По дороге к себе. Тропинка черной кошки

Макианэль немного помолчал под мое недовольное сопение.

— Как только закончится гроза, я провожу тебя до Элиске.

— Не стоит себя утруждать. Справлюсь,— буркнула я, вынимая руки из-под плаща. Что я, маленькая, чтобы меня провожать?

И тут Макианэль оказался надо мной. Его ладони уперлись в мокрую землю у плеч, а сердитое лицо было так близко, что дыхание щекотало кожу. Но мое глупое сердце забилось не от страха или неожиданности, а от этой приятной близости, такой желанной, необходимой и сейчас— запретной.

— Мне не трудно, и ты это знаешь,— сердито сказал он.— Никогда так не говори. Слышишь?

— Слышу,— выдохнула.

Аккуратно подняв руку и не отрывая взгляда от внимательных голубых глаз, я убрала с его лба темные, немного влажные, волосы, скользнула пальцами по щеке. Я скучаю по нему, постоянно, очень, но почему-то не готова об этом сказать.

— Что же мне делать с тобой?— снова спросил он.

— Поцеловать?— неуверенно прошептала я, а потом, к довершению своего отвратительного бесцеремонного поведения, потянулась и коснулась его губ легким поцелуем, но тут же вскрикнула от того что браслет на левой руке сильно сдавил запястье.

— Глупая,— прошептал улыбаясь Макианэль, добив меня окончательно.

Еще никогда я не чувствовала себя так унизительно. Разозлившись, попыталась его оттолкнуть, но это тоже, что пытаться сдвинуть с места гору. А я упертая, и ему придется убрать свои руки.

— Успокойся,— спокойно попросил он, пытаясь одной рукой остановить мои метания.— Оливия, прекрати же!

Я выдохлась и замерла, устремив взгляд в сторону и зло поджав губы.

— Ты даже представить не можешь, сколько всего хочется сделать мне. Но я и пальцем не дотронусь до Спутницы Семинэля. И, как мне кажется, он этому очень рад.

— Я не его Спутница!— повысила я голос.— Он обещал снять браслет, как только завершиться обряд!

Охотник усмехнулся и наконец-то освободил меня из плена своих рук, перекатившись на спину.

— Он не снимет браслет, Оливия,— спокойно отозвался Макианэль.

— Он обещал,— упрямо повторила я, рассматривая крону огромного дерева, утопающую в темноте.— Семинэль всегда выполняет обещания.

Охотник не ответил. Мы долго лежали в тишине, наблюдая за вспышками молний. Слушая его спокойное дыхание, я и сама успокоилась. Я знала, что он думает и в скором времени озвучит то, к чему придет. И живот стало скручивать от страха.

— Любое наше с тобой сближение будет причинять тебе боль,— наконец заговорил он.— Но то, что ты безропотно отдаешь себя Семинэлю, причиняет боль мне. Пусть это эгоистично, но делить тебя с кем-либо я не намерен. Я буду рядом, Лив, но пока ты не освободишься от Семинэля, мы не будем вместе.

— Через два дня...— прошептала я.

— Нет, Оливия. Я говорю не только о браслете. Ты не доверяешь мне, потому что не доверяет он. Ты боишься, потому что боится он. Его слово для тебя слишком много значит, и я чувствую это.

Я не смогла возразить. Так и есть. Но я не могу иначе. Семинэль сдвинул мою жизнь с мертвой точки. Он поверил мне, понял, помог. Он слушал, был рядом, заботился. И все то время, что провела с ним, я ощущала себя живой и нужной. И сейчас ощущаю, несмотря ни на что. И знаю, что Семинэль сделает все, чтобы вернуть мне мою обычную человеческую жизнь. Как я могу не считаться с его мнением?

Во мне снова закипел гнев. Каждый тянет меня в свою сторону. Разорваться?

— Вы оба друг друга не знаете. Изменились и не хотите этого увидеть. Откройте же свои глаза, Макианэль! Это тихое противостояние никогда не закончится, пока вы не отпустите прошлое. А я так и буду бегать между вами. Он— мой друг, а ты...

Я запнулась.

— Что я?

Мои щеки стало покалывать, я знала, что снова покраснела как помидор. Вот только ответить на его вопрос сложно.

— Реши для себя, что важнее,— прошептал он и, тяжело вздохнув, встал.

Почему решать должна именно я? Где справедливость? Ну уж нет, я заставлю их прекратить эту войну! Пока не знаю как, но усилия к этому приложу.

— Показывай свою спину,— потребовал Макианэль, отряхиваясь.— Гроза стихает, можно идти дальше.

Я скинула плащ и села, зашипев от боли. Мак зашел за спину и присел. Он аккуратно приподнял мою дорожную ветровку. Я подбросила несколько магических световых шариков, чтобы ему было лучше видно. Все-таки темно.

— Кожа содрана, и синяк намечается,— прокомментировал.— Я боль сниму ненадолго, у Элиске обработаем.

Прикосновение прохладных пальцев, вызвало мурашки, боль утихла.

— Спасибо,— поблагодарила, вставая.

Что же, мне отряхиваться бесполезно. Такой грязной я давно не бывала.

Макианэль снял купол. Дождя уже не было, зато стало очень холодно. Мне на плечи снова набросили плащ, я благодарно улыбнулась.

— Как нам Серку найти?— спросила, увидев неподалеку коня Макианэля.

— Сейчас прибежит,— пообещал охотник, отодвигая ветки кустов, чтобы я смогла спокойно пройти.

Так и вышло. Мы еще пробирались через мокрый лес к дороге, когда я услышала его топот.

До телепорта добрались на рассвете. Хмурый и сонный стражник, получив от меня бумагу— разрешение на выезд из страны, пропустил нас в темное здание. Зная, что сейчас будет противная тьма, я взяла охотника за руку, хотя браслет тут же отяжелел.

Макианэль вопросительно поднял брови и свет погас.

— Мне здесь неуютно,— все же ответила я.— Слишком темно.

Он не ответил. И до дома Элиске не произнес ни слова.

* * *

Заспанный Элиске— это забавно: нечто взъерошенное, помятое и удивленное. Он бросил взгляд на посветлевшее небо, пожал Макианэлю руку и без слов впустил в дом.

— У меня только одна свободная комната,— сказал сонный мужчина, когда мы вошли в уже знакомый мне коридор.

— Она нужна только Оливии,— ответил Макианэль, перекидывая мою сумку через плечо.— Я сейчас отправлюсь домой.

Элиске вдруг остановился и обернулся.

— Ты уезжаешь?

— Да. Мы будем здесь послезавтра вечером.

— Мы?— спросил Элиске, положив руки в карманы своих шаровар, и внимательно посмотрел на охотника, ожидая развернутого ответа.

— Я и Семинэль,— ответил Мак в своем репертуаре.

— Ему удалось выбраться из плена Эрин?— улыбнулся мужчина.

Макианэль вдруг улыбнулся:

— Не удалось, но удастся. И Оливия ему в этом очень помогла.

Я поморщилась, Элиске с интересом осмотрел мой наряд.

— В грозу попали,— ответила я на его молчаливый вопрос.

— Присмотри за ней,— попросил его Макианэль.

— Постараюсь,— улыбнулся Элиске.— Как твоя сестра поживает?

Я заметила, что Макианэль отвел взгляд и отвечать не спешит. Не хочет обнадеживать бедного парня?

— С Аллинэль все хорошо,— ответила я за охотника.— Она поглощена лабораторией.

— Ясно,— коротко ответил мужчина.— Отдыхайте, Оливия. Ждем вас на обед. Думаю, к завтраку вы не проснетесь. Помните где можно помыться?

— Да,— ответила я.

И развернувшись, он отправился к себе, а мы побрели к двери той ужасной разноцветной комнаты.

— Я помогу тебе со спиной,— безрадостно сказал Макианэль, когда я вошла в комнату.

— Макианэль, может быть, ты отдохнешь? Всю ночь не спал...— пробубнила я себе под нос.

— Я не могу. Есть дела, которые нужно завершить до отъезда. И вечером у меня встреча с интересным человеком. Если хочешь, я потом расскажу об этом подробнее.

— Конечно,— обрадовалась я.

Мы все еще стояли у двери. В комнате было достаточно светло и совершенно неуютно. И мне придется жить в ней одной.

— Тогда уходи сейчас,— попросила я, отвернувшись и обняв себя за плечи.— Иначе я не отпущу тебя. Мне здесь неуютно. Со спиной сама разберусь.

Макианэль тихонько рассмеялся. Он подошел поближе.

— Я буду скучать, моя кошка,— прошептал на ушко.— Будь осторожна.

— Буду.

Дверь за спиной хлопнула и в комнате я осталась одна.

Глава 4

И к чему мы пришли? Ни к чему. Ходим кругами. А хуже всего— я сама во многом виновата.

Я положила руки на широкий белокаменный парапет и нагнулась вперед, чтобы лучше рассмотреть чистую, бликующую на солнце, воду.

Вчерашний день пролетел быстро. Как и предполагал Элиске, его большую половину я проспала. А вечером мы обсуждали фасоны одежды лиэлей, которые я видела на празднике. Когда на город опустилась ночь, Лита составила мне компанию в прогулке по набережной, освещенной магическими фонарями. А сегодня я решила пройтись одна. Недалеко, конечно. Не хватало еще заблудиться. Хотя желание побродить по городу меня так и не отпускало.

Я поправила бирюзовый шарфик, с которым играл ветер, дующий с реки, и пошла дальше. Рука скользила по гладкому чистому парапету. Иногда я останавливалась, чтобы лучше рассмотреть фигурки мраморных фей и сказочных животных, что его украшают. Иногда, чтобы снова посмотреть на спокойную гладь реки, а иногда, чтобы изучить архитектуру золотистых зданий, сплошной стеной примыкающих к набережной. Наконец передо мной появился красивый мост. Я поднялась по ступенькам, прошла до его середины и остановилась, вглядываясь вдаль. Ветер еще задорнее стал играть с легким платьем и шарфом, а потом последний вдруг соскользнул с шеи.

Я обернулась, заранее приготовившись к тому, что увижу его уже плывущим по воде. Достать с помощью магии не трудно, жаль, что намокнет.

Но я ошиблась. Мой шарф оказался в руках смуглого харна. Я никогда не видела так близко представителей этого народа, что живут на юго-востоке. Разве что на картинках. Карие раскосые глаза, черные волосы, ярко выраженные скулы и высокий, как лиэли.

— Здесь сильные ветра, держите крепче,— сказал он с еле заметным акцентом, протягивая мне шарф.

— Спасибо,— благодарно улыбнулась я.

Я снова намотала шарф и собиралась идти дальше, когда мужчина вновь заговорил:

— Вы не местная?

Я обернулась, удивленно приподняв брови:

— Почему вы так решили?

— Никуда не спешите и любуетесь городом,— спокойно ответил он.

Я пожала плечами. Насторожила его наблюдательность. Я всего лишь ненадолго остановилась на мосту, это мог сделать любой житель города. Чтобы понять, что я любуюсь, необходимо наблюдать. Или у меня мания преследования начинается?

— Мне пора,— улыбнулась я.— Спасибо еще раз.

— Всего доброго,— склонился мужчина в легком поклоне.

Я скоренько пошла назад, к дому, но уже на подходе притормозила. Время раннее. Элиске и Лита работают, и отвлекать их не хочется. Да и чего я, собственно говоря, испугалась? Человек всего лишь предположил, что я не местная. Наверно, и он здесь гость. Поскорее бы наступило завтра, без Макианэля и Семинэля слишком неуютно.

Я снова подошла к парапету. На другом берегу, между домами, привлекла внимание небольшая таверна, сделанная в виде огромного корабля.

— Почему бы и нет?— спросила я себя и медленно побрела к мосту, что неподалеку. Время обеда как-никак. Деньги, благодаря дяде Федору, есть, совсем немного, но на чашку чая с пирожком точно хватит.

Я бодренько пересекла реку и решительно подошла к огромной двери таверны. Привратник— невысокий пухлый мужичок в костюме разбойника, окинул меня веселым взглядом.

— Фея?— спросил он. Видимо платье, подобранное Литой, навело его на такие мысли. Мне оно тоже показалось чересчур воздушным.

— Нет, кошка,— улыбнулась я.

Мужчина озадачился, но дверь открыл. Оказалось, что сегодня в "Кораблике" маскарад. Столики расставлены по стеночкам, почти все заняты, а в середине зала— целое танцевальное представление. Кошки, пакостливые кикиморы, прекрасные русалки, домовые, лешие, феи. Никогда не видела такую красоту, а кто-то никогда не видел того, кого изображает. Ну откуда у кикиморы такие красивые зеленые волосы? Боюсь, когда девушка увидит ее вживую, разочаруется, а вот костюмчик похож.

— Вы так растерялись, что гости заняли последние столики,— раздалось рядом.

Я обернулась и снова насторожилась. Опять харн.

— Что вы здесь делаете?— требовательно спросила, но, взяв себя в руки, тут же добавила:— То есть простите, не ожидала вас снова встретить.

На лице мужчины промелькнуло непонимание.

— Я успел занять столик. Не присоединитесь?— как-то неуверенно поинтересовался он, показывая рукой куда-то в угол.

Черт же дернул меня сюда зайти!

— Конечно,— вежливо улыбнулась. Не съест же он меня?

Мы прошли к столику в дальнем углу. Наличие таких же занятых по бокам предало уверенности: я не одна. Да и уютно: приглушенный свет, на столе горящая свеча, сделанная в форме розы, приятная музыка.

Мужчина помог мне сесть и тут же примостился напротив. Он широко улыбнулся, протягивая мне меню, напомнив при этом пантеру: движения плавные, ленивые, выражение лица загадочное, еще глаза эти раскосые... Да и одежда: черная туника, черные брюки, черные кожаные сапоги. Легкая небрежность в образе притягивает взгляд, вон как девушки глазами стреляют. Вопрос: что ему нужно от меня? Неужели просто совпадение?

Я невидящими глазами смотрела в список вкусностей, предлагаемых таверной.

— Вы здесь впервые? Давайте, я вас угощу. Здесь вкусно готовят.

— Ну что вы!— очнулась я.— Мне лишь чай и пирожное. Мы с вами как-никак люди посторонние.

— А!— коротко ответил и кивнул.

Мы сделали заказ и глупо уставились друг на друга.

— Вы здесь надолго?— спросил он, плавно откидываясь на спинку стула, не отрывая от меня взгляда.

— Нет,— улыбнулась я.— А вы?

— Нет. Осмотрю город, выполню одно задание, получу деньги и домой.

Мне, конечно, стало любопытно, чем он занимается, но спрашивать не собираюсь. Зачем мне чужая жизнь?

— И много вы успели здесь посмотреть?— вежливо спросила я, зачем-то поправляя при этом заколотые на затылке волосы.

— Нет,— махнул он головой.— Но у меня есть еще пара дней, поэтому успею. Завтра собираюсь в музей, посвященный войне эльфов и людей. Никогда в таком не был. Там много интересных артефактов, которые уже никто не использует, устарели. А еще есть те, что в единственном экземпляре и использовать просто нельзя.

Я облокотилась локтями о стол и наклонилась вперед, жадно вслушиваясь в его слова. А потом смутилась, заметив, как на его лице появилась усмешка. Взяв себя в руки, села прямо. Венный музей! Да о посещении такого можно только мечтать!

— Это, должно быть, интересно,— ответила я, благодарно кивнув девушке, которая принесла заказ.

Я жадно втянула носом аромат, исходивший из кружки ягодного чая— смородина, ежевика, барбарис, лимончик. Вкуснятина!

— Советую и вам его посетить, он не всегда открыт.

Я сделала маленький глоточек горячего чая и подняла голову, посмотрев на внимательно наблюдающего за мной харна.

— К сожалению, не будет возможности,— ответила, улыбнувшись.— У меня остался только один день. Не зная города, не хочется провести его в поисках.

Пока мужчина задумчиво пил чай, я погрузилась во вкусовое наслаждение— черничный тортик, который заказала, оказался слишком вкусным, чтобы отвлекаться от него на разговоры. К тому же, не люблю отказывать, но идти с ним куда-либо совсем нет желания.