— На этом самом катере, разумеется инкогнито... находилось одно очень важное лицо.
Барог потрогал свой трилистник, поправляя лепестки.
— Лицо, ранг которого позволял постоянно вмешиваться в действия военного командования, ни за что при этом не отвечая.
Барог сделал короткий жест рукой вверх, повертел ей в воздухе и значительно посмотрел на собеседника.
— Я, кажется, догадываюсь, — начал командующий.
— Да, — барог сделал вытянутой головой изящное движение, которое у людей соответствовало кивку. — Вы угадали. И еще, он прилетел на передовую не один. Вся эта группа доставила нашему правительству массу хлопот. Почти невозможно управлять такими необузданными существами. И если совсем честно, то последняя стычка была инициирована именно теми, кто находился тогда рядом с ним. На том самом катере.
Интересно, подумал командующий, не нашлось ли в вашей столице умной головы, которая заранее просчитала все возможные варианты? Убрать такого деятеля, да еще руками землян... Гениальная идея.
Барог с удовольствием допил воду и не спеша поднялся.
— Рад был встрече с вами. В другое время с удовольствием посидел бы еще... Увы, дела. Разрешите попрощаться, меня ждут.
Командующий тоже встал.
— Я тоже был рад встретиться с вами.
— Передайте пожалуйста вашему пилоту... Разумеется, пока также неофициально. Что от нас его ожидает некий знак отличия. За храбрость. Пурпурная ветвь, с малой ягодой. Конечно, это не тот знак, который он заслужил. Но к сожалению, воина — не барога, по регламенту можно представить только к третьей степени.
Командующий наклонил голову.
— Я передам. Благодарю вас.
— Ведь орден за храбрость разрешается принять и от противника, не так ли? — сказал барог. — А мы, смею надеяться, настоящими противниками никогда не будем.
И кивнув на прощанье, вышел из каюты.
ГЛАВА 8
1
Из скикара вышли двое мужчин. Разного роста, но сильно походившие друг на друга. Армейские, служили вместе, подумал Хар. Низенький несомненно садовник. Профессия? Скорее всего, бывший пилот. А высокий вероятно десантник. В движении экономность и скрытая плавность. Такое не исчезает и остается на всю жизнь.
— Знакомьтесь, — сказала Катрин. — Садовник — Паоло Марко.
Низенький улыбаясь кивнул.
— И Рудольф Кольберг, охранник, — она повернулась. — Ваш наниматель, Джон Хартли.
Хар медленно наклонил голову, внимательно разглядывая претендентов. В общем, негативного фона не было, а Хар привык доверять своей интуиции. Он бросил взгляд на наставника. Тот сделал незаметный знак рукой, как бы говоря: твой выбор.
— Опят работы несомненно имеется?
— Больше десяти лет, — ответила Катрин. — И у обоих отличные рекомендации.
— Тогда вопрос решен. Пауль...
Наставник кивнул и достал карточку. Недолгая операция с коммом Катрин и он повернулся к Хару.
— Мы вам вероятно больше не нужны?
— Да, на этом все. Только один вопрос... — он понизил голос. — Я настоящий владелец?
Наставник покосился на него и тихо ответил:
— За все платит Контора. Она и будет владельцем, вы — только арендатор. Но для всех владелец именно вы.
Он подал руку Катрин и вежливо помог ей сесть в машину. Скикар плавно стартовал. Хар проводил его взглядом и обратился к своим работникам.
— Пойдемте в беседку, поговорим и обсудим наши планы.
Когда они угнездились на широкой лавке, Хар обратился к садовнику.
— Начнем с вас, Паоло. Я могу обращаться по имени?
Тот утвердительно кивнул.
— Ваше мнение о моем саде.
Паоло откашлялся.
— Немного запущен. Привести его в порядок недолго, займет месяц-полтора. Но здесь стандартные посадки. У вас есть какие-нибудь личные предпочтения?
Хар пожал плечами.
— Не знаю, у меня никогда не было сада.
— Может, вы любите определенные растения? Цветы?
— Если только розы... Они здесь могут расти?
— Конечно. Давайте для начала я высажу несколько кустов, а там посмотрим.
— Давайте. Только... — Хар остановился, не зная как сформулировать. — Я хочу сказать... не люблю ярко желтого цвета.
— Как скажете. А приглушенные оттенки можно, или совсем нет? Есть очень красивые сорта.
— Можно. И... Пусть сначала их будет немного. Мне не нужен сплошной розарий.
Паоло кивнул.
— Тогда второй вопрос. Я хочу сделать площадку для занятий гимнастикой, на открытом воздухе. Где ее лучше расположить?
— Тут даже думать не нужно. По местным законам, только в глубине сада. И она должна быть закрыта от посторонних глаз двухметровыми зелеными растениями.
Хар удивленно посмотрел на него.
— А зачем? — он показал на соседний дом. — Если сидеть на веранде второго этажа, чем помогут эти два метра?
Паоло пожал плечами.
— Не знаю. Но таковы законы, а их нужно соблюдать.
— Я понял. В общем, найдите место, подумайте про ограду, а остальное мне видимо нужно обговорить с вашим другом. Так?
Рудольф Кольберг кивнул.
— Так точно, мистер Хартли.
— Рудольф, меня точно также можно называть просто по имени.
Тот покачал головой.
— Давайте сначала остановимся на более привычном.
— Как вам будет угодно. Мне нужна стандартная площадка, не больше двадцати квадратных метров. Покрытие деревянное.
— Дуб или ясень?
— Ясень. И еще. Меня, видимо, скоро здесь не будет. Работа. Я оставлю вам свою карточку. Когда начнут монтировать, пожалуйста проследите повнимательней. Ясень — капризный материал. Если плашки лягут плохо, придется все делать заново.
Рудольф кивнул.
— Я знаю, не беспокойтесь.
— Тогда видимо все. Не посоветуете приличный ресторан?
Работники переглянулись.
— Около порта, — уверенно сказал Паоло. — Живая музыка, живое обслуживание и самая изысканная кухня на острове.
— Спасибо, — Хар поднялся. — Тогда я вас оставляю, всего доброго.
Оба новых работника дружно кивнули. Когда скикар исчез из поля зрения, Рудольф бросил:
— Ну, пилот, что скажешь?
— Вроде нормальный хозяин, — Паоло почесал нос. — С деньгами, и не маленькими, но не задается. Вежлив. Думаю, нам повезло. Будет требовать только по делу.
— А в остальном?
— Не знаю, Руди. На мой взгляд, явных отличительных признаков не наблюдается. Вот только взгляд, иногда...
— А ты видел, как он ходит? — Рудольф задумчиво посмотрел вдаль. — Хотел бы я знать, где он работает.
Долетев, Хар зашел в рекомендованный ресторан. Ресторан находился вблизи набережной, окруженный красивой зеленой рощицей. Внутри было два зала. Сначала Хар выбрал зал на первом этаже. Он сел подальше от входа, здесь посетителей обслуживали не роботы, а живые люди. Пожилой представительный официант принес ему меню и тактично посоветовал, какое выбрать вино. Музыка была живая, играли два гитариста, тихо и мелодично. Народу в зале было немного. В общем, Хару понравилось.
— У вас всегда так тихо? — спросил он, когда пришло время расплачиваться.
Официант покачал головой.
— Увы. Пару раз в неделю набегает молодежь и тогда становится довольно шумно. Разумеется, порядок мы поддерживаем безукоризненный, но шум нравится не всем.
— Жаль, мне у вас понравилось, — сказал Хар. — Что же делать? Посоветуете другой ресторан?
— Если вы любите тишину и уединение, могу предложить вам второй этаж. Это отдельный зал, вход в который для обычных посетителей закрыт. Можно зарезервировать себе постоянный столик, у нас осталось несколько свободных мест. Единственное но — плата довольно большая. Но если вас не смущает цена...
— Пойдемте, — сказал Хар вставая. — Я хочу посмотреть.
Официант молча поклонился.
Зал на втором этаже был немного меньше, чем на первом, но очень уютным. Здесь действительно было тихо. Народу в зале пока было немного, вечер еще не наступил. Правда за некоторыми столиками уже сидела представительная публика, другие столы были пусты. Хар выбрал себе место у широкого окна, сел и осмотрелся. От зала его почти полностью отделяли зеленые растения, в изобилии расставленные вокруг, а в открытое окно негромко шумело море.
— Прекрасно, — сказал Хар. — Я беру этот столик. Какой у вас минимальный срок?
— Полгода.
Хар протянул свою карточку.
— Оформляйте. И принесите мне, пожалуйста, минеральной воды.
На следующий вечер Хар занял свое законное место, познакомился с официантом — того звали Карл Логерфельд и заказал себе легкий ужин. А потом стал наблюдать. Люди раскланивались друг с другом, чинно рассаживались, иногда произнося при этом пару слов. Никто друг другу не надоедал. В основном в зале были пары, хотя несколько столиков оказались заняты одинокими мужчинами.
Все явно знали друг друга, что было понятно — островок был не большим. На новичка поглядывали со скрытым любопытством.
За два столика от него расположился пожилой господин, с приятным умным лицом. Он также сидел один. Когда подошел официант, Хар поинтересовался, кто это. Наш доктор, ответил Карл. Известный врач, руководил клиникой, сейчас на отдыхе. Интересный мужчина, но вам лучше расспросить его самого. Как бы это сделать, не навязываясь, спросил Хар. Я поинтересуюсь, ответил Карл. Вы ведь тоже пользуетесь определенным успехом, не заметили? И отходя, слегка улыбнулся.
Через несколько минут Хар увидел, как официант, поклонившись, что-то сказал доктору. Доктор вытер салфеткой рот и степенно поднялся. Когда он был в паре метров от столика, Хар поднялся навстречу, коротко поклонился и представился: Джон Хартли. Доктор Гарольд Стенфорд, ответил господин. Рад знакомству.
Они пожали друг другу руки. Хар придвинул стул, доктор степенно сел.
— Карл, — Хар сделал знак официанту, — принесите, пожалуйста, второй бокал.
— Вы здесь надолго? — спросил доктор через некоторое время.
— Думаю, да, — ответил Хар. — Приобрел дом, теперь потихоньку обустраиваюсь.
— Решили пожить на острове?
Хар улыбнулся.
— Не совсем так. В общем, это немного смешная история.
Доктор посмотрел на него. Хар взял ложку и положил себе немного салата.
— Я работаю в крупной кампании, занимаюсь тонкой наладкой Больших нейросетей.
— Серьезное занятие, — доктор уважительно посмотрел на Хара.
— Каждая командировка занимает полтора-два месяца, после чего предоставляется небольшой отпуск. Недавно меня вызвал шеф. Он у нас большой оригинал, любитель старинных пословиц и поговорок. До меня дошли сведения, сказал он, строго глядя на меня, что вы обитаете в отеле. Я не стал отрицать. Это неприемлемо, сказал шеф. Мои работники — не перелетные птицы. У человека должен быть свой дом.
— Но меня вполне устраивает мой номер, — пытался возразить я. — И очень удобно, ничего не нужно делать самому.
— Вот это и скверно, — отрубил шеф. — Под лежачий камень вода не течет. Если в течении недели у вас не будет собственного жилья, я вами лично займусь. Можете идти. Вот я и пошел.
— Я вам сочувствую, — рассмеялся доктор. Он взял бокал и немного отпил. — Но может быть, ваш шеф не так уж неправ?
— Вероятно, — Хар тоже взял бокал. — Иначе бы я так быстро не смирился. Видимо пришло время вить гнездо.
Они немного помолчали.
— И где вы выбрали пристанище? — поинтересовался доктор.
— Я плохо знаю город. Могу дать ориентир. Дом рядом обрабатывался карантинной службой.
— Понятно... — доктор немного помолчал. — Кстати, видите вон того господина?
Хар посмотрел в ту сторону, куда ненавязчиво показывал доктор. Мужчина в летах, с некрасивым волевым лицом.
— Прадо Джудкович. Очень состоятельный человек, летом всегда живет здесь.
Мужчина вежливо поднялся, приветствуя подошедшую девушку. Девушка была очень красива, но Хару бросилось в глаза не это. Лицо, на котором светилось странное выражение: огромная усталость и одновременно несгибаемое упорство. Такие люди идут до конца. Она что-то ответила мужчине и опустилась на стул. К их столику сразу подошел официант.
— Интересная девушка, — сказал Хар. — Но лицо...
— Рони Халкана, — ответил доктор и вздохнул. — Ваша соседка. Из того самого дома.
2
Графа Дэвид увидел, когда его кровать вплыла в палату. Генри лежал на второй койке и приветственно махал рукой.
— Прекрасно. Я попросил доктора, чтобы нас положили вместе, — сказал он. — Он согласился, что так будет проще.
— Что проще? — не понял Дэвид.
— Сторожить одну палату проще, чем две. Дэйв, мы же с тобой здоровы. Просто Командующий приказал никого к нам не допускать. Пока не рассосется.
— А... — Дэвид свободной рукой почесал голову. — А где же наш супер-пилот?
Генри качнул головой.
— Понятия не имею. Думаю, что тоже под арестом. Но отдельно.
— Как думаешь, сильно ему влетит? Бароги ведь напали первыми.
— Думаю, не очень. Командующий суров, но справедлив.
— Ну и ладно, — согласился Дэвид. — Значит, дня два поваляемся. Вряд ли такая лафа продлится дольше.
— Думаю, да. Будем скучать вместе?
— Почему скучать? За тобой осталась неоконченная история.
— Я тебе ни в чем не могу отказать, — вздохнул Генри. Он поерзал, устраиваясь поудобнее и спросил: — На чем я тогда остановился?
— Ты начал рассказывать о натянутых отношениях с бабкой, — бодро ответил Дэвид. Он ничего не забыл.
— Да, отношения у нас были разнообразные. Но я, наверное, все же несколько преувеличил. Бабка меня по-своему тоже любила.
— Да я и не принял твои россказни слишком всерьез, — утешил его Дэвид.
— Так вот, когда пришло время и я наконец закончил колледж, то получил
очередное напоминание-поздравление от своих родителей. Поэтому я пошел прямо к деду, чтобы посоветоваться о выборе дальнейшего жизненного пути.
— А родители тебе ничего не посоветовали? — осторожно спросил Дэвид.
— Отец у меня профессиональный дипломат, он работает в МИДе, в Отделе Внешних Сношений. Мать — тоже дипломат, она сотрудница очень уважаемого учреждения, из трех больших букв. Подумай сам, что хорошего они могли мне посоветовать?
Дэвид в этом вопросе был не совсем согласен с Генри, но решил промолчать.
— Дед подошел к вопросу серьезно. Он сразу открыл бутылку рома и начал осторожно выспрашивать меня о моих пристрастиях. Через некоторое время, когда рому значительно поубавилось, выяснилось, что мои пристрастия вращаются в основном вокруг противоположного пола.
— Ничего удивительного, — решил его немного утешить Дэвид. — В таком возрасте они у всех там вращаются.
Генри покачал головой.
— Меня это здорово удивило. Конечно, чего скрывать, иногда я думал о девушках. Даже довольно часто, если честно. Но не до такой же степени. Дед тоже был несколько озадачен. Тебе нужна дисциплина, парень, сказал он, разливая остатки. И крепкая мужская рука, которая направит тебя на правильную дорогу. Подумав, он предложил мне на выбор несколько элитных армейских заведений.
— И что же ты выбрал? — с интересом спросил Дэвид.
— В принципе, я одобрил эту идею, — сказал Генри. — Что-то говорило мне, что дед прав. Но все эти заведения, откровенно говоря, меня совсем не заинтересовали. Дед, сказал я ему напрямик, немного разгоряченный ромом, зачем ты предлагаешь мне, наследнику знаменитого рода, какую-то ерунду? Неужели нет на примете чего-то особенного, чего-то из ряда вон выходящего? Отчего забьется и застучит мое молодое сердце.
