хорошо, что успела ее предупредить за несколько минут до этого.

— Вот как?— удивился Мак, настроение которого, кажется, испортилось.— А как же ты стала опять человеком?

— Точно так же,— пожала плечами.— Причем очень вовремя, я как раз вернулась в нашу темницу с добытым с помощью Майлит ножом.

Макианэль посмотрел на меня, прищурив глаза.

— Почему ты ничего не рассказывала?— спросил он.

— Так никто и не спрашивал,— фыркнула я.— Никто из вас вообще не пытался узнать, что с нами было в плену.

Он отвел взгляд в сторону.

— Я боялся, что эти воспоминания тебе неприятны. Вы столько пережили, что не хотелось вновь заставлять в это окунаться.

Мне стало так приятно от этой заботы, что с трудом удержала себя, чтобы не повиснуть на шее этого странного нечеловека. Но благодарную улыбку сдержать не смогла.

— Спасибо, Макианэль. Мне действительно не хочется вспоминать. Да и незачем.

— Как я понимаю, ты забыла попросить Дали никому не рассказывать?— спросил он, рассматривая входную дверь.

— Да,— кивнула я.— Проснулась среди ночи сегодня и вспомнила об этом упущении.

— Думаю, она и сама все понимает.

— Да,— согласилась я.— Но мне будет спокойнее, если я все-таки ее предупрежу. Не хотелось бы проблем...

— Ты права,— согласился Макианэль и встал.— Пойдем, поищем ее.

Я обрадовалась и тут же подскочила с места. Охотник двинулся к выходу, я за ним. Мои глаза зацепились за тумбу, на которой все еще лежал подарок.

— Макианэль!— остановилась я.

— Что?— обернулся он.