Рунослед тоже оценил книгу, правда, в несколько ином смысле: ему больше понравилась кожаная обложка, на которой можно было удобно свернуться и дремать.

— Соня, тебе бы все поспать да поспать... — пробормотал юный маг, беря в руки еще одну коробку.

На сей раз подарок был от Ремуса Люпина. Оборотень в коротенькой записке поздравлял крестника с Рождеством и извинялся за то, что не сможет его навестить. А в присланной им темно-синей коробочке обнаружился стеклянный шар на подставке, внутри которого находился миниатюрный Хогвартс, перед которым, на заснеженной полянке сидел маленький волк. Гарри несколько раз перевернул шар, пока на игрушечный замок не посыпался снег.

— Красота! — восхищенно произнес мальчик, глядя, как волк оживает и начинает с радостным, совершенно собачьим лаем, скакать по полянке и ловить пастью снег.

Последним был подарок от Лили Поттер. Мама осталась верна себе: она прислала Гарольду теплую, подбитую мехом мантию и тот самый "анемон-большеглазку", который мальчик изучал на самом первом уроке травологии. Растеньице выглядело довольно крепким, несмотря на то что оно пережило перелет на холоде. Похоже, миссис Поттер наложила на большую коробку, в которой и отправляла анемон, консервирующие чары.

Сам же Гарри Поттер на подарки тоже не скупился: Рону он буквально на днях отправил набор дорогих небьющихся флаконов для зелий и несколько особых ингредиентов, собранных самим мальчиком в Запретном Лесу. Вместе с подарком для Уизли Гарольд отправил и небольшую посылку Драко Малфою: амулет, который должен был помочь блондину справиться с его буйными эмпатическими способностями и сдержать их.

Праздничный завтрак проходил весело. Факультетские столы из Большого Зала убрали, и все оставшиеся на каникулы в замке студенты сидели за одним большим столом с преподавателями. Справа сидели несколько гриффиндорцев, в числе которых были и неугомонные близнецы Уизли, рядом с ними скромно ковырялись в тарелках когтевранцы. Из Пуффендуя, что примечательно, никого не было.

— Спят еще, наверное, — пожал плечами на это Флинт, который тоже почему-то решил на праздники домой не ехать. Сам он свое решение объяснил как-то излишне туманно, но это мало кого интересовало. — С Рождеством тебя, кстати, Поттер.

— И тебя, — буркнул Гарольд, осматривая стол в поисках чего-нибудь вкусненького.

Впрочем, рождественское меню в выгодную сторону отличалось даже от того, что было на банкете по случаю начала учебного года.

— А ты уже с книжкой? — все с той же усмешкой поинтересовался Маркус. — Очередное чтиво? Размерчики, конечно, у твоей "энциклопедии" вполне приличные. Как только ты ее таскаешь с собой?

— Да вот как-то умудряюсь, знаешь ли. Кстати, что сегодня делать собираешься?

— Пока еще не знаю. Нам на каникулы горы домашнего задания дали, так что, наверное, засяду за писанину... а, может, и прогуляемся с друзьями в Хогсмид...

— Куда?

— В Хогсмид. Это волшебная деревенька неподалеку от Хогвартса. Туда ходить только с третьего курса разрешают.

— А-а! Ясно.

Гарри, вспомнив про зелье, задумчиво оглядел небольшой полупрозрачный флакончик и залпом его выпил. Рон все-таки был полностью прав: зелье на вкус оказалось просто отвратительным, и слизеринец поспешил запить его апельсиновым соком.

* * *

Каникулы проходили как-то неожиданно тихо и спокойно: за чтением новой книжки, прогулками по замку, чаевничанием у Хагрида... и отработками у Филча. Впрочем, чаще всего Снейп снимал его с этих отработок и забирал к себе в кабинет нарезать ингредиенты, или просто изучить какое-нибудь новое зелье. Гарри, если честно, сам особенно не понимал, зачем в таком случае надо было ему отработку назначать? Видимо, зельевар тоже задавался подобным вопросом, но решил ничего не менять.

Однако идиллия скоро кончилась. Ни с того ни с сего в замок вернулся Джереми, который все оставшееся до учебы время тратил на то, чтобы вывести своего брата из себя и выискивал Гарольда по всему замку. Слизеринец тоже не оставался в долгу, устраивая "гриффиндорскому Крысу" такие гадости, по сравнению с которыми шутка, проделанная на зельях в первые дни обучения, была просто ерундой.

Но скоро Гарри начал замечать, что с его братом творилось что-то странное: Джереми ходил отрешённый, как сомнамбула, мало воспринимая происходящее вокруг и даже почти перестав обращать внимание на издевающихся над ним слизеринцев, что само по себе было странно. Конечно, состояние брата было наименее важной из всех проблем Гарри Поттера, и если бы не случайность, то он бы так и не понял, в чем дело.

В один из вечеров после приезда своего брата Гарольд, возвращаясь с очередной отработки у Филча (на этот раз он чистил награды) слишком увлекся прогулкой по ночному Хогвартсу и едва не натолкнулся на патрулирующую коридоры МакГонагалл. А поскольку время было далеко не детское, и отделаться от профессора трансфигурации простой отговоркой не получилось бы, слизеринец предпринял попытку к бегству. И, крепко прижимая к себе ставший за несколько дней обожаемым талмуд по истории магических искусств, который он с собой носил практически везде, мальчик рванул по коридору. Завернув за угол, он нырнул в первую попавшуюся дверь и тихонько закрыл ее за собой.

Отдышавшись, ибо встреча с "любимым" преподавателем порядочно сбила дыхание, Гарри огляделся. Он оказался в одной из классных комнат замка, которая, однако, судя по слою пыли на составленных в углу партах, очень давно не использовалась. И ничего особенно примечательного в классе не было бы, если бы не какой-то гигантский предмет, стоявший у стены, накрытый длинным серым чехлом. Положив на одну из парт свою книгу, Поттер осторожно стянул чехол. Перед ним оказалось огромное зеркало, высотой до потолка, в золотой раме. Зеркало стояло, опираясь на подставки в виде когтистых львиных лап. На верхней части рамы была выгравирована совершенно непонятная надпись, заканчивающаяся одним-единственным словом, выделяющимся среди других: "Еиналеж".

Гарольду стало интересно: перед ним явно находился какой-то древний артефакт, но вот в чем его особенность? В чем сила? Прислушавшись, не идет ли кто-нибудь по коридору, слизеринец подошел ближе к зеркалу, ожидая увидеть что-либо необычное. Но на зеркальной поверхности отражался только он сам: встрепанный мальчишка, стоящий посреди пыльной комнаты.

Но от зеркала все же исходила какая-то таинственная энергия, поэтому, решив воспользоваться самым простецким методом проверки на магию, мальчик осторожно прикоснулся к серебристой поверхности. Снова ничего.

Не на шутку заинтригованный Гарри Поттер сломя голову бросился в слизеринскую гостиную за волшебной палочкой. Почти на середине дороги он вспомнил, что оставил "Историю" в той самой комнате, и ускорил бег. Но вернуться в класс с зеркалом в тот вечер Гарольду не удалось из-за Снейпа, внезапно наткнувшегося на своего студента и отправившего мальчика спать. Когда же на следующее утро слизеринец с большим трудом отыскал нужную классную комнату, книги в ней уже не было. Поттер расстроился, потому что найти подарок друзей не предстояло возможным: не работали даже простейшие манящие чары. И сколько бы он не приходил к этому странному зеркалу, часами проводя около него в странной полудреме, ничего не менялось...

...Поэтому неделю спустя, оказавшись у той самой комнаты при тех же обстоятельствах, Гарри невольно принял это за нечто, связанное с волей провидения, и притаился за горой парт, ожидая сам не зная чего.

Через некоторое время дверь сама приоткрылась и тут же захлопнулась. Не успев удивиться подобному явлению, Гарри увидел, как буквально из воздуха возник его порядком осунувшийся братец. С плеч Джереми буквально стекла на пол серебристая мантия.

"Мантия-невидимка отца!" — едва удержался от восклицания Гарольд. Так вот кому ее подарил Джеймс Поттер!

Джереми же, тем временем, поступил уж совершенно непонятно: он достал из-за пазухи какую-то огромную книгу и с благоговейным видом положил ее перед зеркалом. В книге слизеринец мгновенно узнал свою потерянную "Историю", которую он уже и не надеялся найти. Гнев вскипел в мальчике почти мгновенно, и с тихим шипением он бросился на брата, сбив его с ног. Гриффиндорец, до сих пор не знавший, что в комнате есть кто-то, кроме него, сначала испугался, но потом, увидев своего противника, резким ударом оттолкнул его в сторону.

— Ты? Какого черта? — прорычал гриффиндорец.

— А какого черта ты украл мою книгу? — бросил в ответ Гарольд.

— Она не твоя! Я ее здесь нашел! Она от Зеркала!

Мальчики снова сцепились.

— Что за чушь ты несешь? — прошипел в перерывах между ударами слизеринец. — Я ее здесь оставил, а ты пришел и забрал!

— Лжешь! Она тут была! Благодаря ней Зеркало показывает...

Внезапно мальчиков буквально отбросило в стороны какой-то неведомой силой.

— Я бы рекомендовал вам, молодые люди, решать подобные вопросы более мирным способом. Особенно учитывая, что вы братья, — из тени вышел Альбус Дамблдор.

Оба Поттера мгновенно замерли.

— Я вас здесь не видел! — воскликнул Джереми.

— Для того чтобы становиться невидимым, мне не нужная зачарованная мантия, — мягко улыбнулся Дамблдор. — А вы, как я вижу, нашли зеркало Еиналеж.

— Я не знал, что оно так называется, сэр, — уже более почтительно произнес гриффиндорец.

Гарри же скосил глаза на надпись на раме зеркала. Там тоже было это слово — "Еиналеж".

"Возможно, эта надпись касается зеркала, и ее стоит расшифровать", — размышлял юный слизеринец.

— Итак, что же на ваш взгляд, мальчики, показывает нам Еиналеж? Гарри? Джереми?

— Я в нем ничего не увидел, кроме своего отражения, — отрезал Гарольд, продолжая и так и эдак прокручивать в мыслях надпись.

— Надо же! — директор Хогвартса, похоже, испытал неподдельное удивление. — А ты, Джереми? Ты видел что-нибудь необычное?

— Да! — мальчик с чувством собственного превосходства глянул на брата. — Только я вам сказать не могу: вдруг не сбудется? Это зеркало ведь показывает нам то, что должно случиться?

— Не совсем. Кстати, эта замечательная и необычная книга действительно принадлежит твоему брату, Джереми, и не имеет к зеркалу никакого отношения.

Гриффиндорец что-то буркнул и отвел взгляд, не глядя на то, как Гарольд бережно подбирает "Историю магических искусств" и отряхивает ее.

— Давай-ка я попробую навести тебя на правильную мысль. Самый счастливый человек на земле, тот, у которого все есть, увидит в зеркале самого себя, такого, какой он есть на самом деле. Как, вот, например, твой брат.

Слизеринец невольно вздрогнул, поднимая взгляд на Дамблдора.

— Я что, самый счастливый? — удивленно произнес он.

— Счастье — понятие многогранное, — пожал плечами старец. — Но, похоже, так оно и есть, юноша. Так что вы надумали насчет Еиналеж? Вы поняли, в чем его сила?

Джереми пожал плечами. Гарри же еще раз посмотрел на надпись.

— "Желания ваших сердец я сквозь лица читаю и отражаю" — это ведь о Еиналеж? — внезапно спросил он. — Зеркало показывает только самые сокровенные желания, так?

— Ты на удивление четко расшифровал эту надпись, — директор Хогвартса заговорщически подмигнул слизеринцу. — Однако Еиналеж не дает нам ни знаний, ни правды — оно отражает всего лишь желания. Поэтому очень многие сломали себе жизнь из-за него, не в силах оторваться от тех картин, что показывало оно. Другие же сходили с ума, оттого что не могли понять, сбудется ли предсказание Еиналеж.

Оба брата невольно переглянулись.

— Я хочу вас уведомить, что завтра зеркало перенесут в другое помещение, — произнес тем временем Альбус Дамблдор. — Я прошу вас, и тебя, Джереми, в особенности, больше его не искать. Возможно, если вы снова столкнетесь с ним, мальчики, то будете знать, что делать, и не поддадитесь обману снов и мечтаний. А теперь, почему бы вам не отправиться по спальням? Время позднее, молодые люди!

Дамблдор снова улыбнулся мальчикам.

— Рекомендую, Гарри, в следующий раз не оставлять такую прекрасную и мудрую книгу где попало.

Слизеринец, сощурившись, глянул на директора и, фыркнув, вышел. У него было достаточно времени, чтобы разобраться во всем этом.

Глава 16. Тайна Фламеля.

После знаменательного похода к зеркалу Еиналеж, Гарри Поттер зарекся шататься ночами по замку. Впрочем, он все равно не мог утерпеть и, даже возвращаясь с порядком надоевших отработок, предпочитал делать порядочный крюк по коридорам, а не сразу спускаться к лестницам в подземелья.

Каникулы медленно подходили к своему логическому завершению. В Хогвартс начали потихоньку съезжаться ученики, и за завтраком Большой Зал снова стал наполняться гомоном. Для Гарри последние деньки рождественских каникул ознаменовались приездом матери. Лили Поттер наконец-то вырвалась с работы и в последний день каникул навестила сына. Причем, только того, который учился в Слизерине.

Неразлучный со своим талмудом по "Истории магических искусств" Гарольд, с самого утра забившийся в дальний угол гостиной Слизерина в надежде, что его никто не будет беспокоить, был оторван от чтения Северусом Снейпом.

— В следующий раз буду отталкивающие чары накладывать, — пробурчал мальчик, поднимаясь с кресла навстречу декану.

— Сомневаюсь, Поттер, что они у тебя получатся, — хмыкнул Снейп. — Идем в Большой Зал: к тебе пришли. Рекомендую одеться потеплее. И оставь, наконец, свою книгу! Никто ее красть не собирается!

Слизеринец на это только закатил глаза, но "Историю" все же оставил на столе.

— А кому это я так срочно понадобился? — невинно осведомился он.

— Придешь — увидишь.

Зельевар быстрым шагом покинул гостиную, а за ним, косясь на стол и прикидывая, не наложить ли на него какие-нибудь чары, последовал Поттер. Он сбегал в спальню за шарфом, перчатками и утепленной мантией и натягивал на себя всё это, чуть ли не бегом догоняя своего декана.

— Профессор, а почему вы уверены, что отталкивающие чары у меня создать не получится? — внезапно заинтересовался Гарольд.

— Ну, я, конечно, не учитываю, что первокурснику на них элементарно не хватит сил, и не говорю, что тебе они в принципе не должны быть знакомы. Все дело в том, Поттер, что ты отвратительно колдуешь.

— В смысле? — мальчик опешил от такого заявления.

— Возьмем, например, дуэли. Ну кто так сражается?

— Вообще-то, сэр, я на дуэли с вами сражался полгода назад. Больше вы в моем исполнении боевой магии не видели. Да и к тому же, что значит "отвратительно колдую"? Я очень даже...

— Поттер, угомонись. Если ты считаешь, что для исполнения заклятий нужно только зазубрить формулы и взмахи палочкой, то ты не прав. Волшебника и то, что он может, в первую очередь определяет стиль его колдовства.

— Чего-чего? Какой еще стиль?

— В том-то и вся проблема, что ты, в сущности, из-за своего отрывочного самообразования посредством родительской библиотеки, ничего толком не знаешь. Поэтому приведу наглядный пример: твой друг, мистер Уизли, и его попытки переучить трансфигурацию. У него абсолютно ничего не получается, а знаешь почему? Он колдует совершенно по-другому, нежели нужно для магии превращений.