Горошину не предлагать!

— Подумаем. Ладно, деточка, иди спать, ты так напряжённо занимаешься... Спокойной ночи, как ты говоришь! — она поцеловала мне лоб и подтолкнула к выходу.

На следующий день я опять рано проснулась. Да что ж такое! Раньше я совой была, а теперь, получается, — жаворонок? Непривычно. Я потянулась и бодро вскочила с постели. Я ещё не успела открыть дверь в умывальную комнату, как ко мне вошла Мелли.

— Успела! — улыбнулась она. — Светлого неба! Иррьен, куда Вы все время торопитесь?

— Мелли, милая! Тороплюсь жить! А утро, какое чудное! Некогда тебя звать! — и нырнула в уборную вслед за служанкой. Конечно, было намного приятнее плескаться в тёплой воде!

Когда я, освежённая, выбежала, на банкетке увидела приготовленную одежду. Темно-серые, бархатистые на ощупь, брюки, которые сели на меня словно влитые, но со свободным облеганием! Ещё была серо-голубая рубашка и мягкий серый длинный жилет, закрывающий бедра. Но он был на подкладке и потому хорошо скользил по мне, не мешая двигаться.

— Мелли, откуда это?

— Её светлость вчера утром послали Лара с запиской к портному, который приезжал к Вам. Он передал письмо и мотался по городу, пока не подготовят все. Только вечером уехал от портного с целым ворохом одежды для Ваших занятий.

— Ой, как здорово! И удобноооо! И мягонько...

Едва дождавшись, пока Мелли заплетёт мне косу и закрепит конец на основании, чтобы был бублик, я убежала. Служанка все ворчала, откуда я такие причёски выдумываю. Откуда, откуда, от верблюда... Мама мне в детстве так делала. А мы с девчонками в школе сравнивали, у кого аккуратнее, длиннее, красивее бант...

Перед завтраком я благодарила тётушку. Высказала, какая красивая и удобная одежда и как я благодарна за заботу. Тибильда грустно улыбнулась и сказала, что если я вздумаю что-либо сделать, нужно сначала подумать, есть ли подходящий наряд для этого. Ни одна принцесса не поедет на охоту в бальном платье и, наоборот, в домашнем — на бал. Я вздохнула, всё-таки раньше было проще жить. Одела джинсы и пошла на работу. Там пожурят, но ничего страшного. А на улице, на вечеринке — самое то.

Так прошла неделя, и подошли выходные. На мой взгляд. Я поняла, как много я не знаю об этом мире. Позавчера приставала к тётушке по этому вопросу и она мне преподнесла старинный фолиант — историю создания мира. Пришлось вечером вместо геральдики читать эту книгу. Собственно, это было рукописное издание с многочисленными картинками и пояснениями рядом с ними. По-видимому, фолиант предназначался для детей, которых пытались приучить к чтению. Снаружи он был переплетён толстой кожей, на обложке — рельефно выбиты изображения солнца (пардон, Аравы) и Вастель в кошачьем виде. Перед сном Мелли оставила мне подсвечник на столике около кровати, и я приступила к знакомству с этим миром.

Когда-то давно два Создателя (думаю, демиурги) создали его. Назвали — Селива. Ха, догадаться нетрудно, кто у нас авторы. Конечно, Отец! Случайно его имя не начинается с Сели? И Мать всего сущего — Вастель. Он неё достался последний слог мира. Значит, они тут подрабатывают богами. Или нравится им? Так вот, Отец создал сушу и моря, реки и озера, горы и долины под благословенным светом Аравы. А Вастель создала эльфов (они и тут есть?), людей. Ещё когда-то здесь и наги были, но вымерли (хи-хи, уползли). Мать всего сущего создала и деревья, цветы, плоды и животных. Боги остались здесь, чтобы поддерживать порядок. Ночью бывало темно, и Отец по просьбе Матери создал для неё ночной фонарь — светило Ярда со спутником Ило. Один цикл — назывался годом. Четырнадцать месяцев. Бла-бла-бла... Неделя — семь дней, называлась седмицей. Седьмой же день был выходным. В этот день полагалось ходить в Храм Отца рано утром и в Храм Матери Вастель — вечером. Опа, оказывается, они отлично уживались раньше, что же произошло? На этом я и уснула.

В седьмой день к нам приехал мой отец. Не знаю, может я уже перегорела, но он у меня уже не вызывал такого щенячьего восторга — просто приятный мужчина. Может гены начали работать? Или чутье кровного родства? А он приехал с подарками — привёз небольшую лошадку светло-коричневой масти с почти белой гривой и хвостом. Кажется, такая масть называется соловой... И двух учителей...

Отец изволил меня посадить на дамское детское седло и поводить по двору. Вот счастье-то! Искривлять позвоночник! Я, конечно, поблагодарила его, всё же собственная лошадка — здорово! Король выглядел осунувшимся, похудевшим. Но он стал мягче, что ли? Я терпеливо отбыла дочернюю повинность без хамства, непочтительности и разборок, почти примерная дочь. Устала я за неделю...

Только проводили мы короля, прикатил портной на двух каретах. И начали меня одевать, как куклу, в разные наряды. Мне было уже все равно. Цветовая гамма оказалась приятной моему глазу, хоть в этом была радость. А ещё тётушка обсуждала с ли Радином несколько нарядов для празднования моего дня рождения... Мрак! С какой радости мне подчёркивать талию и грудь? Неровности на мне ещё не выросли, я похожа на доску... Согласна, демонстрировать длинную и красивую шею (а она такая?) и великолепную осанку нужно. Но для этого нужна высокая причёска, открывающая шею и плечи. Чтобы обратить внимание на грудь. Ууу, когда она вырастет?! Пора бы уже...

На следующей неделе меня начали обучать ещё и танцам, но это оказалось совсем не весело. Занятия проходили под счёт и раз, и два, и три... Напоминало ту же зарядку, только в платье и домашних туфельках. Мой учитель танцев, ли Димеро оказался мужчиной небольшого роста средних лет, зеленоглазым шатеном с вычурными бакенбардами. Его занудливый голос за одну седмицу так надоел мне, что начал чудиться во сне. А еще он длинной линейкой бил меня по плечам, спине, если я неправильно разворачивала плечи или сутулилась.

Второй учитель, приехавший вместе с королём — престарелый ли Ванил, такой Божий одуванчик, что я его про себя назвала "Ванилька". Добрый, немного рассеянный, образованнейший, ещё из ума не выжил. Специально для него в моей классной комнате установили роскошное мягкое кресло, в котором он частенько и дремал, пока я справлялась с его заданиями. Он преподавал мне кагоррский язык, письменность, геополитику и обзорно — религиоведение. Тётушка, когда представляла его, шепнула мне на ушко, что он представлял интересы Дираны во времена моего деда в Кагорре. незнакомый язык давался мне легко, словно я вспоминала его. Или Лали говорила на нем с детства?

Чтобы Онни доставалось моё внимание, я стала вставать с рассветом, одевалась на занятие с Касилием, и мы шли гулять. Слуги просыпались и многие уже работали, так что было совсем не страшно. Онис взрослел, уже носился как оглашённый, меня слушался, команды выполнял — в общем, рос как приличный и воспитанный пёс. А вечером, после ужина, я выдерживала всего лишь час, а потом начинала клевать носом. Так и повелось, ложиться с вечерней зарей. Как настоящая деревенская клуша!

В очередной седьмой день я проснулась, погуляла с Онни и вернулась к себе. Занятий сегодня не было, тётушка спала, Мелли хлопотала где-то, и я решилась. Раздобыла из своего гардероба шерстяной мягкий плащ-накидку и потихоньку начала красться на крышу. Как раз в моем распоряжении было часа полтора... Я мечтала насладиться Аравой, позолотить свою шкурку. Я почти вылезла на крышу, как меня поймали. Тётушка, которая должна была ещё нежиться в постели, зачем-то встала. Нюхом, что ли, учуяла меня? В общем, меня схватили за ногу, пришлось вернуться.

— Ирри, деточка, что ты забыла на крыше?

— Ой, тётушка, там такой прекрасный вид, Арава пока нежная, и я решила немного полюбоваться расцветающим днём, — и я скромно-скромно опустила глазки и сложила вниз сомкнутые руки.

— А накидку зачем взяла?

— Чтобы мягче сидеть было, — отвечала я. Сама невинность, осталось только ножкой шаркнуть.

Тётушка кивнула, что-то решив для себя.

— Могла бы и спросить. Для этого Мелли даст тебе подушечку и зонтик, укрываться от Аравы. И любуйся пейзажами сколько угодно! Да, нужно ещё Мелли сказать — лицо тебе начать отбеливать, а то ты от этих утренних занятий и прогулок с Онисом и так уже выглядишь как крестьянка. А у тебя всего через 2 месяца бал! Всё, до бала никаких крыш. А после — пожалуйста! И шляпку будешь днём носить.

— Но потом уже будет холодно! — ужаснулась я.

— Ничего, ничего, ещё красивее будет. Деревья оденутся в золотое...

Вернулась я к себе злая и рычащая, как тигр. Что ж теперь, всегда как бледная плесень ходить? Ничего, я теперь по солнышку гулять с Онни буду...

Надолго меня не хватило. После недели такого гуляния Мелли начала ежедневно жестоко натирать моё лицо какой-то растительной мочалкой и потом покрывать его творожной кислой пастой. И заставляла лежать по 30 минут. Перед сном! Когда я должна была уже спать! Через неделю я смирилась. Какая разница! Ну, плесень и ладно. Особенно, если им нравится.

Однажды ли Кароме заметил, что я не горю желанием заниматься танцами, так как не хвалюсь и не рассказываю о них. На что я сказала правду — трудно получить удовольствие от танца под речитатив раз-два. На этом и закончили. Но каково было моё удивление, когда на вечернее занятие с ли Димеро пришёл и ли Кароме с лютней. Он любезно предложил себя в качестве аккомпаниатора. Учитель танцев недовольно сморщился, но согласился. И дело пошло. Я теперь представляла себе ритм движения и плавные переходы. Танцевали мы специфические танцы с фигурами, поклонами, ручейками и т.д., и т.п. Жалко только, что моим партнёром всегда был ли Димеро. И на его вкус я все делала недостаточно элегантно и правильно. Ли Кароме почти всю неделю играл для меня — я ему так благодарна: он всегда был внимателен ко мне и постепенно становился для меня другом.

Седьмой день на носу, а я ещё ни разу не каталась на моей лошадке — её звали Лои. Мне не понравилась кличка, и я переименовала её в Хлою, как ни говорите, более характерное имя. Всю неделю мы с Онни утром и вечером навещали её с заранее припасённой морковкой или яблоком. И только.

Наконец, пришёл седьмой день. Занятий с Касилием сегодня не было, он нам позволил сегодня отдыхать, думаю, только из-за того, что приезжал король. Так вот, к режиму я уже привыкла и проснулась как обычно — ни свет, ни заря. Мы нагулялись с Онни, набегались, напрыгались и вернулись. Но до завтрака было ещё далеко. Во дворе уже слонялся Арвид. Я направилась к нему.

— Доброго дня! А ты умеешь ездить на лошади?

— Благословения Вам! — наклонил голову парнишка. — Умею, отец ещё в детстве научил.

— С седлом? — как же мне были нужны эти сведения!

— По-разному. Но с седлом удобнее, — рассудительно ответил Арвид.

— А меня научишь?

Парнишка почесал затылок.

— Я не умею ездить на дамском седле.

— Так и я не умею, а хочу на мужском. Я же сейчас в штанах! — изложила я ему свою идею.

— Разве можно девчонке на нашем седле? — раскрыл рот Арвид.

— Давай, ты взнуздаешь Хлою, а там посмотрим.

Угу... — буркнул сын Мелли, уходя.

Через десять минут он вывел мою лошадку во двор. Она потянулась ко мне, причмокивая губами. Я накрыла её нос и губы ладошкой, она пожевала её и выплюнула. Ладно, у меня ещё заначка есть, попозже дам!

— Арвид, а можно, я просто так на ней посижу? — невинно спросила я.

— Не знаю, она же без седла... Ну, если только посидеть, познакомиться... — и он встал на одно колено, подставляя мне другое бедро для опоры. Я не преминула этим воспользоваться: ласточкой вспорхнула на спину Хлои. И пока Арвид не встал на ноги, схватила уздечку и дёрнула её, чуть приударив по бокам лошади. Хлоя поняла меня мгновенно, папа явно приготовил для меня спокойную и послушную кобылку, и мы поехали. Седла не было, пришлось держаться за гриву. При шаге спина Хлои чуть двигалась, но через две минуты, как раз когда перестал возмущаться шедший рядом Арвид, я приспособилась. Касилий — молодец, как-никак этими своими умопомрачительными стойками он здорово настроил нам равновесие и координацию. Мы с Хлоей прошлись рысью не менее трёх больших кругов по двору в сопровождении Онни, прежде чем прибежал позванный Арвидом Мугро.

— Ваше Высочество, пожалуйста, остановитесь! — попросил он меня. Я ухмыльнулась, косо взглянув на Арвида, а что он думал, Мугро посмеет меня за шиворот снять с Хлои?

— Мугро, мы с Хлоей привыкаем друг к другу. Не волнуйтесь, она спокойна и послушна.

— Но Ваше Высочество, Вы же сидите без седла, а дамы ездят только в дамском седле.

— Это дамы. А я ещё не дама, — сказала я и задрала нос.

— Ваше Высочество, пожалуйста, нас накажут, если увидят, что мы не уследили, — взмолился Мугро.

Ах, об этом я не подумала. Пришлось остановиться и попросить Мугро подставить мне колено. Он с удивлением наблюдал, как я довольно ловко слезла с лошади. А что он думал, я на лошадях раньше каталась иногда!

Я возвращалась в дом, донельзя довольная увлекательно проведённым утром. Мелли принесла мне кувшин тёплой воды, чтобы я обмылась. Приятно было освежиться!

На завтрак я пришла в платье и аккуратно причёсанная, как и положено юной барышне, и как всегда со здоровым румянцем во все щеки. За столом уже собрались тётушка и все мои учителя. Я приветствовала всех и скромно села по правую руку Тибильды.

— Душа моя, как прошло утро? — осведомилась тётушка, глаза её лучились смехом.

— Я гуляла с Онисом и каталась на Хлое, — ответила я. Явно, тётушка успела налюбоваться моим променадом.

— О, Вы умеете управлять лошадью? — льстиво спросил ли Димеро.

— О да, немного, — согласилась я.

Ли Кароме тоже лукаво покосился на меня. Видел, поняла я, но почему-то я была уверена, что он никому не проболтается.

Глава 5.

— Едут, едут! — закричал во дворе Арвид.

Я с тётушкой находилась в гостиной и обе читали. Мы переглянулись. Это был третий визит короля в поместье. Первый раз мы только знакомились, во второй раз он подарил мне лошадку и мы оба оказались усталыми, едва способными на разговоры. А что сегодня? Я осмотрела себя — насыщенно голубое платье изумительно оттеняло глаза и подчёркивало цвет моих волос, собранных в аккуратную прическу с рассыпавшимися локонами по спине. Тётушка, когда увидела меня, восхищённо охнула, а ли Кароме сделал мне комплимент, что я с каждым днём расцветаю все краше, и по-взрослому поцеловал мне руку. Приятно!

Король спешился и поспешил к нам. Он поцеловал руку тётушке и будто споткнулся передо мной. Я присела в глубоком реверансе, он получился у меня даже элегантным. Толк от занятий с ли Димеро, нужно признать, есть. Король подал мне руку, я поднялась, и он поцеловал меня в лоб.

— Вы сегодня прелестны, дитя моё!

Он был искренен? Ведь ехидства в его тоне я не услышала.

— Благодарю, папа! Я тоже рада Вас видеть.

Король удивился. Он вопросительно посмотрел на тётушку, но она лишь продолжала улыбаться загадочной улыбкой сфинкса.

— Ирвьен, выпьешь бокал хайго? — предложила Тибильда. Хайго — охлаждающий напиток степняков, готовился из каких-то трав. Только у нас он делался с сахаром и подавался со льдом. Если честно, то он напоминал мне "Тархун", только чуть менее насыщенный и с лёгкой горчинкой. Мне хайго тоже нравился, но в мой напиток льда не клали — берегли здоровье.