В эти же февральские дни 74-го в Москве очередную крупную аферу провернул ловкий мошенник Виктор Михайлов. В наши дни имя этого человека уже навсегда кануло в Лету, но в начале 70-х про этого пронырливого молодого человека (ему было чуть меньше тридцати) знали многие. Особенно в мире спорта. В конце 60-х Михайлов удачно женился на знаменитой гимнастке, победительнице нескольких Олимпиад, и стремительно вознесся на самый чиновничий олимп — стал первым помощником министра СССР по спорту. И вскоре стал извлекать из своего высокого положения неплохие дивиденды. Вот как об этом вспоминает бывший следователь союзной прокуратуры Ф. Незнанский: "Михайлов руководил широко разветвленной сетью спортивной мафии. На всей территории СССР они спекулировали дефицитными автомобилями, спортивным инвентарем и спортивными должностями, руководили группами профессиональных картежников. За громадные деньги Михайлов переводил спортивные команды из класса в класс, продавал тренерские должности, распределяя заграничные командировки, присваивал путем подтасовок крупные выигрыши в спортивных лотереях и т. д. К примеру, за крупную взятку известный тренер по боксу был направлен на Кубу на должность тренера кубинской национальной сборной по боксу. При этом, согласно договоренности с Михайловым, тридцать процентов своего регулярного заграничного заработка он должен был отдавать мафии..."
Между тем самой прибыльной статьей дохода михайловского синдиката были автомобили. Преступники брали с клиента полную стоимость машины, а затем под всякими предлогами оттягивали передачу авто. При этом, если покупатель становился назойливым, на него тут же наезжали люди Михайлова, которые служили не где-нибудь, а в самом союзном МВД. Они привозили облапошенного покупателя на Огарева, 6, и прямым текстом ему говорили: дескать, будешь много выступать — сам окажешься на нарах. Угрозы действовали безотказно, поскольку львиная доля желающих заполучить авто у Михайлова были люди, нечистые на руку.
В феврале 74-го на удочку Михайлова попались именно такие люди — это были пятеро братьев Мамедовых, которые в родном Баку сами входили в "спортивную" мафию (один ведал снабжением в республиканском комитете физкультуры и спорта, другой был директором крупного спортивного магазина и т. д.). Некоторое время назад братьев угораздило встретиться с Михайловым (он приезжал в Баку вместе с завсектором ЦК КПСС Камшаловым и проверял состояние физкультуры и спорта в этой республике), и тот пообещал им дополнительные спортивные фонды, которые они потом могли легко превратить в левые товары, а также новенькую "Волгу", о которой давно мечтал самый младший из Мамедовых. За эту услугу братья выложили Михайлову 26 тысяч рублей. Между тем время шло, а заветный автомобиль к братьям так и не приехал. Тогда они решили сами наведаться в Первопрестольную. Тут их и повязали люди Михайлова. В тот момент, когда Мамедовы обедали в ресторане гостиницы "Украина", туда вошла группа сотрудников милиции во главе с полковником и арестовала гостей столицы. Мамедовых привезли на Огарева, 6, и припугнули большими неприятностями, если они еще раз побеспокоят первого помощника министра спорта. В итоге братья так и уехали из столицы несолоно хлебавши.
Эта афера стала одной из последних в послужном списке михайловцев, поскольку осенью Михайлова арестовали. Тучи сгустились и над головой его жены — известной некогда гимнастки, победительницы нескольких Олимпиад, которую следователи тоже собирались привлечь к ответственности. Однако тут в дело вмешался сам председатель Совета Министров СССР Алексей Косыгин. Будучи давним поклонником спортивных достижений гимнастки, он дал отмашку сыщикам не трогать женщину. Тем более что у нее на руках остались двое детей: собственная дочь от первого брака и сын Михайлова.
Фемида оказалась снисходительной и к самому аферисту: из десяти отмеренных ему лет он отбыл в заключении толька два. Но, выйдя на свободу, вскоре погиб в автомобильной катастрофе в возрасте 33 лет.
Убийство в Алупке
А теперь перенесемся на юг, в курортную Алупку, где произошло преступление из разряда тяжких — убийство. Все началось 17 февраля , когда в дежурную часть тамошнего РОВД по телефону поступило сообщение, что на территории Милютинского парка в районе пансионата "Ижевский", в кустах обнаружен труп неизвестной женщины со следами насильственной смерти. К месту происшествия была тут же выслана оперативная группа. При осмотре трупа и прилегающих окрестностей выяснилось следующее. Женщина была убита ударом тяжелого предмета по голове в нескольких десятках метров от места обнаружения. Затем труп волоком оттащили в сторону. На трупе отсутствовали рукав от пальто и трусы, что наводило на мысль о сексуальном характере преступления (факт изнасилования экспертами подтвердился). Вскоре была установлена и личность погибшей. Это была санитарка санатория имени Семашко Анна Березовская, 1924 года рождения, проживавшая на улице Зеленой, 12.
Первая версия, которая возникла у сыщиков, — убийство совершено с целью изнасилования. Были опрошены сослуживцы погибшей, которые видели, как она поздно вечером 16 февраля уходила домой из санатория, а также люди, которые случайно могли оказаться в парке и заметить что-то подозрительное. Однако ни одно из этих показаний не смогло приблизить сыщиков к раскрытию преступления. Сослуживцы рассказали, что Березовская покинула рабочее место в хорошем расположении духа, а свидетель из числа случайных — сторож санатория, хотя и рассказал о подозрительном мужчине в плаще серого цвета, без головного убора, который крутился возле учреждения, однако ничего более конкретного про него сказать не смог.
Параллельно с версией о маньяке сыщики отрабатывали и другие, например решили проверить родственников погибшей. На этом направлении выяснились весьма любопытные детали. Оказывается, у погибшей были весьма непростые отношения с родной сестрой, которая проживала в Ялте и всерьез претендовала на трехкомнатную кооперативную квартиру, в которой проживала Анна с 75-летней матерью. Квартира была записана на мать, однако часть взносов за нее уплатила Анна и поэтому имела больше шансов на ее получение в случае смерти матери. Сестру, у которой была уже замужняя дочь, этот вариант не устраивал. Сыщики отправились в Ялту.
Пообщавшись с сестрой покойной и ничего от нее не добившись, сыщики вызвали на допрос ее мужа — 49-летнего Геннадия Гвоздева. Согласно характеристике, он являл собой образец вполне положительного человека: из благополучной семьи, в 20 лет вступил в партию, на службе (он работал киномехаником в санатории) характеризовался только с хорошей стороны. Однако уже первое его посещение здания УВД навлекло на него подозрения сыщиков. Дело в том, что у входа в здание Гвоздев выбросил в траву какой-то предмет. Этот маневр был замечен одним из милиционеров.
Брошенным предметом оказалась связка ключей. Как выяснилось, один из них принадлежал Анне Березовской — это был ключ от ее кооперативной квартиры. На вопрос, как он у него оказался, Гвоздев выдал вполне правдоподобную версию: дескать, мать Анны плохо слышит, вот и пришлось взять у нее ключ, чтобы не беспокоить каждый раз понапрасну. На вопрос, почему выкинул ключи, Гвоздев ответил не менее правдоподобно: мол, испугался этим ключом навлечь на себя подозрения. И все же что-то в его поведении настораживало сыщиков. Интуиция не подвела оперов.
Буквально через день соседи покойной рассказали сыщикам о том, какие неприязненные отношения существовали у погибшей с родной сестрой и ее мужем. По их словам, Березовская поведала им, что 4 февраля она, придя домой, обнаружила, что родственники копались в ее вещах, видимо разыскивая завещание матери, где в качестве наследницы квартиры фигурировала Анна. Они не знали, что женщина уже успела подстраховаться — спрятала завещание и документы на квартиру в своей бытовке в санатории. 7 февраля Березовская сменила в своей квартире замки, чем еще сильнее разозлила сестру. Через день Анна призналась, что сестра угрожает ей и она боится оставаться дома одна.
Большую помощь следствию оказала дочь погибшей, Неля. Девушка рассказала сыщикам историю, которая делала из Гвоздева главного подозреваемого. По ее словам, за несколько дней до убийства он склонил ее похитить у матери ключ от шкафчика бытовой комнаты в санатории, где Березовская хранила документы на кооперативную квартиру и завещание матери. Улучив момент, когда Березовская находилась на территории парка, Гвоздев воспользовался ключом и выкрал документы. Узнав об этом, Анна потребовала вернуть украденное, в противном случае грозя обратиться в милицию. Видимо, чтобы упредить этот шаг, Гвоздев и решился на ее убийство.
25 февраля , припертый к стенке, Гвоздев сознался в содеянном преступлении и подробно рассказал, каким образом он его спланировал и осуществил. Продумано было все до мелочей. В течение нескольких дней Гвоздев тщательно изучал место предстоящего нападения. Наконец в день убийства, 16 февраля , он закрылся в 19.30 в своей комнате и, чтобы создать у соседей по коммуналке видимость своего присутствия там, включил магнитофон. Записи звучали самые ходовые и современные: "Березовый сок" ("Песняры"), "Свадьба" (Муслим Магомаев), "Нет тебя прекрасней" ("Поющие гитары") и др.
В 19.35 Гвоздев незаметно покинул дом и, поймав такси, отправился в поселок Симеиз, где располагался санаторий имени Семашко. В Милютинском парке он спрятался в кустах, возле тропинки, где должна была пройти Березовская. Примерно в 20.00 ни о чем не подозревающая женщина показалась в поле зрения Гвоздева, а когда поравнялась с кустами, он несколько раз ударил ее по затылку камнем. Подхватив обмякшее тело, преступник отволок его в сторону от тропинки, где изнасиловал, надеясь, что это поможет направить следствие по ложному следу. Сделав свое черное дело, убийца ограбил жертву: забрал кошелек с 27 рублями, ключи от квартиры и хозяйственную сумку, куда положил пуховый платок убитой и ее трусы. Рукав куртки жертвы, который оторвался во время волочения трупа, преступник закопал в землю неподалеку, а орудие преступления — камень — утопил в ближайшем ручье.
В Ялту Гвоздев вернулся опять же на такси. Причем на этот раз разыграл перед водителем спектакль — притворился неместным: все выспрашивал, когда отходит последний троллейбус из Ялты на Симферополь. Водила оказался сердобольным мужчиной и даже вызвался отвезти пассажира на автостанцию, но Гвоздев тут же придумал причину, чтобы его отшить: сказал, что собирается еще заехать к другу. В свой дом Гвоздев проник так же незаметно для соседей, как и покинул его. Магнитофон все еще играл. Вскоре домой вернулась жена Гвоздева, которую муж встретил в постели — якобы спал. Чтобы окончательно закрепить свое алиби, убивец попросил жену пригласить к ним на ужин соседку. Пока супруга отсутствовала, Гвоздев вышел на улицу, где с помощью бензина сжег украденные у Березовской вещи: сумку, трусы. А вот пуховый платок он уничтожать пожалел и спрятал в своей квартире между фанерой и задней стенкой трюмо.
Спустя полгода состоялся суд над убийцей, который приговорил его к расстрелу.
Отцеубивец
Жадность стала виновницей еще одного преступления той поры, которое буквально всколыхнуло всю Москву (об этом деле даже чуть позже будет написан детективный роман). Сегодня оно проходило бы по категории заказного, но в советские годы такого термина еще не было. Инициатором преступления оказался 47-летний житель столицы Аркадий Бушко (фамилия изменена), который задумал убить... своего отца и мачеху. Поводом к этому послужили следующие обстоятельства.
Отец Аркадия — 69-летний профессиональный музыкант Тросман — после смерти жены в 1972 году женился во второй раз — на бывшей учительнице русского языка и литературы, которая была на 18 лет его моложе. Жила семейная пара в кооперативном доме Большого театра в Каретном ряду. В последние годы Тросман нигде не работал и целиком отдался своей многолетней и всепоглощающей страсти — коллекционированию старинного русского фарфора. По словам очевидцев, эта коллекция считалась одной из богатейших в стране (кроме этого, он владел и другими предметами антиквариата: картинами, мебелью, бронзой и т. д.).
Как ни странно, но отец не сумел передать своему единственному сыну интереса ни к музыке, ни к антиквариату. В отличие от родителя Аркадий закончил Московский пединститут по специальности история, но всю жизнь проработал в качестве инженера во ВНИИ физико-технических измерений, а также во всесоюзном объединении "Союзторгсистема" Министерства торговли СССР. К увлечению отца он относился снисходительно, считая его этаким чудиком. Но так продолжалось до поры до времени. После того как отец женился вторично, Аркадий возненавидел его, считая, что тот предал память матери. Такие же чувства он стал испытывать и к мачехе, которая отныне стала реальным претендентом на половину наследства Тросмана. С этого момента Аркадий стал вынашивать планы убийства родного отца и его новой пассии.
Поскольку сам Аркадий был человеком слабохарактерным и неспособным на убийство, он стал искать людей, которые согласились бы взвалить на себя эту тяжелую миссию. Действовал он, прямо скажем, незамысловато. После одной из вечеринок на родном предприятии Аркадий уединился с одним из коллег и спросил его без всяких предисловий: дескать, согласишься за "бабки" замочить одного старикашку и его благоверную? Коллега хоть и был слегка выпивши, но наотрез отказался от такого предложения. Тогда Аркадий то же самое предложил другому сослуживцу — 24-летнему Кочегарову (фамилия изменена). Тот оказался человеком стесненным в материальном отношении (хотел вступить в кооператив, а денег не было), поэтому довольно быстро согласился на предложение Аркадия. При этом спросил: "Кого надо грохнуть?" Аркадий не стал юлить и ответил прямо: "Папашу моего. Премерзкий, скажу тебе, старик: жадный донельзя, да еще женился на бабе моложе себя, едва моя мать умерла. Разве такое можно простить?" — "Нельзя", — согласился Кочегаров.
Между тем Аркадий не стал настаивать на том, чтобы отца убил именно Кочегаров: он предложил ему найти для этой грязной работы более подходящую кандидатуру. Спустя несколько дней такой человек объявился — некто 32-летний Мусин, бывший студент театральной студии. В Москву он перебрался из Ташкента в надежде стать кинорежиссером, но из этой затеи ничего не вышло, и он вынужден был работать ночным сторожем. Естественно, получал там гроши. Когда услышал, что за убийство пенсионера и его супруги некий человек готов выложить пару тысяч рублей, согласился не раздумывая. Его прыть даже напугала Кочегарова. К тому моменту того стали мучить сомнения относительно предстоящей акции, но Мусин чуть ли не каждый день донимал его звонками и спрашивал: ну когда же, когда?
Встреча всей троицы произошла в конце февраля 1974 года на улице Горького, в знаменитом кафе "Лира" (сейчас на этом месте не менее примечательное общепитовское заведение, правда уже иноземного происхождения, — "Макдоналдс"). Были обговорены все детали предстоящей акции, которую заговорщики назначили на середину марта. В конце встречи Аркадий передал Мусину задаток — 1 тысячу рублей.
