"Ах вот откуда... И что это было!" — сообразил Коля пролетая расстояние до парализованного балбеса и толкая его ногами.
Приём прошёл на пять с плюсом. Противник от толчка резко ускорился и врезался в толпу своих же. Повалились все. Как кегли. В том числе и Соколовы, не ожидавшие такого захода. Но в отличие от прочей шпаны, те, каждый из них, в падении сгруппировались и кувыркнувшись в разные стороны, уже через секунду стояли на ногах. Что было весьма кстати, так как на помощь первой группе Ветровских подоспели ещё два. Постарше и посильнее. Да и вообще: рожи у них были откровенно уркаганские.
Но опять — неожиданность.
"Это уже слишком!!!" — "услышал" он. И "голос" был явно не Васькин. И дальше совсем злобное: — "Рви-Кусай-Дери!!!".
Коля уже приготовился сигать через забор, когда с этого забора, с разных его столбов, сорвались два Баюна.
И дальше началась потеха. Скорость движений и реакции у хищников — минимум вдвое превосходит человеческую. А учитывая, что эти двое хищников ещё и магокоты... От шпаны полетели клочки. В буквальном смысле этого слова.
Второй Баюн, что перелетел через голову Коли откуда-то сзади и справа, вцепился когтями в плечо одному из новоприбывших, не задерживаясь скользнул тому на спину и от куртки полетели лоскуты. Коля знал, что у Баюнов очень острые и длинные когти. А тут — их два, да ещё двигаются, что даже в ускоренном состоянии Коля еле видит их движения.
Видно, что действуя сообща, слаженно, координируя свои действия, Баюны ещё, вдобавок знали куда именно надо вонзать свои когтищи. Двое урок почти одновременно выпучили глаза и заорали хватаясь за задницы. При этом их штаны хоть медленно, но начали своё позорное скольжение вниз. Кошаки и и насчёт этого позаботились.
"Вот откуда произошло выражение "Надрать задницы!", — "осенило" Колю. — Ведь надрали, киски, и как!!! Не сидеть долго этим двоим и вообще спать "каком к верху"!
Пришедшие в себя от неожиданности Соколовы дружно надавали тумаков Петьке Ветрову, повалили снова на землю тех, кто успел подняться и задали стрекача. Синхронно сиганув через забор, не забыв напоследок крикнуть "Шухер!".
Коле особого приглашения не понадобилось. Уже в прыжке к забору, он "заорал" "тихой речью":
"Васьки!!! Сматываемся!!!".
Баюны, сорвались каждый со "своей" спины, и сиганули на забор. Второй Баюн, незнакомый Коле просто перетёк на территорию стройки, а вот Васька Змиевский, задержался, с видимым удовольствием созерцая картину побоища.
— Я вас ещё поймаю! — раздался разобиженный вопль из-за забора. Видно Петька Ветров, очухался, от побоев и решил-таки хоть напоследок, словесно отыграться.
— И тебя тоже, рыжая скотина! Шкуру спущу и на коврик приспособлю! — заорал Ветров на Баюна, нахально созерцавшего хулигана с высоты забора.
Васька в долгу не остался.
Дулю скрутить — лапы не позволяли. А вот более неприличный жест — вполне. Петька, видно надолго потерял дар речи от такой изумительной кошачиной экспрессии да ещё в человеческих в жестах.
Насладившись видом охреневшей хари Петьки Ветрова, Василий, с чувством исполненного долга, как-бы лениво скользнул с забора, присоединяясь к Коле и... Да, подруге. Теперь-то, вблизи и не мельком Коля определил пол второго Баюна.
— Два Баюна — это сила! — с придыханием и восторгом вымолвил Михаил.
— Твои? — спросил Семён кивая на перемигивающихся и переговаривающихся "тихой речью" котов.
— Один. Со мной. Второй я не представлен. — поморщившись ответил Коля.
— Вторая? Это которая... А!
— Потом здоровкаться будем! — прервал их Михаил. — Валим отсюда, пока эти клоуны не очухались и не вдарились в погони.
— Куда?
"Сквозь здание на ту сторону квартала. — уже "тихой речью" ответил Михаил. — Пока эти хмыри будут оббегать, мы будем далеко. А если попробуют погнаться — тут всё наше. Им ещё хуже будет.
"У Ветра дури хватит повторить подвиг!" — чуть не заржал Семён напоминая о чём-то из прошлых похождений врага.
"Тем более! — отозвался Михаил. — Сваливаем и в темпе!".
Пристраиваясь вслед братьям Коля кивнул котам. Те тут же присоединились. В энтузиазме.
Пробежать насквозь здание — полминуты. И то, пришлось попетлять по коридорам, выруливая к тем местам, где окно на той стороне было плохо приколочено и, как это было видно вблизи, аккуратно отковырено братьями для лучшего проникновения внутрь.
Только выбрались и с разбега через забор, но тут....
Едва приземлились на тротуар, как были захлёстнуты дико возбуждённой толпой цыган, внезапно попёрших из всех щелей и проулков "Шанхая".
— Держи его ромалэ! — выпучив глаза орал на бегу какой-то бородатый дядька, с порванной на груди рубашкой и жилеткой, бегущий впереди всех. — Он где-то здесь!!!! Он не должен уйти! Он должен вернуть всё обратно!!!
"А чего он говорит по-русски? Своим..." — подумал Коля, но поздно.
Беглецов эта разновозрастная толпа пёстро одетых тёток и чернявых мужиков тут же захлестнула. Братья и Коля даже рта открыть не успели, как были немедленно со всех сторон ощупаны, встряхнуты, будто с них что-то может так высыпаться, поставлены на место и... К ним немедленно потеряли всякий интерес!
Людской прилив отхлынул от троицы балбесов и кинулся куда-то вокруг квартала. Пара молодцов, в чёрных, надраенных сапожках, сиганула через забор пытаясь этого кого-то найти там. Михаил, Семён, Коля так и остались стоять с разинутыми ртами, а Баюны — со ставшей дыбом шерстью, выгнутыми спинами и задранными к небу хвостами.
Первое, что сделал Семён, недоверчиво ощупал себя. Потом порылся в карманах...
— У меня даже деньга на месте! — с изумлением доложил он результаты сего исследования.
— И что это было?! — с перекошенной физиономией, глядя вслед исчезающему за углом последним цветастым сарафаном, спросил пространство Михаил.
— Вы как? — осторожно спросил Коля у баюнов.
"Нормаль-но!" — недоверчиво, видно до сих пор изумляясь происшедшему с ними, ответила Василиса. А вот Васька как раз понял Колю правильно.
"Не успел! — повинился он. — Слышал в их головах, что кто-то над ними злостно надругался. И всё. Их главный орал "тихой речью". У остальных — паника. Как... как будто за ними стая лис...".
— Я понял! — поспешно оборвал Коля. Было видно, что лесное происшествие до сих пор над Васькой довлеет и страх наводит.
Василиса тем временем успокоилась. Шерсть на ней опала, и она медленно села на землю. Посмотрела скептически на братьев, что-то активно обсуждавших "тихой речью", при этом весьма эмоционально размахивая руками.
"Он и следить за тобой кинулся, потому, что до сих пор себя простить не может, что в лесу не смог защитить! — "сдала" Василия Василиса принявшись нервно вылизываться.
— Э-э.... Спасибо братан! — изумившись, и не найдя ничего более сказать, выдавил из себя Коля. — Сильно помогли! Но....
Коля посмотрел на жарко спорящих, по прежнему "тихой речью" братьев, и перевёл взгляд на задворки и переулки. А там высунулась страшно знакомая, ехидная, остроносая физиономия, в соломенной шляпе и украшенная шикарной белой бородой.
Физиономия, придерживая шляпу, настороженно осмотрела окрестности и, не найдя опасностей, решила вылезти целиком. Из тени.
— Дедушка Гасса-ан! — несказанно обрадовался Коля.
— Сколько лет, сколько зим! — воздев руки к небу воскликнул дедушка.
"Вот это да! Сколько времени папа учил дедушку Гассана общаться по-русски. Таки преуспел". -мелькнула шальная мысль у Коли.
— Здравствуйте дедушка Гассан! Как ваши дела?
— О! Да продлятся твои дни в бесконечность, добрый юноша Николай! Мои — вот! — Дедушка оскалился в самой своей ослепительной улыбке, махнув рукой в сторону убежавших цыган, и всем своим видом показывая как всё замечательно и какой он герой.
Явно он что-то сделал такое, изощрённо своё, цыганам, что они так перевозбудились. Очередной раз пошутил. А шутки у дедушки Гассана были ещё те.
— А как поживают твои несравненные родители? С ними всё хорошо? — задал ожидаемый вопрос вежливый дедушка и чуть склонился в почтительном поклоне.
— О да! Всё замечательно! Меня учат. — и в улыбке показал как его замечательно учат. Дедушка Гассан понял правильно. И ехидно рассмеялся.
— А как поживает несравненная, величайшая среди великих Ханум Ярослава Владиславна?
— Спасибо! Вообще замечательно! — радостно смеётся Коля вместе дедушкой про себя отмечая, что необходимый протокол приветствий для такого именитого дедушки как дедушка Гассан, выполнен. Ах да! Про брата дедушки Гассана, с некоторых пор спрашивать не принято. Что-то они там не поделили и поссорились. Причём изрядно крепко.
Как дедушка вышел из тени, Соколовы не видели. Но сам диалог их сильно напряг. Они шкурой чувствовали, что перед ними не какой-то мелкий дедок, каких здесь, в Малом Китеже, почти в каждом дворе, а "Очень Большой Человек". Причём волшебник. От него буквально разило волшебством. А раз так, то братья приготовились тикать, причём в самом быстром из возможных для них темпов — с магией на все конечности. Но когда и Коля, и дедок перевели дружно взгляд на Соколовых, они поняли: поздно! Особенно по колючему и ехидному взгляду белобородого.
— И в чём же виноваты сии отроки?! — хищно спросил Дедушка Гассан, в предвкушении потирая руки. Братья аж присели и вид у них был как у тех сурков, которые точно решили бежать, но никак не решат куда.
— О-о! Они виноваты в том, что... — медленно выговорил Коля, наблюдая как с лиц братьев быстро исчезает румянец. Но после многозначительной паузы радостно закончил: — Что они меня тоже обучают!
— И чему же? Надеюсь, что чему-то очень плохому, чтобы их примерно и прямо здесь наказать? — не переставая потирать руки оскалился дедушка Гассан.
— Н-ну... Дайте подумать... — картинно задумался Коля, в то время как на лицах братьев медленно проступала паника. Насладившись этим видом, Коля таки решил не сильно нервировать Соколовых. Ведь за ту шутку с храмом, похоже, он сполна отыгрался.
— Например, как быстро бегать, как далеко или высоко прыгать используя Искусство! И главное, прям сейчас показывали, как надо отбиваться от шпаны! Вот! — просиял Коля.
— И это в форме, когда ты дерёшься, а они наблюдают в сторонке? — попробовал уточнить дедушка.
— Та не-е! Все вместе отбивались! Вона, Васька да Василиса не дадут соврать! — кивнул Коля на Баюнов. Те, слыша мысли Коли, вовсю веселились. Разве что не катались по дорожке от смеху.
И да: Баюны, в отличие от всяких прочих кошачьих, умея говорить, умели и смеяться. От души.
— И что, Баюны, как полагаю, тоже приняли участие в веселом избиении бедных хулиганов? — с осуждением спросил дедушка, но было видно, что он слегка переигрывает, поняв, Колину шутку.
— Вообще... Они нас спасли от всяких, пришлых... — чуть нахмурившись уже серьёзно ответил Коля. — Те попытались вписаться за банду Петьки Ветрова, что на нас напали. И... Уважаемые Баюны...
Благодарный кивок в сторону котов.
Коты перестали смеяться и немедленно стали гордиться. Собой.
— Они отвлекли подкрепление, пока мы не удрали.
— Таки друзья? — хитро прищурившись и указав когтистым пальцем в сторону так и не сбежавших Соколовых, спросил дедушка Гассан.
— Таки да! — в тон и в стиле, ответил Коля.
На лицах Соколовых немедленно проступило облегчение. Они поняли, что никаких репрессий, похоже, не будет.
— О, какие славные отроки! Не соблаговолит ли уважаемый отрок Коля, представить нас? — преисполнился энтузиазма дедушка.
Коля стал в торжественную позу.
— Да преисполнятся мои други благоговения, ибо я представляю им Великого и Мудрейшего...
— Среди джиннов!... — тут же вставил дед.
— ...Достославного Подвигами...
— ...Среди джиннов... — кивая и расплываясь в масляной улыбке довольства не замедлил вставить дед.
— Первейшего слугу и соратника Самого Великого и Мудрейшего Царя Соломона...
— Среди джиннов! — добавил дед и тут же добавил. — Н-ну, за исключением некоторых... не упоминаемых тут.
На другом конце планеты кое-кому сильно икнулось.
— Бессмертного славой и магией...
— Среди джиннофф... — дед цвёл и ещё немного заблагоухает благовониями и цветами.
— Великого Гассана Абдурахмана ибн Хаттаба! — закончил Коля.
По перекошенным физиономиям друзей, по сверхдовольной мине дедушки Гассана, Коля понял, что его клоунада сработала на все двести процентов. Ведь чем дальше шло представление, тем больше мимолётное облегчение на лицах Соколовых сменялось сначала узнаванием, а потом и страхом.
Видать тоже были наслышаны.
Надо сказать, что представлял Хаттабу Соколовых уже по неизмеримо более скромной программе. Правда не забыв упомянуть, что они тоже дети колдунов и из Статусных. Последнее, даже среди джиннов очень даже котировалось и заставляло расшаркиваться.
Кое-кто... Коля осторожно покосился на дедушку... не раз огребал неприятностей от Статусных. И гневная присказка многих из них, возмущённых проделками того или иного представителя голубокожего и магического племени: "На опыты сдам гада!!!" заставляла не просто резко побледнеть приняв природный нежно голубой цвет физиономии, но и с места в карьер, включив максимальную скорость сматываться за горизонт. Пока не упаковали. Реально. В НИИЧАВО.
Кстати синюю физиономию джинны имели не по причине пристрастия к спиртному, а по вполне конкретной родовой черте. А то, что немногие, — такие как дедушка Гассан, — умели прятать этот цвет, уже их проблемы.
Дедушка Гассан рассыпался было, в славословиях новоприобретённым знакомым, но вдруг вздрогнул и заозирался. Скомкал хвалебные оды, и приподняв шляпу принялся поспешно прощаться.
— Прошу меня извинить, но меня ждут неотложные дела... — опасливо скороговоркой вымолвил джинн. — Но смею заверить, что в следующий раз... в более спокойной и не нервозной обстановке... Короче всем с меня мороженное!
С этими словами от попятился к ближайшей тени и резво в ней растворился.
И вовремя.
Прямо на компанию мальчишек и Баюнов выбежала до боли знакомая пара волшебников.
— Где этот гад?! — слегка запыхавшись, просила Адель, строго осматривая Колю "и сопровождающих его лиц". Последнее она всем своим видом обозначила так ясно, что Коля поразился искусству. Кстати на этот раз, тётенька Адель была не в сарафане, а в нормальных, отечественных джинсах и синей блузе, выгодно подчёркивающих её фигуру.
— Э-э Какой? — чуть заикнувшись спросил Коля, покосившись на Котов. Те, правда, считав мысли, уже изображали что они, мол, здесь чисто мимо пробегали... и вообще ничего... так... не видели и не знают!
— Адель хочет спросить не видели ли вы здесь некоего деда. — насмешливо осматривая друзей спросил Николас Ратенфенгер, зачем-то придерживая рукой свою шляпу, хотя она, как было видно, крепко держалась на голове опущенным на подбородок кожаным ремешком. — С длинной белой бородой. Худощавого. С хитрой физиономией...
— Угу. Физиономией завзятого мошенника! — припечатала Адель и до Коли из Тени донесся обиженный кашель.
