— Сейчас я обращаюсь к Силе и посылаю её в место разрыва.
Бабушка поднесла к месту прокола пальцы на которых на мгновение мелькнул зелёный отблеск.
— А после — представляю, как эта дыра в руке у меня зарастает. Быстро зарастает! И зарастает, естественно, без шрамов.
Спустя пару секунд бабушка взяла тряпочку и стёрла набухшую каплю крови с ладони. На ладони и следа не осталось.
— Вот так! — победно завершила она показ, но иглы из рук не выпустила. — Теперь твоя очередь.
Коля как представил, что ему сейчас предстоит себя дырявить этой толстой железякой, которую по недоразумению называли цыганской иглой, и ему чуть дурно не стало.
— ...Только лечить ты будешь сначала не себя... а папу.
— Что-о?!!
Папа ухмыльнулся, осторожно взял из рук бабушки иглу... с сомнением посмотрел на неё, отложил...
Коля, было, перевёл дух, так как подумал что пронесло и папа решил отложить. Но не тут-то было!
Папа вместо иглы взял сапожную иглу и.. проткнул ею ладонь. Насквозь!
Коля видел, как игла вышла с тыльной стороны вся окрашенная кровью. Папа же, как будто ни в чём ни бывало, выдернул иглу, положил её в миску и протянул над нею продырявленную руку. Первая капля крови, маленькой красной кляксой легла на дно миски.
— Лечи! — всё так же улыбаясь, сказал папа. — Мне не больно.
Коля ошарашено посмотрел на бабушку.
— Ему действительно не больно.
— Я умею гасить боль. — подтвердил папа.
Получив такие заверения, Коля протянул трясущиеся руки в сторону окровавленной папиной ладони и постарался сделать так, как до этого бабушка.
Папа скептически посмотрел на всё ещё пускающую кровь ладонь, покачал головой и снова протянул руку над миской.
— Представь, что ты вытягиваешь из ладони не иглу, а саму дыру. — сказала бабушка. — Представь, что по мере вытаскивания дыры, на её месте остаются только целые ткани — как было раньше.
Наверное голос бабушки и собственный страх сработали. Папа удовлетворённо кивнул и стёр тряпочкой потёки крови с ладони.
— Во! — показал он чистую ладонь сначала бабушке — та также удовлетворённо кивнула, а потом сыну. — Видишь! Всего-то ничего! Всё просто!
Коля был иного мнения. У него под ложечкой как поселилось ощущение ледышки, так и никуда не желало уходить.
— Ну а теперь!.. — с энтузиазмом выпалил папа, схватился за сапожный нож прицеливаясь себе на предплечье. Но был остановлен бабушкой.
— Достаточно! — схватила она его за руку, держащую нож. — На сегодня достаточно. — И пояснила:
— Ему нужно успокоиться. И освоиться с умением. А то ещё и спать не сможет.
— А?... Да. Конечно! — тут же погрустнел папа.
— Вряд ли ему даже завтра придётся править что-то сложнее царапин. Успеешь его натаскать. Сам знаешь, что в наши-то времена, нарваться на что-то действительно серьёзное вероятность весьма мала. Бандитов — извели, дороги — стали безопасными, а жрецы мёртвого бога ныне никого на костёр не посылают.
— Это да! — воспрянул духом папа и уже гордо посмотрел на всё ещё бледного сына. — Так держать! Ведь со второго раза разобрался!
— А что "со второго"? Показал себя тупым? — чуть не обиделся сын.
— Да ты что?! Гордись! Большинство если и осваивают навык, то с пятой-седьмой попытки!
— Слышу, хорошо управился? — заглянула в комнату мама.
— Великолепно! — подтвердил папа.
— Ну тогда за стол! — радостно скомандовала мама.
Только вот заснуть в эту ночь Коле удалось далеко заполночь. Всё перед глазами стояли кровавые дорожки да острые режуще-колющие инструменты. А утром ещё и накручивать себя начал: вот что случится с Андрюхой... или Ирой. Страшное. Вот лежат они в луже крови, а он только и может, что лёгкие царапины лечить.
В таком состоянии и настроении он и встретил друзей на детской площадке.
— Чё, предки по кумполу настучали? — сочувственно спросил Андрей оценив печально-страдальческую физиономию друга.
— Ты что-о?!! — неожиданно возмутилась Ирина. — Ты что так грубо-о?!!
— А чо... — растерялся Андрей. — Ну-у... наказали родители. И чо?
— Не наказывали. — буркнул он Андрею.
— Ему можно. — сказал он повернувшись к Ирине и пояснил: — Ему можно грубо. Потому, что он мой друг.
— Получается и мне тоже можно грубо?! — сварливо ответила Ира.
— Ну... Изредка. — смутился Коля.
— Да причём тут "иногда" и "потому что друг"? — ещё больше распалилась Ирина. — А если вас отдачей шарахнет? Тогда что?! Забыли что я вам говорила?
Андрей и Коля переглянулись.
— Так что, теперь вообще ни "гу" ни "му" низ-зя?! — обескураженно спросил Андрей. Коля же опасливо пощупал у себя макушку. Но ничего особенного не нашёл.
— Вообще! — рубанула Ира.
— Даже врагам? — ядовито вопросил Андрей.
— Ну... разве что... врагам... — смутилась Ира, вспомнив что таковых у них троих многовато.
— Хоть так! — расслабился Андрей. — Если врагам... То я им!
И погрозил кулаком. Почему-то в сторону школы. Ира и Коля машинально посмотрели в ту же сторону и переглянулись. Каждый подумал о своём. И о своих неприятностях.
— Так что такой смурной? — решил Андрей перейти к насущному.
— Меня не наказывали. Меня вчера... Учили.
— Чему?! — удивился Андрей. Ведь привык, что Колю как раз учить не надо — сам кого угодно научит.
— Ну... Ремеслу. — поёжился тот.
— Вот здорово-о! — обрадовалась Ира немедленно вцепившись Коле в рукав куртки. — И чему, чему научили?!
— Лечить учили. — мрачно выговорил Коля.
— А! Всего-то! — разочарованно протянул Андрей от чего Коля просто взорвался.
— Всего-то?!! Ты просто там не был! Тебя бы на моё место!
— Так ведь лечить... — попытался возразить Андрей но был прерван.
— Это тебя, может быть, учили таблетками пользоваться. А у меня... Папаня взял, по руке хрясть! Кровищи!...
— П-по ТВОЕЙ?!!! — вытаращился Андрей. Он явно был шокирован.
— По своей! А мне, говорит, "лечи давай"!!!
— Ух ты! — округлила глаза Ира. — Суровый у тебя батя!
И по её лицу было видно, что как раз для неё такое не новость и никак не шокирует.
— И как? Удалось тебе зарастить? Или папе самому пришлось? — по деловому справилась Ира.
Услышав такое, Андрей вообще дар речи потерял.
— Та не! Сам. Со второго раза, правда...
— Ну ты молоде-ец! — восхитилась Ира, чем вогнала Колю в краску. — А у меня аж с пятого получилось.
— Чё, и твоя маман так себе руку...
Андрей изобразил жестами как будто себе ножом руку отпиливает.
— Нет. Она себе просто палец булавкой проколола и мне велела кровь остановить, а дырку — зарастить. Это у нас основы.... Но ты не расстраивайся — мы и тебя научим. — беззаботно махнула Ира рукой в сторону Андрея от чего тот представив всё в красках, — как его будут учить лечить — побледнел.
— Да ну вас нафиг! — мрачно заключил он.
— А! Ты же не знаешь! — встрепенулась Ира. — Чем чаще ты лечишь других, тем сам сильнее становишься.
— Так мне что теперь — бегать за одноклассниками, резать их и после залечивать?! — попытался съязвить Андрей.
— Не! Если ты сам себя ранишь или кого-то — тебе только хуже. В лучшем случае ничего. Даже если сам же залечил. Таково свойство Силы. — торопливо стала пояснять Ира. — Мама мне что-то объясняла, но я до конца не поняла. Там что-то такое, что если ты ранишь себя или кого-то, то у тебя в мозгу, в памяти, остаётся как-бы рана. И она же тебя после ранит. А если ты лечишь постоянно кого-то, то такие раны заживают. Не сразу, но заживают. Так что лучше себя вообще не ранить.
— "Темна вода во облацех!" — процитировал Коля Библию. Ира же с подозрением на него покосилась.
До школы дошли без приключений. А вот в школе...
По коридорам как пожар распространялся слух, что Федька Шпинёв кого-то ищет. И ищет очень злой, потому, что ему, якобы, вчера мопед сломали.
Кто был свидетелем пересказывали и перевирали происшествие до невозможности. В результате, Федька, отчаявшийся найти обидчика, даже выяснить кто он, стал бить тех, кто рассказывал как он в грязи искупался.
— О! А я видела! — удивлённо сказала Юля Фокина из-за чего вокруг неё немедленно собрались все девочки класса. Всем захотелось услышать как.
— Да я из магазина выходила, — мама за молоком и кефиром послала, — а тут этот Федька летит на своём мопеде. Точнее уже не на мопеде, а по воздуху. И прям в лужу... Шмяк! Только грязь во все стороны полетела! Ну на Красноармейской! На перекрёстке! Она там одна на всю улицу. Никак её не засыпят! Ну вот... стою я такая... на ступеньках, а Федька вылез из грязи и как заорёт! Люди, что там проходили, думали он себе что-то поломал. Прибежали, хотели его подхватить, да видят, что он весь толстым слоем... В той грязи. А потом он как подскочит! Так вся грязюка во все стороны! Люди прям во все стороны отхлынули... А он к мопеду. А там переднее колесо... кривое и... Ну эти, как их... спицы выдраны. А между ними стрела торчит. Толстая!
Как услышал Коля описание, так у него тут же уши запылали. Ему больших усилий стоило, сохранить на лице выражение лёгкой заинтересованности. А то ведь если покажет свой испуг явно...
Ирина как-то влёт поняла кто, что и как. Очевидно, по пылающим ушам соседа по парте. Но так как всё внимание было направлено на Юлю, посчитала что вмешательство излишне. Тут прозвучал звонок и разогнал любопытствующих по местам. Начался урок русского языка.
Но на третьем уроке таки случилась неприятность.
Нет, не Федька-шпиндель Колю достал — Федьку, как всегда, после драки, песочили попеременно в Пионерской Комнате, в Учительской, а после и в кабинете Директора. Так что возможностей достать Колю и Андрея у него не было. Да собственно так он и не выяснил кто ему дрючок в спицы вчера засадил.
Неприятность обрушилась на голову Коли в лице старой географички. Вот почему-то она сильно невзлюбила его последние недели. Да и его соседке тоже доставалось хоть и меньше. Дёргала она их по малейшему поводу, осыпая замечаниями "за неподобающее поведение", "нарушение дисциплины на уроке" и прочими придирками.
Собственно отчасти в этом была повинна заводная Ирина, которая постоянно по любому поводу обращалась к Коле. Вот не сиделось ей спокойно. А в этот день — тем более. Пытаясь отвлечь Колю от страхов по поводу Шпинделя, рыскающего по коридорам школы, она таки добилась своего — веселье за их партой не прекращалось ни на минуту. И вот этим они допекли географичку. Она прям обрадовалась тому, что теперь-то может на полном праве не только отругать обоих, но ещё и пригрозить вызовом на Совет Дружины.
Последнее являлось уже серьёзной угрозой.
Там, поизмываться над школярами умели знатно. Причём предпочитали измываться морально. Ирина, не зная этой особенности поведения географички и председателя Совета Дружины (которая, кстати, была ставленницей географички), только недоуменно пожимала плечами.
Но настала таки большая перемена и вся школа рванула в столовую с буфетом. Фокина и Одинцова, уже по привычке, встроились вслед заводной парочке чтобы пробиться к прилавку. Конкуренция за место в очереди стояла очень острая. И присутствие дежурных учителей хоть и помогало, но не до конца — особо ретивые могли и выкинуть зазевавшихся из очереди.
Схватив свои стаканы сока, коржики и сочники, четвёрка одноклассников уже спокойно проследовала к одному из круглых столиков, что пока не был занят. Вот тут-то всё и началось.
Поставив свои стаканы на стол, пара — Юля и Маша — как-то многозначительно переглянулись, что не укрылось от внимательной Иры. Коля, как обычно погружённый в свои мысли, эти тонкости пропустил. Его больше заботило что же таки измыслят против него на совете дружины, чем какие-то девчачьи закидоны. Но зря!
Юля и Маша дружно полезли в карманы, и синхронно выложили перед Колей по ириске. Коля так и застыл с раскрытым ртом — как раз хотел куснуть свой сочник. А две кумушки тем временем вперились взглядами в Ирину.
— А ты что? — вопросила Юля.
— Что?! Так это не было шуткой? Про печеньки. — догадалась Ира.
— Хм. А ты думала! Нам всем хочется получать пятёрки. А Коля ириски любит. Правда Коля?
— Э... А... О... Да! — выдавил из себя тот ошалело переводя взгляд с Юли на Машу и далее на Иру. Отказываться как-то было уже поздно. Тем более, что действительно любил ириски. И как раз "Кис-кис". И не важно, что он забыл ещё тогда, двадцать второго марта, так сказать по горячим следам, стребовать с обоих обещанные печенюшки. А после просто застенчивость не позволила.
Также Коля понял, что его банально покупают. Или правильнее было бы сказать подкупают?
— Ну вы даёте! — изумлённо выпалила Ира.
— Да, даём! Вот эти две ириски! — с хитринкой выговорила Маша.
— И контрольная через две недели. — многозначительно добавила Юля.
— И Новосилин опять в инфекцию прописался. — практически без паузы продолжила Маша чем немедленно воспользовалась Юля, чтобы завершить.
— А ссориться с Колей, да в свете такого — надо быть полной и совершенной дурой.
— А причём тут Новосилин? — вопросила сбитая с толку Ира.
— Да ладно тебе! — хитро глянув на Иру махнула рукой Юля. — Ты только не говори нам, что ничего тогда не заметила.
— Так вы... — начало доходить до Иры, в то же самое время как Коля продолжал ничего не понимая хлопать глазами.
— А то ж! — гордо сказала Юля и чуть подвинула свой стакан сока вперёд к центру стола. Но не для того, чтобы передать его Коле. В стакане медленно начинал раскручиваться сок. Как будто кто-то его мешает невидимой ложкой.
— Вода? — посерьёзнев заключила Ира.
— Да. Она, — Юля посмотрела в сторону своей подруги, — Свет и ветер.
— Кру-уто-о! — вытаращилась Ира на Машу.
— Вот такие мы! — кокетничая заключила Юля. — А! Кстати! Коля! А какой твой тотем?
— А?! — ещё больше вытаращился Коля на девочек. В глазах его — ни грана понимания.
— Твой-то мы уже знаем, догадались. — прервала Маша пытающуюся вставить хоть слово Иру чем ещё больше сбила ту с толку. — А вот его?
Ира как-то по-особенному посмотрела на всё ещё пребывающего в полной растерянности Колю, на всё ещё ожидающих ответа двух кумушек и её озарило. Лицо у неё внезапно стало хитрым и озорным. Глянув быстро по сторонам, она внезапно схватила Колю за лицо, притянула и... поцеловала в щеку.
— Вот! — сияя заявила она с удовольствием наблюдая как лицо у Коли наливается краской, а лица девочек напротив вытягиваются в растерянности — те явно не ожидали такого развития событий.
— Ты же сама отвод глаз ставила! — победно заявила Ира в глаза Маше. — На всех нас.
— Ну... ты даё-ошь! — только и смогла выговорить изумлённая Юля. — А если бы нет?
— Так ведь поставила! — сияя победной улыбкой ответила Ира и многозначительно обвела взглядом окружающих. Те смотрели куда угодно, только не в сторону их столика.
Выходя из буфета Юля и Маша чуть приотстали.
— Она на него свою метку поставила. — удивлённо сказала Юля. И было видно, что этот факт её шокирует.
