— Вы плохо знаете этих ублюдков, сэр. Я сам один из них, — немедленно ответил Керрдок.
— ???!!!
— Мои родители бежали на юг из этой безумной страны, когда я был совсем маленьким. Так что я выучил эритранс в разговорах с мамой на кухне. Это просто безумцы, кровожадные фантатики, — преторианец сжал кулаки, — мы не должны были оставлять их в живых! Особенно этого ублюдка ван Зайина...
— Мы всегда успеем это сделать, — заметил Хеллборн и тут же придумал — как именно и когда. Но не стал говорить об этом вслух.
Один из сидевших за решеткой чернокожих мамлюков изрядно посерел, увидев проходящую Мэгги, и до ушей Хеллборна донеслось короткое "Vampier..."
— О чем это он? — не понял Хеллборн.
— Когда началась стрельба, Селкер слишком быстро ринулся к выходу. Я тоже должна была действовать быстро, чтобы остановить его, — пожала плечами Жемчужина. — Я прокусила ему горло.
Эверард поперхнулся воздухом и закашлялся.
— После этого меня вырвало, прямо на него, и я уже никогда не узнаю — умер ли он от моего укуса или захлебнулся от моей рвоты, — непринужденно добавила Мэгги.
Теперь закашлялся и Хеллборн.
— Наверно, после такого ты больше никогда не захочешь меня поцеловать, — шепнула пилот-принцесса, наклонившись к самому уху Джеймса.
— Ты как-то слишком быстро спелась с покойным шкипером, — невпопад ответил альбионец.
— Я сталкивалась с ним еще до войны, — поведала Мэгги. — Задолго до войны. Еще в те годы, когда я была больше известна как принцесса Ешико Кавашима и коммандер Кам Бик Фай.
Тут они вернулись на палубу и далеко не самый приятный разговор сам собой завершился.
Халистанский корабль был почти рядом. Казалось, еще немного — и он врежется в неподвижную тушу "Демона Смерти".
— Attention, "Demon"! — заорал мегафон на ломаном французском. — Extremite receptrice!
С палубы на палубу полетели канаты, поспешно схваченные и закрепленные.
"Ну вот, а мы были так озабочены лингвистическими вопросами, — подумал Хеллборн. — Тяжкое соседство с Французской Индией не прошло для халистанцев даром. Даже столицу им построили французы, два кузена-архитектора. С другой стороны, аристократы-сикхи могут знать и другие языки, и даже различать на слух белголландские диалекты..."
Примерно так и оказалось. Перебравшийся на абиссинский корабль молодой офицер в белоснежном тюрбане заговорил по-голландски с превосходным амстердамским акцентом:
— Разрешите представиться, джеминдар Чаттар Сингх, старший помощник "Генералисимо Аллар".
"Капитан Селкер" (он же Эверард) раскланялся и представил своих "подчиненных" и "военных советников".
— Если мы правильно поняли, — продолжал халистанец, — ваш корабль пострадал в бою и вам требуется помощь. Что мы можем для вас сделать?
— Мы можем воспользоваться вашей радиостанцией? — подал голос Хеллборн. — Мы должны срочно отправить сообщение на базу.
— Об этом вы должны говорить с нашим капитаном, — ответил Чаттар Сингх. — Что-нибудь еще? Медикаменты, боеприпасы?
— Нет, с этим все в порядке, благодарю вас, — произнес Эверард.
— У вас на борту есть автоген? — вспомнила Мэгги. — Газовый резак?
— Это не входит в круг моих обязанностей, благородная госпожа, — задумался Чаттар Сингх, — но, насколько мне известно — да. Если вы пошлете со мной двух-трех человек, я предоставлю аппарат в ваше распоряжение. Но... Вам требуется серьезный ремонт? — уточнил халистанец. — Сколько времени он может занять?
— Часов двенадцать минимум, — наобум ляпнул "капитан Селкер".
— Это плохо, очень плохо, — нахмурился халистанский джеминдар. — Вам действительно стоит переговорить с нашим командиром. Прошу вас, следуйте за мной.
Эверард замялся на какую-то секунду, потом принял решение.
— Ван Саравак (Гордон), остаетесь за старшего. Рузвельт (Хеллборн), Вердонк (Беллоди), Ван Зайин (Керрдок), Бик Фай (Мэгги) идут со мной.
— При всем уважении, зачем вам такая большая свита? — удивился Чаттар Сингх.
— Если ваш капитан разрешит нам воспользоваться рацией — работать с ней будет наш связист, — Эверард кивнул на Хеллборна,. — Пожалуй, нам все таки понадобятся медикаменты, и леди Бик (Мэгги) сможет их отобрать. А эти два разгильдяя потащат газовый резак и другие приборы.
— Понимаю, извините за глупый вопрос. Но вы могли взять простых солдат...
— У нас все работают, — отрезал американец.
Они спустились по давешней аппарели, а затем поднялись на борт халистанского воздушного корабля по канатной лестнице.
Каттумаржабль был гигантской машиной. Два огромных баллона не только поднимали его в воздух, но и служили поплавками при посадке на воду. Потеря одного баллона снижала скорость и маневренность, однако не мешала кораблю продолжать полет. Но места для экипажа оставалось совсем немного, и вооружение — несколько "конгрейвов" и автопушек оставляло желать лучшего.
Капитан-рисальдар Вир Сингх оказался стереотипным халистанским аристократом — черная борода до пояса (и даже чуть ниже), гигантский тюрбан, роскошный мундир с золотыми эполетами, далее везде. При этом он был сердит и нетерпелив:
— ...боюсь, это невозможно, леди и джентельмены. Мы получили приказ хранить радиомолчание.
— Но как? — удивился Хеллборн. — Вы же пытались связаться с нами по радио, когда прилетели сюда, и только потом воспользовались светофором...
— Вы собирались назвать меня лжецом, молодой человек? — и без того смуглый халистанец еще больше потемнел лицом. — Мы получили приказ только что. И боюсь, он несколько запоздал. К этому квадрату приближается целая фабриканская армада. Нам — и нам, и вам — нельзя здесь оставаться.
— Прошу прощения...
— Оставьте, — отмахнулся Вир Сингх.
— Наш гидрожабль не может взлететь, — напомнил Эверард. — Он даже плыть не может.
— Сколько у вас людей на борту? — уточнил капитан-рисальдар.
— Полсотни наберется, — небрежно сообщил американец.
"Это с пленными абиссинерами или без?" — задумался сбившийся со счета Хеллборн.
— Будет тесно, — еще больше нахмурился халистанец, — и тяжело подняться в воздух. Но лететь нам недалеко. Я могу вас всех забрать.
— Недалеко? — переспросил Хеллборн. — Куда вы собираетесь лететь? Чагос? Родригес? Вы успели захватить один из них?
— Вы задаете слишком много вопросов для простого связиста, — рисальдар Вир Сингх превратился в совсем уже грозовую тучу.
— Герр Рузвельт — не простой связист, а военный советник из ВИК, — поспешил заявить Эверард. — Нашего связиста убили, и он его замещает.
— Так что, капитан Селкер? — халистанский командир вернулся к прежней теме разговора. — Я не стану повторять свое предложение.
— Быть может отбуксировать... — начал было Беллоди.
— Не говорите глупостей, молодой человек.
— Мы летим с вами, — решительно объявил "капитан Селкер". — Мы оставим на "Демоне Смерти" бомбу с часовым механизмом, чтобы он не достался фабриканцам...
"Жаль, мы так и не разобрались с устройством гидрожабля. Все обладатели секретов погибли во время восстания, — подумал Хеллборн, но тут же сполхватился: — Что задумал Эверард?!"
— Да будет так, — кивнул Вир Сингх. — Начинайте погрузку своих людей немедленно. Мои офицеры окажут вам всяческое содействие.
Сопровождаемые джеминдаром Чаттар Сингхом, союзники-заговорщики зашагали в обратном направлении.
— Что ты задумал? — шепнул Хеллборн, оказавшись рядом с Эверардом.
— Потом объясню, — отрезал американец.
Джеймс не стал задавать дополнительных вопросов. Да, он по-прежнему оставался старшим по званию, но в самом начале нынешнего "маскарада" передал верховное командование Эверарду. И поэтому был готов добросовестно выполнять его приказы и терпеть прихоти...
Сильнейший толчок бросил всю дружную компанию на пол, когда они проходили по очередному коридору. Завыла сирена.
— Torpedo! Torpedoran!!! — заорал динамик на каком-то пенджабском диалекте. Впрочем, эти слова были понятны без дополнительного перевода.
Еще один толчок. Рев двигателей.
— Взлетаем? — удивился Хеллборн и попытался добраться до ближайшего иллюминатора. Со второй попытки ему это удалось. Он тут же пожалел об этом — еще одно содрогание халистанского воздушного корабля едва не расплющило ему нос.
Судя по бурлящим волнам, торпед было много, полтора десятка минимум. Халистанский пилот принял правильное решение. Можно ли придумать более нелепую гибель для воздушной машины — получить в борт торпеду от подводной лодки?!
"Берд-оф-Прей" успел оторваться от воды. "Демон Смерти" даже не пытался.
На какое-то мгновение Хеллборну показалось, что на верхней палубе гидрожабля кто-то размахивает белым флагом. Но даже если один из тех, кто отправил торпеды в путь, увидел белую тряпку в перископ, было слишком поздно что-то изменить.
Ударная волна швырнула халистанский корабль еще дальше в небеса — в которых он чудом удержался. Хеллборн и его спутники покатились по коридору, сталкиваясь друг с другом, как шарики в лотерейном барабане. Вспышка за иллюминаторами добавила новых красок в и без того яркий солнечный день.
Минуты три спустя халистанские пилоты выровняли "Берд-оф-Прей", и Хеллборн смог снова приникнуть к иллюминатору.
Бывший абиссинский гидрожабль исчез. Испарился, словно и не было его никогда. Ничего не осталось, даже кругов на воде.
А на том месте, где он когда-то покоился, принялись выпрыгивать из-под воды бронированные чудовища. Один.. второй... четвертый...
— Подводный крейсер "Шарк Ройал", — сообщил стоявший рядом Керрдок. — У меня такой же был...
Южноафриканец прикусил язык и испуганно оглянулся. К счастью, джеминдар Чаттар Сингх не мог его слышать. Халистанец хорошо приложился головой о стальную переборку и теперь валялся на полу без признаков жизни. Даже тюрбан ему не помог.
— Говори по-голландски, "капитан Рудольф ван Зайин", идиот, сэр, — прошипела Мэгги. — Или на своем гребаном эритрансе. Иначе ты нас всех погубишь.
На глаза Керрдока навернулись слезы:
— Так обидно... Они погибли от рук своих товарищей!
"У Керрдока осталось больше друзей на гидрожабле, чем у меня, — вспомнил Хеллборн. — Разве что Джон Гордон..."
Альбионец покосился в сторону Эверарда.
— Все в порядке, Джеймс, — печально сказал американец. — Они просто вернулись домой.
— А мы, похоже, попадем домой еще не скоро, — заметил Хеллборн и поморщился. Побаливало раненое предплечье. — Если вообще — такими темпами!!! Так каков был твой устаревший план?
— "Давай начнем, а там видно будет". Вернуться на "Демон", поднять наших и немедленно атаковать халистанцев. Потом украсить оба корабля белыми флагами и ждать "грядущую фабриканскую армаду". Теперь я вижу, что это бы вряд ли помогло, — вздохнул Эверард. — Ваши коллеги предпочитают сперва стрелять, а потом разговаривать, мистер Керрдок.
Южноафриканец ничего не ответил, только шмыгнул носом.
— Мы все еще можем попробовать, — неуверенно заметил Беллоди.
— Впятером?! Забудь и расслабься. Хорошего понемножку... Мы и так превысили лимит подвигов и везения, — заметил Джеймс.
В дальнем конце коридора показались солдаты в халистанских мундирах.
— Помните нашу легенду, — прошипел Хеллборн. — Мэгги, сделай вид, что помогаешь этому бедняге джеминдару...
Капитан-рисальдар Вир Сингх принес своим союзникам и вынужденным гостям соболезнования в связи с массовой гибелью их товарищей. После чего выделил сразу две каюты (одну для дамы) и предложил чувствовать себя, как дома.
Южноафриканские подводники не стали преследовать халистанцев. "Шарк Ройал" не мог угнаться за воздушным кораблем. Только несколько раз пальнули вслед из малокалиберных зенитных орудий. Но они все еще могли выпустить гидропланы-разведчики, поэтому каттумаржабль еще много часов петлял над океаном, словно стараясь запутать следы.
"Берд-оф-Прей" приводнился только в сумерках.
— Что это за место? — спросил Хеллборн.
— Мы называем его Остров Черепов, — объяснил халистанский офицер. — Туземцы прозвали его Остров Конга.
* * *
ИНТЕРЛЮДИЯ. Ржавые люди на земле. Пафосный рассказ альбионского писателя Александра Стивенсона.
Порт-Жемчужный, 1905-й год.
Вечерело.
Расположившись в мягких креслах у камина, генерал-губернатор граф Анатолий Павлович Макдональд и его гость, шаутбенахт Пауль ван дер Хам, вели неторопливую светскую беседу. Разумеется, дрова не пылали в камине с веселым треском. Вот уже несколько лет. Было бы настоящим безумием разжигать камин в этом климате, да еще в это время года.
— ...А вот, полюбуйтесь-ка, любезный господин ван дер Хам! Великолепное ружьишко, не правда ли? Я из него цельного слона в Африке добыл. Во-о-он того самого, в правом углу! С одного выстрела!
— Действительно, неплохое оружие, — согласился белголландский консул и открыл затвор. — 800-й калибр, если не ошибаюсь? Да, так мне и сказали.
— Кто сказал? — не понял радушный хозяин дома.
Ван дер Хам не ответил. Пальцы его правой руки нырнули в карман мундира, а потом снова появились на свет, сжимая короткий, но толстый металлический цилиндрик, ярко блеснувший в свете электрических ламп. Цилиндрик тут же исчез в казеннике ружья. Щелкнул закрываемый затвор.
— Что это было? — не понял Анатолий Павлович. — Патрон? Зачем?... Что вы делаете? Оно же может выстрелить!
— На это я и рассчитываю, — кивнул шаутбенахт. — Не делайте глупостей, граф, и все обойдется. Ваша семья не пострадает.
— Моя семья? — последние несколько минут генерал-губернатор говорил исключительно вопросами. — При чем здесь моя семья? Вы угрожаете моей семье? Зачем? Почему?! Это же бесчестно! Вы же офицер!
— Совершенно верно, — охотно согласился ван дер Хам. — Я служу своей стране — и я сделаю все от меня зависящее, чтобы она выиграла эту войну.
— Какую войну?! — потрясенный граф привстал. — Откуда война? С кем? Когда?!
— Сядьте на место, — велел белголландец и приподнял оружие повыше. — Сядьте на место и прекратите задавать идиотские вопросы. Теперь вопросы буду задавать я. И отдавать приказы — тоже. Я достаточно ясно выражаюсь? Вы меня понимаете? Или мне перейти на другой язык?!
— Я вас понял, — граф Макдональд тяжело опустился в кресло. — Бесчестный мерзавец. Вы нарушаете все человеческие и божеские законы...
— Добро пожаловать в ХХ век, — ухмыльнулся викторианец. — Это новый, прекрасный мир. И мы начинаем его строительство уже сегодня!
— Безбожники, еретики, христопродавцы, — продолжал граф, — креста на вас нет, а один только магометанский полумесяц. Тьфу, срамота.
— Граф, только не пытайтесь притворяться религиозным фанатиком, — укоризненно заметил Пауль ван дер Хам, — вам это совершенно не идет. Вы даже в церковь сегодня не пошли.
— Инославные мы, потому и не пошел. Кончайте ломать комедию, господин хороший, — нахмурился Анатолий Павлович. — Говорите уже, чего вам надо. Я что, у вас в плену?
— В принципе, да, — кивнул белголландец, бросив взгляд на циферблат наручных часов. — Да, будем считать, что я взял вас в плен. Война идет уже примерно пятнадцать минут.
