— Ерунда! Я не силён в стратегии, а вот как раз с тактикой у меня всё отлично! — отмахнулся Узумаки. — Только знаешь, Эро-сенсей, а ведь ты поступил как мудак!
— Но ведь я не мог остаться! — воскликнул Саннин.
— Я не об этом! Если вернулся, то ты должен был быть с Цунаде! — заорал Наруто в ответ. — Не покидать её ни на секунду! Не оставлять её одну! Всегда подставлять ей плечо! И плевать, хочет она этого или нет! — из Узумаки как будто выпустили воздух. — Но ты сбежал. Ты бросил её наедине со своим горем. Как, чуть позже, оставил и меня.
— Наруто... — во взгляде Саннина скользнула боль.
— Мало того, ты условился с Агехой-сан, что раз не получилось у вас, сразятся и поженятся ваши ученики! Не спрашивая нас!
— Ты мог не соглашаться на бой, — повернул голову Наваки. — особенно если эта ученица не какая-нибудь сногсшибательная красотка!
— Откуда мне было знать? Она как услышала имя одного из моих учителей, словно обезумела! Набросилась на меня, начала метать кунаи и использовать офигительно крутые дзюцу Ветра! А видел бы ты её удар ногой! Безумная сила, почти как у сестрёнки Цунаде!
— То есть ты продул? — фыркнул Наваки. — Продул какой-то страшилке?
— Нет, я ей по-быстрому навалял. И она не страшилка, а зеленоглазая супер-красотка! Потом пришлось долго рассказывать о том, что она сама должна слушаться своего сердца, не позволять обычаям решать её участь, выбирать самой свою любовь. И я только сделал хуже!
— Это так романти-и-и-ично! — протянула чуть оттаявшая Шизуне.
— Вот, она так тоже сказала! И все её подружки, даже эта здоровенная Токива, начали нас поздравлять!
Джирайя не выдержал и расхохотался. Ему вторила Цунаде, а Наваки показывал большой палец.
— Эро-сенсей, но ты не должен был решать судьбу за меня! — взвыл Наруто. И был закономерно проигнорирован.
Пользуясь всеобщим замешательством, Узумаки стал бочком-бочком протискиваться к выходу.
— СТОЯТЬ! — донёсся рёв Хокаге.
Наруто замер на месте.
— Это всё, конечно интересно, — прищурила глаза Хокаге. — но меня волнует один ма-а-а-аленький вопросик. Ты сказал "три скотобойни"?
Наруто замялся, но его спас возникший из ниоткуда Анбу.
— Хокаге-сама! — отрапортовал он. — В деревне обнаружены Хизаши Хьюга, Рин Нохара, множество членов клана Учиха, включая Фугаку и Микото, а также нукенин Забуза Момочи с подручным.
— НАРУТО! — взревела Хокаге.
Но Узумаки уже развеялся облаком дыма.
* * *
Цунаде Сенджу в сопровождении Джирайи и пятёрки Анбу огромными прыжками неслись в сторону окраины Конохи. За ними едва поспевал Наваки Сенджу, только неутомимость и бесконечная чакра мертвеца позволяли ему выдержать заданный темп. Дорога стала труднее, началась область повсеместного строительства — некогда полный трущёб и развалин район с недавних пор стал весьма престижным местом, постепенно превращаясь в один из малых центров деревни.
Возле стен и врат Храма Масок крыши и улицы были заняты группами Анбу. По закрытым масками лицам было сложно понять, но великий ирьёнин по микромоторике движений видела, что тем весьма неуютно. Слегка мерцающий воздух над храмовой оградой свидетельствовал о возведённом барьере, что ни капли не затрудняло видимость. И несколько десятков членов клана Учиха, пара шиноби с протектором Суны и долговязая фигура с голым торсом и закрытым маской лицом не добавляли душевного спокойствия.
— Я знаю, что это, — сказал Джирайя. — Это Барьер Пяти Печатей. Попасть внутрь можно, только если сорвать пять опорных тэгов одновременно.
— Попробуем метод попроще, — зло воскликнула Цунаде, размахнулась и ударила в перегораживающую проём врат невидимую пелену.
Раздалось громкое "Б-б-бом!" и пространство подёрнулось концентрическими кругами, как будто в воду упал большой камень.
— Бесполезно, — мрачно сказал Джирайя. — внутри барьера другое измерение. Нужно найти тэги и сорвать.
— Не нужно, Эро-сенсей! — раздался голос Наруто. — Я поставил барьер, чтобы никто не наделал глупостей. Заходите!
Наруто коснулся невидимой плоскости и пространство вновь подёрнулось волной. В приоткрытый проход прошли кипящая от злости Цунаде, нахмуренный Джирайя и беззаботный Наваки. Ринувшимся в проход Анбу, Цунаде жестом приказала остаться.
— Не волнуйтесь, ребята! Мы быстро! — помахал им Наруто и поспешил вслед за Цунаде.
— Итак, Наруто! — зарычала Хокаге. — Что это ты устроил?
— То, что считал правильным! — твёрдо ответил Узумаки. — Многие хорошие люди погибли, погибли глупо и бессмысленно! А теперь я могу их всех вернуть! Тех, кто дорог людям, которых я люблю!
— Ты призвал всех Учих!
— Не всех. Обито был так любезен, что подписал все сосуды с Шаринганами. Я не знаю, для чего ему были детские додзюцу с одним томоэ, но он вырвал и их. А у Итачи был Шаринган Шисуи, героя нашей деревни! Я ещё призвал маму и папу Саске. Старых пердунов-Учих, которые толкали клан на восстание, я не воскрешал. Я же не идиот!
— Нет, ты настоящий идиот! А ещё ты осквернитель могил!
— Враки! — отрезал Наруто. — Я могилы не осквернял! ДНК папы Нейджи я получил легко — они с Хиаши-саном близнецы и призыв сработал. Локон мамы хранился у Хинаты-тян. Папа и мама Якумо-тян погибли в пожаре, она очень переживала и во всём винила себя, так что понадобилось одно ма-а-а-аленькое дзюцу Стихии Земли и всё, как с частичками Забузы и Хаку! ДНК Наваки и твоего жениха были у Орочимару. К сожалению, помочь с родителями сенсеев Куренай и Ируки не удалось — они похоронены где-то в братской могиле, а на всех у меня бы не хватило свиней.
Цунаде застонала и схватилась за голову. Наруто, не обращая внимания, продолжал.
— Родители Толстобровика оказывается живы, Майто Дай погиб далеко от деревни и его тело досталось врагам, Панда-тян своих родителей не знает. Ну а Киба... Когда я пообещал вернуть его отца, он замялся, а Цуме-сан и Хана-тян начали хохотать. Оказывается муж Цуме-сан сбежал от неё. Слабак!
Цунаде смотрела на Наруто неверяще-изумлённым взглядом. Она несколько раз вдохнула-выдохнула и попробовал зайти с другой стороны.
— Но это не жизнь, это насмешка, издевательство над естественным порядком вещей!
— Издевательство над естественным порядком, — почти кричал Наруто. — это то, что они не смогли прожить полную жизнь и умереть, нянча своих внуков! Умереть в кругу семьи! Живой и здоровой семьи!
— И ты думаешь, что призвав мертвецов с помощью этого надругательства над законами природы, ты делаешь верное дело?
— Не будь к нему несправедлива, крошка Цун-Цун, — послышался весёлый девичий голос.
Рядом с ними в вихре цветочных лепестков возникла Мито Узумаки. Цунаде нахмурилась.
— Ты же сама говорила, что это — не жизнь!
— Милая моя, присмотрись ко мне внимательно, — оскалилась в широкой улыбке Мито.
Цунаде резко остановилась и вгляделась в свою бабушку. Нет, понятно, та переоделась вновь в храмовые одеяния, чуть сменила причёску, её глаза...
— Глаза! У тебя снова есть белки! — задохнулась Цунаде.
— У меня снова бьётся сердце, течёт кровь в жилах, нет этого сосущего тянущего чувства незавершённости. Я живу! — Мито Узумаки совершенно по-детски закружилась и её смех зажурчал серебряными колокольчиками. — Наруто-кун, если бы я не была замужем, ты бы от меня не скрылся!
Наруто начал безудержно хохотать.
— Наруто, ты в порядке? — спросил Джирайя. — Или использование запретных дзюцу тебе повредило голову?
— Воскрешает Кабуто, я только снабжаю его чакрой, а свиней — печатями, — успокоившись, сказал Узумаки. — Я не о том. Мито-тян, вообще-то технически ты не замужем. Ну а если замужем, то ты — моя жена!
— ЧТО?! — вскричала Цунаде.
— ЧТО?! — неверяще завопил Джирайя.
— ЧТО?! — распахнул глаза Наваки.
— Эй, жеребец, полегче! — фыркнула Мито. — Ты, конечно, лакомый кусочек, но что-то я не помню, чтобы мы шли к алтарю. Мы не женаты!
— Мы уже не женаты! — ухмыльнулся Наруто. — Как, впрочем, и вы с братцем Хаширамой. Я ведь правильно помню, что в брачной клятве Эпохи Воюющих Кланов было что-то типа "будете мужем и женой, пока вас не разлучит Шинигами"? Сюрприз, вас Шинигами разлучил!
Мито нахмурила брови, а затем широко улыбнулась.
— Я поняла о чём ты, маленький развратник!
— Зато я не поняла! — рыкнула Цунаде. — Что тут вообще происходит?!
— Понимаешь, Цунаде-тян... — протянул Наруто. — Стоп! Ты же читала протоколы допроса Чёрного Зецу!
— Я читала только рапорт Ибики и дайджест, подготовленный Шизуне.
— Ну тогда всё понятно, — ответила Мито. — Если вкратце, ты, Цун-Цун, не бабушка нашему милому Наруто.
— Я всегда это говорила! — торжествующе воскликнула Цунаде.
— Ты его внучка!
* * *
Когда Наруто довёл насупленную Цунаде до входа храм, их встретило хрюканье свиней и весёлый смех. Там стоял клон Мито Сенджу и, бурно жестикулируя, что-то рассказывал своему мужу и его брату. Хаширама откровенно потешался, лицо Тобирамы было как обычно унылым.
Цунаде набрала в лёгкие воздуха, чтобы выразить своё возмущение, но ей в руку ткнулось что-то холодное и керамическое. Нащупав знакомую форму, присосалась к горлышку предусмотрительно созданной Наруто бутылки.
— Эй, Наруто-кун! — выкрикнул Хаширама, проигнорировав неодобрительный тычок под рёбра от Тобирамы. — Я познакомил Цунаде-тян с азартными играми, а ты нашу с тобой внучку учишь пить?
— Я Хокаге! — гаркнула Цунаде и вновь присосалась к горлышку.
— А-ха-ха-ха! И я Хокаге! — вновь расплылся в улыбке Хаширама.
— А я — жена Хокаге! — поддержала мужа Мито. — Прошлого и будущего!
— Прекратите уже! — недовольно буркнул Тобирама.
— Не дуй губки, Тоби-кун! — сказала Мито. — Ты тоже Хокаге!
Не выдержав этого безумия, Цунаде ворвалась в храм.
Внутри она увидела Кабуто Якуши и ещё одного Наруто.
— Наруто! — Цунаде наконец-то была уверена, что нашла настоящего джинчурики.
— Подожди, Цунаде-тян, — серьёзно сказал Наруто. — Остался один, последний этап.
— Что ты задумал? — сложила на груди руки Хокаге.
— То, что должен был сделать давно. Освободить отца. Призвать маму. Сделать то, что их сын должен совершить даже ценой своей жизни.
Озадаченная Цунаде наклонила голову.
— И как ты решил этого достичь? — спросила она.
— Я вызову Шинигами. Я выпущу папу. Освобожу Кураму.
— Наруто, это опасно! На сегодняшний день, это самая опасная авантюра, что когда-либо приходила в твою безрассудную голову.
Цунаде не заметила движения джинчурики. Внезапно её взгляд погрузился в бездонные голубые глаза, возникшие перед её лицом.
— Цунаде-тян, сестрёнка. Они — моя семья. Они — те, кого я люблю. Мой отец, с которым я провёл бездну времени и, вместе с тем, непозволительно мало. Моя мама — прекраснейшая и замечательнейшая женщина в мире, заставляющая гордиться, что я её сын. Курама — тот, кто всегда был со мной, тот, благодаря которому я никогда по-настоящему не останусь один, и чья дружба — одна из самых драгоценных вещей в моей недолгой жизни. У меня два папы, две мамы и два брата Курамы. Душа одного из отцов заперта вместе с одним из братьев, и если я не сделаю ничего, они останутся там на всю вечность! Застынут до конца времён!
— Наруто... — прошептала Хокаге.
— Второй отец и ещё одна мать, — тихим голосом продолжал Наруто. — сейчас лишь скопления чакры в глубинах моей печати. Мыслящие и чувствующие существа, которых от небытия отделяет лишь тонкий ручеёк моей чакры. Стоит со мной чему-то случиться — они умрут, умрут навсегда, исчезнут, как будто никогда не существовали! Я не могу этого допустить! — голос Наруто сорвался на крик. — НЕ МОГУ! НИКОГДА!
Цунаде почувствовала, как слова её безалаберного младшего братца задели что-то в глубинах её души. Она сделала короткий шаг вперёд и крепко обняла Наруто.
— Наруто-сан, — послышался голос Кабуто. — Это могу сделать я.
Узумаки высвободил лицо из глубокого декольте Цунаде и она почувствовала как воздух холодит дорожки влаги на открытой коже. Наруто повернулся к Кабуто и твёрдо сказал:
— Я не имею права. Я и так позорно ушёл от ответственности, позволив тебе совершить призыв.
Кабуто хотел что-то возразить, но Наруто остановил его полным решительности и скрытой силы жестом.
— Кабуто-сан, — непреклонно продолжил джинчурики. — я — будущий Хокаге. Я не могу, не имею морального права, прятаться от опасности за спинами своих друзей. Я безмерно благодарен тебе, я знаю, что всегда смогу опереться на твоё плечо. Но есть вещи, которые настоящий шиноби должен сделать сам. Ты же знаешь, защитить дорогих людей — это мой путь ниндзя. И если я проявлю малодушие сейчас — потеряю себя, утрачу право называться Наруто Узумаки!
— Именно за это я и люблю тебя, Наруто-кун, — послышался голос Мито.
— Эй! Она имела в виду как брата! — фыркнул Хаширама. — Глядя на тебя, не знаю, кем гордиться, тобой или всё-таки собой?
— Я был бы счастлив, будь в том, что я вижу в тебе, была бы хоть толика моих заслуг, — мягко сказал Джирайя.
— А я безумно рад, что полюбил рамен больше других блюд! — джинчурики встретил изумлённые взгляды улыбкой. — Что? Захотелось немного разрядить обстановку.
— Ты крутой, братец Наруто! — поддержал её Наваки. — Я стану Хокаге сразу после тебя! Или правильней будет "дедуля Наруто"?
Узумаки ослепительно улыбнулся и встал в позу Хорошего Парня. И всем присутствующим показалось, что тусклое пространство храма посветлело, оранжевые блики заиграли на лаковых поверхностях множества одинаковых масок, послышался звук волн и подул тёплый солёный ветер.
— Вот только знаете, — ухмыльнулся Наруто. — как шиноби я постараюсь сжульничать. Стихия Дерева: Теневое клонирование!
Фигура блондина поплыла волнами, из бока начал появляться наплыв, он деформировался и рос, пока не принял форму ещё одного Наруто. Тёмно-коричневая деревянная поверхность клона начала обретать цвет, пока рядом не встала неотличимая копия джинчурики.
— Как думаешь, Мито-тян, — задумчиво протянул клон. — теперь получится?
— Возможно, — ответила Мито, протягивая ему устрашающую демоническую маску, извлечённую из печати на запястье. — но опасность всё равно велика.
— Ну, если бы я не готов был рисковать — не стал бы шиноби, — сказал Наруто и бережно взял рогатую маску в руки.
— Отойдите подальше, — велела Мито.
Клон Наруто стал в дальнем углу храма, остальные освободили место и стали возле входа. Окинув своих близких людей долгим взглядом, клон решительно надел маску на лицо.
По храму пронёсся порыв леденящего ветра. Волосы и одежда клона развевались как под свирепыми шквалами урагана. Призрачно-голубое сияние чакры окутало Наруто, и он резко раскинул руки в стороны. За его плечами возникла исполинская рогатая фигура в белых одеждах, стоящая в той же позе, зажав в зубах небольшой ритуальный нож.
— Тот, кто воззовёт к Богу Смерти, — тихо сказала Мито. — должен стать одержимым Печатью Мёртвых Демонов, позволить ей завладеть собой. Тогда он сможет вскрыть живот Шинигами и печать будет разрушена.
