Книга 2. И придет волчица... Часть 1

Что-то в его голосе наводило на мысль о том, что он знает, о чем говорит. О выворачивании сознания и разборе на кусочки, а в глазах плясали искорки упомянутого безумия...

— Хорошо, — уступила я. — Что предлагаете вы?

— Разобраться во всем до конца. Мы подошли достаточно близко, и если некая вспыльчивая чародейка проявит терпение... Не забывайте, мы доверяем вам, тэсс Галла. Иначе не стали бы рассказывать о вчерашнем происшествии.

Я все равно узнала бы. Ведь они хотят предъявить труп Феаста и отрапортовать в Азгар о завершении расследования. Вряд ли эта замечательная новость прошла бы мимо меня.

Но я сделала вид, что верю каждому слову. Выслушала расплывчатые рассуждения и несостоятельный план действий. Кивнула в ответ на предложение дождаться уточненных данных о прошлом каждого из магов. И отказалась получить "ценный урок" по некромантии, наблюдая, как Салзар станет "обрабатывать" тело несчастного старика, чтобы придать ему вид недавно умершего. Во-первых, меня все еще немного мутило, а во-вторых, это, по моему мнению, кощунство, зная имя... с вероятностью пятьдесят на пятьдесят зная имя настоящего убийцы, сваливать его грехи на его же жертву.

А чего я еще не сделала, так это не стала делиться с магистрами своими мыслями. Думаю, они им не понравились бы. Они и мне не нравились: злые, опасные, безумные. Но запретить себе думать невозможно, и по дороге домой, и уже дома я продолжала прокручивать в голове десятки решений, каждое из которых, пусть только здесь, только сейчас и только для меня, но все-таки было верным.

И все эти решения сводились к одному: не ждать больше и не рисковать понапрасну. Осталось лишь двое. Один — убийца, а второй... Второго спишем на незначительную погрешность. Сочли же они успешно сорванным обряд, во время которого погибли Кайт и Томас?..

Мне стоило немалых усилий отказаться от этого варианта. Кому-то очень повезло.

Вопрос — кому? Келай или Эвил? Эвил или Келай?

Эвил — статный брюнет лет сорока (естественно, исключительно внешне, возраст магов — отдельная тема). Сильный огневик. Канонический красавец. Наставник и любовник одной из моих подруг. Во время поджога находился, по его словам, дома — что вполне правдоподобно, так как была ночь и все добропорядочные граждане, не приглашенные на прием к герцогу, спали или готовились ко сну. Во время обряда изъятия силы он тоже якобы спал, и в данном случае это более подозрительно, так как дело было днем. Подобная сонливость еще не повод для обвинений, но ни в том, ни в другом случае у Эвила не было алиби... Алиби — интересно, в каэрро есть какой-нибудь аналог этому слову? Презумпция невиновности, насколько я успела изучить законодательство, на Таре есть. Наверное, есть и алиби. Но не у Эвила.

И не у Келая. Этот — вообще темная лошадка. Никто и ничто. Будто бы его и нет. Распорядитель, невзрачный тип сорока пяти — пятидесяти лет, опять же только с виду. Волосы неопределенно-серого цвета, нескладная фигура и незапоминающееся лицо. В глаза не бросается, выдающимися способностями, по всеобщему мнению, не обладает. Я даже не знаю его стихийной принадлежности и специализации. Иллюзионист? Боевик? Некромант? Во время пожара, как и Эвил, был дома. С его слов. Во время обряда — в книгохранилище. Это уже со слов магистра Триара. Но старичок-историк не сидел с Келаем неотлучно, а колдун, убивший Ила, умел телепортироваться. Рассчитать время и перепрыгнуть на старое кладбище, уверив всех, что отправляешься возиться с пыльными фолиантами, не составило бы труда...

Мариза заглянула в комнату. Обычно она стучит, прежде чем войти, и не скажу, что она не сделала этого сейчас, но стука, погруженная в размышления, я не слышала.

— Не хочешь с нами на пляж?

— Не сегодня, — ответила я, выныривая на мгновенье в реальность.

— Ах, да, тебе же еще собираться...

Собираться? Я озадаченно тряхнула головой, но тут же вспомнила: встреча в "Крылатом волке". Завтра наши мальчишки отправляются в путь. Странствующие маги. Дети. До них ли сейчас?

— Хочешь, помогу тебе с платьем? — предложила карди. — Чтобы ты с утюгом не носилась.

— Он не такой уж тяжелый, — отмахнулась я машинально, и она, кажется, обиделась.

Переживу.

Но на встречу сходить можно. Нужно. У меня появилась мысль, которую стоило проверить не откладывая. И если мне повезет, ответ на этот вопрос безошибочно определит убийцу.

Открывшийся зимой на окраине школьного квартала трактир с будоражащим воображение названием сразу же стал любимым местом молодежи. В иные вечера сюда было не пробиться, так как все столы в немаленьком зале оказывались заняты еще с обеда и даже у длинной отполированной стойки, за которой стоял сам владелец этого места, высокий, худощавый, в опровержение расхожим представлениями о трактирщиках, мужчина, нельзя было пристроится с кружкой пива. Но сейчас, когда завсегдатаи этого места разъехались на время выгулок, кто на практику, а кто навестить родных, "Крылатый волк" пустовал, и потому, наверное, тэр Ниус принял нашу компанию так, словно встречал после долгой разлуки родных детей.

Я не слишком внимательно слушала застольные разговоры и невпопад отвечала на вопросы, не пила вина и почти ничего не ела. Не оценила шуток Ферта и даже не запомнила имени новой девушки Сэла — в последнее время он менял их, как перчатки, и эта, кажется, была уже третьей за два месяца. Дети растут...

Через час выяснилось, что я единственная не приготовила собравшимся в странствия обалдуям подарка, но раскаяний по этому поводу не испытывала. Да и парни, казалось, не заметили — им досталось столько и нужных, и абсолютно бесполезных в дороге вещей, что уже неважно было, одной ли больше, одной ли меньше.

Еще через час, когда солнце опустилось за крыши домов, и трактир погрузился в приятный полумрак, пришли музыканты: старик-скрипач и мальчик-флейтист. Кто-то из сидевших за соседним столом парней — пусть людей и было мало, но все же мы были тут не одни — радостно закричал: "Танцы!". А наша компания, за исключением, конечно же, меня, это предложение с такой же радостью поддержала.

— Потанцуем? — подсел поближе Сэл, оставив в сторонке подружку.

— Нет.

Когда я последний раз с ним танцевала, когда я вообще последний раз танцевала, мой любимый доживал последние минуты...

— Что-то случилось, Гал?

— А ты еще не знаешь, да? — отповедь вышла резкой.

Сэллер понял, что я имела в виду, и отвернулся.

— Я знаю, — произнес он, не глядя на меня. — Но разве кто-нибудь из нас в этом виноват?

Я промолчала, и друг, не дождавшись ответа, вернулся к курносенькой светловолосой девчонке, ожидавшей его и того момента, когда задорная плясовая сменится нежной и плавной мелодией.

Наверное, и мне пора.

Я пригубила вина и поднялась со скамьи. Алатти как раз возвращалась к столу, отказавшись от приглашения симпатичного смуглого паренька, недавно зашедшего в трактир с двумя друзьями. Возможно, он еще долго не оставил бы нашу маркизу, но увидев меня, предпочел вернуться к товарищам. Все-таки определенная известность в кругах школяров у тэсс Галлы Эн-Ферро была.

— Али, ты не выйдешь со мной на улицу? Что-то голова закружилась.

Место для трактира выбрано было удачно: рядом с отделяющим школьный квартал от Ремесленного местечка парком, поодаль от жилых домов. Случайного прохожего тут не встретишь, так что, если никто из посетителей не решит подобно нам выйти на свежий воздух, разговору не помешают.

— Принести воды? — спросила участливо подруга.

— Нет, не нужно. Просто побудь со мной. Поговори.

— О чем?

Ходить вокруг да около я не стала:

— Что у тебя с Эвилом?

Задав этот вопрос, я не учла две вещи: уровень актерского мастерства тэсс Весара и ее незнание о моей осведомленности.

— О, все в порядке! — улыбнулась она. — Он даже извинился, что был резок тогда на уроке. Расстроился, что я перевелась к Гейнре. Но, знаешь, неудобно будет опять просить о переводе, и мы решили, что я пока останусь на "боевой", а по специальным формулам Огня магистр Эвил станет заниматься со мной индивидуально.

Индивидуальные занятия. Теперь это так называется.

— Хорошо, Алатти, — я глубоко вздохнула. — Начнем сначала. Я неправильно задала вопрос. Меня не интересует, что. Я это и так знаю. Меня интересует, давно ли. И если давно, то я хочу, чтобы ты вспомнила день, когда мы с Рисой и Фертом попались кучке чернокнижников, желавших вытянуть из нас силу, и сказала, был Эвил в тот день у тебя или нет.

Я подумала об этом, когда в очередной раз прокручивала в голове собранную Медведем информацию. Спал? Почему бы и нет? Но один ли?

Нет, мне не нравился Эвил. И, тем не менее, чем дольше я думала о нем, тем чаще ловила себя на мысли, что подыскиваю доводы в его оправдание. Первое: огневик, решившийся на поджог, не стал бы возиться с бомбами, у него нашелся бы десяток способов попроще. Конечно, он мог придумать это специально, чтобы подозрение тут же не пало на него, но... Впрочем, неважно. Если он был в тот день не один, и Алатти, никогда не пользующаяся ментальными щитами и уже попавшая под действие заклинания, которое не позволит ей солгать, это подтвердит — совсем другое дело. Алиби. Независимо от того, есть на Таре такое понятие или нет.

Но тэсс Весара отвечать не спешила.

— Али, я должна это знать. В твоих же интересах.

— Откуда ты?..

— Догадалась. И не бойся, если он был у тебя, об этом никто не узнает.

Она затрясла головой.

— Не был?

— Не скажу, — выдавила она. — Думаешь, я не поняла, что ты сделала? Это бесчестно!

— Это как раз будет честно, — усмехнулась я. — Правда и ничего, кроме правды. Прости, но вранье меня не устроит, а врать ты умеешь, подруга.

— Я много чего умею, — огрызнулась она, разжигая на ладони лепесток пламени.

Ненавижу огонь. Раньше могла часами любоваться, как он скользит по сложенным в очаге поленьям, а теперь даже на кухне избегаю лишний раз заглянуть в печь и поворошить угли.

— Не напрашивайся, Али. Ответь, и я уйду.

Говорила я тихо и медленно, но что-то заставило ее погасить сполох, опустить руку и испуганно зажмуриться. На какой-то миг защемило сердце: кем же я стала, если друзья и те меня боятся?

— Был или нет?

— Был...

— Тогда сделай одолжение, попрощайся за меня с ребятами.

Круг замкнулся. Из двоих имен осталось одно, и та часть меня, которая все еще любила и дорожила своими друзьями, порадовалась тому, что это не Эвил. Плевать на него, но хоть не придется расстраивать эту дуреху, закрутившую роман с наставником, старшим ее как минимум раза в два.

Круг замкнулся. А я не знала, что мне делать. Дошла до сквера и присела на скамью неподалеку от входа в портал. Пыталась представить себе лицо Келая, словно в какой-то детской игре прилепить его невзрачную физиономию к фигуре в черном плаще, и у меня ничего не получилось. Дремавший разум очнулся и требовал неопровержимых доказательств...

Наверное, я испугалась, Ил. Я так часто и так красочно представляла себе, что сделаю с твоим убийцей, что теперь сама этого боюсь. Но я ведь пообещала тебе. И нашему сыну.

Можно было прямо сейчас пойти в пансион, где остановился Салзар: наверняка он знает, где живет распорядитель. Но я не стала этого делать. Возмездие откладывалось до утра. Мне о многом нужно подумать, все рассчитать и взвесить. А убийце еще одну ночь предстоит видеть во сне свое будущее — огонь и смерть...

Он боялся напрасно — о нем не забыли. Выждали, пока все уляжется, успокоятся местные маги, снимут запрет на телепортацию и блокирующую работу амулетов связи защиту, а затем сами подали весточку. В первый раз два дня назад, всего несколько слов: "Ожидайте дальнейших указаний". А сегодня, наконец-то, удалось установить полноценную связь и поговорить. Ему безумно хотелось поговорить хоть с кем-нибудь, кто смотрел бы на него, а не сквозь него, кто видел бы и знал его истинную сущность и силу. И ради этого он готов был стерпеть даже упреки в провале задания.

Но упреков не последовало.

— Я и не ожидал успеха, — честно сказал человек, отделенный от него прозрачной гранью зеркала. — А то, что вы живы и вне подозрений, это уже успех.

— Но как же все то, что вы мне говорили? — опешил маг.

— Я не лгал вам. Но, к сожалению, Кармол был моей и только моей идеей, больше никто ее не поддержал. Иначе у вас было бы лучшее финансирование и мощная поддержка. Но остальные полагают, что вопрос с маленьким картонным королевством можно решить и позже. Жаль. Задумка с послами была хороша. Увенчайся она успехом, империя выиграла бы дважды: в случае ответной агрессии Лар'эллана, Дистен наверняка попросился бы под крылышко к императору, и можно было бы покончить с этой нелепой независимостью раз и навсегда, а еще появился бы неплохой повод для объявления войны Лесу... Но, увы, мои друзья и здесь меня не поддержали — считают, еще рано. А я не удержался и решился на эту маленькую авантюру...

Авантюру? Сначала его, мастера четвертой ступени, отрывают от серьезных изысканий и отправляют сюда, в эту школу, чтобы он собирал информацию о местных магах. Затем за незначительную плату, правда, сопровождаемую более чем щедрыми обещаниями, поручают организовать срыв наметившихся дружеских отношений Кармола с эльфами, ради чего он рискует собственной жизнью. А для его нанимателя это, оказывается, всего лишь маленькая авантюра?!

Сердце клокотало от бешенства, но внешне он оставался спокоен — за столько лет волей-неволей научишься скрывать эмоции и мысли.

— Пока от вас ничего не требуется. Оставайтесь на месте, занимайтесь обычными делами. Пусть вас продолжают считать... тем, кем считают. Я дам вам знать...

Пустой, бессмысленный разговор. И этого он ждал так долго?

Он один за другим погасил амулеты и набросил на зеркало темную ткань. Спать. Сердце вздрогнуло то ли от страха, то ли от другого чувства, поселившегося в нем с недавних пор, а мужчина улыбнулся. Страх? Страх — это ерунда. А огонь и боль — ничтожная плата за встречу с мечтой...

Галла

Всю ночь я спала как младенец, а проснувшись, чувствовала себя бодрой и отдохнувшей. Меня не мучили больше сомнения, не терзали ненужные страхи. Я все решила и все рассчитала, каждое слово, каждое действие. Я не поеду в школу с утра, когда Келай по своему обыкновению будет стоять на крыльце до тех пор, пока не начнутся занятия. Не поеду я туда и через час, когда в коморку распорядителя в любой момент может ввалиться кто-нибудь из учеников или наставников, чтобы попросить выдать что-либо из хранящихся на складе пособий или ключ от одного из тренировочных залов. Я прибуду в замок ровно к десяти, когда, разобравшись с делами насущными, Келай привяжет к дверной ручке платок, предупреждающий о том, что хозяин кабинета изволит обедать и беспокоить его не стоит...

— Приятного аппетита, магистр.

— А, тэсс Галла, входите.

— Я уже вошла.