После победы

-Вон оно как, — голос малыша был странно-спокойным... почти потусторонним. — А я вот тоже... тайна. Так что взаимно.

— Я должен шпионить. Иначе они убьют его... Медленно. Я был воином Фарамира, — Торнар прикрыл глаза, вслушиваясь в далекую землю: нет, этого они услышать не могли. — Был в рабстве... Долго. Нас напоили чем-то... мы стали иными. И послали сюда. А чтобы были покорны... — его лицо исказила судорога. — Почему они просто меня не убили!!

Малыш, похоже, был потрясён.

-Шпионить?! Но зачем? Они же и так... — он осёкся и замолчал. Торнар чувствовал: ему было беспредельно стыдно за что-то, как будто он чуть ли не сам виноват в том, что случилось, как будто... нет, хуже: как будто он поверил кому-то, пошёл на поводу, сделал что-то большое и серьёзное... а его подло обманули.

— Мне нельзя быть здесь, — тихо и быстро заговорил Торнар. — Пусть — что я вор, пусть сами поймут, что я шпион... Сами. Чтобы со стороны — не узнать... Помоги мне! Я пытался дать им понять — они не понимают... не заподозрили... я не знаю, от кого было письмо, чтобы меня взяли сюда. Они даже не спросили, кто я, откуда, почему не знаю того, кто меня сюда посылает...

Малыш вскочил, оглянулся по сторонам. Торнар тоже услышал шаги, мимолётно удивился: как это так, он же "искажённый", и слышит, а этот-то почему...

А в следующий миг уже рядом никого не было. Как будто видение промелькнуло, или приснилось что-то.

— Помоги мне, — едва слышно, шепотом сказал Торнар. — Закричи, скажи Айсе, что я напал на тебя... и меня спугнули. Прошу тебя.

-Мне нельзя, — донелсось, как шелест ветра. — Меня считают мёртвым, меня вообще здесь не должно быть...

— Но кто-то же знает о тебе! Носит пищу...

Шаги приближались. Маленький человечек был где-то поблизости, — как будто прямо в тенях схоронился. Торнар знал, где он, протяни руку — и схватишь, и как раз нарушишь... что-то, из-за чего малыша здесь "не должно быть", и тебя тут же тоже схватят, ты добьёшься желаемого... наверное...

Он приподнялся на локте — и замер, боясь пошевелиться.

Ждал и напряженно вслушивался.

Кто это?.. Чьи шаги?.. Пройдет мимо?.. явится сюда?..

Стража. Вечерний обход.

Он слышал, как колотится сердце у маленького незнакомца. Если действительно напасть на него, то... А ведь он даже и не пытается уйти из комнаты.

Торнар неслышно поднялся — и замер у стены. Ждал.

Шли секунды. И вот, наконец, в дверях появились люди — в черной с серебром форме стражей Минас-Тирита.

И в то же мгновение Торнар бросился на одного из них — ударить, оглушить, выхватить его меч из ножен.

Всё произошло в одно мгновение. Новые способности сильно помогли Торнару, и воин успел только в последний момент увидеть возникшую угрозу, когда было уже, собственно говоря, поздно, удержать руку с мечом тоже было невозможно. Торнар чувствовал, что проснувшееся тело действует как-то без него, повинуясь отданному приказу нападать, и Фродо не удержался — вскрикнул: гондорский страж валялся на полу, текла кровь, а остальные воины пытались обезоружить врага. Может, Торнар и хотел остановиться, но сейчас он уже не мог управлять собой, он превратился в убийцу...

Нет, воля оставалась: этого было достаточно, чтобы удержать руку, чтобы нанесенные ранения не были смертельными. На крик прибежали новые воины, бой продлился несколько минут — и когда все закончилось, Торнар сам был ранен и не мог более сражаться; двое воинов валялись на полу, остальные — скрутили его.

Он чувствовал, как из теней на него смотрят расширенные от ужаса глаза того, маленького: свой превратился во врага, напал на своих... да что же это делается, и виноват — только он, больше никто, это он притащил сюда...

Торнара рывком вздёрнули на ноги, повели к начальнику стражи — разбираться.

Пусть. Все так, как он и задумывал: они поступят, как всегда поступали в таких случаях. Нападение на стражей Цитадели Гондора... Измена...

Он перестанет быть невольным врагом своим же людям. Харадские мрази останутся ни с чем, и, быть может, прекратят издеваться над тем, рыжеволосым...

Начальник стражи, выслушав доклад своих людей, взглянул на Торнара пристально и хмуро. Что-то не складывалось. Зачем нападать на стражу? О новом слуге он знал, конечно, рекомендательное письмо видел, ничего подозрительного в этом не было...

-Ну и как всё это понимать? — поинтересовался он у Торнара.

— Не ваше дело, — процедил Торнар, вложив в эту короткую фразу все ненависть, на которую был способен.

Тени в углу шевельнулись, но этого никто, кроме Торнара, не мог заметить. У начальника стражи брови сошлись на переносице.

-Ты собираешь умереть, ничего не сказав?

— Я скажу, — Торнар недобро улыбнулся — как оскалился. — Скажу. Что недолго вам, гондорским псам, жить спокойно. Мордор возьмет свое, можете не сомневаться. Ваш Белый Город превратится в руины, и все вы сгорите в огне. Я — слуга Саурона Великого, и такие, как я, не будут давать вам покоя ни днем, ни ночью. Властелин Тьмы скоро вернется и вознаградит нас за верность.

Рядом, близко, — он чувствовал вихрь чувств и мыслей. Что же это, что происходит, где правда-то? Получается, Гортхауэр подсылает таких, как этот Торнар, делает их своими рабами, своими орудиями? И он, сам, своими руками вернул в Средиземье этот кошмар?! И что теперь делать? Он действительно предатель, его правильно убивали, и жалко, что не добили, ох как жалко, хотя всё равно слишком поздно...

-Я понял, — спокойно отозвался начальник стражи и кивнул своим. — Увести.

-Стойте! — тени метнулись, и перед изумлёнными людьми возник Фродо. — Это я виноват, я пустил сюда... всё это... Меня правильно хотели убить, я предатель, а эти... они меня спасали, только действительно не надо было!

-Что? Фродо?! Живой!..

-Да, — он стоял перед ними, прямой, решительный и мрачный. — Я признаю свою вину. Стан был прав.

Начальник стражи встал.

-В чём? Ты действительно вернул Моргота? перестань, ты просто не в себе. Такого быть не может.

-Может, — у Фродо ком стоял в горле. — И то, что этот шпион здесь, — это тоже я виноват.

Торнар смотрел на хоббита расширившимися глазами. Он знал лишь — что Фродо считают убитым; рассказов об этом наслушаться он уже успел, и только сейчас понял — вот же, он, оказывается, жив...

— Он сошел с ума, — громко произнес он. — Если бы вернулся из-за Грани Властитель Мрака, вас всех здесь уже бы не было.

Его никто не слушал, — заломили руки за спину, повели прочь. Он только успел увидеть в оставленной комнате маленькую фигурку в окружении рослых воинов и долго, мучительно долго продолжал слышать разговор: нет, я не сошёл с ума, я изменился из-за Кольца. Жаль, нет здесь Гэндальфа, он бы подтвердил, я виноват...

Что он говорит?.. Нет, но это ведь и вправду бред. Если бы вернулся Моргот — разве здесь бы они были? Весь мир бы превратился в кошмар, весь мир бы поглотил огонь... Похоже, этот Фродо и вправду не в себе. Он был носителем Вражьего Кольца — мудрено ли...

Торнар был ранен, и, хотя он почти не ощущал боли — ему становилось все хуже. Но вместе с тем — легче на душе: скоро все это закончится, а умереть от рук своих, не быть настоящим предателем — это большое счастье, он и мечтать о подобном не смел тогда, в эти годы отчаянья... Предстают ли души людей перед Намо?..

Он скоро это узнает.

К нему всё же прислали целителя: будет ли суд, или уже всё решено, а без помощи оставлять человека, пусть и врага, не годится. Торнар не знал, что в тот же час начальник стражи явился к королеве Арвен, что к ней тут же вызвали тёмных, и начальник стражи настаивал, чтобы их немедленно выдворили за пределы Минас-Тирита...

Эгленн примчался спустя пару часов. Он уже знал о случившемся — и первым делом явился к Фродо. Весть о том, что хоббит жив, разнеслась по городу с быстротой лавины, и город радовался этому чудесному спасению. А сам хоббит оставался в той самой комнате... хотя сейчас уже ничто, кроме слабости ранения, не мешало ему выйти наружу.

Майа скинул еще в комнатке-прихожей дорожную пыльную куртку и с порога сказал:

— Я уже все знаю. Аэлла передала мне.

Фродо обернулся, — и Эгленну на миг показалось, что перед ним другое существо. Мир рухнул, всё, что казалось правильным, оказалось ложью, а правы были те, от кого он, Фродо, сам же и отвернулся, кого — предал.

— Фродо, я не посылал этого человека, — Эгленн в один миг оказался рядом с ним. — Ну посмотри сам — это же бред! Зачем мне посылать каких-то шпионов, если я сам здесь был с утра до ночи? Послушай, ты говорил с ним? видел его? Мне нужно встретиться с этим человеком и с леди Арвен...

-Его изувечили какой-то магической дрянью, я чувствовал! — в голосе Фродо было обвинение. — А Харад — это твои! Я не знаю, зачем посылать, тебя как раз сейчас-то и не было здесь, и я не знаю, когда ты собирался вернуться, и...

— Харад — страна большая, и они самостоятельны, а вовсе не мои. Фродо, расскажи мне, покажи мне все, что ты знаешь, это может быть важно, пойми!

За дверью раздались шаги, дверь распахнулась. На пороге стояла Айса, а за нею виднелись рослые стражи в чёрной форме с Белым Древом.

-Это он? — спросили Айсу.

Та только кивнула. По глазам было видно: она ждала Эгленна, ждала вестей из Харада, но теперь всё перевернулось, и она боится сказать лишнее слово.

-Эгленн, выходи, — один из воинов выступил вперёд. — Вас велено выпроводить из города. Всех.

Эгленн оглянулся на Фродо, помедлил немного и сказал:

— Я должен поговорить с леди Арвен. Обязательно. Это важно. Потом я уйду, если она прикажет.

-Это как раз приказ королевы и есть. Всех мордорских — прочь.

— Она не знает обо мне, а у меня есть важные сведения. Прошу вас все же, отведите меня к ней.

Воины переглянулись, заподозрив умысел. Айса смотрела напряжённо — и надеялась, что будет возможность переброситься хотя бы словом, и уже не ждала ничего хорошего. Фродо молчал. Наконец один из стражей отправился к Арвен — доложить о просьбе Эгленна, а самому ему предложили подождать здесь же, в комнате.

— Айса, я нашел его, Дарил жив, но ранен, — быстро проговорил Эгленн. — Его жизнь вне опасности, он поправится.

Айса только кивнула и отвернулась. Фродо было тяжко и безумно тесно, будто сами стены навалились, стали давить, он не знал, с чего вдруг так, — жизнь в одно мгновение перестала быть жизнью, он очутился под гнётом предательства, вины, он не верил больше словам Гортхауэра, душа металась, а ничего уже не вернёшь назад...

-Королева примет тебя, Эгленн, — прозвучало в комнате почти громом. — Разумеется, мы не оставим тебя с нею наедине.

— Разумеется, — он вновь посмотрел на Фродо.

"Я не лгал тебе. Этому всему должно быть объяснение, и нам придется его искать. Но я не лгал тебе!"

— Идемте.

Эхо разнесло по коридорам шум шагов, — казалось, идёт целый отряд. Впрочем, почти так оно и было. Айса осталась с Фродо: не могла видеть лица тех, кто знал о её беде, но и не могла быть одна.

Арвен ждала с тревогой. Всех, кто прибыл с Арагорном и Мелькором из Мордора, она знала, и никто не предупреждал её о том, что к этим людям должен кто-то присоединиться, появление Эгленна было более чем странным: получается, тёмные что-то устраивают тут, в Минас-Тирите, уже считают его своим, дескать, раз у них есть возможность прилетать, так они и будут делать что угодно... а тут ещё и этот человек, который невесть зачем напал на стражей... Вопросов и подозрений было больше, чем ответов.

Эгленна ввели в её покои.

— Здравствуй, госпожа, — Эгленн поклонился, прижав руку к груди, как велел здешний этикет. — Ты пока еще не знаешь меня, и я прошу прощения, что не поставил тебя в известность сразу. Меня зовут Эгленн... в Гондоре меня знали под именем Голос Саурона.

Это не было ложью. Но о том, что под личиной Голоса скрывается сам Гортхауэр, не знал почти никто...

-Хорошо, — глаза Арвен чуть прищурились, но голос остался ровным. — Ты передавал, что у тебя есть важные сведения. Я слушаю тебя.

— У меня пока нет доказательств того, что этот человек не имеет отношения к Мордору, но, думаю, это вскроется, если вы проведете расследование. Я этого человека не знаю лично, но успел узнать, что он был в Хараде — и Фродо упоминал, что чувствовал на нем чары: мне это не нравится, потому что может означать, что Харад начал свою игру, независимо от мнения Мордора. Быть может, у этого человека была задача скомпрометировать нас. Быть может, он искренне верит в свою правоту. Может быть, ему внушили проникнуть во дворец и напасть на стражей — вот так, нелепо, чтобы вина пала на нас. Но шпионить для Мордора — бессмысленно: как ты видишь, я сам мог проникнуть в тайные покои, а все остальное могли узнать наши посланники.

-Я приму к сведению твои слова, — отозвалась Арвен. — Надо надеяться, что мы дознаемся до истины. Однако я вынуждена настаивать на своём приказе: для Минас-Тирита нет разницы, харадский шпион или мордорский. Перед тем, как ты покинешь город, я всё же задам тебе тот же вопрос, который задавала и остальным посланникам Мордора. Признание Фродо. Что вы думаете о его словах?

Эгленн покачал головой.

— Возвращение Мелькора было бы для нас величайшим счастьем. И Гондору это не принесло бы вреда. Но я должен сказать тебе еще об одном важном деле, которым занимался последние дни, когда меня не было в городе. Я разыскивал пропавшего друга Айсы — она считала его погибшим, его имя Дарил; оказалось, он не погиб — его продали в рабство в Харад, и он эти годы пробыл в одном из тамошних храмов. Мы выкупили женщин и детей, на которых мне повезло наткнуться... их несколько десятков, среди них большинство — гондорцы, и наши люди сейчас занимаются ими, чтобы помочь им вернуться домой. В ближайшее время мы займемся торговцами всерьез. Я ставлю тебя, леди Арвен, об этом в известность.

-Благодарю, — Арвен наклонила голову.

Он словно вслушивалась в музыку его фэа, — видимо, уловила какие-то странные ноты и проверяла то ли его, то ли себя... Он не мог закрыться от этого _внимания_, — и сил не было, да и возможностей тоже.

— И вот еще что... Понимаю, что прошу уже о слишком многом. Ты ведь будешь говорить с этим человеком. Позволь мне присутствовать при этом. Я хочу разобраться, кто за этим стоит. Некогда в Нуменоре возникали темные культы — культы силы, власти и покорности; не приведи Небо, если снова поднялось что-то вроде этого. Этот Торнар, к тому же, бывший гондорский воин...

-Я вынуждена отказать в этой просьбе, — Арвен покачала головой. Глаза её странно блеснули, но тут же стали прежними. — Харад — вассал Мордора, человек, служащий харадцам, напал на нас. После случившегося Минас-Тирит не потерпит мордорцев в своих стенах, особенно — возле нас, власть имущих.

— Вы будете судить этого человека?

-Да, разумеется.

— Можно ли будет нам присутствовать хотя бы на суде?

Арвен невесело усмехнулась.

-После того, как ты появился здесь без всяких вопросов и разрешений, ты спрашиваешь об этом?