Отверженные

— Лан, этого хватит?

Кроля посмотрела на человечек, которые, пусть сами сильно устали и простыли, однако лично забирали у порога ведра, не давая никому зайти внутрь. Правильно. Позор женам, неспособным в такой малости помочь своему мужу, рискнувшему ради них жизнью.

— Да, достаточно. Таша, сложи огненные камни в сетку и опусти в воду. Возьми ту палку и размешивай. Постоянно проверяй. Как станет горячей для руки — вытащишь.

— Хорошо.

Конечно, таким образом их использовать сущее расточительство, ведь камни собирали и копили для сезона холодов всей фермой. Нужную основу в этих горах найти оказалось трудно, а чтобы наложить Печать Нагрева приходилось обращаться на соседнюю ферму. Только там жил старый кролик, умеющий создавать магию. Однако взрослые, вернувшись, явно не будут ругать за самоуправство. Ведь господин Родерик спас их от смерти. Ладно, не стоит отвлекаться.

— Тиша, помоги раздеть.

— Что?

— Боишься? Никогда не видела голых мужчин своей расы?

— Конечно, видела! Знаешь ли, у меня есть бра... это, как расстегивать?

— Наверно так. Вот, получилось! Тут я сама. Сапоги сними.

— Д-да.

Хорошо, что баня не успела остыть после вечернего омовения и здесь еще довольно тепло. Откровенно говоря, пусть Лана не показывала, но она тоже сильно замерзла. Руки дрожали, крючки и завязки выскальзывали из пальцев. Однако постепенно дело шло. А в нужный момент прекрасно помогло снятое с вешалки полотенце. И "туда" кроля не смотрела. Нет-нет.

— Отлично. Справились. Таша, нагрелась?

— Вроде.

— Дай проверить. Немного перестаралась, но так даже лучше. Сейчас позову девочек переложить.

...

— Вам точно больше ничего не надо? Может другие платья для человеков подобрать? Сандалии?

— Нет, Шота. Размеры ты нашла правильные. Дальше мы сами. Я выйду и скажу, когда надо будет его отнести в дом.

— ...

— Шота?

— ...

— Вон отсюда!!

...

И чего им неймется? Если на ферме мало мужчин, это не значит, что надо так смотреть на ее собственного. Не отдаст! Самой еще делить с... да, кстати.

— А вы чего стоите? Раздевайтесь и тоже лезьте.

— Э-э-э, но там же дядя Родерик!

— Как хотите, заболеете, сами с ним будете объясняться.

Признаваться, что тоже ужасно смущается, Лана не стала. Боясь передумать, быстро скинула одежду и плюхнулась в воду. Затем демонстративно прислонилась к мужскому плечу. И ехидно улыбаясь, стала наблюдать как девушки, переглянувшись, начали судорожно сбрасывать с себя вещи. Похоже, одновременно догадались, что место с другой стороны осталось только одно.

— Таша!

— Бе-е-е!

— Ах ты...

— Успокойтесь. Тиша, иди сюда, я отодвинусь.

Умная женщина всегда знает, когда надо уступить. Мелочная ревность в доме — причина бед. Так мама говорила.

— Девочки, сидим недолго, только чтобы согреться. И постарайтесь не заснуть. Лучше расскажите про вашу людскую жизнь. Пожалуйста.

— Ну, если ты так хочешь...

А еще жены всегда должны дружить.

...

Спать разместились в доме Ланы. Естественно, кроля не стала говорить человекам, что заодно исполнила свою заветную мечту привести сюда личного мужчину. Вернее, она его принесла и сама положила на большую кровать, где раньше спала с братьями и мамой. А зевающих, уже плохо соображающих Ташу с Тишей спокойно отвела в бывшую детскую. Хитрить особо не пришлось, засопели сразу, едва коснулись постели. После чего, вернувшись к рыцарю и полыхая пунцовым лицом, Лана сделала следующий долгожданный шаг к взрослой жизни. Задув свечу, прилегла рядом. Потом аккуратно приподняв одеяло, скользнула под него. И наконец, собравшись с силами, прижалась к теплому мужскому боку, положив голову на мерно вздымающуюся грудь. Даже успела подумать, что от счастья не сможет уснуть. Однако следующая мысль так и не появилась.

Кролики, это не только ценный мех...

— Как думаешь, Кату, они встали? Ведь уже давно рассвело.

— Не знаю, Васа. Давай проверим.

— Нет, лучше подождем. Вдруг там...

— Что, Мари?

— Ну, это...

...

Скрипнувшая дверь. Возникшая на пороге девушка с растрепанными волосами и в кое-как накинутом платье. Слегка безумный взгляд широко раскрытых глаз, заставивший стоявших у крыльца кролей отскочить подальше.

Однако уже готовый появиться ехидный вопрос внезапно оказался сбит испуганным возгласом:

— Васа, у твоей мамы ведь были готовые лекарства?!

...

Лана дрожащим руками отжала тряпку и осторожно положила ее обратно. Вздрогнула от прикосновения кончиков пальцев к полыхающему жаром лбу. Вновь стала осматривать бутылочки и горшочки, расставленные в беспорядке на столе. Еще оставалось, что попробовать влить в хрипло дышащий рот, только вряд ли оно могло помочь. Здесь не запор или понос. Кровоостанавливающее средство также бессмысленно.

— Опять не получилось (сдавленное рыдание).

— Ну почему я не захотела зубрить?! Ленивая дура! А-а-а (хлюп).

— Успокойся. Давай еще раз.

— Х-хорошо.

Девушка посмотрела на Ташу и Тишу, находящихся с другой стороны кровати и уже в который раз пытающихся вспомнить и создать Печать Исцеления. Безрезультатно. Потом перевела взгляд на лежащего в постели Родерика. Судорожно вздохнула, стараясь тоже не заплакать. Пусть этим человеческие жены занимаются. Она должна быть сильнее. Но как так вышло?!

Да, ночное счастье обернулось утренним ужасом, а сладкий сон — кошмаром и обожженной о невероятно горячее тело щекой. К сожалению, никто из оставшихся на ферме юных кролей ничего не знал о лечении. Сначала появилась надежда на Васу, ведь ее мама — травница, однако ни одна из принесенных настоек не помогла. Оставалось только сжимать в ладонях пышущую жаром руку, прислушиваться к невнятному бормотанию дергающегося в постели рыцаря и молить Принцессу спасти будущего мужа от смерти. Неужели богиня так жестока и соединила их судьбы, чтобы сразу разлучить навеки?!

— Я нашла! Нашла!

Вздрогнув, Лана посмотрела на влетевшую в комнату Васу, размахивающую какой-то книгой.

— Что?

— У мамы в шкафу лежала. По болезням. Человеческая!

...

Увы, первая попытка прочитать обернулась неудачей. Нет, кроля старательно изучала символы, ведь подобное умение, как и счет, важны для создания будущей семьи. Только расплывающиеся в глазах строчки не желали дарить понимание написанного. Выручили человеческие жены.

— Дай сюда.

— Мы сможем!

И действительно, спустя какое-то время нужное место вроде обнаружилось.

— Ма-ги-че-ское ис-то-ще-ние.

— Как думаешь, оно?!

— ...Наверно.

— Васа?

— Хм, а что там дальше?

— По-те-ря соз-на-ния. Силь-ный жар...

— Да! Читай!

Некоторое время спустя

— Лана, я рыбки принесла. Свежей. Сама приготовила. С морковкой. Покушай, а? Там и человекам хватит.

Откровенно говоря, кроля не ела еще со вчерашнего дня и живот на предложение Шоты, стоящей рядом, отозвался бодрым урчанием. Однако девушка, сидящая на крыльце дома, едва нашла в себе силы ответить:

— Спасибо. Чуть позже.

— Это... я на стол тогда положу. На кухне. Хорошо?

Неправильно и обязательно надо будет попросить прощения, но сейчас бегающая вокруг подружка сильно раздражала. Впрочем, ее уход тоже особо не успокоил. Да, неожиданно жар у рыцаря пошел на спад, и он прекратил бредить. Стал что-то осознавать. Смог справить естественные потребности и выпить воды. Только на этом успехи закончились. Полностью Родерик не очнулся и почти сразу опять потерял сознание.

Что же касается найденного лечения, то с ним ничего не вышло. Преждевременно обрадовались. Необходимые ингредиенты для предполагаемой мази оказались совершенно незнакомы. В притащенной Васой книге по травам они отсутствовали, в записях ее мамы подобных сочетаний символов не было. Соответственно, в кладовке рыться бесполезно. Отправиться на поиски в горы? Но как выглядит "юный бутон первоцвета"? Или хотя бы уже раскрывшийся, названный менее эффективным. А "корень жизни", который надо предварительно вымочить в "красной росе"? Это что? Опять же "молодые побеги кустарника тайн". Раскрыть сердцевину, выдавить сок и прикладывать к рукам. Действия понятны, но о месте произрастания ни слова!

Живот вновь заурчал, и Лана все-таки решила его успокоить. Оставленная Шотой рыба действительно оказалась вкусной. Поев, кроля прошла в комнату. Сидящие там Таша и Тиша, в ответ на вопросительный взгляд, всхлипнули и покачали головами. Синие круги под глазами, красные носы. И зачем было столько рыдать? Да еще всю свою магию зря потратили, ничего не создав. Похоже, пора напомнить, кто тут первая жена.

— Девочки, я с ним побуду. На кухне горшок с тушеной рыбой. Настой в чайнике уже заварен. Перекусите и отдохните.

— Мы не устали.

— Не голодны.

— Немедленно!

И в ответ на оторопевшее удивление, как можно мягче:

— Вдруг в нужный момент вам станет плохо? Кто ему поможет?

— ...Хорошо. Но ты обязательно позовешь, если что!

— Конечно.

Проверив лоб, Лана присела рядом с Родериком. Затем осторожно провела ладонью по его щеке.

— Не умирайте, господин. Я ведь вас только нашла.

Может, все будет хорошо?

...

Увы, вскоре рука показала, что тело опять становится горячим. Но в этот момент, нарастающую тревогу вдруг перебило весьма неожиданное обстоятельство — приподнявшееся странным образом одеяло. И Лане, осторожно заглянувшей под него, осталось только густо покраснеть. Затем негромко себя отругать. Потому что глаза отказывались смотреть в другую сторону. Более того, в голову начали лезть мысли совсем несоответствующие обстановке. Причем с каждым мгновением они становились все настойчивее. Жар охватил уже собственное тело, не давая ни о чем думать. Изо всех сил пытаясь сопротивляться совершенно неуместным фантазиям, кроля решила отвлечься и вспомнить хоть что-нибудь постороннее. Например, тот рецепт из книги Васы. Про нераскрытый бутон первоцвета, который неизвестно где найти...

И тут в голове неожиданно сверкнуло. Неужели?! Бросившись на корточки, Лана стала шарить рукой под кроватью. Припрятанная мамой между досками и давно тайком прочитанная тонкая книжечка оказалась на месте, а в ней уже на второй странице под весьма подробным рисунком стояли именно те самые символы. Ну а через лист обнаружилась и "красная роса" с объясняемой причиной появления. Даже "корень жизни" изображен, от которого Лана с великим трудом оторвала взгляд. Все совпадает! Из легкого ступора кролю вывел стон и зашевелившийся на кровати мужчина. Явно начинался новый приступ, но... теперь ведь есть лечение!

К сожалению, легче оказалось подумать, чем сделать. Однако поднявшуюся было волну стыда, сбила мучительная гримаса на лице Родерика, и кроля поняла — она не имеет права на сомнения. Даже если потом муж за такие действия без полученного согласия ее накажет.

Лана решительно стянула с себя платье, откинула одеяло. Затем, забравшись на кровать, присела на обжегшие жаром ноги. Судорожно сглотнула. Приподнявшись, продвинулась вперед. Осторожно пальчиками подправила ставшую очень твердой мужскую часть тела. Слегка коснулась ей нужного места, поерзала, ощущая небольшое проникновение и... не давая себе опомниться, резко опустилась.

...

Как мама и говорила — это больно. Сильнее, чем кроля предполагала. Ноги невольно напряглись в попытке встать, но повинуясь хозяйке, вновь ее опустили. Сейчас надо думать не о себе. Вытерпит. К тому же боль стала утихать, давая решимость сделать еще одно движение. Потом следующее. Лана так и не поняла, в какой момент распирающее изнутри скольжение по "корню жизни" отозвалось вспышкой удовольствия. Просто захотелось ощутить его еще. Больше. Чаще. Быстрее. Наконец, остались только твердые кубики мышц под жадными ладошками, да растущее наслаждение, прокатывающееся волнами по телу и грозящее вот-вот захлестнуть полностью. Еще немного. Чуть-чуть...

— Лана?! Ты чего творишь?!

— А ну, слезь, дура!

Возникшие перед затуманенным взором изумленные лица Васы с Шотой, вопящие от злости Таша с Тишей, дернувшие за руки. Поздно. Изнутри внезапно обдало кипятком, охватившим жжением все тело. Но в следующее мгновение боль превратилась в невероятное блаженство, заставившее Лану изогнуться дугой и непроизвольно закричать от никогда не испытанного ранее удовольствия:

— А-а-а!

После чего она рухнула на лежащего под ней мужчину. Затем, не в силах удержаться, сползла вбок со ставшего мягким "корня".

Пришла в себя кроля на удивление быстро, вспомнив мелькнувшую перед глазами последнюю картинку. Однако попытка повернуться оказалась неудачной и девушка, потеряв равновесие, свалилась с кровати на пол.

— Ай!

Увидев, застывших в неподвижности подружек и человеческих жен, Лана решила объяснить происходящее. Но внезапно, выгоняя вон убедительно выстроенные доказательства, в голове холодом прошло осознание собственного поступка, ужасно срамного и неприемлемого по сути! Что она наделала?! Стыд, охвативший все естество, оставлял только единственный выход. Склониться в позе глубокой вины и вымаливать прощение, ни на что не надеясь. Ведь...

— Лана, с тобой все в порядке?!

— Ожогов нет?

— Тебе не больно?

— Помогите ее поднять!

...

Схватившие за плечи, бесцеремонно ощупывающие тело руки. Испуганные круглые глаза. Слова облегчения и неловкие объятия. Полное отсутствие упреков и обвинений. Наконец, шокирующие фразы, рассказывающие об увиденном со стороны. Быстрый взгляд на теперь действительно своего мужчину и прикосновение к обычной живой теплоте. Неужели, Лана права?!

...

Немного позднее

— Вот оно что! Значит, это не растения, а...

— Никогда бы не подумала.

— Невероятно!

Пока кроли с человеческими женами, сгрудившись, жадно рассматривали мамину книжку, пунцовая от кидаемых взглядов Лана убирала следы "лечения" с себя и тела рыцаря. Затем она накинула платье и только потом облегченно присела на край кровати. Низ живота слегка ныл, уже обработанный заживляющей мазью, удовлетворение смешивалось с сильным смущением, но главное — появилась надежда, что теперь точно все будет хорошо. Особенно после столь видимого эффекта проведенной процедуры.

— Васа, неужели я действительно загорелась?

— Ага. Когда закричала, так вспыхнула — будто в костер села. Потом все пропало.

— А господин?

— Не заметила. На тебя смотрела.

— Интересно, что же все-таки это было?

Ответили человеки.

— Выброс Силы Огня. У дяди Родерика именно такой Источник. Только откуда она взялась, если магическое истощение?

— Да, странно. И вы увидели лишь внешнее проявление. На самом деле полыхнуло во всю комнату.

— Как ты не сгорела? Ведь не одаренная, принять в Резерв не могла!

— Согласна. Не понимаю.

Тут кроля вспомнила о совершенном проступке. Хотя и не обвинили, но Лана же обещала. Значит, глубокий поклон, соответствующие слова. Если собирается требовать с других, первая жена обязана быть примером и сама признаваться в собственных ошибках.