По дороге к себе. Тропинка черной кошки

Эдин помогла надеть платье, в котором с непривычки я стала чувствовать себя неловко.

— Вы прекрасны!— улыбнулась девушка.— Вам бы еще что-нибудь в ушки да на шею...

— Есть такое!— вспомнила я и совершенно неизящно подлетела к тумбе.

Все же Макианэль— умница. Что бы я без него делала!?

Я не могла смотреть на себя в зеркало. Девушка, которая там отражалась, была мне совсем незнакома, и это пугало. Ведь за красивым платьем, прической скрывается маленькая я, которая мне милее тем, что проще.

Что же представлю, что все это для Макианэля. Так приятнее.

Широко улыбнувшись, я надела украшения и повернулась к девушке, чтобы показать. Та кивнула, одобряя.

В дверь постучали, отвлекая от постоянных раздумий. Эдин открыла, и в комнату ураганом влетела Силь.

— Оливия, ты просто...— она сложила ладони, подбирая слова,— даже не знаю, что сказать! Мой брат упадет, когда увидит!

— Какой из?— засмеялась я, пытаясь отвлечь девушку, чтобы та не заметила румянец, набежавший на мои щеки.

— Оба!— немного подумав, ответила она.— Идем же. Семинэль и мой муж уже ждут нас внизу. Аллинэль, кажется, тоже спустилась.

Эдин оставила нас вдвоем.

— Ты так похожа на фею,— улыбнулась я, рассматривая девушку.

— Это те маленькие сказочные существа с крылышками?— спросила она, обрадовавшись.

— Да,— кивнула я.

— А Аллинэль сегодня должна быть в красном. Ей так идет!

Аллинэль... Главное, чтобы Семинэль это заметил. Семинэль. Стоп! Как же так? Семинэль и Силинэль— брат с сестрой, но Макианэль и Аллинэль— тоже. И все они друг другу...

— Оливия, ты чего так побледнела?

— Я запуталась,— призналась, посмотрев на девушку.

— Давай распутаемся,— предложила Силь, вызвав у меня улыбку.

— Макианэль и Аллинэль брат с сестрой, значит, и девушка вам сестра?

— А!— многозначительно протянула она, присаживаясь на диван.— Мы вообще это не обсуждаем. У Мака и Аллин разные отцы. Отец Аллин погиб, через год после ее рождения, и дядя сделал ее маму своей спутницей. Знаешь, у нас это редкость и не одобряется. Отец Макианэля старше нашего, но после этого поступка потерял право на власть. Мы его не осуждаем, но законы... И, знаешь, дядя счастлив. Софи прекрасная женщина. Жаль, она не присутствует на праздниках. Вы бы поладили.

— Значит, Аллин старше Макианэля и вам не сестра?— спросила я, улыбнувшись словам девушки.

— Всего на пару лет,— кивнула она.— Для нас это не срок. Макианэль все равно считается старшим братом. Он ее любит, хоть и редко это показывает. И мы ее любим, как члена нашей семьи.

— Конечно,— улыбнулась я.

— Идем!— Силь встала на ноги и, взяв меня под руку, потянула к двери.— А то за нами скоро придут силой вызволять из уюта комнаты.

* * *

Конечно, наше появление вышло эффектным, и глупо было надеяться, что на меня никто не обратит особого внимания. Восторг в глазах Семинэля сильно смутил и подпортил настроение несчастной Аллин, которой я искренне сочувствовала. До чего же мужчины могут быть не внимательными! Хотелось огреть друга чем-нибудь тяжелым, чтобы перестал пожирать меня столь восхищенным взглядом.

— Оливия, ты прекрасна!— одарил он меня улыбкой, когда мы, спустившись с лестницы, замерли напротив. Я не смогла не улыбнуться в ответ.

Мужчины тоже выглядели любопытно: праздничные камзолы, белоснежные рубашки, узкие черные брюки, до блеска начищенные ботинки. Такое редко увидишь.

Как только закончились расшаркивания и приветствия, мы отправились в зал, где и собрались многочисленные гости. Меня представляли каждому, кто попадался на пути. От имен кружилась голова, хорошо, что Семинэль придерживал за руку, иначе все увидели бы мое дебютное падение.

Играла приятная музыка, гости веселились, пили, ели, вели светские беседы, а я продолжала бесчисленные знакомства.

— Потерпи еще немного,— прошептал на ухо Семинэль.— И не старайся запоминать имена— бесполезно.

— Да я, если бы и хотела, не смогла. Их слишком много,— призналась честно, округлив глаза.

— Ага. О! А вот этого человека лучше запомнить, он интересный.

Взяв меня под руку, Сема повел к высокому статному мужчине сорока человеческих лет. Тот стоял, о чем-то задумавшись, с бокалом вина в руке.

— Интересный тип. Изучает погоду, и если ты ему приглянешься, обязательно расскажет о ней на неделю вперед.

— А если нет,— опасливо спросила я, приближаясь к магу-погоднику.

— Поздоровается и уйдет.

— Ого,— вот это нрав!

— Ага,— засмеялся Семинэль, но тут же посерьезнел.

Мужчина продолжал нас не замечать, хотя мы подошли вплотную.

— Господин Архинэль,— обратился Сема к нему.

Тот отвлекся, внимательно нас осмотрел и широко улыбнулся.

— Семинэль!— обрадовался он.— Как же мы давно не виделись! Ты совсем не заглядываешь в нашу башню.

— Да,— кивнул маг,— извините, когда-нибудь исправлюсь.

— Жду-жду,— сощурил он глаза и посмотрел на меня, от чего мое бедное сердце екнуло.— Что за прекрасную даму вы сопровождаете?

— Позвольте представить: мой хороший друг и гость в нашей стране— Оливия.

— Магия?— поднял он вопросительно брови.

— Создатель,— коротко ответил Сема.

— Коллега!— цокнул мужчина уважительно.— Редкость. Вам нравится у нас?

— Неплохо,— ответила я честно.

— Понимаю-понимаю,— закивал мужчина русоволосой головой.— В чужой стране всегда так. А я тут погоду изучаю. Знаете, завтра вечером к нам в гости заглянет сильная гроза с порывистым ветром. Старайтесь держаться ближе к дому. Все же осень на носу. Теперь грозы и ливни будут здесь частыми гостями. А вот в человеческих землях спокойнее. Но вы у нас еще погостите?

— Немного,— ответила я, с трудом сдерживая смех. А Семинэль своими легкими сжиманиями руки, в подтверждение своих слов, только сильнее раззадоривал мое веселье.— Спасибо, что предупредили о грозе. Мы с ней как-то не дружим. Я постоянно в это время оказываюсь на улице и влипаю в неприятные истории.

Господин Архинэль искренне рассмеялся.

— Рад, что предупредил вас. Кто предупрежден— тот вооружен.

— О, да! Теперь я готова ко всему.

Мой взгляд случайно упал в сторону двери, где я заметила Макианэля.

— Приятного вам вечера, Оливия. Надеюсь, наша страна оставит о себе приятное впечатление,— снова привлек мое внимание Архинэль.

Я одарила его благодарной улыбкой:

— Спасибо. Она уже заняла почетное место в моей памяти.

Мы расстались с гостем, но отойдя недалеко, Семинэль меня притормозил.

— Оливия, помни о нашей тайне,— шепнул он на ухо, заметив Макианэля.

— Помню,— недовольно отозвалась я, заглядывая в серые колдовские глаза.

Он улыбнулся, от чего у этих глаз появились маленькие морщинки, словно лучики солнца.

— Раз ты теперь не одна, я с легким сердцем тебя оставлю,— прошептал он и, легонько коснувшись губами моего лба, неторопливо побрел в гущу гостей.

— Конечно,— пробубнила я ему вслед.

Я внимательно наблюдала за приближением охотника и от чего-то стала нервничать. Он шел медленно, словно хищник, приближающийся к жертве. Смешно, но жертва и сама готова броситься в его объятья. И если бы не тайна Семы, то так и сделала бы. Но этот браслет, снова стал тяжелеть, поселяя во мне раздражение.

Макианэль подошел, обогнул меня и остановился так близко, что мое самообладание затрещало по швам. Позови он меня сейчас на край света и я, не задумываясь бы, пошла. Лишь бы с ним и лишь бы надолго. Попроси он меня рассказать о чем-нибудь, выложила бы все, как на духу. Да, я не надежна. И пусть. Так должно быть, когда рядом тот, кто дорог...

— Ты уже незнакомка или все еще моя Оливия?— игриво поинтересовался он.

Я подняла голову и посмотрела в его глаза, лукаво улыбаясь:

— Твоя? Хм. Надо бы подумать.

— Вот ответила бы по-другому, подошел бы первый вариант. А так... ответ очевиден.

— Ну ты нахал!— покачала я головой, принимая игру.— Когда это я стала твоей?

Он наклонился к уху и прошептал:

— Когда я коснулся твоих губ, Оливия.

По моей спине побежали мурашки, предатель-пульс подскочил, дыхание сбилось. Ох, и ведь все это он заметил!

— Ты сегодня прекрасна, лишь потому, что прекрасна всегда.

Я потеряла дар речи и вообще стала чувствовать себя глупо, но и пошевелиться боялась. Макианэль отстранился. Довольный произведенным эффектом, он взял мою безвольно висящую правую руку и поднес к губам. Легкий поцелуй, лукавый взгляд из-под опущенных ресниц и незамысловатая фраза, которая привела в чувство:

— Без одежды было бы лучше.

— Что?— возмутилась я.

Отпустив мою руку, он тихо рассмеялся.

— Я имел в виду перчатки,— невинно ответил.

— Макианэль, я тебя сейчас прибью!— зашипела я, густо покраснев.

— Прости, насчет одежды я пошутил. Просто тебя что-то беспокоит, решил отвлечь,— все еще довольно улыбаясь, он перекинул мою руку через свою и потянул за собой.— Идем, я знаю, где вкусное вино. Тебе не помешает, красавица.

Мы, как волнорез, двинулись в сторону столиков. И снова заинтересованные взгляды гостей. Я почти привыкла. Привыкла же?

— Скоро начнутся твои нелюбимые танцы,— напомнил охотник, хватая одной рукой два бокала вина и протягивая мне.— Я пришел на праздник, только в надежде, что один из них ты подаришь мне.

— Но раз только ради этого, я не могу отказать,— улыбнулась я и сделала глоточек.

— Что тебя беспокоит?— вдруг серьезно спросил Мак.

Я пожала плечами.

— Оливия!

— Не сейчас,— попросила его жалобно.— Ты обо всем узнаешь, обещаю. Но позже.

— Уверена?— нахмурился.

— Угу,— промычала в бокал, делая еще глоток вкусного вина.— Скрывать ничего не буду, поверь.

Охотника неожиданно отвлекли гости. И пока он разговаривал, я впадала в плохое настроение, которому способствовала отяжелевшая левая рука. Нет, Семинэлю я этого не прощу! По ушам надаю!

Музыка поменяла такт, люди освободили середину зала. Стали образовываться пары. Начались танцы. Я пробежалась глазами по гостям в дальнем углу. Аллинэль пила вино, устремив грустный взгляд на танцующих. Сема неподалеку от нее общался с пожилым мужчиной. Заметив меня, он вдруг широко улыбнулся и, явно извинившись, пошел ко мне. От чего Аллинэль, проследив за траекторией его движения, побледнела и, поставив бокал на ближайший столик, куда-то быстренько направилась. Захотелось провалиться на месте.

— Почему грустим?— спросил маг, остановившись рядом.

— Потому что мужчины слепы,— недовольно пробурчала я.

На лице Семы отразилось замешательство, но он тут же взял себя в руки и снова улыбнулся:

— Что случилось?

— Все прекрасно,— передразнила я.— Разве, что твой браслет меня мучает своей тяжестью. А Аллинэль расстроилась.

Семен тут же обернулся и, не увидев девушку, помрачнел.

— Куда она ушла?— хмуро спросил он.

— Не знаю,— пожала плечами.

— Тогда идем танцевать,— отмахнулся маг.

О, это верх логики! А еще меня в чем-то упрекают...

Безапелляционно взяв меня за руку, Семинэль повел в середину зала. Благо я когда-то была прилежной ученицей и все зазубрила, хоть и не отработала с партнером. Впрочем, ничего сложного. Но расслабиться, когда в тебе прожигают дырку несколько десятков пар глаз— нелегко. Но не зря говорят, что человек ко всему привыкает. К концу танца я уже широко улыбалась сероглазому магу и забыла про окружающих.

Вечер тек плавно, его омрачало лишь отсутствие Макианэля. Куда подевался охотник, я так и не поняла, но появившаяся Силь не дала заскучать. Она постоянно рассказывала что-то смешное. Наш задорный смех привлекал лишнее внимание, но я не могла держать себя в руках, так же как и Силь— перестать рассказывать.

— Когда же будет сам обряд?— спросила я девушку.

— А! Это уже скоро. Еще три танца и мы увидим нашу прекрасную пару,— ответила Силинэль и тут же выпила полстакана сока, который оказался лишним из-за чего девушка отлучилась.

Музыка успокаивала, вино расслабляло, даже одиночество стало приятным. Я наблюдала за лиэлями с нескрываемым интересом, пытаясь запомнить как можно больше об этом необычном народе.

— Не скучаешь?— раздалось за спиной.

— Не дают,— радостно ответила я.

— Ты мне танец обещала, Оливия.

— Сейчас?

— Да.

Я обернулась:

— Не против.

И снова середина зала, и снова в центре внимания. Но сейчас я никого не замечала, кроме того, кто одной рукой легонько касался пальцами спины, а второй крепко держал левую руку. Я уже мечтала покинуть этот мир искусственной красоты и вернуться "домой", к родному лесу и милой сердцу природе. Где тоже нелегко, но не так сложно, как здесь. Где я почувствую свободу и, возможно, быстрее разберусь с чувствами. Мои мысли снова потекли о голубоглазом охотнике, я расслабилась и... не уследила. Я не уследила!

Я не сразу поняла, от чего мою руку больно сдавили крепкие пальцы. Я позорно не заметила, когда Макианэль увидел еле просвечивающийся через кружево браслет. Я с трудом сдержалась, чтобы не вскрикнуть от боли, с ужасом вглядываясь в злое лицо охотника, глаза которого сильно потемнели.

— Мне больно,— прошептала одними лишь губами.

— Как ты могла?— прошептал он сквозь зубы, сильнее сжимая мою ладонь.— Я ведь верил тебе.

— Позволь я все объясню,— прошептала в ответ, ничего не понимая.

— Что тут объяснять, Оливия?— спросил он с таким презрением, будто перед ним мерзкое чудовище.

Меня душили слезы и от боли и от обиды, и я с трудом их сдерживала. Страх холодом окутал тело. Танец стал казаться бесконечным.

— Завтра же ты сделаешь все, чтобы снять этот браслет, слышишь?— холодно спросил он.— Иначе...

— Иначе что?— спросила я ватными губами.

— Иначе я убью тебя, кошка. И сниму его с твоего тела,— зло процедил он сквозь зубы.

— Ты не посмеешь,— прошептала я ему, мотнув головой.

— Вот увидишь. А твой Семинэль, останется здесь навсегда, в наказание за то, что связался с оборотнем. Он ведь так этого не хочет.

— Я же не прощу тебя,— прошептала я ему.— Выслушай меня, я все объясню.

— Я больше не хочу слышать твой голос. И объяснения не нужны. Ты сделала свой выбор. Жаль, что я не сразу это понял.

Мою грудь разрывало от боли. Непослушная слеза потекла по щеке, но я продолжала смотреть в его холодные глаза, пока музыка, наконец, не затихла.

Он отпустил меня, церемониально поклонился и ушел.

* * *

Показалось, что мир потерял краски, исчезли запахи и звуки. Взяв очередной бокал вина, я спряталась в темном уголочке и тихо праздновала смерть половины своей души. Боль то нарастала, то исчезала, разум совсем отключился. Не было мыслей, не было эмоций. Лишь картина набирающего обороты постороннего веселья.

А потом начался обряд.

Я стеклянными глазами смотрела, как Ларинэль снимает браслет со своей левой руки и надевает на левую ручку счастливо улыбающейся Далиранэль. Шум, поздравления, магический дождь... Смысл происходящего дошел до меня не сразу.

Глава 3

Яркий свет проникал под закрытые веки. Я отвернулась от вредного луча и уткнулась носом в подушку.