Ну и на закуску. Начали поговаривать, что Тотор слился из-за того, что всухую проиграл битву за огромный пирог из государственных денег. Новые истребители уже есть и это значит, что не надо тратиться ни на орбитальный завод, ни на разработку технологий. Истребители размером с шаттл, с возможностью работы в пустоте. Один шаг — и готовый системный перехватчик. Сборочный стапель на порядок дешевле чем завод, а технологии — вот они. И технологические линии с готовыми специалистами... оказались в противоположном Тотору лагере.

Вне всякого сомнения печальный факт, что грядёт внеплановое Заседание Совета. На нём выстраданное Тотором постановление будет порвано в конфетти и вся сказка со многими нулями отправится в противоположный лагерь. Нечестно? Да ладно, где вы в последний раз видели этого призрачного зверя — честность? Всем знаком его современный образ, тычущийся во все свободные руки, но достающийся только избранным. Что вы подумали? Правильно, деньги.

На этом фоне сообщение о том, что лабораторию Дока накрыли Дикие и выслали штурмовиков, проскочило без особого эффекта. Поскольку курьер уже забрал препарат, рука Яка равнодушно вдавила "красную кнопку" и весь особняк за считанные минуты превратился в дымящуюся яму, похоронив под обгорелыми несущими плитами троих: самого доктора Ели, его домработницу и водителя. Экран сенсоров наблюдения показывал эту счастливую троицу перед взрывом, мирно попивающую чай в столовой первого этажа. О подмене или дезинформации Як даже не подумал. Картинка шла из системы самого сумасшедшего Дока. Куда уж достовернее?

Прибывшие к дому штурмовые группы почесали затылок... и разбежались, уступив место городским пожарникам. Те вытащили обгорелые кости и упаковали три мешка. И это Як тоже видел хорошо... сомнений в том, что вопрос закрыт, не возникло ни на грамм.

* КП Грасса.

Итак, барон Синтер летел за спокойствием, его лейтенант предпринимал пожарные меры, полиция поднимала свои связи, Координатор решал как обставить всё происходящее. Совещание на КП Грасса, тем временем, завершилось и волна событий получила устойчивое управление.

Что делал сам Мик? Да... ничего не делал. Сидел в мягком кресле, блаженно прикрыв глаза. Пока всё работало и без его вмешательства. Упс, не всё. Остались две ненормальные бабы, мамаша и дочка. Тут без его активного участия ничего и никуда не сдвинется.

Начинать пришлось с мамы. По старшинству... да и ребёнку требовалось отдохнуть. Мало ли куда сейчас потащится Мик? Уверенности в том, что Тинон откажется от собственных слов, не было. Такая привязанность вытекала из минувших неприятных событий, во время которых Тина себе пообещала нечто в виде: если всё закончится благополучно — то я... К сожалению лейтенанта, она забыла пообещать во всём слушаться его советов. Вот где пригодился бы коргов ошейник, намертво фиксирующий поставленные перед жертвой задачи. Вместо этого дурочка наобещала себе... всякой лабуды, про которую взрослому человеку и говорить стыдно. И тут уж ничего не поделать.

— Эх, на мамашу ошейника нет... — Мик мечтательно улыбался.

— Как нет? Мы захватили с десяток, командир. Счас доставят. — Сопровождение отреагировало моментально. Вот это жизнь... лейтенант вздохнул. Может... просто отправить доктора куда-то подальше и забыть?

В это время зашёл боец личного сопровождения.

— Доктор Вейри возле двери. Ошейник доставили... вот. Позвать?

Мик посмотрел на свёрнутый в рулончик девайс и стёр с лица улыбку. Методы имеют значение.

Вот не нравится существу с названием "человек" откровенное, жесткое принуждение. Кроме того, рядом с жестокостью обязательно появляется масса вещей, мешающих нормально жить. Ложь, жадность... что может из них появиться кроме злости? И свою злость, этот человек принуждённый, обязательно проецирует на окружающих. Да и сам принуждающий, в случае разового успеха, лучше не становится. Всегда и всем кажется, что они недостаточно жестки и именно потому всё так плохо.

Если использовать методы дикой планеты восьмого класса, как уж тут построить почти райские условия четвёртого имперского? Восьмёрка и выйдет. Можно хвалить её за свободу или достижения в экономике, или... не важно. Планетка получится та ещё. Злобная и жестокая, с добром только для избранных.

Потому и собирались новые подразделения по новым методикам. Другая планета, другие правила, другие традиции. Как всё получилось? Консультанты говорят, что обязано работать... но точную оценку мы получим лет через двадцать. И как бы проскочить эти двадцать лет и сейчас убедиться в том, что всё сделано правильно?

— Мик, где МОЯ ДОЧЬ?

Лейтенант вздрогнул и оторвался от спинки кресла. Тело отозвалось протестующей вспышкой боли в натруженных мышцах и розовых пятнах свежих ран. Что там было про принуждение?

— Я дал тебе ролик, Верил. Ты внимательно всё просмотрела?

— Да. — Каменная статуя, а не женщина. Одно короткое слово и ни капли раскаяния.

— Кто её отец, сама расскажешь?

Мик налил в стакан воды и с удовольствием глотнул.

— Нет. Ты мне обещал молчать. — Ни одной трещинки на идеально накрашенном каменном лице этой статуи.

— Стоп. Я обещал не рассказывать, если спросит. Но у меня остались ещё варианты...

— Да как хочешь, так и делай. Переживу.

— А она? Вот скажу я ей, что её мамашу трахнул пьяный солдат в борделе... и как она после этого будет жить? Я ведь даже его имени не узнал, когда вытаскивал твою глупую тушку? Поди найди теперь говнюка...

Да, Мик был очень хорошо знаком с доктором Вейри. Он даже подбирал за ней дерьмо, чтобы Грасс мог выполнять свою работу спокойно. Наверное, зря он это делал? Но теперь-то что говорить?

— А ей-то что с этого знания? — Каменная статуя не дрогнула. — Она его в глаза не видела. Будет жить так же как и жила, Мик. Ты ведь знаешь, что именно из-за тебя я стала такой? Каждая встреча с тобой приносит мне неприятности. Я потеряла госпиталь в Нанси, затем меня осудили и лишили права оперировать, затем был медцентр в Лиме, где твои звери устроили бойню...

Мик выдохнул и покачал головой. В Нанси доктор сама нарвалась, дурная баба полезла с кулаками на солдат... так? Хорошо, что успел и вспомнил, как ночью перед штурмом они глотали горячее вино и... это он хорошо помнил. Осудили? Апелляция прошла уже через два месяца, так что Верил отделалась лёгким испугом. Ну с Лимой не всё так однозначно. Там была целая фабрика, на которой ломали и обучали будущих проституток. Он не мог предупредить руководительницу медцентра просто потому, что не знал, куда именно отправится группа захвата... да и что бы она сделала?

— Скажи мне, что ты — не знала про Лиму?

— Я действительно не знала, Мик. Честное слово. — Прямой взгляд, искренняя поза, одинокая слеза... и отвратительный запах вранья. — Ну что мне сделать, чтобы ты поверил?

— Говорить правду... но это не про тебя, мать. Говоришь что угодно кроме правды.

— А что в ней хорошего, в твоей правде?

Мик поднял брови и уставился в лицо статуи. Слишком поздно лечить. И убивать поздно. Все гадости, которые могла, эта милая женщина уже сделала.

— Десять минут с дочкой, в моём присутствии. Если спросит — говори правду.

— Или... что?

Мик молча кивнул на одиноко лежащий рулончик пластика, отблёскивающего металлом.

— Ролик внимательно смотрела?

— И что, будешь меня ..., пока не начну говорить правду?

Лексикон у доктора был грязным.

— Тьфу на тебя. — Мик отмахнулся. — И мысли у тебя об одном.

— А чем я тебе плоха? Перешёл на мальчиков? Или успокоился и... деток дяде захотелось? Так я могу помочь. Хочешь, скажу Тине, что папаша ты? Как думаешь, поверит? Да вприпрыжку поверит...

Мику разом перехотелось общаться. Они с этой взрослой... тётей, говорили на разных языках.

— Уговорила. Вали отсюда. Я скажу девочке, что её мама сильно занята. В следующий раз пообщаетесь.

Каменная маска лопнула. На этот раз доктор не играла. От её слёз пахло настоящим горем. С чего вдруг, ведь только что она обсуждала дочь, как посторонний предмет? Нет, женскую логику Мик отказывался понимать.

Спустя десять минут женщины встретились в другой комнате и оживлённо затрещали на своём, женском языке. Трусики, лифчики, помадка, грустная мама, бедная доченька... тут у любого наблюдателя мужского пола уши в трубочку свернутся.

Прикреплённая к девочке женщина своё дело знала отменно. У неё уши не сворачивались никогда. За то и входила в лучшую пятёрку охраны.

— Зей? — Она обернулась к напарнику. — Найди мне записи её разговоров в гостинице? Только поторопись, милый, мне ещё в этом дерьме копаться надо... а это совсем не быстрое дело. Они явно с мамочкой сговорились, у меня не бьётся часть названий. И скажи командиру, что пока я не разберусь, пусть мелкую не пускает в Сеть. Бережёного... сам знаешь.

Из здания Вейри уходила королевой в изгнании. Гордая осанка, идеальное лицо, презрение к сопровождающим. Красота да и только.

Малость не заладилось с финалом. Ей предложили забрать личные вещи из секции генерала, а вещей набрался увесистый чемодан. С таким гордо не выйдешь. Как назло, добрых людей рядом не находилось... целых пять минут. Потом прибежал целый полковник, вытащил чемодан, подогнал собственный транспорт... весь из себя заботливый и мужественный, обаяшка.

Что осталось? А вот с оставшейся в комнате дочкой доктора Мик разговаривать не торопился. Сейчас мамочку проводят и присмотрят за её телодвижениями. Уж сильно лейтенанту не понравилось враньё про медкомплекс в Лиме. "Свечной заводик" там был и снабжал рабынями два континента. Правильно воспитанные потеряшки были послушными как куклы. Так их и называли: куклы из Лимы...

— Э.. командир?

Мик отошел от окна и взглянул на виноватое лицо охранницы.

— Нашла?

— Ну... как бы — нашла. Не совсем то, что ожидала. Вот, смотрите. Здесь Тина трещит с подружкой про то, как глупые мужики слушают умных женщин... вот. "Помадка", да? Предмет знакомый? Описание комбинации "трусики Найел", ну и...

Мик просмотрел выборку и скрежетнул зубами. Мамочка-то, оказывается, передала доченьке весь комплект необходимого для грязных трюков прожженной проститутки, желающей контролировать богатого клиента. И за что его так? Он ведь совершенно искренне хотел помочь?

Итак, мамочка, используя примитивный сленг, выдала дочери ряд предметов и инструкций, чтобы у доченьки всё наладилось... как надо. Мик скривился. Скотство. То-то у Тины постоянно в минусе резерв её спортивных модов? Она себе с помощью особого кода управления модами... томный вид организует. Нет, до такого же надо было додуматься?

И это на самом деле работает. Мик прямо глаз оторвать не мог от спящей усталой красотки. А сейчас послушная девочка вставила себе "помадку" с мамочкиным препаратом и через минут двадцать станет такой мягкой и соблазнительной... что только в постель тащить. И там победителя ожидает приз — горячая как печка и ласковая как... да ещё и кайфа прилетит через прямой контакт. Ещё бы, препараты достаточно сильные. Мик устало потёр лоб. Противно всё это понимать? Очень красиво и вкусно, но — манипулируют. И он уже жалеет бедную девочку... и ничего с этим сделать не может. И хочет увидеть её... не просто так. Совсем не факт, что удержится.

— Странно. В чём проблема? — Мик вдруг подозрительно посмотрел на панель собственного нанокомплекса. Нет ничего... слабенькие у него наны, не показывают подробную картинку. Но он точно понимает, что его состояние явно не в норме... вот дрянь? Во время разговора Вейри ему что-то бросила в бокал с водой? Минута, вторая и подвешенный на руку меданализатор выдал длинную таблицу с данными, а нейросеть её послушно адаптировала. Точно. Самый обычный "зелёный" препарат — сотка, который слабая гражданская двойка нанокомплекса не узнаёт в упор. Ещё бы, препарат — для жеребцов. В быстрорастворимых капсулах. Человек эту дрянь пить и не подумает... если точно не знает результата действия. А доктор, оказывается, знает точно. Бульк в стакан и минут через десять "жеребец" готов к бою. Хочет он того или нет.

Мик ржал от души. Вот шустрая же такая стерва, аж завидно. Плевать ей на его отношение и угрозы, знай гнёт собственную линию. И дочку туда же пинает. Смех был коротким и сменился яростью. Если есть на белом свете карма, пусть достанет эту старую суку... ну очень надо.

Встретившая лейтенанта Тинон была неотразима. Мягкая и нежная, с припухшими губками, вся такая влюблённая, доступная и почти раздетая... ну прямо, грех не воспользоваться. Но Мик уже почистился и только скрипнул зубами, протягивая раскрытую ладонь.

— Вот. Сама примешь? — Две синих капсулы послушно прокатились вперёд. — И... "косметику" мамочкину, сдай охране? Весь пакет. И "помадку". Ну? Я подожду.

Солнышко моментально зашло за тучу. Тина вышла в санузел, а когда вернулась, всё стало очень мрачно и холодно.

Через тридцать минут пришел нормальный доктор и установил пациентке блокировку на её спортивные модификаторы. Ввиду нештатного использования, ослабляющего организм. Ещё через десять минут Тина была полностью одета и стояла возле своего вьюка.

Мик уже полностью успокоился. Раз доброе дело не получается... будет как всегда.

— Я тебя не ругаю, Тина. Я для тебя никто и звать меня никак. Уверен, что и про своего настоящего отца ты всё знаешь. Хотел стать опекуном... но вы с мамой явно против этого. В городе тебе делать нечего. Скоро начнётся стрельба и заниматься твоей охраной я не хочу. Сделаем по-другому. Через пятнадцать минут уходит машина в НАШ лагерь подготовки. Куда? Закончится курс, узнаешь. Там медблок, нормальные моды, которые без фокусов, нормальная мышечная масса. Попробуешь как это. Может что-то изменится. Что ты сама хочешь, не важно. Добро пожаловать в МОЙ мир.

Девушка молча сжала челюсти и отправилась за офицером охраны. А Мик вдруг подумал, что Грасс жил со всем этим целую жизнь. Как тут не сдохнуть?

Транспорт поднялся в воздух и ушел по назначенному маршруту. Ну вот, не решение проблемы, но шаг к решению... Мик бы так и стоял на свежем ветру. Странное чувство, словно отказался от чего-то... неправильного но очень приятного. Радоваться не получалось. А ещё через пять минут с дежурного поста доложили, что на подлетающей к континенту машине полковника Крига произошел взрыв. Все лишние мысли послушно испарились.

Взрыв был похож на цепную реакцию некачественного топлива. Полученный с регистратора пилота попутной машины ролик показал мгновенную вспышку в хвостовом отсеке мощной машины и яркий шар, постепенно изменяющий спектр излучения. Через пару секунд свет стал нестерпимо белым, затем фиолетовым и рассыпался яркими хлопьями, оставив вместо машины пустоту. Температура внутри взрыва была астрономической. Выгорело всё. Моментально и без остатка.

Ни следов выстрела, ни ракет. Характеристики взрыва настолько специфические, что... совпадений по известным типам взрывчатки даже не стали искать. Такую высокую температуру даёт только кристаллическая крошка. И её просто так не взорвёшь, в практике таких случаев вообще единицы и там было использовано весьма громоздкое оборудование, которое в машину полковника не засунешь в принципе. Так что с этим всё чисто. Карма такая.