— А мне никогда и не приходилось никого завоевывать, — с плохо скрываемой гордостью сообщил он новой знакомой. — Это меня добивались. Я же всегда выбирал.
Триша, вздернув бровь, окинула собеседника скептическим взглядом.
— А по виду не скажешь, — сообщила она, выдержав паузу. — Кто же ты такой?
Мужчина напрягся, не зная, как ответить.
— Рел, — произнес он, чуть посомневавшись. — Рел Наррек, — и еще добавил. — Сын владельца небольшой ткацкой мануфактуры. Возможно, когда-нибудь ее унаследую.
— "Знакомый Арсии Лиммер"! — снова фыркнула Триша, отворачиваясь.
— Я видел ее лишь раз в жизни, — огрызнулся Айрел. — Никогда не утверждал, что мы с ней друзья не разлей вода или состоим в хоть сколько-то близких отношениях.
У барда испортилось настроение. Он разозлился на самозванку, вынудившую его прикрыться отцом и его мануфактурой, на Кеане, без ночного разговора с которым музыкант бы даже и не вспомнил о существовании этого человека, на себя, ляпнувшего первое, что пришло в голову, вместо того, чтоб придумать себе легенду, не вызывавшую личного отторжения. Собеседница этого, похоже, не заметила.
— А твой друг, что, немой? — тихо поинтересовалась она, кивком головы указывая на салума, чуть в отдалении размышлявшего, как спустить вещи в лодку.
— Нет, — отозвался Айрел. — Просто не видит необходимости с тобой разговаривать. Ему в принципе безразлично, есть ты или нет, жива или утонула. Ты в этом даже не виновата, — великодушно добавил он, заметив, как по лицу девушки пробежала тень. — Просто не входишь в круг его общения.
— Что за круг? — насторожилась та.
— Очень узкий и специфический.
Триша смотрела на собеседника с нескрываемым скепсисом и недоверием. Тот пояснять свои слова, похоже, не собирался. Постояв еще пару секунд, он развернулся и пошел помогать спутнику — прекрасный повод прекратить разговор. Новая знакомая глянула на Кеане с интересом, что-то обдумала и направилась к расположенным под шканцами каютам.
Спустя несколько минут она вернулась с объемным кожаным саквояжем. Кое-как дотащив его до борта, плюхнула рядом с прочими сумками и кулями, которые мужчины планировали вывезти с корабля.
— Без этого никак? — мрачно поинтересовался Айрел, созерцая багаж самозванки.
— Нет, — Триша потерла нывшую кожу ладони, смятую ручкой тяжелой ноши. — Я и так очень многое бросаю тут. Беру лишь самое необходимое.
— Я не потащу за тебя этот баул, — мужчина решил заранее прояснить ситуацию.
— А я и не предлагаю, — кисло улыбнулась девушка.
Спутники не стали особо обшаривать корабль, так что, помимо их собственных вещей, они забирали с него лишь все продукты, что удалось упаковать, да пресную воду, сколько влезло во фляги. Триша, окинув взглядом кули с горохом и солониной, сходила на камбуз. Притащила оттуда котелок, миски, ложки, ножи.
— Ты не против, я надеюсь? — с легкой издевкой обратилась она к Айрелу.
Тот счел лучшим промолчать.
Мужчины так и не рассказали девушке, из-за чего корабль налетел на рифы, потому усеянный трупами пляж стал для нее новостью. Прежде, занятая вычерпыванием набиравшейся в лодку воды, она берег особо не разглядывала. Груды на песке вполне могли быть камнями, наносами плавника или чем-то еще. Когда самозванка поняла, что именно они собой представляли, ей сделалось дурно. Стараясь не смотреть по сторонам, она слезла с уткнувшейся носом в песок шлюпки, и по щиколотку в воде побрела к суше, самостоятельно таща свой саквояж.
— Платье мочишь, — заметил бард.
— Ему уже всё равно, — сквозь зубы буркнула бледная девушка, спешно отводя взгляд от покачивавшегося в прибрежных волнах утопленника.
Музыкант, тоже не испытывавший восторга от соседства с покойниками, подхватил несколько кульков и заторопился следом за Тришей, стремившейся поскорее отойти подальше.
— Что здесь произошло? — слабо спросила она, бросая свою сумку на землю и плюхаясь рядом.
Айрел вкратце обрисовал.
— Ясно, — девушка явно чувствовала себя неважно. — Выходит, добрый капитан спас мне жизнь.
Невесело усмехнулась, подпирая голову дрожащей рукой.
— Ничего, если я не буду помогать разгружать лодку? — спросила она.
— Кеане наверняка уже всё забрал, — предположил музыкант, оборачиваясь.
Он оказался прав — рядом с принесенными им вещами громоздилась куча и всех остальных.
— "Кеане", значит, — отозвалась Триша, впервые услышавшая имя второго своего спутника.
— Куда он, кстати, делся? — нахмурился Айрел, оглядываясь.
Местность была довольно пустынной. Пологое побережье упиралось в каменистый, поросший колючей травой склон. Справа над морем вздымался давешний утес. Тяжелое мрачное небо нависало над буро-зелеными холмами, расстилавшимися впереди. На редкость унылый и безрадостный пейзаж. И спутника в нем явно не наблюдалось.
Подул ветер, и до барда вдруг дошло, что он снова промок, и что у него снова нет сухой одежды. Повторно прибарахляться за счет мертвецов он категорически не хотел, оставалось лишь надеяться, что за ночь его собственные вещи, брошенные у костра, успели просохнуть. Ладно хоть в этот раз было куда теплее — можно потерпеть.
Девушка, стянув туфли, меланхолично вытряхивала кашу набившегося в них мелкого песка. Решив взять с нее пример, Айрел скинул сапоги, высыпал из своей сумки всё содержимое, тут же пряча кошелек, пока спутница его не увидела. Принялся выжимать одежду. За салума он не волновался — тот знал, что делал, и более чем успешно мог за себя постоять в случае опасности. Чуть позже до него дошло, что побеспокоиться таки стоило за них с Тришей — в отсутствие Кеане они были практически беспомощны. Примени он, если что, окимму, и девушке конец. Как-то обидно было бы ее нечаянно убить.
Скоро мужчина вернулся.
— Пытался сопротивляться и убегать, — пояснил он певцу, уставившемуся на свисавшего с его плеча мальчишку. — Пришлось вырубить.
— Кто это? — спросил музыкант.
— Не знаю, — салум сгрузил бессознательное тело на землю. — Я его с корабля заметил, он среди трупов шастал.
— О, — Айрел сообразил, что теперь ему, похоже, предстояло еще и с ребенком возиться.
Приуныл.
— Я ему не понравился, — сообщил Кеане.
— Он вообще живой? — встревожено нахмурилась Триша, подползая к ребенку и убирая упавшие ему на лицо волосы.
На вид пареньку было лет двенадцать-тринадцать. Светленький, худощавый, давно не стриженый. Темно-синий линялый кафтан, бывший ему явно не по размеру, пестрел неаккуратными заплатками, штаны пацаненку тоже были велики — собирались по ноге гармошкой и держались исключительно за счет пояса.
— Он грозился меня убить, — задумчиво добавил салум.
— Не расстраивайся, — отозвался Айрел.
— Думаю, он был заодно с теми парнями, — Кеане сарказм проигнорировал.
— Живой, — удостоверилась Триша, нащупав у мальчишки на шее пульс.
— Отлично. Выясним, наконец, куда мы попали, — вздохнул бард, снова принимаясь выкручивать никак не желавшую сохнуть рубашку.
* * *
Пацаненок очнулся где-то спустя четверть часа. Открыл глаза и несколько секунд смотрел прямо перед собой, пытаясь осмыслить, где он находился и что произошло. Скользнул взглядом в сторону, увидел салума, резко зажмурился и прикинулся спящим.
— А мы всё видели, — протянул Айрел, держа свой кафтан на весу в надежде, что так ветер его скорей просушит.
Мальчишка продолжал лежать неподвижно и изображать глубокий обморок, не известно, на что рассчитывая. Кеане присел перед ним на корточки и бесцеремонно задрал ему пальцем левое веко. Еще несколько секунд ребенок мужественно терпел, потом не выдержал и взбрыкнул. Мужчина легко уклонился от просвистевшей в воздухе ноги. Подросток рывком поднялся и бросился на него с кулаками.
— Вот это жажда крови! — провозгласил бард, наблюдая за тем, как гневно сопевший пацан безуспешно пытался добраться до противника.
Паренек старался одновременно пинаться, кусаться, царапаться, бодаться и просто бить руками. Тот факт, что ничто из этого салума не брало, лишь придавал ему бешенства и энергии.
— Я, наверное, его сейчас снова оглушу, — задумчиво протянул Кеане, лениво блокируя град обрушивавшихся на него ударов. — А то мне уже скучно становится.
Взгляд мальчишки горел такой ненавистью, что, казалось, действительно жег. Мужчина схватил его за запястье, крутанул, заломил руку за спину и свалил на землю.
— Узнай, что ему от меня надо, — велел он Айрелу, осторожно придерживая коленом извивавшегося ребенка.
Пацан попытался обернуться и смачно плюнул. Плевок в салума не попал и улетел куда-то в сторону.
— Так, парень, — бард понял, что это могло продолжаться еще очень долго, и решил действительно взять переговоры в свои руки. — Если немедленно не угомонишься, я тебе уши оторву, ясно?
К некоторому его удивлению, мальчишка замер. Потом принялся отчаянно всхлипывать, кусая губы, чтоб сдержать слезы.
— Ты кто? — музыкант решил развить успех.
Ребенок не ответил.
— Ты был с теми бандитами?
Судя по выражению лица парнишки, тот морально готовился молчать под пытками.
Триша, устав смотреть на творившийся беспредел, утомленно закатила глаза, вздохнула и покачала головой.
— Позвольте мне, — быстро улыбнулась она Кеане, ненавязчиво отстраняя его от мальчишки.
Девушка сгребла подростка в охапку и крепко его обняла.
— Бедный ты мой... — причитала она, гладя опешившего пацаненка по голове. — Несчастный. Трудно было, да? Ты молодец, такой молодец, — поцеловала его в лоб. — Всё хорошо. Всё закончилось. Хороший мой, — принялась покачиваться, баюкая ребенка.
Скоро умиротворяющее курлыканье начало приносить плоды — сопротивлявшийся поначалу парнишка затих, мелко заморгал, потом крепко зажмурился, стиснул зубы, уткнулся Трише лицом в плечо и заревел.
— Тихо, тихо, — приговаривала она, похлопывая мальчишку по спине. — Ну вот и всё, — одними губами сообщила она спутникам, глядя на них с легким превосходством.
Через десять минут.
— Я ненавижу тебя. Хочу, чтоб ты сдох! Прирежу, пока ты спать будешь, салумий выродок. А потом еще плюну сверху, — пацан замолчал и принялся сердито сопеть, с вызовом глядя на Кеане.
Тот кормил своего хомяка сухариком и ребенка откровенно игнорировал.
— Вот увидишь, конец тебе, — с достойным лучшего применения упорством продолжил парнишка. — Я отомщу! Ты кровавыми слезами умоешься!
Он успокоился, драться перестал, сидел на земле возле девушки, и, почти не замолкая, сыпал угрозами и оскорблениями.
— За что именно? — устало поинтересовался Айрел.
— Он убил моего брата! — сквозь зубы прорычал мальчишка, утирая рукавом нос. — Я всё знаю, это он сделал: на нем его одежда.
— А это не твой брат вчера пытался убить нас? — уточнил бард.
Пацаненок смолчал и насупился. Похоже, он считал, что это мужчин не оправдывало. А возможно, злился, что данный факт лишал его права с чистой совестью мнить себя пострадавшей стороной и истово мстить "злодеям".
— Ну вот. Всё честно, — подвел итог мужчина, истолковав такое поведение как положительный ответ.
— Мальчик, тебя как зовут? — ласково улыбнулась ребенку Триша, считавшая общение с людьми и их к себе расположение одним из своих сильнейших навыков.
Тот скользнул по мужчинам суровым оценивающим взглядом, немного посомневавшись, подался ближе к девушке и что-то прошептал ей на ухо, старательно прикрывая рот ладошкой.
— Скажи, Рафферти, а здесь поблизости какой-нибудь город есть? — громко поинтересовался отличавшийся хорошим слухом Айрел.
Ребенок досадливо скривился и гордо замолчал с таким видом, словно твердо решил до конца жизни не произнести больше ни слова. Девушка незаметно для мальчишки послала барду страшный взгляд: она оправданно считала, что без вмешательства мужчин смогла бы быстрее установить с ним контакт.
— Интересно, если ломать ему пальцы, он станет разговорчивей? — проговорил Кеане, не обращаясь ни к кому конкретно.
Еще через пять минут.
— Ничего я вам не скажу! Вы все тут сдохнете от голода! Будете торчать на этом берегу, пока не помрете, а потом сгниете и пойдете на корм рыбам!
Выяснилось, что правильно подобранные угрозы делали Рафферти общительней, однако, возможно, было бы лучше, если б он продолжал молчать. Мальчишка отказывался отвечать на вопросы, не поддавался на уговоры, смотрел волком и откровенно нарывался на воспитательную порку.
— Да чтоб вас троих на том свете в угли по шею закапывали и серой кормили, — зловеще добавил он, снова плюясь в Кеане и снова промахиваясь.
Триша сделала вид, что его слова ее ужасно огорчили.
— Тебе даже меня не жалко? — вкрадчиво спросила она, жалостливо хмуря брови. — Я думала, мы с тобой друзья...
Пацаненок посомневался.
— Да, даже тебя! — сварливо заявил он, демонстративно отползая в сторону. — Ты с ними заодно! Ненавижу!
— Вот, значит, как! — притворно возмутилась девушка. — Поматросил и бросил?!
— Продажная женщина! На меня не действуют твои чары! — мальчишка гордо хмыкнул и отвернулся.
— "Ну вот и всё", — передразнил ее Айрел.
— Ладно, я хотела по-хорошему. Ребята, была неправа, он ваш. Делайте, что хотите.
Ребенок оказался упрямым. Лишь после того, как Кеане пригрозил сбросить его со скалы в море и даже поволок за шкирку в сторону утеса, Рафферти передумал героически погибать, унося тайну с собой в могилу.
— Эстоль, — крикнул он, отчаянно цепляясь сапогами за землю, когда понял, что его попытки вырваться обречены на провал, а мужчина, похоже, настроен серьезно.
Салум остановился. Шедшие следом Айрел с Тришей последовали его примеру.
— Здесь рядом Эстоль, — повторил мальчишка, шмыгая носом.
Он презирал себя за трусость. Кеане удостоил его долгого испытующего взгляда. Ребенок сердито отвернулся, закусив губу.
— "Рядом" это сколько? — уточнил бард, скрещивая руки на груди и оглядывая открывавшуюся с высоты панораму в надежде заметить вдалеке очертания города.
— Часа три пешим ходом, — угрюмо отозвался Рафферти. — В ту сторону, — добавил он, взмахом руки указывая направление.
— Ну-ка, — Триша решительно подошла ближе, взяла парнишку за подбородок, развернула к себе лицом и пристально вгляделась ему в глаза. — Где, говоришь?
— Там, — повторил свой жест мальчишка, изо всех сил стараясь не отводить взгляд.
— Врет? — поинтересовался Айрел, наблюдая за игрой в гляделки.
— Не могу понять, — нахмурившись, девушка отпустила пацана.
Тот тут же отдернул голову и брезгливо утер подбородок рукавом.
— Всё, — Рафферти попытался гордо высвободиться из хватки Кеане. — Я вам объяснил, куда идти. Пустите меня теперь.
— Ну уж нет, — ласково улыбнулась ему Триша. — Ты, мой хороший, нам дорогу показывать будешь. А то вдруг что-то перепутал и послал нас не в ту сторону?
В глазах мальчишки промелькнуло отчаяние, однако прежде, чем он успел что-то ответить, салум бесцеремонно толкнул его стоявшему рядом барду и куда-то пошел.
— Эй, ты куда? — удивленно крикнул ему вслед музыкант, ловя ребенка.
