После того, как Наруто покинул башню Хокаге, он стремительными прыжками помчался обратно на тренировку со Скрытым Извращенцем. Пусть он и достиг пункта назначения очень быстро, застал только финал разыгравшейся драмы. Очкастый Извращец лежал без сознания, над ним возвышалась огромная жаба, на которой стоял верзила с длинными белыми волосами, большим свитком за спиной и протектором с рожками и надписью "масло" вместо привычного символа Конохи. Хоть Наруто никогда и не слышал о Деревне Скрытой в Масле, но не колеблясь кинулся на защиту боевого товарища (пусть он и недолюбливал учителя Конохамару, но тот как-никак был шиноби Конохи). Наруто молниеносно создал четырех клонов, они схватили Скрытого Извращенца и быстро уволокли подальше от места конфликта. Сам Наруто обвиняюще ткнул в громилу пальцем:
— Ты кто такой? Почему ты напал на Скрытого Извращенца? Что это за жаба?
— Великолепные вопросы, мой юный друг! Я великий отшельник с горы Мьёбоку, жабий сеннин! Твой друг напал на меня во время моих исследований.
— Исследований? — Наруто был не на шутку заинтригован. Перед ним стоял коллега-учёный! — А что ты исследуешь? Я тоже учёный и предметом моей научной работы является Закатное Гендзюцу Толстобровика и его сенсея! — Наруто распирала гордость и счастье от встречи с родственной душой.
— Потрясающе! Так ты коллега? Мой интерес лежит в области красоты женского тела, а результаты исследований я публикую и просвещаю весь мир! — учёный извлёк подозрительно знакомую книжечку. На ней стояло имя автора — Джирайя. И это имя было тоже знакомо Наруто.
— Ты из команды бабули? Ты учитель Четвёртого? Погоди, это же извращенческие книги что читают дедуля и Какаши-сенсей!
— Я счастлив что в Конохе столько ценителей моих трудов! И да, я не извращенец! Я СУПЕР-ИЗВВРАЩЕНЕЦ! — увидев отпавшую челюсть Наруто, учёный сжалился. — Шучу! А кто твоя бабуля?
Наруто быстро пришёл в себя. Раз это был коллега-учёный, то ему были простительны некоторые причуды.
— Цунаде Сенджу. Сенджу — родственники Узумаки, да и её бабушка была Узумаки!
— О, Цунаде-тян! Не слышал чтобы у неё были внуки. Я и о её детях не знал. Как тебя зовут, мой юный коллега?
— Наруто Узумаки, будущий Хокаге и великий учёный! — Наруто распирало желание общения с коллегой. — А правда что бабуля тоже учёный, как и третий член вашей команды? Получается что вы все учёные? ВОЗЬМИ МЕНЯ В УЧЕНИКИ!
Наруто видел, что его будущий сенсей (а в данном факте у него не было ни малейших сомнений) подозрительно колеблется. И ему были знакомы эти колебания — так вели те, кто искал слова для вежливого отказа. Поэтому он развил наступление.
— Одна из моих первых научных работ была в смежной с тобою области. — он сложил пальцы в печать концентрации. — СЕКСИ-ДЗЮЦУ!
Выражение искреннего восхищения на лице коллеги означало только одно. Знаменитый учёный одобряет результаты его работы и у будущего Доктора Узумаки появился новый наставник.
* * *
Несмотря на то, что многие считали Майто Гая не очень умным человеком (руководствуясь его внешним видом, поведением и постоянными безумными состязаниями с Какаши), он был очень мудрым и проницательным учителем. Да и лучшим мастером тайдзюцу в Конохе он был назван отнюдь не за ослепительную улыбку. А настоящий мастер знает, как использовать все имеющиеся ресурсы — как еще одну копию ученика, так и огромную толпу оранжевых спарринг-партнёров. Гай расспросил у Наруто, кому уйдёт память клона Ли и получил честное "Не знаю". После быстрой проверки и выяснения что весь опыт идёт Ли, Майто просиял и велел клону скинуть утяжелители. Упускать возможность одновременно тренировать силу с выносливостью и бой на полной скорости он не собирался.
Наруто озадаченно посмотрел на две огромные вмятины в земле, оставшиеся на месте падения оранжевых гетр. Осторожный расспрос показал, что это результат ранних экспериментов в фуиндзюцу Тентен, когда её первые печати хранения послушно запечатывали предметы, но не влияли на вес запечатанного. После того как Наруто попытался поднять один из утяжелителей, и неимоверная тяжесть придавила его к земле (дефектный свиток при касании "цеплялся" за ближайший источник чакры), он понял, что Толстобровик — монстр. Зелёный Зверь Конохи оказался действительно зверски силён. Наруто никогда не был склонен к зависти, он старался не завидовать детям с семьями, чужому богатству и чужим умениям. Но тут, увидев что почти что ровесник настолько превосходит его, будущего Хокаге, Наруто понял что ему есть куда стремиться, и что фуиндзюцу — ещё более крутая штука чем он полагал. Неудивительно, что Узумаки надирали всем врагам задницы!
Майто Гай поставил клонов сражаться с Ли, строго-настрого запретив тому использовать удары — только захваты и подсечки. В ответ он получил полное энтузиазма согласие ("Если я развею клона Наруто-куна, я оббегу Коноху на руках две тысячи раз!"). И Наруто ещё раз получил удар по собственному самолюбию. Сделать с зелёной молнией он не мог ничего — даже с той, которая до сих пор была в своих оранжевых гетрах. Клона без утяжелителей он не видел вообще, только иногда мелькали росчерки зелёного.
Гай был поражен тайдзюцу Наруто. Более кошмарной подготовки он не видел никогда в жизни. Поэтому он быстро отделил десяток Наруто и начал поправлять им стойки, показывать ката и обучать стилю, подходящему для боя клонами — стилю, основанному не на жестких блоках и брутальных ударах, как Сильный Кулак, а на уклонении и точных попаданиях. Майто Гай был ниндзя и знал, что даром ничего не даётся, поэтому он таким способом расплачивался за помощь. Настоящий шиноби всегда старается преследовать несколько целей. И дополнительной целью Гая были более сложные противники для тренировок его команды, на роль которых быстро схватывающий Наруто подходил идеально. Ну а то, что таким образом он утирает нос своему вечному сопернику, было просто приятным дополнением.
Наруто, давно переосмысливший свое поведение в Академии и получивший внимательного и опытного учителя, не мог не задумываться о том, кем бы он стал, доведись ему попасть в команду Гая. Прекрасные костюмы, жопонадирающее тайдзюцу, а еще он научился бы делать Морской Закат! Чтобы хоть как-то потешить уязвлённую гордость, буркнул что-то о том, что в ниндзюцу он без проблем уделает Толстобровика. Майто Гай не злился, не упрекал и не ругал. Нет, он собрал тренирующихся клонов в кружок и мягким голосом рассказал о Ли. Толстобровик, крутейший из всех знакомых Наруто генинов, был инвалидом. У него не были развиты тенкецу, он не мог использовать ни ниндзюцу ни гендзюцу, он не мог получить контракт призыва черепах (о чём Гай-сенсей, считавший Ли своим духовным наследником, очень сильно сокрушался). Пристыженный и раздавленный Узумаки пообещал себе как учёный, что решит эту проблему.
Той группе Наруто, что выполняла свои обязательства перед Тентен, Майто Гай дал отдельное задание. Он прошептал что-то клону Толстобровика, и тот молнией умчался в неизвестном направлении. Через несколько минут он вернулся с несколькими тренировочными кунаями, лезвия были сделаны из мягкой резины. Окунув один из них в непонятно откуда взявшуюся банку с мерзко выглядящей буро-зелёной краской (Панда-тян потом приоткрыла завесу тайны, это были остатки с одной из последних D-ранговых миссий), он попросил Наруто сделать как можно больше копий куная и, если ему не трудно, парочку клонов "юной Тентен-тян". И как только Наруто с энтузиазмом исполнил эту просьбу, начался настоящий кошмар.
Одна Свирепая Панда — это много кунаев. Две Свирепых Панды — это очень много кунаев. Три Панды — это непрекращающееся облако кунаев. Клоны Наруто не имели ничего против развеивания, поэтому настоящих кунаев не боялись. Тренировочные кунаи клонов не развеивали. Они больно стукали Наруто и оставляли отвратительно выглядящие пятна краски, цветом напоминающие об инциденте с дрожжами и выгребной ямой времён Академии. Когда Наруто было порадовались, что для такой плотности огня кунаев хватит ненадолго, они с ужасом увидели троих своих собратьев, которые, неприлично гогоча, создавали благодарно кивающим Пандам необходимое количество боеприпасов.
Полное боли и унижений избиение продолжалось до тех пор, пока один из клонов не вспомнил о технике замещения. Остальные быстро подхватили идею и ситуация мигом переменилась. Клоны быстро прекратили исполнение техники с положенными печатями (со скоростью складывания у Наруто было очень скверно и пауза необходимая для печатей гарантировала попадание нескольких противных кунаев) к безжестовому исполнению. На выкрики названия техники не хватало дыхания. И теперь кунаи попадали в бревно, в еще одно бревно, в тренировочный манекен (одетый в бежевую куртку, шорты, парик с длинными волосами и надписью "Я придурок!"), снова в бревно... Чего?! Манекен?
— Наруто, стой! Что это такое?
— Э-хе-хе... — один из Наруто смущённо почесал затылок. — Панда-тян, прости! Я не хотел обидеть тебя и твою команду! Вы с Толстобровиком клёвые, а Хьюга — надменный придурок с черенком от лопаты в задни...
— Нет! Я не об этом! Откуда ты взял манекен?
— Оттуда же, откуда берутся брёвна!
— А откуда по-твоему берутся брёвна?
— М-м-м-м, из ниоткуда? Это же ниндзюцу!
Тентен не смогла больше сдерживаться. Ладони трёх девушек синхронным движением встретились с тремя лицами. Вся троица издала мучительный стон.
После тщательных расспросов, выяснилось что в Академии Наруто в действительности изучил только одно-единственное дзюцу — технику Трансформации. Технике замещения, Каварими, в школьной программе уделялось ровно пол-года. Наруто даже присутствовал на уроках, по крайней мере на большинстве. Но голос Ируки-сенсея был таким занудным, объяснения его — такими скучными, что на большей части уроков Наруто дремал. Поэтому дзюцу, которое Наруто освоил, техникой замещения являлось лишь отчасти. Часть техники, связанная непосредственно с заменой, была освоена Наруто неплохо. Но длительные лекции о подготовке поля боя, маскировке заблаговременно размещённых брёвен, и Трансформации этих брёвен в момент перемещения в копию самого шиноби, Наруто упустил.
Идеально проведённое замещение было многоступенчатой техникой и исполнялось двумя способами.
В первом случае шиноби видел нужный предмет или существо для обмена, ощущал его в пространстве. Техника создавала пространственное напряжение между точками замены и в момент высвобождения дзюцу невидимые натянутые пружины срабатывали, молниеносно меняя объекты местами. Несмотря на то, что кратчайшее расстояние между точками — прямая, шиноби и объект замены не сталкивались посредине — то же свойство чакры, что отталкивало ногу от воды или коры дерева, предотвращало коллизию. Чем большая разница в размере между шиноби и объектом замены, чем больше расстояние, чем больше чакры у человека, с которым ниндзя собирается произвести обмен, тем более затратной становится техника. С чакрой проблем у Наруто не было никогда.
Второй способ исполнения техники включал в себя подготовку места сражения. В стратегических местах заблаговременно размещались отрезки бревен, сопоставимые размером с шиноби (для минимизации затрат на технику). Брёвна использовались неслучайно — древесина из окрестностей Конохагакуре легко пропитывались чакрой. Это служило двум целям — такой чурбан не требовал зрительного контакта (свою чакру чувствовать было легче всего) и мог был превращен в копию шиноби с помощью простой академической техники Трансформации, что позволяло ввести противника в заблуждение. И как с обычной техникой Трансформации, чем больше использовано чакры, тем дольше и убедительней держится техника и тем выше вероятность ввести врага в заблуждение. Самое обидное, что подобное исполнение Наруто наблюдал во время столкновения с Демоническими Братьями. Но, как обычно, вопросом: "Как Какаши-сенсей это сделал?", Наруто не задавался.
Сам же Наруто, ориентируясь на внешние признаки, создал свой вариант исполнения дзюцу. Его техника выбрасывала в отдалённое место неприличное количество чакры и дзюцу Трансформации превращало её в нужный для замены предмет (этим предметом было бревно, как и у остальных в классе), а замениться на созданную из своей же чакры конструкцию проблем не представляло. Ирука-сенсей не задавался вопросом, откуда берётся бревно, наоборот, даже хвалил Наруто за безупречную подготовку техники.
После того как Панда-тян (задумчиво ковыряющая стальным кунаем чучело Хьюги) разъяснила Наруто особенности техники, тот глубоко задумался. Оказывается ключом к Вечному Рамену была обычная техника Трансформации, которую он до того использовал лишь для розыгрышей! Чтобы проверить свою догадку, Наруто старательно сложил ручные печати и воскликнул:
— Искусство Ниндзя: Техника Замены!
На месте Наруто возникла миска горячего дымящегося рамена. И поедая никуда не собирающуюся исчезать лапшу, Наруто с благодарностью думал о Карин-тян. Она была права: техники из Академии гениальны!
* * *
Вечером, когда все клоны рассеялись, Карин и Наруто подводили итоги дня и делали последние записи в журнале исследований. Снизу под надписью "Великий Рамен Изобретён!!! Наруто Узумаки — лучший учёный в мире!", Карин убористым почерком вписала "Найден способ увеличения прочности теневых клонов". Наруто был вынужден признать, что клон, использующий технику Трансформации для превращения в более крепкого себя, был действительно хитроумным изобретением (почти что жульничеством) и по значимости от Рамена отставал ненамного. Правда, почему трюк сработал ни один из Узумаки не имел понятия. Карин предложила проверить, подействует ли Дзюцу Укрепления Клона на другого шиноби. Подопытных кроликов кроме самой Карин не было, но идея сделать больно сестричке (пусть даже и клону!) Наруто категорически не нравилась. Карин настаивала и в конце концов Наруто сдался.
Экспериментально было установлено, что укрепить чужого клона Наруто не может. Как он ни старался, но созданный клон состоял из чужой чакры, а дзюцу Трансформации действует только на свою и на предмет её содержащий. Порция рамена под это определение попадала. Если же клон самой Карин применит Трансформацию на себе, то устойчивость клона увеличится, правда не до тех величин что у Наруто. Копия влила в технику Трансформации столько чакры, сколько позволяло мастерство в недавно выученном дзюцу и девушка продержалась не более полутора десятков секунд, перед тем как исчезнуть в клубах дыма.
* * *
Этот день был самым плодотворным в жизни Наруто. Ученичество у Эро-учёного, учёба с Сакурой-тян и Скрытым Извращенцем (Наруто, помня слова дедули о том, что знания нужно добывать, решил дать Эбису еще один шанс), тренировки со всеми четырьмя ассистентками и учителями ассистенток — суматохи было много. А вот открытие сразу нескольких величайших дзюцу в мире — это было достижение, которым, по мнению Наруто, любой другой шиноби гордился бы всю жизнь. Освоенные на минимально приемлемом уровне техники сокрытия и передачи чакры на этом фоне казались не заслуживающим упоминания пустяком.
