было нереально — легче прорыть новый тоннель. Как это, собственно, и сделала
компания тестеров. Фальшивый тоннель мягко уводил пришельцев в сторону, возвращая их в катакомбы.
Расстроенный чуть не до слез Бармалей пришел поделиться печалью с Банзаем. Там
ему представили Ксенобайта. Программист внутренне содрогнулся, представив, что
будет, если командир его опознает. Но все прошло гладко.
— Как программист, — важно заявил Ксенобайт, убедившись, что его не узнали, — я
могу сделать лишь одно предположение. Вы случайно вывалились в какую-то
абсолютно другую локацию. Вероятно — тестовую, еще не открытую администрацией
сервера. Сегодня ночью эту ошибку заметили и исправили.
— Наверное, так и было, — вздохнул Бармалей. — Небось к дополнению новые земли
обкатывают. Хотя сами по себе те катакомбы — полная ерунда. Лягушатник... А как
ваши проблемы?
— Спасибо, уже разрешились. Не думаю, что у атаковавших меня хамов хватит
наглости повторить набег, — со скрытой издевкой проговорил Ксенобайт, за что
получил сердитый взгляд Внучки и локтем бок от Мелиссы.
— Кстати, — промурлыкала Мелисса, уверенно уводя разговор от скользкой темы. —
Ваш клан — один из самых известных на сервере.
— Ну, без ложной скромности — это так, — польщенно улыбнулся Бармалей.
— Давно хотела спросить о его названии. Мардук... При чем тут шумеры?
— Шу-кторы? — удивился Бармалей.
— Ну... Мардук... Это же имя древнего бога, так?
Бармалей пожал плечами.
— Надо спросить у главы клана... Но вообще-то, нам просто слово понравилось.
Таинственное, звучное такое. А что оно означает — мы не особо разбирались...
Бета-тестеры
Занимательное драконоводство
Горы Трансильвании
15 февраля, 14:42 реального времени
— Воздух!
Внучка привычным, отработанным до автоматизма движением плюхнулась в сугроб и
вжалась в снег. Сквозь вой разбушевавшейся метели предательский шум заходящих на
бреющий полет крыльев почти не был слышен.
Со свистом и ревом ледяной вирм пронесся над Внучкой. Ледяное дыхание, прочертившее инеистую полосу, срикошетило о выставленный Ксенобайтом магический
щит, сбив программиста с ног. В стороны брызнули острые сосульки, с хрустальным
звоном разбиваясь о скалы.
Вирм моментально стал набирать высоту, готовясь к виражу. Программист, выскочив
из сугроба, вскинул к плечу посох и выпалил ему вслед сгусток багрового пламени, но, видимо, тщетно. Чудовище, превратившись в смутную тень, развернулось по широкой
дуге и снова вышло на линию атаки.
Ксенобайт зло цыкнул зубом. Вирм летел на него в лоб, на высоте метров трех.
Острые ледяные кристаллы вырастали из снега там, где его касалось ледяное дыхание
аппарата, и их ровная, точно пулеметная очередь, цепочка быстро прочертила
тропинку. Самое время было отскочить в сторону или, как в прошлый раз, выставить
щит, чтобы попытать счастья с контратакой в хвост. Но Ксенобайт на собственном
опыте знал: метель позволит чудовищу выйти из зоны четкой видимости прежде, чем
он успеет прицелиться.
— Ксен, уходи! — закричала Внучка из своего сугроба.
— Врешь... Не возьмешь! — яростно прошептал Ксенобайт древний девиз.
Перехватив посох, он повертел покрытые рунами ободки под самым навершием и
пихнул в кристаллоприемник специальный усиленный заряд. Приставив посох к плечу, точно трехлинейку, программист плавно поднял его в сторону вирма.
До чудовища оставались считанные метры, когда из навершия посоха ударил тонкий
пронзительно-зеленый луч. Вирм удивленно мотнул башкой на длинной шее, от чего
ледяная дорожка его дыхания судорожно метнулась, чиркая по скалам. Темной
громадой он со свистом пронесся над головой программиста и с противным громким
треском врезался в землю, заставив скалу содрогнуться и подняв волну снега.
— Готов? — удивленно спросила Внучка, высовываясь из сугроба.
— Ха! Да мой прапрадед мессеры из берданки валил! — отряхиваясь, прохрипел
Ксенобайт. — Но зато с пехотой у него так и не сложилось... Мотаем отсюда, пока ети
не набежали.
Ети были тварями неприятными. Больше всего они походили на здоровенных, по-
боярски седобородых горилл в белых маскхалатах. Задние лапы размером со
снегоступы позволяли им ловко передвигаться по глубокому снегу, а длинные
когтистые руки — издалека хватать потенциальное пропитание. Кроме того, они имели
гадкую привычку сбивать противников с ног, метко кидаясь увесистыми пингвинами.
— Надо выбраться из этой идиотской пурги, не видно ни шиша, даже ночное зрение
не помогает, — вздохнул Ксенобайт.
Проваливаясь в снег, Ксенобайт и Внучка спешно заковыляли прочь от места встречи
с ледяным вирмом. Метель закончилась как-то внезапно, без предупреждения. Словно
позади осталось стекло гигантского аквариума, где клубилась взбаламученная вода, впереди же было несколько десятков метров тропинки, упирающейся в отвесную скалу.
— А куда дальше? — растерянно спросила Внучка.
— А ты думала, туда дорога ведет? — едко осведомился программист, доставая из
рюкзака бухту веревки. — Дальше — по скалам.
— Вообще-то этим штукам меня Мелисса научила, — тяжело дыша, просипел
Ксенобайт. — Она раньше в реальности альпинизмом увлекалась...
Восхождение по практически отвесной скале оказалось делом утомительным даже в
виртуалке. Ксенобайт, точно паук, карабкался вверх, выискивая места, где можно было
закрепить веревку или вбить клин. Иногда он срывался, и тогда Внучке приходилось
его лечить, а порой и воскрешать.
Сейчас они находились на небольшом уступе — размером чуть больше письменного
стола. Подползя к самому краю, Ксенобайт осторожно глянул вниз.
— Угу. Вон оно, можешь посмотреть. Только осторожно.
Внучка, подобно программисту, подползла к обрыву и осторожно высунула голову. У
нее захватило дух: внизу простирались заснеженные горы, торчащие из пушистых
облаков. А прямо под ними, метрах в пятнадцати, виднелся еще один карниз, над
которым чернел круглый вход в пещеру. Из пещеры валил черный дым.
— Она там? — шепотом спросила Внучка.
— Будь спокойна — именно там, — угрюмо кивнул Ксенобайт, привязывая веревку к
намертво вбитому в трещину клину. — Хотя я уже склонен думать, что лучше бы ее там
не было. Или нас — здесь.
— Не ной, Ксен, мы уже половину этой твоей Трансильвании на брюхе проползли. К
тому же кто мне говорил, что тут самые матерые драконы на сервере?
— Именно я, но это был аргумент не в пользу похода! — огрызнулся Ксенобайт. —
Ладно, давай начинать, что ли...
В мире «Эпохи Химер» только-только начитался закат. Но тут, в родных
Трансильванских горах, Ксенобайт мог позволить себе маленькие вольности. Окутав
себя темно-серым туманом, программист трансформировался в летучую мышь.
Расправив кожистые крылья, он зябко переступил с лапы на лапу на самом краю
карниза и, горестно пискнув, ухнул вниз.
Быстро набрав скорость, он над самыми облаками взмыл вверх, выполнил иммельман
и, прижав широкие розовые уши, спикировал прямехонько в пещеру. С минуту царила
зловещая тишина, потом из пещеры раздался рев, в котором слышались искреннее
возмущение, обида и ярость. Через миг Ксенобайт с тихим хлопком пулей выскочил из
дыры в скале. Следом за ним, едва протиснувшись через вход, вылетел здоровенный
черный, как вороненая сталь, дракон.
С черным драконом как видом Внучка уже успела мельком познакомиться во время
памятной авантюры с поисками логова дракона красного. Тогда все закончилось более
или менее благополучно, но только потому, что у дракона нашлись занятия
поинтереснее. Но тогда она и предположить не могла, насколько эти твари шустрые в
полете. Судя по всему, Ксенобайт тоже несколько переоценил свои характеристики.
Носферату что было сил трепыхал крыльями, пытаясь дотянуть до облаков, но его
усилий едва хватало на то, чтобы сохранить дистанцию метров в пять.
Без всякого преувеличения — в тот день Ксенобайт показал высший класс пилотажа.
Он взмывал свечой в зенит, закладывал мертвую петлю, крутился штопором, пытаясь
стряхнуть громадину с хвоста, но тщетно. Громадная пасть, в которой Ксенобайт легко
уместился бы целиком, клацала в нескольких метрах от него.
Как только черная громадина следом за носферату нырнула в облака, Внучка начала
торопливо действовать. Схватив закрепленную Ксенобайтом веревку, она пропустила
ее сквозь кольцо на поясе и, точно лихой спецназовец, заскользила вниз, упираясь
ногами в скалу.
Над самой пещерой она сильно оттолкнулась, вытравила веревку и влетела внутрь, точно на качелях. Эффектного приземления не вышло: Внучка обо что-то споткнулась, запуталась в веревке и растянулась на полу.
Встав и машинально потирая ушибленные коленки, она огляделась. Было темно.
Небольшой коридор вел вниз, к обширному залу. Посреди зала возвышалось сложенное
из камней гнездо, а в нем...
— Нашла! — радостно завопила Внучка, бросаясь вперед.
В гнезде лежало пять продолговатых яиц, словно выточенных из обсидиана. Для тех, кто, быть может, интересовался, чем питаются драконы, вокруг были живописно
разбросаны пара десятков черепов, пробитые шлема и искореженные латы. Однако
Внучку это не смутило. Подобравшись к гнезду, она осторожно погладила одно из яиц.
И тут произошло неожиданное. Обсидиановая скорлупа звучно треснула. Внучка от
неожиданности взвизгнула и отскочила в сторону. Под ногу ей
неудачно попался череп. Девушка с грохотом влетела в кучу
ржавых доспехов.
От скорлупы откололся треугольный кусок с ладонь
величиной. Снова раздался треск. Придерживая на голове
ржавый шлем с красноречивой дырой в куполе, Внучка снова
осторожно заглянула в гнездо. В осколках скорлупы потешно
барахтался зубастый дракончик размером с кота.
— Ой! — моментально растаяла Внучка. — Ой, какой
хорошенький... Какой ми-и-иленький!
Дракончик встал на лапки, ткнулся носом в скорлупу, жалобно курлыкнул и вдруг бульдожьей хваткой вцепился в
протянутый Внучкин палец.
— Ай! Мама! — взвизгнула Внучка. — Ты что делаешь?! А ну
отпусти! Отпусти, говорю! Я тебя потом накормлю, а сейчас отпусти!
Дракончик мотал головой, попискивал, но палец не отпускал. Внучка шипела, дергала рукой — ни в какую. Наконец она исхитрилась достать из сумки
энергокристалл.
— Гляди, а вот что тут у меня? Красивое, блестящее! Хочешь?!
Дракончик выплюнул палец, молниеносно сцапал кристалл и довольно захрумкал.
Внучка осторожно сгребла его из гнезда и, сунув за пазуху, направилась к выходу.
Вспомнив наставления слепого Пью, бота, отправившего ее на этот квест, она
досадливо хлопнула себя по лбу, вернулась к гнезду и стала собирать в сумку осколки
скорлупы, из которой вылупился дракончик. И тут за спиной у нее раздалось сухое
шуршание. Внучка, похолодев, медленно обернулась.
По полу пещеры, точно колобок, катился череп. Из угла, перебирая пальцами, ползла костяная рука. Добравшись до валяющегося в пыли остова, она ловко
прилепилась к ключице, помогла пристроиться второй руке и лихо нахлобучила на
позвоночник череп. Приподнявшись на руках, скелет мотнул черепом и слегка стукнул
по нему кулаком, после чего уставился на Внучку. Задумчиво оглядев ее, нежить
потянулась к ржавой сабле.
— И-и-и! — заверещала Внучка и, сорвав с головы шлем, запустила им в скелета.
Тот рефлекторно попытался отбить снаряд рукой, потерял равновесие и распластался
на полу. Внучка бросилась бежать, но карабкаться вверх по крутому тоннелю
оказалось совсем не то, что съезжать по нему вниз. А в зале по всем углам уже
шевелились оживающие скелеты...
— Ксе-е-ен! — завопила Внучка, вылетая на карниз перед пещерой.
Однако на подмогу, похоже, рассчитывать не приходилось. Море облаков внизу
колыхалось, то и дело в прорехах мелькал огромный черный силуэт. На миг Ксенобайт
выпрыгнул из облака, точно идущий на нерест осетр, пискнул и ухнул вниз. На месте
прыжка тут же клацнули огромные челюсти. А из пещеры уже слышались шаги
скелетов.
Внучка ухватилась за веревку и принялась карабкаться вверх. Пригревшийся было у
нее за пазухой дракончик начал тревожно попискивать и ворочаться. Оказавшись на
знакомом верхнем уступе, девушка перевела дух и растерянно огляделась. Надо было
начинать спуск. Внучка потянула веревку... не тут-то было. По веревке уже карабкался
первый скелет. Тихо взвыв, Внучка схватилась за сумку. Свиток побега? Нет, не
успеть... выхватив из сумки запасной моток веревки, Внучка принялась привязывать ее
к тому же клину.
Успев обернуться как раз в тот момент, когда первая черепушка появилась над краем
уступа, Внучка, точно футболист, заехала по ней ногой. Череп улетел в пропасть, скелет обиженно пощупал шею, не удержался на одной руке и полетел вниз. Внучка
уже пропустила веревку сквозь кольцо и, сбросив ее с противоположного склона, начала скоростной спуск.
Если бы дело происходило в реальности, девушка, несомненно, содрала бы себе
кожу на руках, а затем сорвалась и расшиблась насмерть. А так она всего лишь
потеряла треть здоровья и приземлилась сравнительно благополучно. Наверху
копошились скелеты. Один из них — то ли от нетерпения, то ли в рамках научного
эксперимента — сиганул вниз. Внучка шарахнулась в сторону, кости с треском
разлетелись. Эксперимент можно было признавать неудачным, но остальные скелеты, вдумчиво пронаблюдав полет товарища, сделали выводы и взялись за веревку.
Внучка тоскливо застонала. Скелеты спускались куда быстрее, чем она.
Руководствуясь каким-то наитием, девушка вдруг выхватила из кучи переломанных
костей круглый щит, установила его на край более-менее пологого склона и, усевшись, как в санки, резко оттолкнулась.
Спуск можно было назвать контролируемым в течение первых трех секунд. Потом
окружающий пейзаж слился в сплошную мутную полосу. Все, что осталось Внучке, —
это истошно вопить и прижимать к себе испуганно пищащего дракончика.
Из-под щита с испуганным мявом шарахнулось что-то белое и мохнатое. Затем мимо
просвистел пингвин. Щит подбросило, закружило в воздухе, потом снова стукнуло в
