— Что ты хотел спросить? — Голос Дамблдора оторвал меня от осторожного поглаживания пушистых перьев, удивительно прохладных, хотя феникс, казалось, пылал настоящим живым огнём. — Вижу, Фоуксу ты понравился.
— Я хотел бы посетить банк Гриннготс, директор, — с сожалением погладив напоследок еще раз феникса, я посмотрел на Дамблдора. — Всё равно мне нужно подготовиться к следующему году, да и приобрести кое-какие книги, чтобы быстрее восстановить все пробелы в моей памяти.
Всё это время я нервно постукивал пальцами по подлокотнику, и старался говорить несколько взволнованно, так что Дамблдор должен был это заметить.
— Но ведь это же не всё, Гарри? — проницательно заметил он.
— Я... думаю, что надо купить какой-нибудь подарок Гермионе, директор, — я опустил голову, скрывая якобы смущение, хотя в действительности меня начал разбирать смех. — Она пожертвовала своими каникулами, лишь бы помочь мне.
Похоже, я подобрал правильные аргументы, и Дамблдор милостиво кивнул, расплывшись в довольной улыбке.
— Хорошо, Гарри, я попрошу профессора МакГонагалл отвести тебя с утра в Косой переулок.
Заметив моё непонимающее лицо, он пояснил.
— Это основная торговая аллея волшебников в Лондоне, там есть банк, множество разных магазинов и увеселительных заведений. Завтра к десяти утра будь готов к выходу.
Директор открыл один из ящиков стола и стал увлечённо копаться в его содержимом. На стол полетели несколько треснувших и помутневших кристаллов, обугленная деревяшка, изогнутая металлическая пластина. Наконец он нашёл искомое и протянул мне небольшой золотой ключ с причудливой головкой.
— Это твой ключ от сейфа в Гриннготсе, — сказал Дамблдор. — Как твой опекун, я обязан хранить его.
— Спасибо, директор Дамблдор, — я с трудом выбрался из объятий мягкого кресла и напоследок ещё раз погладил феникса. Почему ключ от детского сейфа хранился у моего опекуна, а не у меня, я спрашивать не стал. Кто же в здравом уме доверит ребёнку свободно распоряжаться деньгами? Хотя... Многие дети Старших родов и торговых династий получали с самого детства в управление небольшую сумму, которую могли преумножать по своему разумению. И эта мера себя полностью оправдывала, когда выросшие дети брали в свои руки управление всеми семейными капиталами.
Утром следующего дня я был готов к походу. Вместо небольшой пробежки перед завтраком, я добрался до библиотеки и сдал мадам Пинс, похоже, проникшейся ко мне определённым уважением, очередную пачку просмотренных книг.
Гермиона, которую я с утра попытался уговорить на посещение Косого переулка, отказалась: как выяснилось, она уже успела договориться с всё той же мадам Пинс. Та обещала достать из запасников какую-то поистине драгоценную инкунабулу. Так что я оставил Гермиону наслаждаться предвкушением знакомства с редчайшим изданием за авторством некой Ровены Равенкло. У каждого человека своё счастье.
Корявый, плохо заточенный нож вернулся за завтраком обратно к столовым приборам, а я в сборах ограничился только взятой с собой палочкой, да самой приличной из мантий. Прочитав в газетах, что отличительной чертой Мальчика-который-выжил, как называли Гарри Поттера, является шрам на лбу, я задумался. Мне хотелось пройтись по Косому переулку так, чтобы меня воспринимали своим, а не пялились на "национального героя или сумасшедшего", как Поттера то хвалили, то оскорбляли в статьях за последние два года.
Советоваться с Гермионой было бессмысленно: как я уже успел заметить, она не использовала ничего похожего на косметику. Обнаруженные в сундуке магловские вещи навроде странных шляп с длинным, выступающим вперёд козырьком, были забракованы как неподходящие к мантии. Оставалось надеяться на помощь профессора МакГонагалл, если она согласится решить эту проблему, а не посмеётся над ней. И чтобы уж наверняка разжалобить её, я устроился за столом в гостиной и корпел над учебником по трансфигурации за третий курс. Передо мной лежал металлический кубок, позаимствованный у домовых эльфов, и я пытался преобразовать его хоть во что-нибудь: работа с металлом была ощутимо сложнее и требовала вливания большой энергии в трансфигурирующие формулы.
Полтора часа с половины девятого до десяти утра, были потрачены мной на медленное и упорное построение трансфигурационной формулы, её проверку и исправление. К моменту, когда в двери гостиной прошла одетая в строгую темно-зелёную мантию Минерва МакГонагалл, на столе лежал уже не кубок, а медленно изменяющий форму под моим взглядом металлический слиток, сверкавший полированным металлом.
Профессор молча остановилась перед столом, не мешая мне. Я не отрывал глаз от металла, но слышал, как МакГонагалл тихо хмыкнула, словно удивляясь. Наконец я остановил превращение, и слиток трансформировался в простую плоскую чашу с бегущим по кромке волнистым узором. Вытерев пот, я отодвинулся от стола.
— Хорошая трансфигурация, мистер Поттер, — МакГонагалл довольно улыбнулась. — Будь это во время учёбы, я бы добавила баллов в копилку Гриффиндора без тени сомнений.
— Спасибо, профессор, — я закрыл учебник. — Я перешёл к темам третьего курса.
Рядом с учебником легли несколько исписанных листов, на которых я выводил формулы. Тяжелая чашка сыграла роль пресса, чтобы листы не разлетелись от сквозняка.
— Вы собрались? — налюбовавшись плодами своей, как она думала, работы с учениками, профессор перешла к делу.
— Да, — я встал с места. — Но у меня есть маленькая просьба.
МакГонагалл молча ждала продолжения. Я уже понял, что она отличалась редкостным немногословием.
— Я бы хотел прогуляться по Косому переулку так, чтобы никто не узнал во мне Гарри Поттера, — начал я. — Как обычный человек, а не Мальчик-который-выжил, со шрамом на лбу.
— Хм, — МакГонагалл задумалась, прижав ладонь к губам. — Пожалуй, можно сделать так, раз уж вы хотите быть менее заметным...
Профессор вынула из ножен в рукаве палочку и начертила в воздухе несколько сложных знаков, шепча трансфигурационное заклинание. Я почувствовал, как на голове зашевелились волосы.
— Взгляните, — отточенное движение палочкой, и передо мной зависло мгновенно появившееся прямо из воздуха зеркало. — Заклинание продержится часа четыре, так что нам стоит поторопиться.
В зеркале отразился Гарри Поттер с несколько более длинными волосами и простой чёрной лентой, удерживающей волосы. Шрам был полностью скрыт под тканью.
— Несколько старомодно, но подобная вещь была популярной во времена моей молодости, а значит, в Косом переулке будет уместной, — пояснила МакГонагалл свои действия.
— Спасибо, профессор, — искренне поблагодарил я.
— Не за что, мистер Поттер, — хмыкнула она, — Не за что.
Через камин в кабинете МакГонагалл, куда та сыпанула какой-то порошок из коробки на полке, мы перенеслись в другое помещение, совершенно точно — в таверну. Два десятка столиков, частью занятых, частью — свободных. Многочисленные посетители, в основном — юноши и девушки, с аппетитом уплетающие какое-то неизвестное мне блюдо из небольших вазочек. Аромат уже полюбившегося мне в Хогвартсе кофе, который я подсмотрел за столом преподавателей и заказывал домовым эльфам.
— Пойдёмте, — МакГонагалл решила не называть меня здесь по имени. — После похода по магазинам я оставлю вас в этом кафе, тут подают хорошее мороженое.
Мороженое... Вот как это называется. Запомним.
Выбравшись из кафе, я на секунду остановился, словно пытаясь прочувствовать новое место. Широкая улица, вымощенная крупной брусчаткой. Красивые, явно старинные дома, некоторые — с узкими стрельчатыми окнами, некоторые — с огромными, на весь фасад, стеклянными стенами, открывавшими вид на выставленные внутри товары.
Я пробирался следом за МакГонагалл сквозь толпу сновавших туда-сюда волшебников в экстравагантных одеждах всех возможных стилей. Были тут и строгие мантии, и изредка мелькавшие магловские одежды, вокруг обладателей которых было четко очерчено пустое пространство, словно возле прокаженных. Маглов или одевающихся как маглы волшебники явно не любили.
Наконец мы выбрались на простор. Перед нами раскинулась широкая площадь с беломраморным фонтаном посередине, искрящимися многоцветными бликами водных струй и с танцующей высоко в небе над ним радугой в бесчисленных водяных каплях. Подул свежий ветер, и я с удовольствием подставил лицо под прохладные капли влаги, сносимые от фонтана. Вокруг фонтана с воплями носились дети, а немногочисленные взрослые стояли под сенью раскидистых дубов, росших по периметру площади. Недалеко от нас строгая мать отчитывала ковырявшую ногой землю девочку за какой-то проступок. Впрочем, достаточно было вокруг и детей, чинно шедших рядом со своими родителями, в которых можно было без проблем узнать отпрысков старинных семейств по их сдержанной, почти ритуальной манере поведения.
— Это банк Гриннготс, — произнесла за моей спиной Минерва. — Сейчас мы с вами зайдём внутрь, и вы побеседуете с гоблинами, чтобы они отвели вас к сейфу.
— Минерва?! — Скрипучий старческий голос заставил нас обернуться. — Ты ли это?!
Недалеко от нас остановилась маленькая седая старушка в кружевном чепце и строгом чёрном платье. Высохшая тонкая рука цепко сжимала изящную деревянную трость с серебряным набалдашником в форме львиной головы.
— Здравствуйте, мадам Хиггс, — явно обрадовано произнесла МакГонагалл, резким взмахом руки, видимым только моей стороны, указывая мне на двери банка.
— Я тебя столько лет не видела, дорогая! — Растроганно произнесла старушка, уже ухватившись свободной рукой за руку профессора. — А кто это с тобой?
— Это? — МакГонагалл повторила жест, и я, вежливо поклонившись, направился к банку. — Это один из моих учеников, я сопровождаю его по Косому переулку.
— Подождёт твой ученик, — старушка уже довольно резво тащила МакГонагалл в сторону ближайшего кафе. — Расскажешь, как твои исследования, как дела, как дети. Мальчик, найдешь нас после банка в кафе "Локсли"!
Я предпочёл не услышать последнюю фразу. Судя по манере речи и настойчивости, старая леди была изрядной сплетницей, так что внимание профессора МакГонагалл она займёт надолго. Ну а мне лишние вопросы ни к чему — вряд ли такая женщина выпустит из своих когтей Гарри Поттера, не устроив ему тщательный допрос.
Расправив плечи и выпрямив спину, я зашёл под массивные своды Гриннготса.
Оказавшись внутри банка, я огляделся. Высокие каменные своды из белого мрамора опирались на покрытые резьбой мощные колонны. Несколько просторных окон позволяли лучам солнца свободно проходить сквозь стёкла и заливать светом заполненное людьми и невысокими зеленокожими существами — видимо, так и выглядели гоблины. В основном люди подходили к длинным столам, за которыми сидели гоблины, о чем-то с ними беседовали и либо уходили вместе с ними во внутренние помещения, либо направлялись к выходу. Прямо передо мной освободилось свободное место за столом, высокий рыжебородый волшебник пошёл к дверям, а я спокойно уселся на стул.
— Добрый день, — гоблин не слишком приветливо посмотрел на меня, оскалив в ухмылке острые зубы. Это скорее настораживало, чем пугало: в сравнении с теми тварями, которых нам приходилось убивать в болотах Южного континента, его зубы не слишком впечатляли.
— Добрый день, мистер? — я сделал выразительную паузу, и гоблин с некоторым удивлением ответил.
— Меня зовут Каррах, — он даже чуть склонил голову, словно делая одолжение.
— Я бы хотел посетить свой сейф, мистер Каррах, — я выложил перед ним золотой ключик, полученный от Дамблдора.
Гоблин повертел его в руках, приложил к небольшому артефакту в виде хрустального шара на постаменте из коричневого камня с золотыми искорками и с чуть большим уважением посмотрел на меня.
— Просто Каррах. Я провожу вас, мистер Поттер. — Каррах поднялся со своего места и жестом предложил следовать за ним.
Коридоры, лестницы, снова коридоры. Кое-где навстречу попадались гоблины с толстыми кипами бумаги, мешками, коробками. Прошел даже гоблин, кативший перед собой тележку с мисками и тарелками, видимо, разнося работникам обед. Нормальная обстановка для крупных торговых домов Империи.
Однако один из гоблинов привлек моё внимание тем, что был одет в латную броню, а на поясе у него болтался меч.
— Каррах? — гоблин остановился, с неудовольствием глядя на меня. — Гоблины используют холодное оружие?
— Да, — немногочисленные эмоции, которые я мог прочитать на зелёном лице, показывали, что Карраху не нравится тема нашего разговора. — Нам запрещено пользоваться палочками по древнему договору с волшебниками, и наше оружие — сталь.
— Я понимаю, что мой вопрос может быть невежливым, и приношу за это свои извинения лично вам и вашему народу, — перешёл я на иной уровень общения, привычный после нескольких лет управления Пределом. — Но я вырос вдали от волшебного мира и не имел возможности детально изучать его историю, в том числе славную историю вашего народа.
— Вы один из немногих волшебников, которые умеют извиняться перед гоблинами, — криво ухмыльнулся Каррах. — Ваши собратья бывают... высокомерными.
— Каждое живое существо имеет право на уважение. Человек ли, гоблин ли или оборотень, — как можно небрежнее хмыкнул я, показывая, что излагаю очевидные, по моему мнению, вещи. Похоже, гоблинов сильно беспокоило их приниженное положение, и этим тоже можно было воспользоваться.
— Это редкое в наше время мнение... — медленно произнёс Каррах.
— Редкое, — согласился я. — Но далеко не все волшебники разделяют мнение о том, что они — есть вершина мира и венец творения, а остальные достойны лишь места у ног властителей.
— И много ли таких волшебников? — уже с неприкрытым интересом спросил гоблин. Его слегка вытянутые уши разошлись в стороны.
— Пока — не слишком, — честно признал я. — Но, думаю, со временем их число будет увеличиваться, в том числе и среди имеющих власть членов старинных семей.
Мы продолжили спуск, просить гоблинов показать их клинки я не стал. Неизвестно, является ли это оскорблением по их своеобразному этикету. А портить наметившееся слабое подобие взаимопонимания не стоило. Связь с гоблинами мне еще пригодится в будущем.
Некоторое время мы шли в молчании, постепенно вокруг становилось всё тише, уже только редкие гоблины, бряцая доспехами, проходили по коридорам. К моему удивлению, один раз нам навстречу попалась целая группа гоблинов, выводивших из бокового коридора несколько коров.
— Для кормёжки драконов, — пояснил, не оборачиваясь, Каррах.
Наконец, открыв неприметную дверь в стене, мы вышли в широкий, вырубленный прямо в грубом граните проход. С тихим потрескиванием горели факелы, Каррах снял один с держателя и пошёл вперёд к массивной металлической двери.
— Это ваш детский сейф, мистер Поттер, — произнёс он. — Приложите ключ к его гнезду.
Я поместил ключ в выемку на двери, и, тихо скрипнув многочисленными запорами, дверь ушла в стену.
Нам открылось довольно скромных размеров помещение, освещенное только горящим в руках Карраха факелом.
