Поттер упорно продолжал смотреть в зеркало. Несколько секунд ничего не менялось, а затем вместо их "троицы" возник он сам, корпевший над каким-то пергаментом. Рядом, на большом столе из темного дерева, в центре какого-то странного аппарата лежал алый полупрозрачный камушек. Периодически в сосуд, который под этим аппаратом стоял, по нескольку капель падала серебристая жидкость, очень сильно смахивающая на кровь единорога.
Все это навело юного мага на определенные мысли, точнее, на то, как эти самые мысли влияют на показываемые зеркалом картины. В первый раз он думал о том, что будет делать с друзьями после окончания школы. Мысли, конечно, были совершенно не к месту (неизвестно еще, окончит ли он хотя бы первый курс), но, чтобы снять напряжение, хотелось подумать о чем-то сильно отвлеченном. Второй раз мысли слизеринца вернулись к камню и к тому, что с ним можно было бы сделать (но, опять-таки, его же еще сначала добыть надо). Поскольку третий раз за все платит, Поттер решил попытаться себе представить, как он этот камень добывает всеми правдами и неправдами. И, о чудо, картина в зеркале снова изменилась: он видел самого себя, такого же измотанного и уставшего от постоянного напряжения. Но вот отражение, скосив на секунду глаза в сторону занимающегося поисками тайников Квиррела, залихватски ухмыльнулось и засунуло руку в потайной кармашек мантии, который сам Гарри сделал два дня назад, экспериментируя с некоторыми трансфигурационными чарами. Отражение, продолжая ухмыляться, продемонстрировало алый камень, а затем, подмигнув, спрятало его обратно. В ту же секунду Гарольд почувствовал, как этот самый карман тяжелеет.
Слизеринец чуть не завопил от избытка чувств. Догадался-таки! Получилось! Мальчик тут же обернулся, надеясь, что его вспышку "беспричинной" радости никто не заметил. Джереми судорожно дергался: чары оглушения, похоже, начали проходить. Странно, обычно они держатся дольше... Квиррел это заметил и исправил ситуацию, связав гриффиндорца.
— У меня нет времени постоянно отвлекаться... — пробормотал он. — Ну, Гарри, ты закончил?
— Я? Э-э-э... тут какая-то очень сложная защита. Ничего толком определить не могу, но все точно завязано на мотивации и мыслях.
— Хорошо, проследи пока за братом, мне, похоже, придется самому разобраться с этим зеркалом...
...Естественно, при Гермионе о Философском камне он умолчал и просто сказал, что начал догадываться о том, как камень можно извлечь из зеркала.
— А тут сработали следящие чары, и мы поняли, что вы, ребята, уже на подходе.
Слизеринцы дружно переглянулись.
— Жалко все-таки, что Философский камень уничтожен, — покачала головой Гермиона.
С соседней кровати раздался оглушительных чих.
— М-да, конспиратор из тебя никакой, — презрительно фыркнул Рон. — Ну, Крыс, как дела?
Из-за ширмы показался взъерошенный гриффиндорец в пижаме.
— Отвратительно. А все из-за вас!
— Ну, да, это ведь мы тебя заставили... можно сказать, силком потащили к Пушку, — усмехнулся Гарри. — Знаешь, братец, давай-ка успокаивайся и не закатывай истерик. Постыдился бы — тут, между прочим, девочка.
— Джентльмен чертов! А ты, Грэйнджер, вообще натуральная перебежчица. Для тебя все очень просто: кто сегодня герой, с тем ты и дружишь!
— Неправда! — взвилась Гермиона. — Я не перебежчица! Это ты трус, который прячется за чужими спинами!
— Ах ты...!
— Мистер Поттер, соизвольте вернуться на вашу койку. Вам, насколько я знаю, предписан пастельный режим, — в Больничном крыле объявился Снейп.
— Куда же мы без вас, профессор? — развеселился Гарольд. — Никак отчитывать пришли?
— Вас отчитывать бесполезно, — отрезал декан Слизерина. — А, вам, мисс Грэйнджер, еще раз сказать? Посещение обоих Поттеров только с разрешения мадам Помфри.
— Но, сэр, она же меня в жизни не пустит!
— А что вы тогда здесь забыли? Или хотите, чтобы в преддверие банкета ваш факультет лишился пары десятков баллов?
Девочка ойкнула и, кивнув на прощание мальчикам, скрылась.
— Так, Поттер, я требую от вас объяснений. Какого Мерлина вы отправились с Квиррелом?
— Ну, знаете, сэр...
— Нет, не знаю. Вы что, забыли мое предупреждение?
— Сэр, вы же не исключите нас прямо перед самым концом года? Ведь мы не дали Волан-де-Морту захватить камень! — воскликнул Рон.
Зельевар поморщился.
— Не орите, Рональд, я глухотой не страдаю. К тому же, я вынужден признать, что вы, оказывается, хоть что-то изучали в течение года. Не хочется как-то исключать из школы тех, кто хоть чем-то полезным занимался во время учебы.
— Ну вот, начали за упокой, а кончаем за здравие, — хмыкнул Драко.
— Тем не менее, неплохо бы с вас за эту выходку еще сотню баллов снять. Но тогда Слизерин окончательно уйдет в минусовой отрыв от остальных факультетов, чего бы мне совершенно не хотелось.
— Кстати, ты знаешь, последний матч-то не состоялся! — шепотом сообщил Гарольду Рон Уизли.
— Да? А что же это нас спасло от громкого позора?
— Спасло... пессимист ты... ну, короче, дело в том, что Крыс-то ведь ловец Гриффиндора, а запасного у них нет. Вот они на поле-то и не вышли. А МакГонагалл, когда узнала, куда именно он делся, сказала, что, мол, это особый случай и матч придется отменить и что все это не шутки... В общем, целую лекцию прочитала. Я все это от Флинта узнал. У нас в гостиной последние дни такой ор стоял, ты просто представить себе не можешь!
— Вы закончили обсуждение квиддича? — ехидно осведомился как всегда все услышавший Снейп. — Поттер, вас к вечеру выпишут, так что извольте быть на банкете.
— Да на каком банкете, скажет мне кто-нибудь или нет?
— На банкете, посвященном концу учебного года, — профессор развернулся и вышел, хлопнув дверью.
— Фу-ух, отмаялись, — пробормотал Рон. — Я-то ожидал, что нас так отчитают...
— Да ну, Снейпу, наверное, надоело уже нам постоянно мозги вправлять, — отмахнулся Гарри.
Откуда-то сбоку, из комнат мадам Помфри, примыкавших к больничному крылу, раздались голоса:
— Господин директор, я не могу сказать, что совершенно против, но тут и так постоянно кто-то объявляется, а мальчикам нужен покой. Хотя бы до вечера. Я уже не говорю о том, что сначала мистер Уизли, а теперь еще и мистер Малфой здесь буквально днюют и ночуют! Это же безобразие!
— Моя дорогая мадам Помфри, что я могу сделать? Мальчики беспокоятся за своего друга!
— Но у Джереми Поттера друзья куда более спокойные и не разу режима не нарушали! Они, наверное, ждут, когда мальчик выпишется, чтобы пообщаться с ним...
В поле зрения слизеринцев появился Дамблдор.
— Профессор! — радостно воскликнул Джереми.
— Только ненадолго, — сварливо произнесла медсестра.
— Обещаю, — кивнул директор. — Итак, молодые люди, добрый день. Очень рад, что все обошлось, и вы находитесь в добром здравии.
Драко поморщился.
— Сэр, я хотел вас спросить, — Крыс явно пытался завладеть вниманием Дамблдора. — Что случилось с Философским камнем?
— Увы, — директор Хогвартса присел на свободную кровать. — К сожалению, он был уничтожен вместе с зеркалом.
Рон тихо прыснул и начал с отвлеченным видом что-то насвистывать.
— А они, между прочим, пытались его себе забрать! А этот, — взмах руки в сторону приподнявшего брови Гарольда, — даже сначала Квиррелу помогал!
— Ну-ну, Джереми, я уверен, твой брат это сделал исключительно потому, что хотел отвлечь внимание...
— Он меня связал и оглушил! — продолжал гриффиндорец.
— Иначе бы профессор Квиррел мне не поверил, — отрезал Гарри.
— Вот видишь, все очень просто. К тому же, я больше не за камень беспокоюсь, а за вас, молодые люди. Вы все были в очень плохом состоянии, особенно ты, Джереми.
— Но, сэр...
— И вы гораздо важнее, чем Философский камень. Цените друг друга и ваши жизни, молодые люди, это очень важно. Кроме того, этот камень не такая уж и замечательная штука... оберегать его постоянно надо, следить, чтобы он не попал в руки таким, как Волан-де-Морт.
— Профессор, а можно вопрос? — теперь уже на своей кровати завозился Гарольд. — Волан-де-Морт опять выжил? Он не погиб?
— Увы, нет, Гарри. Как выжил он десять лет назад, так, похоже, и в этот раз. Он не является живым существом в полной мере, поэтому его нельзя убить. А вот Квиррел, брошенный своим безжалостным господином, действительно погиб. Но это тоже не так уж и плохо. Вы сумели отдалить возвращение Волан-де-Морта еще на некоторое время. А это значит, что спасли жизни людей, которые могли погибнуть.
Джереми аж надулся от гордости.
— А зачем ему вообще потребовалось нас убивать? — слизеринец не мог угомониться, хотя Рональд и Драко его уже успели одернуть. — Тогда, десять лет назад? Что это за дурацкое пророчество, из-за которого он пришел в Поттер-мэнор? Мне говорили только о том, что оно есть, но ни слова о его содержании.
— Увы, на это я ответить пока не могу, — вздохнул старец. — Возможно, когда вы будете старше... я, конечно, понимаю, что звучит это несколько неприятно... но, когда вы будете готовы узнать свою судьбу, тогда и придет время поговорить об этом.
— Хорошо, а почему Квиррел не мог ко мне прикасаться? Почему его охватывал огонь? — влез Джерри.
— О, это одно из древних ограждающих заклятий. Насколько я понимаю, вы с братом связаны из-за того, что Волан-де-Морт пытался убить вас обоих, и неосознанно защищаете друг друга. Это называется Магия Семейных Уз.
— А то мы про нее ничего не знаем, — буркнул в сторону Драко.
— Единственное, чего я не могу понять... — продолжал Дамблдор. — Почему она не сработала в случае с Гарри?
— Наш гриффиндорский Крыс сил на меня пожалел, — фыркнул слизеринец.
— Ну, Гарри, зачем ты так о своем брате!
Слизеринец сделал вид, что смутился.
— Профессор, а можно задать еще один вопрос? — произнес он через некоторое время.
— Конечно, — Дамблдор повернулся к нему.
— Что за заклятие вы наложили на зеркало... то есть, чем вы его защитили, что Квиррел не смог достать камень?
— Очень интересный вопрос. Насколько я знаю, ты интересуешься трансфигурацией, так? Я в молодости тоже ею увлекался... и вот, осталось кое-что в памяти. Одно очень интересное заклинание, которое немного изменяет свойства объекта. Тонкость в том, о чем ты в этот момент думаешь, зеркало показывало бы именно это. Так что достаточно было подумать не о том, как использовать камень, а как его найти.
— Ага, понятно, — пробормотал Гарри.
— Профессор Дамблдор! А что это все-таки за книга была? — спросил через некоторое время Джереми.
— Какая книга?
— Ну, та, которую я на Рождество нашел.
— О, ну, я тебе о ней, кажется, говорил.... В общем-то, это необычная книга, которая и натолкнула меня на мысль о том, какую дать защиту Философскому Камню. Дело в том, что на эту замечательную вещь наложены особые чары, которые меняют свойства некоторых артефактов. Если "Историю" близко поднести к ним.
— А я думал, что зеркало работает только потому, что рядом с ним лежит эта книга...
— Это несколько неправильно. Она просто меняет то, что ты видел в зеркале.
Гриффиндорец резко покраснел.
— Что ж, если все вопросы улажены, я не буду больше мешать вашему отдыху. Мадам Помфри и так уже будет недовольна.
* * *
Праздничный банкет проходил шумно, даже, можно сказать, весело. Праздновали не только окончание учебного года, но и "подвиг" семерых первокурсников, который, естественно, мгновенно стал достоянием общественности и оброс невероятным множеством слухов и подробностей, услышав которые Гарри сначала покраснел бы, а потом насмерть заклял бы того, кто придумал такую глупость. Но Гарри Поттер почти до самого банкета находился в Больничном крыле, поскольку мадам Помфри наотрез отказалась отпускать его раньше, мотивируя это тем, что мальчик, мол, только что очнулся, а вы его сразу гулять хотите отпустить? А вот нет вам!
Так что когда темноволосый слизеринец практически вбежал в Большой Зал, большая часть мест уже была занята и вот-вот должна была начаться церемония награждения. За столом Слизерина, в связи с этим, все сидели хмурые и страшно недовольные. Конечно же, на Гарри всю вину за "пролет" факультета на соревнованиях никто не валил, но мальчик все равно себя чувствовал повинным в общем провале. Единственным более или менее жизнерадостным был Драко Малфой, который все последние дни находился под пристальным наблюдением Блэйз Забини, которая с ним носилась аки курица-наседка с яйцом.
В Большом зале постепенно начала устанавливаться тишина. Последние опоздавшие заняли свои места, и с трона поднялся Дамблдор.
— Итак, мы снова все вместе собрались, чтобы отпраздновать завершение нынешнего учебного года. Для кого-то он выдался нелегким, кто-то его провел с улыбкой на лице и не замечая проблем, а кто-то успевал еще и вершить важные дела. Ну, это все слова, так что давайте приступим к награждению победителей в соревнованиях. Сначала предлагаю разобраться с квиддичем. Поскольку последний матч так и не состоялся, победившая в соревнованиях команда получит кубок прямо сейчас, а это сборная Гриффиндора, которая на момент последнего матча опережала сборную команду Слизерина на пятьдесят очков. Поаплодируем победителям!
Из-за стола Слизерина не раздалось ни звука. Преподаватели начали недовольно коситься в сторону студентов, но, натолкнувшись на мрачный взгляд Северуса Снейпа, ничего предпринимать не стали. Во всяком случае, как смог убедиться Гарри, их факультет набрал достаточно баллов для того, чтобы лидировать в списке.
— Теперь же перейдем к соревнованию факультетов. В нашей таблице сейчас лидируют два факультета: Слизерин и немного отстающий от него Гриффиндор. Однако произошли кое-какие изменения, и я просто обязан их огласить. Во-первых, по шестьдесят баллов начисляется ученикам факультета Гриффиндор Терри Робертсу и Дэви Марксу за дружескую поддержку и самопожертвование. Во-вторых, пятьдесят баллов начисляется Гермионе Грэйнджер за отличную логику и умение держать себя в руках в сложной ситуации. Джереми Поттеру начисляется пятьдесят баллов за смелость и решительность в своих действиях. Далее, ученику факультета Слизерин Рональду Уизли начисляется шестьдесят баллов за лучшую победу в шахматной партии за всю историю Хогвартса. Драко Малфою начисляется шестьдесят баллов за умелое применение щитовой магии и потрясающее знание данного раздела. И семьдесят баллов начисляются Гарри Поттеру, который смело противостоял опасности, ни секунды не сомневался в своих действиях и спас своих друзей, применив уникальные знания.
Слизеринцы, подсчитав общее количество баллов, данных гриффиндорцам, скривились еще сильнее.
— Таким образом, получается, что в межфакультетских соревнованиях у нас два лидера! Слизерин и Гриффиндор поделили между собой первое место!
— Сбылась мечта идиота! — фыркнул Малфой. — Он, наверное, нарочно такое количество баллов всем дал, чтобы очки факультетов уравнялись.
— Короче, мы опять ничего полезного не получили и продули этим гриффиндорцам и здесь! — подытожил Эйвери.
