Следом за невысоким профессором мы направились дальше по коридору и ещё ниже. Спустившись на несколько пролётов, причём Флитвик перед особо длинной лестницей стремительно взлетел в воздух и опустился уже на нижней площадке.
— Нам сюда, — остановившись перед грубой каменной дверью, профессор снял с неё несколько заклинаний. У меня закололо в висках — двери были всерьез зачарованы.
— В этом зале нет ничего опасного, — прокомментировал свои действия Флитвик. — Просто я не хочу, чтобы кто-то испортил результаты моего усердного труда.
Войдя в зал одним из первых, я не удержался от восхищенного возгласа. Изначально стены и пол зала были сложены из грубых каменных блоков или же вырублены прямо в скале. Сейчас же все поверхности были буквально сплавлены в единый монолит, слабо поблескивающий в свете зажжённого Флитвиком голубого шара.
— Это ещё не всё, — хмыкнул профессор, и по жесту его палочки загорелись десятки колдовских факелов, укреплённых на вмурованных в стены массивных держателях грубой ковки. Следом за факелами загорелась настоящая работа профессора — громадные рунные круги, вырезанные прямо в камне. Тысячи и тысячи рун — подлинное произведение искусства.
— Нравится? — усмехнулся Флитвик.
Дождавшись нашего дружного подтверждающего вопля, он устроился прямо на голом камне пола, подобрав под себя ноги, и взмахом руки велел нам рассаживаться.
— В следующий раз надо принести сюда какие-нибудь покрывала, — задумчиво произнёс он. — Этот зал от первого и до последнего символа создан мной. Я потратил на него около четырёх лет ежедневной работы и получил за его создание титул Мастера Чар.
— Профессор, — подняла руку севшая рядом со мной невысокая рыжеволосая девушка с ярко-синими глазами. — А что делают эти круги?
— Эти круги, мисс Чэмберс, — с довольной улыбкой ответил Флитвик, — позволят нам тренироваться в достаточно сильных заклинаниях и при этом не поубивать друг друга. Обычно такие залы и работу мастеров Чар и Рун могут позволить себе только старинные семьи... И ещё один такой зал есть в здании Ассоциации дуэльной магии в Мюнхене.
— А есть ли такой зал в Англии? — вопрос задал тот самый хафлпаффец, от которого слегка пахло спиртным.
— Такой зал был, — Флитвик с печалью опустил взгляд. — Однако он был разрушен во время Первой войны, когда погибла Доркас Медоуз...
Рука профессора начертала в воздухе странный жест.
— В ходе жестокого боя возле заброшенного к тому времени здания Английской школы дуэлей Доркас и Тёмный лорд одновременно применили Адский огонь. И столкнувшиеся заклинания обрушили здание прямо на неё. Вольдеморт успел аппарировать. Так погибла самая опасная женщина, которую я знал.
Несколько секунд профессор молчал, собираясь с мыслями.
— И, мистер Сайрес, если вы позволите себе появиться снова в таком виде на моих уроках, я попрошу вас больше не посещать их, — в пустоту заметил он, не глядя на пристыженного студента.
Встав с места, он вытащил палочку.
— Сначала, как и на уроке Защиты, я расскажу о правилах, принятых в этом зале. С каждым занятием вы можете использовать всё больше заклинаний. Все они изложены в этих книгах.
На колени каждому из нас упал свиток с добрым десятком названий.
— Эти книги, — на лице Флитвика мелькнула язвительная усмешка, — одобрены Министерством магии и не содержат в себе заклинаний, относимых в последнее десятилетие к тёмным. Всё, что вы прочитаете, вы спокойно можете применять в зале во время учебных дуэлей. Если вы пожелаете применить что-либо, не входящее в эти книги — для начала вы должны поставить в известность меня. Я не хочу бесполезных и ненужных жертв и травм.
Флитвик резким прыжком отлетел от нас в дальний конец комнаты.
— Также в зале во время наших занятий будет присутствовать мадам Помфри, любезно согласившаяся помочь мне.
В дальней стене открылась небольшая дверь, и оттуда появилась школьная целительница, подарившая мне мягкую улыбку.
— А теперь, ученики, первый урок, — Флитвик предвкушающее облизнулся.
Я нащупал в рукаве палочку.
— Первый урок, — Флитвик обвёл всех пристальным взглядом, — будет показательной дуэлью... Использовать только Обезоруживающее и Оглушающее заклинания, а также Protego и scutum lucem. Их мы, если вы не забыли, разобрали за эту неделю. Вы все должны поразить меня.
Мадам Помфри вытащила свою палочку и подняла к потолку.
— Начали! — с треском с палочки сорвался светящийся шар.
— Expelliarmus! — В момент сигнала оружие оказалось в руках только у меня одного.
Что сделал Флитвик, я не понял. Он каким-то непонятным образом прогнулся в пояснице, пропуская над собой бледно-красный луч. Воздух вокруг него соткался в Светлый щит, и луч моего Обезоруживающего снёс с ног не успевшего поднять палочку Сайреса.
Начался хаос.
— Expelliarmus! — Атаку Чэмберс профессор принял на щит.
Хотя Флитвик и отобрал в класс только тех, кто уже показал определённые успехи в Защите, дуэль была скорее показательной. Вспышки заклинаний ещё некоторой время озаряли зал, но вскоре на ногах остались только трое: сам профессор, девушка по фамилии Чэмберс, чьего имени я не знал, и я.
— Неплохо, Гарри, Селена, — в запале Флитвик перешёл на имена. Его глаза оживлённо поблескивали, и сам он выглядел помолодевшим на много лет. Мастер магических дуэлей наслаждался моментом. — Зачёт за следующую неделю занятий вы уже заработали без всяких вопросов.
Я не ответил, готовый сорваться с места.
Секунды три мы стояли друг напротив друга. Первой не выдержала Селена.
— Stupefy! — толстый красный луч устремился к юркому профессору, но тот повторил свой фокус с уклонением, и атака пропала втуне.
В этот раз он перешёл в наступление сам, и только уход в защиту позволил нам выдержать его натиск: заклинания он сплетал очень быстро.
Селена пропустила Обезоруживающее, палочка улетела к стене, где её подобрала и аккуратно положила на стол мадам Помфри.
— Превосходно, Гарри, — Флитвик даже не запыхался, а я начал понимать, как велика пока что пропасть между мной и семикратным чемпионом Европы по магическим дуэлям. С использованием только разрешённых заклинаний и без поединка силы шансов на победу у меня не было...
... что и подтвердил Флитвик пять заклинаний спустя, выбив-таки у меня из рук палочку.
— Превосходно, — повторил он. — Сейчас вы видели, на что, как я надеюсь, будет способен каждый из вас к окончанию седьмого курса.
Судя по тому, что видел я, вряд ли кто-то из собравшихся добьётся хотя бы вполовину такого же результата, но Флитвик, похоже, пытался замотивировать учеников.
— А теперь разберём ваши действия и ошибки, — Флитвик снова уселся на пол, а мадам Помфри, вздохнув, вышла из зала. — И мои ошибки, да-да, я тоже ошибался, мы разберём.
* * *
"— Выходите, еретики! — Высокий, статный старик бесстрашно стоял на краю глубокого рва под стенами Северной твердыни. — Выходите, и не державшие в руках оружия крестьяне могут уйти нетронутыми!
Я стоял на крепостной стене, почти не глядя на парламентёра. Даже если бы я отдал приказ стрелять молча заставшим за спиной арбалетчикам — свита иерарха не позволила бы убить его.
— А что будет, если выйду я, иерарх? — Мой голос, усиленный магией, разнёсся над стенами. — Не испугаешься встретиться со мной один на один?
Я уже понял, что этот бой империя проиграла, и теперь хотел лишь одного — вывести через тайные ходы как можно больше мирных жителей, а потом забрать с собой в самый глубокий ад всех, до кого дотянется сталь и магия оставшихся у меня бойцов. Бог-Император не оставит произошедшего просто так. Я знал, что уже плывут громадные чёрные корабли из главного морского порта Метрополии. И на носу первого из них, украшенного алыми и чёрными флагами, стоит сам Божественный император. Но они не успеют, для защитников крепости всё закончится гораздо раньше.
— Ты упорствуешь в своих заблуждениях, еретик, — с презрением ответил старик. — Но я готов показать вам всем мощь истинной веры. Выходи сам, и возьми с собой своего верховного мага! Иерархи ордена принимают твой вызов.
— Ну что ж, Туор, — медленно произнёс Маркус, покрепче опершись на свой старый деревянный посох. — Я прожил достойную жизнь.
Сняв с шеи изящную серебряную фигурку, изображавшую вскинувшую руки в танце крылатую девушку, он отдал её младшему ученику.
— Риок, — морщинистая рука встрепала чёрные волосы, — передай её моей жене. Твоё время ещё придёт.
Я сбросил на руки ординарцу тяжелую кольчугу и перевязь с большей частью оружия. Сталь не поможет в бою против сильнейших жрецов Белой длани.
— Господин, — кулаки закованных в железо рыцарей и бойцов били в грудь, когда мы проходили мимо охранявших стены людей.
— Вряд ли их будет больше трёх, — сказал я, сосредоточенно сплетая первое, самое чёрное заклинание, из тех, которые применялись только в час великой нужды.
Учитель Маркус не ответил мне, поглощенный творимыми чарами.
— Прощай, Туор, — уже в воротах верховный маг Северного предела словно очнулся от сна. Его глаза сияли, походка обретала давно пропавшую плавность и лёгкость.
— Мы выживем, учитель, — стиснул я его плечо. — Или заберём с собой всех, до кого доберёмся.
На площади перед воротами замка нас уже ждали. Армия ордена отхлынула назад, освободив громадное пространство, на котором дважды в год проводилась главная ярмарка Северного предела, куда стекались торговцы и покупатели со всего материка.
Три затянутых в белое фигуры. Седой старик, бывший парламентёром. Могучий телом мужчина с чёрной бородой. Неопределённого возраста жрец с уродливым шрамом через всё лицо.
Слова были не нужны.
Вспышка! Подготовленное заклинание швырнуло меня между стариком и бородачом. Черный огонь, который соткался у меня в руках, ударил в грудь бородача, и тот отлетел в сторону, закричав от боли.
Вспышка! Защитные чары выдержали, но меня отшвырнуло обратно к Маркусу, и только наша совместная мощь удержала объединённый удар божественной магии.
Жрецы сомкнули ряды, не допуская нас до валявшегося воющего от боли собрата. Однако я видел, что божество не оставило подранка — его окутывало облако исцеляющей магии.
Вспышка! Учитель Маркус медленно завалился назад, его глаза закатились. Ударом ноги я отшвырнул появившегося перед ним меченого, и вспыхнувшая передо мной стена пламени заставила жрецов отшатнуться.
Бородач, пошатываясь, встал на ноги и что-то забормотал себе под нос. Я скосил взгляд на учителя, тот медленно приходил в себя.
Вспышка! Маркуса отбросило от места сражения, а я снова прыгнул вперёд, прямо между тремя жрецами.
Ни один из ударов не прошёл — меченый оказался ловким бойцом, и отразил несколько калечаших ударов. Всё, что я сумел сделать, — обойти его, заставив жрецов разойтись в стороны, чтобы не попасть в своего.
Вспышка! Выросший в руках старика посох из белоснежного света ударил в то место, где я только что стоял. Зачарованное лезвие возникло и у меня в руках, но бессильно разбилось о вскинутую руку меченого.
Вспышка! Бородач возник перед Маркусом и схватил его за горло. Пальцы тут же покрылись коркой льда, учитель мощнейшим разрядом молнии в упор ударил жрецу в грудь. Тело мелькнуло в воздухе, словно получив удар великанского кулака, но старик, оставив попытку достать меня посохом, поймал силовой петлёй своего неудачливого товарища и затушил на нём тлевшую одежду.. Воспользоваться этим я не успевал — меченый заставил камни вокруг меня взорваться, осыпая осколками окружающее.
Вспышка! Учитель переместился в сторону, а на его месте к небу рванулся огненный смерч. Проверка была закончена, и в ход пошли по-настоящему сильные чары.
Вспышка! Сразу два жреца — меченый и бородач — обрушили на меня пресс. Давящее заклинание, убивавшее за счёт чистой силы. Скрепы моей защиты затрещали, распадаясь, когда я в последний момент швырнул им под ноги сплетённое ещё в крепости заклинание.
Полыхнуло так, что я едва не ослеп, и даже старик, теснивший Маркуса, сбился с такта, и сплетавшиеся перед ним белоснежные копья чистого света развеялись. Пресс, почти раздавивший мою защиту, пропал, когда жрецы метнулись в стороны.
Вспышка! На мостовой, где я только что стоял, раздавило камни, отдача от сработавшего не так пресса заставила вздрогнуть бородача, и он на секунду потерял концентрацию. С противным хрустом одежда на его спине вспучилась — божественная сила защищала от стали и многих заклинаний, но бессильна была против укреплённой магией голой руки. Вырванное из груди жреца сердце полетело в лицо старику.
Вспышка! Меченый, оказавшись возле Маркуса, резко ударил.
Время остановилось.
— Нет! — Я видел, как учитель, нелепо взмахнув руками, оседает на землю, а меченый, держась за окровавленный бок, отпрыгивает назад.
Удар! Меня бросило на спину, и я с трудом перекатился, увернувшись от нового замаха посохом. Камни брусчатки разлетелись под сияющим древком.
Меченый, отвернувшись от упавшего Маркуса, отправил в меня волну сжигающего белого сияния. В груди расползалась боль. Удар старика оказался с подвохом, и теперь попавшее в тело проклятье начинало переваривать меня заживо.
Тело бородача, лежавшее на площади, подёрнулось дымкой и растаяло — божество забрало своего раба-неудачника в свои чертоги. Старик и меченый взяли меня в клещи: приходилось вертеться, как рыбе на сковороде, отбивая сыпавшиеся удары кулаков, каждый из которых мог пробить меня насквозь. И одновременно держать его между собой и стариком, швырявшим в меня комья божественного света.
Вспышка! В долю секунды, когда меченого отбросило назад сломавшим ему нос ударом ноги, я перенёсся к старику. Облако сжигающего света пронеслось над моей головой, в последний момент я успел прогнуться в поясе.
В спину ударило пламя, проминая защиту. Мои ноги оторвались от земли — брошенное сзади облако оказалось вполне материальным. Инерция бросила меня прямо на старика, в чьих руках почти сформировался посох. Кипевшее вокруг пламя, казалось, не причиняло вреда жрецу, но моё тело, со всего размаху врезавшееся в старика, сбило его концентрацию. Удар кулака заставил меня захрипеть от боли — жрец снова попал мне в грудь, где уже и так булькала кровь. Раздирающим мышцы рывком я сместился в сторону, — и кулак меченого с силой ударил не мне между лопаток, а в голову старику. На пределе скорости я развернулся, впечатав стопу в колено меченому, и тот опрокинулся, с воем хватаясь за нелепо вывернутую назад ногу.
Вспышка! Меня бросило на землю, старик успел собраться с силами и воспользовался моментом. Все защитные чары, бывшие на мне, окончательно распались, и жить мне оставалось до следующего пропущенного удара. Жрецам же о нормальной защите заботиться не было нужды — божество защищало их тела без малейших сознательных усилий.
Меченый всё еще лежал на камнях, сжимая покалеченную ногу, однако я понимал — скоро он опять встанет.
Сжав посох в руке старик шагнул мне наперерез, прикрыв калеку. Ярко засиявший посох столкнулся с чёрным клинком, нас откинуло друг от друга. Старик, не заметив этого, встал на том месте, куда упали несколько капель моей крови, и я воспользовался этим.
