Горошину не предлагать!

На следующий день Ирри залезла на самую высокую сосну и... не увидела ничего. Вокруг плескалось зелено-голубое море из верхушек деревьев, со всех сторон уходящее в горизонт. Куда же они зашли? "Папа?" — попробовала она позвать его, но отзвука не услышала. Да что же такое, что Элоэн, что отец, пропадают! Она даже на макушку самой высокой сосны залезла, а мыслесвязь все равно не ловится!

Ирри посмотрела в ту сторону, куда ее тянуло все сильнее. Не сердце, не интуиция, а что-то другое. Такое питание при ее активном передвижении она долго не выдержит, поэтому нужно торопиться.

Чтобы ускориться, она предложила Ки менять бег на шаг и наоборот. Теперь они передвигались быстрее, но и спать вечером свалились полумертвые. Ки, несчастный забитый ребёнок, слушался ее беспрекословно. Жалость к нему и постепенно развивающаяся привязанность каждый раз подвигала ее лишний раз его приласкать, отчего он довольно жмурился, как маленький котёнок.

На следующий день они в просвете увидели пустое пространство, без деревьев! Расщелина!!! Так обрадовались с Ки, будто их уже нашли и прыгали как дети. Ну да, ведь они и есть... Но выбежав туда, опять сели на пятые точки, непонятно, насколько далеко отошли от места, где их покинули Ларрдан и папа, и в какой стороне это, вдруг они ходили кругами? Но чувство, направлявшее Ирри, стало сильнее, и она двинулась дальше, на юг — смогла сориентироваться по Араве.

Часа через два услышала душещипательный крик и в нем была только обреченность и жажда жизни. Ирри опрометью бросилась бежать, крикнув Ки, чтобы догонял.

Скоро Ирри услышала плач, она остановилась и стала смотреть вниз и оттуда раздавалось жалобный вой. О Боже, там котёнок! Ирри заглянула в расщелину. Ух, здесь она оказалась глубже и внизу текла река с бурлящими порогами и камнями. Котенок же притулился на маленькой ступенечке, образованной корнем росшего на почти отвесном склоне кустарника. Малыш был взъерошенный и едва мог держаться за этот куст. Ирри распласталась рядом с расщелиной, постаралась слиться с землей и словно свое тело построить ступенями вниз. Это было тяжело — менять веками выверенную форму рельефных линий. Она была вся мокрая от усилий, решила отдохнуть и посмотрела вниз. Весь ее труд выразился в небольших выемках в склоне, что можно было опираться на них при условии натянутой веревки сверху. Где ее взять? Ки догнал ее и она объяснила ему, что хочет. Мальчик подумал и предложил зацепиться хвостом за дерево и, свесившись, держать ее. Они связали свои плащи на случай нехватки их тел и Ирри начала спускаться. Как они и подозревали, плащи понадобились. Ирри спускалась вниз и думала, насколько у Ки сильные руки?

Она длостигла места, где висел котенок, но не могла его взять. Теперь оставалось ждать, поймет он, что делать или нет.

Котенок, ха, он оказался не таким уж и маленьким, как ей казалось по его испуганному писку, внимательно смотрел на Ирри светлыми орехово-коричневыми глазами. Это был малыш крупной кошки сравнимый со львенком, месяцев трёх, практически, белоснежный, только нос и кончики ушей имели бежевый оттенок.

— Ползи ко мне, и садись на плечи, понял? — спросила она его и приготовилась сказать это еще раз, как зверь сделал один единственный прыжок, вцепившись ей в ногу. У Ирри из глаз брызнули слезы от боли, но она прикусила губу — по другому никак не могло получиться, понимала это. Она отвела ногу вбок, чтобы котенку было удобнее и он пополз вверх, впиваясь острыми коготками в ее тело. Когда он застыл на плечах, обхватив крест накрест ее шею, Ирри решила подниматься. Но руки маленького Ки не внушали ей доверия, поэтому она облегчила свой все и, понадеявшись, что получилось, стала карабкаться вверх. Вот уже теплые руки нажонка и она крепко сжала его запястья. Мальчик медленно стал их вытягивать вверх, отводя от выемок. Ирри зажмурилась, ей осталось только верить Ки, что он вытащит их. И он справился. Они рухнули , обессиленные на землю, и спасенный котенок с ними рядом. Его сначала трясло от испытанного потрясения, но постепенно он успокоился и... Ирри провалилась в сон.