Заканчивать Николасу не пришлось. Все поняли что и как надо сделать. Уже в ту ночь стали готовиться к великой мести.
Казалось бы всё, конец истории. Николас во время пира подсыпает в вино барону сонный порошок, впускает своих друзей в замок, те вырезают нечестивцев-рыцарей вместе с их бароном и после уходят через открытые Асгердой Врата в иной мир, где никто их не достанет.
Но Николасу стало жаль детей из Хаммельна, с которыми он так сдружился, что не попадут те в райский мир. Потому и выпросил право увести детей с собой. Все с ним согласились. Потому что доброе дело задумал Николас.
И вот за два дня до той самой Ночи Открытия Врат, вечером, отправился Николас в замок барона. Он знал, что каждый вечер барон и его челядь нажираются вина. И этот пир у них шёл уже целых две недели. Никак не могли нарадоваться негодяи, что съели бедняжку колдунью и, как они думали, обрели её Силу. Только вот Силы они не обрели и не могли таким методом её обрести, да и радовались они вообще зря. Ведь скоро их ждало возмездие.
Николас играл на своих инструментах, когда слуга внёс кувшины с отравленным вином. Он видел, как то вино лилось в кубки людоедов и от этого музыка его становилась всё радостней. Но в ней же струилась и грусть по ушедшей.
Замерли рыцари слушая волшебную музыку и не заметили как один за другим они валятся в беспробудный сон, когда отхлёбывали они из своих кубков. Не насторожились они, так как видели, что товарищи не валятся замертво, а просто засыпают. Ведь это было обычным делом. Они просто подумали, что товарищи уже перебрали. И когда последний из пьянчуг уронил свою голову на стол, разразившись громогласным храпом, Николас опустил скрипку.
В дальнейшем он не участвовал. Трубадуры и без него быстро управились.
Перелез крепостную стену со спящими стражниками (их тоже напоили вином с сонным порошком), и направился к городу Хаммельн. Ему предстояло ещё одно дело.
Вошёл он в город утром, когда открылись ворота.
Естественно, что о произошедшем в замке барона никто ещё ничего не знал.
Николас не стал заходить в магистратуру. Не стал разговаривать с богатеями города, так подло обманувшими его. Он просто начал играть. Собирая вокруг себя детей. И так, с небольшими перерывами на отдых он играл весь день. И когда солнце коснулось своим краем дальних холмов он пошёл из города. А за ним — все дети города Хаммельна. Но не суждено было этим детям разделить участь крыс. Ведь Николас не был злодеем. И волшебство его музыки было таково, что никто из взрослых жителей города не забил тревогу. А когда таки взрослые очнулись от морока, было уже поздно — дети были слишком далеко.
Шли дети, во главе с Николасом долго и далеко. И лишь к полночи они, обогнув по тропе большое болото, вышли к холмам где ворожила Асгерда. Вот этот момент и увидел случайный свидетель — бродячий монах, остановившийся в тех местах на ночлег.
Отверзлись Врата. И казалось что ведут они внутрь холма. Только за Вратами были не внутренности подземного замка, а совершенно иной мир. Светлый и красивый.
Первыми прошли те, кто участвовал в уничтожении барона-злодея и его дружков — людоедов и кровопийц. Следом, те, кто возжелал пройти в другой мир. И их было много. И лишь после них, пошли дети.
Когда последний подросток прошествовал через врата, и перед ними остались лишь Асгерда с небольшой группой провожавших, колебавшийся до тех пор Николас решился.
— Я остаюсь! — сказал он, тем самым сильно удивив всех — и провожавших, и тех кто уже был за Порогом Врат. — Я выполнил свою миссию. Теперь я свободен. И от долга и от обязательств ранее принятых. Я пойду своим путём и путь мой — на юг. В Окситанию.
После уже трубадуры, со слов тех, кто провожал, кто был свидетелем событий, разнесли сказки о замке людоедов и вампиров по городам и весям Европы. Сказки те пересказывались и переиначивались. И уже значительно позже родились из этой истории сказки о Тёмном Властелине В Высоком Замке, о замке вампиров и прочей нечисти, обитавшей при Тёмном Властелине, которого победил бродячий герой. И было тех сказок великое множество в бесчисленных вариантах.
— Что за ужасы вы, маменька, Коле рассказываете? — раздалось с порога дома. У мамы как всегда слух был исключительно острый.
Мама как раз вернулась со двора — что-то там делала. И застала только конец истории.
— Да вот... Должон Коленька знать!
— Знать что?! — спросила с вызовом мама подбочениваясь на пороге комнаты.
— То, как было раньше. И почему мы так ненавидим служителей мёртвого бога.
— А причём тут мёртвый бог, если речь о Замке Людоедов?
— Так это всё про Николу Ратенфенгера. Он в городе. И наш остолоп умудрился с ним задружиться.
— Разве что... — с неохотой признала мама опуская руку. — Да всё равно! Такие истории и на ночь! Бр-р!
Бабушка хмыкнула и с вызовом посмотрела на Колю. Тот съёжился.
— Крепче будет! — бросила она.
— Нет уж о Бременских музыкантах рассказать как оно правильно было. — всё равно не сдавалась мама.
— Дык!.. А кста-ати!
— ЧТО?!! — выпучился Коля на бабушку. — И там кого-то съели?!!
Взрослые разразились смехом. Даже папа сидящий на кухне и что-то там рассчитывавший по бумагам, разложенным по столу.
— Нет. Не съели. — отсмеявшись сказала бабушка. — Дело в том, что... Мультик видел?
— А то ж! — возмутился Коля неявному навету.
— Вот! А рассказал сценаристу, как оно реально было, сам Ратенфенгер. Ведь у братьев Гримм — о том, что ту группу животных собрал именно наш Никола, — ни слова. Да и вообще о его участии.
— Да и всё равно переврали сценаристы. — добавила мама.
— Ну не без того. Но то, что он дочку местного графа увёл — факт! Все катары это знают.
— Так они до сих пор, что-ли...
— Ну... Кто был с Силой — вовремя разбежались. И затаились. — Попыталась мама изобразить знающую. Бабушка лишь с одобрением кивнула. — Только они и уцелели в бойне Альбигойских войн. А после создали своё учение, уже не называвшееся "Катары". Хотя многое от них взяли. Наверное кто-то из Детей Мокоши на них повлиял.
— И не "кто-то". — загадочно заявила бабушка посмеиваясь. — А вполне себе известный ведьмак. И вы его знаете. Оба.
— Я?!! — удивился Коля.
— Да не ты! — отмахнулась бабушка. — а батя твой.
— Да неужели?!! — раздалось с кухни.
— Родственников Дети Мокоши всех знают! — ещё более загадочно добавила бабушка. — Да ещё ТАКИХ.
— Э-э... -попыталась что-то выговорить мама, явно догадавшись о ком речь.
— Да не может быть! Он мне на этот счёт ничего не говорил! — послышалось изумлённое с кухни. Тот, похоже, тоже догадался.
— Потому, может, и не говорил, что посчитал мелким и не важным.
Под конец этой "содержательной" дискуссии, Коля уже ничего не понимал. Но что взрослых что-то изрядно удивило — факт. Да и Васька, судя по его харе, веселился от души. Наверное, нашёл всю ситуацию крайне забавной.
— Пятница
<img src=9apreljal.jpg> <img src=9apreljao.jpg>
— Глава седьмая
Где Коля хвастается, а Андрей отыгрывается
В субботу вечером папа объявил Коле, что "завтра едем в Лес, по делу". И что если есть такое желание Коля может поехать вместе со всеми. "Всеми" тут предполагалось, что едет папа, мама, Васька. И едут естественно на той же самой "Волге" Семёна Олеговича. Что и тогда, на посвящение.
Коля удивился. Но так как желание пошататься по лесу было большое, немедленно согласился изобразив радость. Да и сама радость была не только от того, что будет ему где поприключаться — а в лесу было где и как — но и потому, что, похоже, до родителей так и не дошли его с Андрейкой, приключения в школе.
А там вышла ещё та сатанизма...
Началось в пятницу.
С утра пораньше, когда вся троица сошлась на детской площадке.
— Ты чё такой... радостный? — удивился Андрей увидев сияющую физиономию Коли.
— Да так... Кое-что узнал. — нагнал тот таинственности.
— Что такое?! — тут же воспылала любопытством Ирина.
— Э-э... Ну... Я с интересным человеком познакомился! — сказал он подмигивая Андрею и старательно пряча взгляд от Иры. Вот что-то не хотелось говорить при ней. Ведь мама у неё была... Из той самой "конторы", из-за которой у него на руках наручи-ограничители. Потому и решил перестраховаться, не говорить при ней чего-то важного и компрометирующего. Ведь наручи навесили не потому, что хулиган, а потому, что колдовал! А новости для Андрюхи как раз касались того самого предмета — как колдовать.
Ну а для отвода глаз — рассказал в красках вчерашнее приключение. У Ирки глаза уже в самом начале стали круглые-круглые! Особенно когда Коля стал хвастаться тем, кем оказался тот самый Дудочник. Особо подчеркнул, что "это тот самый, который в мультике про Бременских музыкантов" и что "там всё правда, потому что он сам лично рассказал рисовавшим мультик".
Андрюха долго с недоверием переспрашивал: "Да ладно! Не врёшь?!". Но потом обратил внимание на Иру. Та уже не раз Андрею предметно показала, что умеет влёт распознавать лгут ей или нет. Чем и заработала у Андрея негласное прозвище "ходячий детектор лжи".
А уж когда это до него дошло, был сам поражён. До глубины души. Да так впечатлился, что начисто забыл про всякие Колины намёки и подмигивания.
В классе, кстати, две кумушки с задней парты также обратили внимание на то, что Ира на Колю как-то странно посматривает — снизу вверх и с превеликим почтением. Да и сам Коля выступал весь аж распираем от важности. Почему-то он не вчера, а именно сегодня, в пятницу, полностью осознал с какой легендарной личностью не только познакомился, но и умудрился сдружиться. И понял это по круглым глазам своих друзей по их придыханию, когда они пытались вызнать как и им самим получить маленький кусочек Колиной славы. Как они осторожно и с малой надеждой пытались вызнать как самим тоже набиться к Ратенфенгеру в ученики. А ведь тогда, возле церкви и на реке, он выглядел как совершенно обычный человек. И не скажешь, что за ним ТАКАЯ слава и ТАКИЕ приключения.
Коля, старательно держа спину прямой, задирая нос, подошёл к своей парте и "со знанием дела" поставил на неё свой портфель.
— Чего это он? — полушёпотом спросила Юля у Иры.
Перемена в лице Иры была мгновенная. Та влёт сообразила, как может подняться в самооценке прямо сейчас и намного. Ведь она знала ТАКУЮ новость!
— Ратенфенгер в городе! Вот! — выпалила она эту новость как будто сообщала важнейшую мировую тайну.
— А-а?!! Чего? — не поняла Юля. — Какой такой Ратенфенгер?!
— Ну темнота! Тот самый, который из Гамельна! — продолжила давить на неё Ира.
— Ратен.... Фенгер... — по слогам произнесла Маша, изучавшая немецкий. — Из Гамельна? Крысолов из Гамельна?
Теперь и до Юли дошло.
— А он разве до сих пор живой?
— Ищ-що как! — не выдержав зашипел возмущённо Коля на такое явное неуважение к кумиру. — У него этот... который... подряд! Вот! От ГорСовета! На изничтожение крыс!
— И как? С крысами... — недоверчиво спросила Маша.
— Он их всех в реке утопил! — понизив для чего-то голос выпалил Коля. — Сам видел!
— Да ну?! А ты тогда тут причём если только видел? — не сдавалась Юля.
— Так он не только видел, но и успел набиться к нему в ученики! — "сдала" его Ира.
— Ты лично видела? — ещё более скептически спросила Юля.
— Он сказал! — тыча пальцем в Колю как обвинение высказала Ира.
— Не знала что ты умеешь распознавать... И когда тебя успели научить, если ты не Статусная? — с немалым удивлением спросила Юля.
— Хм! — задрала носик Ира. — Если ваши — Статусные, то моя мама — Эксперт-криминалист! Она всё знает! Вот!
— Ведьма и эксперт-криминалист? — с ещё большим подозрением спросила Юля. — И она случаем не в той самой конторе, которая по контролю за нами?
— Угу! В том самом, которое "Ка"! — явно хвастаясь выпалила Ира.
— Во, чего мы не знали! — изумилась Маша и тут же домыслила. — И это не из-за тебя ли, случаем, на Колю наручи навесили?
Да: "язык мой — враг мой!". Маша только вымолвив сообразила, что сделала большую глупость. Ира с полоборота перешла в состояние "злобная фурия". Юля еле успела её остановить.
— Ну нет, так нет! — торопливо сказала она выставив обе ладони в сторону подпрыгивающей Иры. — Что, просто сказать нельзя? Что, язык отсохнет? Зачем так сразу и в драку?!
Ира остановилась. Посверлила яростным взглядом обоих кумушек и медленно выпустила воздух из груди.
— И нечего меня сдерживать! Я тебе не тренажёр по отработке щитов!
На последние слова Коля, и так внимательно прислушивающийся к перепалке, навострил уши.
— И вообще! — перевела Ира злой взгляд на Машу. — Выбирай выражения, а то следующий раз — порву! На лоскуты!
Маша растерянно глянула на внезапно разозлившуюся Иру и покосилась на сильно заинтересованную физиономию Коли. Тот тут же посмурнел и тоном завзятого эксперта вымолвил.
— Может! Лично видел.
И кивнул для весомости, припоминая как Ира приложила Шпинделя заклинанием "стан". Последнее было важно, так как если Юля определяет, также как Ира, ложь и правду...
— Бедная Димоева! — расслабляясь и начиная веселиться вымолвила Юля.
— И Журкина тоже. — добавила Маша и обе рассмеялись.
Ира, медленно расслабляясь тоже стала подхихикивать.
Но продолжение было.
И какое!
Как обнаружил Коля уже на первой же перемене, Андрей, под впечатлением от рассказа о Крысолове, полностью забыл намёки. Он даже не сразу понял о чём речь. Коле пришлось оттаскивать друга подальше от одноклассников и полушёпотом втолковывать.
— Так вот! Я те грю! То, что я теперь знаком с Николаем Генриховичем и он меня обещал обучить — фигня! Так, просто: фигня!
— А чё не фигня? — с подозрением оглядываясь на свой класс спросил Андрей.
— А то, что мы просто валенки! Ведь ворожить мы можем не только на кого-то, но и на себя. И я, вчера опробовал: кандалы...
Коля красноречиво поднял руки на уровень пояса, показывая запястья, где торчали наручи.
— ...Они не препятствуют, если я буду себя лечить или колдану чё-нить такое...
— А нас не порвёт? — засомневался Андрей имея в виду вполне конкретное, отработанное друзьями, заклинание.
— Так ведь не обязательно "силу ветра" на себя!.. А и... её тоже можно. Просто надо знать как. Мне вчера два перца из второй школы объяснили на пальцах... Ага. Они тоже... наши оказались. Я просто не всё рассказал.... До той церквухи их встретил... Но это всё фигня, главное, я уже дома сообразил что они мне сказали.
Коля ещё сильнее понизил голос и Андрею пришлось сильно напрячься чтобы во всегдашнем оре школьников на перемене услышать что ему говорят.
— Всё просто как валенок! Прикинь! Помнишь как я тебе показывал как лечить? Себя.
— Угу. — заинтересованно согласился Андрей, перестав оглядываться.
— Так вот... Ведь можно усилить себя. Ненадолго. Но если ты... А... Ну представь, что ты бьёшь кулаком. Но силу свою, колдунскую, посылаешь во всю руку...
