Прочитанное показалось Софи пьяным бредом, но Фред ей платил не за то, что она думает, а за то, что переписывает.
"18 ноября 1895 года, понедельник, 3:32 дня
Сегодня был в читальном зале Британского Музея, около трех часов занимался над "Ключом великих таинств" Элифаса Леви. Встретил сестру S.S.D.D., за штудиями истории древнеегипетских культов. Удивительно, но наставляет её в этом главный хранитель отдела египетских древностей собственной персоной.
22 ноября 1895 года, пятница, 5:32 вечера
Сегодня я вновь практиковал созерцание посредством духовного зрения, но смог подняться на новую ступень проекции. После прохождения врат я оказался в поле, бескрайнем и пожухшем. Стоило мне провибрировать имена Адонаи, Аурииля и Форлака, как картина переменилась, краски стали ярче, и всё будто ожило. На горизонте появились холмы и курганы, как в Слайго, но ещё выше, травы стали сочнее, цветы насыщеннее. Каменная дорога вела на вершину холма, и я ступил на неё. Поднявшись на вершину, я ощутил присутствие незримых существ и понял, что одно из них приближается ко мне. Но никто так и не явился в зримом образе, и мне стало одиноко. Внизу под холмом раскинулось снежное поле, и, спустившись туда, я заметил, как по тонкому насту ходит изможденного вида мужчина. Он с тоской взирал на холм и постоянно оглядывался вокруг себя, будто что-то потерял и никак не мог найти. Я обрадовался, что, наконец, встретил хоть кого-то в астральном мире, но не знал кто передо мной: человек, элементаль в человеческом облике, или некая сущность. Я попытался с ним заговорить, спросив, что он ищет, и мужчина ответил, что от него уполз питон. Я поинтересовался, что же змее делать на снегу, но он отмахнулся и, словно я ему мешаю, сказал, что нужно следовать на север. Оглянувшись по сторонам, я заметил, что у основания холма есть вход в пещеру, и мне захотелось подойти ближе к нему. Я долго вглядывался в черноту коридора, но так ничего и не увидел. Вдруг меня охватила дрожь, будто ледяной ветер пахнул из подземелья. Я явственно ощутил, что это вход в другой мир, наподобие сида, и, войдя внутрь, я пройду инициацию и окажусь на новом уровне посвящения. Силой воли я заставил себя побороть животный страх и ступить вперед. Я сделал ещё пару шагов, но не увидел ничего кроме тьмы. Внезапно перед моим лицом возникло зеленое свечение. Оно втягивало в себя, я сопротивлялся его силе, как мог, но мое тело ещё больше скручивало, а в ушах стоял лязг металла. Ощутив толчок, словно удар по затылку, я вернулся в физическое тело. Ещё четверть часа я чувствовал давление в висках, будто невидимый обруч сдавливает мне голову. После, все неприятные ощущения прошли".
Одеяло на кровати зашевелилось — Биллиам просыпался. Прежде чем он стянул покрывало с лица, Софи успела привести рабочий стол в порядок: вернула тетрадь на место, закрыла ящик, а исписанные листы сложила и спрятала в потайном кармане платья, что в беспорядке валялось возле кровати.
Девушка успела забраться обратно в постель, и Биллиам, почувствовав движение, тут же открыл глаза. Магия между ними вновь вспыхнула дьявольским огнём.
— Ты ждала меня?
— Да... — заворожено ответила девушка, гадая, из какого же далекого путешествия он только что вернулся.
12
В рабочем кабинете главы Общества кипели нешуточные страсти. Джеймс Грэй с досадой вопрошал у полковника Кристиана:
— Когда появятся хоть какие-нибудь сведения об Ордене? Уже неделя прошла, а мы до сих пор не знаем о нём ничего нового. Почему?
— Как вам известно, — спокойно произнёс полковник, — я предпринял кое-какие действия в северном под-Лондоне...
— Известно, — прервал его сэр Джеймс. — А вам известно, что я по этому поводу думаю. Что вы ещё намерены делать?
— В ближайшие пару дней я получу информацию от своего агента.
— Какого ещё агента, полковник? Вам что, не хватает людей для работы? — Грэй глянул на Стэнли и Вильерса, что сидели в стороне, и вопросил, — А чем, позвольте узнать, вы заняли молодых людей?
— Ничем, — откровенно признался полковник.
— И почему же? Что такого может ваш агент со стороны, чего не могут служащие нашего Общества?
Полковник невольно улыбнулся:
— Поверьте, сэр Джеймс, будет лучше, если служащие Общества останутся в стороне от подобного рода деятельности.
— Я вас решительно не понимаю, — признался Грэй и обратился к племяннику. — Томас, что вы выяснили с Хьюитом?
— По поводу чего? — поинтересовался полковник.
Стэнли поспешил ответить сам:
— Мы узнали имена и местопребывание трёх учредителей Ордена.
— Помнится, несколько дней назад ты сам говорил, что одно это знание нам ничего не даст.
— Вам что, — изумился Томас Вильерс, — совсем не интересно?
Полковник не стал ввязываться в спор и доказывать, что сплетни делу не помогут, а только спросил:
— Ну и где нам искать этих трёх учредителей?
— Одного в Лондоне, другого в Париже, третьего на кладбище в Виллесдене.
— Замечательно, — мрачно заключил полковник. — С покойника и спроса меньше. Кстати, кто он?
— Доктор Уильям Роберт Вудман, — заучено отчеканил Хьюит Стэнли, — он умер в 1891 году, через три года после возникновения Ордена.
— Что-то быстро.
— Так ему и было шестьдесят три года.
— А что на счёт его медицинских подвигов?
— Он был полицейским хирургом в Сток-Ньюнгтоне, но к 1888 году оставил практику и занялся садоводством.
— Чем занялся? — недоверчиво переспросил полковник.
— Садоводством, — смущенно повторил Хьюит Стэнли, поправив очки на переносице. — Он организовывал цветочные выставки после того как унаследовал от своего дяди оранжерею. Королевское Общество Садоводов даже установило мемориал на кладбище в его честь.
— Занимательные факты. И что нам с ними делать?
Никто не ответил полковнику, но сэр Джеймс решил поделиться информацией, которой располагал единолично:
— Вудман был масоном высокой степени посвящения, одно время даже занимал пост верховного мага в Обществе Розенкройцеров Англии. Большой был знаток каббалы и иврита, серьёзно изучал алхимию и историю Древнего Египта
— А вы откуда всё это знаете? — изумился Вильерс.
— У меня свои источники. И будь любезен, не спрашивай меня о них.
— От чего же умер Вудман? — поинтересовался у Грэя полковник.
— Этого я не знаю, — признался сэр Джеймс. — Могу сказать только, что болезнь была внезапной и скоротечной.
— Ладно, а что там с доктором Весткоттом?
Стоило только полковнику произнести это имя, как три пары глаз удивленно уставились на него.
— Что? — не понял он реакции коллег. — Уж имя коронера Северо-Восточного Лондона я в состоянии узнать и сам.
— Он потомственный врач, — опомнившись, продолжил свой рассказ Стэнли, — должность коронера занял после того, как написал научную работу о суициде. Репутация его кристально чиста: не злоупотребляет алкоголем, не заключает пари, как примерный семьянин не замечен в обществе сомнительных женщин, из развлечений предпочитает только бильярд и шахматы.
— Я и не удивлен, — признался полковник, силясь не выдать собственного разочарования.
— Сейчас ему сорок семь лет, — продолжал Хьюит Стэнли, — стало быть, в 1888 году было сорок. Странно, но свидетели, которые видели скрывающегося с места преступления Джека-Потрошителя, описывали его как мужчину тридцати пяти — сорока лет с медицинским саквояжем.
— Нужно иметь это в виду, — заключил сэр Джеймс. — Доктор Весткотт опытный медик, который может профессионально извлечь органы из тела за считанные минуты.
— Недавно и я встречался с опытным хирургом и его всезнающим дедом, — насмешливо заметил полковник Кристиан. — По мне, так эти двое тоже весьма подозрительная парочка. Вы ничего не слышали о кровавых преступлениях и трупах без печени в... Баварии, кажется?
— Полно вам, полковник, — отмахнулся Грэй. — Вы сами виноваты в своих злоключениях.
— А что за хирург из Баварии? — заинтересовался Стэнли.
— Будешь много ездить по подземной железной дороге, тоже узнаешь, — осадил его сэр Джеймс. — Мы сейчас говорим о коронере Весткотте. Я считаю, что мы должны учитывать и его связи в полиции. Всё-таки, ни одно из ист-эндских убийств так и не было раскрыто, а Джек-Потрошитель до сих пор не пойман.
— И что? — пожал плечами полковник. — Весткотт вступил в должность всего несколько лет назад. В 1888 году он не служил коронером.
Разговор пришлось прервать, когда неожиданно для всех присутствующих, в кабинет без стука вошла изысканно одетая дама лет тридцати. Одарив Стэнли и Вильерса обезоруживающей улыбкой и не обратив ни малейшего внимания на полковника, она присела напротив удивленного сэра Джеймса.
— Сэр Джеймс Грэй, не так ли? — с милой улыбкой вопросила голубоглазая шатенка. — И я нахожусь в Обществе по изучению проблем инженерной геологии?
— Всё верно, — подтвердил Грэй.
— Тогда, думаю, вы мне поможете, — уверенно произнесла дама.
— Боюсь, — тут же возразил ей сэр Джеймс, — вас ввели в заблуждение, посоветовав обратиться к нам.
Эту заученную фразу Грэю приходилось произносить не часто, ведь посторонние посетители в штаб Общества забредали редко и, как правило, интересовала их инженерная геология, о коей ни сэр Джеймс, ни кто-либо ещё из служащих не имели ни малейшего представления.
Вторая фраза в такой беседе обыкновенно сводилась к ненавязчивому выпроваживанию нежданного визитера прочь из штаба, но на сей раз сэр Джеймс не сумел сказать и слова очаровательной незнакомке.
— Нет-нет, — тут же прощебетала дама,— я точно знаю, именно вы мне и нужны.
— Для чего же, позвольте узнать? — обескуражено вопросил Грэй
— В ближайшее время я планирую переехать в Лондон и крайне рассчитываю на ваше содействие.
— Содействие в чём?.. — продолжал удивляться настойчивости дамы Джеймс Грэй. — Простите, я так и не расслышал вашего имени.
— Пусть будет, Кейтлин Сибил Эллиот.
— Что значит, "пусть будет"?
— Просто, — невинно похлопав ресницами, пояснила она, — я ещё не решила, какое имя для Лондона лучше выбрать. Может, Патрисия Кэрол Форд?
Сэр Джеймс неприязненно отстранился от гостьи:
— Если вы шутите, то ваш юмор мне не понятен.
— Что тут непонятного? — Вмиг женщина сменила тон на более жесткий и произнесла — Я пришла к вам за разрешением на проживание в этом городе.
— Да с чего вы решили, что это зависит от меня? — в негодовании вопросил Грэй. — Я ведь не министр. Мне абсолютно все равно кто приезжает и уезжает из Лондона. Это совершенно меня не касается.
— Это вы сейчас так говорите. А потом вы заявитесь ко мне в дом и начнете с пристрастием допрашивать всех моих гостей, не пила ли я их кровь без их же согласия.
Молодые люди, до того слышавшие о кровопийцах, как подземных, так и наземных, только из рассказов служащих Общества, впервые увидели одну из них воочию. И, не сказать, что они были к этому готовы.
— Так вы?.. — едва пролепетал Стэнли.
— А вы разве не поняли? — недовольно воззрилась на него дама. — И чем вы только занимаетесь в вашей конторе?
Ни Стенли, ни Вильерс не нашлись с ответом, зато полковник уверенно произнес:
— Основная сфера наших интересов — подземелья города.
— Будьте уверены, — нервно передернув плечами, заверила она, — я не собираюсь туда спускаться. Я просто хочу пожить в Лондоне некоторое время.
— Почему именно здесь? — наконец спросил сэр Джеймс.
— Просто каждые десять лет я привыкла менять имена и страны, чтобы всякий раз начинать жизнь с чистого листа. Эта вечная молодость доставляет столько хлопот, вы бы только знали... Так вот, за последний век я сменила столько европейских стран и городов, что теперь мне постоянно встречаются мои постаревшие знакомые из прошлых жизней. А моя молодость вызывает столько неприятных вопросов с их стороны... Поэтому я решила, что пора покинуть Континент и перебраться в Британию, где меня мало кто знает. Я слышала, что в Лондоне жизнью вечноживущих всецело распоряжается ваше Общество. Мне бы не хотелось быть с вами в ссоре, потом я лично явилась к вам известить о своём приезде, чтобы в дальнейшем между нами не возникло никаких недоразумений.
— Каких, например?
— Я слышала, как один мой сородич попал в поле зрения вашего Общества и больше его не видели дальше этого острова. Я не хочу стать такой же пленницей.
Сэр Джеймс Грэй хотел было возразить и опровергнуть столь тяжкое обвинение, но полковник Кристиан, рассмеявшись, его опередил:
— Не преувеличивайте, мадам, за свою неволю я получаю достойный гонорар.
Тягостное молчание в кабинете прервал изумленный женский возглас:
— Так это вы Старый Секей?
— Именно, — признал полковник. — И заверяю вас, в Обществе я состою на постоянной службе уже тридцать три года и вполне добровольно.
— Столько лет? И вам не надоело? — искренне поинтересовалась она.
— Что поделать? Мне не суждено обладать вашими талантами... Семпрония, если не ошибаюсь.
— Не ошибаетесь, — завороженно произнесла дама. — Значит, вы знаете, кто я?
— Кто же вас не знает? — пожал плечами полковник. — Восхитительная Семпрония — похитительница мужских сердец и капиталов. Любительница театров, поэзии и философии. Прекрасная, умная собеседница и щедрая меценатка. Молва о вас идет сквозь века ещё со времен Цезаря. И именно поэтому, будь моя воля, в Лондон бы вас я не пустил.
Ошеломленная таким заявлением от, казалось бы, собрата, Семпрония возмущенно вопросила:
— Это почему же?
— Да потому что вы всегда оставляете за собой шлейф разорений, нервных срывов и разбитых семей. Вы роковая женщина, Семпрония. Не удивлюсь, если и Рим пал не без вашего участия.
— Рим велик и поныне, — желчно бросила она в ответ. — А вы именно такой бестактный солдафон, каким вас и описывают.
Полковника её искорки гнева только раззадорили:
— Вы уже подобрали первую жертву собственных чар? На какие средства собираетесь существовать?
— Пусть вас не волнует источник моих доходов. Тем более, я ещё не определилась, кто им будет.
Полковник после такого уточнения только рассмеялся, на что Семпрония ещё больше разозлилась, что было заметно по нервно сжатым губам и часто вздымающейся высокой груди.
— Мисс Семпрония... мадам, — замялся сэр Джеймс, не понимая как правильно обратиться к обиженной гостье, — как глава Общества я обязательно рассмотрю вашу просьбу...
— А стоит ли? — фыркнула она в сторону полковника. — Ваш адъютант не слишком-то ко мне расположен.
— И все же, решения здесь принимаю я, а не полковник Кристиан.
— Полковник Кристиан, — желчно просмаковала Семпрония каждое слово, — какое безвкусное прозвище, особенно для вас, граф.
— Посмотрим, — беззлобно ответил полковник, — что выберите себе вы.
— Я всегда выбираю свободу.
— Не пускайте никому насильно кровь и не пускайте по миру своих поклонников — вот и всё, что вам нужно для её сохранения.
— Мне необходимы гарантии.
— В таком случае, вы поздно о них вспомнили, явившись сюда.
