Эльт Нерожденный (главы 1-17)

— Надо бы еще последить за парнем, — Грост положил руку на плечо друга.

— Надо, — согласился тот, — только вот нам еще и портал сегодня этому хмырю ставить.

— А где мой будущий ученик то, — вдруг огляделся Грост входя в гостиную.

— Не волнуйся, мой друг, я накачал его сладкими снами и отправил спать, — обнял его одной рукой за плечи целитель, — прокалывание и так нелегкий процесс, а тут шестьдесят три канала.

— Мдя, — протянул Грост, — такого я добьюсь лет эдак через двести.

— Мы, Грост, мы, — поправил его целитель.

Магистр проснулся через три часа и быстро собрался в дорогу. Не слишком обрадованные построением такого длинного прокола маготворцы приняли от него координаты выхода. Через десять минут напряженного труда магистр скрылся в слабо потрескивающей арке, а выдохшиеся мастера устало опустились на траву лужайки.

— Теперь до завтра даже бокал не подниму, — пожаловался другу Таллок.

— Не ве рю, — по слогам заявил Грост.

— Магией в смысле, — уточнил целитель.

— Вот так и говори, — усмехнулся Грост — а то не подниму, не подниму — знаю я тебя.

Улыбающийся Таллок откинулся на траву.

-Хорошо-то как — заявил он случайной птице залетевшей в парк Гроста.

— А будет еще лучше, — буркнул Грост, — поднимайся, жирная твоя туша, пойдем обедать.

— За обед я прощу тебе даже мою жирную тушу, — расхохотался Таллок, — впрочем я еще девушку свою найду.

— Тогда ты простишь мне даже небольшую пакость, — заявил Грост на остатках сил вгоняя мелкую острую ледышку в обширный зад целителя.

— Зараза, — отозвался целитель, не имея возможности вынуть из рукава желудь и почесывая уколотую часть тела.

Войдя в дом, Грост распорядился подать обед в гостиную. Рассевшись у стола, передвинутого прислугой на его обычное место у окна, маготворцы занялись своими делами. Таллок строчил послание своей возлюбленной, а Грост обдумывал каким образом объяснить и убедить парня начать обучение. Каналы силы ему выправили. Сейчас мальчишка уже мог не опасаться прорыва сил. Однако, теперь нужно учить его ими пользоваться. Упускать такого ученика было попросту глупо. Таллок закончил составление любовного талмуда в три листа и кликнул прислугу. Это отвлекло герцога от мыслей связанных с учеником. Целитель продиктовал подошедшему слуге адрес, по которому нужно доставить послание. Обеда дожидались в молчании. После первой перемены блюд, выжатые друзья повеселели, а после третьей отвалились на спинки кресел. Кресло целителя жалобно скрипнуло. Герцог жалобно возвел брови к потолку.

— Ни слова, — прокряхтел Таллок устраиваясь на жалобно скрипящем кресле. Решивший что-то для себя целитель резко подмял под себя кресло. Скрип перешел в треск. В руке падающего на отломанную спинку целителя мелькнул оторвавшийся подлокотник. Грост пытался унять истерический смех. Эту картину он видел в среднем раз в два три месяца. Недоумевающие глаза Таллока и короткий полет. Только за этот, по детски обиженный на весь мир, взгляд и удивленно вытянутое лицо друга он был готов менять мебель в гостиной столько раз, сколько потребуется. В этих позах их и застали слуги принесшие графины с хейном и новая пассия Таллока.

— Только не жалуйся на мебель, — сквозь смех предупредил целителя Грост.

— Не буду, — прокряхтел целитель выбираясь из остатков кресла. Все в порядке Илика — заявил Таллок вставая на ноги. Мы просто устали, как церны после перегона, — сказал он глядя на непонимающее лицо девушки, — я и мастер Грост недавно поставили длинный прокол и дико устали. До дома я сегодня уже не доберусь и мастер Грост любезно предоставил мне комнату, — наконец закончил Таллок.

— Леди не смущайтесь меня — Грост приблизился и поцеловал протянутую девушкой руку, — мы, с этим оболтусом, знакомы уже четверть века.

— Очень приятно познакомится милорд — улыбнулась Илика — Тал много рассказывал о вас.

— Надеюсь не гадости, — Грост посмотрел на целителя.

— И гадости тоже, — усмехнулся тот. Я рассказал ей как у нас проходила первая материализация живых существ, — рассмеялся Таллок, — у тебя тогда получился выводок крылатых мышек.

На лице Гроста моментально появилась улыбка. Мышек ловили всей аудиторией и упустили в открытое кем-то окно. Полтора месяца спустя, патруль столичной стражи осматривавший купеческие зерновые склады пришлось отпаивать. Поскольку, вид взлетающей стаи мышек, с набитыми за щеки зернами, прямо из под ног стражи, мог довести до инфаркта кого угодно.

— Угу, — согласился хихикающий Грост, — только, наверное, наш доблестный целитель совсем забыл сказать, что его первый опыт так же окончился с поразительным результатом. Раскрасневшаяся от смеха Илика заинтересованно посмотрела на целителя.

— Ну, — замялся тот.

— Наш обжора, получил свинку с двенадцатью ножками, вместо обычного хряка, — смеясь, вспоминал Грост, — и все бы ничего, только Тал напутал где-то в процессе формирования и свинтус получил возможность визжать в ультразвуке. Вся аудитория оглохла, едва только сняли купол со стола эксперимента. В общем, пока пытались ставить купол обратно, эта особо музыкальная свинка сумела развязаться и ломанулась подальше от людей. Тем же вечером славный путь этой животины, окончился в желудках нашей группы. Причем достоинства этой свинки мы оценили позже, по дикому несварению желудка, из-за чего на Таллока вся группа дулась с месяц. Подкладывая ему лягушек под одеяло, когда он собирался приглашать к себе девушек или приклеивая его сапоги экзаменационным утром.

Илика глядя на покрасневшего, хватающего ртом воздух, целителя прыснула в ладошку.

— Лично ты не приклеивал мне сапоги, — оправился целитель.

— Да, — согласился Грост и подмигнул девушке, — я всего лишь заставил их подошвы забыть о сцеплении с землей.

Аааа, — вскричал целитель, — так вот благодаря кому я летал по всей столовой.

Грост увернулся от немаленькой руки целителя. Илика хохотала в голос.

— Это надо было видеть, — мечтательно прикрыл глаза герцог, — тучный ученик целителя с нагруженным подносом в руках.

— Я тогда сшиб двух,— поморщился Таллок.

— Трех, — ухмыляясь поправил его Грост.

— Ну трех, — согласился с ним целитель, — преподавателей.

— За что получил грамоту летающего толстяка с волшебной свинкой на обороте, — закончил за Таллока герцог, — между прочим, вся группа старалась.

Таллок надулся.

— Вредный ты, — заявил обиженный целитель, — кстати можешь гордится, грамотка эта до сих пор где то дома лежит.

— О да, — хихикнул Грост, — она еще и хрюкала когда ее в руки брали.

— Ну все, ваша милость, повелитель летучих хомяков, — буркнул Таллок, — я пошел спать.

Илика тут же уцепилось за руку целителя.

— Вперед, наверх, славный фермер, — напутствовал толстяка Грост, — теперь я мечтаю попробовать восьмикрылого фазана.

С лестницы донесся мелодичный смех девушки и бурчание целителя. Выдохнув, герцог почувствовал что еще не устал. Однако пол-литра хейна не прошли даром и он может попробовать поработать с документами. Их перед отбытием ему передал Вардейн. Кабинет Грост обставлял собственноручно. Ему даже пришлось распродать кое-какую мебель, оставшуюся после отца. Их вкусы слишком различались. Он повыкидывал массивные золотые статуи и клетки с птицами, сменил мрачную серо-зеленую ткань, завесившую стены и, наконец, поснимал головы животных добытые отцом в далекой юности. Единственными вещами нетронутыми молодым хозяином кабинета оказались меч деда, висящий теперь справа от стола герцога и ваза с портретом, оставшаяся память о матери. В настоящее время обстановку кабинета составляли: изящный сервант с книгами и документами. Массивный стол с кучей магических новшеств, встроенных самим герцогом. Несколько портретов мужской линии герцогов. Меч с вазой и три изящных кресла. Стены герцог, сразу после вступление в права хозяина, повелел сделать голубыми. Он очень тяготел к своему фамильному цвету, это, правда, не помешало заказать ему мебель из жутко дорогого снежного дерева. Герцог вновь оббежал взглядом кабинет. Идеально, по его мнению, и слишком просто, по мнению отца. Мнение отца в вопросе обстановки своего личного кабинета Грост пропустил мимо ушей. Пакет, оставленный Вардейном, сиротливо лежал на краешке стола. Распечатав матерчатый мешок, герцог обнаружил в нем несколько архивных папок. Две из них были в довольно хорошем состоянии и носили следы личного архива В. Винескоа, третья же папка имела чуть пожелтевший от времени переплет. Отложив папку без названия, Грост открыл одну из папок имевших изящный вензель В.В. на обложке. Папка начиналась с описания какой-то методики по построениям иллюзий. Грост закрыл папку и сравнил номера на ней и ее товарке. Оказалось, что он, по невнимательности, схватил папку с подномером два.

— Немудрено, что там середина, — буркнул себе под нос герцог.

Двумя папками с личной печатью магистра Вардейна оказался дневник воспитания и преподаванию некоему Г. Роррену начал магической науки и приложения к нему. Грост надулся. Вардейн явно не хотел его обижать. Иврис предполагался первым учеником мастера, а никаких методик обучения сам Грост не знал. Поблагодарив магистра вслух, герцог отодвинул дневник магистра. Третья папка имела куда более интригующий вид. Орден Златой Скады (один из орденов боровшихся за основание единой магической академии, принял участие в становлении Высокого Совета Магической Академии, имеет непосредственное отношение к созданию Империи. Скада — хищное насекомое размером с собаку. Опасно своей скоростью. Представляет интерес для Маготворцев. Некоторые органы Скады высоко ценятся артефакторами.), секрет ордена степени II, экземпляров — 3, Экземпляр — 2, только для чтения, копирование запрещено и три подписи внизу. Прочитав эти несколько строк, Грост задумался. Откуда у магистра такие сведения. Наверняка из архива — пришел к выводу герцог. Отчету ордена было почти тысячелетие. Бегло пролистав немаленький отчет, герцог нашел в нем абзац о принятии в ученики и маленькое жизнеописание девчонки. Девчонки, которая была природным магом. Та, которую, как сказал Вардейн, так глупо "просрали". Грост был полностью согласен с магистром. Природные маги встречались и ему, целый один штука. Директор академии перед которым ему не раз приходилось стоять навытяжку и слушать поучения и пожелания хорошо отработать наказание. Но старику было гораздо больше тысячи. Живая легенда, он был одним из трех основателей империи и Высокого Совета. Методика обучения природных — один из строго охраняемых секретов Империи. Ее хотели получить многие, не получил никто. Было известно о двух носителях. Только их личности были покрыты мраком. Грост погрузился в историю тысячелетней давности. В глазах постепенно темнело. Когда до рукописи осталось пол-ладони, герцог обнаружил что его подводят не глаза, а свет. На улице быстро темнело. Вздохнув, Грост переложил материалы магистра в запираемый ящик серванта и покинул кабинет. Живот настоятельно напоминал о своем существовании.

Спустившись на первый этаж, герцог буквально ввалился в кухню. На кухне, где обычно было довольно много народа, в этот поздний час хозяйничал лишь повар и мальчишка подносчик.

— Милорд, — наклонил голову повар.

— Легкий ужин мастер Кувен, — кивнул ему в ответ Грост.

Герцог присел на скамью и принялся наблюдать за работой повара. Спустя несколько минут перед ним появилась тарелка с супом. Герцог принюхался и облизнулся. Мастер Кувен с улыбкой поглядывал за стремительностью, которую обрела ложка в руке герцога, не забывая размешивать соус на сковороде. Отставив тарелку, Грост облегченно выдохнул. Желудок притих занятый первым блюдом и голоса больше не подавал. Оставалось закрепить результат. Однако мясо еще на сковороде, а ложка, в руке повара, раз за разом поливает его соусом.

— Пять минут уважаемый, — понял его терзания повар.

Пять минут герцог посвятил разбору третьей папки магистра. Специфика обучения резко отличалась от той, по которой учили его и Таллока. Их учили привлекать как можно больше силы, тут как можно более тщательному контролю над силой извлекаемой. Главной особенностью природных, был зацеп за магические линии или жгуты. Присосавшись к такому каналу, природный превращался в насос. Насос качал чистую силу определенного потока, их еще в народе на элементы делят. Типа огня, воды и прочих глупостей. Особая модуляция потока более или менее удобная к сотворению того, или иного конструкта. Вот и вся разница. Перед герцогом опустилась тарелка, на которой еще шкварчало мясо.

— Приступайте сейчас милорд, — возник за плечом повар, — потом вкус уйдет.

Грост кивнул и принялся терзать ножом и вилкой нежное мясо. Итак, придется дожидаться магистра, однако ритуал ученичества и нанесение знаков пары ученик-учитель придется делать завтра. А то припрется, какой-нибудь умник из совета и потребует отдать мальчишку им. Хрен им — усмехнулся про себя Грост и попробовал первый кусок. Мясо растаяло во рту, и желудок с радостным кваканьем принял в себя очередную вкусность. Наконец, отвалившись от стола, Грост посмотрел на чуть раздувшийся живот.

— Однако, — резюмировал герцог, подавив желание попросить добавки, — я ж не резиновый. Моя благодарность мастер, — кивнул Грост повару, — восхитительное мяско.

— Что-нибудь еще милорд? — поклонился в ответ учтивый повар.

— Мне, через десять минут пол-литра вечернего хейна в гостиную, мастер, — подумав, решил Грост. И будьте готовы подать поздний ужин на две персоны, — сказал герцог уже от служебного входа, выходящего в сад.

Выползут к полуночи, — решил Грост. То, что целитель любвеобилен, он знал не понаслышке. В академическом общежитии они были соседями, и иногда, Таллок забывал о изоляции звука. Грост ухмыльнулся, страдал не он один. В одно прекрасное утро Таллоку вынесли совместное предупреждение все его соседи, изрядно смутив толстяка, выползшего на разбор из комнаты в одном халате. Побродив по парку, Грост вернулся в дом. Отловив в холле одного из слуг, он скомандовал готовить купальню через час и утопал в гостиную. Развалившись на любимом кресле, герцог обнаружил на столе отсутствие, каких либо напитков. Раздраженно буркнув, Грост дернулся было из кресла, однако в дверях появилась Миира с кувшином.

— Милорд, — блеснула улыбкой девушка.

— Проходи, — махнул кистью герцог.

Наполнив большой вечерний бокал Грост протянул полупустой кувшин обратно.

— Это вам, вниз, к ужину, если не хватит — возьмите еще.

Глаза девушки вспыхнули благодарным блеском. Вечерний хейн был дороже обычного, да и обычный стоил отнюдь не так мало. Доходы герцога позволяли Гросту конечно и не такое, однако делился герцог со своими людьми и такими напитками но только за хорошо проделанную работу.

— Мастеру Кувену еще раз спасибо, — сказал герцог в спину выходящей девушки.

Стоя с бокалом напротив широкого окна, Грост принялся планировать завтрашний день. День выходил почти что спокойный. Грост улыбнулся. Допил хейн и отправился в купальни. "Пошел топиться" — любил говорить его отец, глядя на ныряния сына в глубоком бассейне. Воздух для дыхания Грост получал при помощи маски-накладки с малым порталом. Он любил лежать на дне бассейна и сквозь трехметровую толщу воды наблюдать за звездами, выглядывающими сквозь стекло крыши. Вынырнув на поверхность в очередной раз, герцог обнаружил столик с прозрачным кувшином. В кувшине отсвечивал алым все тот же вечерний хейн. Поискав взглядом слуг, герцог вынул изо рта маску-накладку и глотнул любимого напитка. Пряная жидкость прокатилась по пищеводу. Вернув на место маску, герцог оттолкнулся от бортика и вновь ушел на глубину. Прикрыв глаза, он ощущал телом циркуляцию водных потоков бассейна. Когда-то он потратил целый месяц на систему фильтров и течений, но зато уже который год наслаждается имитацией проточной воды. В уши толкнулась потревоженная вибрацией вода. Герцог открыл глаза. По поверхности водяной пленки скользило изящное девичье тело. Понаблюдав с минуту, за сей дивной картиной, пока девушка сделала круг, Грост начал подниматься к поверхности. Разглядев знакомую ему родинку на изгибе спины, Грост опознал пловчиху. Дернув девушку за ногу, герцог подтянул ее к себе и сформировал вокруг обеих голов связанную воздушную сферу. Увлекаемая на глубину девушка пискнула и прижалась к нему. Обнаружив, что можно дышать она посмотрела на него пронзительным взглядом. И что ты тут делаешь? — спросил герцог, глядя в немного рассерженное лицо, слегка облепленное капельками воды. Вы купаетесь уже час, милорд, — ответила девушка, отводя взгляд. Грост усмехнулся и притянул еще одну маску накладку с полки наверху. Вручив ее девушке он всплыл на поверхность. Выбравшись на бортик Грост рухнул на лежак и налил себе еще один бокал. Смакуя алую жидкость, герцог наблюдал за резвящейся в толще воды Миирой. Наконец, набросив халат, он ушел в спальню. Через десять минут под одеяло, со стороны ног, скользнуло еще влажное от воды гибкое тело. Грост улыбнулся окружавшей его темноте.