Последнее было сказано так обтекаемо, что заставляло подумать, что именно в окружении Адель Аквитанской, находились некоторые "неосведомлённые" и "не обременённые". Что она косвенно поспешила подтвердить.
— Не подумай, на Николаса. Тот как раз слишком хорошо знает что реально происходило в те времена. Он был свидетелем Альбигойских войн.
— Извини. Но на него мы бы подумали в самую последнюю очередь! — поспешила откреститься Людмила.
— Я тебя поняла, что ты меня поняла! — подмигнула Адель, и расплылась во многозначительной улыбке.
Кстати сказать, действительно Зверева, будучи в "ближнем кругу" Аквитанской хулиганки, прекрасно поняла, кого она так изящно "обогнула". Саблезубый не понимая о чём речь лишь посверлил обоих взглядом, но вмешиваться с вопросами пока нашёл излишним.
— Для начала, стоило бы упомянуть, что те "письмена", что упоминаются здесь, — Адель постучала пальчиком по папке, — и в его книгах часто не имеют никакого отношения к тому времени и были начертаны на скалах столетиями позже. Я ему это говорила, но... Да и к реальным катарам они часто совсем никакого отношения не имеют. Вот такой он увлекающийся человек!
— Замок Монсегюр, что он "исследовал" — продолжила она, — Также к реальным катарам не имеет отношения, так как построен уже значительно позже и на фундаменте разрушенной крепости. Той самой, но... Запечатанных подземных ходов, которые реально использовали катары во время осады, также не нашёл. И уж где-где, но в тех ходах, катары, будучи в здравом уме и твёрдой памяти, ничего бы не оставили. Ведь даже дураку ясно, что именно их, прежде всего, и с особой тщательностью будут обшаривать. Что и было.
— Но ведь "сокровища Катаров" реально существовали. — всё-таки вклинился Саблезубый.
— Да, Первый. Со всем прискорбием могу сказать, что они были и были почти все разграблены и растащены. За очень редким исключением особо ценных предметов.
— Каких? — не отставал зубастый.
— В первую очередь, их главнейших символов веры и библиотеки.... Впрочем что там можно сказать о двух десятках книг!.. Да, в те времена это была огромная библиотека, но... Книги "ушли" и если и найдутся то случайно. Не всплывали. А ведь неокатары их очень серьёзно и целенаправленно до сих пор ищут. Грааль...
Адель рассмеялась. И в смехе была слышна горечь.
— Бедный мальчик! Я ему сколько раз говорила, что он глубоко ошибается насчёт природы, судьбы и происхождения Грааля. Так и не поверил. Всё думал, что я его обманываю, "так как знаю где он". Что пытаюсь его отвадить от поиска.
— Извини, Адель, но... ты ему прямо сказала чем кубок реально является?
— Ну конечно! — почти возмутилась принцесса. — И то, что сделал его мастер маг аж за пятьсот лет до рождества Иешуа из Назореев, и что да, обладал тот кубок Силой и функцией весьма нетривиальной, но никакого отношения к самому Иешуа он не имел и никогда с ним не пересекался! Это всё бредни крестоносцев! Услышали, понимаешь, легенды и уверовали в них как последние дурни. Да что я тебе рассказываю! Ты ж ведь сама про Грааль и его свойства прекрасно знаешь.
Зверева лишь кивнула стараясь не прерывать монолог принцессы.
— Но написал Отто свои книги... Хорошо! Красиво! Тут не отнять. Умеет писать. Хотел он верить в Грааль, который, так усердно искал. Но вот нашёл...
Сказавши последнюю фразу, Адель помрачнела лицом.
— А вот об этом, пожалуйста, поподробнее! — вскинулся Саблезубый.
Адель лишь кивнула. Будучи постоянным консультантом по историческим, и не только, делам, она восприняла реплику как должное.
— Тогда, Отто Ран уже был в Аненербе. И продолжал искать ту несчастную Чашу. Но... внезапно попал на след... Очень чёрный. И кровавый. На "Чёрное Солнце". Тут скорее всего, сработало верование эсэсовцев, что они продавливали всем кому нужно и, большей частью не нужно. С нашего понимания и знания их "теории" — чушь редкостная, но... в их замке, по той чуши было нарисовано "Чёрное Солнце". Для нас это означало, что СС и Аненербе были осведомлены о деяниях средневековых некромантов. Об их верованиях. И их главной Книге.
<img src=chernoesolnce.jpg>
"Чёрное солнце" на полу замка Вевельсбург.
Здесь Людмила решила вставить ремарку, в надежде, что Адель что-то вспомнит по интересующей её теме.
— Как стало недавно известно, Аненербе всё-таки нашли "Чёрное Солнце". Там дальше в папке, — ты не дочитала, — это есть. И так как стало известно это только сейчас...
Лицо Адель помрачнело.
— Всё-таки нашли... Эту Инкунабулу! Подозревала. Слишком уж нацисты целенаправленно и по системе истребляли людей. Не просто так, а... вся их деятельность намекала на то, что проводятся какие-то большие кровавые ритуалы. Жертвоприношения. Философский камень пытались сделать?
— Возможно. Всё, что связано было с этими ритуалами, слишком всё в Аненербе и СС было засекречено. Ведь всплыло только сейчас.
— Но... — снова встрял Саблезубый. — Как известно, получение Философского камня никакого отношения к пресловутой "жизненной энергии" не имеет...
— Это только в конце прошлого столетия стало известно и понятно. А до... Кто только не пытался воспроизвести Фламеля... Повторить его Делание.
— Получается, что успех Фламеля основан на фундаментальной ошибке? Или он знал изначально?
— На ошибке. Но успех!
— Могли ли это знать нацисты?
— Скорее всего они там были такие же "энтузиасты", как и Отто Ран — верили в то, и слышали только то, что им было удобно. А реальные сведения о нюансах Великого Делания просто отбрасывали. Так сильно им хотелось. Да и их бесноватый фюрер требовал, подгонял. Мне представляется в свете всего происшедшего, что... кто-то им донёс о ТОЙ битве. И о том, как Фламель поступил.
— Ты как-то знала или присутствовала при той его попытке?
— Полагаешь, что даже участвовала? — ехидно заметила Адель.
— А участвовала? — почувствовав настрой принцессы, вопросом на вопрос ответила Людмила.
Та фыркнула.
— Да... время было... Злое. И интересное! — с печалью в голосе ответила Адель. — Многие из нас увлекались алхимией. И я не избежала этого. К тому же я тогда была ещё очень верующая и наивная. Пыталась стихами, песнями и прямым словом остановить те зверства, что творились. Видела я много битв. И ничего в них романтичного нет. Только кровь, смерть и страдания тысяч людей. И ТУ битву, я тоже видела...
Адель тяжко вздохнула и на мгновение, сквозь эту маску двадцатилетней дурочки, проглянул её истинный возраст. Лицо заострилось, стало жёстким. Все столетия бед, что минули с Альбигойских войн, на мгновение глянули на Людмилу.
Стало страшновато.
Но ещё мгновение, и перед ними снова сидела прежняя Адель Аквитанская. Маска "истинной блондинки", которую она носила зачастую с куражом, снова закаменела на ней.
— Несмотря на то, что у меня были те же заблуждения, что и у всех алхимиков того времени, я бы никогда не пошла на такое... Чтобы использовать... Да и знала я тогда, что мне тот Камень не нужен! Точнее не так... уже начала догадываться. Это после стало всё ясным и понятным. Но...
Адель поджала губы. Видно воспоминания были для неё неприятными.
— А Фламель... Ну сама посуди: могли мы предотвратить или остановить ту битву? Да никак! Ну вот я и подложила, сама того не подозревая, идею Фламелю, что если невозможно предотвратить, то использовать — можно. Нет! Не подумай, что я прямо так ему и сказала. Сам догадливый. Я лишь посетовала, что вот... и так далее и тому подобное... такое количество жизненной энергии впустую... Ведь если бы бились за правое дело, а то за интересы одних паразитов против интересов других... Печально всё это! Ну этот ушлый и превратил всё поле боя в один большой магический круг. А заготовку под Философский Камень зарыл прямо посреди. Мне он после хвастался. Когда после уже свершения Великого Делания напился, как у вас говорят, "до полного изумления"... Вина и ещё какой-то отравы, что сам же и нацедил на своём перегонном кубе. А после... когда слегка протрезвел, ринулся описывать свои приключения. Причём, как тогда было очень престижно — зашифровал своё Делание в написанном опусе. Да так его и...
Адель махнула рукой, как будто отгоняла что-то.
— Так "Инкунабулу Чёрного Солнца", выходит, он написал? — удивившись "догадался" Саблезубый.
— Нет! Эту мерзость написали задолго до нашего рождения. Какой-то чокнутый маг из Магриба.
— То есть изначально она была написана на арабском. — как утверждение бросила Зверева.
— Истинно так! И перевёл её на латынь — Фламель. Потому, что как раз пытался создать Философский Камень, а именно этого ритуала ему не хватало. Для завершения схемы... Наивный!... И я тоже!
— Но не Грааль? Чашу он не использовал?
— А зачем ему эта Чаша?! Ведь её функционал совершенно иной, нежели приписывают ей болваны от христианства. В процессе, разработанном Фламелем, она совершенно не нужна! Да и выполнена она была задолго до того бедолаги, что после Христом назвали. Лет так за пятьсот. Если не больше... Ах да! Я же говорила...
Зверева скептически покачала головой.
— Но и Аненербе гонялись за Чашей. До конца. И легенда о её магической силе именно в этом — в продлении жизни — крайне крепка. И если Аненербе знали о том, что по сути Фламель, сделал Философский Камень не по той схеме, что им некогда озвучена, то...
— Мне представляется... СС поняв, что "что-то здесь не так", решила сама воспроизвести процесс.
— Это самое логичное объяснение того, что мы видим. Но не следует из этого же, что по сути, Фламель сделал себе... плацебо? Его Камень действительно обладает теми свойствами, что им заявлены?
— Частично.
— И вообще зачем он его делал "для продления жизни" если мы все знаем...
— Пойми: есть естественные маги — типа нас с тобой. — Адель зыркнула на тихо слушающего в сторонке Саблезубого и кивнула ему. — И тебя, Первый.
Саблезубый поморщился. Но ничего на этот раз не сказал.
Ну нравится этой Архимагессе его подкалывать. Старыми "делами, давно минувших дней". Характер у неё такой. Что поделаешь!
— ...А есть те, что стали ими практикуя ритуалы из сокровенных. Такие как Фламель. Имея маленький талант к природной магии, они могли рассчитывать на жизнь максимум лет в сто пятьдесят... ну двести как абсолютный предел. А ему хотелось жить вечно. Вот ему-то и понадобился костыль в виде Камня.
— И всё-таки не сходится....
— Весь смех в том, что он получил плацебо. И это плацебо, благодаря его жаркой вере в это плацебо, спровоцировало преобразование его организма в сторону большей восприимчивости к магии. В НИИЧАВО как раз этим занимаются...
— Слышала. Только слышала. Но не интересовалась. Ты в тех экспериментах участвовала?
— Да. И там нашли на роль подопытной мышки местного программиста. Как мне потом эти юмористы рассказали: "Если бы не получилось — Саша Привалов остался бы при своих. Просто программистом. А при успехе — получилось то, что получилось".
— То есть... Получилось?
— Да. Получился средненький волшебник. В основном за счёт ума. И сдаётся мне, что это исследование сделали не в последнюю очередь благодаря примеру Фламеля.
— Так сам Фламель, хоть, об этом эффекте догадался?
— Объяснили. — бросила Адель с таким тоном, что можно было понять "лучше бы не объясняли!".
— ?!
— Ему объяснили, а он сильно обиделся. Но магом быть не перестал. Понял, что жить может долго.
— С этим — ясно. — закруглила Зверева. — Но всё-таки вернёмся к Отто Рану. Меня интересует не нашёл ли лично он ту самую "Инкунабулу Чёрного Солнца"? В докладе...
Она кивнула на папку, в которую снова с любопытством полезла Адель.
— ...Там говорится только о том, что он "оказал сопротивление усилиям СС по поиску книги и саботировал многие из их усилий". Он, как следует из некоторых оговорок...
Адель, с задумчивым видом закивала. В это время она вчитывалась в ту страницу, что оставила перед этим и в пол уха слушала Людмилу.
— ... Он вышел на неокатаров.
— Да. Действительно. — уже словесно подтвердила Адель. — Сейчас!
Ещё пяток минут ушло на дочитывание папки.
Под конец принцесса Аквитании скривила скептическую мину и закрыла папочку.
— Вот меня и интересует, — увидев, что всё дочитано, продолжила Зверева. — Ты вывела Отто Рана на неокатаров или они сами вышли?
— Сам нашёл! Я поприсутствовала только в конце того "Марлезонского балета", что они учинили общими усилиями. Сразу же оговорюсь: никто из неокатаров не пострадал. Сказалось то, что сам Ран уже был изрядно враждебно настроен против усилий Аненербе и СС и... прокатарски!
— Как я понимаю, — вмешался Саблезубый, — неокатары лишь "дошлифовали" его изменившееся мировоззрение обратили в собственную веру?
— Как-то это было неизбежно. Особенно для такой романтической фигуры как Отто Ран.
— Как-то не сильно поверю, что в этом процессе ты не участвовала. — хитро улыбнулась Людмила. — наверняка и лапку приложила, и хвостиком повиляла...
— А как же?!! В буквальном смысле! И "лапку приложила"...
— Рыжую! — уже начала смеяться Зверева.
— ... И хвостиком пушистым повиляла. С белой кисточкой на конце! — гордо заявила Адель. — Ведь надо было доломать его представления о реальности! Тем более, что обо мне успели понарассказывать сказок из которой были близки к реальности лишь то, что я помню Альбигойские войны, что магесса и что перевёртыш.
— Отто Ран талант имел? — насторожился Саблезубый. — Имею в виду наш...
Какой "наш" было всем присутствующим ясно.
— Насколько знаю — нет! Но даже если и имел, его неокатары скрыли. И его талант и его самого.
— Так значит... — начала было Зверева, но прервалась.
— Да! В горах инсценировали ритуальное самоубийство. Оставили труп допельгангера Рана. Или, как шутники из НИИЧАВО выражаются, "дубля".
— И СС ничего не заподозрило?!
— Так всё было сделано как раз в полном соответствии с ритуалами древних катаров. Да ещё теми, что откопал сам Отто Ран!
— Тогда всё ясно... Он ещё жив?
— Вот чего не знаю, того не знаю! — немедленно засомневалась Адель. — Дальнейшей его судьбой так ни разу и не поинтересовалась.
— Судьбой такой интересной личности? Не верю! — ухмыльнулась Зверева. — С твоим-то диким любопытством!
— Да вот как-то так! — развела руками Адель. — Ведь сразу же после того, как неокатары переправили Рана в Швейцарию, а после из Швейцарии... Всё очень сильно завертелось. Война! А там уже было не до исчезнувшего, хоть и хорошего человека, но не близкого. И чья судьба как-то не вызывала сильных опасений.
— А что Аненербе? СС?
— Так я именно с ними тогда и, как вы говорите, в таких случаях, "бодалась"! Надо было обезопасить общину неокатаров. А это значит, кого-то убрать подальше из Германии, кому-то сменить образ и документы... Да ещё не упускать из виду потуги Аненербе в поисках всего, что им бы в руки допустить было бы очень нехорошо. Но... Как видишь...
