— Отстань! — Рявкнула Слава, сбрасывая с плеча руку и прожигая Шизури яростным взглядом, от её манерности и пафоса не осталось и следа. А это, вкупе с заляпанными кровью костюмом и волосами, придавало её гораздо больше убедительности, серьезности и весомости, — Я к Панацее! Еще... еще не слишком поздно!
— Да ну? Ты сама в это не веришь, знаешь же, что твоя сестра воскрешать мертвых не умеет, — все так же тихо и спокойно ответила Мугино, нисколько не парясь, что стоящая рядом девушка была на грани и вполне могла на неё наброситься. — Твой отец погиб, пойми это! Ему уже ничем не поможешь, да и подумай, как тяжело будет самой Панацее, если ты его к ней притащишь!
Да, Эми была гиперответственна и довольно уязвима. Она крайне не любила, когда попадаются пациенты, которым она не в состоянии помочь, обычно это были люди, у которых проблема в мозгах, к которым целительница не прикасалась. Как ходили слухи, любой такой случай был поводом к небольшой депрессии.
А уж если явится Слава с уже остывшим трупом, которому ну никак не поможешь, это может сказаться на нервишках Панацеи очень губительно. А Мугино не слишком хотела иметь дел с сошедшим с ума и крайне мощным биокинетиком. Подобная связка всегда плохо для окружающих заканчивалась. Так что самое время проявить хоть немного предусмотрительности.
К счастью. То ли до Славы дошел смысл слов Шизури, то ли до её сознания самостоятельно пробилась эта мысль, но лететь она передумала. Вместо этого, она все сгорбилась и, пошатавшись на внезапно ослабших конечностях, рухнула на колени, с силой прижимая отца к своей груди и заливаясь уже ничем не сдержанными рыданиями.
Выглядело это довольно печально, даже Мугино чуть-чуть проняло. Не то чтобы зрелище было для неё внове, но привыкнуть к подобному все равно было сложно. Даже если учитывать, что Слава та еще взбаломошенная и заносчивая стервочка, которая сильно раздражала эспера. В конце концов, здесь и сейчас — она всего лишь молодая девушка, потерявшая любимого папу практически на своих глазах.
Впрочем, утешать убитую горем девушку Мугино не стремилась, да и не сильно это умела. Она все-таки немного по другой специфике работает. Единственное, на что её такта хватило, это безмолвно положить ладонь ей на плечо, выражая тем самым минимальную поддержку и сочувствие.
Хм... Хотя она как-то чересчур легко поверила Шизури. Все-таки эспер в её системе оценок не должна стоять особо высоко и быть особой, которой можно однозначно доверять. Так что, был немного странным факт такой легкой сдачи Славы, все-таки упорства ей было не занимать. Или Мугино недооценивала свою убедительность, или же еще какой-то специфический фактор не учла. В любом случае, не будет делать глупостей — уже хорошо.
И именно в этот момент вновь заявила о себе Вестница, выдержав время нокдауна. Затихшее, было, поле боя огласилось еще более мерзким верещанием, и пространство вокруг прочертили энергетические удары. Эспер, ожидавшая подобного салюта, лениво поставила барьер, защищая не только себя, но и сидящую рядом Славу.
Пленка защитного барьера с честью выдержала испытание, поглотив не только направленные удары, но и кучу осколков от тех, что пролетели вблизи и подняли в небеса еще большую гору хлама. Удар был мощный, самый настоящий артобстрел, после него вокруг двух девушек мигом образовалась целая куча кратеров и горы покорёженного металла, лежащие на земле едва ли не сплошным слоем.
Плавно спустившаяся с неба Вестница вид имела очень потрепанный. Вместо крыльев за спиной теперь были какие-то порванные лохмотья, сама форма Излома, до этого стабильная и мощная, была искорёжена и ходила волнами, да и сама Падшая неслабо так шаталась, будто бы ей на хребет опустили неслабую такую тяжесть.
Что ж... рано или поздно это должно было произойти. Предел прочности был достигнут, и сила пошла вразнос. Тот самый 'предохранитель', который не давал Падшей самоубиться, был сломлен, а порог насыщения давным-давно преодолен. Возможно, сама культистка этого факта все еще не ощущала, но достаточно было одного взгляда, чтобы понять один простой факт — ей недолго осталось.
Слава, до этого сидящая тихо, похоже, наконец, вышла из ступора. Наверное, этому поспособствовало появление Падшей в поле зрения. По крайней мере, кровожадный рык у неё получился более чем достойный, да и взгляд яснее ясного говорил о её намерениях. Не то, чтобы Мугино их не разделяла, скорее даже наоборот, но порыв был более чем суицидален — даже в таком состоянии Вестница крайне опасна.
Поэтому, когда Слава попробовала ломануться прямиком на Падшую из положения сидя, Шизури была к нему готова. Рывок, может, и был быстрым да мощным, но ничем толковым не закончился, так как эспер, предварительно сняв барьер с этой буйной, остановила её, сбив с полета и, запустив руку в растрепанную шевелюру Вики, с чувством приложила её лицо прямо о землю. Такого маневра явно не ожидали, так как даже сопротивляться не стали.
— Совсем сдурела? — Риторически прошипела прямо в ухо Славы Мугино, оттянув волосы и задрав её голову повыше, — компанию отцу решила составить? Сколько раз тебе надо накосячить, прежде чем ты поймешь одну простую вещь! Перед тем как что-нибудь сделать — Думай! Ну, или хотя бы попытайся напрячь мозги!
Закончив мини-лекцию и выпустив из рук волосы, Мугино поднялась на ноги и, походя, отразила еще целый пучок направленных ударов от Вестницы. Атаковать она их так-то и не переставала, вот только Мугино отражала весь её арсенал, даже не сильно напрягаясь. Еще раз взглянув на лежащую девушку, и, решив не рисковать, эспер нескольким движениями связала её неоновыми путами, плотно пришпилив к земле. После чего Шизури вышла немного вперед, становясь прямо на пути Падшей.
— Я уже говорила это вашему неформальному лидеру, так и быть, повторю для особо одаренных: оставьте этих выродков мне! — Бросила через плечо Мугино, после чего сконцентрировала свое внимание на Вестнице, — Что же насчет тебя и твоей грёбаной секты, игры закончились, падаль! Ты уже труп!
Естественно, Падшая была сильно против, но её мнение эспера совсем не интересовало. Очередной дикий вопль заставил лишь раздражённо поморщиться, массивный залп в её сторону пренебрежительно хмыкнуть, вспыхнувшее с новой силой рваное и мерцающее сияние только покачать головой. Сделав еще несколько шагов по направлению к Падшей, постоянно отражая сыплющиеся на неё атаки, после чего, лениво вытянув вперед руку, ударила в ответ.
Это было не сказать, чтобы сильно впечатляюще. По сравнению с беснующейся Вестницей её атака совсем не смотрелась, просто маленький белый шарик, возникший на кончиках пальцев и молниеносно ударивший прямо в светящуюся девушку. Удар был быстрый, но не факт, что даже Падшая его заметила, по крайней мере, изначально.
Потому что после... Вспышка яркого света, вопль ярости сменился криком безмерного удивления, ошмётки крыльев возвысились над помойкой, чтобы обессилено опасть обратно на землю, а сама Вестница прекратила спамить атаками, а просто обессилено упала на колени, резко потускнев и убавив в цветастости. 'Сели батарейки', так, наверное, сказал бы случайный свидетель, на самом деле все было несколько более критично.
Мугино сделала еще пару шагов по направлению к утихомирившейся Падшей. Та явно хотела продолжать бой, но не могла пошевелить и пальцем. Естественно, с такой-то перегрузкой! Шизури уже подготовила еще один, последний удар, но внезапно вспомнила об одной маловажной детали.
— Сейчас будет слишком кровавое зрелище. Закрой глаза, — бросила она Славе, повернув к ней голову. Слава, до этого умудрившаяся порвать добрую половину пут, не сводила внимательного взгляда с неподвижной фигуры Вестницы. На просьбу эспера, та лишь упрямо нахмурилась и поджала губы, но даже и не подумала отводить взгляд, Мугино на этот немой ответ только пожала плечами. Было бы предложено: — Ну как знаешь.
После чего, не колеблясь и не гробя время на ненужные лекции сокрушенной Падшей, выбросила вперед еще один заряд. Как и прошлый, он не впечатлял, всего лишь небольшой, тускло сияющий белым светом шарик, который, к тому же, столкнувшись со своей целью, ничего особого не сделал, только без всякого труда слился с формой Излома.
Несколько секунд ничего не происходило. Честно, казалось бы, даже сам мир замер в ожидании, настолько тихо внезапно стало. Хотя, все это было лишь игрой воображения, тихо было исключительно потому, что Кладбище Кораблей больше не разносили на составляющие, со всем положенным этому звуковым сопровождением.
А потом... Ну, от вопля Вестницы немного заложило уши. Её спину выгнуло просто под невероятным углом, а Излом-форма стала просто хаотично расплавляться, иначе и не скажешь. До этого Падшая в боевой форме имела человекоподобный вид, сейчас же, больше всего она напоминала здорово так перемешанный конструкт, состоящий из хаотично натыканных то тут, то там 'деталей'.
Она билась в невероятных судорогах, и каждое движение сопровождалось все большей и большей деформацией. Её било и выворачивало, в какой-то момент она, не прекращая омерзительно орать, с жутким хрустом провернула свой позвоночник на сто восемьдесят градусов. Её шея из-за непроизвольной тряски удлинилась раза эдак в два, а фантомные крылья встали колом и расщепились, постоянно меняясь и внося еще большую сумятицу в это дело.
Однако, несмотря на это, сила Падшей все еще работала, и она, вопреки всему, все еще была жива. Омерзительное зрелище, омерзительный и пробирающий до основания хруст, омерзительные вопли. Мугино, если честно, совсем не ожидала такого эффекта и настолько мучительной казни, по её расчетам, Падшую должно было разорвать на части собственной же силой.
Но она явно где-то в расчётах ошиблась. Крепко так ошиблась. Потому что такого эффекта... Расплавления, даже не предполагала. Интересно, в чем её косяк? Какой-то неочевидный параметр не учла? Или же все дело в сучности, которой сильно не понравился прикладной шаманизм Мугино, и вот это вот было реакцией? Так сразу и не скажешь.
Хоть зрелище и было откровенно жутким, особенно после того как Излом-форма Вестницы совсем пошла в разнос и периодически начала 'стекать', обнажая перекрученное тело культистки, видок открывался, воистину, не для слабых нервами и духом. Мугино же, однако, лениво склонила голову, с такой же ленцой вычисляя, где же прокололась, и с хладнокровием наблюдая за неаппетитным зрелищем.
Но вот внутри у неё аж застыло от омерзения. Что странно, уж на последствия всяких негуманных экспериментов эспер за свою жизнь успела налюбоваться. И рядом с ними метаморфозы Падшей были на троечку с минусом, по десятибалльной шкале. И, все-таки, реакция на увиденное была чересчур сильна, понадобилось заметное усилие воли, чтобы тело не впало в ступор. Похоже, опять ошметки, доставшиеся от Мэдисон, бедокурят? Нужно с этим серьезно разобраться, а не то совсем не дело.
Впрочем, об этом можно будет подумать и после всего этого. Факт, что после произошедшего в Броктон-Бей поднимется небывалый шухер и на недельку-другую можно будет забыть об активной деятельности. Сейчас же стоял немного другой вопрос: а именно — остановить этот затянувшийся сеанс казни.
— В чем дело? Не в восторге? А вот когда ты с дружками калечила мозги других людей, тебя ведь все устраивало? Ну, каково? Испытать на себе ощущение беспомощности и невозможности что-то изменить? Именно это и ощущают на себе ваши жертвы. Пусть и не так буквально, — скривила губы в оскале Шизури, решив не выпадать из образа, добавив к нему лишь самую малость своей природной отмороженности. Падшая к этому времени уже не орала, а жалобно стонала, её деформированное и изуродованное тело порой проявлялось из рваной и нестабильной излом-формы, — Запомни это. Проникнись. И отправляйся в ад.
В следующий же миг Мугино нанесла по телу последний удар. Учитывая, что сейчас творилось с Падшей, его смело можно было назвать 'ударом милосердия'. Потому что, в любом случае, после такого культистке гарантирована мучительная смерть. Сила, каким-то чудом, защитила её от фатальных метаморфоз, однако более жизнеспособной от этого получившаяся тушка точно не стала.
Удар был слегка поправлен и модифицирован. Как оказалось, Мугино изначально не внесла в условия задачи несколько важных параметров, тупо забыв, что сучность — падла многомерная и сильно этим свойством все усложняющая. Вплоть до того, что вместо перетирания в кровавую пыль, результат был весьма... нестандартен. Хотя так испохабить её Расплавитель — это надо уметь. Впрочем, тут еще было проблема в глубинном взаимодействии между силой Вестницы, конкретнее, поглощением, и самим Расплавителем. Вот её и... расплавило?
Но в следующем своем ударе Мугино учла и эти факторы, поэтому хотя бы второй выстрел обошелся без эксцессов. Снаряд шарахнул в тело, туша засияла, а после её разорвало просто в кровавую кашу, щедро разбрасывая чудом уцелевшие 'фрагменты' по всей свалке. Казнь получилась неожиданно брутальной, даже более, чем изначально планировалась.
Мда... Как бы теперь слухи не пошли, что Воробей, на самом деле, на всю голову больная маньячка. Оно, конечно, не так далеко от истины, но такие детали образа лучше не делать достоянием широкой общественности. Особенно в этом социуме, на редкость беззубом и омерзительно гуманном во многих вопросов. Учитывая, какие 'славные' традиции здесь можно отыскать, какие маньяки порой таскались по городам и общее плачевное положение дел, подобное соплежуйство, к тому же, выглядело предельно лицемерным.
Впрочем, долго думать над этим Мугино не стала. Зачем? Все равно, подобные размышления ни к чему не приведут. Поэтому эспер просто развернулась и направилась обратно в сторону Славы, которая от произошедшей на её глазах экзекуции была явно не в восторге. Судя по всему, она из последних сил удерживала рвотные позывы. Ну да, для непривычного человека зрелище было откровенно тошнотворным.
— Знаешь, что самое забавное? — риторически вопросила Мугино, обращаясь к Виктории, та в ответ как-то затравленно на неё посмотрела, — Я ведь подобного совсем не планировала. Кто же знал, что у неё сила такая... податливая.
Судя по взгляду, которым её удостоили после этих слов, ей, мягко говоря, не поверили. Впрочем, свои мысли Слава мудро решила держать при себе. Хотя нервишки у неё пошаливали, судя по всему, ей явно было некомфортно от того что эспер подошла поближе. А уж когда Мугино присела рядом, так вообще попробовала активно уползти, этого ей не удалось, хотя путы лишь каким-то чудом сдержали этот порыв.
— Ну, не хочешь, не верь. Мне от этого ни жарко, ни холодно, — философски пожала плечами Шизури, оценив показанную пантомиму, — Да и вообще, думай сама. Если бы я была настолько шарахнутой маньячкой, какой ты меня сейчас представляешь, с чего тогда вообще я тебя в первый раз не прикончила? Ой... А что это ты так сбледнула?
Похоже, Слава представила такую развязку и не сильно была в восторге от этого. Воображение у неё, судя по всему, было крайне живым. Так что уставилась она на Мугино с самым настоящим ужасом. И еще чем-то непонятным, её Аура будто взбесилась, наращивая свою мощь и мгновенно её выплескивая. Эмоционaльная нестабильность, похоже, серьезно сказывалась на этой грани её силы.
