— Так, хорошо, вернемся к нашему делу. Как я уже сказал, я вынужден буду пригласить вас последовать вместе со мной, — судя по голосу, Фадж сильно нервничал. — Вы поймите и меня тоже: от меня требуют немедленного принятия решения. Я нахожусь в не менее неприятной ситуации, чем ваша!

— Вы никуда не заберете Рубеуса, — медленно и с расстановкой произнес Альбус Дамблдор.

— Альбус, это мой долг! Я не могу поступить иначе! Я прошу вас, ведь если окажется, что Хагрид не виновен, его отпустят, и никто дурного слова не скажет...

— Куда вы меня хотите забрать? — воскликнул лесничий.

— О, Хагрид, не беспокойтесь, как только найдут настоящего преступника, вас немедленно отпустят. Это всего лишь мера предосторожности клянусь вам! — Министр Магии сорвался на крик.

— Так вы хотите меня в Азкабан забрать? — хрипло спросил полувеликан, уже зная ответ.

Снова скрипнула дверь. В хижину вошел еще кто-то, причем, на вошедшего крайне недружелюбно зарычал Клык. Мальчики переглянулись и снова обратились в слух.

— Министр, директор Дамблдор, я рад, что вы здесь, — раздался голос вошедшего.

Драко зажмурился и тряхнул головой.

— Только этого не хватало, — прошептал он. — Так, Поттер, я согласен куда угодно идти, хоть в твой Лес, только подальше отсюда и как можно быстрее.

— Нет, погоди, дай дослушать.

— А вы... эта... что здесь забыли? Вас не звал никто! Прочь! — вскинулся Хагрид. Рычание Клыка стало еще громче.

— Заверяю вас, пребывание в этой дыре мне не доставляет абсолютно никакого удовольствия. И уймите, наконец, этого пса!

— Люциус, что вам нужно? — вежливо спросил Дамблдор.

Гарри подумал, что он многое отдал бы за то, чтобы сейчас присутствовать в хижине и видеть все своими глазами. Подкатив к окну какой-то более или менее устойчивый с виду камень, мальчик осторожно на него забрался и взглядом предложил Малфою-младшему сделать то же самое. Тот отрицательно помотал головой.

Поттер встал на носки и осторожно заглянул. Зрелище было то еще.

— Я, собственно, вас и искал, Дамблдор. У меня очень плохие новости, — судя по тону Малфоя-старшего, новости, как раз таки наоборот, были очень хорошими. — Попечительский совет отстранил вас от управления школой. Здесь стоят все двенадцать подписей, — Люциус бросил на стол свернутый в рулон пергамент, который Дамблдор немедленно взял в руки и развернул, углубившись в чтение. — Конечно же, отстранение временное, но, учитывая, что вы совершенно не владеете ситуацией, это самый действенный метод. Сегодня ведь опять произошло нападение, не так ли?

— Люциус, постойте! — растерялся Фадж. — Как же это так? Что значит "отстранение"?

— То и значит, Министр. Именно Попечительский совет школы решает такие вопросы, и мы свой вердикт вынесли.

— Но... кто же тогда...

— Посмотрим, — самодовольно заявил Малфой-старший.

Гарри скосил глаза вниз, на Драко, который, усевшись на корточки, вообще зажал руками уши и закрыл глаза.

— Невозможно! — Хагрид вдруг вскочил с места. — Просто так никто не согласился бы Дамблдора отстранить, да! Да вы... перекупили всех, да и дело с концом!

— Я бы на вашем месте внимательно следил за своей речью, — все самодовольство вмиг слетело с Люциуса, и его место заняла холодная вежливость.

— Это ваша идея! Дамблдора из школы выгнать! Вы же полукровок ненавидите! Вам только этого и надо — чтобы всех их перебили! — продолжал бушевать лесничий.

— Хагрид, успокойся! — осадил его директор (точнее говоря — временно отстраненный от дел) Хогвартса. — Если Попечительский совет требует этого, я подчинюсь.

— Нет! — рявкнул полувеликан. — Черта с два!

— Альбус... — начал Фадж.

— Но из школы я не уйду. Очень скоро дела здесь потребуют моего непосредственного присутствия.

— О, вот уж не думал, что вы провидец, Дамблдор, — тонко улыбнулся Малфой-старший. — Оставаться можете где угодно и сколько угодно. Этого мы вам запретить никак не можем. Что ж, а пока позвольте выразить надежду, что ваш преемник разберется с нынешней ситуацией, и нападения прекратятся.

Хагрид, с убитым видом оглядевший хижину, приметил черноволосую макушку Поттера в окне, внимательно наблюдавшего за происходящим. Когда их взгляды встретили, лесничий, скорчив страшную рожу, ему махнул рукой.

— Эта, если я уеду... Клыка кормить надо... — заговорил он. — Э-эх, прав был все-таки Арагог — вот с кем надо говорить.

— Какой такой Арагог? — спросил оглушенный происходящим Фадж.

— Да... эта... так... ничего. Иду я уже, иду.

Через несколько секунд хлопнула дверь. Драко, с кислой миной посмотрел на свои руки и выдал:

— А вот теперь полный "привет": без Дамблдора, который, как бы мы с тобой его не любили, был все-таки Великим Магом, нам конец. И уже мало что поможет.

Глава 30. Темный маг.

Поттер, задумчиво глянув в сторону едва видневшейся в просвете между деревьями хижины Хагрида, сорвал какую-то темно-фиолетовую травинку и, пожевывая ее, продолжил путь к, как он выразился, "скопищу акромантулов".

— Не отравишься? — нервно поинтересовался Малфой.

Брюнет отрицательно мотнул головой.

— Как знаешь, — вздохнул Драко.

В Лесу с конца прошлого года, когда он последний раз здесь был, ничего не изменилось: все та же тишина, редко нарушаемая выкриками каких-то неизвестных птиц, едва виднеющиеся в полумраке деревья и желание поскорее отсюда убраться. Стоп. А вот этого раньше не было.

— Поттер, почему у меня такое ощущение, что лучше бы нам подобру-поздорову отсюда сгинуть?

Тот пожал плечами.

— Откуда я знаю? Ты же у нас главный в вопросах эмоций и тех же самых ощущений... вот и разобрался бы.

— Может... э-э... дело в том, что замку не нравится нынешняя ситуация?

— Двадцать баллов Слизерину за логику, — невнятно произнес Гарольд. — Лучше сказал бы, почему от своего отца шарахаешься, как от дементора.

Малфой-младший насупился.

— А это так важно?

Поттер снова пожал плечами.

— Так, ну все, хватит! Что с тобой творится?

— Я думаю, Малфой. Думаю, что нам делать.

— Приплыли! — блондин, уперев руки в бока, встал на месте. — И что же это тебя сподвигло на сие великое деяние? Поттер, стоять! Я с твоей быстро удаляющейся спиной разговаривать не собираюсь!

Гарри в ответ устало вздохнул и повернулся лицом к Малфою.

— Слушай, я, конечно, понимаю, что все это твое ерничество — защитная реакция от происходящего, но имей совесть...

— Ладно, ладно. Все, я спокоен, как гиппогриф... хотя, сравнение, наверное, неудачное. В общем, Поттер, ситуация такова... да ладно уж, идем, не стой, как пень... так вот, еще в конце прошлого года, после того, как мы всей нашей дружной компанией натянули Квиррела с Философским Камушком, а вместе с ним и Волан-де-Морта, мой отец страшно разозлился. Ты, к счастью, у нас летом не был, а вот Ронни как раз таки все эти внутрисемейные разборки очень даже застал. В краткой версии всего того, что мне высказал отец, я должен был ниц падать перед Квиррелом, край мантии целовать и всячески ему помогать на пути достижения Камня. Короче, он во мне страшно разочаровался, и решил, так скажем, лично заняться моим воспитанием. Вот тут, Поттер, я впервые готов сказать чистосердечное спасибо Уизелу за то, что он меня умудрялся спасать самыми немыслимыми способами от отцовских воспитательных мотивов.

— Это, как я понимаю, было вступление? — переспросил брюнет, с задумчивым видом обходя какое-то высохшее накренившееся дерево.

— Ну, да. Именно тогда, кстати, и возникла эта отцовская блажь меня в квиддичную команду засунуть. По его расчетам, это должно было меня отвлечь от влипания во всякие неприятности. Помнишь, какое дикое желание побывать у тебя в гостях я проявил при нашей встрече тридцать первого августа? Меня просто дома окончательно допекли и я, в компании с Уизли, с радостью отправился к тебе. Так вот, возвращаясь к тому, что ты недавно лицезрел. После того, как мы поругались с крестным... ну, и между собой... мне от отца пришло письмо. Вдаваться в подробности я не буду, но скажу, что ничего приятного в нем не было. Меня дома ожидала, и, похоже, ожидает сейчас, грандиозная выволочка. И я, если честно, боюсь отцу на глаза попадаться. Он, между прочим, уже начинает подумывать, как бы нашу дружную компанию разбить, так чтобы вы с Уизли прекратили оказывать на меня свое "дурное влияние".

— Что-то я не припомню, чтобы раньше мы на тебя "дурно влияли".

Малфой споткнулся.

— Маразм, — пробормотал он. — Поттер, ты хоть понял, что я тебе сказал? Мой отец два года назад нам дружить позволил только потому, что был уверен — ты встанешь на сторону Темного Лорда. А ты, на самом деле, как выясняется, даже и не думал этого делать. Ну, а теперь коронный вопрос: до тебя, наконец, дошло? Или нет?... Эй, Поттер, только не надо идти быстрее! Если я потеряюсь, это будет на твоей совести!

Гарольд, успевший уйти вперед, пока Малфой со своими рассуждениями медленно и чинно вышагивал по корням деревьев, отмахнулся.

— Нам еще долго идти? — спросил Драко несколько минут спустя.

— Не очень.

— Тогда ладно, а то, помнится, в прошлом году мы часа три-четыре, если не больше, тут выгуливались....

— К акромантулам дорога немного другая. К тому же, я выбрал короткий путь.

— Понятно, а...

— Малфой, тебе обязательно болтать без умолку? — раздраженно спросил Поттер.

— Вовсе нет, — пробормотал разом побледневший Драко, таращась куда-то за спину своему другу.

Перед ними, на том, что Поттер смело называл "тропинкой", стояли два огромных черных мохнатых паука. Они слегка покачивались вперед-назад, стоя на шести длинных ногах, а еще две у них, чуть подергиваясь, висели в воздухе. Акромантулы с явным сомнением осматривали мальчиков и едва слышно пощелкивали своими матово поблескивающими жвалами-челюстями.

— Поттер, сделай что-нибудь! — почти проскулил Малфой, начиная пятиться.

— Стой и не двигайся, — негромко произнес тот. — Палочку убери.

Стражи-акромантулы, заметив, как оба юных мага прячут свои волшебные палочки, осторожно приблизились. Только тогда Гарольд заговорил:

— Мы пришли от Хагрида. Отведите нас к Арагогу.

На этот раз щелк паучьих челюстей не услышал бы только абсолютно глухой.

— Человек хочет к Арагогу... а зачем нам отводить его? Человек хитер и может всего лишь прикрываться именем Хагрида, — сказал один из пауков, спину которого пересекала длинная запекшаяся рана. Он обошел слизеринцев по широкой дуге. — Несомненно, человек пришел сюда, чтобы найти и убить нашего Прародителя.

Как по команде в полутьме леса вспыхнули сотни ярко-фиолетовых глаз. Со всех сторон раздался угрожающий лязг.

— Я уже был здесь, — поспешно сказал Гарольд, — вместе с Хагридом. Он водил меня к границе ваших владений. Я — Гарри Поттер.

Вперед выступил второй паук-страж и приблизил свою морду к лицу мальчика. Половина его глаз была закрыта.

— Это так, — наконец сказал он. — Я помню тебя. Ты уже приходил сюда вместе с Хагридом.

— Ты Церсус, верно? — осторожно спросил Поттер.

— Верно, — клацнул жвалами акромантул. — Хагрид сказал, что тебе можно верить. Аграс, отзови остальных, — обратился он к первому пауку.

— Верить, но не доверять, — прошипел тот паук, которого звали Аграсом.

Он с явной неохотой издал тихий посвист и целая орава акромантулов, готовых до последней капли крови сражаться с чужаками ради выживания своего рода, растворилась в лесной чаще.

— Так зачем ты здесь? — спросил Церсус.

— У Хагрида большая беда. Точнее он сам в очень большой беде. Его забрали в Азкабан.

— Горестная весть, — лязгнул Аграс. — Но отвести тебя к Арагогу мы не можем.

— Это еще почему? — возмутился Гарри.

— Мы можем верить только тебе, а не твоему спутнику.

— Но если ты назовешь нам его имя и поручишься за него, мы вас сопроводим к прародителю, — поспешно сказал Церсус, недовольно клацая в сторону Аграса.

— Это Драко Малфой, он мой друг, и я ручаюсь за него перед вами — он не причинит вреда вашему славному роду, — четко выговорил Поттер.

— Я тоже дружу с Хагридом, — пискнул Малфой-младший, которому от обилия негативных эмоций, исходящих от пауков (которые продолжали наблюдать за ними из-за деревьев) совсем поплохело.

— Я все равно против! — Аграс встал на четыре лапы, поднимая свое тело в воздух.

— А я — за! — остудил его пыл Церсус, который, похоже, был в их паре старшим, и к чьему мнению более молодой паук должен был прислушиваться. — Хагрид давно не был у Арагога, и Отец будет рад услышать хоть какие-нибудь вести о нем, пускай они будут и такими нерадостными. Идите за нами, друзья Хагрида.

Он пошел вперед, неспешно перебирая лапами. Следом за ним, после неодобрительного щелчка, который издал Аграс, последовали Гарри и Драко.

Постепенно в лесу становилось все темнее, а на деревьях появилась обвивавшая их толстыми жгутами паутина. Некоторые деревья были оплетены этой паутиной между собой и с них свисали какие-то подозрительные коконы.

— Э-мм, извините, но откуда у вас... это? — обратился Малфой к Аграсу, шедшему рядом с мальчиками, и указал на его рану.

— Держи свои руки при себе, человек! — клацнул тот, опасно сверкнув глазами. — Это не твое дело!

— Они с кентаврами не очень-то ладят, — вздохнул Гарольд, — и постоянно происходят вот такие вот... стычки. Я даже подозреваю, что вместо нас весь этот шикарный эскорт как раз таки именно их и ожидал. А нас уж всего лишь постольку-поскольку не сожрали. Их Хагрид не раз пытался помирить, но что одни, что другие, уперлись всем, чем только можно и мирно сосуществовать не хотят.

— А чего им сражаться-то? Лес большой, на всех хватит, — удивился Драко.

— Ну, у них на этот счет свое мнение. Кентавры уверены, что они в этом лесу появились самые первые, и весь он, до самых дальних сосенок, принадлежит только им. А отсюда следует, что все остальные существа должны подчиняться их воле и порядку. Акромантулы здесь, конечно, только лет пятьдесят назад гнездиться стали...

— Ты ошибаешься, Гарри Поттер, друг Хагрида, — подключился к разговору до сих пор молчавший Церсус. — Мы здесь живем с незапамятных времен. Но ближе к нынешнему времени наш род начал угасать, и тогда пришел Великий Отец и Прародитель. Он дал нашему семейству новую жизнь и силу продолжить свою борьбу против этих ничтожных четырехкопытных... Но мы уже пришли. Пройдите еще немного вперед. Отец слеп, но обоняние его так же сильно, как и раньше — он должен учуять вас.

Мальчики прошли вперед в узкий проход между сваленными друг на друга стволами деревьев и оказались перед огромной, невероятно плотно сплетенной паутиной, похожей больше на кусок белой непрозрачной ткани, натянутый между четырьмя-пятью близко стоящими древесными исполинами.

— Арагог! — позвал Церсус. — Арагог! К тебе пришли гости от Хагрида!

Откуда-то сверху, где часть паутины терялась во тьме, появился огромный акромантул размером со слона. Его свалявшаяся шерсть была седой, а все глаза были закрыты белесой пленкой.