Время вспять

Взволнованный рыбак исполнил указание старца, долго возился, рассматривая стебелек травы. Так, ничего не поняв, потерял интерес к артефакту и осторожно протянул обратно охотнику.

— Он твой, — отмахнулся Барсук. — Как и условились, отдашь сей предмет Лиходею... Турнир начнется в начале лета. Оставшееся время посвяти занятиям. Постарайся развить полученные навыки.

— Ты говоришь так, будто собрался оставить меня.— Парень вдруг разволновался.

— Завтра мы уходим в Озерный Край. Ты волен остаться здесь и продолжать занятия в одиночку, или идти в землю древлян, — жестко сказал охотник.

Рыбак вопросительно посмотрел на спокойное лицо старика, печально спросил:

— Когда вы успели сговориться?

— А нечего тут договариваться, итак все ясно, — ответил Чон, и после недолгих размышлений произнес — Вот что могу посоветовать. В девяти днях ходьбы отсюда находится Западная Застава древлян. Иди к ней. Там найдешь начальника гарнизона. Клешней его кличут. Скажешь, что пришел от меня. Пусть понатаскает тебя малость.

— А если откажется — не поверит про тебя, или погонит прочь?

— Не погонит: ты передашь ему вот это. — Старец протянул Титу свои боевые палочки.— Эти нунчаки он узнает всенепременно.

Глава 9

Кровавый диск солнца высунулся из-за дальних восточных гор, дабы начать ежедневный обход своих владений. Липкий туман застелил низины и уже редел, гонимый свежим утренним бризом, идущим с моря. Утро неминуемо наступало, выхватывая из предрассветных сумерек невысокую сопку, на которой стоял стройный юноша с развивающейся по ветру гривой светло-русых волос. Парень смотрел на восток, где едва виднелись несколько фигур, бредущие гуськом средь жидкого тумана.

Первым, опираясь на длинный посох, бодро вышагивал невысокий старик в мешковатом балахоне. Следом за ним худощавый сутулый мужчина нес за плечами девочку, сидевшую в специально изготовленном для путешествия рюкзаке. Замыкал процессию нагруженный мешками лохматый волк или не волк вовсе, а большая собака, сложно было сказать.

Накатившее чувство одиночества, испытываемое впервые, разбудило жалость, сжало тоской молодое сердце. Но это лишь ненадолго, ибо юноша превратился в камень — в бесчувственный и холодный камень, лежащий среди подобных себе на пологой вершине одной из множества сопок, коими изобиловала Запретная Земля.

Часть первая

ОСТРОВ МУТАНТОВ

Глава 1

Море кипело и бесилось, избиваемое сильным шквалистым ветром. Ветер не утихал уже несколько недель кряду, лишь время от времени менял направления. Ураганный шторм — порочное дитя двух стихий — Воды и Воздуха покрыл всю северную часть необъятного Архипелага. Резвился, хулиганил на просторах безбрежного океана, стирая с водной глади всех и вся. Терзал острова, нес разрушения и потопы.

Небо, не в силах видеть буйство стихий, укрылось свинцовым одеялом низких туч, застелило землю пеленой дождя и мокрого снега.

Далеко на севере от ближайших островов дюжина безумцев, заброшенная волею судеб на самый край света, пыталась бороться за жизнь, держа свой одномачтовый кораблик по ветру. Изрядно потрепанная штормом ладья давно потеряла паруса и трещала по всем швам под натиском волн. Мачта была сломана, в трюме текло. Питьевая вода уже закончилась, и только постоянный дождь спасал от жажды.

Судно испытывало сильную бортовую качку и переваливалось с борта на борт, постоянно черпая воду. Передвигаться и что-либо делать в таких условиях не представляло никакой возможности, посему поморы расположились по всей палубе, расклинив промокшие тела в неудобных позах.

Лишь два человека оставались на посту.

Первый — крупный помор по прозвищу Лихарь сидел на кормовой банке, обхватив могучей рукой рулевое весло, и зорко озирался по сторонам, ловя волну. Другой, еще больших размеров здоровяк, стоял на баке, держась за обломок бушприта, и напряженно всматривался вдаль, всем своим видом показывая, что плевать он хотел на все вокруг. Его морщинистое, уже немолодое лицо украшала черная курчавая борода, но портил большой плоский нос и несколько застарелых шрамов. Это был Громобой — легендарный капер, хозяйничавший в водах викингов, дерзкий и неуловимый пират, о котором уже слагали саги.

Слово "был" в нынешнем положении помора являлось весьма уместным, ибо конец его бурной жизни казался уже не за горами. Ладья долго не протянет — наберет воды, потонет. Если случится чудо и шторм утихнет, все так или иначе умрут от голода: запасов провизии почти не осталось. До ближайшего берега добраться на разбитом судне нет никакой возможности. Лихорадка и скорбут ускорят отход в иные миры.

— Зарвался ты, Громобой. Обнаглел, почувствовал фарт и безнаказанность. Теперь расплачивайся. Поделом. — Голос, раздавшийся из-за спины, принадлежал сидевшему неподалеку пожилому помору и был еле слышен сквозь шум ветра и плеск воды.

Судно неожиданно нырнуло вниз, скатившись с гребня набегающего вала. Огромная волна обрушилась сверху, накрыла, стоявшего на баке, верзилу. Вожак даже не обернулся, продолжая каким — то чудом оставаться на ногах, лишь пробасил, обращаясь затылком к старику:

— Ты, Ветрогон, говоришь так, будто сам на тот свет не собираешься.

— Я-то свое пожил. Никому ничего в этом мире уже не должен. Умру в море, как истинный помор. О чем еще можно мечтать?! Сынов тока жаль.

Андрон и Евсей — сыновья Ветрогона, зная крутой нрав предводителя, потянулись ближе к отцу.

— Что ты хочешь мне предъявить? — спокойно спросил Громобой.

— Какого рожна тебя к Нордкапу понесло? Это ж самый край. До тебя сюда только единицы забирались.

— От Святого Носа обратной дороги нам не было. Сам знаешь. Обложил нас Рагнар Одноглазый. С юга финны на своих триерах поджимали.

— Почему в шхеры не ушел?

— А когда бы еще шанс представился на краю мира побывать?

— Теперь мы уже в трехстах милях к северу от твоего края мира. Не на нашей посудине в открытых водах плавать. Да еще зимой, — ворчал Ветрогон. — Исследователь тоже выискался. Может, еще до Поднебесного Барьера сходим?

— Не ной, старик. Славно мы все погуляли в этой жизни, пора предстать перед богами. Они, видать, за тем самым Поднебесным Барьером и обитают, — усмехнулся Громобой. — Попроси лучше своего любимого Бореича сменить гнев на милость. Ты ж у нас ветрогон как-никак.

— Не богохульствуй, Змей: беду накличешь.

— А-га! Значится, мы еще не в беде, — Громобой развернулся к своей дружине. — Тогда чего сидим, красны девицы? Оторвите свои жалкие задницы и поработайте мальца. Зачните воду из трюма выбирать, а то, не ровен час, потонем. Когда еще старик морского бога уговорит?

Поморы расположились рядком, принялись за дело. Нашлись пара кожаных ведер да медный котелок, при помощи которых моряки опорожняли полузатопленный трюм. Но в условиях сильной качки работа не спорилась — вода по-прежнему прибывала.

Короткий полярный день угасал, уступая место кромешной тьме. Моряки изрядно вымотались, тупо продолжая бороться за жизнь. В наступивших сумерках Громобой все ж таки успел заметить еле различимую полоску земли далеко на горизонте.

— Лихарь возьми пяток румбов влево, — гаркнул верзила, обращаясь к рулевому. — Всем приготовиться, сейчас покачает.

Ладья нехотя отклонилась в сторону. Темнота заволокла горизонт. Стало не видно ни зги. Но Громобой оставался на своем посту. Он все также смотрел вперед, отдавая короткие приказы Лихарю.

Теперь главное не сбиться с курса. Звезды и луна плотно зашторены облаками: по небу направление не определить. Значит, следует ориентироваться по ветру. Лишь бы он не завернулся. Поморы воспрянули — появилась зыбкая надежда на спасение.

— Спасибо тебе, всемилостивейший Тайбог — царь морской, сын Борея могучего, — шептал Ветрогон. — Услышал ты меня.

Лихарь всем своим немалым телом навалился на рулевое весло, пытаясь держать заданный курс. В наступившей темноте он почувствовал, как кто-то дергает его за ногу.

— Давай пособлю, а то лопнешь от натуги. — Это был воин по прозвищу Змеелов, весельчак и красавец, боярских кровей, непонятно зачем подавшийся в каперы.

Лихарь лишь прорычал, что-то невразумительное, раздраженно дернув ногой.

— Иногда мне кажется, что ты — глухонемой, — промолвил Змеелов, уползая, прочь.

Непроглядная темень окончательно поглотила моряков. Шквалистый ветер пронизывал до костей. Секущий дождь, вкупе с морской водой пропитали одежду насквозь. Изнуряющая качка выматывала, давила на сознание.

Добрая половина полярной ночи уже прошла, когда Громобой услышал далекий шум прибоя.

— Филин! Подойди сюда,— позвал он своего воина.

Из темноты появился стройный мужчина средних лет. Его промокшая меховая одежда источала кислый запах, слегка парила. Грязные подтеки на заросшем лице сливались с татуировкой Клана древлян. Длинные светло русые волосы, были собраны в хвост. Спокойный взгляд не выражал никаких эмоций.

— Прибой слышишь? — негромко спросил вожак.

Филин кивнул.

— Что скажешь?

— Там скалы и камни.

— Я тоже так думаю, — вздохнул Громобой. — Попали мы из огня да в полымя. ... Есть какие мысли?

— Я попробую подсветить. А там, на Лихаря вся надежда.

Филин исчез на короткое время, потом снова возник на баке с арбалетом и пропитанными смолой стрелами. Какое-то время выжидал, прислушивался. Затем склонился над небольшим глиняным горшочком, набитым просмоленными лучинами, долго не мог высечь огонь. Громобой и Ветрогон пришли на помощь — огонь нужен, без него смерть. Когда все же пламя еле затеплилось внутри горшка, моряки прикрыли его с наветренной стороны своими телами.

Рифы уже были на расстоянии выстрела. Казалось, что, они стонут и ревут, в ожидании маленькой щепки, осмелившейся нагло пройти мимо. Суденышко будет раздавлено, расплющено о камни, жалких людишек перемелет адская круговерть беснующегося прибоя.

Филин поджог стрелу, подержал вертикально, дал разгореться. Первый выстрел не удался — огонь задуло почти сразу. Зато вторая стрела зависла прямо над каменной стеной, чуть осветив ее грозные очертания. Увиденная картина привела поморов в уныние, казалось, смерть неминуема. Зато Лихарь успел узреть узкую щель между скал. Он резко заложил руль, что далось не легко, благо Змеелов пришел на помощь. Ладья послушалась, переваливаясь с борта на борт, нехотя встала лагом к волне. Однако, продолжала неумолимо приближаться к рифам. Скоро ее подхватит прибрежный накат и обязательно размажет по камням.

— Эх, парус бы нам! — Громобой уже не мог стоять на ногах, палуба просто ушла из-под ног.

— Смилуйся Борей всемогущий, помоги нам в нашей битве смертной супротив орд Шора треклятого, — истово взывал к небу Ветрогон.

Боги сжалились над горсткой смельчаков — раздвинули маленький край облаков, явив скудный свет луны. И в это время сильный заряд дождя сбил зыбь.

— Разобрали весла, живо,— гаркнул вожак.

Поморы вооружили два уцелевших весла, налегли. Время почти остановилось. Лихарь чувствовал слабое движение судна вперед и отчаянно лавировал, дабы дотянуть до проема между скал.

Лишь бы рулевое весло не сломалось, не заклинило в нужный момент.

Наконец, место разворота достигнуто, но скалы совсем близко. Теперь дождаться девятого вала и прыгнуть на его гребне в расщелину.

— Ты чего медлишь, Лихарь? — Змеелов явно нервничал.

— Отстань, — прохрипел рулевой.

— Ого, голос прорезался, — удивился Змеелов. — Эко, как тебя припекло!

Вот и подходящая волна, она уже близко: еще миг и накроет суденышко сверху. Лихарь не подкачал: сегодня был явно его день. Разворот он выполнил просто филигранно — в самый нужный момент. Расщелина оказалась точно по носу набирающей ход ладьи.

Девятый вал не успел поглотить корабль, лишь подхватил его снизу и понес между скал, потом сбросил как ненужного седока, оставляя в узком закрытом фьорде.

Восторженный крик спасенных моряков гулким эхом отразился от нависших заснеженных скал, покатился вглубь острова, оповещая всех его обитателей о приходе людей.

— Никогда ничего подобного не встречал, — произнес стоявший на баке Громобой, озирая окрестности. Уже достаточно рассвело, чтобы явить миру огромные, покрытые ледниками и водопадами скалы, между которыми скользило маленькое суденышко. Окружающая картина была величественна настолько, что заставила заносчивого вожака поморов на миг ощутить всю свою ничтожность и бренность в сравнении с вечными творениями богов.

— Уйдем поглубже. Надо найти подходящее место для зимовки, — обратился вожак к своим соратникам. — Андрон, Евсей, Саам, и Лопарь, подмените гребцов. Змеелов, на руль. Остальным отдыхать.

Поморы разошлись по местам. Лихарь никак не хотел уступать место у руля Змеелову, но раздраженный окрик Громобоя заставил его повиноваться.

К полудню достигли низины. Облюбовали место у излучины неширокой реки и пришвартовались. Вся дружина высыпала на берег, стремясь как можно скорее ощутить твердь земли под ногами. Громобой остался у ладьи вместе с Андроном и Евсеем, остальных разослал разведать окрестности, предварительно разбив на группы.

Холмистая местность, куда не кинь взгляд, сплошь была покрыта низкорослыми деревьями. Откуда-то сбоку доносился далекий шум прибоя, перекликающийся с криком птиц. Филин и Ветрогон как раз направились в ту сторону. Змеелов с Лихарем пошли вдоль реки. Лопарь, Ульвэ, и Саам — неразлучная троица карелов скрылись на опушке ближнего леска. Кирьян, вместе с мурманом Колобродом двинулись осматривать берег фьорда.

Оставшиеся поморы принялись за дело: нужно было разгрузить ладью, развести огонь. Позаботиться о горячей пище.

День уже почти угас, когда разведователи начали возвращаться к большому костру.

Первыми вернулись Филин с Ветрогоном, каждый нес по четыре подбитых птицы, похожих на морских куриц.

— Мы нашли лежбище моржей, боле ничего интересного, — доложил Ветрогон.

Следом подтянулась группа Лихаря. Они обследовали берег реки и наткнулись на тропу, по тропе пойти не рискнули: в темноте рыскать — себе дороже станет.

Карелы подошли чуть позже. Они обнаружили хороший строевой лес — будет чем подлатать ладью.

Кирьян и Колобродом вернулись последними, их поиск тоже не оказался безрезультатными: они нашли теплый источник, бьющий из-под земли, даже помыться успели.

Все расселись вокруг костра в ожидании ужина, кашеварили Андрон с Евсеем. Громобой помалкивал, обдумывая дальнейшие действия, остальные тихо переговаривались, обсуждая события последнего дня. Наконец вожак изрек:

— Завтра я, Филин, и Саам пойдем вглубь острова. Ветрогон останется за старшего... Перво-наперво срубите лаги... По ним вытащите на берег нашу ладеюшку. И начинайте латать. Лихарь знает, что делать. Кроме всего, займитесь обустройством зимовья: землянки срубите, провиантом запаситесь, пеньку зачните валять. Не забывайте дозоры ставить. Обходы делать.

Громобой замолк, обвел присутствующих тяжелым взглядом, кивнул Кирьяну, явно распираемому желанием высказаться.

— Там у источника много скальных пещер. Может нам туда податься, и баньку заодно срубим.