— Фините. — Дав достаточно времени, чтобы прочувствовать воздействие заклинания, я отменил его. Как и оглушитель, оно было из той породы, что слабее действует на нежить, так что я не особо удивился, когда Сэрас, справившись с первыми ощущениями, всё же смогла утвердиться в вертикальном положении. Хотя нормально сражаться в таком состоянии она всё равно бы не смогла, поскольку её ноги заметно подрагивали. — Передохни, головокружение проходит не сразу.
Девушка облегченно выдохнула, с заметным трудом добрела до стены подвала и уселась около неё прямо на пол. Правильное решение, в идеале так вообще лечь на спину, но то ли не догадалась, то ли не захотела демонстрировать слабость. Скорее второе, поскольку вскоре прозвучал вопрос:
— Кристофер, а почему вы... ты, вообще пользуешься обычным оружием, имея такие возможности?
— Ммм... если кратко, то в своё время мне наглядно продемонстрировали, как легко хорошо подготовленный человек может отделать полагающегося на одни заклинания мага. Твоя задача как раз научиться сражаться с магами средней руки. — Того факта, что человек был далеко не обычный, я озвучивать не стал. Хотя на самом деле тема была достаточно глубокой. Мне хорошо продемонстрировали слабости классического подхода, но вместе с тем не скрывали и того факта, что при должном опыте их можно компенсировать. Быть может лет через пятнадцать-двадцать я смогу обходиться без костылей, но не сейчас. — А так магия, конечно, сильна и даёт большую гибкость возможностей, но я не достаточно хорош, чтобы обходиться только ей. Кроме того, заклинания невозможно применять до бесконечности — это выматывает. С оружием в этом плане проще. И пусть само по себе оно вполне обычное, но правильно подобранный боеприпас зачастую крайне эффективен. Ты ведь это и сама уже оценила.
Я примолк, собираясь с мыслями, а заодно получил молчаливый кивок со стороны Сэрас. Понятное дело, она не забыла про своё недавнее сольное "выступление" и вряд ли когда-то забудет.
— Вообще в этом плане вырисовывалась достаточно забавная ситуация. Магия наиболее эффективна против тех, кто о ней не знает. Тут можно много чего натворить, чем некоторые личности и пользуются. К слову, именно их отловом я в основном и занимаюсь. А вот тех, кто связан с магическим миром, зачастую легче нейтрализовать при помощи оружия, поскольку многие из них к такому просто не готовы. В итоге я руководствуюсь принципом, его даже можно назвать моим неофициальным девизом, который звучит так: "Заклинания против людей, оружие против чудовищ, и то и другое против магов".
— Выходит, что маги — это и люди и чудовища одновременно? — прозвучал вполне логичный вывод. Только в голосе Сэрас при этом прослеживался скепсис.
— Скорее мы, маги, самые опасные из чудовищ нашего мира.
— Вы хотя бы остаётесь людьми, можете наслаждаться солнечным светом, и ничто не заставляет вас пить кровь, — похоже она решила, что я её пытаюсь подбодрить. Ну, отчасти оно так и было, вот только в своих словах я не соврал ни на грамм.
— Тут сложно поспорить, но это меняет не столь многое, как может показаться. Став вампиром, ты превратилась в монстра в глазах обывателей, но к магам они относятся не многим лучше. Поверь, я родился в семье обычных людей, так что знаю, о чем говорю. — Тема семьи всплыла словно сама собой, хотя её я совершенно не хотел касаться. У меня со своими отношения были весьма напряженные, а семью Сэрас, если верить её личному делу, вообще убили. Видимо потому и пошла в полицию. Тему нужно было срочно менять. — Иронично, но к таким как я многие маги тоже относятся как ко второму сорту. Остаётся только напоминать себе слова прошлого главы Хэллсинга. Возможно, если бы ты его застала, то он бы помог тебе проще принять всё, что с тобой случилось, а я вот не мастак в таких делах. Могу только повторить, что он всегда считал, что важен не вид разумного существа, а его действия, мотивы и принципы. Именно они определяют, кто действительно человек и кто чудовище, несмотря на свой внешний вид.
Вот такой вот вышел разговор. Вроде бы простой и ничего нового в нём не было, но, тем не менее, неприятный. Сразу возникли мысли, что давненько я не заскакивал к матери с братишкой и никого кроме самого себя винить в этом нельзя. Виктория Сэрас тоже задумалась о чем-то своём, но явно не особо приятном. Так что в тот день никаких серьёзных тем больше не поднималось. Да и в целом личные темы стали эдаким негласным табу: она не спрашивала ничего такого у меня, а я у неё. Только рабочие и околорабочие вопросы.
Однако мои ожидания долгого перерыва в работе оказались преждевременными. Целых три дня мне посчастливилось заниматься спокойной рутиной, после чего Уолтер оповестил меня, что собирается внеочередное собрание рыцарей ордена, и на этот раз сопровождать Интегру придётся именно мне. И означать это могло только одно — ко мне были какие-то вопросы.
========== Часть вторая. Глава 7 ==========
На собраниях ордена мне ещё бывать не доводилось. Собственно, из числа рыцарей я знал только сэра Айлендса, да саму Интегру и никогда особо не стремился к большему. Следы за мной подтирают? Подтирают. Если мне что-то требовалось по делу, то я это получал? Либо напрямую, либо в виде помощи по самоличному изысканию всего необходимого. Всю информацию по потенциальным "охотам" тоже собирали вполне компетентные люди. Так зачем мне лезть в работу других ведомств? Правильно — незачем. И уж тем более незачем знать их руководителей.
Но сложилось так, что меня всё же занесло к высшим чинам. Хотя, разумеется, я присутствовал не на всём собрании. После того как нас с Интегрой довезли до места встречи, мне пришлось коротать время перед закрытыми дверьми вместе с телохранителям рыцарей. Само собой, я не знал, кто из них кем является, но как-то иначе описать группу хмурых, собранных и совершенно неразговорчивых мужиков в одинаковых строгих костюмах было сложновато. Да и сам я по такому поводу был в парадной форме. По большей части мне было наплевать, что бы обо мне подумали окружающие, если бы я заявился в обычной одежде или вообще в мантии, но подставлять свою начальствующую подругу как-то не хотелось. Уолтер так же настоял на соблюдении протокола. Хотя мне было откровенно сложно представить, чтобы он сам носил что-то подобное в молодые годы.
А вообще, забавно: никогда не понимал, на кой-черт она вообще нужна. Полевую-то форму на первых порах я ещё носил, а вот парадную надел впервые с того самого момента, как её получил. Она даже немного тесновата оказалась. Пусть Хэллсинг — организация военного типа и служат в ней в основном бывшие военные, но для общественности мы не существуем. Так перед кем красоваться в этом кителе? Друг перед другом что ли? Как я подозревал, это была часть армейских традиций, не имеющая никаких прикладных значений.
Ждать пришлось долго, никак не меньше часа, и всё это время по ту сторону дверей не раздавалось ни звука. Понятное дело не потому, что руководство всё это время молчало, а из-за хорошей звукоизоляции. Но в итоге меня всё же пригласили внутрь.
Перешагнув порог, я оказался в небольшом зале, посреди которого стоял овальной формы стол, за которым заседало девять человек. Двоих я знал, а вот остальных видел впервые и единственное, что можно было сходу сказать — они были разные. Это оставшиеся снаружи сопровождающие выглядели чуть ли не как братья, а вот лидеры ордена разительно отличались. Семеро мужчин разных возрастов, но почти все из них были старше пятидесяти, кроме разве что одного полноватого усача. Юный вид моей подруги на их фоне казался особенно неуместным.
Однако просто стоять и пялиться было нельзя, поэтому я, памятуя наставления Уолтера, молча поклонился и прошествовал вокруг стола, останавливаясь позади Интегры. Сразу видно, от чьего имени говорит вызванный человек.
— Лейтенант Шельт, к вам имеется ряд вопросов, — как только я замер за спинкой стула юной леди Хэллсинг, заговорил не кто иной, как сэр Хью Айлендс.
— Слушаю, сэр, — отчеканил я.
— Насколько мне известно, именно вы руководили последней операцией Хэллсинга. Чем вы руководствовались, когда решили не уничтожать, а захватить свою цель?
Вопрос оказался неожиданным. Неужели дело именно в этом? Да, моё решение было несколько нестандартным, но ничего запретного в нём совершенно точно не было. В любом случае у меня не было иного выбора, кроме как честно отчитаться:
— Я посчитал это полезной практикой для нашего нового оперативника, сэр. Никаких иных причин не было.
— То есть это было простое стечение обстоятельств? — прозвучал уточняющий вопрос и неприятный, тусклый взгляд старика заставил меня внутренне поёжится. Порождения магии и те меньше на мозги давят, чем он.
— Можно сказать и так, сэр, — и всё-таки я не мог себе позволить внешних проявлений нервозности. Отчасти в этом помогали занятия по защите от ментальных атак.
— Что же, этот момент мы прояснили. — И вновь неожиданность, но на этот раз она заключалось в том, что тема оказалась свёрнута почти мгновенно. Айлендс даже слегка кивнул после моих слов, словно именно такого ответа и ожидал. Не удивлюсь, если именно так оно и было. — Тогда перейдём к основной теме. Надеюсь, ни у кого не будет возражений, если я посвящу лейтенанта в тему сегодняшнего собрания? — после вопроса повисла краткая пауза, во время которой члены ордена обозначили своё согласие, — прекрасно. Сэр Родрик, вам слово. Только потрудитесь обойтись без детальных подробностей по второму кругу.
— Как пожелаете, — сухо заметил невысокий и какой-то суетливо-нервный старичок, — захваченная особь, при жизни являющаяся бездомным Мэтьюсом Саливаном, была доставлена в наши лаборатории для ряда экспериментов. Но в ходе осмотра выяснилось, что у неё отсутствуют физические следы заражения. Вам требуется пояснять, что это значит? — Я быстро качнул головой. Под "следами заражения", очевидно, подразумевались шрамы от укуса, приведшего к обращению человека в вампира. И, насколько я знал, они не заживают. По крайней мере у тех, кого принято называть "низшими вампирами", поскольку "высшие" были малоизученной темой. — Мы не могли не заинтересоваться данным фактом, поэтому провели ряд тестов и допросили подопытного. Здесь и начинается самое интересное. Мистер Саливан понимал, во что превратился, но в основном благодаря распространённости данного образа в современной культуре. То есть на деле он не сразу понял, что произошло, и понятия не имел как именно. Так же были отмечены иные отклонения, в том числе аномальную для молодой особи резистентность к воздействию солнечного света, отсутствие следов дегра...
— Ближе к делу, — сэр Айлендс напомнил о себе, перебив начавшего скатываться в торопливое бормотание ученого. По крайней мере, именно так я отметил для себя говорившего.
— Куда уж ближе? — несколько даже возмущенно отозвался тот, но, тем не менее, покорно продолжил, — хорошо, сразу перейдём к итогам. Как вы уже должно быть поняли, особь отличалась от привычного нам носферату. Мы предполагаем, что эта новая, ранее неизвестная разновидность вампиров, не полностью утратившая человеческие черты. И вот это было имплантировано в тело покойного мистера Саливана. Взгляните.
С этими словами "ученый" толкнул в нашу сторону предмет, на который изначально я не обратил никакого внимания, посчитав обычной пепельницей. Подобная как раз стояла на столе около Интегры. И форма действительно была схожая, но на деле это оказался стеклянный сосуд, кажется, таковые назывались чашей Петри, в которой лежал некий камень. Тёмный, почти плоский и имеющий явные следы искусственной обработки. А так же тщательно выцарапанный рисунок схематичного изображения глаза. То есть растянутый эллипс с точкой посредине.
— Что это? — изучив камень, спросил я.
— Мы надеялись, что именно вы нам скажете, — вместо "ученого" ответил грузный, лысоватый мужчина, имя которого в моём присутствии озвучено не было.
— Хм... — Намёк был вполне очевиден, и я потянулся за палочкой. Только на всякий случай делал это неторопливо, а то мало ли. Останавливать меня никто не стал, и я провёл ею над камнем, после чего начал нашептывать известные мне диагностические чары. Почти сразу стало понятно, что эта штука далеко не просто причудливый камешек, а нечто большее. Но все дальнейшие потуги не принесли никакой новой информации. — Этот символ что-то обозначает?
— Подобные символы встречались во многих древних языках, поэтому сложно делать какие-либо выводы, — торопливо отозвался "ученый", — вы что-то узнали?
— Некая магия ощутима, но это всё, что я могу сказать. Тут нужен специалист в... честно говоря затрудняюсь сказать, в какой области, — обычно подобные вещи несут к артефакторам, но, сдавалось, камешек мне показали не просто так, — я ведь правильно понимаю — вы считаете, что именно эта штука сделала из человека вампира?
— Для этого вы нам и понадобились. — И вновь слово взял Айлендс. Получалось достаточно неудобно с этими постоянно меняющимися собеседниками, но и смотреть в никуда было как-то невежливо. — Возможно ли такое вообще?
— Ну-у-у... — протянул я, собираясь с мыслями, — это сложный вопрос. Классический миф подразумевает, что первым вампиром стал Каин, от которого и пошел этот проклятый род, но я не люблю делать предположения на основе сказок.
— Следите за своими словами, лейтенант, — резко вклинился ещё один неназванный джентльмен.
— Прошу прощения. — От меня потребовались некоторые усилия, чтобы не поморщиться от таковой реакции. Всё-таки с Интегрой и даже Айлендсом было проще, поскольку они были лишены религиозных заморочек. Ну, или как минимум не демонстрировали их. — Однако, если отбросить вопросы религии, то всё равно мой скепсис имеет под собой вполне логические основы. Если бы первый вампир появился в библейские времена, то человечество было бы давно уничтожено, либо превратилось в выращиваемый скот. Куда более реалистичной версией кажется теория о проклятии. С технической точки зрения такие явления как вампиризм и ликантропия именно ими и являются. Передающееся с кровью, самоподдерживающееся проклятия, от которых за века так и не смогли избавиться. Хотя можно предположить, что в своё время лекарство было найдено, но учитывая природу этого проклятья, его снятие приводило к смерти носителя, поэтому не имело смысла его использовать, и оно оказалось забыто.
— Нужно полагать, с этой теорией вы тоже не согласны, — как и ожидалось, сэр Айлендс сразу понял, к чему я веду.
— Пожалуй, — кивнул я, — банальная логика, сэр: кто будет проклинать своего врага так, чтобы он стал сильнее, чем был ранее? Да, недостатков много, но в боевом плане преимущества очевидны. По крайней мере если не брать случай обращения мага в вампира. Логичней было предположить, что проклинали не врагов, а друзей. Иными словами, имела место попытка создания сверхсолдат. Популярная тема во все времена.
— Интересная теория. Стоит ли понимать, что вы считаете возможным искусственное создание вампиров, — тяжелый взгляд Айлендса вновь начал промораживать меня изнутри.
