Эльт Нерожденный (главы 1-17)

Третий пункт был особо важным для молодого мастера. Увидев в первый раз своего наставника, в после академический период, Вардейн оторопел. Записанное впоследствии в хроники легиона взыскание несколько не соответствовало действительности. Вардейн не был пьян, а лишь выпил для храбрости. Мужества предложить руку и сердце не просто начальнику, но еще и одной из младших дочерей Дома Анни'ар, мастеру Вискоа, сыну обыкновенного стражника, явно не хватало. Вот только дочь великого леса и так напуганная уничтожением половины крепостных стен, которые она защищала, не выдержала еще одного действия со стороны своего подопечного. Вспылив и обвинив Вардейна во всех грехах прошедшего дня, красавица настрочила приказ о взыскании. Опомнилась она уже с печатью в руках. Досадуя на себя, магистр Анни'ар, все же решила что милый практикант не заслуживает такого наказания. Хлопок печати проявлял копию приказа на столе главного писаря легиона. И все бы ничего, но вот разлитое в ярости вино сыграло с магистром Анни'ар. Вставая из-за стола, магистр, поскользнувшись на луже. Анни'ар выровняла равновесие, упершись рукой в стол. И только потом вспомнила о бумаге с печатью. Красный оттиск, правильным треугольником, пламенел на листе плотной бумаги. Вискоа тогда обиделся. Не на сам отказ, его он бы понял. Высокородная красавица не захотела связывать свою судьбу с безродным маготворцем. Он обиделся на саму форму, в которой был выражен отказ. Меру своей обиды Вардейн определил в том, что как можно реже общался с магистром Анни'ар, а если и общался, то только на языка двора. То есть с вежливой холодностью. Оставшийся, на тот момент, год, до окончания практики, молодой мастер посвятил самосовершенствованию. Так и не дав возможности магистру Анни'ар извинится, он завизировал окончание практики у благодарного начальника легиона и отбыл в академию. С тех пор Вискоа получил три степени и стал профессором теоретических изысканий и магистром маготворчества. Вот только всплывшее из памяти утонченное лицо красавицы заставило магистра вздрогнуть. За два с половиной десятка лет он очень настороженно относился к детям великого леса, и отверг не один десяток предложений его дочерей. С женщинами рода людского он соблюдал более близкую дистанцию. Но не смотря на это ни одна из них не смогла сравнится с теми качествами, которые когда то углядел Вискоа в своем преподавателе.

— Сработаетесь? — прервал его воспоминания ректор.

— Попробую, — с некоторой опаской признался магистр.

— Куда они денутся, — хмыкнул Хатрисс, — под нашим чутким руководством еще и не такие сходились.

Магистр только вздохнул. Ректор, поднимавший архивы и понимал переживания магистра. Похлопав его по плечу, ректор поднялся со стула.

— Я буду у себя Хатрисс, — сказал он, выходя из комнаты, — если что, зовите.

— Хорошо, милорд, — кивнул архимаг ставя на столик новый графин.

— Когда мне отбывать обратно? — спросил у направившегося к выходу архимага Вардейн.

— Совет соберется через два часа магистр, — ответил тот, уже открывая дверь, — так что не сильно разлеживайтесь. Ваш вызов достоин события, однако уважьте стариков, поприсутствуйте.

То же мне, старики нашлись, — подумал Вардейн глядя на закрывшуюся дверь. Предстоящий совет был пустяком по сравнению с встречей с "ней". Вардейн задумчиво цыкнул и отбросив эти размышления привел в порядок себя и одежду. До собрания совета следовало получить разрешение Хатрисса на изъятие из архива некоторых нужных ему и Гросту документов. Спустя пять минут магистр маготворчества Вискоа покинул комнату вслед за своими высокими гостями.

Иврис сидел перед герцогом и нервно ерзал на стуле. Он только что высказал ему свои условия, при которых он принимал ученичество. Ошеломленный герцог уже в течении долгих пяти минут рассматривал будущего ученика.

— Значит, говоришь, забрать твоих друзей и воспитанников, — повторил требование Ивриса герцог.

Мальчишка молча кивнул, с нетерпением глядя на Гроста.

— А зачем это тебе, — герцог заглянул прямо в золотые глаза Ивриса.

— То есть как зачем, — опешил Иврис, — мне выпала возможность помочь друзьям. Вот я и это. Помогаю. Вот

Герцог смотрел на слегка запутавшегося в своих объяснениях парня.

— Согласен, — наконец, после еще пятиминутного размышления, ответил герцог.

— Долго думал, — не удержавшись, подколол его Таллок, — совсем разучился.

Герцог перевел взгляд на целителя.

— Молчу, молчу, не нервничай, — заверил его целитель, присутствовавший при разговоре.

— Не сделай ты чего-то похожего, я бы разочаровался в тебе, парень, — в ответ на легкую улыбку Ивриса сказал Грост.

Иврис смутился. Ему была приятна похвала герцога, но то, что он сделал для ребят... Это грело Ивриса гораздо больше.

— Через три часа я приготовлю все необходимое к проведению ритуала, — герцог, встав со стула, прошел к окну, — за это время ты должен выучить текст ученической присяги.

Перед Иврисом появились два листа бумаги.

— Милорд, — Иврис покраснел, — я не умею читать.

— Таллок, ты там бездельничаешь, — повернулся к жующему яблоко целителю Грост, — пока я готовлю ритуал ты либо научишь парня читать, либо заучишь с ним текст.

Таллок подавился яблоком. Откашлявшись, он возмущенно посмотрел на друга.

— Милорд, — перебил готовые сорваться у Таллока возражения Иврис, обратившись к целителю, — прочитайте и я запомню, но если вам не трудно поучите меня, пока занят милорд герцог.

— Тогда приступайте к занятиям, — ухмыльнулся Грост и стремительно вышел из комнаты. Он не собирался спорить с хотевшим улизнуть к девушке Таллоком.

— Свинтус, — наградил Гроста целитель.

Таллок подошел к столу и достал из рукава книгу. С опаской устроившись на уцелевшем вчера кресле, целитель пододвинул книгу к Иврису.

— На самом деле, ничего сложного нет, — сказал целитель, пытаясь не скрипеть креслом, — просто нужна практика и побольше. Потом будешь глотать книжки.

— Глотать? — недоумевающее посмотрел на Таллока Иврис.

— Так говорят, это означает — быстро читать, — пояснил мальчику Таллок.

Все оказалось гораздо проще, чем представлял себе Иврис. Буквы он помнил по вывескам, даже знал, как звучат некоторые из них. Но под присмотром целителя дела пошли намного быстрее. Четко знавший чему учить, Таллок быстро разобрался с мальчишкой. Теперь толстяк сидел в кресле потягивая хейн. Он с удовольствием вспоминал проведенную с девушкой ночь. Иврис же, чуть шевелил губами, складывая слова. И пытался скопировать знаки на чистый лист, при помощи пера, выданного целителем. Старательно выводя буквы, мальчишка закусывал кончик высунутого языка. В сравнении с оригиналом буквы получались корявые, что только распаляло мальчишку. Он исписал лист с обеих сторон и выдернул целителя из сладких грез прошедшей ночи. Поглядев на последние строчки и увидев стройные ряды печатных букв, Таллок сунул Иврису под нос два листа присяги.

— Попробуй прочитать сам, — предложил целитель.

До назначенного герцогом срока оставалось еще треть отведенного им времени и Иврис, с энтузиазмом, принялся за новую для него работу. Через полчаса он прочитал Таллоку присягу. Таллок исправил ошибки. Иврис повторил намертво отпечатанный в памяти текст, применив к нему исправления, которые сделал целитель. Новоявленный преподаватель удовлетворенно откинулся на спинку кресла и похвалил мальчика. Сияющий Иврис хотел было отправится на розыски герцога, но Таллок отсоветовал.

— Он щас занят, — остановил он разгоряченного Ивриса, — когда он вернется и позовет нас, тогда и скажешь. А пока почитай еще, для практики.

Так они и дожидались герцога. Таллок пил, мальчик читал.

— Идиллия, — хмыкнул Грост входя в гостиную, — и все при деле.

— Я тоже так считаю, — согласился с ним целитель.

— Как продвигается задание? — спросил Грост и подошел к столу.

— Задание задвинулось уже давно, — шумно выдохнув, целитель допил бокал, — теперь парень просто увлекся.

— Что ты ему такое дал? — Грост заинтересованно посмотрел на увлекшегося мальчика и налил себе хейна.

— Налей-ка и мне,— попросил его целитель, — я дал ему свод законов, ему понравилось.

Грост посмотрел на целителя долгим взглядом.

— Ну, первое что мне под руку попалось, то и вытащил, — смутился Таллок.

— Хорошо хоть не учебник по теории высших построений, — съязвил Грост.

— Да ладно, — махнул рукой целитель, — зато какой результат.

— Это мы еще посмотрим, — оборвал готового залиться соловьем целителя Грост, — я закончил с построением печати, можно начинать.

Таллок молча указал на увлекшегося мальчишку.

— Иврис, — позвал парня герцог.

— Ой, ваша милость, — на лице Ивриса играла смущенная улыбка, — а мастер Таллок меня даже писать научил.

Грост удивленно посмотрел на целителя. Тот развел руками и улыбнулся.

-С ошибками? — Грост перевел взгляд с целителя на Ивриса.

— Ну а как же без них, — улыбнулся Таллок, — но он, все равно, молодец.

— Конечно молодец, — согласился с ним герцог и потрепал Ивриса по мягким после утреннего купания волосам.

— Пойдем в лабораторию Иврис, — подошел, наконец, к цели своего возвращения Грост, — а ты толстый, шагом марш за своей девицей, будете свидетелями.

В руке Таллока моментально появился желудь. Герцог усмехнулся и показал пальцем за спину Таллока. Там уже висели три ледяные иголки.

— Э, — возмутился целитель, — когда ты успел.

— Ты просто замечтался Тал, — объяснил герцог невнимательность целителя, — беги уже за Иликой, большой любовник.

Таллок хмыкнул и, спрятав желудь, ушел. По коридору сразу же заметался его мощный бас, зовущий девушку. Грост поманил Ивриса за собой.

— Пойдем в лабораторию, — сказал герцог, выходя из комнаты.

Пройдя до конца коридора он ввел парня в неприметную дверь. Снаружи она почти сливалась со стеной. Только вот под слоем обоев и дерева имела еще и металл толщиной в две ладони взрослого человека. Они оказались в квадратной комнате с гладкими, серыми стенами. Две стены комнаты заслоняли шкафы от пола и до потолка. Содержимое шкафов мерцало и переливалось отчего возникало желание смотреть куда угодно, только не на них. Иврис рассматривал густую сеть разноцветных точек опутавшую шкафы. На полу же Иврис обнаружил треугольник, в нем даже пол не просвечивал. Такого количества точек в одном месте Иврис не видел никогда. В концах треугольника стояли ритуальные чаши, они излучали мягкое свечение, освещавшее комнату.

— Становись в середину, — сказал Грост мальчику, — когда умолкну и протяну к тебе руки, протянешь ко мне свои. Не схватишь меня за руки, а протянешь над моими ладонями свои и прочтешь на память то, что заучил. А главное, ничего не бойся. Понял?

— Да, милорд, — отозвался Иврис продолжая рассматривать рисунок.

— Вот и мы, — громко заявил о своем присутствии целитель.

— Замечательно, — Грост взял в руки свиток с присягой, — Тал, вставай в левую вершину, а вас, Илика, я попрошу встать в правую.

Грост проверил все ли соответствует должному. Он поправил несколько точек и швырнул свиток в огонь, заполыхавший между герцогом и Иврисом. Точки, лежавшие на гранях треугольника, взмыли вверх и закружились в большом хороводе. Они были похожи на звезды. Иврис слышал звук исходящий от каждой из них. Одни гудели рассерженными пчелами, другие издавали звук капель воды, а третьи отвечали им хрустальным перезвоном. Конечно, были и четвертые и пятые. Их было гораздо больше сотни, до которой умел считать Иврис. Сквозь эту какофонию пробивался глухой голос герцога. Он то спадал, то набирал скорость. Мальчик потерял счет времени. Танец радужных звездочек вдруг остановился и Иврис обнаружил перед собой протянутые к нему руки герцога. Вытянув свои ладони поверх ладоней Гроста, Иврис начал читать заученную присягу. Чем дальше повторял запомненные слова мальчик, тем труднее они ему давались. По мере произнесения Иврисом присяги между протянутыми ладонями стали формироваться цепочки радужных точек. Они кружились, вокруг какой-то вертикальной оси, создавая впечатление двух маленьких ручейков. Иврис буквально выплюнул последние слова присяги почти деревянным языком. В этот момент за спиной Ивриса одновременно заговорили целитель и Илика. Их слова прогремели коротким завершающим аккордом. Все тысячи тысяч звезд вдруг рванулись в Ивриса. Ему показалось, что этот странный ветер не просто обдувает тело, он как будто продувал его насквозь. Приятное, ни с чем несравнимое ощущение поразило Ивриса. Он стоял не замечая ни медленно затухающего треугольника печати, ни появившихся на его ладонях знаков ученика.

— Ну вот, теперь ты ученик, — подвел итог Грост.

— Да, милорд, — поклонился ему Иврис.

— Вот тебе первый урок, ученик, — мгновенно отреагировал герцог, — во первых — не настолько сильно кланяйся, во вторых — зови меня учителем, или по имени, но не милордом.

— Хорошо, учитель, — кивнул головой Иврис, — А когда мы поедем за ребятами?

— Нехорошо, господин учитель, забывать о своих обещаниях, — подколол герцога Таллок.

— После обеда, а он через полчаса, — отозвался Грост, — и почему ты решил, что я забыл.

— Уж больно ты довольный, — усмехнулся целитель.

Они вышли из лаборатории и вернулись в гостиную. Герцог, проводив их до дверей, пошел разбираться с обедом. Таллок с Иликой уселись на диване, а Иврис отошел к окну. Закрыв глаза, мальчишка раз за разом, в подробностях, вспоминал ощущение, охватившее его в конце клятвы ученичества. Так, занимаясь каждому приятным делом троица дождалась Гроста следом за которым появилась прислуга с обедом.

Быстро накрыв на стол, расторопные девушки удалились. Таллок, первым усевшись за стол во всю ухаживал за Иликой. Иврис же, глядя на изобилие блюд, опять впал в ступор.

— Не стесняйся, — посмотрел на ученика Грост, — пробуй, что тебе приглянулось.

— Бери пример с меня, — усмехнулся Таллок, — я пробую все.

— Ты пробуешь каждое блюдо, пока оно не кончится, — мелодично рассмеялась Илика.

— Верно подмечено, — Грост прожевал очередной гриб, — пробуй, но в меру.

Смущенный Иврис наложил себе полную тарелку и принялся за мясо. Осторожно разрезая золотистый бок, он старался не брызнуть горячим соком на скатерть. Восхитительный аромат ласкал обоняние мальчика. Проглотив очередной кусок, Иврис с недоумением обнаружил пустую тарелку. В животе чувствовалась приятная тяжесть. Взяв стоящий перед ним бокал, мальчик откинулся на высокую спинку и глотнул сока. Остальные запивали хейном.

— Десять минут на отдых, — сказал герцог, отставляя тарелку, — потом собираемся и едем.

— Это вы едете, а мы сидим тут, — отозвался целитель, накладывая себе очередную порцию овощей.

— Вы тут подготовите сытный обед к нашему возвращению, — остудил Грост целителя.

— Второй обед, это хорошо, — воскликнул Таллок, — это просто замечательно.

— Ага, но кормить мы будем детей, которых привезем, а не тебя, — отозвался Грост, — тебя вообще можно не кормить, ты на запасах месяц жить способен.