После победы

— Я... — он оглянулся на стражей. — Леди Арвен, я не просто появился: я воплотился в новое тело. Я погиб тогда... вместе с падением Барад-Дура. Фродо невольно послужил таким проводником, сам я не сумел бы сделать это еще очень долго. Я не хотел, чтобы обо мне знали, потому что был слишком слаб. И сразу же я познакомился с Айсой — вскоре узнал о ее друге и, придя в себя, улетел в Харад.

У Арвен расширились зрачки: она поняла.

Головоломка сложилась.

Ощущение, _услышанное_ сейчас, соединилось с тем, что она знала раньше.

Ничего не заподозрившие стражи по-прежнему зорко следили за движениями Эгленна. Ну, глашатай Саурона, слышали о нём, что он вроде как бессмертный, что поделать теперь, не голову же рубить.

-Фродо тоже требует суда над собой, — вдруг сказала Арвен. — И боюсь, он сам осудит себя суровее, чем мы.

— Он ни в чем не виноват, — сказал Эгленн. — Он просто боится и никому уже не верит. Он не готов к тому, чтобы войти в этот водоворот. Да и кто был бы готов — вот так, сразу?.. Но Кольцо избрало его, а сила Арды не может ошибаться...

-Сила Арды, — медленно повторила Арвен. — Ещё вчера я поговорила бы с тобой наедине, Эгленн, но всё изменилось, и ты должен покинуть Минас-Тирит. Кто-то из вас может прийти на суд, о том, когда он состоится, мы сообщим.

— Мы остановимся в Осгилиате, поодаль от вашего гарнизона. Надеюсь, вы не станете возражать. Я не хочу уходить в Мордор — мало ли что...

Арвен кивнула, жестом дала понять, что разговор окончен. Пока Эгленна уводили, эхом донеслись отголоски её чувств: она осталась одна из эльдар, нет ни Элронда, ни Галадриэль, да и Гэндальф ушёл... Найти бы хоть тех, кого люди называли "синими магами", но их пропал и след. Что поделать...

"...Он все загубит. Раз в кои-то веки появился шанс к примирению, и он все снова разрушит!.."

Эта мысль долетела до Фродо четко — наверное, потому, что была о нем. Эгленн не мог не думать о Фродо.

"Ты слышишь?.."

Фродо вздрогнул. Утром ему сказали — суд над Торнаром послезавтра, когда соберут тех, кто имеет в Минас-Тирите право решать чужие судьбы, его же вызовут как свидетеля, город бурлит...

Он не хотел слышать этот голос. Не хотел, потом что успел — поверить, раскрыться, довериться, а сейчас... У него было чувство, что под ногами, как тогда, на Ородруине, рушится земля, и теперь уже нет орлов, которые могли бы вытащить из бездны.

Не хотел — но слышал.

"Ты ничему уже не веришь. Ты расскажешь им о нас, убедишь, они поверят, что мы здесь, что мы не сильнее обычных людей, и тогда — быть может, снова начнется война. По твоей воле, по твоим словам, Фродо!"

"А вы прислали сюда этого человека — и сделали его таким — ради мира, да? — голос Фродо был усталым и почти бесцветным. — Я поверил тебе, поверил ему, а вы?"

"Мы не присылали его! Никто из моих людей с этим не связан!"

"Угу. И Харад не подчиняется тебе. И они не отдали Дарила и других по первому твоему слову."

"Я выкупил их. Выкупил за деньги, как покупают рабов. Торговцы не знали, кто я. Харад — большая страна, и их вассалитет не означает, что там не может быть самостоятельных течений. Быть может, все это и было направлено на то, чтобы снова стравить нас с Гондором, чтобы мы не обращали внимания на то, что творится на юге!"

Гортхауэр почувствовал — волна протеста, отчаяния, ощущение, как будто ты тонешь в бурном море, ты потерял опору, и неоткуда её взять...

"Я не верю тебе."

"Не хочешь верить. Не хочешь узнавать. И разбираться тоже не хочешь. Я не прошу — верить, но чего ты добиваешься, Фродо? Чтобы все узнали о нашем возвращении?"

"А ты хочешь, чтобы я спокойно смотрел на последствия своих действий? Я помог вам вернуться — и в Гондоре появляется этот Торнар! Чего мне дальше от вас ждать? Того, что по Минас-Тириту начнут ходить орки и в одну прекрасную ночь всех вырежут? А вы опять будете ни при чём?"

"После — не всегда означает "вследствие". Ты отдаешь себе отчет в возможных последствиях, если ты сумеешь их убедить?"

"И что ты теперь меня допрашиваешь?"

"Да не допрашиваю я. Я не знаю, как убедить тебя, как доказать — при том, что ты не хочешь верить никаким словам, а увидеть реальность и подавно не можешь, сидя в Минас-Тирите."

"А теперь послушайте оба, — ворвался вдруг голос Мелькора, резкий, напряжённый. — Фродо. Послушай меня. Не отворачивайся. Да, Гортхауэр виноват в том, что распустил харадцев. Да, последние сотни лет он только и занимался, что поисками Кольца, он был одержим этим — спасти меня. И то — даже при том, что он ни о чём другом не мог думать, ты умудрился обмануть его, разрушить его планы. Может, как раз потому, что он больше думал тогда уже не головой, а чувствами... не знаю. Нет, слушай. Прошу. Я не оправдываю его. Он виноват, на нём — и расцветшее рабство, и то, что Харад стал искать какие-то свои пути к власти над душами. Но это началось не сейчас. Не от _твоих_ действий. Не оттого, что ты помог ему воплотиться. Неужели ты думаешь, что за какие-то жалкие два дня, да ещё и с его помощью, когда он почти как человек, можно сотворить такое сильное снадобье, как то, что досталось Торнару? Ну подумай, прошу."

Фродо молчал, мысли его метались.

"Мелькор, что ты меня... как мальчишку. Боюсь, ты его все равно не убедишь. Одна надежда, что Арагорн окажется разумным..."

"Что Арагорн... мы здесь застряли надолго. Как раз для того, — он грустно усмехнулся, — чтобы орки не начали расхаживать по Минас-Тириту. Фродо, или ты считаешь, что это всё тоже ложь?"

"Нет," — быстро отозвался Фродо.

"Спасибо хотя бы на этом. Мелькор, что ты думаешь об этом "шпионе"? Боюсь, как бы не было это намеренно, и боюсь, не один он такой есть и будет. У подобных дел одно надежное следствие — если вражда вновь перейдет в активную форму, нам станет не до Харада."

"Я думаю много чего, но не это главное. Главное — если ты, Фродо, убедишь Минас-Тирит в том, что Элло — это вернувшийся Моргот, то я потяну за собой не только Гортхауэра, но и Арагорна, и всех, кто успел... найти со мной общий язык. Я, понимаешь ли, прОклятый, — снова резкая усмешка. — Так уже было, много раз. Я как будто ускоряю что-то, способствую раскрытию — хорошего ли, плохого, но то, что тлело, враз начинает пылать. Поэтому я часто и думал, чтобы мне бросить всё, забиться в какой-нибудь угол, никому не вредить и ничего не делать... Но это же невозможно. Это лучше вообще не жить, но — как?"

"Я не знаю, — тихо отозвался Фродо. — Я... я..."

"Не веришь?"

"Насчёт Арагорна? — Фродо помолчал. — Почему же... видно, он не зря стал скрывать то, что я живой."

"То-то и оно. Прости. Меня зовут."

Ощущение _присутствия_ исчезло. Фродо вздрогнул и часто-часто заморгал. Приснилось, что ли...

"То-то и оно. Всех утянешь: и Арагорна, и Арвен, которая знала об Элло... Подумай, Фродо. Десять раз подумай, прежде чем выносить это на люди."

Гортхауэр не видел Фродо, но почувствовал — тот беззвучно плачет: в памяти безжалостно всплыла и Заверть, и яблоня возле Торбы-на-Круче, и Йарвен, склонившийся над израненным Мелькором... и разрыв с Гэндальфом. Арагорн и Арвен не оттолкнули, они — приняли... почему-то. Не знали о том, что творится? Или наоборот, знали, но что-то решили для себя? Или — вовсе закрыли глаза?

Эгленн молчал. Слова бесполезны; утешать?.. но как?.. они снова стали врагами — почти.

И если Фродо можно хотя бы в чем-то убедить, предостеречь, то до "шпиона", Торнара, не докричишься...

...к Торнару пришли — почти в то же самое время. Начальних стражи, с ним двое воинов.

-Суд над тобой будет послезавтра, — сообщил он. — Если у тебя есть родные, то можешь через меня передать им письмо. Если хочешь, разумеется.

Торнар резко поднялся.

— Суд? — переспросил он. — Зачем?

Начальник стражи удивлённо взглянул на него.

-Ты что, совсем уже отвык от наших порядков? Мы ж не тёмные и не орки, чтобы без суда человека сказнить. Разберёмся, как так получилось, свидетелей выслушаем — и Айсу, и Фродо. И того человека найдём, чьим именем рекомендательное письмо было подписано. Собственно, его уже нашли, он сюда едет сейчас. Потому и суд послезавтра.

Торнар сжал кулаки, отвернулся.

— Что, уже все про это знают? В город вышло?

-А ты как думал? Конечно.

Он тихо застонал и прислонился лбом к холодной каменной стене. Они убьют рыжеволосого. Как только до них дойдет — а до них дойдет, если все это вышло в город — они устроят все, что обещали.

— Что же вы наделали... какой я болван, что не дал убить себя сразу! — прошептал он.

-Мы наделали?!

Начальник стражи, прищурившись, рассматривал Торнара несколько мгновений... а затем велел своим воинам выйти в коридор и закрыть дверь.

-Ну-ка, говори, — попросил он. В голосе его было совершенно очевидное участие и сочувствие. — Но сначала я тебе скажу. Ты влип, парень. Крепко влип, и я это вижу, и не очевидно это только слепому, потому что ты — гондорец. И я сильно подозреваю, что не всё так просто. Так что выкладывай. Может, и придумаем что.

— Что?! — во взгляде Торнара был бессильный гнев. — У них мой друг. Как только до них дойдет, что я провалил их задачу — они убьют его. И убьют не просто так... Долго. Мы связаны. И я буду чувствовать все это. Он пытался покончить с собой... Не дали. Я не знаю, где он. Он тоже отравлен этой дрянью... не жизнь, не смерть. Рабство надежнее любых цепей...

-Ну ты и дурак, — спокойно сказал начальник стражи. — Ты что, не соображал, что делал, когда набросился на моих людей? Ты думал, это всё вот так, натихаря прокатит? Надо было сразу прийти ко мне и рассказать, что к чему, тогда бы не было этого шума. Теперь-то уже куда деваться, всё закрутилось. Есть, конечно, этот Эгленн, который говорит, что имеет какие-то выходы на харадцев и вроде бы даже кого-то выкупил, но сейчас королева всех их выставила, поскольку что Мордор, что Харад — как говорится, хрен редьки не слаще. Ты сейчас-то чувствуешь, что с этим парнем там, далеко?

— Он ранен. Ранен серьезно — человек не выжил бы с таким ранением. Так убивают наверняка — было разорвано сердце. Это какая-то их магия, чары... Они держат его, не дают ни умереть, ни жить. И он чувствует все, сильнее любого. У них есть шпионы в городе. Не такие, как я, не измененные. Просто их люди. Я не знаю, кто — они это скрывают...

В глазах начальника стражи мелькнуло странное выражение — как будто ему пришла в голову идея, неожиданная, смелая, дикая даже для него самого.

-Вот что. Я поговорю с королевой. Жди.

Торнар кивнул — без особой, впрочем, надежды.

Поздно. Сведения уже ушли — и сейчас какой-нибудь из их гонцов приносит жрецам новую весть. И скоро спасать будет некого...

...Через короткое время Гортхауэр услышал, что его зовут. Арвен, — и она была очень взволнована, — звала его, называла Эгленном... и очень боялась, что он не ответит.

"Я слышу тебя, леди Арвен, — откликнулся тот. — Хорошо, что мы можем говорить мыслями..."

"Послушай, Эгленн, — она будто намеренно подчёркивала это имя. — Есть дело к тебе, и дело это не терпит отлагательств. Ко мне пришёл начальник королевской стражи, Аркис, он изложил всё мне, но я всё же убедила его, чтобы он сам поговорил с тобой. Я только помогу ему быть услышанным."

"О чем именно? Впрочем, если ты можешь ему помочь — попробуй."

"Доброго дня, — Аркис явно переступал очень серьёзный барьер в душе, чтобы начать этот разговор. — Для начала я изложу факты. Хорошо?"

"Я слушаю."

"Первое. С тех пор, как закончилась Война Кольца, в отношениях с Харадом всё было относительно тихо. За исключением того, что порой они воровали наших людей и продавали их в рабство. Ну, пограничные стычки там. По сравнению с войной это, в общем, мелочи. Второе. Некоторое время тому назад в Минас-Тирит принесли недвусмысленное послание от орков насчёт возвращения Моргота. Третье. К нам приехали посланники из дальнего Мордора, со словами о мире. Четвёртое — к нам свалился ты и тут же помчался в Харад. Пятое — появился этот Торнар и развёл бучу."

Аркис помолчал, собираясь с мыслями.

"Из всего этого я делаю вывод, ты сам скажешь, насколько он правильный. Я не беру сейчас орков, это отдельная песня, и они слишком далеко, чтобы иметь отношение к нашим нынешним делам. Главное — это то, что слова мордорцев о мире противоречат подосланному из Харада человеку. Что-то тут не так. Если у вас, так сказать, единое правление, то получается, у вас страна об двух головах, и одна голова не знает, чего хочет другая. Если же нет — а мы-то, здесь, думаем, что да, — то получается, что Хараду эти мордорские мирные переговоры поперёк горла, и они делают всё, для того, чтобы их сорвать. А ты — лично ты — своим визитом в Харад растревожил этот муравейник."

"У нас не единое правление. У Харада свой король, своя знать, свои наместники их государя в провинциях, и одно из условий нашего союза — то, что мы не вмешиваемся в их внутренние дела. Несомненно, работорговцев я потревожил, ибо им нетрудно было догадаться, что Мордор обратил на них свое внимание вновь. Но я не мог бросить тех, кто иначе почти безнадежно погиб бы или остался в рабстве на всю жизнь!"

"Тихо, тихо, — Аркис попытался его успокоить. — Я вовсе не вешаю на тебя все беды. Ты не обязан отвечать за то, что творится в Арде со времён Музыки Айнур. Так вот. Это всё дела большие, а страдают из-за них простые люди. У этого парня, Торнара, харадримы держат друга заложником. Связали их какой-то магией, хрен поймёшь как, но связали, и теперь шантажировать парня проще пареной репы. Он боится, что то, что он тут натворил, дойдёт до харадцев, и что они его друга пришьют. Хотя это как раз вряд ли: нечем тогда будет его на привязи держать. Но это я всё к чему: у меня к тебе есть предложение. Раз ты хочешь, чтобы наши на вас не крысились — сделай доброе дело: разберись и с этими друзьями, и вообще с Харадом. И побыстрее, пока харадримы не измыслили ещё какую гадость и не повесили её на вас."

"На привязи держать можно кем угодно. Поймают беспризорного пацана — что, нормальному человеку легче смотреть будет, как такого режут?.. Разобраться мы попробуем. Но нам нужно все, что Торнар знает об этих людях. Он ведь наверняка хотя бы видел кого-то; леди Арвен! Если ты сумеешь, чтобы он передал мне эти сведения — будет легче. И не раздувайте шум еще больше!.."

Места, которые видел Торнар в дни своего превращения, Эгленну были известны. И то, что здесь оказались замешаны знакомые люди — не удивило. Если бы были прежние возможности! Насколько бы легче все было... Две задачи. Выяснить планы харадцев — и спасти тех, кто находился сейчас в их руках. Дом, в котором держали рыжеволосого мальчишку тогда, при отъезде Торнара, Эгленн найти бы сумел. Но никакой гарантии, что он и сейчас там... Но Торнар может ощущать его. Это уже многое. Если он дозовется до парнишки, если поймет, где тот сейчас — задача упростится.

Снова нужна будет помощь леди Арвен...

...На следующий день он почувствовал — нет, даже и не зов, просто как буто кто-то коснулся мысленно его души — и испуганно отпрянул, сам испугавшись того, что сделал. Понять, кто это, было нетрудно: Фродо...